CC BY
24Вестник Челябинского государственного университета.
Образование и здравоохранение. 2020. № 2—3 (10—11). С. 40—45.
УДК 159.923
ББК 88.37
Ролевые паттерны родительского отношения отцов в семьях подростков с личностной беспомощностью (на примере семей из Казахстана)
М. В. Подольская
Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия
Изучены ролевые паттерны отцов в группе подростков с личностной беспомощностью. В сравнении с отцами подростков с самостоятельностью отцы подростков с личностной беспомощностью не принимают своих детей такими какие они есть, способствуют формированию низкой самооценки, отрицают индивидуальность ребенка, проводят с ним мало времени, не одобряя его интересы и планы, обладают низким уровнем знаний о нормах развития ребенка. Также таким отцам свойственно проявление невротических паттернов отношения к своему ребенку, они испытывают к ребенку злость, досаду и обиду. отцы подростков с личностной беспомощностью в сравнении с матерями подростков с личностной беспомощностью демонстрируют ограниченность интересов рамками семьи, заботами исключительно о семье, у них отмечается ощущение самопожертвования, наблюдаются семейные конфликты, также таким семьям характерен сверхавторитет родителей, мать может проявлять зависимость и несамостоятельность.
Ключевые слова: личностная беспомощность, родительское отношение, ролевые паттерны.
Подростковый период достаточно сложный этап онтогенеза для становления личности. В это время происходят структурные изменения психики подростка, которые обуславливают его внешние проявления в обществе сверстников и взрослых людей. Современный мир изменчив, насыщен разнообразными событиями, часто неожиданными и неприятными, что усиливает сложность гармоничного становления личности подростка. Формирование личности ребенка происходит в семье, и значимость семейных взаимоотношений неоспорима: об этом свидетельствуют многочисленные исследования семейных отношений и процесса воспитания детей
Ученые, изучающие проблемы воспитания детей в семье, уделяют внимание отношениям ребенка и матери, а роль отца в развитии ребенка остается малоизученной. Существуют локальные исследования, позволяющие оценить роль фигуры отца в развитии и становлении личности ребенка. Вопросы участия мужчины во взаимодействии с будущим поколением, в воспитании, в передаче опыта поднимались еще со времен Ж. Ж. Руссо. Различными аспектами данной проблемы в разное время занимались психоаналитики. О роли отца в развитии ребенка говорил еще 3. Фрейд, но позднее исследования влияния семьи на ребенка сосредоточились в основном на изучении взаимоотношений матери и ребенка (Г. С. Абрамова, А. Бандура, Д. Боулби, В. Н. Дружинин, М. Кляйн, А.И. Кравченко, А. Маслоу, Р. Уолтерс и др.) [1— 4]. Однако понимание семьи как системы подразумевает, что в системе семейных отношений не
может быть «менее значимых элементов», каждый элемент системы влияет на все остальные, поэтому роль отца не может быть второстепенной.
Ю. В. Борисенко и А. Г. Портнова отмечают, что отцы придают большее значение самостоятельности, предоставляя детям возможность отвечать за свои действия, и с большим уважением, чем матери, относятся к проявлению детьми независимости. В последнее время возрастающий интерес к этой проблеме выражается в появлении новых теоретических исследований. Например, работа Н. А. Коркиной, изучавшей отцовство в современной семье; исследование Т. В. Архиповой влияния отношений с отцом на мотивацион-но-ценностные аспекты родительства у мужчин, имеющих детей; работа, посвященная исследование влияния родительской семьи на психологическую готовность юношей к отцовству (Н. А. Демчук); работа по изучению вопросов психологической готовности к отцовству Е. С. Неумоиной.
М. Светлов отмечает, что роль отца представляет собой определённый пример поведения, источник уверенности и авторитета. Отец — олицетворение дисциплины и порядка. Отец предоставляет модель мужественности ребенку, особенно мальчику. П. П. Блонский полагал, что без такой модели демонстрировать «мужское поведение» достаточно сложно. Данные исследования раскрывают лишь некоторые аспекты проблемы отцовства и отношений отца и ребенка в семье. Кроме того, как указывают психологи-практики, в современной семье, решающую роль играет не только пря-
мое воспитывающее влияние отца, а также общие характеристики его поведения (Б. И. Кочубей).
Воспитательная стратегия отца, его взаимоотношения с детьми представляют внутренние условия в системе детерминант формирования личности ребенка. Исследования Д. А. Циринг и И. В. Пономаревой показали, что нарушения семейных взаимоотношений опосредуют такую системную характеристику субъекта как личностная беспомощность [4]. Так, Д. А. Циринг утверждает о том, что природа личностной беспомощности преимущественно носит социально обусловленный характер. Внешние условия воздействуют на человека на различных этапах онтогенеза, формируя «внутренние условия». Эти внутренние условия проявляются в жизнедеятельности субъекта в его поведении, деятельности, взаимоотношениях как в семье, так и вне ее [5].
На сегодняшний день проводится ряд исследований личностной беспомощности и ее связи со стилем воспитания, особенностями мотивации, самостоятельностью и т. д. (Ю. К. Мухаметова, С. А. Сальева, Е. В. Веденеева, Е. В. Забелина, Д. А. Циринг, Ю. В. Яковлева, И. В. Пономарева, Е. А. Евстафеева). Исследования показывают, что факторами, провоцирующими личностную беспомощность, могут выступать особенности отцовства. Возможно, именно изучение отцовства позволит обнаружить новые аспекты в понимании процесса формирования личностной беспомощности в структуре семьи.
Нами было проведено исследование, направленное на изучение особенностей отцовства в семьях подростков с личностной беспомощностью. Выборку исследования составили 40 подростков Полтавской средней школы, Республика Казахстан, в возрасте от 15 до 17 лет, а также их родители (80 человек).
На первом этапе исследования нами была проведена диагностика личностной беспомощности у подростков (методика исследования личностной беспомощности у подростков М. О. Крыловой). В отечественной психологии было предложено изучение личностной беспомощности не только как состояния, но и как устойчивого специфического образования личностного уровня, включающего в себя сочетание определенных личностных особенностей, пессимистического атрибутивного стиля и устойчивых невротических нарушений, которое получило название личностной беспомощности. Д. А. Циринг определена структура личностной беспомощности, в которой выделяется четыре компонента: волевой, эмоциональный, когнитивный и мотивационный. Высокие показатели данных компонентов, по методике
М. О. Крыловой, могут свидетельствовать о личностной беспомощности.
Были получены следующие результаты. Из 40 подростков личностная беспомощность выявлена у 18 человек, самостоятельными являются 13 подростков, 9 испытуемых отнесены к группе адаптивных подростков. Испытуемым с личностной беспомощностью свойственна низкая самооценка, низкий уровень притязаний, пессимистический атрибутивный стиль, ригидность мышления, повышенный уровень тревожности, склонность к депрессии, эмоциональная неустойчивость, несамостоятельность и нерешительность. Для самостоятельных подростков характерен оптимистический атрибутивный стиль, гибкость мышления, умеренный уровень притязаний, интернальный локус контроля, низкий уровень тревожности, высокое самообладание, решительность, высокая настойчивость.
Далее были исследованы и описаны особенности отцовства в семьях подростков с личностной беспомощностью и самостоятельностью, изучены ролевые паттерны отношения отцов подростков с личностной беспомощностью и самостоятельностью (Методика исследования ролевых паттернов отношения к Другому взрослого человека (МИРП) (Ю. В. Александровой)).
Было выявлено, что у отцов подростков с личностной беспомощностью более высокие показатели по шкале «невротические паттерны профессионального отношения к другому», что свидетельствует о чрезмерном конформизме или, наоборот, жесткости по отношению к другим, а также неадекватной зависимости от других или попытки полной изоляции. Отцы с высокими показателями по шкале «невротические паттерны родительского отношения» либо стремятся везде и во всем навязать свою точку зрения, либо, наоборот, стараются как можно меньше вникать в дела ребенка. «Невротические паттерны супружеского отношения» свойственны испытуемым, которые ощущают, что жизнь в семье не зависит от их воли, их чрезвычайно расстраивает, когда он не может выполнить просьбу своего партнера. По таким шкалам, как «отношение к другому профессионалу», «отношение к ребенку опытного родителя», «отношение к партнеру по браку хорошего семьянина», средние значения у отцов самостоятельных подростков количественно выражены выше относительно средних значений методики по каждой шкале. Так, для отцов самостоятельных подростков с высокими показателями по шкале «отношение к другому профессионала» свойственна требовательность к другим. Испытуемые такого типа устанавливают с людьми,
являющимися их сотрудниками и добросовестно выполняющими свои обязанности, доброжелательные личные отношения, за которые не отступают на второй план интересы дела. Высокие баллы по шкале «отношение к ребенку опытного родителя» свойственны отцам, уважающим индивидуальность своего ребенка, одобряющим его интересы и планы. Шкала «отношение к партнеру по браку хорошего семьянина» характеризует отца как человека, которому общество партнера доставляет удовольствие.
На следующем этапе исследования с помощью однофакторного дисперсионного анализа, изучено влияние одного или нескольких факторов на рассматриваемый признак. Получены следующие результаты. Влияние составляет 0,001 по шкале «отношение к ребенку опытного родителя», 0,01 — «невротические паттерны родительского отношения, 0,002 для шкалы «отношение к партнеру по браку «хорошего семьянина», 0,013 — «невротические паттерны супружеского отношения». Это свидетельствует о том, что различия по данным шкалам являются достоверными.
Достоверность различий средних значений по шкале «отношение к ребенку опытного родителя» может свидетельствовать о том, что родитель ребенка, у которого диагностировалась беспомощность, не принимает его таким, какой он есть, что формирует низкую самооценку ребенка. Отец отрицает его индивидуальность. Проводит мало времени вместе с ребенком, не одобряет его интересы и планы. Родитель редко оказывает помощь ребенку, не поощряет его инициативу и самостоятельность. Воспитание ребенка не доставляет ему радость. Дом и счастье ребенка не являются важными ценностями и находятся на втором плане. У таких отцов низкий уровень знания о нормах развития ребенка. Мы предполагаем, что такое поведение отца приводит к гипопротекции и игнорированию потребностей ребенка, что, как следствие, понижает самооценку ребенка, повышает его тревожность и депрессивность, а также усиливает неверие в свои силы, что является показателями личностной беспомощности. Таким образом, такое отцовство может привести к формированию личностной беспомощности. Данный факт подтверждается выводами Э. Г. Эйдемилле-ра, указывающего на то, что устойчивые сочетания различных черт семейных взаимоотношений представляют тип негармоничного семейного взаимоотношения. Такой тип негармоничного семейного воспитания как жестокое обращение характеризуется гипопротекцией, игнорированием потребностей ребенка, недостатком требований, запретов и чрезмерностью санкций.
Также достоверными являются различия по шкале «невротические паттерны родительского отношения». Данный факт свидетельствует о том, что для отцов подростков с личностной беспомощностью достоверно чаще свойственно проявление невротических паттернов родительского отношения, чем отцам подростков с самостоятельностью. Это проявляется в том, что отец ребенка с личностной беспомощностью воспринимает его плохим и неприспособленным. По большей части родитель испытывает к ребенку злость, досаду и обиду. Такой отец не доверяет ребенку и не уважает его, способен чрезмерно реагировать на незначительные нарушения поведения. Типичные высказывания родителей отражают их убеждение в полезности для детей максимальной строгости. На первый план выходит эмоциональное отвержение, которое может проявляться в неудовлетворении потребностей ребенка. Данные характеристики согласуются с воспитанием по типу жестокого обращения, что подтверждается ранее сделанными выводами о влиянии негармоничного типа воспитания на формирование личностной беспомощности у подростков. Также это может проявляться и в том, что отец ощущает себя с ребенком единым целым, ребенок находится в центре внимания, отец при этом стремится удовлетворить все потребности ребенка, что приводит к гиперпротекции и лишению ребенка возможности самостоятельно взаимодействовать с окружающими. Или, наоборот, отец требует от ребенка безоговорочного послушания, старается во всем навязать свою точку зрения. Или в том, что родитель старается как можно меньше вникать в дела ребенка, оправдывая это «приучением ребенка к самостоятельной жизни», в результате чего формируется повышенная моральная ответственность. То есть отец предъявляет к ребенку требования, не соответствующие его возможностям, при этом уделяя минимум внимания его потребностям. Таким образом, данное несоответствие в воспитании может привести к формированию личностной беспомощности.
Показатель «отношение к партнеру по браку хорошего семьянина» достоверно различается у отцов подростков с личностной беспомощностью и самостоятельностью. У отцов подростков с личностной беспомощностью данный показатель достоверно ниже, по сравнению с отцами самостоятельных детей. Это может свидетельствовать о том, что такому человеку общество супруги и детей не доставляет удовольствие. Человек не испытывает чувства гордости за свою супругу и детей. Жизнь без семьи является для него более привлекательной. Принимая решение, он всегда
ориентируется на свои потребности и редко советуется с семьей, редко признает их правоту во время ссоры. Можно предположить, что у отцов подростков с личностной беспомощностью отсутствует чувство долга, симпатии, любви к ребенку что приводит к нежеланию участвовать в жизни семьи. По мнению Э. Фромма, отец способствует формированию у ребенка самостоятельности и предупреждению беспомощности перед окружением. Но так как отцы подростков с личностной беспомощностью перекладывают на партнера ответственность в воспитании ребенка и принимают в этом косвенное участие, данное отдаление от семьи означает отсутствие мужской модели поведения, что может способствовать формированию у ребенка феномена личностная беспомощность.
Наличие достоверных различий по шкале «невротические паттерны супружеского отношения» у отцов подростков с личностной беспомощностью по сравнению с отцами подростков с самостоятельностью говорит о том, что первым достоверно чаще свойственно рассматривать свою семью как конец «хорошей» жизни, так как в ней притупляются творческие возможности человека, теряется взаимопонимание и любовь. Или в ощущении, что жизнь в семье не зависит от его воли, он не может контролировать ее. Мужчину чрезвычайно расстраивает, когда он не может выполнить просьбу своего партнера. Родитель демонстрирует поведение, характерное для субъекта с личностной беспомощностью, а значит он предъявляет данную модель поведения своему ребенку, который может перенимать данную модель как единственно верную.
Или, наоборот, в том, что отец ребенка с личностной беспомощностью может считать, что его супруга часто делает глупости и нуждается в постоянном присмотре, как ребенок. Мы предполагаем, что в данном случае все внимание супруга сосредотачивается на партнере, при этом ребенку не уделяется должного внимания, его потребности игнорируются, такому отцу свойственна эмоциональная холодность по отношению к ребенку что приводит к формированию личностной беспомощности.
Исходя из выше сказанного, можно сделать вывод о том, что показатели отцовства, средние значения по которым достоверно различаются у отцов подростков с личностной беспомощностью и самостоятельностью, способствуют формированию у подростков такой характеристики как личностная беспомощность.
Далее нами были изучены отношения родителей к разным сторонам семейной жизни с помощью «Методики изучения родительских устано-
вок». Данные, полученные по 23 шкалам, были объединены в четыре группы, затем средние значения данных групп сравнивались у отцов подростков с личностной беспомощностью и самостоятельностью.
Были получены следующие результаты. У отцов беспомощных подростков результаты выше по таким показателям как «оптимальный эмоциональный контакт». Это выражается в предоставление ребенку возможности высказаться, в семье существует равенство родителей и ребенка, поощряется активность ребенка, между родителями и детьми товарищеские отношения. Излишняя эмоциональная дистанция проявляется в строгости и раздражительности отца, в избегании общения с ребенком (уклонением от конфликта). Излишняя концентрация на ребенке определяется чрезмерной заботой, подавлением воли ребенка, подавлением агрессивности, вмешательством в мир ребенка, стремлением ускорить развитие ребенка. У отцов самостоятельных детей выше данные по шкале «отношение к семейной роли», данная шкала характеризуется такими признаками как ограниченность интересов рамками семьи, заботами исключительно о семье, ощущение самопожертвования, семейные конфликты, сверхавторитет родителей.
Далее для определения достоверности различий в данных, полученных при исследовании родительских установок, проведено сравнение средних значений посредством однофакторного дисперсионного анализа. Достоверными являются отличия отцов подростков с личностной беспомощностью и самостоятельностью по таким показателям как «излишняя эмоциональная дистанция» (0,004) и «излишняя концентрация на ребенке» (0,034). Для части отцов, чьи дети являются беспомощными, излишняя эмоциональная дистанция характеризуется игнорированием потребностей ребенка; по их мнению, ребенок должен выполнять лишь то, что говорит ему родитель, проявляется чрезмерность требований и обязанностей. Также таким отцам свойственна раздражительность, вспыльчивость, суровость, излишняя строгость по отношению к ребенку и уклонение от контакта с ним. Данные характеристики соответствуют такому типу негармоничного семейного воспитания, описанного Э. Г. Эйдемиллером, как эмоциональное отвержение. Этот тип семейного воспитания может способствовать формированию личностной беспомощности. Данный вывод согласуется с результатами исследования Д. А. Циринг и С. А. Салье-вой. Авторы говорят о том, что данное нарушение семейных коммуникаций увеличивает вероятность формирования личностной беспомощности.
Для другой части отцов беспомощных подростков свойственна излишняя концентрация на ребенке. Таким отцам свойственна чрезмерная забота, установление отношений зависимости, преодоление сопротивления, подавление воли, создание безопасности, опасение обидеть, исключение внесемейных влияний, подавление агрессивности, подавление либидо, чрезмерное вмешательство в мир ребенка, стремление ускорить развитие ребенка. Данные характеристики также соответствуют описанному Э. Г. Эйдемиллером такому типу негармоничного семейного воспитания как доминирующая гиперпротекция. Это согласуется и с исследованием И. В. Пономаревой, изучавшей личностную беспомощность подростков из семей с нарушениями взаимоотношений. Автор приходит к выводу о том, что такое нарушение семейных взаимоотношений влияет на формирование личностной беспомощности.
Итак, эмпирическое исследование особенностей отцовства в семьях подростков с личностной беспомощностью позволило сделать следующие выводы.
Во-первых, в сравнении с отцами подростков с самостоятельностью отцы подростков с личностной беспомощностью не принимают своих детей такими какие они есть, способствуют формированию низкой самооценки, отрицают индивидуальность ребенка, проводят с ним мало времени, не одобряя его интересы и планы, обладают низким уровнем знаний о нормах развития ребенка. Также таким отцам свойственно проявление невротических паттернов отношения к своему ребенку, они испытывают к ребенку злость, досаду
и обиду. Мы предполагаем, что для отцов подростков с личностной беспомощностью характерно проявление негармоничных типов семейного воспитания, таких как гиперпротекция, жестокое обращение, гипопротекция. Такие отцы часто перекладывают ответственность в воспитании детей на партнера, способствуя этим формированию личностной беспомощности у детей; они воспринимают свою семью как «конец хорошей жизни». Для части отцов подростков с личностной беспомощностью характерна излишняя эмоциональная дистанция, которая характеризуется игнорированием потребностей ребенка, ребенок должен выполнять лишь то, что говорит ему родитель, проявляется чрезмерность требований и обязанностей. Для другой части свойственна излишня концентрация на ребенке, такие отцы чрезмерно заботливы, устанавливают отношения зависимости, подавляют волю, агрессивность и либидо.
Во-вторых, помимо перечисленных выше особенностей, отцы подростков с личностной беспомощностью в сравнении с матерями подростков с личностной беспомощностью демонстрируют ограниченность интересов рамками семьи, заботами исключительно о семье, у них отмечается ощущение самопожертвования, наблюдаются семейные конфликты, также таким семьям характерен сверхавторитет родителей, мать может проявлять зависимость и несамостоятельность.
Таким образом, выдвинутая гипотеза о том, что отцовство в семьях подростков с личностной беспомощностью имеет отличительные особенности, является достоверной.
Список литературы
1. Антипова, О. Л. Психология отцовства: тенденции исследования роли отца в родительстве / О. Л. Антипова // Вестник Челябинского государственного университета. Образование и здравоохранение. — 2019. — № 1—2 (5—6). — С. 27—32.
2. Варга, А. Я. Структура и типы родительских отношений / А. Я. Варга. — Москва : ВЛАДОС, 2007. — 358 с.
3. Понкратова, Е. Е. Исследование взаимосвязи восприятия детско-родительских отношений со школьной тревожностью у подростков / Е. Е. Понкратова // Вестник Челябинского государственного университета. Образование и здравоохранение. — 2019. — № 1—2 (5—6). — С. 44—48.
4. Пономарева, И. В. Личностная беспомощность подростков из семей с нарушениями взаимоотношений / И. В. Пономарева. — Челябинс : Печатный двор, 2014. — 152 с.
5. Циринг, Д. А. Семья как фактор формирования личностной беспомощности у детей / Д. А. Ци-ринг // Вопросы психологии. — 2009. — № 1. — С. 22—31.
Сведения об авторе
Подольская Марина Вячеславовна — старший преподаватель кафедры психологии, Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия. psy@csu. т
Bulletin of Chelyabinsk State University.
Education and Healthcare. 2020. № 2—3 (10—11). P. 40—45.
Role patterns of parental relationship of the fathers in families of teenagers with personal help (on the example of families from Kazakhstan)
M. V Podolskaya
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia. psy@csu. ru
The role patterns of fathers in a group of adolescents with personality helplessness were studied. Compared to fathers of self-reliant adolescents, fathers of adolescents with personality helplessness do not accept their children as they are, contribute to the formation of low self-esteem, deny the child's individuality, spend little time with him, not approving his interests and plans, have a low level of knowledge about developmental norms child. Also, such fathers are characterized by the manifestation of neurotic patterns of attitude towards their child, they feel anger, annoyance and resentment towards the child. fathers of adolescents with personal helplessness, in comparison with mothers of adolescents with personal helplessness, demonstrate limited interests within the framework of the family, worries exclusively about the family, they have a sense of self-sacrifice, family conflicts are observed, such families are also characterized by over-authority of parents, the mother can show dependence and dependence.
Keyword: personal helplessness, parenting, role patterns.
References
1. Antipova O.L. Psikhologiya ottsovstva: tendentsii issledovaniya roli ottsa v roditel'stve [Psychology of paternity: trends in the study of the role of the father in parenting]. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Obrazovanie i zdravookhranenie [Bulletin of Chelyabinsk State University. Education and Healthcare], 2019, no. 1—2 (5—6), pp. 27—32. (In Russ.).
2. Varga A.Ya. Struktura i tipy roditel'skikh otnoshenii [Structure and types of parental relations]. Moscow, VLADOS, 2007. 358 p. (In Russ.).
3. Ponkratova, E.E. Issledovanie vzaimosvyazi vospriyatiya detsko-roditel'skikh otnoshenii so shkol'noi trevozhnost'yu u podrostkov [Study of the relationship between the perception of parent-child relationships with school anxiety in adolescents]. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Obrazovanie i zdravookhranenie [Bulletin of Chelyabinsk State University. Education and Healthcare], 2019, no. 1—2 (5—6), pp. 44—48. (In Russ.).
4. Ponomareva I.V. Lichnostnaya bespomoshchnost'podrostkov iz semei s narusheniyami vzaimootnoshenii [Personal helplessness of adolescents from families with relationship disorders]. Chelyabinsk, Printing House, 2014. 152 p. (In Russ.).
5. Tsiring D.A. Sem'ya kak faktor formirovaniya lichnostnoi bespomoshchnosti u detei [Family as a factor in the formation of personal helplessness in children]. Voprosypsikhologii [Questions of psychology], 2009, no. 1, pp. 22—31. (In Russ.).
