CC BY
47
УДК 930:001.89 + 323.2
Б01 10.21685/2072-3024-2020-1-9
Д. А. Аникин, А. Ю. Бубнов, А. В. Комплеев
РОССИЙСКОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО КАК АКТОР СИМВОЛИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ: ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ И МЕМОРИАЛЬНЫЕ РИСКИ1
Аннотация.
Актуальность и цели. Деятельность современных негосударственных научных и просветительских общественных организаций, работающих в сфере осмысления исторического прошлого, до настоящего времени не подвергалась всестороннему изучению в отечественной науке. Цель данного исследования -осуществление системного анализа динамики развития негосударственных акторов символической политики в современной России, прежде всего научной общественной организации «Российское историческое общество».
Материалы и методы. Исследование проведено на базе документов и материалов Российского исторического общества, опубликованных на официальном сайте, в информационных изданиях общества (вестник «Воронцово поле»). В работе использовались материалы круглых столов, конференций, выставок, научных изданий и других проектов Российского исторического общества. Методологической основой исследования является структуралистский подход, ставший основанием выделения символической политики в особый вид политической деятельности, и компаративный анализ источников, раскрывающий значение данного явления для развития современной отечественной исторической науки.
Результаты. Описаны процессы становления различных акторов символической политики в новейшей истории России, определены специфика и тенденции их развития. Дана оценка основным мемориальным проектам Российского исторического общества в пространстве символической политики в нашей стране.
Выводы. Последние двадцать лет стали временем активизации символической политики в России. Динамика ее развития позволяет констатировать, что к 2012 г. государство в лице своих отдельных акторов и институций перешло к активному формированию публичной мемориальной повестки. В это время происходит институциональное становление ее негосударственных акторов, среди которых одним из наиболее активных становится Российское историческое общество. Его деятельность сосредоточилась на определении основных векторов исторических исследований и артикулирования историко-политиче-ской повестки на внутриполитической арене, позволив при этом избежать серьезных скандалов и традиционного противостояния сторонников советской и антисоветской версий истории.
1 Статья выполнена при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта 19-011-31066 «Символическая политика в современной России: глобальные риски, гражданская идентичность и векторы исторической памяти».
© Аникин Д. А., Бубнов А. Ю., Комплеев А. В., 2020. Данная статья доступна по условиям всемирной лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License (http://creativecommons.Org/licenses/by/4.0/), которая дает разрешение на неограниченное использование, копирование на любые носители при условии указания авторства, источника и ссылки на лицензию Creative Commons, а также изменений, если таковые имеют место.
Ключевые слова: история, историческая память, символическая политика, политические акторы, коммеморативные практики, Российское историческое общество.
D. A. Anikin, A. Yu. Bubnov, A. V. Kompleev
RUSSIAN HISTORICAL SOCIETY AS AN ACTOR OF SYMBOLIC POLICY: INSTITUTIONAL FEATURES AND MEMORIAL RISKS
Abstract.
Background. The activities of modern non-governmental scientific and educational public organizations working in the field of comprehending the historical past have not yet been comprehensively studied in Russian science. The purpose of this study is to carry out a systematic analysis of the dynamics of the development of non-state actors of symbolic politics in modern Russia, especially the scientific public organization Russian Historical Society.
Materials and methods. The study was conducted on the basis of documents and materials of the Russian Historical Society, published on the official website, in the informational publications of the company (Bulletin "Vorontsovo Field"). The work used materials from round tables, conferences, exhibitions, scientific publications and other projects of the Russian Historical Society. The methodological main research is the structuralist approach, which became the basis for distinguishing symbolic politics into a special type of political activity and a comparative analysis of sources that reveals the significance of this phenomenon for the development of modern Russian historical science.
Results. The processes of the formation of various actors of symbolic politics in the recent history of Russia are described, the specifics and trends of their development are determined. An assessment is given of the main memorial projects of the Russian Historical Society in the space of symbolic politics in our country.
Conclusions. The last twenty years have become a time of revitalization of symbolic politics in Russia. The dynamics of its development allows us to state that by 2012 the state, through its individual actors and institutions, has proceeded to actively formulate a public memorial agenda. At this time, the institutional formation of its non-state actors is taking place, among which the Russian Historical Society is becoming one of the most active. His activity focused on identifying the main vectors of historical research and articulating the historical and political agenda in the domestic political arena, while avoiding serious scandals and the traditional confrontation between supporters of the Soviet and anti-Soviet versions of history.
Keywords: history, historical memory, symbolic politics, political actors, commemorative practices, Russian Historical Society.
Символическая политика в современном мире становится неотъемлемым элементов политической деятельности, представляя собой «деятельность, связанную с производством различных способов интерпретации социальной реальности и борьбой за их доминирование в публичном пространстве» [1, c. 23]. Понимаемая таким образом символическая политика представляет собой элемент реальной политической деятельности, который выходит на первый план в тех ситуациях, когда трансформации подвергается само политическое сообщество, его идентичность оказывается подвержена угрозе раскола или уничтожения. Несмотря на то что методологическим основанием
выделения символической политики в особый вид политической деятельности является структуралистский подход в политике, сформулированный П. Бурдье еще в 60-е гг. XX в., особую актуальность ее исследование приобрело в условиях глобальных политико-территориальных трансформаций конца XX в. Политическая карта Европы и мира в целом оказалась существенно перекроена - распад СССР и части государств бывшего коммунистического блока сопровождался центростремительными тенденциями в западноевропейском обществе (объединение Германии, расширение ЕС). Вопрос коллективной идентичности в условиях политической нестабильности приобрел новое звучание и потребовал включения новых акторов в процессы конструирования или деконструирования мемориальной символики.
Современная символическая политика является отражением структуры политического пространства, соответственно, она характеризуется гетерогенностью и неоднородностью акторов, вступающих между собой в противоречивые отношения конкуренции и солидарности. Несмотря на то что государства остаются ведущими игроками политического процесса, стоит обратить внимание на три существенных обстоятельства.
Во-первых, демократизация привела к увеличению роли общественных структур если не в принятии, то хотя бы в обсуждении принимаемых решений, следовательно, общественные организации превращаются в политических акторов, оказывающих определенное влияние на формирование мемориальной повестки, выдвижение тех или иных инициатив относительно увековечивания памяти какого-либо деятеля или события.
Во-вторых, не стоит абсолютизировать внутреннее единство государства как политического актора, в реальности имеет место сочетание интересов различных государственных институтов, поэтому каждый из этих институтов, по сути, должен рассматриваться с точки зрения собственных интересов.
В-третьих, современная политическая практика подразумевает отсутствие четкого барьера между общественными и государственными структурами, по крайней мере в том случае, если руководитель данной организации является по совместительству и государственным деятелем.
В постсоветской России вовлеченность общественных организаций в символическую политику носила волнообразный характер. Вспышка общественных дискуссий по поводу проблемных вопросов прошлого, приведшая к возникновению специализированных организаций (например, общества «Мемориал»), не стала основанием для дальнейшей институализации, поскольку возможность пересмотра истории (прежде всего советской) оказалась купирована на государственном уровне в середине 1990-х гг.
Активизация символической политики в России происходит в начале 2000-х гг., причем катализатором этих процессов становится внешнеполитический фактор на западном направлении. В 1998 г. возникает Институт национальной памяти в Польше, который делает своей целью окончательное формирование и продвижение идеи «двух оккупаций» (немецкой и советской), схожие процессы происходят на Украине и в странах Прибалтики. Показательно, что вновь возникающие институции вступили в активное взаимодействие с общественными организациями на территории РФ, прежде всего с обществом «Мемориал», что было обусловлено сходством взглядов по поводу советского режима [2]. Расширение использования мемориальной
проблематики не только в законотворческой сфере, но и в сфере публичной дискуссии вызвало к жизни потребность в общественных организациях, которые выступили бы в качестве оппонентов негативизации советского прошлого. По словам А. И. Миллера, «в целом в первой половине 2000-х годов власть начинает активно заниматься политикой памяти и доминирует в формировании повестки дня в этом вопросе. От властей исходят почти все инициативы в этой сфере, в том числе инициативы создания организаций, похожих на экспертные сообщества» [3, с. 230].
Интересно, что в начале 2000-х гг. существовали разные точки зрения по поводу отношения государства к символической политике. В отдельных выступлениях поднимался вопрос о необходимости адекватного ответа на польскую инициативу, а именно - создание российского Института национальной памяти, обладающего широким кругом полномочий в сфере внешней и внутренней политики. Отголоском стремления к «огосударствлению» мемориальных вопросов стало в 2009 г. создание Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России, которая, судя по своему составу, отчетливо была ориентирована не на исследовательскую или экспертную деятельность, а на публичное озвучивание государственных инициатив [4].
Но возобладало более компромиссное мнение, заключающееся в делегировании полномочий осуществления символической политики по поводу прошлого общественным организациям, пусть аффилированным с государственными структурами. Подобная тенденция, однако, оказалась совмещена с конкуренцией государственных институций и отдельных акторов за тот символический капитал, который сулила «приватизация» мемориальной политики. Эта конкуренция привела к тому, что практически параллельно в 2012 г., объявленном в России Годом истории, были образованы две общественные организации, не только взявшие на себя функции проведения отдельных мемориальных мероприятий, но и сделавшие серьезную заявку на регламентацию всей символической политики с государственнической точки зрения. Речь идет о Российском историческом обществе (РИО), учреждение которого в организационно-правовой форме ассоциации состоялось на учредительном собрании 20 июня 2012 г., а также о Российском военно-историческом обществе, которое было основано Указом Президента РФ № 1710 от 29 декабря 2012 г. Стоит сразу отметить, что последняя организация может считаться общественной с определенной долей условности, поскольку для ее образования была использована форма общественно-государственной организации, а учредителями стали сразу два министерства - Министерство обороны РФ и Министерство культуры РФ [5; 6, с. 6, 7].
Интересным аспектом учреждения Российского исторического общества и Российского военно-исторического общества стала апелляция их создателей и руководителей к существованию аналогичных структур в императорской России, что позволяло придать созданию этих обществ дополнительную символическую окраску восстановления исторической справедливости и возобновления традиции.
Российское военно-историческое общество провозгласило себя преемником Императорского Русского военно-исторического общества, основанного в 1907 г., что создало достаточно любопытную историческую коллизию.
Дело в том, что дореволюционное общество было основано и возглавлялось действующими представителями генералитета русской армии (генералом Д. А. Скалоном, генералом А. З. Мышлаевским, генералом Н. П. Михневи-чем), в то время как их символическим преемником стал министр культуры В. Р. Мединский. В отношении Российского исторического общества, ведущего свою родословную от Российского императорского общества, существовавшего в 1866-1917 гг., ситуация отобразилась зеркально - если до революции в его руководстве находились профессиональные историки или высокопоставленные деятели, занимавшиеся историей (великий князь Николай Михайлович), то восстановленное общество возглавил С. Е. Нарышкин, занимавший в тот момент пост Председателя Государственной думы, а с 2016 г. ставший директором Службы внешней разведки Российской Федерации.
Таким образом, динамика развития символической политики в России позволяет констатировать, что к 2012 г. государство в лице своих отдельных акторов и институций перешло к активному формированию публичной мемориальной повестки. Если Российское военно-историческое общество в силу своей специфики сосредоточилось исключительно на военной истории и тесно связанной с ней внешнеполитической деятельности, то Российское историческое общество сделало упор на определение основных векторов исторических исследований и артикулирования историко-политической повестки на внутриполитической арене.
Анализ мемориальных проектов, осуществленных по инициативе или при участии Российского исторического общества, показывает существенное преобладание проблематики, посвященной масштабным историческим юбилеям. Из более чем 20 проектов, осуществленных Российским историческим обществом в 2012-2019 гг., 11 посвящены коммеморации юбилейных дат российской истории. Одним из первых проектов Российского исторического общества стал юбилей Отечественной войны 1812 г., реализованный в череде академических мероприятий, таких как передача писем Наполеона в Государственный исторический музей или проведение международной конференции, посвященной влиянию событий 1812 г. на судьбы России и Европы. Учитывая, что это один из важных периодов отечественной истории, не разделяющих, а наоборот, объединяющих российское общество, выбор оказался символичным. 200-летний юбилей стал удобным поводом заявить о себе и продемонстрировать возможность преодоления былых конфликтов через работу с исторической памятью. Последняя идея была сформулирована Сергеем Нарышкиным на примере российско-французских отношений: «Это была жестокая и кровопролитная война, это был конфликт общеевропейского масштаба. Но он не оставил в памяти французов и россиян враждебности. Мы участвуем в большом количестве проектов: в экономике, науке, культуре; вместе отдаем дань памяти павших на полях сражений, воссоздаем историю тех далеких событий» [7]. В сходном ключе осуществлялась коммеморация событий окончания Смуты, стартовавшая в 2012 г. со сбора средств на реставрацию памятника Кузьме Минину и князю Дмитрию Пожарскому и продолженная в 2013 г. мероприятиями, посвященными династии Романовых.
2014 г. был отмечен началом одного из наиболее крупных проектов, осуществленных РИО, - 100-летия Первой мировой войны [8, с. 6]. Проект, занявший четыре года и реализованный между двумя памятными датами -
начала и окончания мировой войны, включил в себя широкий перечень мероприятий, в их числе научные конференции, выставки, оцифровка картотеки потерь российской армии на фронтах Первой мировой и открытие памятников.
Российское историческое общество и Российское военно-историческое общество стали главными операторами мемориальной политики, посвященной Первой мировой войне, а председатель Российского исторического общества Сергей Нарышкин возглавил Организационный комитет по подготовке мероприятий юбилея. На сайте Российского исторического общества цель мемориальных мероприятий определялась как «углубленное изучение событий этой "забытой" страницы истории Отечества, а также возвращение национальной памяти о павших воинах - героях Великой войны» [9]. Нарратив «забытой войны» стал для Российского исторического общества символической осью коммеморации Первой мировой войны, что позволило избежать скандалов и традиционного противостояния сторонников советской и антисоветской версий истории. Можно вспомнить, что предшествующий опыт исторической политики под эгидой государства был не столь позитивен. Достаточно вспомнить дебаты, разгоревшиеся по поводу внедрения в школы учебника Данилова - Филиппова, деятельность комиссии по борьбе с фальсификациями или «десталинизацию» образца 2011 г., инициированную Советом при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека и обществом «Мемориал». Более того, произошедшая в 2016 г. история с установкой и последующим демонтажом памятной доски барону К. Г. Ман-нергейму в Санкт-Петербурге показала, что конфликтный потенциал может быть актуализирован в любое время. И даже примиряющая модель «забытой войны» может быть разрушена неосторожным обращением к персонажам, раскалывающим российское общество.
Коммеморация Первой мировой войны предваряла еще две важные даты - 100-летие Революции 1917 г. и 100-летие Гражданской войны в России 1917-1922 гг. Важность символической политики и по этим вехам российской истории трудно переоценить. Широкий перечень мероприятий, реализованный Российским историческим обществом в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации, продемонстрировал новую стратегию политики памяти - государство задает рамки, в которых действуют негосударственные акторы. Общую направленность материалов, посвященных мемориальным мероприятиям, можно охарактеризовать как академическую и осторожно-взвешенную. Как синонимы употребляются определения Революция 1917 г. и Великая Российская Революция. На сайте Российского исторического общества подчеркивается, что «необходимо поддержать тенденцию примирения общества с событиями 1917 года и способствовать популяризации качественного исторического знания для извлечения из них уроков» [10]. Однако в интервью Сергея Нарышкина более внятно расставляются акценты на дистанцирование от событий революционной эпохи - «не праздновать», но «отмечать». Главный негативный урок революции, по его оценке, - нетерпимость в обществе и снижение политической ответственности у элит - в целом соответствует классической консервативной критике революций [11].
В отличие от более масштабных проектов, посвященных Первой мировой войне и Революции, к столетию Гражданской войны в Российском исто-
рическом обществе ограничились научным форматом без широкого общественного резонанса. Очевидно, что на символическом уровне коммеморация гражданской войны как событие трагическое и до сих пор разделяющее российское общество нуждается в отстраненности и максимальной объективности. Как было подчеркнуто на сайте Российского исторического общества, один из главных вопросов через сто лет после окончания гражданского конфликта - в чем «красный проект» был более технологически успешен, чем «белый»? Любопытно, что официальное название юбилея в документах Российского исторического общества «100-летие Гражданской войны в России 1917-1922 гг.» свидетельствует о более широком подходе к определению хронологических рамок и отказе от советской традиции относить начало гражданской войны к весне 1918 г. и так называемому «мятежу чехословацкого корпуса».
Поскольку важнейшей константой мемориальной политики российского государства остается коммеморация Великой Отечественной войны, в деятельности Российского исторического общества эта тема является сквозной. В 2015 г. был осуществлен проект, посвященный 70-летию Победы в Великой Отечественной войне, на 2020 г. анонсированы мероприятия в честь 75-летия Победы. Стоит отметить, что символический акцент в осуществленных проектах делается не на военных событиях, относящихся скорее к сфере Российского военно-исторического общества, а на памяти о жертвах нацизма. На странице проекта в заглавие вынесено заявление Российского исторического общества, посвященное годовщине освобождения концлагеря «Освенцим» [12]. В этом же русле находится и осуществленный в 2018 г. проект к 75-летию восстания в лагере Собибор. Частью проекта стали мероприятия по продвижению одноименного фильма Константина Хабенского, снятого в том числе при поддержке Российского исторического общества. Продолжением работы с темой сохранения исторической памяти о преступлениях нацистов на оккупированных территориях СССР стал круглый стол, проведенный в марте 2019 г.
Еще один акцент Российского исторического общества в мемориальных проектах, посвященных Победе в Великой Отечественной войне, - исторические основания причин войны и послевоенного мироустройства. Были широко представлены научные мероприятия, посвященные Ялтинской и Крымской конференциям. В 2018 г. по инициативе Российского исторического общества состоялись научные конференции с международным участием, документальная выставка, посвященные 80-летию «Мюнхенского сговора» 1938 г. Официальная позиция Российского исторического общества ставит своей целью релятивизировать то огромное значение, которое придается на Западе советско-германскому пакту 1939 г. В резюме проекта отмечается, что политика «умиротворения» была продиктована стремлением направить агрессию нацисткой Германии на Советский Союз и стала важным шагом ко Второй мировой войне [13]. В схожем ключе выполнена и коммеморация 80-летия сражений на р. Халхин-Гол как события, позволившего в конечном итоге избежать японской агрессии против СССР. В 2019 г. это направление было продолжено проектом, посвященным 75-летию освобождения Восточной Европы от нацизма.
Событиям современной истории в тематике проектов РИО отводится гораздо меньше места. Единственный проект такого рода, реализованный в 2013 г. - «20 лет Конституции Российской Федерации и Федеральному Собранию Российской Федерации».
Наконец, стоит упомянуть один крупный проект, связанный с символической политикой, - «Великие имена России» - присвоение имен значимых исторических фигур российским аэропортам. Он был проведен по инициативе Российского исторического общества, Российского военно-исторического общества, Русского географического общества и Общества русской словесности. Координатором проекта выступила Общественная палата Российской Федерации. Проект обосновывался ссылкой на американский и европейский опыт и фактически представлял собой социологический опрос об отношении к разным периодам прошлого через связанные с ними знаковые фигуры. Особенностью его осуществления стало как подтверждение безусловного пантеона национальных героев, так и выявление болевых точек национальной памяти, сопровождавшихся войнами памяти.
Таким образом, в постсоветский период произошла значительная активизация символической политики в России, этому в немалой степени способствовала внешнеполитическая ситуация и проводимая странами Восточной Европы историческая политика. Данный процесс носил нелинейный и достаточно противоречивый характер. Стремление государства уйти от прямого вмешательства в политику памяти и прейти к «мягкой силе» породило особый формат общественно-государственного партнерства, который по аналогии с «прокси-войнами» можно назвать «прокси-памятью».
Можно говорить о том, что к 2012 г. был выбран компромиссный вариант, состоявший в делегировании полномочий осуществления символической политики по поводу прошлого общественным организациям, аффилированным с государственными структурами. Анализ мемориальных проектов, осуществленных по инициативе или при участии Российского исторического общества в 2012-2019 гг., позволяет говорить о том, что подобную практику в целом можно признать успешной. И если еще в 2013 г. А. И. Миллер отмечал слабость негосударственных институтов, препятствовавшую полноценному участию гражданского общества в мемориальной политике [3, с. 231], то к 2019 г. деятельность Российского исторического общества по коммемо-рации важнейших событий российской истории свидетельствует об успешном институциональном становлении негосударственных акторов символической политики и их активной роли в формировании публичной мемориальной повестки.
Библиографический список
1. Малинова, О. Ю. Актуальное прошлое: Символическая политика властвующей элиты и дилеммы российской идентичности / О. Ю. Малинова. - Москва : Политическая энциклопедия, 2015. - 207 с.
2. Институт национальной памяти благодарен Обществу «Мемориал» // Радио Польши. - URL: http://archiwum.radiopolsha.p1/6/110/Artykul/122559 (дата обращения: 01.11.2019).
3. Миллер, А. И. Политика памяти в России. Роль негосударственных агентов / А. И. Миллер // Iсторiя, пам'ять, полпика : зб. наук. ст. / упоряд.: Г. Касьянов, О. Гайдай. - Кшв : 1нститут гсторй Украши НАН, 2016. - С. 218-242.
4. О Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России : Указ Президента РФ от 15 мая 2009 г. № 549 // Российская газета. - 2009. - 20 мая. - № 89 (4913). - URL: https://rg.ru/2009/05/20/komissia-dok.html (дата обращения: 01.11.2019).
5. О создании Общероссийской общественно-государственной организации «Российское военно-историческое общество» : Указ Президента РФ от 29.12.2012 № 1710 // Сайт Президента России. - URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/36611 (дата обращения: 01.11.2019).
6. Юбилейный сборник Российского исторического общества: 150 лет со дня основания Русского исторического общества. - Москва : Кучково поле, 2016. - 176 с.
7. 200-летие победы в Отечественной войне 1812 года // Сайт Российского исторического общества. - URL: https://historyrussia.org/?view=article&id=493:200-letie-pobedy-v-otechestvennoj-vojne-1812-goda&catid=93:proekty (дата обращения: 01.11.2019).
8. Нарышкин, С. Е. Юбилей - повод для серьезной работы / С. Е. Нарышкин // Воронцово поле. - 2018. - № 2. - С. 6-9.
9. 100-летие Первой мировой войны // Сайт Российского исторического общества. -URL: https://historyrussia.org/proekty/100-letie-pervoj-mirovoj-vojny.html (дата обращения: 01.11.2019).
10. 100-летие Революции 1917 года // Сайт Российского исторического общества. -URL: https://historyrussia.org/proekty/100-letie-revolyutsii-1917-goda.html (дата обращения: 01.11.2019).
11. Сергей Нарышкин: революционные события 1917 года больше не раскалывают общество // Сайт Российского исторического общества. - URL: https://historyrus sia.org/proekty/100-letie-revolyutsii-1917-goda/sergej-naryshkin-revolyutsionnye-soby tiya-1917-goda-bolshe-ne-raskalyvayut-obshchestvo.html (дата обращения: 01.11.2019).
12. Заявление Российского исторического общества к 70-летию освобождения Освенцима // Сайт Российского исторического общества. - URL: https://history russia.orgproekty/70-letie-pobedy-v-velikoj-otechestvennoj-vojne.html (дата обращения: 01.11.2019).
13. 80-летие Мюнхенского соглашения 1938 года // Сайт Российского исторического общества. - URL: https://historyrussia.org/proekty/80-letie-myunkhenskogo-soglashe nie-1938-goda.html (дата обращения: 01.11.2019).
References
1. Malinova O. Yu. Aktual'noe proshloe: Simvolicheskaya politika vlastvuyushchey elity i dilemmy rossiyskoy identichnosti [The actual past: Symbolic politics of the reigning elite and the dilemmas of Russian identity]. Moscow: Politicheskaya entsiklopediya, 2015, 207 p. [In Russian]
2. Radio Pol'shi [Radio of Poland]. Available at: http://archiwum.radiopolsha.pl/6/110/ Artykul/122559 (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
3. Miller A. I. Istoriya, pam'yat', politika: zb. nauk. st. [History, Remember, Politics: collected articles]. Kiev: Institut istorii Ukrai'ni NAN, 2016, pp. 218-242.
4. Rossiyskaya gazeta [Russian newspaper]. 2009, 20 May, no. 89 (4913). Available at: https://rg.ru/2009/05/20/komissia-dok.html (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
5. O sozdanii Obshcherossiyskoy obshchestvenno-gosudarstvennoy organizatsii «Ros-siyskoe voenno-istoricheskoe obshchestvo»: Ukaz Prezidenta RF ot 29.12.2012 № 1710 [On the creation of the public-state organization "Russian Military Historical Society": Decree of the President of the Russian Federation of December 29, 2012 No. 1710]. Website President of Russia. Available at: http://www.kremlin.ru/acts/bank/36611 (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
6. Yubileynyy sbornik Rossiyskogo istoricheskogo obshchestva: 150 let so dnya osnova-niya Russkogo istoricheskogo obshchestva [Anniversary collection of the Russian His-
torical Society: 150 years since the founding of the Russian Historical Society]. Moscow: Kuchkovo pole, 2016, 176 p. [In Russian]
7. 200-letie pobedy v Otechestvennoy voyne 1812 goda [200th anniversary of the victory in the Patriotic War of 1812]. Website of the Russian historical society. Available at: https://historyrussia.org/?view=article&id=493:200-letie-pobedy-v-otechestvennoj-vojne-1812-goda&catid=93:proekty (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
8. Naryshkin S. E. Vorontsovopole [Vorontsovo field]. 2018, no. 2, pp. 6-9. [In Russian]
9. 100-letie Pervoy mirovoy voyny [100th anniversary of the First World War]. Website of the Russian historical society. Available at: https://historyrussia.org/proekty/100-letie-pervoj-mirovoj-vojny.html (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
10. 100-letie Revolyutsii 1917goda [100th anniversary of the 1917 Revolution]. Website of the Russian historical society. Available at: https://historyrussia.org/proekty/100-letie-revolyutsii-1917-goda.html (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
11. Sergey Naryshkin: revolyutsionnye sobytiya 1917 goda bol'she ne raskalyvayut obshche-stvo [Sergei Naryshkin: the revolutionary events of 1917 no longer split society]. Website of the Russian historical society. Available at: https://historyrussia.org/proekty/100-letie-revolyutsii- 1917-goda/sergej -naryshkin-revolyutsionnye-sobytiya-1917-goda-bol she-ne-raskalyvayut-obshchestvo.html (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
12. Zayavlenie Rossiyskogo istoricheskogo obshchestva k 70-letiyu osvobozhdeniya Osven-tsima [Statement by the Russian Historical Society on the 70th anniversary of the liberation of Auschwitz]. Website of the Russian historical society. Available at: https:// historyrussia.orgproekty/70-letie-pobedy-v-velikoj-otechestvennoj-vojne.html (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
13. 80-letie Myunkhenskogo soglasheniya 1938 goda [The 80th anniversary of the Munich Agreement of 1938]. Website of the Russian historical society. Available at: https:// historyrussia.org/proekty/80-letie-myunkhenskogo-soglashenie-1938-goda.html (accessed Nov. 01, 2019). [In Russian]
Аникин Даниил Александрович
кандидат философских наук, доцент, кафедра истории и теории политики, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова (Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1)
E-mail: dandee@list.ru
Бубнов Александр Юрьевич кандидат философских наук, доцент, кафедра истории и теории политики, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова (Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1)
E-mail: alexandr-bubnov@mail.ru
Комплеев Антон Вячеславович кандидат исторических наук, доцент, кафедра истории и теории политики, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова (Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1)
E-mail: an_kompleev@mail.ru
Anikin Daniil Aleksandrovich Candidate of philosophical sciences, associate professor, sub-department of history and political theory, Lomonosov Moscow State University (1, Leninskiye Gory street, Moscow, Russia)
Bubnov Aleksandr Yur'evich Candidate of philosophical sciences, associate professor, sub-department of history and political theory, Lomonosov Moscow State University (1, Leninskiye Gory street, Moscow, Russia)
Kompleev Anton Vyacheslavovich Candidate of historical sciences, associate professor, sub-department of history and political theory, Lomonosov Moscow State University (1, Leninskiye Gory street, Moscow, Russia)
Образец цитирования:
Аникин, Д. А. Российское историческое общество как актор символической политики: институциональные особенности и мемориальные риски / Д. А. Аникин, А. Ю. Бубнов, А. В. Комплеев // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2020. - № 1 (53). -С. 114-124. - БОТ 10.21685/2072-3024-2020-1-9.
