CC BY
31
И. В. Крючков (Ставрополь)
Русины Подкарпатской Руси в восприятии российских дипломатов -сотрудников генерального консульства в Будапеште в конце XIX - начале ХХ в.
В статье рассматривается восприятие сотрудниками генерального консульства России в Будапеште положения русин Подкарпатской Руси. Они подчеркивали экономическую и культурную отсталость региона, приведшую к бедности и политическому бесправию русин. В тоже время дипломаты отмечали определенные усилия правительства Венгрии, направленные на улучшение ситуации в регионе, сомневаясь в их эффективности. Ключевые слова: русины, дипломаты, эмиграция, крестьяне, духовенство, генеральное консульство
Российское генеральное консульство в Будапеште внимательно следило за развитием ситуации в Подкарпатской Руси*. Социально-экономические и политические процессы, происходившие в данном регионе, вызывали большой интерес в России. Поэтому от собственных дипломатических миссий в Австро-Венгрии Санкт-Петербург требовал представления подробной информации о жизни венгерских русин. В этих условиях особая роль отводилась генеральному консульству в Будапеште, имевшему возможность черпать информацию из венгерских источников. Кстати, на территории королевства Св. Иштвана находилась еще одна дипломатическая миссия России -консульство в Фиуме (Риеке), но оно находилось далеко от Подкар-патской Руси и ориентировалось в большей степени на сбор информации о югославянских землях империи Габсбургов.
Генеральное консульство в Будапеште подчеркивало, что в Венгрии о русинах, в отличие от представителей большинства национальных меньшинств, сложились положительные представления. В публицистике и в научной литературе среди основных качеств, присущих русинам, выделялись трудолюбие, выносливость, кротость1.
* Основываясь на терминологии источников, автор подразумевает под Подкарпатской Русью не отдельно взятую территорию современного украинского Закарпатья (в межвоенный период - Подкарпатской Руси в составе Чехословакии), а все этнически русинские районы Венгерского королевства (Прим. ред.).
Консульство в начале ХХ в. относило регион к числу наиболее отсталых территорий не только Венгрии, но и империи Габсбургов в целом. В конце 1908 г. в отчете, отправленном в посольство России в Вене, консульство отмечало вопиющую бедность русин, даже по меркам невысокого уровня жизни сельского населения Венгрии2.
В донесениях генерального консульства отмечалось, что основная проблема бедственного положения русин заключалась в их малоземелье. В силу сложного географического ландшафта в регионе отсутствовали в достаточном количестве пахотные земли3. Имевшиеся пашни в основном принадлежали венгерской аристократии и ростовщикам. Еще одна причина малоземелья крестьян крылась в наличии так называемых заповедных земель. В комитате Берег они составляли 52,56% земельных ресурсов, пригодных для ведения сельского хозяйства, в комитате Унгвар 43,7% и т. д.4
В условиях роста населения регион столкнулся с «аграрным перенаселением». Положение дел могло улучшить льготное кредитование крестьян и повышение их агрономических и ветеринарных познаний. Однако на протяжении всего XIX в. правительство относилось с пренебрежением к проблемам Подкарпатья. В других регионах Австро-Венгрии лишние рабочие руки из села уходили в промышленность и ремесло. В Подкарпатье промышленное и ремесленное производство находились на низком уровне развития. В то же время дипломаты отмечали одну важную особенность крестьянского менталитета русин. Они полностью были привязаны к своему клочку земли, крестьяне ни в коем случае не хотели с ним расставаться. Данная тенденция наблюдалась практически во всех государствах Центральной и Восточной Европы, но в Подкарпатской Руси она проявлялась наиболее рельефно. Поэтому только небольшая часть крестьян уходила в другие сектора народного хозяйства (животноводство, промышленность). В результате, по мнению российских дипломатов, русинские крестьяне, брошенные на произвол судьбы, оказались в кабале у ростовщиков, в основном евреев5. По данным известного венгерского историка Й. Перени, до 60-70% земли и скота в Подкарпатской Руси находилось под контролем ростовщиков6.
Следует отметить, что российские дипломаты постоянно подчеркивали «еврейский фактор» в качестве одной из причин бедственного положения русин. Генеральный консул князь В. Львов, рассуждая о причинах эмиграции русин, отмечал, что приток евреев из Румынии, Галиции и Буковины в Подкарпатскую Русь осложнял
и без того тяжелое положение местного населения7. Евреи, кроме ростовщичества, активно занимались скупкой земли, сдавая ее в аренду крестьянам на невыгодных условиях. Кроме этого извечным сюжетом являлось спаивание евреями-шинкарями русинских крестьян.
По свидетельству российских дипломатов, ситуация в Подкарпатской Руси способствовала распространению антисемитских настроений среди местного населения и части политического истеблишмента Венгрии. В качестве примера приводились парламентские прения 1903 г. по поводу эмиграции населения из страны, когда представители консервативных партий потребовали немедленно запретить въезд из Галиции и Румынии евреев в Венгрию, в том числе и в Подкарпатскую Русь8. Венгерские консерваторы тесно связанные с католической церковью, объясняли экономические проблемы региона «засильем» евреев, эксплуатировавших местное население.
Многие русины, особенно молодежь, не видели перспектив на родине, поэтому они пополняли ряды эмигрантов, отправлявшихся в поисках лучшей доли в другие регионы Венгрии, в Австрию, в Россию, но основной поток русин Подкарпатской Руси направлялся в Северную Америку, главным образом в США. В регионе ходили устойчивые слухи о сытой жизни в Северной Америке, об обилии пахотной земли и «блестящих условиях труда»9. По данным генерального консульства, с 1870 по 1908 г. из Подкарпатской Руси уехало более 100 тыс. чел., а назад вернулось всего 6 тыс. чел.10 Этот показатель у русин являлся одним из самых низких среди народов Австро-Венгрии.
Вернувшиеся на родину эмигранты привозили с собой заработанные средства и знания, приобретенные в США. Они выкупали собственное хозяйство и даже его расширяли, но ничтожное количество вернувшихся эмигрантов не могло изменить ситуацию к лучшему. Российские дипломаты много рассуждали о последствиях эмиграции, отмечая резкое сокращение населения в ряде районов Подкарпатской Руси, его старение, падение морального облика женщин и т. д.
В конце Х1Х в. правительство Венгрии обратило внимание на необходимость принятия решительных шагов, направленных на улучшение положения русин и других народов, населявших Подкарпатскую Русь. Инициатором данной политики становится талантливый министр земледелия И. Дарани. На взгляд дипломатов, Дарани преследовал три основных цели в проведении своей политики в регионе, включая повышение культурного уровня населения, борьбу с
пьянством и развитие промышленности и ремесла. По инициативе министерства земледелия правительство выкупило в Подкарпатской Руси 12,6 тыс. йохов (1 йох = 0,57 га) земли и передало ее на выгодных условиях крестьянам. Генеральный консул В. Львов обратил внимание, что через год все крестьянские семьи вовремя выплатили государству необходимые платежи11.
В феврале 1900 г. в Мункаче (Мукачево) состоялось совещание, на котором присутствовали мукачевский епископ Ю. Фирцак и представитель венгерского правительства, курировавший экономическое развитие области, Э. Эган. Данное совещание привлекло внимание В. Львова, и он отправил подробное донесение по этому поводу в Санкт-Петербург. На совещании все присутствующие высоко оценили действия правительства по улучшению положения русинских крестьян. Участники совещания поддержали план Э. Эгана, направленный на развитие Подкарпатской Руси. Кроме экономических аспектов, консул обратил внимание на заявление епископа о том, что реформы в регионе следует проводить очень осторожно, чтобы не спровоцировать распространение в Подкарпатской Руси антисемитизма12.
В 1916 г. в Париже бывший секретарь генерального консульства в Будапеште князь Г. Д. Маврокордато издал книгу «Описание Венгрии», в ней он довольно подробно описывал результаты политики И. Дарани и его коллег. Г. Д. Маврокордато в целом положительно оценивал усилия правительства Венгрии по улучшению ситуации в сельском хозяйстве Подкарпатской Руси. По его данным, с 1898 г. правительство выделило в качестве помощи русинам около 36 млн. крон, из которых крестьяне вернули обратно в виде различных платежей всего 1,5 млн крон13. Еще 1,3 млн крон пошло на аренду земель графов Шенборнов, они на льготных условиях распределялись среди крестьян. Дополнительно средства выделялись на закупку племенного скота (658 тыс. крон), элитных семян (70,7 тыс. крон), организацию промысловых курсов (207 тыс. крон), создание образцовой государственной молочной фермы в Нижних Верецках (620 тыс. крон) и т. д. В то же время Г. Д. Маврокордато был далек от идеализации экономической политики Будапешта в регионе. По его мнению, несмотря на все усилия, правительству так и не удалось коренным образом переломить ситуацию в Подкарпатской Руси, поскольку успехи носили локальный характер. Удалось улучшить ситуацию в отдельных селах, поправить дела в животноводстве, создать основы для развития кооперации, наносившей серьезный удар по интересам ростовщиков14.
Бедность сочеталась с еще одной негативной тенденцией. Русины теряли собственную идентичность. Наибольшие потери русины, по мнению российских дипломатов, несли в результате естественной ассимиляции. По их данным, значительное число русин пополнило ряды словаков и румын15. Некоторая часть русин подвергалась ма-дьяризации. Даже там, где русины сохраняли собственную идентичность, в их языке нарастало количество заимствований из венгерского и других языков.
Главным маркером, формирующим идентичность русин, являлись религия и отношение к церковным институтам. Религия спасла русин от их поглощения соседними народами. Одновременно с конца XIX в. русинское духовенство, по мнению дипломатов, начинает представлять значительную опасность для идентичности русин. С этого времени набирает силу процесс мадьяризации клира16. Он перенимает венгерский язык, образ жизни венгерской половины населения. Более того, он стыдится своего русинского происхождения, стараясь лишний раз не рассуждать на эту тему.
Ситуация с точки зрения возможного развития национальной идентичности у русин Подкарпатской Руси усугублялась практически полным отсутствием собственной интеллигенции. Русины, пополнявшие ряды интеллигенции и государственного аппарата, подвергались быстрой мадьяризации17. Они отказывались от своих национальных корней во имя карьеры и социального достатка.
Одной из бед региона становится низкий уровень образования. Подкарпатской Руси катастрофически не хватало школ и высокообразованных учителей, материально-техническое оснащение большинства имевшихся школ не выдерживало никакой критики. Нередко в качестве учителей выступали малообразованные словацкие крестьяне18.
Предметом отдельного внимания российских дипломатов являлись действия правительства Венгрии в политической сфере в отношении русин. По их мнению, Будапешт стремился любыми путями не допустить дестабилизации положения в регионе. Опасность для правящих кругов Венгрии в Подкарпатской Руси могла исходить от развития национального самосознания русин и роста их симпатий к православию и к России. Поэтому они пытались бороться с любыми проявлениями данных явлений19.
Российским дипломатам приходилось внимательно отслеживать действия подданных в Подкарпатской Руси. Генеральное консульство старалось использовать официальные каналы, согласовы-
вать собственные действия с венгерскими властями. В 1893 г., после длительных консультаций с Будапештом, дипломаты содействовали доставке 3 ящиков церковной утвари в православную церковь Равноапостольных Константина и Елены в Унгваре (Ужгороде)20.
С 1901 г. в Подкарпатской Руси отмечаются случаи перехода русин в православие. Власти первоначально видели в этом процессе социальную подоплеку. Неслучайно И. Тиса потребовал от униатского духовенства снизить стоимость церковных обрядов, а от чиновников - разработать ряд мер, направленных на снижение арендной платы за землю. В 1907 г. отмечается новый всплеск интереса русин к православию. В данных условиях власти меняют свое отношение к этим действиям русин, уже расценивая их как проявление панславизма. В декабре 1913 г. начинается второй Марамарош-Сиготский процесс против крестьян, принявших православие, и священников, их поддержавших.
Генеральное консульство в Будапеште попыталось дать свой взгляд на проблему. По его мнению, интерес русинских крестьян к православию объяснялся только социальными причинами, и прежде всего «... непосильными поборами униатского духовенства, беспощадно взимаемыми с населения»21. Униатское духовенство, по мнению российских дипломатов, оценивало переход крестьян в православие главным образом с точки зрения собственных фискальных интересов, оно боялось потерять доходы22. Поэтому верхушка униатского духовенства решила привлечь к разрешению возникшей проблемы венгерские власти. Она составила меморандум, в котором вся суть проблемы сводилась к усиленной агитации православия в Подкарпатской Руси, проводимой российскими агентами при существенной материальной поддержке из России. Правительство Венгрии, встревоженное возможным ростом среди русинских православных сепаратизма, решило вмешаться в ситуацию.
Дипломаты предполагали, что в возникшей ситуации часть правящих кругов Венгрии допускала возможность создания отдельной Венгерской православной епархии, используя ее для борьбы как с возможным распространением русофильского православия, так и для оказания давления на униатское духовенство, особенно при росте его контактов с украинофильскими силами Галиции.
В то же время генеральное консульство признавало факт получения православными Подкарпатья денежных переводов из России. Санкт-Петербург требовал разобраться в происхождении данных средств. По сведениям генерального консульства, на счет в одном
из банков Венгрии приходили средства в российской валюте. Оно полагало, что за этими деньгами стояли румыны, также заинтересованные в распространении православия в Буковине и Подкарпатской Руси. Однако они не хотели афишировать свои действия, придумав прикрытие в виде «русского следа»23. По данным генерального консульства, крупный бессарабский помещик из Хотинского уезда В. Строеску оказывал помощь румынской оппозиции в Венгрии. Возможно, часть средств В. Строеску уходила в Подкарпатскую Русь. В целом российские дипломаты признавали, что деньги из России в область могли поступать и от других частных лиц. Однако их объем не был значительным, польза от них была мизерной при больших политических потерях России в Венгрии. Поэтому они предлагали принять меры по выявлению лиц, отправлявших из России в Подкарпатскую Русь деньги, и пресечению данных действий впредь24. К тому же генеральный консул России в Будапеште М. Приклонский обращал внимание на очень важный момент: правительство Венгрии не сомневалось в непричастности официального Санкт-Петербурга к агитации среди русин, подозревая в таких действиях Синод и графа В. Бобринского25.
К февралю 1913 г. становится очевидной надуманность многих обвинений в адрес православных крестьян, выдвинутых на втором Марамарош-Сиготском процессе. В это же время М. Приклонский дает свою оценку происходившим событиям. По его мнению, венгерское общество не проявляло к процессу никакого внимания, на нем были аккредитованы всего три журналиста: два из Венгрии и один из России. Отдельных комментариев консула заслужили действия прокурора, который вел процесс предвзято и с явными нарушениями процессуальных норм. Особо консул обратил внимание на публику, присутствовавшую на процессе. Она в основном состояла из «злорадствующих» представителей униатского духовенства26.
Второй Марамарош-Сиготский процесс вызвал бурю негодования в России. Пресса и общественно-политические деятели страны не скрывали симпатий к русинам, осуждая действия униатского духовенства и венгерских властей. М. Приклонский призывал российскую общественность и тем более официальные структуры к предельной сдержанности, чтобы не навредить необдуманными дей-
27
ствиями православным русинам27.
Параллельно М. Приклонский проводил соответствующую работу в Венгрии. В январе 1913 г. во время доверительной встречи с венгерскими журналистами он отмел все обвинения в адрес Рос-
сии по поводу спонсирования и поощрения панславизма в Подкар-патской Руси. М. Приклонский отметил, что «в России, несомненно, существует большой интерес к нашим соплеменникам за Карпатами, но этот интерес чисто культурный, основанный на общности происхождения, языка и общности веры... и русские внимательно следят за процессом в Прикарпатье, а желание русин принять православие вполне оправданно и не несет преступлений и не нарушает закон 1868 г. (о нациях. - И. К.)»28. Консул привел венгерским журналистам пример Японии, где местные жители, приняв православие, оставались патриотами своей страны. Он акцентировал внимание общественности Венгрии на отсутствии политической подоплеки в самом факте принятия русинами православия. Причины данного явления он усматривал в тяжелой экономической ситуации в Подкарпатской Руси и в алчности униатского духовенства.
М. Приклонский объяснял МИД цель встречи с венгерскими журналистами. По его мнению, необходимо было всеми силами привлечь внимание общественности, в том числе прессы Австро-Венгрии и других государств, к процессу, тем самым организаторы суда попадали в сложную ситуацию, их возможности для фальсификации фактов снижались. По мнению консула, ему полностью удалось выполнить поставленную задачу. В качестве подтверждения он приводил публикацию его интервью с венгерскими журналистами в ведущей газете Швейцарии «Temps»29. Правда, швейцарское издание не указывало автора интервью, сохранив его анонимность.
В своей книге «Описание Венгрии» Г. Д. Маврокордато также отмечал социальную подоплеку перехода русин в православие. По его мнению, российская пропаганда в Подкарпатской Руси носила незначительный характер. Главным образом, ее распространителями являлись русины, побывавшие в США и вернувшиеся на родину30. Г. Д. Маврокордато отмечал несколько возможных вариантов развития национальной идентичности русин, включая русинский и украинский проекты. По его мнению, дальновидные представители правящей элиты Венгрии начинали осознавать мнимость православного сепаратизма, их все больше волновали набирающие силу контакты местного униатского духовенства с украинским национальным движением в Галиции31.
Таким образом, сотрудники российского генерального консульства в Будапеште уделяли русинам Венгрии значительное внимание, хотя словацкая, румынская, хорватская и сербская тематика доминировала в отчетах консульства, отодвигая на второй план пробле-
мы русин. Дипломаты признавали бедственность их положения, в то же время констатируя, что в политическом плане Подкарпатская Русь являлась самой спокойной национальной окраиной Венгрии. Данный момент во многом объяснялся запоздалым процессом развития национальной идентичности у русин. Неслучайно, на взгляд дипломатов, что в условиях неразвитости национальной идентичности и низкого уровня политической культуры переход в православие становится одной из разновидностей социального протеста русин. Генеральное консульство относилось отрицательно к попыткам частых лиц и общественно-политических организаций России проводить активную агитацию в Подкарпатской Руси, полагая, что данные действия нанесут больше вреда России и православному населению региона.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 АВПРИ. Ф. 217. Генеральное консульство в Будапеште. Оп. 1015. Д. 51. Л. 26.
2 Там же. Л. 22.
3 Там же. Л. 25.
4 Эмигрантское движение в Венгрии (Донесение генерального консула в Будапеште В. Львова) // Сборник консульских донесений за 1902 г. СПб., 1902. Вып. 1-6. С. 118.
5 АВПРИ. Ф. 217. Оп. 1015. Д. 51. Л. 26.
6 Перени Й. Из истории закарпатских украинцев (1849-1914 гг.). Будапешт, 1957. С. 79.
7 Эмигрантское движение... С. 118.
8 АВПРИ. Ф. 151. Политархив. Оп. 482. Д. 578. Л. 13.
9 Заметки об эмиграции из Северной Венгрии (Донесение генерального консула в Будапеште кн. В. Львова) // Сборник консульских донесений за 1899 г. СПб., 1899. Вып. 4. С. 292.
10 АВПРИ. Ф. 217. Оп. 1015. Д. 51. Л. 23.
11 Заметки об эмиграции. С. 292.
12 АВПРИ. Ф. 151. Оп. 482. Д. 575. Л. 114.
13 Маврокордато Г. Д. Описание Венгрии. Париж, 1916. Т. 1. С. 141.
14 Там же.
15 АВПРИ. Ф. 217. Оп. 1015. Д. 51. Л. 22.
16 Там же. Л. 28.
17 Там же.
18 Заметки об эмиграции... С. 292.
19 АВПРИ. Ф. 217. Оп. 1015. Д. 51. Л. 28.
20 Там же. Д. 24. Л. 1.
21 Там же. Ф. 151. Оп. 482. Д. 585. Л. 98.
22 Там же.
23 Там же. Л. 100.
24 Там же. Л. 101.
25 Там же. Ф. 131. Канцелярия. Оп. 470. Д. 14. Л. 101.
26 Там же. Ф. 151. Оп. 482. Д. 586. Л. 2.
27 Там же.
28 Там же. Л. 3.
29 Там же. Л. 2.
30 Маврокордато Г. Д. Описание Венгрии. Париж, 1916. Т. 1. С. 150.
31 Там же. С. 147.
I. V. Krjuckov
Ruthenians in Transcarpathia as seen by Russian diplomats - the members of the Consulate General in Budapest at the end of the 19th - beginning of the 20th century
The article treats the way the members of Russian Consulate General in Budapest saw the situation with the Ruthenians in Transcarpathia. They underlined the economical and cultural backwardness of the region that led to poverty and political lawlessness of Ruthenians. At the same time the diplomats remarked upon certain efforts of the Hungarian government aiming at the improvement of the situation in the region, while doubting their effectivity. Key words: Ruthenians, diplomats, emigration, peasants, clergy, consulate general
