CC BY
27
Коммуникативные исследования. 2016. № 1 (7). С. 73-81. УДК 81-144+81-112
О.А. Солопова Челябинск, Россия
РОССИЯ И ТУРЦИЯ: ОТ ПРОШЛОГО К НАСТОЯЩЕМУ И БУДУЩЕМУ (НА МАТЕРИАЛЕ БРИТАНСКОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА XIX в.)*
Будущее является одной из имплицитных категорий политического дискурса. Время неотделимо от человека: оно моделирует его как социальное существо, а человек, в свою очередь, моделирует время, поэтому всегда присутствует желание предугадать, предвидеть будущие события. Лингвополитическая прогностика -новое направление в исследовании политического дискурса, которое предполагает системное объединение положений прогностики, политологии и когнитивной лингвистики. Используя инструментарий прогностики, политологии и когнитивной лингвистики, лингвополитическая прогностика изучает модели будущего, материалом для конструирования которых служат поисковые прогнозы авторов аналитических статей политического дискурса.
Представлен фрагмент исследования ретроспективных моделей будущего России, выполненного в рамках лингвополитической прогностики. В политическом дискурсе прогнозы, сценарии и модели будущего являются мощным средством воздействия на адресата. Обращенность политического дискурса в будущее, категория прогностичности реализуется на уровне прогностических политических текстов или на уровне фрагментов политических текстов. Модель будущего не только позволяет представить альтернативы развития настоящей ситуации в развернутой форме, но и проникнуть в прошлое и изучить его. Ретроспективный анализ позволяет взглянуть сквозь текст на часть прошлой реальности, которая лежит за этим текстом, а исторические аналогии могут помочь в решении задач, стоящих перед современным государством.
Ключевые слова: лингвополитическая прогностика, политический дискурс, будущее, категория прогностичности, прогностический политический текст, метафора.
В настоящее время резкое охлаждение в отношениях между Россией и Турцией заставляет политиков, политологов, журналистов внутри страны и за ее пределами строить различные прогнозы, высказывая подчас категоричные суждения относительно вероятного повышения или понижения градуса двусторонних отношений, что напрямую влияет на восприятие образа страны в целом и ее вероятного будущего в частности ми-
© О.А. Солопова, 2016
* Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда, проект № 16-18-02102.
ровым общественным мнением, в первую очередь - общественным мнением стран Запада.
Будущее является одним из измерений национального самосознания, важной частью мировоззренческой системы координат, обладающей аксиологической значимостью для социума, при помощи которой люди, принадлежащие к той или иной культуре, воспринимают мир и создают его, что выдвигает прогностичность (обращенность в будущее] как имманентную содержательную категорию политического дискурса на первый план; категорию, которая определяет его содержание, структуру, прагматическую значимость, социальную и ценностную нагруженность. Актуальность лингвополитической прогностики, нового направления, возникшего на стыке когнитивной лингвистики, лингвополитологии и метафоро-логии, обусловлена тем, что сценарии и модели развития общественно-политических процессов и систем, отдельных государств и отношений между странами на международной арене становятся инструментом политических технологий. Прогнозы, сценарии, модели будущего, направленные на формирование определенных мировоззренческих и психологических установок, превращаются в один из новых способов воздействия на индивидуальное и коллективное сознание.
Материалом лингвополитического прогностического исследования служит прогностический политический текст - текст политической проблематики, предметом отображения которого является анализ настоящих тенденций и будущих перспектив развития ситуации либо последствий выбора одной из альтернатив (положительной / отрицательной], призванный воздействовать на адресата при помощи продвижения образов будущих реальностей для получения желаемого результата, а также на политическую ситуацию в целом с целью ее изменения. Категория про-гностичности может быть также объективирована на уровне отдельного фрагмента текста (контекста], поскольку политический текст любого жанра несет в себе элементы прогностичности: он обусловлен планируемыми действиями, возможностью или невозможностью этих действий.
Современный характер взаимоотношений двух стран (России и Турции] оценивается отечественными и зарубежными аналитиками на фоне ретроспективы: вековой истории и содержания отношений двух самых крупных европейских держав, военных противостояний, имевших огромное значение для мировой истории в целом и для Европы в частности.
Обращенность политического дискурса к будущему не исключает его направленность в прошлое, а наоборот, актуализирует смыслы и факты уже свершившихся событий. Исторические аналогии акцентируют обратимость времени в политическом дискурсе, возможность общества возвратиться в любое состояние, которое уже происходило: «определенная сумма событий или небольшое событие, даже случай могут вызвать цепь лавинообразных, синергетических процессов, которые, действуя нелиней-
но, возвращают общество в прошлое политическое состояние» [Венгеров 1992: 61-62]. Ретроспективные модели позволяют взглянуть сквозь текст на часть прошлой реальности, которая лежит за этим текстом, и на модель будущего, конструируемую им, что говорит о необходимости изучения «не только того, откуда идет история, но и куда она направляется» [Ключевский 1989: 133], или могла бы направляться. Таким образом, лингво-политическое моделирование образов будущей реальности проводится с опорой на историческое наследие, с учетом исторических параллелей, взаимного проникновения временных горизонтов «прошлое - настоящее - будущее», которые дают представление о том, какими этапами, с какими позитивами и негативами пришла наша страна к настоящему, и как они могут быть учтены в грядущем.
Приведем в качестве иллюстративного материала прогностический контекст из корпуса текстов британского политического дискурса XIX в.: In such a nation there can be no deep religious feeling. That deficiency and its causes constitute Russia's Curse. It turns even the charity and devotion to poison. Russia believes in Christianity! For my part, I would rather have the Turks with their Mahommedanism than the Russians with their mock faith. "...By their fruits ye shall know them"... The "fruit" of Russian Christianity at this moment is the sinful aggressive war. But let us have a word about Russia's sins. The Russians' cloak of national and religious sympathy is too transparent to hide their real intentions, which, by menacing the Bos-phorus and the Danube, threatens not only Turkey, but also India and Austria. Now Russia is astonished, and involuntarily inquires why she is so powerless. Light! light! As much light as possible - that is what she now requires. In light are health, force, power, and the possibility of recovery. But the light is granted to us. With morbid eagerness Russia peers into the darkness, and sees, as if it were through mist, only a sad vision of innumerable sacrifices. With morbid eagerness she listens, and hears nothing but the frightened numbers of the killed and wounded (Preston Chronicle and Landcashire Advertiser. 1877.10.11].
Прогностический контекст построен на развернутой религиозной метафоре, репрезентирующей градуированное представление одной из «крайних» альтернатив будущего (Russia's Curse, mock faith, Russia's sins, the Russians' cloak of national and religious sympathy, light, darkness]. В политическом дискурсе конституирующим элементом содержательно-смыслового пространства прогноза часто становится именно метафора, организуя прогностический текст / контекст, определяя его направленность в «светлом» или в «мрачном» ключе. Иные лингвистические средства, работающие на семантику будущего, служат формальной организации прогностического текста / контекста, дополняя светлый или мрачный вариант развития настоящего в будущее, создавая его цельный панорамный фрагмент. «Высокая частотность использования индивидуально-авторских образов в различных частях контекста, представленность в тексте
метафор, принадлежащих различным фреймам и слотам» [Чудинов 2003: 124-125], нагнетает атмосферу мрачного будущего Российской империи.
Репрезентация будущего Российской империи в рамках религиозной метафорики обусловлена дискурсивными факторами. Контекст датирован 1877 г.: 12 апреля 1877 г. Александр II объявил Турции войну, одним из главных побудительных мотивов которой являлся национально-религиозный фактор, поддержка антитурецкой борьбы южных славян как «страждущих единоверцев» [Сахаров, Боханов, Шестаков 2012; Сучалкин 2013]. Раздражение и возмущение в России вызывала поддержка правительством султана сепаратистских движений на Кавказе, оказание им моральной, материальной и военной помощи, призывы к священной войне против русских; притеснение неверных [немусульман], насилие над ними, преследование православных христиан на территории Османской империи - на Балканах и Ближнем Востоке.
Великобритания, отрицая наличие глубоких религиозных убеждений у русского народа, в числе иных великих держав выступающая на стороне Турции, считает, что развязанная Россией война имеет совсем иную подоплеку, отличную от национально-религиозного фактора, что является проклятием как для самой России [In such a nation there can be no deep religious feeling. That deficiency and its causes constitute Russia's Curse], так и для тех, кому она оказывает благотворительность и к кому проявляет религиозное рвение. Помощь, оказываемая Российской империей в национально-освободительной борьбе славянских народов Балканского полуострова против османского владычества, ее самоотверженность, сострадание и милосердие, по мнению автора, пропитаны ядом русского проклятия [It turns even the charity and devotion to poison]. Высшую точку накала негодования автора представляет риторическое восклицание, позволяя выделить важнейшие в смысловом отношении фрагменты прогностического контекста, формируя у адресата интенцию к совместному с адресантом негодованию, саркастическому изумлению [Russia believes in Christianity! For my part, I would rather have the Turks with their Mahommedanism than the Russians with their mock faith]. Автор статьи принимает сторону турок-мусульман в выборе между ними и русскими с их «мнимой верой» [mock faith].
«Фальшивость» национально-религиозных устремлений, которыми руководствуется Российская империя в русско-турецкой войне, акцентируется введением в контекст изречения из Библии [...By their fruits ye shall know them... - «По плодам их узнаете их»]. Двойное многоточие заставляет сфокусировать внимание на высказывании, восстановить предшествующий и последующий контекст данного изречения1.
1 «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? По плодам их узнаете их. Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» [Мф. 7: 15-19].
Являясь столь же информативным как прогностический контекст в целом, интертекстуальный микротекст встроен в настоящую ситуацию и задает требующуюся интерпретацию будущего, дополняя и насыщая прогностический контекст негативными библейскими образами, сферой-мишенью которых является Российская империя. Как лжепророк, Россия, прикрываясь «мнимой верой» и показной добродетелью, борьбой за братьев-славян, в действительности руководствуется весьма эгоистичными военно-стратегическими целями: расширением территории, усилением влияния на Балканах. В случае победы Российской империи и создания независимого болгарского государства престиж и влияние России в данном регионе невероятно возрастут.
Библейские образы коррелируют с метафорическими единицами прогностического контекста, дополняя друг друга, интенсифицируя транслируемые смыслы, приумножая негативные коннотации: The Russians' cloak of national and religious sympathy is too transparent to hide their real intentions ~ Beware of the false prophets, who come to you in sheep's clothing, but inwardly are ravenous wolves. Материал проводимого исследования показывает, что для британского дискурса ретроспективного среза доминантным образом в рамках зооморфной метафорики является «волчья» метафора. В анализируемом прогностическом контексте образ России - волка в овечьей шкуре, имплицитно заложенный в прецедентном высказывании, характеризует русофобские настроения консервативного правительства Великобритании во главе с премьер-министром Б. Дизра-элли, оказывавшего поддержку османскому султану. Попытки Российской империи добиться от европейских держав совместных действий для предотвращения кровавой бойни на Балканах не нашли отклика ни в Лондоне, ни в Париже, ни в Вене, переговоры с Турцией с требованием о прекращении преследования славян (1876 г.] не принесли ожидаемого результата. Более того, британский премьер-министр поставил под сомнение факт геноцида на Балканах, объявляя кровавые события «русскими провокациями»1.
По мнению британских публицистов, под овечьей личиной России, вставшей на защиту южных славян, под маской религиозности и сострадания таится злоба и агрессия жестокого хищника с диким нравом и мерзкими повадками, который, попав в овечий загон, наверняка нанесет огромный ущерб стаду тем, что уничтожит гораздо больше овец, чем сможет съесть (Russia by menacing the Bosphorus and the Danube, threatens not only Turkey, but also India and Austria] : своими действиями Россия угрожает не только Турции, но Индии, британской «жемчужине», и Австро-Венгрии, союзнику Великобритании, что объясняет поддержку Великобританией
1 Только в июле 1876 г. исламскими фанатиками было вырезано 40 тыс. болгарских стариков, женщин и детей [Сахаров, Боханов, Шестаков 2012: 168].
Турции в русско-турецкой войне, некую политическую зашоренность в трактовке событий настоящего и прогнозировании будущего России. Следует отметить также, что в британском политическом дискурсе XIX в. доминантной является концептуализация России как Враждебного Другого, а в Библии волки, как известно, символизируют врагов.
Похожая на волка, притворившегося ягненком, прикрывшись показными добродетельными национально-религиозными устремлениями, Россия представляет замаскированное зло: она губит не только свою, но и чужие души, собирая урожай греховных деяний ("...By their fruits ye shall know them"...]\ греховную войну, бесконечные жертвы, устрашающее количество погибших и раненых - таковы «плоды» ее внешнеполитических свершений (the sinful aggressive war, innumerable sacrifices, the frightened numbers of the killed and wounded].
Концептуальные векторы лицемерия, опасности пронизывают образ России в целом, ее настоящего и той действительности, в которую вовлечены все участники рассматриваемых событий. Мрак царит уже в настоящем Российской империи. Такое государство, по мнению британского публициста, никогда не сможет принести плодов добра, как терновник никогда не даст винограда, а репейник - смоквы1. «Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» (Мф. 7: 19] - тот образ мрачного будущего России, который имплицитно является итогом прогностического контекста.
Прогностический контекст завершается противопоставлением тьмы и света, доброго и злого начал, России, погруженной во мрак, и Великобритании, озаряемой божественным светом, которая сама является источником духовного света для всего мира. Свет олицетворяет Бога, сферу божественного, истинную веру - то, о чем молит Россия: Light! light! As much light as possible - that is what she now requires. Но она бессильна изменить настоящее, с болезненным ожиданием она вглядывается во мрак, в свое будущее, но сквозь пелену тумана видит только бесчисленные жертвы; с болезненным ожиданием она вслушивается во мрак, но не слышит ничего, кроме сообщений об убитых и раненых (With morbid eagerness Russia peers into the darkness, and sees, as if it were through mist, only a sad vision of innumerable sacrifices. With morbid eagerness she listens, and hears nothing but the frightened numbers of the killed and wounded]. Нагнетание атмосферы мрачного будущего достигается за счет анафорического употребления словосочетания with morbid eagerness («с болезненным ожиданием»]. Эмоционально-экспрессивное акцентирование повторяющегося элемента, общими компонентами значения которого по нарастающей являются «нечто пронзительное - вызывающее боль - болезненное - мрачное -близкое к смерти», завершает прогностический контекст, подводя черту
1 «Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?» (Мф. 7: 16].
под будущим Российской империи. Прогностический текст является эффективным способом информационного воздействия, позволяя формировать собственный позитивный образ и альтернативу светлого будущего своей страны и дискредитировать оппонента, обрекая его на бесчисленные беды и катастрофы.
Несмотря на то что ни одна другая держава на протяжении всего XIX в. не смогла предпринять ничего подобного тому, что было сделано Российской империей, прийти на помощь, руководствуясь не имперскими интересами, а высокими нравственными стремлениями, в дискурсе Великобритании, главной противодействующей России силы, образ будущего страны насыщен негативными концептуальными векторами. Великобритания - основной, постоянный и дееспособный антагонист России в XIX в. -обеспокоена экспансией России на Кавказе, продвижением в Среднюю Азию, усилением влияния на Балканах. Колониальная империя, контролирующая территории по всему миру и стремящаяся к расширению своих владений, опасается за собственные существующие и вероятные в будущем сферы влияния, что свидетельствует о первостепенности дискурсивных факторов при формировании модели будущего другого государства, о субъектоцентричности модели будущего: модель будущего другого государства строится исходя из собственных интересов и целей, из двусторонних отношений, существующих на настоящий момент.
Как бы Россия себя ни вела, каковы бы ни были ее национальные интересы, чем бы она ни руководствовалась в достижении внешнеполитических целей, несовпадающие стратегические интересы, субъективное восприятие государства, обусловленное исторически сформировавшимися стереотипами, определяют выбор «мрачной» альтернативы вероятного будущего России в дискурсе противоборствующей стороны, что характерно для политического дискурса как XIX, так и XXI в.
Список литературы
1. Венгеров А.Б. Политическое пространство и политическое время (опыт структурирования понятий) // Общественные науки и современность. 1992. № 6. С. 49-63.
2. Ключевский В.О. Собр. соч.: в 9 т. М.: Мысль, 1987-1990. Т. 6: Специальные курсы. 1989. 457 с.
3. Сахаров А.Н., Боханов А.Н., Шестаков В.А. История России с древнейших времен до наших дней: учебник: в 2 т. / под ред. А.Н. Сахарова. М.: Проспект, 2012. Т. 2. 720 с.
4. Сучалкин Е.А. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. в оценках российских современников: дис. ... канд. ист. наук. Белгород: Белгор. гос. нац. исслед. ун-т, 2013. 224 с.
5. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации: монография. Екатеринбург: Изд-во Ур. гос. пед. ун-та, 2003. 248 с.
References
1. Vengerov, A.B. (1992), Politicheskoe prostranstvo i politicheskoe vremya (opyt strukturirovaniya ponyatii) [Political space and political time (Experience in struc-turalising notions)] Obshchestvennye nauki i sovremennost' [Social sciences and contemporary time], No. 6, pp. 49-63.
2. Klyuchevskii, V.O. (1989), Collected Works, in 9 volumes, Moscow, Mysl' publ., Vol. 6, 457 p. (in Russian).
3. Sakharov, A.N., Bokhanov, A.N., Shestakov, V.A. (2012), Istoriya Rossii s drevneishikh vremen do nashikh dnei [History of Russia from Ancient times to Present day], Textbook, in 2 volumes, ed. by A.N. Sakharov, Moscow, Prospekt publ., Vol. 2, 720 p.
4. Suchalkin, V.A. (2013), Russko-Turetskaya voina (1877-1878) v otsenkah russkikh sovremennikov [The Russo-Turkish war (1877-1878): Assessments of Russian contamporaries], Belgorod, 224 p.
5. Chudinov, A.P. (2003), Metaforicheskaya mozaika v sovremennoi politiche-skoi kommunikatsii [Metaphorical mosaic in modern political communication], Yekaterinburg, 248 p.
O.A. Solopova Chelyabinsk, Russia
RUSSIA AND TURKEY: THE PRESENT AND THE FUTURE THROUGH THE PAST (BASED ON THE MATERIAL OF BRITISH POLITICAL DISCOURSE OF THE 19th CENTURY)
The future is obviously one of the implicit categories of political discourse. Time is inseparable from a human, it models the human as a social being, and the human in his turn models time and consequently there is always a temptation to sense and predict the future. Linguistic political prognostics is supposed to be a new area to study political discourse that suggests a systematic union of ideas of prognostics, political science and cognitive linguistics. Linguistic political prognostics studies models of the future using tools of future studies, political science and cognitive linguistics based upon exploratory forecasts made by authors of political texts.
The article presents a piece of the author's approach to studying retrospective models of the future of Russia with the help of methods and tools of linguistic political prognostics. In the contemporary world visions, projections, forecasts and plans are frequent and efficient means used by mass media and politicians in political discourse. The category of prognostication is realized at the level of prognosticating political texts as well as at the level of separate contexts. The model of the future is used as a tool to get an idea of possible options for the future development of a society, helps to better understand the past and the present. The retrospective analysis allows both the author and the audience to look through the text at the part of "the past reality" that lies behind this text and at the model of the future constructed in it, metaphorical analogies can help with solving problems and challenges of the present and the future.
Key words: linguistic political prognostics, political discourse, future, category of prognostication, prognosticating political text, metaphor.
Сведения об авторе: Солопова Ольга Александровна,
кандидат филологических наук, доцент кафедры «Общая лингвистика»
Южно-Уральский государственный университет (Национально-исследовательский университет) 454080, Россия, Челябинск, пр. Ленина, 76
докторант кафедры риторики и межкультурной коммуникации и русского языка как иностранного
Уральский государственный педагогический университет 620017, Россия, Екатеринбург, пр. Космонавтов, 26 E-mail: [email protected]
About the author: Solopova Olga Alexandrovna,
Candidate of Philological Sciences, Associate Professor of General Linguistics Chair
South Ural State University (National Research University) 76 Lenina pr., Chelyabinsk, 454080, Russia
doctoral student of the Chair of Rhetoric and Intercultural Communication and Russian as a foreign language
Ural State Pedagogical University 26Kosmonavtovpr., Yekaterinburg, 620017, Russia
E-mail: [email protected]
Дата поступления статьи 19.02.2016
Для цитирования: Солопова О.А. Россия и Турция: от прошлого к настоящему и будущему (на материале британского политического дискурса XIX в.] // Коммуникативные исследования. 2016. № 1 (7]. С. 73-81.
For citation: Solopova, O.A. (2016], Russia and Turkey: the present and the future through the past (based on the material of British political discourse of the 19th century]. Communication Studies, No. 1 (7], pp. 73-81. (in Russian].
