CC BY
18
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2008. № 5
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
РОССИЙСКАЯ СЛАВИСТИЧЕСКАЯ ФОЛЬКЛОРИСТИКА: ПУТИ РАЗВИТИЯ И ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ: Материалы Международной научной конференции к 100-летию со дня рождения проф. Н.И. Кравцова (Москва, 9-10 ноября 2006 г.) / Отв. ред. А.В. Кулагина. -М.: МАКС Пресс, 2007. - 352 с., ил.
Интерес общества к этнической составляющей общечеловеческой культуры за последние десятилетия значительно возрос. Процессы глобализации, ведущие к нивелировке культурного своеобразия того или иного народа, вызывают к жизни противодействующие тенденции - стремление к сохранению этнической уникальности, к поискам ее базовых составляющих. В этой связи закономерно осознание этносберегающей роли фольклора, передающего от поколения к поколению выкристаллизованные веками идеалы и духовные ценности народа, внимание к народному творчеству, изучение особенностей его нынешней реализации.
Количество публикаций, посвященных проблемам, связанным с фольклором и фольклористикой, в настоящее время велико. Практически любая встреча исследователей народной культуры - будь то конференция, круглый стол или семинар, - венчается выходом в свет ее материалов. Представляемая книга «Российская славистическая фольклористика: пути развития и исследовательские перспективы» в этом смысле продолжает сложившуюся традицию: она содержит доклады участников конференции, проведенной кафедрой русского устного народного творчества филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова при поддержке РГНФ и состоявшейся в стенах университета 9-10 ноября 2006 г. Вместе с тем издание выделяется из ряда себе подобных.
Во-первых, и сама конференция, и книга посвящены памяти замечательного человека - Николая Ивановича Кравцова, профессора Московского университета, долгие годы возглавлявшего кафедру фольклора. Уважение к его личности определило участие в сборнике многих современных ученых - как последователей идей Николая Ивановича, так и тех, чьи научные воззрения расходились с позициями исследователя. Книга с трудом уместила статьи и тезисы всех желающих представить свои научные взгляды. Редакционной
коллегии (А.В. Кулагина (отв. ред.), С.В. Алпатов, Т.Б. Дианова, А.А. Иванова, В.А. Ковпик, А.Г. Шешкен) пришлось немало потрудиться, сокращая и «ужимая» тексты до оговоренного издательством объема. Во-вторых, в сборнике представлены самые разные направления современной филологии - история и теория фольклористики, текстология, лингвистическое изучение народного текста и проблемы перевода, литературоведение и взаимодействие литературы и фольклора, поэтому потенциальная читательская аудитория весьма велика. В-третьих, настоящая встреча отличается славистическим контекстом рассматриваемых вопросов и участием в конференции, носившей статус международной, ученых России, Белоруссии, Украины, Болгарии, а также славистов Азербайджана и США. Это позволило значительно расширить обсуждаемое проблемное поле современной филологии.
Н.И. Кравцов был настоящим гуманитарием - прекрасно владел многими европейскими языками, занимался переводами и литературным творчеством - писал стихи, прозу, интересовался драматургией, зарекомендовал себя и как журналист, и как литературовед, был редактором многих академических по сути и тону изданий. Занятия фольклором (и как выражением эстетического, и как предметом научных изысканий) во многим и были обусловлены разносторонностью самой личности Кравцова - с его художественным вкусом, музыкальностью, чутким отношением к слову, интересом к истории и этнографии, рано проявившимися исследовательскими способностями. Еще будучи студентом, Кравцов выступает с научным докладом, посвященным символике птиц в русской лирике, публикует статью «Поэзия Сергея Есенина и народное творчество». А дальше последовали работы о языке фольклора, об эпосе, народной лирике, о взаимовлиянии литературы и фольклора, о проблемах славистики и теоретических аспектах литературоведения и фольклористики и т.д. Разнообразие представленных в сборнике тем, таким образом, отражает разнообразие интересов и сфер деятельности самого Николая Ивановича, человека широко -образованного, талантливого, воплотившего те черты, которые мы связываем с понятием русский ученый.
Первый раздел сборника - «История фольклористики» - по существу объединяет разные блоки тем: это статьи В.П. Аникина, С.Н. Азбелева, В.А. Бахтиной, В.М. Гацака, В.А. Ковпика, А.В. Кулагиной об эпосоведческих и общетеоретических взглядах Н.И. Кравцова; доклады В.А. Юзвенко, Л.К. Вахниной, А.В. Морозова о фольклористических традициях украинских и белорусских славистов; размышления Т.В. Зуевой и Т.Г. Ивановой о непростой судьбе исследователей народной культуры; заметки о важнейших
направлениях в изучении традиционного фольклора А.Л. Топоркова, Н.Ф. Злобиной, А.Л. Налепина, Б.Г. Ахметшина, С.В. Алпатова. Почти все исследователи так или иначе касались научных взглядов Н.И. Кравцова. В этом отношении следует отметить статью В. А. Ковпика, последовательно и обстоятельно, насколько это было возможно в небольшой публикации, рассмотревшего изменение эпосоведческой концепции Н.И. Кравцова. В 1933 г., когда вышла антология «Сербский эпос», в которой Николай Иванович был составителем, переводчиком текстов и автором большого предисловия, посвященного юнацким героическим песням, сторонников исторической школы интересовал социологический подход к исследованию фольклорных текстов. Именно с этих позиций и был проанализирован Кравцовым, учеником Ю.М. Соколова, сербский эпос. Аристократическая теория происхождения эпоса, которой придерживался Кравцов (сербский эпос - «поэзия феодализма», особого «сословного миросозерцания») в 50-х годах была пересмотрена автором. Причины и характер новых взглядов на этот вид народного творчества и разбирает В.А. Ковпик в своей статье.
Раздел «Поэтика и язык фольклора» - традиционный для русской фольклористики, развивавшейся в одном русле с литературоведением, - составили статьи авторов, рассматривавших фольклор как искусство слова. Именно это направление стало ведущим на кафедре фольклора в бытность Н.И. Кравцова ее заведующим, а сам Николай Иванович значительную долю своего исследовательского внимания уделял лирическим жанрам - изучал поэтику русских песен, занимался сопоставительным анализом песен славянских народов. Раздел вполне логично открывает статья Т.Б. Диановой «Проблемы изучения поэтики народной лирики в трудах Н.И. Кравцова», в которой автор не только сумела изложить эволюцию взглядов ученого на народную лирику, но и предложила свои методологические принципы ее исследования.
Последующие статьи раздела (авторы Н.Н. Велецкая, С.П. Сорокина, С.С. Зинина, В.Е. Добровольская, Е.И. Лутовинова, И.Ф. Ам-роян,М.Ю. Новицкая, Л.А. Морозова,М.С. Симакова, Э.И. Гуткина) в большей или меньшей степени выходят на проблемы генезиса различных элементов народно-поэтической образности, сюжетов и мотивов, изучения особенностей функционирования фольклорных жанров.
Интересные наблюдения над разработкой в народной драматургии сюжета «Аника-воин и Смерть», восходящего к западноевропейским книжным источникам, сделаны С.П. Сорокиной. Работы по истории фольклорного театра в последнее время не столь часты, и небольшое исследование Сорокиной, отметившей изменения «эмоционального ключа» сюжета, бытовавшего в качестве одной из сцен 200
народной драмы «Царь Максимилиан», дает импульс к дальнейшему изучению незаслуженно «отодвинутого в сторону» жанра.
Новое - это лишь хорошо забытое старое. Эта афористическая констатация факта диалектики нового и старого не в последнюю очередь относится и к науке. Когда в середине 90-х появилась монография Б.Н. Путилова «Фольклор и народная культура» и исследовательский интерес стал постепенно перемещаться от деревенского к городскому фольклору, когда активно велись разговоры о необходимости комплексного междисциплинарного подхода к изучению традиционных ценностей - казалось, пришли совершенно новые идеи. Но теми же идеями были вдохновлены и ученые 60-х годов. Так, по воспоминаниям члена кружка славистов «Поговорим» В.А. Юзвенко, Николай Иванович, бывший организатором дискуссий, приходил на его заседания со своими «вопросниками», включавшими такие вопросы, как «Каковы современные задачи и возможности исследования славянского фольклора как комплексного применения средств литературоведения, языкознания, истории, этнографии, музыковедения?», «Какие жанры фольклорных произведений бытуют и создаются в современном городе?», «Каковы должны быть современные принципы и приемы изучения фольклорных текстов?»1. Неслучайно поэтому одна из секций конференции и соответствующий раздел сборника были названы «Фольклор и современность. Городской фольклор и полевые исследования». Представленные доклады во многом продолжают и развивают идеи фольклористов старшего поколения, в том числе и Н.И. Кравцова, учителя многих авторов рецензируемой книги, слушавших его лекции и занимавшихся по его пособиям.
В статьях Т.Ю. Журавлевой, Г.И. Морозова, А.А. Ивановой, В.П. Федоровой, Л.Ф. Миронихиной об анекдоте, пословицах и поговорках, нынешнем состоянии сказочного эпоса, рукописных сборниках отслежены тенденции в развитии и традиционного, и современного фольклора, характерные для конца XX - начала XXI в. Отметим в этом ряду публикацию Л.Ф. Миронихиной, посвященную «голодной кухне». Небольшая по объему, она вводит в научный оборот новую тему - гастрономическую терминологию голодных лет России (названия тех незамысловатых блюд, которые умудрялись приготовить женщины военных и послевоенных лет из трав, кореньев, подгнившей или мерзлой картошки и т.п.). Выполненная скорее в этнолингвистическом ключе, работа намечает и филологические перспективы исследования - представленность того или иного названия в различных жанрах фольклора.
Раздел «Фольклор и литература» вполне закономерно вписывается в структуру книги-памяти: Николай Иванович был одним из первых, кто серьезно занялся изучением фольклоризма русских
писателей. Раздел получился очень интересным, содержательным и многоаспектным, а рассмотренные Е.А. Самоделовой, В.А. Смирновым, Л.В. Фадеевой, О.Б. Балашовой, Д.В. Полем, В.Г. Смолицким, Е. Томовой, А.Е. Орловой проблемы звучат весьма актуально. Соотношение и взаимовлияние авторского и народного - тема, которая всегда интересовала фольклористов, - получила особое звучание в наши дни. Современные фольклорные произведения - во многом порождение авторов-профессионалов В этой связи проблемы фольк-лоризации авторского текста и, наоборот, использование фольклорных стереотипов авторами в их индивидуальном творчестве требуют дальнейшей разработки.
Сопоставление литературного произведения с народным текстом приводит порой к неожиданным открытиям. Так, устойчивый фольклорный эпитет «победный» в значении 'бедный, несчастный, горемычный' («победная головушка», «победная птица-синица»), по мнению В.Г. Смолицкого, автора статьи «Темное место в Слове о полку Игореве», помогает «расшифровать» это «темное место» («не победными жребии собе власти расхытисте»). Опираясь на данные фольклора и диалектологии, В.Г. Смолицкий предлагает свою трактовку этого места: «не злосчастной долей себе уделы достали»). Предположение выглядит убедительным: переведенная фраза логично вписывается в структуру соответствующего эпизода, создавая синтаксический параллелизм, столь характерный для этого памятника древнерусской литературы. Смущение, однако, вызывает диалектологическая составляющая аргументации исследователя. В.Г. Смолицкий рассматривает упоминаемое значение слова «победный» как характерное для говоров северных и северовосточных, в то время как вопрос о диалектной основе Слова о полку Игореве является спорным. Это во-первых. Во-вторых, указание на неясность этого места Д.С. Лихачевым («Исторический смысл этих слов не ясен .. .»2), к которому апеллирует уважаемый В.Г. Смолицкий, касается скорее не семантики слова, а исторических реалий, поскольку далее Лихачев продолжает: «. так как самые события княжения этих трех Мстиславичей известны плохо»3. Сам Дмитрий Сергеевич переводил это место следующим образом: «Не по праву побед расхитили вы себе владения»4. Нисколько не умаляя заслуги В.Г. Смолицкого, считаю все же, что для окончательного решения вопроса о правомочности предлагаемого им перевода необходимы дополнительные уточнения.
Автор многочисленных исследований, посвященных связям и взаимовлиянию славянских литератур (см., например, монографию «Проблемы сравнительного изучения славянских литератур» (1973), статьи «Гоголь и болгарская литература» (1952), «Творчество Достоевского в зарубежных славянских литературах» (1978) и др.),
теоретических разработок в области поэтики и жанрообразования, знаток западноевропейской литературы, переводчик и комментатор П. Скаррона, Н.И. Кравцов внес весомый вклад в разработку проблем истории и теории русской и зарубежной литературы. Раздел «Литературоведение» в сборнике открывают статьи С.Н. Мещеряковой и Н.Т. Пахсарьян, где подчеркивается ценность трудов Н.И. Кравцова в этой области. В докладах А.Я. Эсалнек, Л.В. Чернец, В.А. Воропаева, Е.З. Цыбенко, Г.Я. Ильиной, Дж.Г. Нагиева, А.Г. Шешкен, Е.В. Байдаловой, Л.В Поляковой читатель найдет много новых идей, связанных как с теоретическими вопросами литературоведения, так и с исследованиями творчества Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.Н. Толстого, Н.К. Старшинова, Е. Жулавского, М. Селимовича, В. Малеского, М. Хвылевого и др. Метод сопоставительного анализа произведений русских и инославянских писателей, который в целом характерен для статей этого раздела, выявляет общностью ментального устройства и поэтической образности славян и факты взаимовлияния литератур.
Статья Е.З. Цыбенко, посвященная малоизвестным фактам инспираций, идущих от польских писателей к русским, вводит читателя в проблематику литературных отношений первой трети XX в. Сравнив «Лунную трилогию» Ежи Жулавского и «Аэлиту» А.Н. Толстого, исследовательница пришла к выводу о несомненном влиянии творчества польского писателя на роман Толстого. Вместе с тем автор расценивает «Аэлиту» как оригинальное произведение, удачно употребляя термин инспирация для обозначения вдохновляющих потенций творчества и совершенно справедливо указывая на невозможность культурного изоляционизма той или иной литературы, с чем и связаны факты вольного или невольного совпадения идей и образов.
Заканчивая обзор научной части сборника, хотелось бы сказать несколько слов о его достоинствах и недостатках. К первым, помимо признания успешности кропотливого труда его составителей, логичности подачи материалов внутри разделов, следует отнести наличие подготовленного В.А. Ковпиком списка работ Н.И. Кравцова, не вошедших в библиографический указатель «Русского фольклора» за 1976 г.5 Издание, безусловно, выигрывает и за счет врезки - фотографий Николая Ивановича в семейном кругу и с коллегами по работе.
Читатель современной научной литературы уже привык к тому, что ему представляют автора: указывают место его работы, должность, звание. Составители рецензируемого сборника последовали этой доброй традиции не в полной мере, снабдив комментариями только «неформальную» его часть - раздел воспоминаний. Научная же часть сборника от этого явно проиграла.
Некоторое недоумение вызвало предисловие к сборнику. Краткие аннотации статей, которые стали сутью его содержания, на мой взгляд, излишни. Если читатель в силах ознакомиться с предисловием, есть надежда, что и сам сборник он полистает и сумеет составить собственное впечатление о достоинствах или недостатках представленных в нем материалов. Осознавая тщетность усилий сослагательного наклонения, тем не менее укажем, что издание во многом выиграло бы, если бы статьи предварялись биографией Николая Ивановича. Да и дополнительного труда такая замена не составила бы: А.В. Кулагина и В.А. Ковпик, редактировавшие книгу, были авторами замечательной статьи о жизни и научной деятельности Н.И. Кравцова6.
Отсутствие биографических данных в предисловии до некоторой степени оправдывается логикой подачи материала в сборнике. Во многих статьях так или иначе упоминаются и факты жизни ученого, и его основные работы. Книга к тому же заканчивается разделом, посвященным воспоминаниям о Н.И. Кравцове людей, хорошо знавших его - близких, друзей, коллег, учеников Г.И. Морозова, Н.А. Новгородовой, Л.В. Поляковой, В.М. Гацака, Н.С. Шумады, М.В. Гуця, Н.М. Ведерниковой, Т.Ф. Пирожковой, Л.А. Морозовой, Л. К. Вахниной, Н.И. Плотниковой, Дж.Г. Нагиева, В.А. Смирнова, Б. Маршалл, И.Ф. Амроян, Л.Ф. Миронихиной, С.Н. Азбелева. Все это позволило составить портрет человека непростой судьбы, с достоинством перенесшего невзгоды, которые выпали на его долю, ревностного подвижника и организатора науки, замечательного педагога и заботливого наставника молодых, с которыми он так бескорыстно делился и куском хлеба, и своими глубокими и поистине энциклопедическими знаниями.
Н.И. Кравцов посвятил свою жизнь филологии - служению слову - слову, которое так трагично и парадоксально обернулось в его судьбе делом - известным «Делом славистов» 30-х годов. 5 лет в САЗлаг'е и высылка после них за 101-й километр были расплатой за независимость суждений и талант.
Ненавистное средневековое «Слово и дело», отмененное еще в XVIII в. указами Петра III и Екатерины II, не раз давало о себе знать в русской истории XX в. Мы часто, сами того не осознавая, пользуемся фразеологией периода развенчания культа личности, когда говорим о «сфабрикованности» дел, «ложных» обвинениях и т.д. в отношении деятелей науки и культуры сталинской эпохи правления. Но в том и состоит проблема, что для подобных «дел» были все основания - яркие, думающие люди, люди с независимой точкой зрения были опасны для системы, видящей человека лишь «колесиком и винтиком одного-единого механизма». Именно поэтому следователь, ведущий дело Кравцова, и сказал своему под-204
следственному: «Неужели не понимаете, что ваша книга "Сербский эпос" - это орудие в борьбе против нас, нашей идеологии?»7
Не сломаться и не разочароваться в своих идеалах, продолжать начатое, пересмотреть взгляды и вновь трудиться на своей ниве могут только умные и сильные духом люди. Таким и был Н.И. Кравцов, если судить по количеству его научных публикаций (более 200) и теплых словах его учеников и коллег, принявших участие в конференции.
Подготовленная кафедрой русского устного народного творчества совместно с кафедрой славянской филологии филологического факультета книга - дань уважения Николаю Ивановичу Кравцову, свидетельство доброй памяти о нем его друзей и коллег, осознание важности продолжения того дела, которому он служил.
Примечания
1 Рецензируемое издание. С. 69.
2 Там же. С. 207.
3 Слово о полку Игореве. М.; Л., 1950. С. 448.
4 Там же. С. 67-68.
5 Русский фольклор. Т. 16. Историческая жизнь народной поэзии. Л., 1976. С. 300-303.
6 См.: Кулагина А.В., Ковпик В.А. Подвижническое служение науке // Традиционная культура. Научный альманах. 2006. № 3 (23). С. 110-119.
7 Рецензируемое издание. С. 283.
Т.В. Хлыбова
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2008. № 5
ЛИТЕРАТУРА О БРОДСКОМ 2004-2007 гг.
Современное бродсковедение - отрасль столь же интересная, сколь и скандальная. Литература об Иосифе Бродском весьма обширна1; он давно стал одним из наиболее часто цитируемых и мифологизируемых русских поэтов. По выражению Льва Лосева, «бродсковедение» «работает с индустриальным размахом»2. Достаточно упомянуть имя Бродского, чтобы вызвать интерес к своей работе и создать себе известность, чем пользуются псевдо-мемуаристы3. Помимо особой актуальности изучения Бродского сегодня существуют в этой отрасли и проблемы, характерные для современного литературоведения вообще: чрезмерная увлеченность интертекстуальностью и лингвистическими исследованиями в ущерб текстологии, методический эклектизм, обилие идеоло-
