CC BY
704
Страницы истории
Удк 346.26(046)
российское предпринимательство в первой половине xix века
Л. А. МУРАВЬЕВА, кандидат исторических наук, доцент кафедры экономической истории Е-mail: lam1812@mail. т. Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации
В статье рассматриваются условия предпринимательской деятельности в России в первой половине XIXв.: торговые интересы, внутренняя и внешняя торговля, активность российского и иностранного купечества. Отмечаются тенденции начала промышленного переворота - развитие частного предпринимательства, изменение состава буржуазии и социального положения купечества. Анализируется торгово-промышленная политика царского правительства.
Ключевые слова: торговля, предпринимательство, рынок, баланс, вывоз, ввоз, купец, кредит, банк, вексель, заем, промышленный переворот, частное предпринимательство.
Промышленное предпринимательство. Сохранение крепостнических отношений в России первой половины XIX в. сдерживало промышленное развитие, но не могло остановить полностью. Некоторые отрасли набирали высокие темпы развития. В 1830-е гг. начался промышленный переворот. Рассматриваемый период характеризуется следующими основными явлениями:
1) быстрый рост мануфактур, появление первых фабрик. Надо отметить, что современного различия в названиях «мануфактура», «фабрика», «завод» тогда еще не было;
2) расширение применения наемного труда. Медленнее доля наемного труда увеличивалась в металлургической промышленности, в то время как
текстильная промышленность практически полностью базировалась на наемном труде;
3) продолжала развиваться тенденция сокращения казенных мануфактур и расширения частных предприятий.
Государственное предпринимательство, пребывавшее в орбите крепостнических отношений и жесткой бюрократической регламентации, охватывало, главным образом, военное производство. Капиталистическое развитие почти не касалось казенных предприятий, так как они находились вне рынка и действовавшей на нем конкуренции, а финансировались из государственного бюджета. В мирное время производственные мощности и рабочая сила этих предприятий использовались с недогрузкой и частично. Однако проблема рентабельности мало интересовала власть. Правительство сокращало военные заказы в мирное время, когда считало достаточным количество накопленного вооружения. Поэтому в военные годы сражались накопленным ранее устаревшим вооружением.
Производством стрелкового оружия занимались три оружейных завода: Тульский, Сестрорец-кий, Ижевский. С 1830-х гг. упомянутые заводы перешли на специализацию по производству огнестрельного оружия. Изготовлением холодного («белого») оружия занялся Златоустовский уральский завод. Производство боеприпасов и артиллерийских орудий сосредоточилось на Олонецком,
Луганском заводах и частично - в арсеналах. Объем продукции военных заводов за полвека в денежном выражении увеличился на 0,4 млн руб., а численность рабочих военной промышленности возросла в 3 раза. Избыток рабочей силы образовывался за счет естественного прироста и невозможности в условиях крепостного права рационально ее использовать. Резервная рабочая сила содержалась за счет предприятия, что увеличивало себестоимость изготовленной винтовки с 9 до 19 руб.
В ведении государства находилось военное судостроение. Наивысшие показатели в этой сфере характерны для первого десятилетия XIX в. и 1850-х гг. Срок службы корабля составлял в среднем 12 лет. Новые суда строились для замены старых или вышедших из строя. Резкое увеличение военного судостроения в 1850-е гг. объясняется поражением в Крымской войне и переходом от парусного к паровому флоту.
К казенному сектору относились некоторые горные заводы, снабжавшие металлом военные предприятия. В XIX в. горно-металлургическая промышленность переживала спад. По производству чугуна Россия с первого места в мире скатилась до восьмого. Главная причина заключалась в крепостнической организации труда. Металлургические предприятия строили около источников руды в местах с низкой плотностью населения. К тому же металлургическая отрасль требовала квалифицированной рабочей силы, а не крестьян-отходников и сезонных рабочих. Другими причинами застоя были:
- подчиненность государственному регулированию;
- протекционизм;
- завышенные цены на металл;
- покрытие убытков за счет бюджета.
Только начало промышленного переворота
позволило провести модернизацию отрасли на капиталистической основе. Увеличение потребности в металле заставляло менять организацию производства. В отсутствие рынка рабочей силы этого можно было достичь за счет новых технологий и роста производительности труда.
В руках государства была сосредоточена вся добыча серебра, обеспечивавшая денежное обращение в условиях серебряного монометаллизма. Первые железные дороги также строились на государственные средства. Темпы развития и роста производства в государственном секторе были самыми низкими.
Развитие транспортной системы в стране привело к падению купеческих прибылей и увеличению слоя торгующих крестьян. Рост прибыли в сфере производства заставил купечество направить торговые капиталы в промышленность. Владельцы мануфактур выходили из торговой буржуазии и мелких товаропроизводителей. Частное предпринимательство этого времени было представлено тремя социальными группами:
- купцы;
- торгующие крестьяне (их еще называли «крепостной буржуазией»);
- дворяне-промышленники.
Несмотря на то, что торговая деятельность городской буржуазии превалировала над промышленной, значительная часть купцов первой и второй гильдий направляла свои средства на организацию крупных предприятий. К середине века 90 % купцов 1-й гильдии владели промышленными предприятиями. Покровительственное отношение государства к купцам проявилось в стремлении привлечь их к участию в решении хозяйственных вопросов страны. В 1820-х гг. при Министерстве финансов были учреждены Мануфактурный и Коммерческий советы для содействия развитию промышленности и торговли с отделениями в Москве. Однако постоянно и массово посещали заседания советов чиновники и помещики. Промышленники и купцы относились к этой деятельности настороженно, опасаясь подвоха и неожиданностей со стороны правительства, сохраняя при этом полную лояльность. Правительство увеличивало количество промышленных учебных заведений, издавало журналы соответствующей тематики и направленности. В 1829 г. была организована первая общероссийская выставка мануфактурных изделий, ставшая регулярной. Правительство стремилось поддержать материальный уровень с помощью регулирования имущественных вопросов изданием высочайших манифестов и привлечения дворян в «товарищества». В России начали появляться первые акционерные компании, было построено и освещено новое здание Биржи на Васильевском острове (1812), облегчалось совершение земельных сделок для недворянских сословий. Для фабрикантов и коммерсантов устанавливались особые отличия: почетные звания коммерции и мануфактур-советников. Апрельский манифест Николая I 1832 г. устанавливал в России новое сословие почетных граждан, в число которых входили и купцы.
В целом российское правительство недостаточно поддерживало купечество государственным кредитом. Единственный Коммерческий банк страны, созданный для кредитования предпринимателей-промышленников, осуществлял эту функцию далеко не в полном объеме, больше поддерживая значительными ссудами разоряющихся помещиков. Недостаточность государственного кредитования усугублялась отрицательным отношением государства к созданию частных банков. В рассматриваемый период функционировало несколько небольших акционерных банков. Активное развитие промышленности и торговли сдерживали неустойчивость денежного обращения в стране и массовое обесценение ассигнаций. Сложная процедура оформления договоров и паспортная система мешали свободе передвижения и раскрепощению инициативы.
Самой развитой в капиталистическом отношении была хлопчатобумажная отрасль текстильной промышленности. Она целиком базировалась на наемном труде, импортном сырье (своего хлопка у России не было, поэтому в развитии отрасли не участвовали помещики) и без вмешательства государства. Производство хлопковых тканей существовало в стране на стадии крестьянских промыслов. В начале XIX в. в хлопкопрядении появились фабрики, называемые по старинке мануфактурами. Первой из них стала Александровская хлопкопрядильная мануфактура. Механическое хлопкопрядение с более высокой производительностью труда и низкой стоимостью продукции быстро «съело» кустарное хлопкопрядение. Следующим шагом стало внедрение ткацкого станка, затем появились хлопкоткацкие фабрики. Производство хлопчатобумажных тканей выросло почти в 40 раз, а потребление хлопка - в 66 раз. Купеческая мануфактура преобладала в Москве. Во втором десятилетии XIX в. из 66 московских хлопчатобумажных мануфактур 49 принадлежало купцам, восемь - крестьянам и шесть - иностранцам.
Ткани стали стоить дешевле. Они вырабатывались не только на фабриках, но и в крестьянских избах. Теперь крестьяне ткали из фабричной пряжи. Изготавливаемая крестьянами достаточно грубая ткань (миткаль) поступала на предприятия для изготовления набивных тканей - ситцев. Так, промыслы стали придатком крупной промышленности. Потребителями этих тканей тоже выступали крестьяне. Из таких крестьянских кустарей и городских низов вышли многие владельцы текстильных мануфактур.
В условиях увеличения свободы предпринимательства нарождалось новое поколение деловых людей. В текстильной промышленности все больше усиливались позиции купечества низших гильдий, и падал удельный вес купцов первой гильдии. В свою очередь низшие гильдии пополнялись выходцами из крестьян - мелких производителей и торговцев. Именно они составляли другую группу, которая занималась промышленным предпринимательством.
Россия поставляла 64 % всего мирового льна, сама же перерабатывала его в 8 раз меньше. Льно-пеньковая промышленность развивалась медленно и за полвека выросла только на 50 %. Мануфактурная промышленность этой отрасли давала в начале века 2,3 %, а в середине - почти 16 % российского товарного полотна. Большая часть производимой российскими мануфактурами продукции шла на экспорт. Крупным потребителем полотна оставалась казна. Только незначительная часть мануфактурной продукции попадала на внутренний рынок. В этой отрасли преобладали кустарные промыслы и домашняя крестьянская промышленность, не подлежащая никакому учету.
Предпринимательство помещиков было известно и ранее, но именно в XIX в. оно стало явлением обыденным. Помещики стремились к более рациональному и современному ведению хозяйства в своих имениях. Главным направлением оставалось сельское хозяйство и переработка сельскохозяйственной продукции в собственных имениях, в которых имелись вотчинные мануфактуры. При всей второстепенности мануфактурное производство расширялось. Большие доходы помещикам приносило винокурение. Иногда в руках помещиков оказывались целые промышленные отрасли. К ним, например, можно отнести стекольную отрасль. К развитию стекольного топливоемкого производства помещиков толкали потребность в деньгах и избыток лесов в их владениях. Такой вид сырья как песок был широко доступен. Стеклоделие не практиковалось среди кустарных промыслов, и это спасало от конкуренции. Потребность в обученной квалифицированной рабочей силе покрывалась за счет крепостных. Правительство поддерживало помещичью монополию в этой отрасли созданием благоприятных условий. Привилегии заключались в запрете на ввоз в Россию стекла или введении очень высоких пошлин на импортную стекольную продукцию. Прибыли помещиков в стекольной отрасли достигали 50-60 %. Постепенно в стекольную
отрасль начали проникать и состоятельные купцы. Такую возможность им открывали приобретение имений с лесами и получение дворянского звания.
Преимущественно помещичьей отраслью долгое время оставалась бумажная промышленность. Главным потребителем бумаги был государственный аппарат, поэтому Россия стремилась к тому, чтобы обеспечивать себя бумагой самостоятельно. В первые тридцать лет XIX в. отрасль базировалась на крепостном труде. «Бумажные мельницы» строились на реках с чистой водой, которые в центральной России находились в помещичьей собственности. Бумажную массу готовили из тряпья, которое собирать с населения через свои лавки удобнее было купцам. Так зарождались деловые связи и контакты между предпринимателями разных сословий. С 1830-х гг. в России резко возросло потребление бумаги. Теперь она требовалась не только дворянам и казне, но и разночинцам, типографиям, издательствам. Благоприятной конъюнктурой в отрасли воспользовались купцы, внедрившие новую технику и новые методы организации производства. К середине века три четверти всех бумажных предприятий принадлежали купцам, среди которых были самые крупные. Свыше 60 % всей российской бумаги выпускали 17 крупнейших предприятий с объемом продукции более 100 тыс. руб. В этот же период бумажная промышленность переживала процесс акционирования. Возрастание спроса на бумагу и потребность в инвестициях способствовали образованию 7 акционерных компаний с общим капиталом свыше 2 млн руб.
Примерно такая же ситуация возникла и в шерстяной промышленности. Шерстяная отрасль к началу века находилась в руках помещиков и базировалась на преобладании крепостного труда. Помещичьи мануфактуры выпускали армейское сукно, работая на нужды казны. Постепенно производство стало превышать потребности армии. Но для выхода на рынок, который нуждался в тонких сукнах и камвольных тканях, необходимо было изменить и обновить ассортимент. Перестройку суконного производства взяли на себя купцы. Для этого требовалось принципиально другое сырье -шерсть мериносовых овец. Базой мериносового овцеводства стал юг страны, а не помещичьи имения средней полосы. Россия обеспечила тонкой шерстью мериносов себя и еще экспортировала 1 млн пудов. Для производства камвольных тканей требовалась гребенная пряжа, которую сначала
импортировали, а с 1845 г. начали производить на фабрике Гучкова. Вслед за первой фабрикой открыли еще 5. Купеческие мануфактуры обеспечивали развитие отрасли по капиталистическому пути, что способствовало росту их удельного веса.
В руках помещиков оказалась сахарная промышленность. В начале века она почти не была развита в России, так как тростниковый сахарный песок ввозился англичанами из колоний. Из импортного песка Россия сама производила сахар-рафинад в небольших количествах. Стоимость продукта получалась запредельной, не по карману простому народу и многим помещикам. Потребность в сладком удовлетворяли посредством меда, который по причине большого количества пасек был дешев и доступен практически каждому. Континентальная блокада заставила страны Европы научиться получать сахар из свеклы. Включилась в процесс и Россия. Но сахарная свекла, выращенная в хозяйствах средней полосы, содержала малый процент сахарозы и давала низкие урожаи. Только с перемещением сахарной промышленности на Украину, что началось в 1830-х гг., наступил бурный рост и расцвет сахарной промышленности в России. Помещичьи хозяйства Украины переходили на выращивание сахарной свеклы, так как доходы от ее реализации были в два раза выше, чем от выращивания пшеницы. Появились сахарные заводы. Сначала примитивные, а затем современные, использовавшие паровые сахароварни. Находящаяся в руках помещиков сахарная промышленность пользовалась покровительством государства, что обеспечивало сахарозаводчикам высокие прибыли. В 1840-е гг. в Киевской губернии появились первые купеческие свеклосахарные предприятия.
Частные предприятия имелись и в горнометаллургической промышленности. Среди них преобладали посессионные, которые подвергались государственному регулированию. Например, горные заводы Урала принадлежали потомкам Демидовых и Строгановых. Однако управлялись они не владельцами, а приказчиками. На заводах процветали воровство, приписки, взяточничество. Застой в отрасли и сокращение экспорта металла привели к падению цен на продукцию. Сохранение производства требовало сокращения затрат и снижения себестоимости продукции. В этих условиях выживали только те частные заводы, которые имели крупные сельские вотчины, крестьяне которых переводились на оброк.
В широко развитых в России кустарных промыслах начинают выделяться крупные предприятия, из которых медленно, постепенно вырастали капиталистические производства. Основными критериями при их оценке исследователь С. И. Сметанин предложил:
- величину прибыли;
- величину капитала.
Жители формирующихся торгово-промышленных селений практически перестали заниматься земледелием. Использовалась только усадебная земля, сенокосы и выгоны, пашня сдавалась в аренду, хлебопашество отсутствовало. Так, в слободе Холуй жители занимались исключительно иконописью, а с сельским хозяйством были не знакомы. На все село имелось 20 лошадей и 220 коров. В селе Мстера из 308 дворов 294 занимались иконописью. Села превращались в центры определенного вида промысла и формировали вокруг себя промысловый округ. Иногда в состав одного округа входило до ста с лишним селений.
Самым значительным центром текстильного района хлопчатобумажной промышленности стало с. Иваново («русский Манчестер»). Всего в Шуйском и Суздальском уездах работали 100 тыс. ткачей, из которых 15 тыс. трудились на фабриках с. Иваново, а 85 тыс. были надомниками ивановских мануфактуристов.
Ярко в этом отношении была представлена кожевенная промышленность. Ее развитие проходило в двух уровнях.
Первый уровень - мелкое производство для нужд местного населения, не вовлеченное в российский товарооборот.
Второй уровень - центры кожевенного производства, работавшие на внешний и внутренний рынок. К ним относились Московская, Нижегородская и Казанская губернии.
Экспорт готовой продукции в Англию в середине 1830-х гг. сменился вывозом сырых кож, что уменьшило потребление выделанной кожи и вызвало застой производства. Но с 1850-х гг. увеличился спрос на внутреннем рынке. При этом в лидеры вышла провинция. Доля Москвы упала с 16 до 4 %, а роль Нижегородской и Казанской губерний возросла с 24 до 41 %. Крупным кожевенно-обувным центром стало «непашенное» село Кимры. В нем проживали почти полторы тысячи ревизских душ, занятых изготовлением разнообразной обуви для армии, населения и привилегированных сословий.
Всего в этот кожевенно-обувной округ входило 246 селений с почти 12 тыс. жителей. Рост внутреннего потребления привел к созданию крупных капиталистических предприятий.
Села как центры промысла округа превращались в основу мануфактурного производства, занимались покупкой сырья и вопросами сбыта продукции. Они давно превратились в поселения городского типа и часто по характеру деятельности и размеру превосходили уездные и даже губернские города. Многие исследователи обратили внимание на интересную особенность формирования русских промышленных центров. Они образовывались в помещичьих, а не в государственных деревнях. Принадлежность этих сел крупнейшим магнатам России спасала населяющих их крестьян от мелочной регламентации чиновников и способствовала созданию режима благоприятных возможностей для занятия той или иной деятельностью. Причем владельцы сел не считали зазорным ссужать своих крестьян-предпринимателей деньгами под высокие проценты - от 10 до 15 % годовых. Другими статьями обогащения дворян было собирание пошлин за право торговли на территории села и сдача собственных заведений в аренду. Похожие процессы характерны для развития мыловаренной, свечной, фарфорово-фаянсовой промышленности. Процесс выкупа разбогатевших крестьян-предпринимателей из крепостнической зависимости был сложен и дорог. Помещики не хотели предоставлять им свободы, так как предприимчивые крепостные были источником постоянного и очень высокого оброка для своих хозяев.
Из среды государственных крестьян вышел собственник хлопчатобумажных мануфактур, основатель Трехгорной мануфактуры В. И. Прохоров. Его отец - крестьянин Троице-Сергиева монастыря в результате секуляризации церковных земель стал экономическим крестьянином. После этого записался в мещане, а затем и в купцы. От посадских людей вел свое начало знаменитый серпуховской род Коншиных. Они прошли путь от занятия торговлей до владения парусно-полотняными заведениями и организации хлопчатобумажного производства.
В промышленном предпринимательстве России первой половины XIX в. были представлены и иностранцы, но в целом доля их была невелика. Во втором десятилетии в Петербург и Москву увеличился наплыв небогатых немцев, которые не привозили капиталов, а старались заработать их в
России. Основы будущих знаменитых фирм, составивших опору российского бизнеса, закладывались в первые десятилетия века. Основатель знаменитой Кренгольмской мануфактуры Л. Кноп в 1819 г. появился в России как служащий московского филиала английской фирмы «Де Джерси», занимающейся поставкой хлопчатобумажных тканей в Россию. Составив капитал на поставках текстильного оборудования, Кноп в начале 1850-х гг. открыл свою фирму, принял российское подданство и записался в первую гильдию. В эти же годы в России утверждает свои позиции фирма Сименса, сыгравшая большую роль в развитии электропромышленности и транспорта. По инициативе министерства финансов медленно налаживаются контакты с фирмой Круппа. В Россию прибывает ее представитель. В 1848 г. фирма получила большой заказ на поставку железнодорожного оборудования, труб и вооружения. Российские заказы хорошо поддерживали бизнес фирмы в Германии. Однако Круппы отказались от заведения фабричного производства непосредственно в России, ссылаясь на объективные и субъективные трудности.
Приехавшие в Россию иностранцы преуспели и в банкирском предпринимательстве. Среди них можно отметить Л. Штиглица, придворного банкира. Выполняя посреднические финансовые операции при заключении внешних займов, Штиглиц стал выделять часть нажитых капиталов на финансирование российской промышленности. Он выступил основателем Главного общества российских железных дорог, возглавил комитет петербургской биржи, стал основателем и владельцем суконной фабрики в Нарве. В крупных городах большую активность проявлял немецкий «мелкий бизнес»: булочники, ремесленники разного профиля, торговцы.
Традиционно глубокие экономические связи Россия сохраняла с Англией. Индивидуальный или семейный английский бизнес большой интерес проявлял к обрабатывающей промышленности. Можно отметить шерстяную фабрику Торнтонов, металлургический завод Ч. Берда, оснащенный по последнему слову техники и перешедший к сыну основателя, на котором трудились более 300 работников. Англичанин В. Говард, приняв российское подданство, основал писчебумажные фабрики в ряде губерний. Появились промышленные предприятия Р. Смита из Шотландии. В торговой сфере хорошо была известна фирма Мюр и Мерилиз. Некоторые иностранцы, начиная с торговли оп-
ределенным товаром, основывали производства аналогичного профиля.
Французские предприниматели в российской экономике были представлены достаточно слабо. Они оставили свой след в текстильной и парфюмерной промышленности. Были основаны ситценабивные мануфактуры и фабрики (Штейнбах, Гюбнер, Гужон). В парфюмерной промышленности прославились имена Рале, Бракара, Сиу, Дютфуа. Они начинали с мелкого производства, постепенно расширяя свои возможности за счет ума и трудолюбия. Как писал В. И. Бовыкин: «Это был импорт «человеческого капитала», привносивший дух капиталистического предпринимательства, коммерческие и технические знания». Швейцарские предприниматели занимали нишу часовой и сыродельной промышленности. В 1815 г. в Петербурге был открыт первый магазин часовой фирмы Павла Буре, а производство сыра по швейцарской технологии налажено в Тверской губернии.
В 1837 г. в России обосновался шведский инженер-изобретатель Э. Нобель. Получив от царского правительства ссуду в 25 тыс. руб., он на основанном им небольшом механическом заводе наладил производство сухопутных и морских мин, станков для кронштадтских мастерских и радиаторов водяного отопления. В 1840-х гг. Нобель заметно расширил производство вооружения и занялся литейным делом. К середине 1850-х гг. он владел крупным предприятием, активно снабжавшим армию в годы Крымской войны.
Одним из путей внедрения иностранного предпринимательства в российскую промышленность была аренда предприятий разорившихся российских собственников. В целом доля иностранных предпринимателей в российской промышленности первой половины XIX в. была представлена слабо. Однако наметилась важная тенденция, получившая дальнейшее развитие: осуществлялся не ввоз готовых товаров, а налаживание производства в России.
Торговля и купечество. В начале XIX в. произошло относительное и абсолютное снижение численности купечества с 2,5 до 0,5 % от всего податного населения. Положение купцов также заметно изменилось. Минимальный капитал, необходимый для вступления в гильдию, был повышен с 5 до 8 тыс. руб. В соответствии с этим гильдейский налог (налог с капитала) возрос с 5 до 500 руб. Единицей обложения продолжал оставаться объявленный купцом капитал. Эти сведения не подлежали проверке, но
хитрить не имело смысла. Занижение цифр сказывалось на социальном статусе, а завышение было бессмысленным, так как налоговые деньги можно было заплатить, имея реальную прибыль. Купеческое звание не передавалось по наследству, а практически покупалось. Развитие товарно-денежных отношений и формирование капиталистического уклада привели к тому, что государство перестало сохранять монополию купцов на занятие торговлей.
В орбиту рынка втягивались все новые социальные слои, для которых создавались торги, лавки и гостиные дворы. Главными конкурентами купцов на этой ниве стали торгующие крестьяне. Начинали они свою деятельность в сельской местности, скупая продукцию у односельчан и занимаясь торговлей в разнос. Скопив необходимый капитал, заводили лавки в городах. Купцы крупных городов и обеих столиц заваливали государственные учреждения жалобами на торгующих крестьян. Разъездная торговля крестьян составляла настолько мощную конкуренцию, что многие купцы разорялись и вынуждены были выходить из гильдии, записываться в сословие мещан. Только за первую четверть века государство для поддержки торгующих крестьян дало им разрешение сначала на мелочную, а затем и оптовую торговлю, уравняло их в торговых правах с купечеством. Торгующие крестьяне также были разделены на 3 разряда с приобретением соответствующего свидетельства. Покровительствуя торгующим крестьянам, царское правительство защищало интересы помещиков. Многие из крестьян оставались крепостными и платили своим владельцам оброк в несколько тысяч руб.
На положении купечества тяжело отразилось присоединение России к континентальной блокаде. Рост патриотизма и формирование национального самосознания, вызванное Отечественной войной 1812 г., в полной мере затронуло купеческое сословие. Жертвовали все имущие сословия, но более всего купечество. Московское дворянство и купечество собрали 1 млн руб. на покупку волов для армии. Еще больший эмоционально-патриотический подъем вызвала речь императора Александра I при встрече с московским дворянством и купечеством в июле 1812 г. Тут же купцы провели подписку и за полчаса собрали 2 400 тыс. руб. До наших дней дошли списки денежных пожертвований. Купцы делали вклады вещами и товарами. Жертвовались тысячи аршин сукна, тысячи шпор, тысячи пар сапог, погонные крючки, кресты. Безвозмездно
поставлялись в армию продукты (чай, сахар, вино), разнообразные предметы (посуда, подсвечники, стаканы, курительные трубки) и оружие (пушки, лафеты). Многие купцы бесплатно выпекали для войска хлеб, заготавливали сухари. Были купцы, создавшие и возглавившие партизанские отряды. В 1818 г. все купцы-жертвователи были награждены бронзовой медалью в честь победы над Наполеоном. Однако находились купцы, которые в своих лавках и магазинах в 5-6 раз подняли цены на продукты и потребительские товары.
Отечественная война 1812 г. стала разорительной для многих купеческих мануфактур, прежде всего Москвы и прилегающих районов. Целых фабрик осталось мало, разрушенные далеко не все были восстановлены. Наблюдался массовый грабеж домов с припасами и лавок с товарами. По подсчетам современников, в Москве купеческие и мещанские лавки пострадали больше, чем жилые дома. Из 8,5 тысяч каменных и деревянных лавок после пожара осталось только 1 368, т. е. 16 %. Почти в 2 раза уменьшилось количество торговых рядов. Многим купцам пришлось искать кредиты для возобновления своей предпринимательской деятельности. Нелегко пришлось и тем купцам, которые вольно или невольно сотрудничали с французами.
Гражданско-патриотическая позиция купцов наглядно проявлялась в период наивысших испытаний. В 1809 г. после окончания войны со Швецией купцы пожертвовали 15 тыс. руб. Они же были активными жертвователями на памятник национальным героям Минину и Пожарскому, установленному на Красной площади. После войны купцы продолжали отчислять большие суммы на содержание раненых воинов.
Особенно ярко ослабление позиций старого гильдейского купечества проявилось после войны 1812 г. Если численность купеческих свидетельств в 1816 г. составляла более 20 тыс., то к 1824 г. их количество уменьшилось до 13 тыс. Наиболее основательно этот процесс затронул купцов первой и третьей гильдий.
Переход Правительства России на либеральные тарифы в 1816 и 1819 гг. привел к закрытию многих российских фабрик, так как они не могли выдержать конкуренции с более дешевым импортным товаром. Протест промышленников, неблагоприятное финансовое положение и отрицательный торговый баланс заставили руководство страны в 1822 г. вернуться к протекционистскому тарифу. По новому тарифу по-
вышенными пошлинами облагались многие товары, а ввоз более 3 тыс. видов товаров запрещался вовсе. Этот тариф способствовал оживлению российской промышленности и росту прибыли отечественных промышленников. Тарифная политика составляла часть покровительственного курса властей по отношению к российской промышленности. Постепенно роль и вес отечественной буржуазии возрастали. Об этом свидетельствует тот факт, что переход правительства к политике умеренного протекционизма в 1850-х гг. вызвал широкое обсуждение в предпринимательских кругах. Представители буржуазии участвовали в работе тарифного комитета Государственного совета.
Недовольство купцов не исчерпывалось неустойчивостью таможенной политики, а распространялось на состояние внешней и внутренней торговли. Доля отечественного купечества во внешней торговле России поднялась с 11 до 13 %. Большую озабоченность вызывало у купцов засилье иностранцев на внешнем и внутреннем рынках. Русские купцы не могли конкурировать с ними в вопросах организации, объемов капиталов и доступа к кредиту. Крупные иностранные капиталы вращались во внешнеторговой сфере, преимущественно в портах. Иногда иностранцы растворялись в русском обществе, но чаще обособлялись («московские немцы») и не ассимилировались (англичане).
В многонациональном российском государстве предпринимательством занимались представители различных этносов (русские, евреи, греки, армяне, татары). К давно функционировавшим портам северного и западного направлений прибавились черноморские порты плодородного юга России. К новому явлению в развитии внешней торговли России в первой половине XIX в. можно отнести поиск новых рынков. Конкуренция с западноевропейским купечеством заставляла российских торговцев осваивать закавказское и восточное направления. До начала 1830-х гг. в торговле с Закавказьем и Ираном преобладали русские купцы, создававшие торговые компании. Позднее лидерство захватили англичане. Торговля со Средней Азией находилась в руках местных купцов и бухарцев. Российские купцы прочно удерживали в своих руках торговлю с Китаем через Кяхту и закладывали основы развития торговых отношений с Японией.
Формирование капиталистических отношений пока в форме уклада сказывалось и на образе мыслительной деятельности нарождающейся буржуазии. Многие купцы, занимаясь тем или иным видом
бизнеса, начинали читать специальную литературу, ездить за границу для обучения производству и бухгалтерии, знакомства с техническими новинками. Самые образованные из них тяготели к идеям эпохи Просвещения, интересовались трудами Гольбаха и Вольтера, регулярно читали газеты. Напряженная умственная деятельность способствовала выработке и развитию чувства собственного достоинства. Многие купцы-фабриканты осознавали необходимость подъема образовательного уровня населения. Они начали создавать профессиональные школы на производствах, в которых обучались дети купцов, мещан и рабочих. Немалое число купцов внесли заметный вклад в организацию учебных коммерческих училищ, выпускники которых находили рабочие места в конторах купеческих промышленных заведений. Лишь незначительная часть купцов стремилась к получению дворянского звания. Основная масса гордилась своей сословной принадлежностью, славными делами своих предков.
В первой половине XIX в. в купеческой среде появился идеолог российской буржуазии Н. А. Полевой. Для торгово-промышленных кругов он издавал журнал «Московский телеграф» (18251834 гг.), публикации которого отражали взгляды, интересы и проблемы, волнующие образованную и неравнодушную часть формирующейся российской буржуазии. Укрепление позиций «третьего сословия» в России и явственное проявление буржуазных тенденций в экономике страны заставляли Полевого считать первую половину XIX в. рубежным периодом в истории России. Поднимаемые журналом Полевого темы были актуальны, откликались на все политические и экономические события современности, чем поднимали уровень политического сознания купцов и разночинцев. Даже при соблюдении цензурных ограничений статьи создали Полевому репутацию опасного либерала в глазах правительства. В 1834 г. журнал был закрыт, а известный идеолог обратился к драматургии.
Если для западной буржуазии основной идеологической подоплекой экономической деятельности выступал протестантизм, то в России национальной особенностью развития предпринимательства стало старообрядчество с его строгими религиозными и морально-этическими нормами поведения. Среди них можно отметить воздержание, аскетизм, трезвость, взаимовыручку и ограничение дивиденда до 6 %, не позволявшее ввергать предприятие в кризис. Строгий образ жизни, трезвость, трудо-
любие старообрядцы сочетали с открытостью по отношению к новым технологиям и экономической предприимчивостью.
Из старообрядческой среды вышли многие основоположники известных промышленных и торговых предпринимательских династий. Немало честных купцов и передовых промышленников, трудившихся на совесть, заложили основы экономической и технологической модернизации, стимулировали общенациональное развитие страны. Старообрядческое предпринимательство успешно развивалось в первой половине XIX в. - сложный период первоначального накопления. Центрами сосредоточения капиталов становились старообрядческие общины, дававшие предпринимателям солидные ссуды. Старообрядческие общины и союзы русского Севера, Волги, Дона, Сибири сохраняли старые традиции земской демократии. В Москве наиболее известны две общины - Рогожского и Преображенского кладбищ, подвергавшиеся интенсивным гонениям в 1840-х гг. XIX в. Капиталы Преображенской общины на сумму 12 млн руб. спасли фабриканты Гучковы. Так формировался и рос старообрядческий капитал. Правительство относилось к старообрядцам с большой осторожностью, как к сектантам, предпочитало не давать им титулов и званий. Старообрядцы также предпочитали не зависеть от государства, поэтому их капитал формировался первоначально в сфере торговли, а потом шел на развитие фабричного производства (Гучковы, Морозовы, Прохоровы) и создание банкирских домов (Рябушинские). Несмотря на жестокие преследования и многовековую дискриминацию, старообрядческое движение выжило и укрепилось. К началу XX в. в старообрядческих согласиях и толках состояло от одной пятой до одной четверти великорусского народа. Как пишут Т. и В. Соловей: «В действительности старообрядцы воплотили в своих социальных, экономических и культурных практиках альтернативную, основывающуюся на национальной традиции, органическую, а не навязанную модернизацию». Прочными нитями были связаны со своей религиозной общиной и предприниматели-евреи.
Итак, в первой половине XIX в. все явственнее проявлялся процесс формирования капиталистических предприятий. Они эволюционировали из простого товарного производства купцов. Активизировался перелив торговых капиталов в промышленное производство. Другим направлением стало
преобразование крепостной промышленности в капиталистическую. К этой группе относились:
- казенные предприятия;
- посессионные владения, скованные государственной регламентацией;
- помещичьи вотчинные мануфактуры.
Высокая норма прибыли помещичьих предприятий определялась льготами и покровительством государства, использованием крепостнического труда, дешевым местным сырьем и использованием возможностей имения. Период первоначального накопления требовал подстраиваться под вызовы времени. Когда этого не происходило, в конкурентной борьбе побеждали купцы. Еще медленнее процесс становления капиталистического производства происходил на основе кустарных промыслов.
Рост купеческого предпринимательства сдерживали:
- недостаток оборотных капиталов;
- слабые кредитные возможности;
- тарифная политика и склонность правительства к фритредерству;
- шаткость денежного обращения;
- частые войны.
Многие купцы продолжали отдавать предпочтение торговой деятельности. Но и в торговом предпринимательстве происходили вызванные временем перемены. В этой сфере начинали превалировать купцы третьей гильдии и торгующие крестьяне. Изменение социального состава буржуазии в результате упадка и разорения старого гильдейского купечества - одна из характерных черт рассматриваемого периода.
Формирование русской буржуазии, проходившее в условиях господства самодержавно-крепостнических порядков, обрекало новый слой на гражданское неравноправие и зависимость от правительства. Недовольство политикой уживалось в буржуазии с привычкой рассчитывать и надеяться на льготы и покровительство государства, что обрекало ее на политическую и экономическую слабость в будущем. Тем не менее в социально-политическом облике буржуазии наметились заметные изменения. При всей противоречивости и разнородности этой среды можно отметить рост культурно-образовательного уровня предпринимательского сословия, становление его самосознания и буржуазной идеологии. Как пишет А. В. Семенова: «Своеобразное сочетание основ официального православия, старообрядчества, патриотических настроений, освоение демократических сторон западной просве-
тительской философии определяло этот процесс». В сознании отечественной буржуазии все сильнее утверждалась идея ответственности богатства.
Темпы промышленного роста существенно увеличились с 1830-х гг., когда страна вступила в период промышленного переворота. За первую половину века, говоря современным языком, тяжелая промышленность увеличила производство почти в 5 раз, а легкая - почти в 8 раз. Именно тяжелая промышленность больше базировалась на использовании крепостного труда и подвергалась мелочной административной регламентации. Окончательно путь к бурному капиталистическому развитию открыли реформы 1860-1870-х гг.
Список литературы
1. Иностранное предпринимательство и заграничные инвестиции в России. М. 1997. С. 154.
2. История предпринимательства в России. От средневековья до середины XIX века. М. 2000. С. 354.
3. Киняпина Н. С. Политика русского самодержавия в области промышленности (20-50-е годы XIX в.). М. 1958.
4. Миронов Б. Н. К вопросу о роли русского купечества во внешней торговле Петербурга и Архангельска во второй половине XVIII - начале XIX века // История СССР. 1973. № 6.
5. Предприниматели и предпринимательство в России. От истоков до начала ХХ в. М. 1997. С.36-37.
6. Рожкова М. К. Экономическая политика царского правительства на Среднем Востоке во второй четверти XIX в. и русская буржуазия. М. 1974. С. 274, 294-296.
7. Рындзюнский П. Г. Городское гражданство дореформенной России. М. 1958. С. 105.
8. Сметанин С. И. История предпринимательства в России. М. 2008. С. 116, 117.
9. Соловей Т.Д., Соловей В. Д. Несостоявшаяся революция. Исторические смыслы русского национализма. М. 2009. С. 59, 57.
10. Экономическая история. Предпринимательство и предприниматели. М. 1999. С. 11.
11. Экономическая история России XIX-XX вв.: современный взгляд. М. 2001. С. 323.
12. 1812 год в воспоминаниях современников. М. 1995. С. 40.
ИЗДАТЕЛЬСКИЕ УСЛУГИ
Издательским дом «ФИНАНСЫ и КРЕДИТ»
занимается выпуском специализированных финансово-экономических и бухгалтерских журналов, а также
монографий, деловой и учебной литературы Минимальный тираж - 500 экз.
По вопросам, связанным с изданием книг, обращайтесь в отдел монографий
(495) 721-85-75 post@fin-izdat.ru
