CC BY
122
ф
НА ТЕМЫ ИСТОРИИ
К читателю
В соответствии с договором о сотрудничестве между Финансовой академией при Правительстве РФ и Потсдамским университетом (ФРГ) от
5 августа 1998 г. и достигнутой между руководством обоих вузов в сентябре 2002 г. договоренностью Академия и Университет приступают к реализации совместного научноисследовательского проекта «Немецко-российские экономические отношения в контексте европейской интеграции», основным итогом которого должна явиться совместная монография. По обоюдному согласию, один из ее разделов будет посвящен истории российско-германских экономических отношений. Ниже публикуется фрагмент этого раздела, представленный д.и.н., проф. Н.П. Ионичевым.
Н.П. Ионичев
профессор кафедры «Социально-политические науки»
Россия и германия:
ИЗ ОБЛАСТИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
В сложной истории международных отношений конца Х1Х-начала ХХ века значительное место занимали связи двух крупнейших государств Европы — России и Германии. Эти связи охватывали широкий спектр взаимодействия — область международной политики, сфера экономики, науки, культуры и т.д. Экономические отношения с Германией в своей совокупности превосходили по общему объему и разносторонности связи России с каким-либо другим государством.
Если политические, дипломатические отношения между двумя странами достаточно основательно исследованы в работах отечественных ученых, то этого нельзя сказать об истории российско-германских экономических отношений. В немецкой историко-экономической науке специального исследования данной проблемы также не проводилось. Определенное освещение эти
вопросы нашли в работах общего характера Б. Кумпф-Корфеса, Ю. Мая, Фр. Фишера, Б. Фогеля, Х. Миллер-Линка и др. Результаты исследований немецких ученых представляют интерес не только в концептуальном плане, но и с точки зрения накопленных фактов — их работы концентрируют документальный материал германской стороны, который для нас менее доступен.
Во второй половине Х1Х века значительные государственные займы и гарантированные правительством России
обязательства железнодорожных обществ размещались в Германии. Немецкие банки были основными кредиторами русского правительства. В их руках до середины 1880-х годов было
сосредоточено 4/5 всех российских займов. Держателями 6/10 русских ценных бумаг были немецкие биржевики, которые спекулировали на погашении 6% бессрочных займов. Вместе с тем Парижская, Лондонская, Амстердамская и Брюссельская фондовые биржи были более надежными, чем Берлинская, так как курсы этих бирж отражали действительную стоимость русских бумаг, а не были следствием спекулятивной игры. В большинстве случаев русские ценности на этих биржах являлись выгодным размещением
капиталов, отчего курсы их были мало подвержены резким
колебаниям.
Спекулятивные операции
Берлинского фондового рынка обусловливались тем, что на С.-Петербургской бирже было запрещено обращение
иностранных ценных бумаг. Отсутствие их в котировке С.-
Петербургской биржи лишало ее влияния на европейский фондовой рынок и возможности
противодействовать германским спекулянтам. Поэтому С.-Петербургская биржа долгое время следовала в фарватере Берлинской фондовой биржи.
В 1887 г. в связи с обострением российско-германских торговых отношений канцлер Германии Отто фон Бисмарк в целях давления на правительство России закрыл для него германский финансовый рынок, запретив Рейхсбанку выдавать ссуды под залог российских ценных бумаг. В
немецкой печати началась
пропагандистская компания,
направленная против русских
ценностей. В результате на
Берлинской фондовой бирже
произошел массовый выброс
облигаций российских займов. Их широкомасштабная продажа
принесла немецким держателям русских акций серьезные убытки.
В целях выхода на европейский рынок частных капиталов и для преодоления зависимости от Берлинской фондовой биржи
министры финансов России
И.А. Вышнеградский и С.Ю. Витте в 1889-1893 гг. провели конверсию
российских займов и осуществили выкуп долга.
Экономический смысл конверсии состоял в обмене имевших хождение на Берлинской,
Гамбургской и других европейских биржах 6% и 5%-ных облигаций русских займов на облигации с более низким процентом годовых и более длительными сроками погашения. Конверсия означала перенос центра тяжести
российских финансовых операций из Берлина в Париж. В 1889 г. был произведен обмен 5%-ных облигаций военного займа 1877 г. (он составлял 263 млн марок) на 4%-ный золотой заем, который попал в котировку Парижской биржи и собрал во Франции более 110 тыс. подписчиков. Немецкие держатели 5%-ного займа 1877 г. продали все свои облигации французским банкам и не приняли участия в новом конверсионном займе. За счет конверсионных операций в 1889-1890 гг. была достигнута экономия в 7,5 млн руб. в год. Конверсия благоприятно сказалась на состоянии государственного бюджета,
способствовала росту золотого запаса Российской империи.
Конверсионная операция имела важный политический аспект. Она означала переход значительной части государственных фондов и ценных бумаг с германского фондового рынка на французский, что подводило экономический фундамент под здание
наметившегося военно-
политического союза с Францией.
В Берлине вскоре поняли совершенную в 1887 г. ошибку. Немецкие банкиры, обеспокоенные перемещением русских ценностей во Францию, в 1892 г. предложили русскому правительству более выгодные условия. В Германии
было осуществлено несколько русских займов, но финансы России к тому времени оказались уже прочно связаны с французским фондовым рынком. Этому способствовал, в свою очередь, давний интерес французских финансовых кругов к России. В результате перемещения русских ценных бумаг из Германии во Францию значительно сократилось влияние Берлинской фондовой
биржи на международную
финансовую политику русского правительства. Некоторым
исключением стало размещение в 1908 г. на Берлинской фондовой бирже части русских
железнодорожных займов.
К началу первой мировой войны из русских ценных бумаг на
Берлинской бирже продолжали котироваться 75 видов займов, в том числе 38 государственных железнодорожных займов,
8 городских займов, 29 частных
железнодорожных займов [1]*. Из дивидендных бумаг на ней котировались акции девяти русских коммерческих банков (Азовско-Донского, Международного
коммерческого, Учетно-ссудного,
* Здесь и далее цифра указывает на источник или примечание в конце материала.
Русского для внешней торговли, Русско-Азиатского и др.) и акции 26 промышленных предприятий. В обращении на Гамбургской бирже находились акции Русского для внешней торговли банка; акции С.-Петербургского международного коммерческого банка — на бирже Франкфурта-на-Майне.
Ценные бумаги российских промышленных предприятий
состояли из акций четырех самостоятельно
функционировавших в России компаний («Всеобщая компания электричества», «Общество
электрического освещения 1886 г.», Товарищество нефтяного производства «Бр. Нобель», Общество «Милевицкий
железопрокатный завод») и 22 немецких компаний, которые имели отделения в нашей стране. Из всех имевшихся на Берлинской фондовой бирже акций российских промышленных предприятий
котировались только акции компании «Бр. Нобель».
Вследствие этого Берлинская биржа практически не участвовала в увеличении стоимости русских ценных бумаг, которое проходило почти на всех европейских биржах.
Финансовые связи России с Германией и ее союзниками на период первой мировой войны были заморожены. Патриотический долг выполнили чиновники Министерства финансов . Сразу же после объявления мобилизации уполномоченные Минфина, срочно выехав в Берлин, изъяли в германских банках русские ценные
бумаги на сумму 20 млн золотых рублей и перевели их в Лондон и Париж.
В середине 1916 г. в ожидании сепаратного мира с Россией Рейхсбанк провел регистрацию держателей русских
государственных и
гарантированных государством железнодорожных займов. Общая их сумма на сентябрь 1916 г. была равна 1 874 млн марок, в том числе на 1 141 млн марок
государственных займов и на 733 млн акций частных компаний. Эти данные примерно соответствуют расчетам Кредитной канцелярии Министерства
финансов России [2].
В начале 90-х годов Х1Х века Германия стремительным рывком прочно заняла место в ряду высокоразвитых индустриальных государств. Ее удельный вес в мировом промышленном
производстве составлял 14%, тогда как России - только 3%, что свидетельствовало о серьезном отставании нашей страны, хотя она располагала значительно
большими потенциальными
возможностями. Бурный рост промышленного производства в Германии дал мощный толчок внедрению германских капиталов в российскую промышленность. Сферой их приложения стали преимущественно химия и электротехника, горнометаллургическая и
металлообрабатывающая отрасли.
Русская химическая
промышленность находилась под сильным влиянием немецкого капитала, в первую очередь в производстве соды, красителей, лекарств. Химическое
производство на территории России было развито немецкими фирмами, которые играли ведущую роль в восьми крупных предприятиях, в том числе «Германском акционерном
обществе анилинового
производства» (с правлением в Берлине и агентством в Москве), компании «Баденская анилиновая и содовая фабрика», акционерном обществе химических заводов «С.Т. Морозов, Крелль и Отман» и др. Создали свое производство дочерние предприятия химических фирм «БАЗФ», «АГФА» и «Фридрих Байер». Предприятия этих фирм не только выпускали готовую продукцию, но и сбывали ее во многих регионах России, вывозили за границу.
Германским фирмам
принадлежало более половины всех вложений в
электротехническую промышленность России. Как отмечал российский экономист того времени В.С. Зив, немцы были «фактическими хозяевами... в электротехнической области
русской промышленности» [3]. Фирмой «Сименс и Гальске», обосновавшейся в России с середины Х1Х века, было учреждено «Общество
электрического освещения
1886 г.», ставшее «ядром всей
электрической системы в России». Общество владело заводами в Петербурге и Москве, имело отделение в Баку. Его заводы производили электрические
сигнальные системы, телеграфное оборудование, силовые станции, выполняли заказы по устройству электрического освещения в российских городах, строительству электрических трамвайных линий и др. Были образованы филиалы фирм «Шукерт», «Фильтен и
Гийом». «Всеобщая компания
электричества» с капиталом 6 млн руб. являлась главным
конкурентом фирмы Сименса в России [4].
Германский капитал занимал ведущие позиции в
машиностроении России, где он был инвестирован в 16 крупных заводов с общим основным
капиталом в 2945 млн руб. В их число входили «Общество русских трубопрокатных заводов»,
«Акционерное общество Северного механического и котельного завода» в Петербурге, «Общество Рижского чугунолитейного и машиностроительного завода» и др.
К 1900 г. Германия производила 16% мировой промышленной продукции (Англия — 18%). В 1910 г.
германская экономика впервые превзошла британскую
(соответственно 16 и 14%), удержав такое же соотношение и в 1913 г. Экономическое развитие Германии способствовало ее стремлению к переделу уже поделенного мира.
В начале ХХ в. Германия бросила вызов английскому влиянию на российскую промышленность. По сведениям Министерства торговли и промышленности, в России насчитывалось 32 акционерные компании с участием германских инвесторов, основной капитал которых составлял 203,5 млн руб. Германские капиталы были вложены в 187 акционерных компаний. Из них около 20% приходилось на
машиностроительные и
металлургические предприятия, 16,5% — на предприятия горной промышленности, 16,1% — на
городское хозяйство. Германские капиталы, ввезенные в Россию, составляли внушительную сумму, хотя и уступали вложениям Франции и Англии.
Подсчет российской
задолженности Германии,
произведенный Иностранным отделением Кредитной канцелярии Министерства финансов России в октябре 1917 г., показал, что помимо государственного долга крупнейшей статьей в структуре долговых претензий являлись частные инвестиции. Они были равны 1 555,6 млн марок, или 721,3 млн руб [см. 2, л. 10-19]. Главной статьей частных немецких инвестиций являлись капиталы в российских акционерных
обществах и прямое участие германского капитала в промышленных предприятиях. Общий их итог составлял 441,6 млн руб.
Характеризуя особенности
германских промышленных
инвестиций в России в начале ХХ в., исследователь проблемы Л.Я. Эвентов отмечал, что немецкий капитал «обслуживал
интересы своей национальной
индустрии путем открытия в России филиалов крупных германских промышленных объединений — электрических, химических,
машиностроительных и т.д. — или путем учреждения внешне самостоятельных, но фактически подсобных предприятий,
занимавшихся добыванием сырья для германских предприятий и сбытом их продукции» [5].
Сердцевину российско-германского экономического сотрудничества составляли торговые связи.
Германия превосходила Англию
как по абсолютному объему
торговли с Россией, так и по удельному весу в российском товарообороте. Для германских экспортеров русский рынок
представлялся весьма
перспективным; в свою очередь для России Германия становилась первым по значению рынком сбыта товаров. В начале 1880-х годов. Германия занимала второе, а в 1889-1890 гг. — уже первое место среди крупнейших потребителей товаров российского экспорта. Если в качестве импортера Германия являлась одним из двух наиболее крупных партнеров, то как поставщик товаров на русский рынок она занимала ведущее место, опережая Англию. Россия в
свою очередь находилась на одном из ведущих мест в торговле Германии.
В начале ХХ века немецко-российские торговые отношения характеризовались резким
увеличением объема. Если в 1894 г. экспорт из России в Германию составил 250 млн руб., то в 1913 г. он возрос до 720 млн руб. Германия довела свой привоз в Россию со 143 в 1894 г. до 642 млн руб. в 1913 г. Она ввозила в Россию столько же, сколько другие государства, вместе взятые, и стала важнейшим и в некоторых отношениях незаменимым
поставщиком России.
Среднегодовой оборот между двумя странами вырос в 3,3 раза. Необходимо отметить, что взаимная торговля увеличивалась опережающими темпами по сравнению с ростом внешней торговли как России, так и Германии [6].
Вместе с тем обе страны имели как общие, так и конфронтационные торговые интересы. Это были отношения далеко не равных экономически партнеров, и Россия выступала в них в качестве объекта растущей экспансии германского капитализма.
Германия обменивала изделия своей промышленности на российское сырье и
продовольствие, использовала преимущества вывоза капитала для эксплуатации природных ресурсов России.
Особое, в ряде случаев монопольное, положение Германии в русской торговле позволяло ей добиваться выгодных цен и вести широкую посредническую торговлю. Все это вызывало недовольство состоянием русско-германских торговых связей и нарастающими противоречиями на российском и германском рынках и на рынках других стран.
Русские капиталисты терпели большой ущерб от германской конкуренции на внешних рынках и желали не только оградить свою страну от проникновения немецких товаров, но и захватить те ниши, где пыталась закрепиться Германия. Экономические
противоречия усиливали русско-германский антагонизм, но не носили непримиримого характера. Выгоды от экономического сотрудничества получала не только Германия, но Россия. Обе империи были заинтересованы в развитии экономических отношений и ни одна из них не могла обходиться без другой. Однако довольно отчетливо выраженная
экономическая взаимозависимость так и не сняла нараставших противоречий между обоими государствами, приведших к первой мировой войне. Характер межгосударственных отношений отнюдь не был простым отражением их экономических связей. В основе их политических отношений лежали более широкие интересы правящих классов обоих государств, определявших всю их внешнюю политику.
С началом первой мировой войны русское правительство стало проводить «ликвидационную
политику» по отношению к имуществу подданных Германии, Австро-Венгрии и Турции —
военных противников России. В сентябре 1914 г. русское
правительство издало серию
постановлений, согласно которым германским подданным,
находившимся на территории
Российской империи, запрещалось занимать ответственные
должности в правлениях
акционерных обществ, владеть и приобретать в собственность
недвижимое имущество.
Акционерные общества,
владевшие недвижимостью, по истечении года утрачивали
имущественные права.
Постановлением Совета министров от 1 июля 1916 г. был образован особый комитет «по борьбе с немецким засильем». В его задачу входило, как указывалось в официальном документе,
«осуществление ... распоряжений правительства, ограничивающих права неприятельских подданных, а также . мероприятий по освобождению страны от германского влияния во всех областях народной жизни» [7]. В постановлении были определены меры в отношении немецких капиталов в России. Германские подданные обязаны были уведомить власти о наличии у них имущества, если его стоимость превышала 500 руб. Продажа, передача, залог этого имущества
допускались только с разрешения специально учрежденного Особого комитета для учета убытков, понесенных русскими подданными вне России, а суммы, вырученные от реализации имущества, должны были вноситься на специальный счет в Государственном банке.
Правительство ограничивало
торгово-предпринимательскую деятельность подданных
Германии; отменило выдачу свидетельств на открытие новых промышленных предприятий, а находившиеся в их ведении подлежали ликвидации. На
специальных инспекторов
возлагался контроль за движением средств ликвидируемых
предприятий, чтобы не допустить их перевода за границу. По некоторым подсчетам, из 611 акционерных предприятий
промышленности и торговли с участием германских и австровенгерских капиталов подлежали ликвидации около ста [8].
К осени 1916 г. под правительственный надзор подпали около 800 предприятий (фабрик, магазинов и др.), из них были намечены к ликвидации 248. Однако из этого числа было закрыто менее трети. В феврале 1917 г. был издан закон, согласно которому преимущественное право на приобретение ликвидируемых предприятий или их акций предоставлялось только
подданным России и союзных стран Антанты.
Правительственные ликвидационные меры ограничили влияние немецкого капитала, а также стали источником обогащения для некоторых представителей деловых кругов, которые приобретали предприятия по низким ценам, действовавшим на момент объявления войны.
Таков был общий фон экономических отношений между
Россией и Германией на рубеже Х1Х и ХХ веков.
Опыт немецко-российских
экономических отношений
представляет интерес и сегодня, в начале ХХ1 века, когда Российская Федерация активно включается в мировую экономику, стремясь занять в ней достойное место.
Литература
1. Торгово-промышленная газета. 1913. 30 октября, 6 ноября.
2. РГАЭ, ф. 77333 (Народный комиссариат финансов РСФСР / Министерство финансов СССР), оп. 1, д. 8632 (Сведения о долговых претензиях Германии к России), л. 1-10.
3. Зив В.С. Иностранные капиталы в русских акционерных предприятиях. Вып. 1. Пг., 1915. С. 10.
4. Данные о германских капиталах приводятся по: «Вестник финансов» за
1913 г.; Зак А.Н. Немцы и немецкие капиталы в русской промышленности. СПб., 1914; Оль П.В. Иностранные капиталы в России. Пг., 1922, и др.
5. Эвентов Л.Я. Иностранные капиталы в русской промышленности. М.-Л. 1931. С.26.
6. См. подробно: Ионичев Н.П. Международные экономические отношения капиталистической России. М., 2001. С. 109-112; 150-152.
7. Народное хозяйство в 1916 г. Вып. 2. Пг., 1920. С. 78.
8. См.: Дякин В.С. Первая мировая война и мероприятия по ликвидации
так называемого немецкого засилья // Первая мировая война. 19141918. М., 1969.
С. 234-237.
