CC BY
28
1.3. РОССИЯ НА ПУТИ РАЗВИТИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА: ВЕРНО ЛИ ВЫБРАНЫ ОРИЕНТИРЫ?
Зырянов Сергей Григорьевич, доктор политических наук, профессор, директор филиала
Место работы: Российская академия народного хозяйства и государственной службы Челябинский филиал, при Президенте Российской Федерации
director@rane 74.ru
Лукин Анатолий Николаевич, кандидат культурологии, доцент кафедры государственного управления, правового обеспечения государственной и муниципальной службы, доцент
Место работы: Российская академия народного хозяйства и государственной службы Челябинский филиал, при Президенте Российской Федерации
Аннотация: В статье рассматриваются ситуация с состоянием и основными тенденциями развития гражданского общества в современной России, а также традиционные и новые механизмы формирования гражданской активности и институтов гражданского общества. Для иллюстрации ряда положений используются данные авторских социологических исследований, проведённых в Челябинской области.
Ключевые слова: гражданское общество, гражданская активность, институты гражданского общества.
RUSSIA ON THE WAY OF DEVELOPMENT OF CIVIL SOCIETY: WHETHER REFERENCE POINTS ARE TRULY CHOSEN?
Zyryanov Sergey G., Doctor of sciences, professor
Place of employment: The Russian academy of national economy and public service at the President of the Russian Federation (the Chelyabinsk branch)
Lukin Anatoly N., PhD, associate professor
Place of employment: The Russian academy of national economy and public service at the President of the Russian Federation (the Chelyabinsk branch)
Abstract: The article examines the main trends in the development of civil society in modern Russia and the mechanisms of its institutions.
Keywords: Civil society, citizens activity, institutions of civil society.
85 лет первому президенту России и 25 лет новой российской государственности - это даты, которые дают повод осмыслить то наследие, которое досталось нам от ельцинской эпохи, оценить нынешнюю ситуацию и определить направление дальнейшего развития. Мы не берём на себя смелость дать оценку глубине проработки и качеству реализации всего проекта создания новой России, разработанного командой Б.Н. Ельцина, а остановимся на анализе реализации только одной из целей той масштабной реформы -формировании в России гражданского общества европейского типа.
К окончанию эпохи Б.Н. Ельцина ценность гражданского общества, которое понимается как сфера реализации частных инициатив, механизм осуществления диалога населения и власти, защиты прав человека, повышения гражданской активности масс признаётся очевидной всеми влиятельными силами страны.
В наше время теоретические споры ведутся не вокруг того, необходимо ли нам развитое гражданское общество, а по проблемам, какую роль в этом должно играть государство, остаётся ли для нас в качестве идеала пример западных демократий, либо мы будем искать какой-то свой путь и т.п.
Проблема влияния институтов гражданского обще-
ства на социальные процессы в современной России остаётся одной из самых широко освещаемых в научной и научно-публицистической литературе. Вместе с тем, различия в оценках состояния гражданского общества и перспектив его развития в нашей стране весьма существенны. Например, в «Докладе о состоянии гражданского общества в Российской Федерации за 2015 год», подготовленном Общественной палатой Российской Федерации отмечается, что «2015 год показал огромный потенциал некоммерческого сектора в России. В форумах активных граждан «Сообщество» во всех федеральных округах приняли участие несколько тысяч гражданских активистов и представителей НКО. В каждом регионе действуют десятки независимых активистов, которые реализуют проекты в области общественного контроля, добровольчества, социальной поддержки. Рост гражданской активности в нашей стране связан с общемировыми тенденциями, но в еще большей степени - с патриотическим подъемом на волне воссоединения с Крымом, сочинской Олимпиадой»1. На 228 страницах этого доклада приводится
1 Доклад о состоянии гражданского общества в Российской Федерации за 2015 год. [Текст]. М., Общественная палата Российской Федерации, 2015. С. 227.
множество позитивных примеров участия третьего сектора в общественно-политической жизни, в разнообразных социальных проектах. С другой стороны, у ряда специалистов прямо противоположный взгляд на то, что у нас происходит в гражданской сфере. Например, известный философ А. Ципко на страницах «Новой газеты» пишет: «... гражданского общества за четверть века мы не создали, систему сдержек и противовесов мы так и не пытались создать. Когда лидер страны, как сейчас, «это наше всё», то мы все неизбежно мало что стоим и ко всему должны быть готовы»2
Научные дискуссии ведутся вокруг того, не слишком ли в России велика роль государства в развитии институтов гражданского общества? Некоторые учёные, будучи убеждёнными в том, что атрибутивным признаком институтов гражданского общества является их возникновение в результате самоорганизации, вообще отказывают в статусе элемента гражданского общества таким организациям, как Общественная палата и общественные советы при органах государственной власти, так как это, по их мнению, проекты, рождённые в коридорах власти. Другие убеждены, что это всё же институты гражданского общества, однако специфически российские. По мнению А. Домрина, в теоретических дискуссиях в России прослеживается важность государственного участия в развитии гражданского общества. Он указывает на наличие поддержки в самом российском обществе идей усиления государства и недоверия к тем общественным организациям, деятельность которых воспринимается как ослабляющая государство [6].
Для части теоретиков, таких как Джон Райтц, «определённое напряжение между государством и гражданским обществом вполне приемлемо. Представляется вполне очевидным, что попытки государства поставить частные организации под свой контроль противоречили бы демократическим принципам и идеалам» [2, с. 28]. Для других, как, например, авторов упомянутого нами выше «Доклада о состоянии гражданского общества в Российской Федерации за 2015 год», согласно тексту этого доклада, - НКО должны, прежде всего, оказывать помощь государству в решении важнейших социальных задач. Государство же заинтересовано в использовании большого потенциала третьего сектора и на этой основе выстраивает с ним диалог, оказывает организационную и финансовую поддержку. Акцент, как видим, смещается от оппонирования государству в сторону партнёрства, сотрудничества с ним.
Некоторые эксперты склонны считать гражданское общество некой идеологемой либеральной идеологии, примерно такой же, какой в своё время были идеоло-гемы «развитого социализма» или «социализма с человеческим лицом» в СССР. Напомним, что идеоло-гемы призваны воздействовать не столько на разум, сколько на эмоции людей. Их целенаправленное использование является мощным средством управления массовым сознанием. Посредством идеологем у объекта манипулятивного воздействия создаётся иллюзия понимания проблемы. Признаком идеологемы считается отсутствие её чёткого определения, плюрализм
мнений по поводу её значений, их расплывчатость, нечёткость. Приведённые выше примеры как раз указывают на отсутствие общепризнанного представления о том, что такое гражданское общество, каковы его границы, атрибутивные признаки. С другой стороны, рост количества и уровня влияния некоммерческих организаций на социальную жизнь в странах развитой демократии - это не иллюзия, а факт, подтверждённый множеством социологических исследований. Во всех развитых демократических государствах развитый «третий сектор» является предметом гордости и считается основой гражданского общества. Он включает в себя огромное количество различных объединений, работающих на благо общества. Часто методы и формы работы некоммерческих организаций превосходят в эффективности государственные организации, поэтому во многих странах НКО занимаются поддержкой и защитой населения, экологией, местным самоуправлением, медициной, образованием, социальной реабилитацией, оказанием специфических консалтинговых услуг и т.д. Нельзя игнорировать и вклад европейских мыслителей в развитие представлений о гражданском обществе. При всём многообразии мнений, подавляющее большинство из них сходятся на том, что гражданское общество складывается по мере развития демократии и становления правового государства и проявляется в существовании системы неполитических, в значительной степени независимых от власти организаций, ограничивающих возможности государства вмешиваться в частную жизнь граждан и позволяющих им противостоять возможному произволу власти, а также реализовывать свой творческий потенциал в соответствии со своими взглядами и убеждениями. Таким образом, просто отмахнуться от проблематики гражданского общества, якобы для того, чтобы не попасть под манипулятивное влияние либеральных идеологем - это значит игнорировать объективную ситуацию и тенденции развития общественной жизни в странах демократии.
Отдельно остановимся на факторах, негативно влияющих на развитие гражданского общества в России:
Первый фактор - конформистское отношение к власти имеет в нашей стране глубокие исторические и социальные корни. Очевидно, есть генетическая связь между установкой общественного сознания «Всякая власть от Бога» в императорский период, идеологическим обоснованием и конституционным закреплением авангардной роли КПСС в советское время и распространением сервильных отношений к власти у части населения в современной России. Требуется время, последовательность и настойчивость действий со стороны общественных институтов, чтобы эту установку изменить.
Второй фактор - невысокий уровень гражданской активности населения, что подтверждается, в том числе недавно проведённым исследованием специалистами лаборатории прикладной политологии и социологии Челябинского филиала РАНХиГС, некоторые данные которого представлены в следующей таблице:
2 А.Ципко Что нам делать с политическим наследством Чингис-
хана? [Текст] // «Новая газета». 06.09.16. С. 14.
Таблица 1.
Распределение ответов респондентов в Челябинской области на вопрос о готовности влиять на ситуацию в стране, по
Значительно чаще о своей готовности влиять на происходящее высказывались те респонденты, которые считают, что возможности для такого влияния есть. А наличие возможностей гораздо чаще видится тем, кто готов влиять на происходящее. Какой из этих двух факторов первичен, определить сложно, в виду того, что, пожалуй, многое здесь зависит от того, с какой точки зрения взглянуть на данную ситуацию. Как можно предположить, население чаще будет говорить об отсутствии возможностей для проявления гражданской активности, а представители органов власти и общественных организаций ссылаться на пассивность населения в проявлении своей гражданской позиции. Однако, понимание высокой степени зависимости данных показателей дает четкое осознание того, что изменение существующего положения дел возможно только путем комплексных усилий по развитию и совершенствованию механизмов проявления гражданской активности населения и, что немаловажно, донесения до граждан информации о наличии и принципах действия таких механизмов, наряду с повышением социальной активности населения, преодолением патерналистических установок и правового нигилизма среди представителей современного российского общества3.
Третий фактор - зависимость структур гражданского общества от государства. Большинство исследователей гражданского общества самоорганизацию считают его атрибутивным признаком. По объективным и субъективным причинам государство в нашей стране оказывает значительное влияние на формирование ключевых институтов гражданского общества. Понятно, что власть влияет на общественные организации, в частности, через их руководителей, назначение которых осуществляется только после прохождения претендентами определённых фильтров. Этот «родовой» недостаток наших общественных палат, общественных советов при органах исполнительной власти и прочих институтов будет изжить непросто.
Четвёртый фактор - низкое доверие граждан к правовой системе и низкая правовая культура. Это подтверждается данными социологического опроса среди жителей Челябинской области, некоторые из которых представлены в следующей таблице:
3 Состояние гражданского общества в Челябинской области. Аналитическая записка на основе результатов социологического опроса населения Челябинской области, проведенного в период с 17 по 23 ноября 2016 года
Таблица 2.
Распределение ответов респондентов на вопрос: «Известно ли Вам, что с 2014 года в Российской Федерации действует закон об общественном контроле за деятельностью органов власти?»
Практически каждый второй респондент (48,1%) отмечает, что общественный контроль не способен улучшить работу органов власти4.
Пятый фактор имеет ситуативный характер. Он связан со сложной международной обстановкой, давлением на Россию со стороны стран Запада. Государство, в этом случае, с мотивом защиты национальных интересов, может ограничивать деятельность не только действительно имеющихся деструктивных структур, но и неудобных, раздражающих своей политической независимостью внутренних оппонентов. Так, разочарование общественности вызвало решение органов власти отнести к числу иностранных агентов Левада-Центр, проводимые исследования которого, в том числе по проблемам развития гражданского общества, получают высокую оценку у значительной части независимых экспертов.
Нам представляется, что глубинные причины отсутствия взаимопонимания среди экспертов во взглядах на гражданское общество стоит искать в ограниченности методологических возможностей традиционных подходов к исследованию этого феномена в современной России. Господствовавшие в российской социально-философской, социологической и политологической мысли в 90-е годы прошлого столетия и начале нового века эволюционизм и институционализм органически присущи модернистской концепции развития постсоветский России.
Эволюционизм исходит из того, что любое явление зарождается в определённой временной точке и в определённом месте, после чего оно проходит ряд стадий своего развития от примитивных форм, до всё более совершенных, постепенно распространяясь в пространстве. По этому подходу, гражданское общество - продукт западной цивилизации, которая опережает в своём экономическом, социальном и политическом развитии другие регионы мира. Это превосходство приводит к естественному желанию заимствовать положительный опыт Запада и вовлечении большинства развивающихся стран в процесс модернизации, в результате которого преодолевается их отсталость, посредством копирования успешных практик передовых стран. Такое повсеместное подражание западным державам должно привести к отмиранию не выдержавших глобальной конкуренции форм общественного устройства и окончательное «воцарение» либеральных ценностей в глобальном мире. Наиболее выпукло эту идею выразил Фрэнсис Фукуяма в своей статье «Конец истории»: «Триумф Запада, западной идеи очевиден прежде всего потому, что у либерализма не осталось никаких жизнеспособных альтернатив... То, чему мы, вероятно, свидетели - не просто конец холодной войны или очередного периода послевоенной
4 Там же.
В какой мере Вы чувствуете себя готовым влиять на происходящее? в своем дворе По всему массиву опрошенных Есть ли сегодня условия для реализации Вашей готовности влиять на происходящее? в своем дворе
условия есть условий нет затрудняюсь ответить
высокая степень готовности 39,0 63,4 18,0 9,4
низкая степень (отсутствие) готовности 42,6 24,0 76,0 44,7
затрудняюсь ответить 18,3 12,6 6,0 45,8
2016 2015
год год
да, известно 30,5 25,5
нет, впервые об этом слышу 64,0 65,3
затрудняюсь ответить 5,5 9,2
истории, но конец истории как таковой, завершение идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления» [4, с. 134-135].
Если бы такой крайний эволюционализм победил окончательно в теории и на практике, то задача развития гражданского общества в России сводилась бы к тщательному изучению и точному копированию западного образца. Однако, как показал опыт, простое воспроизведение чужих практик редко даёт ожидаемый эффект. Не только в России, но и на постсоветском пространстве, во многих азиатских странах не удалось серьёзно преуспеть в попытках тиражирования западной демократии и гражданского общества. Что, впрочем, не исключает учёта этих образцов как важного опыта, подлежащего осмыслению. В последующем, под давлением событий начала нового тысячелетия сам Ф. Фукуяма вынужден был пересмотреть свои взгляды. Да и на каком основании стоит признавать, что западное гражданское общество - это идеальный продукт истории? Как показывает практика, до идеала там тоже ещё далеко. И средства массовой информации не такие уж независимые, и власть, по-прежнему имеет серьёзные инструменты для манипуляции общественным мнением, и правовые инструменты не всегда гарантируют безопасность от государственного произвола, и права отдельных граждан и социальных групп серьёзно нарушаются. Красноречивыми фактами, подтверждающими это, являются многочисленные расправы полицейских над американскими гражданами с чёрным цветом кожи, которые не прекращаются, несмотря на массовые протесты во многих штатах США. К тому же по-настоящему так и не наказан ни один из полицейских, лишивших жизни не представлявших опасности окружающим афроамериканцев. Как отмечает И.Б. Фан, «несмотря на то, что эволюционизм уже был подвергнут достаточно основательной и детальной критике, направленной на такие его характеристики, как детерминизм, телеологизм, фатализм и финализм, а также универсальность, эссенциализм, монизм, большинство работ, посвящённых генезису гражданского общества, разделяет и основные установки эволюционизма и те «белые пятна», которые выявляются при его столкновении с социальной реальностью» [3, с. 15]. Эволюционисты убеждены в универсальности открытых им закономерностей и не считают необходимым учёт специфики конкретного социума, прежде всего, его культурных особенностей. Это неизбежно приводит к негативным оценкам с их стороны конкретной ситуации в гражданской сфере в развивающихся странах, так как они в большей или меньшей степени отклоняются от магистрального эволюционного пути, проложенного демократиями Запада. Отсюда и критика развития гражданского общества в современной России со стороны тех, кто явно или не вполне осознанно стоит на позициях эволюционизма.
Большинство недостатков эволюционизма унаследовал институциональный подход, сторонники которого исследуют два аспекта: институции - нормы, обычаи поведения в обществе, и институты - закрепление норм и обычаев в виде законов, организаций, учреждений. При этом подробно описываются институции и институты, которые могут быть взяты в качестве лучшей, совершенной, идеальной модели, и не особо важно каким образом такая модель образовалась. Естественно, в качестве образца модели гражданского общества вновь выбираются институции и институты
западных либеральных демократий. Как отмечает Б.Г. Капустин, институциональный подход не только наследует такие черты классической эволюционной парадигмы, как финализм, монизм, детерминизм и т.д., но и продолжает разделять ее установки и следствия применения:
- утверждение внешней позиции наблюдателя;
- монологизм («проектность метафизического мышления», подразумевающую знание субъектом объективной истины);
- абстрагирование от культуры в понимании социальных явлений;
- анонимный, бессубъектный анализ политических процессов;
- неспособность «концептуализировать качественные изменения и возникновение качественно новых состояний»;
- ориентацию на материальные и целерациональные интересы людей (в особенности на частный интерес) как единственные основания политических действий, исключающие другие (коллективные, публичные) интересы и основания и являющиеся «стандартами формальной рациональности», лежащими в основе политической системы, демократии, современности в целом [1, с. 92, 182, 248].
Эту мысль развивает И.Б. Фан «В отличие от классической теории, апеллировавшей к борьбе против господства одних над другими, иституциональные теории принимают за данность систему институтов легального господства на Западе, выступающую в качестве модели-образца для «модернизирующихся» стран. Критическая рефлексия над этой системой отсутствует. Не здесь ли истоки нового деспотизма? Вопрос об угрозах и вызовах со стороны абсолютизируемой либеральной идеологии (включая ценность гражданского общества, индивидуализма, гипертрофию частной собственности за счёт публичной и т.д.) не ставится [3, с. 21].
В качестве альтернативы эволюционизму и интиту-ционализму у нас часто используется цивилизацион-ный подход, который, в свою очередь, абсолютизирует культурную специфику отдельных цивилизаций, вплоть до признания их непроницаемости, невозможности механического заимствования достижений других цивилизаций. Идея евразийского пути развития России - это одна из модификаций цивилизационного подхода, разработанного ещё Н.Я. Данилевским, О. Шпенглером, А. Тойнби, П. Сорокиным и др.
На рубеже тысячелетий широкий резонанс вызвала публикация американского специалиста С. Хангтинтона «Столкновениие цивилизаций», в которой он, в противовес глобалистам, предсказал обострение отношений в XXI веке между цивилизациями, сформированными на разных культурных основаниях, ядром которых являются религии. Он пишет: «Возникает мировой порядок, основанный на цивилизациях: социумы, имеющие культурное сходство, сотрудничают друг с другом; попытки перемещения социума из условий одной цивилизации в другие и чуждые оказываются бесплодными; страны группируются вокруг ведущих или стержневых стран своих цивилизаций» [5, с. 15]. По-Хантингтону, Россия является стержневой страной православной цивилизации. Пусть не полностью, но многие прогнозы американского теоретика сбылись. Линии разломов возникли в современном мире на границах очерченных им цивилизаций. Серьёзно ошибся в своих предсказаниях он только относительно возможных противоречий между Россией и Украиной, так как они, по его мнению, обе принадлежат к православной цивилизации. Хотя С. Хантингтон, отмечая близость к Западу униатской Западной Украины, считал возможным разлом на границе западной и остальной Украины.
Как видим, даже среди западных экспертов есть
скепсис по отношению к идеоологемам мультикульту-рализма, толерантности, «конца истории» и пр. Модернизация, как копирование западного опыта, далеко не везде дала желаемые результаты. Проводимые преобразования в некоторых странах, имеющих членство в ЕС, таких как Греция, Болгария и Румыния, не способствовала серьёзному прорыву в их экономике, социальной и политической сфере. Новые вызовы Европе - поток мигрантов с Ближнего Востока, угроза терроризма, рост национализма, фактическая утрата части суверенитета рядом европейских стран, решение о выходе Великобритании из Евросоюза и т.д., свидетельствуют о кризисе западного либерализма в традиционном виде и ставят под сомнение сохранение мирового лидерства западной цивилизации в дальнейшем. Впрочем, вполне возможно, что будут найдены адекватные ответы на существующие вызовы, и прогресс западной цивилизации продолжится. Но, в любом случае, стоит ожидать в ближайшее время корректировки не только внутренней и внешней политики стран ЕС, но и пересмотра некоторых идеологических ориентиров. Набор «традиционных» европейских ценностей будет подвергнут ревизии.
К тому же современная демократия на Западе утрачивает (хочется надеяться, что не окончательно) некоторые свои завоевания. Например, гордостью европейцев долгое время оставались независимые сМи. Сейчас мало кто из журналистов, без риска лишиться работы, может излагать свою позицию по отношению к политике России, если эта позиция не соответствует мейнстриму. Другое дело, что кроме традиционных СМИ, сейчас есть ещё и интернет-пространство, информационные потоки в котором контролировать гораздо сложнее. Но и интернет, как показывает практика, тоже может быть использован для манипуляции массовым общественным сознанием.
Всё перечисленное наталкивает на мысль, что к гражданскому обществу в странах Запада стоит относиться не как к закономерному финалу самоорганизации населения в социуме, достигшего вершины социального прогресса, а как к элементу относительно успешной модели общественного устройства в определённых исторических и культурных условиях. При этом, не следует, как недооценивать этот успешных опыт, ставя под сомнение его пригодность для использования в российских условиях, так и слепо копировать его, без учёта нашей культурной специфики. Нужно преодолеть недостатки как номотетичекого подхода к исследованию гражданского общества, связанного с генерализацией тенденций развития гражданского общества в странах западной демократии, так и противоположного ему идеографического подхода, направленного на выявление в изучаемом объекте его уникальности.
Список литературы:
1. Капустин, Б.Г. Современность как предмет политической теории [Текст] / Б.Г. Капустин. М.: РОССПЭН, 1998. 308 с.
2. Райтц, Джон Что делать? Роль государства в развитии гражданского общества в России [Текст] / Представительная власть - XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2004. № 2 (56). С. 28-30.
3. Фан, И.Б. От героя до статиста: метаморфозы западноевропейского гражданина [Текст] / И.Б. Фан. Екатеринбург: УрО РАН, 2006. 313 с.
4. Фукуяма, Ф. Конец истории? [Текст] / Ф. Фукуяма // Вопросы философии. 1990. № 3. С.134-148.
5. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций [Текст] / С. Хантингтон. М.: АСТ. 2014. 576 с.
6. Domrin A.N. (2003) Ten years later: society, civil society, and the Russian State. [Текст] // The Russian Review. no 2, 2003. pp. 193-211.
