CC BY
183
Экономическая наука современной России
№ 4, 1998 г.
Публикуемая ниже статья чл.-корр. РАН Р.И.Хасбулатова, как смогут убедиться читатели журнала, отличается от большинства публикуемых в журнале работ резкостью оценок и определенной субъективностью суждений. Поскольку автор, председатель Верховного Совета РСФСР в 1991-1993 гг., был одним из наиболее активных действующих лиц в формировании и становлении новой государственности России в этот период, его обостренное восприятие существующих сегодня негативных особенностей социально-экономического состояния страны можно понять. Не всегда разделяя высказанные в статье мнения, редакция приглашает читателей обсудить их на страницах журнала.
Россия: уход из цивилизации или распад?
Руслан Хасбулатов
Гибель империи
Распад СССР, колоссальной империи, имевшей всеохватывающие, глобальные связи и интересы, оказался неожиданным как мне представляется, почти для всех. Однако сейчас, уже зная, что произошло тогда с Советским Союзом буквально в течение одного-полутора лет, многие считают ситуацию в России катастрофической. По многим укрупненным признакам страна находится накануне распада.
В основе такого катастрофического развития страны - множество причин, но, едва ли не самая главная - управленческий кризис, несостоятельность руководящего звена, отсутствие у него нужных знаний, опыта, необходимого природного ума, интеллекта, ответственности перед обществом, честности и порядочности - начиная с тех людей, которые совершали горбачевскую перестройку, и вплоть до тех, кто проводит ельцинские реформы.
Программа МВФ разрабатывалась применительно к СССР еще с 1989 года, а с ноября 1990 года в ней был выделен специальный крупный раздел по России. Об этом мне сообщили сами руководители Фонда, когда в Москве встречались с руководителями союзных ведомств, а позже -со мной в Верховном Совете. Мы много говорили о предстоящих реформах в СССР и России. Представители МВФ заявили мне (цитирую по моим тогдашним записям), что намерены "помочь в проведении ваших реформ, искренне хотят успехов Горбачеву. Создана и действует группа ученых и специалистов США, Германии, Швеции, которые должны подготовить к весне-лету 1991 года важную экономическую разработку. Она будет, конечно, передана вам и, может быть, будет полезна, поскольку в работе специально подготовлен раздел по России, учитывая реформаторскую ориентацию российского парламента".
...То, что работа над такой программой идет, позже подтвердил в беседе со мной бывший кандидат в президенты США, сенатор Гэри Харт, и группа профессоров Гарвардского университета. По их рассказам, программа разрабатывалась применительно к России на базе шаталинской "Программы 500 дней", но со значительным ускорением ее основного элемента -денационализации экономики. Профессора откровенно говорили, что у разработчиков особых надежд на ее "прохождение" нет, тем не менее они рассматривают свою работу в качестве "вспомогательного материала для союзного парламента и правительства, но больше надеются на Верховный Совет России".
Прошел месяц, второй, третий... Обещанный документ в Верховный Совет не поступал, и я стал забывать о нем. И вот осенью 1991 года после очередного Съезда народных депутатов Ельцин поручает Гайдару осуществить экономическую реформу. В Верховный совет стали поступать первые документы из правительства, предусматривающие, в основном, одну линию - денационализацию экономики, ее передачу в частные руки. Проекты законов, сопровождающие пояснительные материалы, какие-то приложения - все это было подготовлено очень плохо, небрежно, без учета общей ситуации в народном хозяйстве, без представлений о том, к какой экономической модели мы стремимся, какие задачи надо решать сегодня, завтра, послезавтра и т.д. Не было ясности в вопросе, какие отрасли будут приватизированы в среднесрочной, какие - в долгосрочной перспективе, какие - вообще не подлежат приватизации (еще раньше мною было обговорено с Ельциным, что
авиационный, железнодорожный, морской, речной, трубопроводный транспорт, связь, нефте- и газодобыча, черная металлургия, оборонно-промышленные предприятия не следует подвергать риску денационализации; в государственном секторе нами предполагалась другая реформа - перевод на "фирменные" принципы организации и управления, наподобие тех государственных фирм, которые издавна успешно действуют во многих странах с развитой рыночной системой экономики). Не была разработана "технология" приватизации, в частности, не решены вопросы, связанные с правилами организации конкурсов, аукционов, порядком их проведения, изучением кандидатов на приобретение госимущества, участием иностранцев (здесь нужен был особый закон) и многое, многое другое.
Читая представленные нам правительством реформаторов ("камикадзе", как они любили себя называть), законопроекты, я буквально приходил в ужас: они были чудовищно безграмотными, даже орфографически, носили столь сильный отпечаток перевода с английского, что я как-то в шутку попросил кого-то, то ли Нечаева, то ли Авена, передать мне оригинал этих документов на английском языке. Надо помнить и то обстоятельство, что Верховный Совет имел уже к приходу в правительство "реформаторов" немалый опыт - полуторагодовую практику разработки и принятия сотен законов и иных нормативных актов, включая банковское законодательство, которое было разработано исключительно нами самими -мне пришлось тогда руководить рабочей группой вместе с Георгием Матюхиным, первым председателем Банка России, при котором были заложены основы банков-
ской деятельности в стране. (Это был, пожалуй, самый удачный руководитель Центрального Банка - многое познается в сравнении).
Российские средства массовой информации, особенно телевидение, в которое тогда буквально ворвались весьма неквалифицированные, но исключительно циничные, безнравственные люди, всецело ориентированные на "делание денег", стали на путь целенаправленной пропаганды ключевой идеи: консервативный, прокоммунистический Верховный совет препятствует благородной, самоотверженной, поддерживаемой обществом, высококвалифицированной работе правительства.
Спокойно реагировать на это мне было очень трудно: разве Верховный совет со времени своего формирования не показал обратное? Разве не Верховный совет неоднократно выручал Ельцина из самых тяжелых ситуаций, за ним Ельцин чувствовал себя как за каменной стеной. И вдруг - такая несправедливость, откровенная клевета, брань и оскорбления.
Пользуясь своими устоявшимися отношениями с Ельциным, я неоднократно указывал ему на явную неподготовленность многих "реформаторов" к государственной деятельности, отсутствие профессиональных знаний, школярство и догматизм, откровенно неудовлетворительное качество законопроектов, тактические просчеты, неумение работать с депутатами, готовиться к выступлениям на сессиях Верховного Совета (во время почти каждого выступления этих членов правительства в зале раздавался хохот). Как можно доверять этим людям транжирить гигантскую по размерам государственную собственность, накопленную на протяжении целого столетия?
Ельцин соглашался, говорил, что надо "непременно проводить приватизацию через Законы, не Указы президента , хотя такого рода советы ему дают "известные люди", а что "касается Гайдара, Чубайса, Федорова, Нечаева, Авена", конечно, "они слабые министры, нет организационного опыта, да и рыночной экономикой они не занимались, но коли так получилось, что я их назначил, неудобно немедленно снимать, пусть поработают. Вы им помогите, посмотрим вместе: не справятся - заменим. Конечно, надо было посоветоваться с вами, прежде чем назначить, но - так получилось. А потом - у них есть программа, я ее читал, мне понравилось, надо только контролировать, чтобы она выполнялась..." Я был удивлен и сообщил собеседнику, что ни в Верховном Совете, ни у меня нет этой программы. Более того, в выступлении на сессии парламента Гайдар заявил о том что "в последнее время программ было так много, что пора от них отказаться, и реформы надо делать в соответствии с законами, согласованными в Верховном Совете...". Ельцин тоже удивился, повторил, что программа имеется, и что он распорядится, чтобы ее передали мне.
Вскоре мне ее принесли, а после беседы с Джеффри Саксом я узнал, что программа МВФ, о которой я был наслышан ранее, чем кто-либо в правительстве, была передана правительству, там ее засекретили и стали "выдавать" под эту программу соответствующие законопроекты. Тогда мне стала вполне понятна неуверенность Гайдара, Чубайса, Федорова, которая в то время переходила буквально в косноязычие, когда они пытались ответить на вполне профессиональные вопросы депутатов при обсуждении законопроектов. Они сами
плохо разбирались в сути программы, запомнив только одно - надо гигантски ускорить "приватизацию" любыми путями. Поэтому терялись всякий раз, когда затрагивались вопросы, связанные с бюджетом, налогами, внешней торговлей, развитием приоритетных отраслей - машиностроения, оборонного комплекса, сельского хозяйства, состоянием рубля, заработной платой, пенсиями и т.д. Все это их вообще мало интересовало.
В результате довольно неожиданно для меня выявившейся некомпетентности "реформаторов" Верховному Совету и его аппарату, вместе с большим числом наших ученых - консультантов, приходилось выполнять фактически работу правительства. Почти все законопроекты, подводящие базу под экономическую реформу, были разработаны в комитетах и комиссиях Верховного Совета. Замечаний на них от "реформаторов" часто вообще не поступало - я думаю, в силу того, что они просто не понимали в тот период экономических, финансовых, прочих специальных категорий рыночной экономики, поскольку никогда не изучали ее.
Мое разочарование было велико: хотелось видеть у правительственного руля сильных, грамотных людей, а пришли те, которые по своим знаниям и опыту многократно уступали бывшему премьеру Ивану Силаеву, кстати, человеку, лишенному каких-либо догматических представлений. Несомненно, он был бы способен организовать реформирование экономики без таких колоссальных просчетов. Однако его изгнали из правительства после массированной травли, организованной помощниками Ельцина. Кстати, министром финансов тогда в правительстве был Борис Федо-
ров, как мне говорили, слабый специалист, скандалист (он вынужден был уйти из правительства из-за шумного и неприличного скандала на его заседании, а вовсе не из каких-то "идейно-теоретических разногласий с Силаевым", как стали утверждать телевизионщики после назначения Федорова главным налоговым инспектором страны).
Помимо экономики, слабым звеном нашей деятельности была внешняя политика. Ельцин считал себя большим специалистом в области международных отношений, и всецело доверяя Козыреву, допустил огромное количество провалов в этой области. Об уровне дипломатии свидетельствует такой эпизод. Весной 1992 года в Дагомысе была "встреча в верхах" России и Украины с участием президентов, глав парламентов, министров иностранных дел и министров обороны. К этой исключительно важной встрече не было необходимой организационно-технической подготовки: не были подготовлены проекты документов, переговоры не стенографировались, достигнутые предварительно договоренности по Черноморскому флоту не были оформлены документально. Моя позиция (которую я предварительно обговаривал с украинскими коллегами), которая состояла в том, чтобы Севастополь в целом был передан России в долгосрочную аренду сроком на 99 лет в обмен на признание Россией суверенитета Украины, оказалась не зафиксированной. А в ходе наших переговоров вдруг в помещение ворвался Грачев в обнимку со своим украинским коллегой и радостно возопил: "Мы, Борис Николаевич, обо всем договорились, делим флот 50 на 50." После чего Ельцин с таким же воплем "Мне надо на пресс-конференцию, журналисты заждались!"- выскочил вон из комнаты. Повисла
гробовая тишина... Запомнились насмешливые полуулыбки Кравчука и моего украинского коллеги... На этом все переговоры, ради которых мы прибыли в Дагомыс, закончились. По моим сведениям, почти так же проходили и другие переговоры по важнейшим вопросам.
Кризис лидерства -управленческий кризис
. Проблема сейчас не в том (скорее -не столько в том), что треть бюджетных средств направляется на обслуживание государственного долга. Для такой страны, какой является Россия, размеры долга не так уж и опасны, но это при условии, если экономика "работает", обеспечивает общество необходимыми товарами и услугами, а само государство обладает возможностями выполнять свои неотъемлемые функции, включая социальную (обеспечение работой, достойными условиями жизни, доходами, пенсиями, пособиями), научную и образовательную, собственно воспроизводственную (инвестиционную), защитную (оборонную, правоохранительную, судебную), политико-дипломатическую и т.п. Если государство не может выполнять свои функции, они угасают, а затем умирает и государство. Здесь вопрос времени: в силу каких-то роковых событий гибель может произойти мгновенно, или продолжительно, скажем, в течение десятилетия (первый случай - СССР, второй случай - похоже, Россия).
Такому государству вообще не нужны авторитетные и самостоятельные ученые, в том числе и экономисты. Для обслуживания своей политики или "курса реформ"
власти создали целую систему новых научных учреждений (выполняющих по существу идеологическую функцию) с какими-то непонятными, скорее - сомнительными людьми, которых то и дело величают "талантливыми", "неординарными". Для них находятся государственные средства, в то время как экономические институты Российской Академии наук со своими общепризнанными научными школами бедствуют. Аналогичное положение и с преподавателями вузов экономического профиля. Оказались не нужными ни серьезная экономическая наука, ни экономисты-профессионалы...
...Если проанализировать биографии самых богатых и процветающих людей страны - банкиров, промышленников, торговцев, владельцев недвижимости, хозяев экспортно-импортных фирм, баронов от СМИ и т.д., то оказывается, что почти все эти люди преуспели не в силу своего предпринимательского гения, начав с небольшого "дела", как скажем, когда-то Форд, а в наше время - Гейтс, а исключительно благодаря использованию государства, личным связям с высокими должностными лицами, с административной бюрократией. Богачами они стали "взрывным" способом, вне времени, но в пространстве, мгновенно получив (и не один раз, а неоднократно) в собственность, в управление, владение то, что они не создавали своим трудом и не могли легально приобрести в собственность, т.к. не обладали соразмерным денежным капиталом. Тщетно западные теоретики столетиями убеждали человечество, что источники богатства - труд, капитал, земля. "Наши" опять оказались "впереди планеты всей" - они доказали, что можно стать сказочно богатым - без труда (физи-
ческого и интеллектуального), без капитала и без земли.
Адаму Смиту и его последователям и в голову не приходило, что все эти факторы производства и источники богатства можно заменить одним универсальным фактором - поддержкой административной власти, близкими отношениями с чиновничьей бюрократией. Вся же их хваленая "гениальность" проявлялась всего лишь в умении более-менее грамотно юридически оформить перевод бывшей государственной собственности в частную. Можно сделать банк-пустышку, не имеющий на счету и реального рубля, богатым и процветающим, а его владельца превратить из мелкого жулика или неудачника-чиновника в гениального банкира - дайте ему статус "уполномоченного" министерства финансов и начните "гнать" туда миллиарды рублей. Зачем рисковать, думать, вкладывать где-то раздобытые личные деньги? Заведи тесные дружеские связи с теми, кто от лица государства распоряжается финансами. Были государственные деньги - стали твои. Вот и вся "философия" современных крупных бизнесменов.
Мелковаты они, чтобы сохраниться в жесткой конкурентной обстановке реального рынка, в упорядоченной экономической среде. "Формула успеха" деловых людей в нашей обстановке - это "Власть -Деньги - Власть - опять Деньги". Нет, не получится из них "авангарда" для вывода экономики из кризиса, не пригодны они для роли "спасителей отечества". Их невысокий интеллектуальный и организационный потенциал выявляется тотчас же, когда представители этого высшего слоя бизнеса получают крупные правительственные посты - они с треском "проваливают" пору-
ченные им для кураторства сферы государственной деятельности. И не случайно: в госаппарате приходится иметь дело с решением самых конкретных вопросов, особенно в кризисных условиях - откуда им знать, как это делается? Они не привыкли решать сложные задачи.
Некоторых крупных отечественных предпринимателей я знал лично с 19911993 гг., продолжаю за ними наблюдать -они у меня вызывают вполне положительные эмоции, это неплохие люди. Но их поведение в бизнесе, вполне адекватное правилам, введенным существующим государством, ведет к разорению страны. И вовсе не потому, что милейшие "олигархи" (так их принято называть) желают этого. Каждый из них стремится достичь своего индивидуального бизнес-результата, играя по действующим правилам. А правила эти основаны на принципе дружеского взаимопонимания с Властью: чем теснее дружеские связи (заменитель конкуренции), тем выше норма прибыли. Это и ведет к разрушению тех самых рыночных основ, которые вроде бы создаются, в том числе при их участии.
Из недолгой новейшей истории деятельности частного сектора в России можно сделать ряд выводов и обобщений:
а) крупная частная собственность не обязательно ведет автоматически к созданию современной рыночной экономики. Вне высококвалифицированного, тщательного государственного регулирования корпорации (фирмы, группы, общества, компании, банки и пр.) формируют ущербную, хаотическую, с высокой степенью теневой деятельности неравновесную экономику, имеющую тенденцию к деиндустриализации;
б) крупная частная собственность, располагая неограниченным набором внеэкономических инструментов подавления потенциальных конкурентов, препятствует формированию основных составляющих рыночной экономики - механизмов конкуренции;
в) крупная частная собственность в России заменяет конкурентные механизмы (основной стимул хозяйственного развития, прогресса), на "дружбу" и "связи" с чиновничеством, с отдельными должностными лицами государства.
Один лишь выраженный интерес крупной корпорации к чему-то конкретно превращается в мощный рычаг влияния на хаотическом и неорганизованном "полурынке". На фоне в общем-то мелких хозяйствующих субъектов крупные корпорации предстают гигантской силой. Еще недавно "олигархи" были повсюду на слуху и характеризовались как гении бизнеса. На деле же, как выяснилось, они плохо управляют своими предприятиями, несут громадные непроизводительные издержки, мало занимаются внутрифирменным управлением и почти не имеют экономических и финансовых позиций в странах, где издавна существуют классические рыночные хозяйства.
Если "верхний ряд" этой финансово-промышленной элиты таков, откуда взяться талантливым государственным менеджерам, способным квалифицировано управлять страной? Отсюда напрашивается конкретный вывод: целый ряд органических кризисов в стране связан с самым мощным, на мой взгляд, противоречием, оказывающим гибельное воздействие в целом на государство. Суть этого противоречия: доступ к реальной власти оказался у тех, кто не готов и не способен возглавить государ-
ство и обеспечить его более или менее нормальное ("штатное") функционирование, не говоря уже о проведении сложных экономических и административных реформ. В результате происходит наложение (сплетение) двух кризисных процессов.
Первый кризис - в области так называемого "экономического реформирования", которое свелось к денационализации - адресной передаче колоссальной по размерам государственной собственности в руки частников. В основном она попала под контроль или нечистоплотных дельцов, или "середнячков-хитрованов", имевших неформальные связи с госчиновниками. Из них и вылупились "олигархи", от которых и следа не останется при появлении настоящего конкурентного рынка.
Другой кризис - в области так называемого "конституционного реформирования" на основе "общецивилизационных базовых принципов". Попросту говоря, речь идет о полном сломе существовавшего государства и новом государственном строительстве, имеющем целью создать такие институты и механизмы власти, которые обслуживали бы новых хозяев и их интересы как во внутренней, так и во внешней политике.
Творцы реформ меньше всего пытались создать на базе приватизированных предприятий государственной экономики эффективно работающую конкурентную экономику, хотя бы приблизительно напоминающую западную (или азиатскую), о которой постоянно говорилось в ходе денационализации. А как много было произнесено слов о том, что государственная, или социалистическая экономика не в состоянии обеспечить нужды трудового человека! Впрочем, я и сам писал немало публицистических статей, посвященных анализу
"системы государственно-монополистического социализма" и доказывал ее неэффективность.
На частных фирмах, да и на государственных предприятиях, где многие директора узурпировали явочным порядком права владельцев, внедряются сотни способов ухода от уплаты налогов, демонстрации низкой доходности или даже убыточности, на что работают лучшие и высокооплачиваемые специалисты. А чего стоит такой российский феномен, как многочисленные "службы охраны" (в масштабах страны в них занято более 1 млн. чел.), совмещающие уставные задачи с выбиванием долгов, а часто с еще более откровенной уголовщиной? Управленческий персонал бывших социалистических предприятий, ныне превращенных в частные фирмы, корпорации, акционерные общества и пр., возрос почти в два раза, а расходы на него - в 3 раза. Весь приватизированный сектор работает на обеспечение роскошной жизни своих собственников, на чиновников-взяткополучателей, на своих агентов в государственном аппарате, обрекая работников на нищету, превращая их в ярых ненавистников принципов частной собственности вообще. А это опасно, поскольку стихийно формируется массовая идеология отторжения принципов экономической свободы личности.
По моему мнению, речь идет сейчас не о реформах, а о контрреформах, сочетающих в себе выраженные элементы экономической деспотии новых хозяев с отсечением социальной составляющей. Заметим, что такая составляющая характерна не только для социалистической экономики; западная экономика, начиная с послевоенного периода успешно заимствовала эле-
менты и плановых начал, и социальной политики в рамках неизбежно развивающегося процесса конвергенции, как способ адекватного реагирования на ход глобальной межсистемной конкуренции в форме соревнования двух мировых систем.
Глобализация мировой экономики -процесс, интенсивно развивавшийся в 7080-х годах, ускорил оформление социальных задач предпринимательства - превратил их в глобальную социальную функцию бизнеса и, соединив усилия государства и частного предпринимательства, способствовал резкому и качественному улучшению социально-экономического положения наемных работников, ускорил формирование так называемого третьего класса.
В связи с уходом с исторической сцены мировой социалистической системы как глобального конкурентного фактора следует, на мой взгляд, ожидать ухудшения положения трудовых слоев стран Запада, новую волну наступления большого бизнеса на их права и социальные завоевания, жесткости в регулировании трудовых отношений. Предприниматель-частник жесток по своей природе (не человеческой, как человек он может быть добрым и совестливым, а капиталистической), он никогда не предпринимает действий, исходя из таких понятий, как гуманизм, доброта, забота о ближнем. Единственное, что подвигает его на улучшение жизненных условий рабочей силы -это конкуренция. Теперь же множество российских промышленных фирм стали иностранной собственностью. Оплачивая труд российских работников по расценкам ниже африканских, их владельцы начинают думать так, как это не делали даже западные предприниматели, по крайней мере, с 20-30 годов: "Почему нельзя снизить зара-
ботки в Европе, США, Японии? Почему надо постоянно повышать там оплату за труд? Русские рабочие получают на наших фирмах в России в 10 раз меньше и не ропщут. Может быть, попробовать (для начала) затормозить рост доходов моих рабочих в Руттенберге, Кливленде, Глазго, Нагано и т.д. - уж слишком много они получают... Теперь беспокоиться нечего, социализм мертв, политическая (классовая) борьба растаяла как облако, превратилась в иллюзию. Никакой опасности для капитализма более не существует... "
Процессы феодализации в Российской Федерации
Не секрет, что мощные разрушительные процессы развала, расходившиеся кругами после Беловежских соглашений, угрожали целостности России. По моему мнению, лишь эффективная и целенаправленная деятельность Верховного Совета, разработавшего Федеративный договор и сумевшего убедить субъекты Федерации подписать его, предотвратили распад России уже в начале 1992 года (не подписали тогда договор Татарская и Чеченская республики). Осуществить в то время такое сложное мероприятие было трудно в силу целого ряда наслоившихся друг на друга субъективных обстоятельств.
В горбачевском проекте Союза суверенных государств (ССГ) автономии приравнивались к союзным республикам, а сама Российская Федерация превращалась в некую лоскутную территорию с вкраплениями по ее окраинам и в центре самостоятельных государств. Свежи были в памяти слова Ельцина, сказанные им всего лишь за
год до того в адрес автономий России: "Глотайте суверенитета столько, сколько можете проглотить".
Федеративный договор являлся разумным балансом: с одной стороны, он значительно расширял полномочия республик, областей, краев; с другой стороны это расширение лимитировалось критериями целостности Федерации, с третьей стороны, под отношения федерации и ее субъектов впервые подводилась конституционно-правовая база, исключались иные средства и инструментарии регулирования этих отношений.
После инкорпорирования Федеративного договора в российскую конституцию можно было с полным основанием утверждать, что первый, главный этап становления действительной федерации, был завершен. Однако в результате осуществленного Кремлем государственного переворота в соответствии со знаменитым указом № 1400 ситуация изменилась самым кардинальным образом. Баланс в отношениях между Федерацией и ее субъектами, который был установлен Верховным советом как через Федеративный договор, так и с помощью целого пакета законодательных актов, был разрушен. За поддержку акций Кремля руководителями субъектов Федерации Кремль расплачивался расширением их полномочий в ущерб правам Федерации, причем в тех сферах, которые являлись и являются органической прерогативой центральной администрации государства и принципиально не могут быть делегированы. Я имею в виду непродуманные в юридическом отношении соглашения федеральной власти с субъектами Федерации, подписываемые президентом с главами исполнительной власти республик, областей
и краев, в которых нарушается баланс прав, полномочий и ответственности, установленный Федеративным договором и приложениями к нему.
Дополнительно ситуацию осложнили произвольные действия президента и правительства по предоставлению различного рода льгот, касающихся конкретных хозяйствующих субъектов в той или иной республике, области и крае, что нарушало государственную систему экономического регулирования. Это было, говоря откровенно, не чем иным, как прямым подкупом каких-то групп деловых людей и региональной политической элиты. Такого рода льготы, ставшие массовым явлением, влияют на формирующиеся структуры экономики, нейтрализуя слабые ростки общенационального рынка.
Приватизация привела к многократному сокращению доходности национальной экономики. Является фактом резкое сжатие базы налогообложения, в том числе и в результате снижения эффективности бывших государственных предприятий, трансформированных в частные. Бюджетные средства оказались не в состоянии выполнять свои государствообеспечивающие функции.
Все эти факторы, совокупно проявляясь в бессилии власти, оказывают мощное воздействие на население регионов и в первую очередь на их политические, административные и деловые элиты, интеллигенцию. Люди видят откровенную ущербность, ограниченность федеральной власти, неспособность ее носителей осуществлять руководство огромным государством. Поэтому вполне объяснимо стремление их официальных лидеров к агрессивной экспансии своих полномочий за счет выдавливания из провинций федеральной админис-
трации. Возможно, некоторые из них искренне верят, что они справятся с проблемами своих территорий лучше, чем "федералы". Есть, однако, в этой экспансионистской тенденции регионов и другая сторона - это стремление уйти от контроля федеральных организаций. Получив огромные полномочия бесконтрольно и почти единолично распоряжаться экономикой регионов, многие их вожди погрязли в разделе собственности, энергично участвуют в предпринимательстве, мягко говоря, не оглядываясь на законы страны. Зачем им контрольная деятельность Федерации? Лучше поднять большой шум по поводу того, что "центр не помогает, но мешает, отвлекает от работы своими инспекциями".
Известно, что не только в деятельности исполнительных властей регионов, но и в законотворчестве местных легислатур имеется огромное число фактов откровенного игнорирования федерального законодательства и распоряжений исполнительных властей Федерации. Говорят, что это происходит не от злого умысла, а из за уверенности в том, что "там, наверху, наших проблем не понимают". Возможно, иногда так и происходит, случаются и коллизии закона, но существует опять-таки вполне законный порядок его изменения. Но это хлопотное дело, легче принять свой закон. Из мировой истории государств известно, что дело не в "плохих законах", или их отсутствии - так любят утверждать дилетанты, либо ловкие люди, стремящиеся уйти от ответственности.
Столетиями назад была выведена формула, которая гласит: "В слабом государстве и при слабых правителях не действуют никакие законы. Здесь все подвластно тем группам, которые, вопреки Закону, уста-
навливают свои правила и подчиняют слабых правителей". Это - из Платона.
Слабеющая федеральная власть - с одной стороны, и укрепляющиеся региональные администрации с ярко выраженными тенденциями к автаркии, с другой стороны - это российская реальность нашего времени. Отсюда неуклюжие попытки центра ослабить своих потенциальных противников-губернаторов, стимулируя внутренний бунт на подконтрольных им территориях. Одна из неудачных акций этого рода была проведена Чубайсом в 1996 г., который тогда пригласил мэров крупных городов и предложил им начать борьбу со своими губернаторами, которые якобы "плохо поддерживают президентскую кампанию Ельцина". Который год идет война мэра Владивостока с губернатором Приморья - конечно же, не без участия чиновников центра. Вот еще один пример: мэр города Красноярска, поддерживавший на выборах губернатора края противника Лебедя, был введен в состав президентского совета. Этим самым открыто поощряются склоки и дрязги между руководителями в крае. Трудно согласиться с тем, что речь идет о мудром государственном поведении режиссеров такой политики.
Региональные администрации стремятся получить больше прав, не умея толком использовать те, которыми по закону они обладают. Более чем в дюжине областей и краев обсуждается вопрос о преобразовании их в республики. Наиболее активно, с определенными "приливами" и "отливами", высказывались предложения об образовании следующих республик: Дальневосточной, Сибирской, Омской, Красноярской, Уральской, Приволжской, Новгородской, Псковской, Мурманской, Северо-Западной
(Архангельская область), Казачьей (Краснодарский край), Ставропольской, Оренбургской (казачьей), Западно-Российской (Калининградская область) и др. Таким образом, процессы феодализации, явочным порядком развивающиеся в регионах, аккумулируются в направлении конфедерализации Федерации.
Апрельско-майские (1998 г.) события -демонстрации студентов, учителей школ, врачей, ученых, мощные забастовки шахтеров, блокировавших железнодорожные сообщения, вооруженный конфликт в Дагестане - все это имеет одну общую природу. На мой взгляд, здесь не место ссылаться на тривиальную причину, объясняемую нехваткой денежных ресурсов для осуществления должной социальной политики (а почему, собственно, их не хватает, если люди работают, производят нужный товар, оказывают услуги и создают прибавочный продукт?).
Главная причина всего этого - неспособность федерального центра понять механизмы управления государством, колоссальное перенасыщение управляющих систем случайными людьми, не имеющими и отдаленного представления о государственной службе и ее задачах. Отсюда и неспособность вообще решить любую сколько-нибудь сложную возникающую проблему. Мощные удары по самому государственному аппарату наносит лично Ельцин, который рассматривает, видимо, управление страной как разновидность игры: непрерывно меняет людей на высоких должностях государства, практикуя кадровый пинг-понг - то снимая проворовавшееся или обанкротившееся должностное лицо, то снова возвращая ему "монаршью" милость. Все это видят региональные вожди и
ведут свою игру: кто-то ловко использует в своих интересах затянувшуюся комедию, а кто-то уже в отчаянии и безнадежности махнул рукой на центр и пытается самостоятельно вытащить свой регион из кризиса, не обращая внимания на "указания из центра". Таким образом, сама ситуация на федеральном уровне порождает и республиканский сепаратизм, и областной-краевой регионализм, в основе которых лежат одни и те же причины.
Международный аспект
В послевоенные десятилетия две глобальные системы выработали как писаные, так и неписаные правила, порядок, традиции взаимного общения. С конца 50-х - начала 60-х годов мир постепенно избавлялся от холодной войны, чему в огромной степени способствовал упомянутый ранее процесс конвергенции, формально не признаваемый ни "у нас", ни "у них". Не случайно эта концепция, основательно развитая УРостоу, так и не получила большого распространения на Западе, кроме как в кругах интеллектуальной элиты и университетской профессуры.
Бывали и отступления, рецидивы крайнего усиления "холодной войны", даже после подписания Заключительного акта в Хельсинки в 1975 году, к примеру, после прихода к власти в США Рональда Рейгана и его определения противника-конкурента как "империи зла". Были попытки экономического истощения Советского Союза через втягивание в дорогостоящую гонку военных приготовлений и инструментарии "звездных воин". Самый большой ущерб, однако, своей стране наносился не внешни-
ми противниками, а собственной недальновидностью лидеров, которым часто отказывал рационализм в политических решениях. Кто принудил ввести войска в Афганистан, когда опыт американцев во Вьетнаме показал, что такого рода военная политика не может дать победы?
Тем не менее, две глобальные мировые системы были достаточно сравнимыми - и в экономическом, и военно-политическом, и в глобально-региональном аспектах. НАТО одной системы уравновешивался Варшавским пактом другой мощной экономической группировкой европейских стран. ЕЭС приблизительно соответствовала СЭВ, кстати, довольно эффективно работавшему экономическому сообществу социалистических стран Восточной Европы (к которым чисто из политических соображений присоединились страны других континентов).
Какой был смысл "распускать" СЭВ ? Не было ли это репетицией к "роспуску" СССР? Я много сотрудничал с учеными из стран Восточной Европы в 70-х - 80-х годах, дружил с ними, часто бывал в этих странах, представлял настроения их интеллигенции. Мы много и часто говорили наших проблемах и противоречиях, но могу уверенно подтвердить, что ни Варшавский договор, ни тем более СЭВ не рассматривались ими как какие-то искусственные организации, не соответствующие их национальным интересам. Специалисты, занимающиеся изучением восточноевропейских стран, хорошо знают, что даже после роспуска СЭВ эти государства несколько лет выжидали: что же предпримет Россия, не пойдет ли она на интенсификацию экономических связей с бывшими членами СЭВ? Мне прямо задавали такие вопросы их ли-
деры, а однажды - в Страсбурге, встретившись со мной в ходе работы Европарламен-та, о том же самом спрашивал меня многоопытный и мудрый Александр Дубчек.
Почему роспуск Варшавского пакта не был обусловлен жизненно необходимыми соглашениями с США и их союзниками? Почему воссоединение Германии не только не принесло соответствующую финанасо-во-экономическую пользу, а наоборот, повлекло огромные расходы, деградацию армии, моральные страдания и национальное унижение? Я не допускаю здесь рассуждений в духе "теории заговора", а усматриваю "низкую прозу" - бездарность руководителей государства, вообразивших, что они могут решать мировые дела, обеспечить интересы своих государств. Наверно, это и определяло их поведенческие мотивы, бездумные соглашения на предлагаемые зарубежными партнёрами решения, направленные на радикальный пересмотр послевоенного миропорядка.
Что же удивляться тому, что НАТО двинулся на Восток... Какой смысл выражать недовольство - разве не Ельцин первым из всех лидеров бывших союзных республик заявил "о намерении России вступить в НАТО?" Получив жесткий отказ Запада даже обсуждать эту тему, Кремль бросился в другую крайность: стал отвергать право наших соседей делать то же самое, о чем говорили мы.
Провалы в СНГ всецело на совести некомпетентности федеральных политиков и специалистов. Они продемонстрировали неумение вести достойные переговоры с белорусскими и украинскими лидерами при наличии всех, абсолютно всех факторов, способствующих достижению долгосрочных объединительных целей. Любой
человек, знающий азбуку современной политики, понимает, что отталкивать стремящуюся к тесному сотрудничеству Белоруссию просто глупо. Без самого тесного союза с этой страной Россия фактически, даже географически едва ли не перестает быть европейской страной, будучи отброшенной на тысячу километров от западных границ СССР. Калиниградская область эволюционирует в направлении исчезновения в качестве российской территории; возможно, союз с Белоруссией отодвинул бы эту угрозу.
На очереди - развал страны, скорее всего, он начнется с российского Кавказа, который прочно стал сферой большой игры супердержавы и ее региональных союзников, находящихся вблизи конфликтной "дуги кризисов". США ведут целенаправленную, жесткую, долгосрочную политику на Кавказе, объявленном ими зоной своих жизненных интересован в Центральной Азии. Они, несомненно, добьются контроля над нефтяными и газовыми месторождениями этих стран, международными трубопроводами, прокладывающимся через Кавказ в Европу вдали от российских границ. Это, однако, всего лишь одна из стратегических задач в развернувшейся глобальной борьбе за передел мира.
В этом же контексте следует рассматривать и отрыв российских республик Кавказа от России. Трудно отделаться от впечатления, что сценарий прошедшей войны в Чечне написан заинтересованными державами, а реализация поручена "вассальному союзнику-сопернику", иногда приглашаемому к сотрудничеству в качестве "младшего партнера" (как в Боснии). На очереди Дагестан, а затем - республики Северного Кавказа. Цель этого
этапа - отодвинуть границы России севернее северокавказских республик.
А какова будет реакция других российских республик, областей и краев на такое развитие обстановки на Кавказе? С очевидностью можно утверждать, что их лидеры совершат действия, аналогичные тем, которые совершили Ельцин, Кравчук и Шушкевич в Беловежье, причем с тем же обоснованием, к которому прибегли тогда.
Калининградская область, перестав быть российской землей, возможно, получит в качестве "переходного этапа" (до присоединения к Германии), статус "подмандатной" (или самоуправляющейся) территории под эгидой Европейского Союза. То же самое произойдет с Курилами. В результате нас ждет полный отход от Ялтинских и Потсдамских соглашений, а также Сан-Францисского мирного договора по послевоенному устройству, которые на протяжении полувека сохраняли мир и глобальное равновесие. Впрочем, глобальное равновесие было нарушено еще в 1989 г., с расформированием Варшавского договора, затем со скоропалительно подписанными актами "О воссоединении Германии", вне какого-либо учета интересов страны (соглашение, весьма похожее на те, которые подписывают проигравшие войну государства, то есть на безоговорочную капитуляцию).
Подписанты Беловежья, насколько я себе представляю, не понимали вообще, что они взрывают глобальное равновесие, рассекая на части СССР. Но это хорошо понимали на Западе, хотя, надо отметить, прямые попытки расчленить Россию ими не предпринимались вплоть до позорного поражения Ельцина в войне в Чечне. Впрочем, Япония, претендуя на Курилы, заняла весьма жесткую позицию сразу же после
начала переговоров Горбачева с Колем в первой декаде декабря 1989-го относительно воссоединения Германии.
В этот период Горбачев допустил очередную слабость - в январе 1990 г. (сразу после подписания Документа о воссоединении двух Германий), он сделал заявление, в котором "признавал наличие территориальной проблемы между СССР и Японией". А Ельцин, пытаясь быть еще более уступчивым, сообщил, что у него "имеется пять подходов к решению курильской проблемы".
При этом игнорируются бесспорные факты. Япония - участник тройственной агрессии, оси "Берлин - Рим - Токио", одна из тех стран, которые явились зачинщиками Второй мировой войны. Она начала 7 декабря 1941 г. вероломные военные действия против США, союзника СССР по антигитлеровской коалиции. Даже в смертельно опасные для судеб Отечества месяцы, когда, казалось, Москва будет взята неприятелем, военное командование вынуждено было держать на Дальнем Востоке около 40 первоклассных боевых дивизий, реально опасаясь нападения миллионной японской Маньчжурской армии, а также высадки десанта с Курил.
Союзные державы в соответствии с решениями Ялтинской конференции от 11 февраля 1945 г., Потсдамской Декларацией от 26 июля 1945 года передали Курилы СССР. И здесь нелепо говорить "о наличии территориальное проблемы". А подписав 8 сентября 1951 г. в Сан-Франциско мирный договор, Япония отказалась от Курильских островов, неважно, подписал ли этот договор СССР или нет. Международный договор, вступивший в силу, становится частью международного права.
Однако, похоже, правящие круги мало интересуются этими проблемами. Пытаясь найти пути, ведущие к передаче этих островов, они не отдают себе отчета в том, что речь идет, на мой взгляд, не столько об этих злосчастных островах, а главным образом о другом: произойдет мощное стимулирование тенденции откровенного нарушения послевоенного миропорядка, что с неизбежностью породит множество взаимных территориальных претензий, и не только к России. В результате в мире возродится дух холодной войны и напряженности, что особенно опасно, когда везде множатся региональные военные конфликты, могущие перерасти в серьезные войны.
Исключительно тревожный "звонок" в этом направлении зазвенел вместе с проведенными ядерными взрывами Индией и Пакистаном - естественным следствием нарушения глобального баланса сил, мирового военно-политического равновесия. Если бы Индия была уверена в России, как
она в свое время верила, что СССР не допустит ни при каких обстоятельствах большой войны против нее, она, на мой взгляд, не вступила бы бесповоротно на путь ядерного вооружения. В свою очередь, Пакистан не мог примириться с тем, что ближайший сосед-противник на его глазах обзаводится ядерным оружием. Заколдованный круг, а за ним маячат новые страны, для которых проведенные испытания ядерного оружия - предлог для вступления на этот путь. Где развязка? Она может оказаться в начале третьей мировой войны, угроза которой появилась одновременно с падением СССР и началом осуществления неразумной политики российских руководителей.
По моему убеждению, угроза гибели России или превращения ее в конгломерат небольших полугосударственных образований с нищим населением, низким уровнем производительных сил и промышленного развития, деградировавшей культурой, искусством и наукой является реальностью.
