CC BY
37
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 2 2007 Вып. 4
М. И. Васильев
РУЧНЫЕ НАРТЫ РУССКИХ (в контексте взаимосвязей с транспортными культурами народов Европейского Севера и Сибири)
Одним из важных транспортных средств русских северо-востока Восточной Европы1 и Сибири были ручные сани для перевозки добычи и провианта, т. н. «нарты». Однако до сих пор они рассматривались в контексте общей характеристики транспортных средств и не были предметом специального изучения2. Вероятно, одной из важных причин этого является утвердившийся в науке тезис о полном заимствовании русскими нарты у финно-угров3. Он выглядит достаточно убедительно, если принять во внимание земледельческо-скотоводческую направленность хозяйства восточных славян в конце I тыс. н. э. при расселении их на севере и охотничье-рыболовецкое хозяйство, с которым связано возникновение нарты, характерное для многих проживавших здесь финно-угорских групп. Восполнение в какой-то мере данного пробела является целью настоящей работы, в которой рассматриваются некоторые проблемы, связанные с историей развития этого транспортного средства у русских.
Каким образом выглядела ручная нарта русских? Материалы по ручным нартам XIX-XX вв. дают следующую картину, Наибольшее распространение в северной части Европейской России и Сибири в середине ХК-ХХ вв. получили легкие охотничьи, реже—рыболовецкие нарты («чуны», «чунки», «нарты»)4. Как правило, это были двух- и трехпарокопыльные сани длиной 1,6-2,5 м (реже 3 м) при ширине хода 33-44 см5. Грузоподъемность такой нарты составляла от 2 до 7 пудов (обычно охотник вез 4-5 пудов груза)6.
При продолжительной охоте использовались более длинные трех- и четырехпа-рокопыльные нарты длиной 3,5-4,2 м. На такой нарте перевозили до 7-12 пудов груза7. Несмотря на разницу в длине, ширина нарт оставалась одинаковой и составляла от 33 до 40 см, что было связано с подгонкой ширины саней под колею лыжника, тянувшего нарту. Ширина полозьев нарт составляла от 4,5-6 до 10 см, толщина—1-2 см. Высота загиба полозьев равнялась 15-22 см, угол загиба—около 30-40°. В местах постановки копыльев нередко имелись специальные площадки высотой ок. 1,5-2 см, в которых закреплялись копылья. На некоторых полозьях утолщений не было, и копылья дополнительно закреплялись растяжками. Копылья нарт имели невысокую лопасть (длиной 8-14 см) с шипом, переходящую в более длинную (15-28 см) и узкую верхнюю часть.
Копылья попарно соединялись прутьями-«вязками», огибавшими копылья. В отдельных местах зафиксирован пазовый способ крепления «вязков» и копыльев ■—при помощи вязьев-брусьев. К примеру, такой способ зафиксирован автором у русских с. Несь Ненецкого автономного округа. Как показывают материалы, он был заимствован у местных ненцев8. К верхним концам копыльев привязывались прутья-нащепы, передние концы которых крепились или входили в отверстия головок полозьев. В передней части санок располагался дугообразный прут-«баран», который привязывался к передним копыльям и головкам полозьев. К середине дуги и первому вязу крепилась лямка потяга9. В ряде мест «баран» отсутствовал и головки полозьев связывал черемуховый вяз10. На ко пыльные вязы укладывался дощатый или прутяной настил, заканчивающийся у первой пары копыльев. Борта представляли собой веревочное переплетение
© М. И. Васильев, 2007
или конструкцию из перевитых бечевками прутьев. Для управления охотничьими санками, а также во избежание накатывания их на охотника при спусках с гор к переднему копылу и оголовку нарты привязывалась тонкая оглобля длиной около 2,5-3-х метров11.
При сравнении ручной нарты русских с санями соседних народов этого времени, обнаруживается близкое сходство с т. н. «западно-сибирским» типом ручной охотничьей нарты, распространенной у коми, северных и восточных хантов, северных манси, шорцев, северных алтайцев, хакасов, кетов, нарымских селькупов12. Это обстоятельство позволяет говорить об обоснованности гипотезы о заимствовании северными русскими нарты у аборигенного охотничье-рыболовецкого населения Восточной Европы и Сибири.
В то же время, как показывают материалы, ручные нарты русских отличаются рядом особенностей. Так, в Саянах охотники-промысловики использовали два типа нарт—«русскую» и «татарскую», которые различались параметрами. «Русская» имела длину 5 аршин (3,5 м) при ширине 8 вершков (35 см), в то время как «татарская»—только 3 аршина (2,2 м) при ширине 10 вершков (44 см). Даже такая незначительная разница в ширине нарты была очень важна При ходьбе с татарской нартой лыжник вынужден расставлять лыжи более широко. Правда, она была более устойчива, чем русская13.
Вероятно, меньшая ширина русской нартц обусловлена меньшей шириной русских лыж по сравнению с местными типами: связанные с этим лучшие скоростные качества русских лыж нередко отмечаются исследователями14. Что касается большей длины, то возможной причиной этого являются более длительные сроки охоты русских промысловиков по сравнению с местными жителями. Помимо русских, удлиненные ручные нарты (до 5 м) использовали коми-охотники15.
Отсутствие длинных ручных нарт у большинства древних пользователей ручной нарты западно-сибирского типа, а также в археологических материалах Мангазеи и севера Восточной Сибири ХУ1-ХУП вв.16 свидетельствует о достаточно позднем и, возможно, русском происхождении такого варианта нарты. Последнее можно аргументировать тем, что в отличие от аборигенного населения, сохранявшего привычный быт и комплексное охотничье-рыболовецкое хозяйство, русские охотники-промысловики вели узконаправленную деятельность и нередко были оторваны от семей, из-за чего могли надолго уходить на промысел зверя Самые ранние свидетельства использования промышленниками ручной нарты длиной около двух сажен (4,3 м) относятся к XVIII в. Любопытно, что они имеют сибирское происхождение. Русские промышленники использовали такую нарту на витимском соболином промысле17. По сведениям И, Лепехина, сходные нарты употреблялись вогулами в Западной Сибири18. Вероятно, четырехметровая нарта могла появиться не ранее конца XVII—начала XVIII вв. в связи с уменьшением численности пушного зверя (прежде всего соболя) вблизи населенных пунктов вследствие массового добывания его промысловиками.
Далее, различия отмечались в конструкции копыльев, вязьев и способах соединения их друг с другом. У русских в качестве вязков обычно выступают прутья, которые огибают копылья, в то время как у соседних народов—вязья-бруски с шипом и копылья с отверстиями для них. Ареал распространения пазового крепления вязьев и копыльев в XIX-XX вв. охватывает практически всю Сибирь (за исключением северо-востока, где употребляется мягкое крепление этих частей), тундровую и лесотундровую зону Европейского Севера19. Район, в котором были распространены вязья, огибающие полозья20, совпадает с ареалом восточно-европейского типа саней (или саней со стуженем), т. е. соотносится с населением лесной и лесостепной зоны Восточной Европы, и, прежде всего, с русскими21.
Правда, повсеместное доминирование этих деталей в русских нартах ограничивается этнографическим периодом. В более ранние эпохи лопатообразные копылья и огибающие их вязья-прутья фиксируются главным образом в Европейской России, Причем,
*
в северо-западном регионе данные особенности конструкции являются единственными: это древнейшие находки ручных нарт конца I тыс. н. э. из Старой Ладоги22 и материалы по саням средневекового Новгорода, которые представлены исключительно лопатообразными копыльями (чаще с сучком) и вязьями-прутьями23. Более того, употребление архаического типа копыльев с сучком-вязом местами сохранялось до недавнего времени только в пределах указанного региона и западных пограничных областях24. На северо-востоке Восточной Европы в I тыс, н. э. зафиксированы оба типа копыльев и вязьев25.
Археологические и исторические материалы по ручным нартам русских промышленников Сибири ХУ1-ХУШ вв. свидетельствуют о преобладании там брускового типа копыльев и вязьев и пазового соединения. Таковыми, в частности, были ручные нарты в Мангазее26 и в бассейне р. Витим в Восточной Сибири27. Помимо свидетельства о заимствовании этих элементов русскими промышленниками у аборигенного населения, о чем говорили О. В. Овсянников и В. Ф. Старков28, данные факты указывают на неизменность основных конструктивных узлов полозного транспорта в Сибири на протяжении длительного периода. Промежуточное положение между различными типами нарт занимают остатки нарт русских промышленников XVII в. на озере Фаддея и на Берегу залива Симса. Копылья в одном случае соединены здесь вязом-бруском, в другой находке, вероятно, использовались вязья-прутья29. Таким образом, эти нарты имели черты как сибирских, так и «восточно-европейских» саней.
Еще одно доказательство восточно-европейского происхождения санных вязьев представляет гипотеза А, О. Вийреса. Исследователь не считает гнутые вязья древним явлением и приводит в качестве аргументов широкое распространение брусков-вязьев на территории Прибалтики, Северного Казахстана, Сибири, а также данные лингвистики30, По его мнению, это связано «с бытованием некогда в восточно-европейских санях поперечных перекладин, которые позднее заменились вязьями»31. Поскольку в древнейших из обнаруженных в Новгороде находках саней «восточно-европейского» типа конца I тыс, н, э. уже используются вязья-прутья, вероятно, последний вывод ученого следует трактовать как указание на то, что в качестве предшественника восточноевропейских саней выступают сани с перекладинами-вязьями32.
Кроме того, наличие в прибалтийско-финских языках терминов, свидетельствующих о предшествовании вязьев-брусьев гнутым вязкам, говорит в пользу несомненного славянского участия в данном культурном изобретении. Археологические находки на Европейском Северо-Востоке лопатообразных копыльев с сучком-вязом III-VI вв. н. э.33 позволяют включить в число участников этого процесса и часть проживавших в регионе финноязычных групп34.
Подводя общий итог сказанному, укажем, что русские при освоении Севера и Сибири активно использовали охотничьи сани и технологии уральских народов. Заимствованными чертами являются малокопыльность (двухпарокопыльные сани), легкость конструкции и облик нарты (лыжеобразные полозья, низкая посадка, вытяну-тость и небольшая ширина). Данные особенности во многом сохранились до настоящего времени. Сходство с ручной охотничьей нартой, используемой рядом европейских и сибирских народов, стало основанием для появления гипотезы о полном заимствовании русскими ручной нарты у аборигенного населения.
В то же время нарты русских имели ряд отличительных черт, которые тесным образом связаны с конструкцией саней «восточноевропейского» типа. К ним относятся иная конструкция копыльев, вязьев и иные способы их скрепления друг с другом (лопатообразные копылья с сучком-вязом, гнутые вязья и непазовый тип соединения), а также увеличение количества копыльев (не менее трех пар). В Европейской части
России они присутствуют с момента возникновения «восточноевропейских» саней, или саней со стуженем, в Сибири широко распространяются в Х1Х-ХХ вв.
1 В северо-западной части региона использовалась главным образом однополозная волокуша-кережа. Об этом см.: Васильев М. И. К проблеме происхождения нарты-кережи саамов//Вестник Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого. Серия Гуманитарные науки: философия, культурология, правоведение. 1999. № 12. С. 44-49.
2 См., например: Рождественская С.Б. Средства передвижения//Народы Европейской части СССР/Под ред. В. А. Александрова и др.: В 2 т. М., 1964. Т. 1. С. 360-370; Бежкович А. С. Средства передвижения и упряжь в крестьянском хозяйстве II Бежкович А. С., Жегалова С. К., Лебедева А. А., Просвиркина С. К. Хозяйство и быт русских крестьян: Памятники материальной культуры. Определитель. М.: Советская Россия, 1959. С. 199-235; Тамилов H.A. О средствах передвижения русского населения Нижнего Притомья // Этнокультурная история населения Западной Сибири. Томск, 1978. С. 135-140; Марасинова Л. М. Пути и средства сообщения // Очерки русской культуры XVIII века: В 2 ч. М., 1985. Ч. 1. С. 257-284; Овсянников О. В., Старков В. Ф. Сухопутные транспортные средства // Белов М. И., Овсянников О. В., Старков В. Ф. Мангазея. Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев XVI-XVII вв.: В 2 ч. М., 1981. Ч. П. С. 61-73.
3 Рождественская С. Б. Указ, соч. С. 364.
4 В XVII-XVIII вв. ручные нарты для перевозки рыбы имели более широкое распространение. См„ например: Житие Аввакума и другие его сочинения / Сост., вступ. ст. и коммент. А. Н. Робинсона. М, 1991. С. 76-77; Крашенинников С. П. Описание земли Камчатки: В 2 т. СПб.; Петропавловск-Камчатский, 1994. Т. 1. С. 243-244.
5 Взгляд на промыслы, производимые посредством огнестрельного оружия в Архангельской губернии//Сын отечества, СПб., 1852. Кн. VI. С. 14, 19; БунаковН. Ф. Сельско-хозяйственный очерк Вологодской губернии//ВГВ. 1858. № 24. С. 212; Потанин Г. Этнографические заметки на пути от г. Никольска до г. Тотьмы//ЖС. 1899. № 2. С. 227; ТомиловС. Охота в Карпогорском районе //Природа и люди Севера. Сборник № 1. Архангельск, 1927. С. 17-18; Быт и искусство русского населения Восточной Сибири. 4.1. Приангарье. Новосибирск, 1971. С. 44. Рис. 6 д; Тамилов H.A. Указ. соч. С, 131; Фонды РЭМ № 4050-102; Фонды ГИМ, № 95300/К-5940; Полевые материалы автора из Пинежского района Архангельской области и с. Несь Ненецкого национального округа, 1983 г.
6 Соловьев Д. К., Белоусов В. И. Охотничий инвентарь, жилища в тайге и пр. //Саянский про-мыслово-охотничий район и соболиный промысел в нем. Пп, 1920 (1921). С. 152.
7 Бурнашев В. П. Опыт терминологического словаря сельского хозяйства, фабричности, промыслов и быта народного: В 2 т. СПб., 1844. Т. И. С. 429; Попов И. Взгляд на геологическое состояние села Вотчи в сельскохозяйственном отношении//ВГВ. 1858. № 4. Часть неоф. С. 33; Соловьев Д.К., Белоусов В.И. Указ. соч. С. 151; Архив РГО. Р. 1. Оп. 1. № 101. Л. 156.
8 Полевые материалы автора, 1983 г.
9 Бурнашев В. П. Указ. соч. С. 429; Тамилов H.A. Указ. соч. С. 131; Фонды РЭМ № 4050-101; Архив автора, 1983.
10 Соловьев Д. К., Белоусов В. И. Указ. соч. С, 152; Тамилов H.A. Указ. соч. С. 131.
11 Бурнашев В. П. Указ. соч. С. 429; Соловьев Д. К, Белоусов В. И. Указ. соч. С. 152; ТомиловС. Указ. соч. С. 18.
12 Историко-этнографический атлас Сибири. М.; Л., 1961. С. 63-64; Лукина Н. В. Средства передвижения нарымских селькупов // Ученые записки ТГУ 1966. Вопросы археологии и этнографии Западной Сибири. № 60. С. 114. Рис. 2, 2\ КонаковН.Д. Коми-охотники и рыболовы во второй половине XIX—начале XX в.: Культура промыслового населения таежной зоны Европейского Северо-Востока. М., 1983. С. 70-71; КозьминВ.А. К вопросу о происхождении нартенного транспорта в западносибирском оленеводстве//Историческая этнография: традиции и современность. Л., 1983. С. 50.
13 Соловьев Д. К., Белоусов В. И. Указ. соч. С. 151.
14 См., например: Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч. С. 67-69.
15 КонаковН.Д. Указ. соч. С. 70.
16 Мангазейские ручные нарты представляли «тип легкой, низкой, прямокопыльной нарты» длиной 1,7-1,8 м, шириной около 40 см и высотой около 35 см. Нарты имели 2 пары копыльев, а высота посадки саней составляла в среднем 13-14 см (Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч. С. 72). По мнению Н. Д, Травина, наргы, обнаруженные на о. Фаддея и Берегу залива Симса, имели длину 260 и ширину 60-70 см (Травин Н. Д. Остатки нарт//Исторический памятник русского арктического мореплавания ХУП века. М.; Л, 1951. С. 103-104. Табл. VI, 1-6). Однако подобное предположение не имеет
под собой серьезных оснований, поскольку самый длинный фрагмент составляет всего 144,5 см и обнаруженные остатки принадлежали разным нартам. Если принять во внимание параметры поперечного сечения полозьев (4,5 и 5,5 см) и большое расстояние между копыльными пазами, что предполагает малокопыльность, то длина нарг будет составлять около 2-2,3 м. Что касается предположения Н. Д. Травина о ширине нарты, то такие размеры отсутствуют даже у самых длинных нарт XVIII-XIX вв. Вероятно, она была сходной с мангазейскими и более поздними материалами.
17 Крашенинников С. П. Указ. соч. С. 243-244.
18 Продолжение дневных записок путешествия Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1771 году. СПб., 1814. С. 25-26. Правда, в отличие от нарт русских промышленников, они имели не четыре, а три пары копыльев.
19 Историко-этнографический атпас... С. 23, 24, 60, 62, 63; Табл. I, 3, 5, 6; II, 4\ Табл. 1,7; 2, 1, 4; 12,1, 2; 13, 4\ Буров Г. Фрагменты саней с поселений Вис I (мезолит) и Вис II (I тыс. н. э.) // СА. 1981. № 2. С. 128-129. Рис. 7; КулемзинВ.М., ЛукинаН.В. Васюганско-ваховские ханш. Томск, 1977. Табл. VII, 1-5; КозьминВ.А. Указ. соч. Рис. 2, б, г, Kerstin G., Son В. Some Sledges with Handles and their Relations to the Kicksleigh //Landtransport in Europe. Copenhagen, 1973. Fig. 3, 4.
20 Фонды РЭМ, № 4050-101; ТамиповН.А. Указ, соч С. 131; Полевые материалы автора, 1983 г.
21 См., например: Васильев М. И. Сухопутные средства передвижения русских Севера Европейской России: Автореф. канд. дис. СПб., 1994. С. 9.
22 Орлов С. Н. Деревянные изделия Старой Ладоги VII-X вв. (по материалам Староладожской археологической экспедиции): Дис... канд. ист. наук. М., 1954. С. 187-192. Табл. ХХП, 6-8. Несмотря на то, что эти находки могут иметь неславянское (финно-угорское) происхождение (См., например: Корзухина Г. Ф. Этнический состав населения древнейшей Ладоги // Тезисы докладов П научной конференции по истории, экономике, языку и литературе скандинавских стран и Финляндии. М., 1965. С. 12-14), они важны для понимания истории нарт на территории Восточной Европы и Сибири. Вероятно, данный тип саней мог использоваться севернорусским населением уже в первые века своей истории, как об этом свидетельствуют письменные источники конца XV-XVI вв.
23 КолчинБ.А. Новгородские древности. Деревянные изделия. М., 1968. С. 52-53; Табл. 43, 11; Дубровин Г. Е. Водный и сухопутный транспорт средневекового Новгорода X-XV вв. По археологическим данным: В 2 т. М., 2000. Т. 1. С. 131, 139-140. Табл. 21.
24 ViiresA. Talurahva veovahendid (Baltimaade rahvapâraste pôllumajanduslike veokite ajalugu). Tallinn, 1980. Joon. 20. Foto 38; Фонды НГОМЗ, № 36655-336.
25 Буров Г. Фрагменты саней... С. 128-130; Он же. Археологические находки в старичных торфяниках бассейна Вычегды//СА. 1966. № 1. С,167-168. Рис. 9. Правда, первоначально автор ошибочно обозначил копыл с пазовым креплением вяза «киркой» (БуровГ.М. Археологические находки... С. 167-168. Рис. 9). Лишь в 1990-х гг. эта находка была правильно интерпретирована исследователем (Буров Г. М. Еще одни реконструируемые сани раннего средневековья с поселения Вис II в республике Коми // Проблема этногенеза финно-угорских народов Приуралья. Ижевск, 1992. С. 95-105.
26 Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч. С. 70-71. Табл. 61-62.
27 Крашенинников С. П. Указ. соч. С. 243-244.
28 Овсянников О. В., Старков В. Ф. Указ. соч. С. 73.
29 Травин Н. Д. Остатки нарт//Исторический памятник русского арктического мореплавания XVII века (Археологические находки на о-ве Фаддея и на Берегу залива Симса). М.; Л., 1951. С. 103-104. Табл. VI, 1-6.
30 Единственное широко распространенное у прибалтийско-финских народов название вязов «pôikpool» (перекладина) обозначает не обязательно гнутые вязы; используемый же в северо-восточной части Эстонии термин «pack» (перекладина) обозначает брус-вяз (Вийрес А. О. Санный транспорт у эстонцев//Труды Прибалтийской объединенной комплексной экспедиции: В 2 т. М, 1959. Т. 1. С. 450-451).
31 Вийрес А. О. Указ. соч. С. 450-451.
32 Р В. Каменецкая, наоборот, выводит бруски-вязы из копыльев с сучками-вязами. Как считает исследовательница, «при длительном использовании копыльев сучки-вязы, высыхая, выпадали, а на их месте оставались круглые в сечении отверстая, в которые и забивался ...стержень-вяз» (Каменецкая Р. В. Ездовое собаководство русских старожилов полярного ареала Сибири // Этнокультурные традиции русского сельского населения XIX—начала XX в. М., 1990. Вып. 1. С. 132-133). Несмотря на кажущуюся «естественность» этого решения, оно не подтверждается фактическими данными: имеющиеся в большом количестве археологические копылья из древнерусских городов не дают нам ни одного экземпляра с выпавшим сучком-вязом.
33 БуроеГ.М. Фрагменты саней... С. 117, 128-130.
34 Там же. С. 128-130.
