CC BY
60УДК 347.963
Самко Дарья Александровна Университет прокуратуры Российской Федерации Иркутский юридический институт (филиал)
Россия, Иркутск samko. dasha@mail .ru Samko Darya
University of Prosecutor's office of the Russia Federation
Irkutsk Law Institute (branch) Russia, Irkutsk
РОССИЙСКАЯ ПРОКУРАТУРА В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ Аннотация: в настоящей статье поднимается проблема существования и развития российской прокуратуры в условиях Гражданской войны. Рассматриваются точки зрения различных политических сил на сущность данного органа. Анализируются особенности системы и структуры органов прокуратуры на некоторых территориях государства в данный период. Ключевые слова: Гражданская война, прокуратура, тип прокуратуры, советская прокуратура, прокуратура Белой России.
RUSSIAN PROSECUTOR'S OFFICE DURING THE CIVIL WAR Annotation: this article raises the problem of the existence and evolution of the Russian Prosecutor's office in the context of the Civil war. The points of view of various political forces on the essence of this body are considered. The article analyzes the features of the system and structure of the Prosecutor's office in some territories of the state during this period.
Key words: Civil war, Prosecutor's office, type of Prosecutor's office, Soviet Prosecutor's office, Prosecutor's office of White Russia.
119
Российские революции и следующая за ними Гражданская война
породили неопределенность в правовой системе некогда единого государства. С одной стороны, предпринимались попытки сохранить старые порядки, с другой - было положено начало коренному изменению и ломке дореволюционной системы правоохранительных органов. В. Ж. Цветков справедливо утверждал, что в это тяжелое для страны время, по сути, существовали две России, то есть советская и белая, примирение между которыми было невозможно: каждая имела свою идеологию, свои государственные институты, систему правоохранительных органов, законодательство (так, советские нормативные акты не действовали на территориях, занятых белыми, и наоборот) [10, с. 5]. Этим же обусловлены противоречивые оценки правоохранительных органов, в частности прокуратуры.
Отношение к прокурорско-надзорному органу было неоднозначным в связи с его развитием и зависимостью от исполнительной власти, однако трансформация органов прокуратуры в период Гражданской войны является важным моментом для развития всей правовой модели. По мнению Д. Р. Зайнутдинова, в предшествующий Гражданской войне период под влиянием революционных настроений уже наблюдалась некая трансформация прокурорско-надзорного органа: усилилась реакционная сущность прокуратуры, выраженная в уголовном преследовании политически неугодных. Прокуроры наделялись полномочиями контроля над должностными лицами судебного ведомства, а сама прокуратура ориентировалась на борьбу с революционными настроениями. Она отдалялась от своей главной функции - надзора за соблюдением закона, все больше превращаясь в орган государственного обвинения.
Революция 1917 г. ознаменовала собой начало демократических преобразований, затронувших в частности прокуратуру. Система органов прокуратуры несколько изменилась, прокурорско-надзорное право пополнилось новыми нормами, да и в целом репрессивно-карательная сущность была смягчена. Так, в циркулярном распоряжении генерал-прокурора
120
А. Ф. Керенского было указано, что взятие под стражу является «строжайшей мерой обеспечения личности», а потому она требует осторожного отношения со стороны власти, поскольку взятие под стражу поражает обвиняемого в жизненном благе, а, следовательно, такая мера может применяться исключительно при крайней необходимости. Следующие генерал-прокуроры также продолжали дело демократизации прокурорско-надзорного права, но чтобы оно окончательно избавилось от своей карательной направленности, необходимо было приложить значительные усилия. Тем не менее, после 1917 г. репрессивная сущность стала неизбежно отходить на второй план, в то время как функция надзора становилась вновь актуальной, однако, затянувшаяся Первая мировая война не позволила в полной мере осуществить переход от обвинительно-надзорного типа прокуратуры к надзорно-обвинительному, поскольку противостояние обострило внутренние конфликты в государстве, что затем послужило предпосылкой Февральской революции, которая в какой-то степени парализовала работу правоохранительных органов.
Вообще, изучая литературу, посвященную Гражданской войне, можно прийти к выводу, что в 1917-1922 гг. прокурорского надзора не существовало. Однако это не верно. Система органов прокуратуры была сохранена Временным правительством и продолжала существовать на территории некоторых белых государственных образований вплоть до 1922 г. При этом в результате роста революционных настроений репрессивный характер прокуратуры все еще постепенно смягчался. Спад же этих настроений на территориях Белой России вызвал деградацию прокуратуры, «откат» к обвинительно-надзорному уклону, ведь теперь не требовалось идти на поводу у мятежного народа и далее смягчать карательную сущность (но сохранялась необходимость наказать сочувствующих противникам). В Советской России наоборот, наблюдалось развитие прокурорского надзора: ломка старой системы подходила к концу, возникла потребность именно в надзоре за новой законностью - революционной. Таким образом, период 1917-1922 гг. для прокуратуры является переходным, также как и сама Гражданская война является переходным этапом в истории Российского
121
государства. Прокуратура искала свое место в системе правоохранительных органов государства, и война поставила ее перед необходимостью выбора дальнейшего пути, которому она должна будет неотступно следовать.
В данный период сформировались три точки зрения, так скажем, три пути развития прокуратуры: советский, правосоциалистический и либерально-демократический (два последних - антибольшевистские) [3, с. 5-8].
Правые социалисты, которые противопоставляли себя большевикам в силу определенных разногласий, не продолжили демократических преобразований Временного правительства [2, с. 162]. Они вообще не занимались прокуратурой, отрицали необходимость ее существования в будущем государстве, считая, что она преследует исключительно карательные цели и препятствует осуществлению защиты подсудимого. Такое отношение связано с тем, что во времена империи прокуратура занималась реализацией преследования и обвинения инакомыслящих, а в период Первой русской революции она в связке с полицией и жандармерией создала систему информирования о готовящихся и совершенных преступлениях, что позволяло немедленно пресекать деятельность революционеров. Кроме того, сами правые социалисты (впрочем, не только они) зачастую выступали жертвами прокурорского бездействия, пренебрежительного отношения к правам личности.
Вообще, прокуратура, с одной стороны, действовала в рамках репрессивного законодательства, а с другой - сочувствовала идущему на преступления из-за нужды народу. Гражданская война не смогла существенно изменить отношение левых сил к прокуратуре, и если на территории Советской России прокуратура была сразу упразднена, то отношение правых социалистов не было однозначным. Правые социалисты предпочитали развивать судебную систему, тем не менее, на их территориях (территории, подконтрольные Комучу, Верховному управлению Северной области, Временному Сибирскому правительству) наблюдалось восстановление органов прокуратуры и смягчение ее репрессивного характера (однако же, не до такой степени, чтобы
122
обвинительно-надзорный тип был сменен на иной). Прокуратуре вручались прежние функции, но на первый план стал выходить надзор за законностью в рамках уголовно-следственных мероприятий для недопущения разгула военщины. Восстановление прокуратуры предполагалось как вынужденная мера, некая уступка либерально-демократическому лагерю, который видел в прокуратуре институт гарантии и защиты прав и свобод личности. Правых социалистов, как уже указывалось, не интересовало развитие прокурорско-надзорного права, это и стало главной причиной неизменности типа прокуратуры. Комуч особенно выделялся подобным нейтральным отношением к прокуратуре, потому как он не признавал имперские карательные органы, в чем проявлялось сходство с точкой зрения советской власти. Тем не менее, правые социалисты, несмотря на противостояние большевизму, являлись частью социалистического лагеря, и, следовательно, ликвидация царских карательных органов была для них делом чести. Правые социалисты не продолжили начинаний Временного правительства, и это их сближало с советской властью, поскольку ни те, ни другие не видели надобности в существовании подобного карательного органа. Однако в 1922 г. советская власть пересмотрела данную позицию, а необходимость существования прокурорского надзора была окончательно признана [3, с. 8-10].
Советская власть сразу же отказалась от системы старой прокуратуры. Лишь постепенно, методом проб и ошибок определялась структура этого надзорного органа, и апробировались различные варианты модели прокуратуры (в качестве части судебной системы, части надзорно-следственного аппарата и в качестве самостоятельного органа). Тем не менее, в некоторых источниках указывается, что в отдельных случаях в процессе государственного строительства иногда все же функционировали прокуратуры для защиты трудящихся. Так, в Полтаве уже в ноябре 1917 г. избрали революционного прокурора, а в Одессе новые власти и вовсе рекомендовали судебным учреждениям продолжить работу до получения последующих указаний относительно организации судоустройства. Полная же ликвидация
123
дореволюционной прокуратуры произошла с окончательным установлением советской власти [8, с. 53-54].
В первый год после слома старого государственного механизма доминировала идея демократизации управления и местной автономии, отражением которой является один из первых документов советской власти -Декрет о суде № 1 от 22 ноября 1917 г. Этот акт упразднял существовавшие институты следователей, адвокатуры и прокуратуры, а местным советам было предписано принять имущество и архивы этих учреждений. Предварительное следствие теперь возлагалось на судей единолично, а роль обвинителей и защитников в уголовном судопроизводстве могли выполнять как мужчины, так и женщины (при условии, что они не ограничены в гражданских правах).
Последующие декреты не поднимали вопросов о прокуратуре, таким образом, надзорная функция была распределена между разными органами, то есть единого организованного контроля за соблюдением законности не существовало. Такая рассредоточенность не могла обеспечить точного и единообразного исполнения законов, поэтому централизация была неизбежной. Начало этой централизации было положено в июле 1918 г. в самой первой Конституции РСФСР, где в одной из статей говорилось, что общий надзор за применением законов возлагается на Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК). Однако больше нигде в конституции идея общего надзора не упоминалась.
Советское руководство осознавало отрицательное влияние отсутствия централизации в сфере надзора за соблюдением законности, в связи, с чем было принято Постановление Шестого Всероссийского Чрезвычайного съезда Советов «О точном соблюдении законов» от 8 ноября 1918 г., однако решения о создании централизованной системы надзора все еще не было принято. Неопределенность полномочий и отсутствие единства в условиях Гражданской войны привели к кризису власти 1921 г. и породили необходимость постановки вопроса о создании централизованной системы надзора за законностью, поскольку формирующаяся правовая система требовала создания специального
124
центрального органа, осуществляющего надзорные функции, каким в итоге и стала советская прокуратура.
В дальнейшем ряд надзорных функций был возложен на Народный комиссариат юстиции (НКЮ). Декретом ВЦИК и Совета народных комиссаров 1921 г. было утверждено «Положение о высшем судебном контроле», в соответствии с которым надзор за деятельностью судов, органов следствия и осуществления наказания был возложен на НКЮ. В конце 1921 г было принято решение о подготовке проекта Положения о прокуратуре, в ходе разработки которого дискуссионными оказались вопросы, касающиеся системы соподчиненности, объема полномочий и принципов деятельности. Кроме того, особо остро стоял вопрос о координации деятельности губернских исполкомов и прокуратуры.
Сразу были обозначены две основные модели организации прокурорского надзора. Так, приоритет изначально отдавался системе двойного подчинения местного прокурорского надзора. Другим же вариантом была единая централизованная модель прокуратуры, которая должна быть независима от местной власти. В. И. Ленин настаивал на централизации прокуратуры и отвергал идею двойного подчинения, продвигая вторую модель. Он считал, что принцип законности невозможно обеспечивать при двойном подчинении, в связи, с чем необходимо сделать надзор независимым и централизованным. Взгляды Ленина отстаивал Н. В. Крыленко, а противниками этой модели были Л. М. Каганович и Д. Б. Рязанов.
В мае 1922 г. было организовано обсуждение проекта и голосование за его принятие. 28 мая было принято «Положение о прокурорском надзоре», в соответствии с которым учреждалась прокуратура, на которую возлагались функции надзора за законностью, за следствием и дознанием, за правильностью содержания заключенных, а также функция поддержания государственного обвинения в суде. При этом прокуратура включалась в структуру НКЮ, а руководство ей осуществлял Комиссар юстиции (он же Прокурор Республики). Этим же Положением учреждалась и военная прокуратура, которая
125
осуществляла свои функции в отношении военнослужащих и находились в подчинении помощника Прокурора Республики. Кроме того, с принятием Положения началось формирование местных прокуратур [9, с. 540-543].
Прокуратура же Белой России развивалась по другому пути. В целом, все правительства на этой территории тоже предпринимали активные меры для борьбы с преступностью, и на территориях, которые оказались под их юрисдикцией, были воссозданы дореволюционные правоохранительные органы, включая прокуратуру. В антибольшевистских государственных образованиях восстанавливалась мировая и общая юстиция, которая, как и ранее, была представлена судебными палатами и окружными судами, при которых восстанавливались должности прокуроров и товарищей прокуроров, назначаемых диктаторами. Представление кандидатур прокуроров и их товарищей входило в компетенцию Министра, а при его отсутствии -начальника управления юстиции. Подобные системы воссоздавались на юге, северо-западе и севере России [7, с. 557-558].
Восстановление правоохранительных органов происходило в чрезвычайно сложных условиях, из-за чего эти органы были весьма слабы. Это и правовой нигилизм, который не позволял справляться с огромным количеством правонарушений, и нежелание руководителей принимать на службу лиц, которые работали в советских органах власти (к такой категории относилась большая часть молодых юристов, так как они зачастую не имели средств для существования и были вынуждены работать в советских учреждениях), и небольшое денежное содержание прокурорских работников и других представителей правоохранительных органов [7, с. 573]. Данные условия слились в одну большую проблему - острейший кадровый дефицит. Так, в 1918 г. не хватало половины от штатной численности товарищей прокурора, из-за чего осуществлять надзор было затруднительно. По Омской и Иркутской судебным палатам вакансии товарищей прокурора составляли 13 %, а в сельских местностях - еще больше (в округе Читинского окружного суда -33 %) [5, с. 133].
126
Причины такого кадрового голода были самые разные. Так,
причинами называют естественную убыль, мобилизацию юристов в армию, перемещение на судебные должности (однако обратное движение было незначительным). Кроме того, иногда прокуроры перемещались на такие же должности, но в другие суды. Были случаи, когда они назначались на должности вообще вне системы правоохранительных органов. Отмечены и более редкие причины ухода чинов прокуратуры (например, выход из русского подданства). Возможность решить кадровую проблему представляла эвакуация работников прокуратуры из занятых Красной армией районов, при этом некоторые получали повышение, но большая часть эвакуированных получила прежние по уровню должности. Также некоторым резервом для формирования кадров прокуратуры служили судьи судов первой инстанции.
В литературе отмечается факт, что, несмотря на дефицит работников, министерство юстиции сохраняло некий кадровый резерв. Рост числа нарушений законности при недостатке кадров являлся причиной многократного увеличения объема работы. Для снижения нагрузки была учреждена дополнительная должность товарища прокурора, однако этого оказалось мало, поскольку нужду в новых штатных единицах нужно было доказать, к тому же, на это отводилось весьма непродолжительное время. Был подготовлен проект, предусматривающий повышение окладов прокуроров, но на реализацию этих мер у власти уже не было времени [5, с. 133-136].
Гражданская война обусловила появление и специфических аспектов в деятельности прокуратуры. Это, во-первых, борьба с большевизмом. Во-вторых, это нарастание напряженности в отношениях с военными властями. В-третьих, определенные сложности в деятельность прокуратуры вносило также вмешательство союзников. Так, С. П. Звягин указывает, что в ноябре 1918 г. генерал-майор У. Грэвс от их имени потребовал от прокурора Владивостокского окружного суда и командующего войсками в Приморской области совместного рассмотрения всех дел об участии рабочих и крестьян Дальнего Востока в советском движении, и лишь в ноябре следующего года союзное командование
127
разрешило прокурорам вести следствие по делам подпольных организаций большевиков, которые были выявлены прокуратурой [5, с. 156158].
Прокуратура, как и раньше, оставалась важнейшим правоохранительным органом. В годы Гражданской войны она была подчинена министру юстиции, который одновременно был и генерал-прокурором. На местах прокуроры состояли в судебных палатах и окружных судах, не подчиняясь их председателям. Прокуроры судебных палат координировали деятельность прокуроров окружных судов, а те - деятельность товарищей прокуроров окружных судов по участкам [5, с. 133].
Таким образом, в разных регионах Белой России прокуратура была построена на единых принципах, она заимствовала имперское законодательство и в целом сохраняла прежнюю, дореволюционную структуру. Тем не менее, белые государственные образования не были лишены некоторой специфики, которая была присуща тем или иным регионам в различные периоды.
Интересная ситуация складывалась, в частности, на Кубани. Вообще, выделяют три этапа работы судов и прокуратуры на этой территории в период Гражданской войны. Первый этап - февраль 1917 г. - март 1918 г. -функционирование под началом министерства юстиции Временного правительства. Второй этап - март-август 1918 г. - строительство советских учреждений. Третий этап - август 1918 г. - март 1920 гг. - реставрация дореволюционных учреждений при ведомстве юстиции Краевого правительства Кубанского края. Особой чертой Кубанской области было, с одной стороны, сохранение казачьего административно-судебного аппарата, с другой - создание новых органов власти Временного правительства. Однако ни Временное правительство, чья политика ограничилась несколькими указами, ни казачья администрация не проводили реформирование прокуратуры.
Ситуация изменилась с приходом красных властей в марте 1918 г. С утверждением советской власти были упразднены судебно-административные учреждения и прокуратура, затем были учреждены советские органы управления
128
и суда, однако органов прокуратуры как таковых или подобных им не существовало. Восстановление прокуратуры и всей судебной системы началось лишь тогда, когда в Екатеринодар вернулись казаки вместе с частями Добровольческой армии в августе 1918 г. Основу судебной системы на Кубани составили Временные чрезвычайные военные суды и Верховный военный суд.
Первые полгода после восстановления власти Краевого правительства основную массу преступлений рассматривали чрезвычайные и военные суды, однако параллельно с разработкой чрезвычайного законодательства Краевое правительство уделяло много времени восстановлению судов общей юрисдикции. В августе 1918 г. была восстановлена прокуратура, Екатеринодарский окружной суд и мировые суды. Суд и прокуратура подчинялись ведомству юстиции, глава которого избирал лиц на должности прокурора и председателя суда, но окончательное назначение на должности происходило после утверждения Кубанским краевым правительством.
Деятельность кубанской прокуратуры основывалась на законодательстве дореволюционной России. Как и везде, прокуратура работала в условиях нехватки кадров и переизбытка дел, что являлось причиной того, что рассматривались лишь наиболее важные дела, а менее значимые консервировались. Сложность работы также заключается и в том, что отсутствовали учреждения, которые ранее осуществляли дознание, а органы, которые заменили их, действовали крайне неэффективно. Кроме поддержания обвинения и надзора прокуратура выполняла функции юрисконсульта при Краевом правительстве. В целом, кубанская прокуратура продолжала выполнять свои прежние функции. И хоть ее деятельность оказалась не столь значительной, органы прокуратуры являлись наиболее цивилизованной частью правоохранительной системы в этом регионе [6, с. 243-245].
Что касается Белой Сибири, власти были обеспокоены отчуждением населения от прокуратуры, несмотря на попытки реабилитировать ее в глазах общества. Так, в циркуляре от 13 июля 1919 г. исполняющего обязанности министра юстиции М. А. Малиновского содержалось 152 требования к
129
прокурорам о пресечении любых нарушений закона, от кого бы они ни исходили. Для этого предпринимались попытки расширения полномочий прокуратуры со стороны Министерства юстиции, которые были не всегда успешными, а недостаточные полномочия данного органа порой настолько сказывались на его работе, что это обусловило (в отдельных случаях) активность органов местного самоуправления. Так, С. П. Звягин приводит пример, когда Красноярская городская дума сама высказывалась о предоставлении прокуратуре реальной возможности привлекать к ответственности нарушителей закона, кем бы они ни были [5, с. 152-153].
Как и ранее, чины прокуратуры представляли обвинение в суде. Публичное обвинение является одной из самых важных обязанностей прокурорского надзора, однако не все товарищи прокурора обращали на это должное внимание. В этой связи прокурор давал подчиненным некоторые указания: накануне суда обязательно готовиться к нему, принимать самое активное участие в судебном процессе, придавая особое значение своей речи. Кроме того, чины прокурорского надзора были предупреждены, что осуждение невиновного еще более противозаконно, чем оправдание виновного, поскольку цель суда - поиск истины, какой бы она ни была. От обвинителей требовалось уважение к суду и присяжным. Такие требования к обвинению соответствовали принципам правового государства.
Помимо прочего прокуратура надзирала за деятельностью и других правоохранительных органов. Это касалось законности в действиях милиции, информировании чинов прокуратуры со стороны милиции и решения кадровых вопросов в милиции. Губернские руководители должны были получать у прокуроров окружных судов согласие на назначение высших должностей милиции. Также прокуратура надзирала за органами контрразведки и чрезвычайными органами [5, с. 152-154].
Перед крымской прокуратурой тоже были поставлены новые задачи, обусловленные Гражданской войной. Эти задачи были направлены на решение проблем функционирования государства в условиях острейшего политического,
130
экономического и социального кризиса. Особенностью Крыма было то, что после октября 1917 г. здесь существовало три центра власти, и лишь в январе
1918 г. власть окончательно перешла в руки большевиков. При этом прокуратуры продолжали свою деятельность на протяжении всего этого периода. Лишь 20 января 1918 г. служащие прокуратуры сдали дела и покинули кабинеты.
После прихода к власти большевики для борьбы с реакцией создавали революционные трибуналы и особые следственные комиссии. Порядок их работы был определен 28 марта 1918 г. Комиссары имели определенный правовой статус: они осуществляли надзор за судебными учреждениями и местами заключения, за соблюдением декретов наркоматов, обеспечивали заключение подозреваемых под стражу. То есть советская власть, создав новую судебную систему, наделила комиссаров полномочиями, которые были характерны для царской прокуратуры.
В 1918-1919 гг. обстановка в регионе обострилась. Власть в сложных исторических условиях стремилась восстановить на подконтрольных территориях осуществление прокурорского надзора, что было характерно для правительств Сулькевича, Деникина и Врангеля. Они опирались на опыт Российской империи и определяли обязанности прокуратуры, как это делали и другие белые власти: прокуратура была обязана осуществлять надзор за точным и единообразным исполнением законов, выявлять и пресекать правонарушения, участвовать в осуществлении государственного обвинения и надзирать за местами заключения.
В период деятельность Краевых правительств с лета 1918 г. по весну
1919 г. прокуратуру возглавлял министр юстиции. 24 декабря 1918 г. на полуострове был учрежден Высший краевой суд. При нем осуществлял свою деятельность прокурор и его товарищ. Прокурорские обязанности в Высшем краевом суде (кроме военно-судебного присутствия) исполнял прокурор Высшего Краевого суда и его товарищ. В военно-судебном же присутствии такие
131
обязанности осуществлял начальник военно-судебного отдела военного министерства (он же главный военный прокурор).
В период Первого и Второго Краевого правительств восстанавливался Симферопольский окружной суд, а штатное расписание его прокуратуры включило в себя должности прокурора, десяти его товарищей, секретаря и помощника секретаря. Кроме упомянутых судов, при которых действовали прокуратуры, правительство М. А. Сулькевича создало Краевой военно-окружной суд с военной прокуратурой со следующим штатом: председатель, два военных судьи, военный следователь и военный прокурор.
Прокуратура в Крыму продолжала существовать в таком виде до второго прихода советской власти в апреле 1919 г., а затем была ликвидирована до июня того же года. После восстановления власти Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) окружной суд и прокуратура были учреждены вновь, однако с этого момента она стала подчиняться Управлению юстиции ВСЮР, а в последующем - прокурорам Харьковской и Одесской судебных палат.
В период существования ВСЮР нормативная база существенно пополнилась. Источниками регулирования надзора стали акты, принятые в первой половине 1919 г. - Временное положение о гражданском управлении в местностях, находящихся под верховным управлением Главнокомандующего ВСЮР, Временное положение о выборах городских гласных, Правила о восстановлении и производившихся в порядке гражданского и уголовного судопроизводства судебных дел общей и мировой подсудности, уничтоженных во время господства советской власти и т. д. Эти акты имели особое значение, потому что они отражали трансформацию типа прокуратуры из обвинительно-надзорного в надзорно-обвинительный.
Обширные права прокуратуре представлялись по Временному положению о государственной страже: участие в распределении чинов государственной стражи, согласование лиц на должности начальников уголовно розыскных управлений и их помощников, наблюдение за ходом дел в уголовно розыскных управлениях. Также вручалось право осуществления дополнительной проверки,
132
и было расширено «право прокурорского предложения» (условно, мера прокурорского реагирования, которая напоминает право прокурора обращаться с иском в суд с целью защиты прав лиц, которые не могут защитить свои права самостоятельно).
На Юге происходили определенные изменения, в результате которых началось формирование надзора за соответствием законам издаваемых органами местного самоуправления актов в качестве отдельной отрасли надзора. Также на прокуроров возлагались иные, нехарактерные полномочия (участие в испытательной комиссии по занятию должностей по государственной страже).
Практическая деятельность прокуратуры и реализация норм прокурорского надзора проходили тяжело. Критиковалась деятельность правоохранительных структур, качество надзора за их работой. Тем не менее, роль прокурорского надзора на территории полуострова возрастала, способствуя тому, что идеи необходимости укрепления прокурорского надзора потеснили судебную власть, что и стало отличительной чертой модели Белого Крыма.
В своей деятельности прокуратура и суд руководствовались актами, которые были изданы до 25 октября 1917 г. с изменениями, вносимыми Правительством и Главнокомандующим ВСЮР. Помимо прочего, начальник управления юстиции ВСЮР в 1919 г. издал циркуляр, в котором он требовал от прокуроров представления ведомостей о положении дел в следственных участках каждый месяц, чтобы иметь актуальную информацию о состоянии законности на территориях и с ее помощью принимать оперативные решения по обеспечению порядка на местах. В общем, власти осознавали, что на прокуратуру в условиях гражданской войны была возложена священная обязанность максимально активно выступать в защиту прав граждан, лишенных правосудия. В прокуратуре виделся самый надежный механизм укрепления государства.
Осуществление прокурорского надзора в Крыму, в отличие от других регионов России, продолжалось до окончательного поражения белых властей в Европейской части России [1, с. 47-52].
133
В период Гражданской войны руководители Белого движения по политическим соображениям дистанцировались от дореволюционной России, но при формировании органов власти были вынуждены опираться на предшествующий государственный опыт. Белые власти были крайне заинтересованы в активизации роли прокуратуры и ее последующей эволюции. Кроме того, на деятельность прокуратуры по вопросу обеспечения законности и порядка власти возлагали большие надежды, что обусловлено рядом причин. Во-первых, прокуратура не являлась отдельной ветвью государственной власти, что делало ее подчиненной по отношению к исполнительной власти. Во-вторых, рассмотрение прокуратурой дел о нарушении закона происходит быстрее: единоначалие прокурорского надзора позволяет оперативно принимать решения по делам о нарушении прав или закона. То есть рассмотрение прокурором таких дел позволяет восстановить нарушенные права в более сжатые сроки. В-третьих, прокурорскому надзору не была присуща чрезвычайно строгая регламентация, что упрощало обращение граждан в прокуратуру [4, с. 137-138].
Таким образом, российская прокуратура в 1917-1922 гг. переживала тяжелые времена. Тем не менее, ее деятельность продолжалась. Не только белые признавали необходимость существования и развития прокуратуры, но и красные власти, в конце концов, вынуждены были это сделать для обеспечения законности в обществе. Пусть они и пытались обеспечивать относительный порядок в раздираемом гражданским противостоянием государстве (что в принципе невозможно), красные и белые все же шли разными путями. Кроме того, необходимо заметить, что для военного времени в любом случае характерна чрезмерная жесткость, авторитарность, а военные законы при этом имеют верховенство над законами гражданскими, что мешает правильной работе государственного механизма, развитию государственности, осуществлению защиты прав граждан, поэтому нельзя идеализировать роль прокуратуры в период Гражданской войны.
Список литературы:
134
1. Задерейчук И. П. Функционирование прокуратуры на территории Крыма в 1917-1920 гг. / И. П. Задерейчук // Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского. Юридические науки. -2016. - № 2. - С. 45-52.
2. Зайнутдинов Д. Р. Правосоциалистическая правовая мысль в эпоху революции и Гражданской войны в России (19171918 годы) / Д. Р. Зайнутдинов // Lex Russica - 2019. - № 3. - С. 159-171.
3. Зайнутдинов Д. Р. Трансформация института прокуратуры в период Октябрьской революции 1917 г. и Гражданской войны 1918-1922 гг. в России / Д. Р. Зайнутдинов // Пенитенциарная наука. - 2020. - № 1. - С. 5-12.
4. Зайнутдинов Д. Р. Эволюция института прокуратуры на территории, занимаемой Вооруженными силами Юга России в период Гражданской войны / Д. Р. Зайнутдинов // Философия права. - 2020. - № 1. - С. 136-143.
5. Звягин С. П. Правоохранительная политика А. В. Колчака: монография. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2001. - 352 с.
6. Карякин А. В. Прокуратура в системе судебных учреждений Кубани в период Февральской революции и Гражданской войны 19171920 гг. / А. В. Карякин // Общество и право. - 2009. - № 4. - С. 242-245.
7. Медведев В. Г. Правоохранительная система и уголовно-репрессивная деятельность белой России в годы Гражданской войны / В. Г. Медведев // Новейшая история России. - 2019. - № 3. - С. 556-577.
8. Мурашин Г. А. Органы прокуратуры в механизме советского государства: диссертация ... кандидата юридических наук. Киев, 1972. - 208 с.
9. Сафронова Е. В. История зарождения советской модели прокуратуры (1917-1922 гг.) / Е. В. Сафронова, В. Н. Струков // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. - 2018. - № 3. - С. 539-544.
10. Цветков В. Ж. Белое дело в России. 1919-1922 гг. (Формирование и эволюция политических структур белого движения в России): монография. М.: Достоинство, 2013. - 496 с.
135
