CC BY
369
Стр. 1 из 8 С.И. Голотик, С. С. Ипполитов
РОССИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО КРАСНОГО КРЕСТА (1917 - 30-е гг.)
В 1917 г. Российское общество Красного Креста (РОКК) отметило полвека своего существования. Параграф 1-й его устава от 17 апреля 1893 г. гласил: «Общество имеет целью содействовать отечественной и военной администрации в уходе за ранеными и больными воинами во время войны. При этом Общество оказывает всем больным и раненым воинам отечественной или союзной армий, а также тем больным и раненым неприятельской армии, которые будут находиться в пределах действий общества. В мирное же время Общество... оказывает увечным воинским чинам... возможную... помощь; помогает пострадавшим от общественных действий.».
Это была самая крупная общественная организация в Российской империи. Денежный капитал РОКК к началу Первой мировой войны составлял 25 млн. руб., недвижимость оценивалась в 35 млн., запасы госпитального имущества - в 18 млн. К середине 1917 г. под флагом Красного Креста работало 136 850 человек, в том числе административный персонал насчитывал 5 500 человек; членами РОКК состояли 39 тыс. человек.
На фронтах Первой мировой войны действовало 2 255 учреждений РОКК, в том числе 149 госпиталей на 46 000 коек, обслуживаемых 2 450 врачами, 17 000 сестер милосердия, 275 фельдшерами, 100 аптекарями и 50 000 санитаров. В его распоряжении находилось 6 плавучих госпиталей, 33 тыс. лошадей и 530 автомобилей. Только в расположении войск Юго-Западного фронта действовало более 400 медицинских учреждений РОКК, в которых с августа 1914 г. по январь 1917 г. была оказана квалифицированная медицинская помощь 1,2 млн. военнослужащих.
В тылу располагалось более 1.400 учреждений РОКК, в том числе 736 местных комитетов, 112 общин сестер милосердия, 80 больниц и т.д.
Содержание такой разветвленной системы гуманитарной помощи требовало значительных ассигнований. За время войны, с августа 1914 по июль 1917 гг., было израсходовано 281,9 млн. руб.; из них 180,5 млн. составили правительственные дотации, 18,7 млн. - пожертвования, 12,9 млн. - ссуда Государственного банка под обеспечение принадлежащих РОКК ценных бумаг. Российский Красный Крест оказывал гуманитарную помощь не только военнослужащим действующей армии и военнопленным, но и гражданскому населению, пострадавшему от войны.
Руководящими органами Красного Креста были Главное управления (и.д. председателя - Н.Н. Покровский) и Центральный исполнительный комитет работников РОКК (председатель - С.П. Смирнов). После Февральской революции состав их стал более демократичным: они пополнились представителями интеллигенции и средних слоев. Они поддерживали Временное правительство и видели спасение страны в укреплении республиканского строя.
Октябрьский переворот большевиков в Петрограде центральные органы РОКК восприняли крайне отрицательно. 16 ноября 1917 г. на заседание Главного управления РОКК прибыл комиссар петроградского Военно-революционного комитета Н. Д. Архипов, который сообщил членам главка о своих обязанностях: поддерживать связь между РОКК и новой властью, контролировать исполнение им решений Совнаркома и реорганизация РОКК на тех основаниях, которые будут одобрены СНК. Выступление Архипова вызвало бурю негодования. Смирнов заявил: «.В Российской республике власть должна быть образована из представителей всех революционных и истинно-демократических слоев населения. Организация, выдающая себя в настоящее время за такую народную власть, нами не может быть признана таковой как по своей природе, так и по методам своего образования». Участники заседания согласились с мнением Н. Н. Покровского, что вмешательство большевиков в дела РОКК вынудит управленческий персонал прекратить работу. Решение главка обсуждалось на собраниях служащих управления. Мнения были практически единодушны и сводились к следующему: необходимо защищать самостоятельность РОКК, бороться с произволом большевиков вплоть до забастовки, оказывать помощь деньгами уже бастующим государственным чиновникам.
Декретом СНК РСФСР от 4 января 1918 г. имущество РОКК было объявлено государственной собственностью. Главное управление общества упразднялось и вместо него учреждался Комитет по реорганизации, которому вменялось в обязанность подготовить план переустройства Российского
общества Красного Креста и представить его на утверждение советского правительства. Главк, узнав о декрете, пытался его проигнорировать и направил в Международный комитет Красного Креста в Женеве сообщение об упразднении большевиками российского национального общества. В ночь с 7 на 8 января 1918 г. красногвардейцы арестовали и доставили в петроградскую ЧК начальника канцелярии Главного управления РОКК А.Д. Чаманского и члена управления Б.Н. Ордина. 9 января председатель Совета медицинских коллегий большевик А. Н. Винокуров зачитал членам бывшего главка тексты декрета Совнаркома и приказа наркома по военным делам об отстранении руководителей главка от исполнения их обязанностей.
С этого дня Главное управление РОКК больше не собиралось на свои заседания. Члены главка, опасаясь репрессий большевиков, поспешили разъехаться из Петрограда по всей стране. В последующие месяцы они пытались восстановить Главное управление там, где для этого была возможность и необходимость: и в занятой чехословаками Самаре, и в Омске - «столице» верховного правителя России адмирала А.В. Колчака, - и на юге России, занятом войсками генерала А.И. Деникина.
В июне 1918 г. по мере продвижения частей восставшего Чехословацкого корпуса в Поволжье и на Урале начали восстанавливаться местные краснокрестные учреждения. С августа их деятельность по оказанию помощи больным и раненым воинам, беженцам, бывшим военнопленным, гражданскому населению, пострадавшему в ходе Гражданской войны координировалась «Возгором» (Возрожденный Союз земств и городов). В середине сентября в Самаре по инициативе члена распущенного большевиками Главного управления РОКК М.Г. Кушнира и представителей местного управления РОКК состоялось региональное совещание работников Красного Креста. Совещание избрало временное организационно-исполнительное бюро из 5 человек. Самарское правительство (Комитет членов Учредительного собрания) утвердило новый орган под названием «Временное главное управление РОКК» (ВГУ).
23 сентября Государственное совещание в Уфе образовало Временное всероссийское правительство. Перед членами ВГУ встал вопрос о переезде в Уфу. Однако, наступление частей Красной Армии в Поволжье вынудило изменить маршрут. 19 октября представители управления благополучно добрались до Омска. 8 ноября здесь начало работу совещание работников Красного Креста Сибири и Поволжья. Обсуждались проект положения о ВГУ и его персональный состав. Эти документы 6 и 10 декабря утвердил Совет министров Временного российского (Омского) правительства, а чуть позже - верховный правитель России адмирал А.В. Колчак.
Согласно положению, до созыва «съезда уполномоченных учреждений Общества Красного Креста всех областей и губерний, подвластных Временному российскому правительству, или до восстановления деятельности Главного управления РОКК учреждается Временное главное управление РОКК со всеми правами и обязанностями Главного управления». ВГУ в своей деятельности должен был руководствоваться и подчиняться Уставу РОКК «издания 1893 г. со всеми позднейшими изменениями и дополнениями». В состав ВГУ первоначально вошли 12 человек: от бывшего Главного управления РОКК - М.Л. Киндяков и М.Г. Кушнир, от Поволжья - О.А. Радищева (председатель Хвалынского комитета Красного Креста), А.Н. Шелашников, врач Н.К. Иванов, В.В. Ольшевский (бывший старший врач Омского лазарета Красного Креста), А.Е. фон Таль (член Петроградского управления Красного Креста), В.В. Чернавин (гласный Омской городской думы), С.С. Аксаков (особоуполномоченный Красного Креста при 1-й армии), В.Н. Новиков (председатель Омской городской думы), В.Н. Пепеляев (член IV Государственной Думы), врач Б.Ф. Соколов (приват-доцент Петроградского университета).
Председателем ВГУ был избран А.Н. Шелашников, уполномоченный РОКК по Самарской губернии, а после его смерти в июле 1919 г. новым председателем 2 августа был избран М. Л. Киндяков, состоявший в 1917 г. членом Главного управления РОКК.
18 декабря 1918 г. ВГУ объявило о начале работы «по оказанию помощи Родной Армии» и мобилизации персонала и учреждений Красного Креста. Решались административные вопросы, собиралась информация о состоянии краснокрестных учреждений Сибири и Дальнего Востока.
Член управления врач Б.Ф. Соколов выехал на Дальний Восток. По пути следования через Иркутск, Харбин, Владивосток выяснялось материально-финансовое состояние краснокрестных учреждений. Из Владивостока Соколов отплыл в Японию, где познакомил представителей японского Красного Креста и жителей русской колонии с планами управления. По совету российского посла в Токио В.Н.
Крупенского был назначен уполномоченный ВГУ в Японии.
В марте 1919 г. из Парижа пришла телеграмма о том, что «постоянное Международное бюро Красного Креста. изъявило согласие поддерживать официальные сношения с Временным главным управлением РОКК, образовавшимся в Омске, и оказывать поддержку его начинаниям». Окрыленное успехом, ВГУ назначило своих уполномоченных: во Франции - Ю.В. Ключникова, в США - В.В. Буймистрова.
Был сформирован рабочий аппарат ВГУ, в который вошли отделы: медико-санитарный,
мобилизационный, снабжения и транспорта, инспекторский, учетно-финансовый, контрольный, местных учреждений. В отделах, решавших наиболее сложные вопросы, учреждались коллегиальные органы: Совет снабжения, Финансовый Совет, Комитет по делам о военнопленных, Медико-санитарный совет. Параллельно шло формирование тыловых и фронтовых краснокрестных органов управления на местах.
К марту 1919 г. работа по созданию центрального и местного аппарата была завершена. В полосе действующей армии было образовано четыре районных передовых полномочия. 1-е - Златоустовское -по линии железной дороги станция Сулея - Уфа (центр - г. Златоуст, где было сосредоточено управление особоуполномоченного Красного Креста при Западной армии генерала Ханжина); возглавил управление бывший самарский губернатор князь Л. Л. Голицын (умер в 1920 г. в Иркутской тюрьме от сыпного тифа). 2-е - по линии железной дороги станции Сулея - Аксаково, ставшее главным приемником для больных и раненых воинов, эвакуированных из районов боевых действий (уполномоченный Красного Креста - М.П. Харкевич). 3-е - грунтовые дороги Сулея - Мясогутово -Тастуба - Бирск (уполномоченный Красного Креста - Я.С. Кржисецкий). 4-е - при Уральском корпусе (уполномоченная Красного Креста - графиня Е. Н. Толстая).
В тылу было создано четыре районных тыловых полномочия - Челябинское, Курганское, Петропавловское, Кулымзинское. Санитарные поезда передовых полномочий эвакуировали больных и раненных с места боев, а госпитали и лазареты тыловых лечили их, снабжали фронт медикаментами, перевязочными средствами и т.д.
Между тем, бывший председатель Главного управления РОКК граф Игнатьев в 1919 г. обосновался в Париже, где из числа сотрудников бывшего представительства РОКК и эмигрировавших членов главка образовал Особое совещание по делам РОКК за границей под своим председательством. Целью нового учреждения стало достижение единства в представительстве интересов русского Красного Креста заграницей. Но, взяв на себя обязанность по изысканию денег на краснокрестную деятельность путем контактов с учреждениями и общественными организациями, собиравшими и хранившими остатки русских финансовых средств за рубежом, парижское совещание графа Игнатьева столкнулось с немалыми трудностями. Причина их состояла как в ограниченности средств, так и с нежеланием расставаться с ними руководителей российских заграничных учреждений. Поэтому никакой серьезной финансовой помощи краснокрестным организациям, действовавшим в тылу белых армий, парижское совещание оказать не смогло.
На востоке России пик активности омского ВГУ пришелся на лето 1919 г. К концу июня управление располагало в действующей армии 56-ю лазаретами, банями, дезинфекционными отрядами. Финансовые средства ВГУ складывались из следующих источников: 92 тыс. руб. поступили от самарского «Комуча», 2,6 тыс. составили пожертвования и взносы, 25 тыс. было получено от «Возгора», 29 тыс. перечислено с депозитов Главного управления податей и сборов.
Архангельское управление Красного Креста было преобразовано в Северное окружное. 19 июля омское ВГУ выделило 2 млн. руб. новому управлению во главе с уполномоченным К.П. Шабельским, бывшим Старорусским уездным предводителем дворянства.
Успешное контрнаступление Красной армии на Урале и в Сибири летом 1919 г. потребовало серьезной реорганизации полевого управления войсками, подчиненными Колчаку. В августе на пост главнокомандующего Восточным фронтом был назначен генерал М.К. Дитерихс. В состав фронта вошли три армии, при которых действовали учреждения Красного Креста: при 1-й Сибирской состоял аппарат особоуполномоченного Красного Креста Т. И. Соколова, при 2-й - аппарат особоуполномоченного Красного Креста - Д. А. Баратынский, при 3-ей - аппарат особоуполномоченного Красного Креста А. А. Булыгина. Таким образом, территория, подвластная правительству Колчака, в медико-санитарном и эвакуационном отношении делилась на три части - зона армии, зона тыла фронта и зона глубокого тыла.
Последняя разделялась на внутренний район (до озера Байкал) и Дальневосточный район.
Однако ни административные реорганизации, ни приход новых людей на руководящие посты в системе краснокрестных учреждений не оказали влияния на ход событий. В середине октября фронт был прорван по линии Курган - Петропавловск - Омск. Вместе с отступающими войсками шли тысячи беженцев из Поволжья, Приуралья и сибирских казачьих станиц. «.Словно снежная лавина, катившаяся с запада на восток, увеличиваясь в размерах, с невероятной быстротой захватывала и всасывала в себя все новые и новые жертвы. Никто не знал, где начинается это своеобразное бегство, где и когда оно кончится.» - вспоминал об этом отступлении уполномоченный Красного Креста В. Л. Миллер.
5 ноября 1919 г. Колчак приказал начальнику по разгрузке г. Омска и Сибирской магистрали генералу Белову «для обеспечения непрерывной работы учреждений Красного Креста по оказанию помощи больным и раненым немедленно отправить из Омска состав чинов ВГУ Красного Креста, служащих и канцелярии». Поскольку правительство обосновалось в Иркутске, то и ВГУ приступило к работе здесь же в начале декабря. 21 декабря в городе вспыхнуло эсеровское восстание. Вокзал и железная дорога охранялись чехами, но в предместьях и на улицах города шли бои. Красный Крест открыл прием раненных и развернул до 1 200 больничных коек.
После ареста адмирала Колчака 5 января 1920 г. стало ясно, что каждый волен распоряжается своей судьбой по собственному усмотрению. С большими трудностями в вагоне, предоставленном британской военной миссией, М.Л. Киндяков выехал из Иркутска в Читу, а оттуда вместе со своим заместителем В.Н. Новиковым - в Харбин. Здесь руководство ВГУ выяснило, что город не может служить базой для Красного Креста, поскольку китайская администрация отказывалась пропускать через Манчжурию раненых и больных воинов белых армий. Главноначальствующий полосы отчуждения Китайско-Восточной железной дороги генерал Д. Л. Хорват не располагал свободными средствами для поддержания краснокрестных учреждений, а на частные пожертвования рассчитывать не приходилось.
Военно-политическая обстановка на Дальнем Востоке в 1920 г. была крайне неустойчивой. Японцы, поддерживавшие правопреемника Колчака походного атамана всех казачьих войск Российской Восточной окраины Семенова, объявили об эвакуации из Забайкалья. В этих условиях руководители ВГУ - Киндяков и Новиков - решили выехать в Париж для доклада Особому совещанию по делам РОКК за границей обо всем происшедшем и выяснении дальнейших этапов деятельности русского Красного Креста. Отъезд состоялся 22 июля 1920 г., но перед этим руководители подписали несколько приказов, датированных 21 июля. Один их них учреждал Особое совещание Красного Креста на Дальнем Востоке в составе С.С. Аксакова (председатель), Е.А. Жданова и И. А. Болтунова.
Таким образом, Временное главное управление Красного Креста прекратило свое существование. Тем не менее медико-санитарные учреждения уполномоченного Красного Креста по Забайкалью продолжали оказывать помощь нуждающимся в лечении. По неполным данным, за 1920 г. через краснокрестные госпитали и лазареты прошло 6 372 больных и раненых, из них умерло всего 150 человек или 2,3% от общего числа поступивших больных. За амбулаторной помощью обратилось 4 970 человек.
На Украине и юге России учреждения РОКК также приняли посильное участие в борьбе против большевиков. 9 июля 1918 г. ликвидационный комитет управления главноуполномоченного Красного Креста при армиях Юго-Западного фронта в Киеве постановил: «Комитет по реорганизации РОКК, образованный в Москве распоряжением Советской власти, не является законным представителем РОКК, так как: а) Советская власть не признается законной на значительной части территории бывшей Российской империи, многие части которой объявили себя самостоятельными, б) в образовании Комитета, решившего возглавить РОКК., не участвовали члены и деятели РОКК».
16 ноября в Киеве собрались члены бывшего Главного управления РОКК Б.Е. Иваницкий, А.И. Гучков, князь И.С. Васильчиков, Г. А. Фальборк, Н.И. Антонов. На совещании была достигнута договоренность о создании в Киеве Временного управления по делам РОКК и исполнительной комиссии из 5-ти человек. Председателем управления стал Иваницкий, бывший главноуполномоченный Красного Креста при армиях Юго-Западного фронта.
21 декабря 1918 г. управление решило направить Н.И. Антонова и А.И. Гучкова в Германию для организации возращения русских военнопленных, а также другие европейские страны. Одновременно
они уполномочивались ознакомить национальные общества Красного Креста и европейские правительства с положением РОКК и просить о материальной поддержке. В конце декабря Антонов выехал из Киева в Берлин.
Если омское ВГУ связало свою судьбу с адмиралом Колчаком, то южное - с Добровольческой армией генерала А. И. Деникина. В конце января 1919 г. Временное управление в связи со взятием Киева советскими войсками перебралось в Одессу, после же оставления Одессы союзниками по Антанте - в Екатеринодар. В марте 1919 г. «южное» управление по делам РОКК установило связь с омским ВГУ. Иваницкого писал Киндякову 22 марта: «. Было бы чрезвычайно желательным установить с Вами какую-либо связь. Вы не откажете воспользоваться благоприятным случаем, чтобы дать сведения о заданиях и работе Красного Креста при армиях адмирала Колчака.»
Между тем, командование Добровольческой армии поставило перед отъезжающим в Германию Гучковым новую задачу. В штабе армии родилась идея «воспрепятствовать вербовке военнопленных в ряды Красной армии., отобрать те здоровые элементы, которые могли бы быть использованы для борьбы с большевиками». С другой стороны, Деникин считал необходимым создать фронт на северо-западе для занятия Петрограда, но ему претило, что в боях за «северную столицу» будут участвовать «инородческие армии». Поэтому было решено, что «единственным материалом» для комплектования войск на этом направлении будут военнопленные. 17 марта 1919 г. из Одессы в Европу выехала особая делегация Красного Креста из 10-ти человек во главе с Гучковым. Костяк делегации составили кадровые военные - полковники Ю.Н. Венецкий, П.А. Веденяпин, капитаны - Н.А. Волков, С.В. Непорожний,
поручик В.М. Корольков, мичман Н.Н. Алексеев, прапорщик Н.К. Маршалк.
19 мая в Берлине состоялось совещание деятелей РОКК. На заседаниях доминировали военные. Генерал Н.А. Монкевиц подчеркнул, что «является единственным полномочным представителем для Германии единого Всероссийского правительства, признанного всеми русскими политическими группами и течениями, ведущими борьбу против советской власти, - именно, правительства омского. его полномочия не ограничиваются вопросами о русских военнопленных, как это было первоначально, но распространяются на деятельность всех вообще русских общественных организаций, работающих на территории Германии». Военные, таким образом, рассматривали русский Красный Крест как вспомогательный орган при военной администрации по медико-санитарным вопросам.
Помимо делегаций адмирала Колчака и генерала Деникина вербовкой русских военнопленных в Германии занимались сенатор Бельгард (для Прибалтики), генерал Давыдов (для Белоруссии), представители С.В. Петлюры (для Украины) и т.д. Исстрадавшиеся люди мечтали о доме, а им опять пытались вручить оружие и направить на фронт.
В течение первой половины 1919 г. в армиях ВСЮР и в их тылу постепенно налаживалась работа краснокрестных учреждений. При отдельных корпусах действовали уполномоченные Красного Креста, при каждой армии - особоуполномоченные, при штабе главнокомандующего - главноуполномоченный со своими административно-хозяйственными аппаратами. Уполномоченные всех рангов подчинялись Временному управлению по делам РОКК и получали от него деньги, продовольствие, медикаменты, перевязочные средства и т. д. В августе 1919 г. госпитали и лазареты управления были в состоянии принять и оказать квалифицированную помощь 15 тыс. раненым и больным военнослужащим. В Киеве, Харькове и Ростове было сформировано 3 краснокрестных склада медикаментов и предметов ухода за ранеными.
Вместе с ВСЮР крастнокрестные учреждения, подчинявшиеся «южному» управлению, в конце 1919 -начале 1920 гг. отступили на Дон и Кубань, а затем были эвакуированы в Крым, потеряв при этом значительную часть своего имущества.
В ноябре 1920 г. уцелевшие работники краснокрестных учреждений «южного» управления вместе с остатками Русской армии генерала П.Н. Врангеля пережили трагедию эвакуации из Крыма в Турцию. Страдания и мученическая смерть ждали тех, кто решил остаться в советском Крыму. В декабре начались массовые аресты и расстрелы. В «ялтинский кошмар» погибли сотрудники медицинского персонала Ливадийского санатория, включая 17 сестер милосердия. Без всякого расследования большевистские власти расстреляли больных и раненых алупкинских санаториев Земско-городского союза. Тех, кто не мог идти, выносили на расстрел на носилках. Ухудшились социально-бытовые условия жизни медицинского персонала. Почти все врачи были выселены из своих домов и квартир и
поселены в коммуналки. Максимальная зарплата медицинского работника составляла 6 тыс. рублей, в то время как фунт черного хлеба стоил столько же.
Еще в начале 1920 г., предвидя, что страну покинет большое число беженцев, руководство созданного приказом адмирала А.В. Колчака Временного главного управления РОКК - председатель М. Л. Киндяков и его заместитель В.Н. Новиков - на совещаниях с представителями Всероссийского союза городов и Всероссийского земского союза в Харбине пришло к заключению, что беженская проблема стала первоочередной. Было подготовлено обращение к бывшим союзникам: «. Во имя продолжения борьбы с большевизмом необходимо придти на помощь русским беженцам». Текст обращения был направлен в Париж, Нью-Йорк, Лондон и Токио: «Последние события побуждают правительственных,
общественных деятелей, офицеров юга России, Сибири искать спасение от большевизма вне родины. Красный Крест, Согор, Земсоюз считают обязанными содействовать эмигрантам. Необходимы средства, помогите их изысканиям; информируйте о постановке помощи эмигрантам юга, какая помощь может быть оказана сибирякам.». Обращение было подписано М. Л. Киндяковым, Н.С. Лопухиным (ВЗС) и П. А. Бурышкиным (ВСГ).
Киндяков обратился к российскому послу в Китае князю Н.А Кудашеву с проектом организации помощи сибирским беженцам и просьбой выделить для этой работы деньги. План помощи предполагал регистрацию нуждающихся, устройство общежития, столовой и бани, трудоустройство беженцев, но не было главного - денег. Реальные средства находились в распоряжении уполномоченного Красного Креста в Японии А. В. Коншина. Но тот, заявив, что арест Колчака означает прекращение деятельности всех созданных им учреждений, в том числе и ВГУ Красного Креста, отказался передать деньги. После длительных переговоров удалось убедить Коншина перевести валюту в распоряжение представителя атамана Семенова генерала Сыробоярского. Генерал обещал рассматривать эти деньги как средства Красного Креста, но, получив их, тут же забыл о своих обещаниях. Лишь зимой 1921 г., благодаря вмешательству графа П.Н. Игнатьева и посла в Японии В.Н. Крупенского, удалось вернуть 70 тыс. японских иен, на которые оказывалась помощь русским беженцам, скопившимся в Харбине.
В ноябре 1920 г. гражданские беженцы эвакуировались из Крыма вместе с остатками Русской армии генерала П.Н. Врангеля. Это был самый крупный исход русских в эмиграцию. Как выяснилось по прибытии в Константинополь, общее число эвакуированных из Крыма было около 120 тыс. человек, из которых около половины составляли военнослужащие, столько же приходилось на гражданских беженцев. Больных и раненых было вывезено до 7 тыс. человек. Кроме того, в связи с тяжелыми условиями эвакуации и длительной стоянки судов в бухте Моде, появилось много новых заболевших (тифом, гриппом, различными заболеваниями простудного характера). Для обеспечения госпитальной помощью привезенных больных и раненных, французским военным командованием было сформировано
6 866 мест. Англичане представили 100 мест, американцы - 120.
Беженцы оказались в тяжелейшем положении, когда жизнь сводилась к продаже личного имущества и бесконечным поискам, зачастую безуспешным, работы, денег, пропитания и жилья. За кусок хлеба соглашались на любую работу. Доминирующим настроением большинства беженцев стал страх за завтрашний день. В этих условиях особое значение приобрела благотворительная деятельность учреждений российского Красного Креста по оказанию медицинской помощи, организации питания и раздачи одежды нуждающимся, особенно в первые месяцы пребывания на чужбине. Непосредственно русскому Красному Кресту принадлежали госпитали святого Николая на территории русского посольства (со штатной вместимостью 180 коек в 5-ти отделениях) и Ильдиз (на 300 коек). Действовали приемные покои Красного Креста в лагерях Тузла, Буюк-Дере, на острове Халки, амбулатории в Константинополе, санатории на берегу Босфора, детский пансион-санаторий в Бебеке. Последний занимался трудной и деятельностью по выхаживанию детей грудного возраста, родившихся в тяжелейших условиях эмиграции или брошенных своими родителями.
По данным, собранным в октябре 1921 г., в Константинополе и его окрестностях, не считая военных лагерей, находилось более 2 тыс. инвалидов. Из них утративших свыше 40% трудоспособности - 1 400, а из числа нуждающихся в постоянном уходе - 840 человек. Инвалидные дома Красного Креста оказывали помощь 300-м увечным. Инвалидный дом в Арнаут-Кей располагал 5-ю мастерскими: столярной, сапожной, портняжной, переплетной и художественной. Каждый работающий получал на руки 50% прибыли за исполненную работу, 25% отчислялись в фонд мастерской и 25% - в пользу инструктора. Ежемесячный заработок работающих в мастерских, в зависимости от степени усвоения знания ремесла, колебался от 1,5 до 0,5 турецкой лиры в месяц. Размер заработка показывает, что основной смысл мастерских и главная их задача состояли в том, чтобы люди не проводили время в праздности и, имея
бесплатный кров и питание, могли заработать немного средств на личных карманные расходы.
Много внимания уделялось налаживанию бесплатного питания русских эмигрантов в столовых. Типичной была «столовая № 1» в районе Харбие: две тентовые зеленые палатки, расположенные посреди небольшого двора, огороженного высокой каменной стеной. К входу в палатки постоянно стояла очередь не менее 500 человек. Вечером палатки столовой использовались для ночлега эмигрантов.
Существенную помощь в спасении русских беженцев от голодной смерти оказал Американский Красный Крест. С марта по октябрь 1921 г. американцы выдавали продукты для бесплатных столовых с небольшой доплатой за каждый приготовленный и отпущенный русским эмигрантам обед. Российскому Красному Кресту совместно с другими общественными организациями практически без подготовительного этапа удалось организовать гуманитарную помощь, способствующую первичной адаптации выходцев из России в Турции, куда многие прибыли без средств к существованию.
Между тем, оказавшиеся в эмиграции бывшие руководители РОКК предприняли попытку восстановить центральные органы и наладить их работу. Собравшись в Париже в феврале 1921 г., члены упраздненного большевиками Главного управления РОКК постановили возобновить его деятельность на принципах устава общества от 17 апреля 1893 г. Помимо членов Главного управления в совещании прияли участие представители Временных управлений по делам Красного Креста, возникших в России в период Гражданской войны - граф П.Н. Игнатьев, Б.Е. Иваницкий, М.Л. Киндяков, А.В. Кривошеин, барон Б.Э. Нольде, М.С. Аджемов, граф Э.П. Беннигсен, Н.В. Чайковский, князь И.С. Васильчиков, А.И. Гучков, А.Д. Чеманский, В.Н. Новиков, почетный член РОКК Г.М. Кауфман-Туркестанский. Для решения текущих административно-организационных вопросов была образована Особая комиссия из 9-ти человек. Участники парижского совещания решили уведомить международное краснокрестное сообщество в лице Международного комитета Красного Креста и национальных обществ о возобновлении деятельности РОКК в изгнании.
Возрожденной общественной организации приходилось заниматься широким спектром вопросов социального, правового, финансового и иного характера. РОКК оказался втянутым в антисоветские действия наиболее воинственно настроенных кругов эмиграции. В то время враждебные акции против большевиков были частым явлением. 9 мая 1923 г. в Швейцарии офицер М. Конради застрелил В.В. Воровского - члена советской дипломатической делегации на Лозаннской конференции. Соучастник покушения - А. Палунин - был секретарем уполномоченного эмигрантского Красного Креста в Женеве (суд оправдал обоих).
Главное управление РОКК находилось в Париже. Оно состояло из избранных общим собранием членов и возглавлялось председателем - Б.Е. Иваницким. В странах пребывания русских эмигрантов создавалась сеть представительств РОКК за границей. К осени 1926 г. уполномоченные и представители РОКК действовали в 25-ти государствах, представляя и защищая интересы выходцев из России. РОКК представляли: в Австралия - Н.П. Протопопов, в Австрии -Л.В. Иолавин, в США -
особоуполномоченный В.В. Буймистров, в Великобритании - уполномоченный Д.А. Зиновьев, в Аргентине - уполномоченный протопресвитор К.П. Изразцов, в Бельгии - протопресвитор П.П. Извольский, в Болгарии - уполномоченный Л.Е. Фельдман, в Венгрии - уполномоченный В.В. Малама, в Греции - уполномоченный С.И. Демидова, в Германии - особоуполномоченный Ф.П. Шлиппе, в Дании - уполномоченный С.Н. Потоцкий, в Италии - уполномоченный И.А. Персиани, в Парагвае - (с марта 1926 г.) Н.Ф. Эрн, в Польше - Е.Н. Угрюмов, в Румынии - уполномоченный М.Н. Редкин, в Королевстве Сербов, Хорватов, Словенцев (Югославия) - уполномоченный В.Н. Штрандтман, в Турции - В.К. Тришель, в Финляндии - главноуполномоченный Г.Ф. Цейдлер, в Чехословакии - С.А. Острогорский, в Швейцарии - уполномоченный Ю.И. Лодыженский, в Эстонии - уполномоченный П.Н. Яхонтов, в Марселе - уполномоченный М.А. Искрицкий, в Данциге - уполномоченный Н.Ф. Фабрациус, в Харбине, где действовало Особое совещание РОКК на Дальнем Востоке, - М.Ф. Беляков.
В этих странах под флагом РОКК действовали 3 госпиталя, 1 санаторий, 29 амбулаторий, 4 зубоврачебных кабинета, 4 инвалидных дома, дом для престарелых, 2 детских приюта, 3 общежития, столовая, 3 склада и 30 местных комитетов Красного Креста. Причем большинство краснокрестных учреждений работали в двух славянских государствах - Сербии и Болгарии: в Сербии - 12 амбулаторий, санаторий в Вурбурге, госпиталь в Панчево, инвалидный дом в Рисано, приют в Игало, а в Софии -госпиталь и детский приют.
До середины 30-х гг. Главное управление эмигрантского Красного Креста исправно, из года в год, получало денежные ассигнования, колебавшиеся от 102 до 62 тыс. фр. от Финансовой комиссии при Совещании послов в Париже. Кроме того, из этого же источника на представительские расходы ежегодно выделялось 36 тыс. фр. Эти ассигнования дополнялись частными пожертвованиями. Эти средства составляли весьма скудный бюджет РОКК.
Эмигрантскому Красному Кресту приходилось заниматься и непрофильными делами, порожденными запутанным правовым положением русских эмигрантов в странах пребывания. В 1922 г. по инициативе Верховного комиссара Лиги Наций по оказанию помощи русским эмигрантам Ф. Нансена для выходцев из России были введены удостоверения личности, так называемый «нансеновский паспорт». К 1923 г. проект введения таких паспортов одобрило 31 государство, однако обладание таким паспортом не освобождало его владельца от многих трудностей. Председатель Главного управления РОКК Б.Е. Иваницкий 5 декабря 1925 г. сообщал руководителю Эмигрантского комитета во Франции В.А. Маклакову, что в Красный Крест поступает много сообщений от русских, которым французские власти отказывают в выдаче или продлении «нансеновского паспорта»: «.По настоящему предмету существует довольно разнообразное и, по-видимому, произвольная практика. В то время, как одним выдают и обменивают эти документы беспрепятственно, к другим предъявляют разные неосновательные требования, ведущие, в конечном счете, к отказу в выдаче документов и даже к требованию выезда в кратчайший срок (иногда в 24 часа) из Франции». Красный Крест, по его признанию, не имел возможности оказывать помощь эмигрантам в получении «нансеновского паспорта».
В середине 20-х гг. выход советского Красного Креста на международную арену и, тем более, признание СССР ведущими западно-европейскими странами сильно осложнил деятельность и само существование эмигрантского РОКК, поскольку большевики стремились ликвидировать его и овладеть его средствами и имуществом. Секретарь исполкома советского «Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца» (СОКК и КП) Соадковский, сообщая в марте 1926 г. жене посла СССР во Франции Х.Г. Раковского, что исполком рекомендовал ее кандидатуру в качестве представителя во Франции, особо подчеркивал: «. Желательно получить от Вас сведения о характере и роде деятельности белогвардейских организаций Крестов и Полумесяцев, если таковые имеются во Франции. Нам особенно интересны детали о белогвардейских и контрреволюционных организациях Красного Креста, имеющихся во Франции, и было бы интересно получить некоторые данные вообще о белогвардейских благотворительных организациях типа Земсоюза и т.п., поскольку они работали и, кажется, работают под флагом Красного Креста и располагают большими средствами, вывезенными отсюда». На это А.Г. Раковская докладывала в Москву: «.Все материалы, которые будут найдены о процессе бывшего РОКК в Париже, будут Вам своевременно препровождены. Вскрытие архивных ящиков происходит в порядке их последовательного извлечения из подвалов посольства СССР в Париже».
Постепенно под давлением советского СОКК и КП представители эмигрантского РОКК были исключены из международных краснокрестных организаций. Их места заняли советские представители. Активная наступательная позиция СОКК и КП, нарастание финансовых трудностей и изменения, происходившие в среде русской эмиграции, обусловили сворачивание деятельности эмигрантского РОКК в 30-е гг.
Литература:
Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов. М.;Геттинген,1994.
Ипполитов С.С., Недбаевский В.М., Руденцова Ю.И. Три столицы изгнания: Константинополь, Берлин, Париж. М.,1999.
Документы:
Государственный архив Российской Федерации. Ф.Р-5857 - Представительство Российского общества Красного Креста в Чехословакии; Ф.Р-6021 - Уполномоченный Российского общества Красного Креста в Турции.
