Научная статья на тему 'Роль японской военной миссии в Харбине в постановке идеологических задач для русской эмиграции в Маньчжурии в 1932-1945 гг'

Роль японской военной миссии в Харбине в постановке идеологических задач для русской эмиграции в Маньчжурии в 1932-1945 гг Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
862
207
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
РОССИЙСКАЯ ЭМИГРАЦИЯ / МАНЬЧЖУРИЯ / МАНЬЧЖОУ-ГО / ЯПОНСКАЯ ВОЕННАЯ МИССИЯ / КВАНТУНСКАЯ АРМИЯ / ЯПОНИЯ / RUSSIAN EMIGRATION / MANCHURIA / MANCHUKUO / JAPANESE MILITARY MISSION / KWANTUNG ARMY / JAPAN

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Яковкин Евгений Васильевич

В статье рассмотрен вопрос взаимодействия Японской военной миссии и русской эмиграции в Маньчжурии. Особое внимание обращено на попытки японских военных определять идеологию русских эмигрантов в период Второй мировой войны в рамках концепции «Великой восточноазиатской сферы всеобщего процветания».

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The Role of Japanese Military Mission in Harbin in Defining Ideology for the Russian Immigrants in Manchuria (1932-1945 )

This article deals with the problem of the interaction of the Japanese military mission and the Russian emigration in Manchuria. Particular attention is paid how Japanese military attempted to define ideology for Russian immigrants during the Second World War in the frame of «Great East Asian sphere of common prosperity» concept.

Текст научной работы на тему «Роль японской военной миссии в Харбине в постановке идеологических задач для русской эмиграции в Маньчжурии в 1932-1945 гг»

Роль японской военной миссии в Харбине в постановке идеологических задач для русской эмиграции в Маньчжурии в 1932-1945 гг.

Е. В. Яковкин

В статье рассмотрен вопрос взаимодействия Японской военной миссии и русской эмиграции в Маньчжурии. Особое внимание обращено на попытки японских военных определять идеологию русских эмигрантов в период Второй мировой войны в рамках концепции «Великой восточноазиатской сферы всеобщего процветания».

Ключевые слова: российская эмиграция, Маньчжурия, Маньчжоу-Го, Японская военная миссия, Квантунская армия, Япония.

Японская военная миссия в Харбине (ЯВМ) была создана в 1918 г. С этого времени она начала вести разведывательную деятельность в Маньчжурии. Она активно взаимодействовала как с маньчжурами, так и с китайцами, но особую роль в ее работе играли русские1. После окончания гражданской войны в России деятельность ЯВМ продолжилась. Ее деятельность активизировалась после создания в 1932 г. Маньчжоу-Го (Маньчжу-Ди-Го). Руководители ЯВМ делали ставку на русскую эмиграцию в построении нового государства в Маньчжурии и в предполагаемой войне с СССР. В данной статье на примере ЯВМ мы рассмотрим, как развивалась политика японских властей в определении идеологических установок для русской эмиграции, какие задачи и цели ставили японские военные в период существования Маньчжоу-Го.

В первые годы японской оккупации Маньчжурии активную работу с эмигрантами вел Акикуса Сюн, который с 1931 г. занимал должность заместителя начальника ЯВМ, а также был начальником русского отдела ЯВМ. Акикуса считал, что русскую эмиграцию необходимо объединить, чтобы ее можно было использовать в антисоветских восстаниях и диверсиях на советской территории. Главой русской эмиграции, по мнению майора Акикуса, должен был быть атаман Семенов. При содействии ЯВМ в 1935 г. было создано Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурии. В это время Акикуса уделял особое внимание русским фашистам во главе с К. В. Родзаевским, они привлекались и для диверсий против Советского Союза. В 1937 г. Акикуса Сюн был переведен на другую должность, после этого дела идеологических установок в основном вели сами начальники ЯВМ .

1 Полутов А. В. Японские военные миссии в Маньчжурии, Сибири и на Дальнем Востоке Россри (1918-1922 гг.) // Вестник ДВО РАН (Владивосток). 2012. № 4. С. 72.

Справка 2-го отделения 1-отдела УНКШБ по Хабаровскому краю на начальника японской военной миссии в Харбине генерал-майора Акикусу Шун // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 6. Победа. М.: Кучково поле, 2015. С. 219-224.

С началом Второй мировой войны начальники ЯВМ стали выступать с публичными заявлениями в русской эмигрантской периодической печати (журналы «Рубеж», «Луч Азии», «Друг полиции», газеты «Харбинское время», «Голос эмигрантов»).

В 1940-1943 гг. начальником ЯВМ был Янагита Гендзо. В 1941 г. харбинский журнал «Рубеж» выпустил материал, посвященный начальнику ЯВМ. Материал представлял собой биографию генерала, а также интервью с ним. В статье приводится следующая восторженная оценка деятельности генерала: «Чутко и заботливо относиться ген. Г. Янагита к нуждам населения, способствуя осуществлению идеи дружного сотрудничества на общее благо всех народностей, населяющих страну, устроению их духовного и материального благополучия. [...] Особенно любим и уважаем ген. Г. Янагита русской эмиграцией, к которой он относится с исключительным доброжелательством, симпатией и заботливостью. Многочисленные проявления доброго отношения ген. Г. Янагита к эмиграции у всех на виду - о них говорят все деяния начальника миссии. Он, действительно, является верным и искренним другом русских эмигрантов»3.

В своем интервью Янагита ясно указывает на цели и задачи русской эмиграции в Маньчжурии. В частности, он заявляет в своем интервью: «Русские эмигранты продолжают стойко отстаивать антикоммунистические идеалы, оставаясь непримиримыми к коммунизму и воспитывая в этом духе и свою молодежь. Живя здесь, в Маньчжу-Ди-Го, русские эмигранты, пользуясь равными правами с остальными населяющими страну народностями, упорно трудятся и принимают участие в общем строительстве государства. Эта стойкость русской эмиграции и привлекает к ней наши симпатии».

Касаясь отношения русской эмиграции к японскому командованию, Янагита отметил, что русская «эмиграция должна всегда верить нам, верить в искренность наших добрых отношений к ней, в готовности помочь ей и вместе с тем должна исполнять свой долг среди пяти народностей страны и являться примером лучших граждан государства. Среди эмиграции часто возникают ложные неосновательные слухи, но это может быть потому, что она не имеет еще достаточно крепкой духовной базы и душевного спокойствия. Над этим положением эмиграция должна сама хорошенько подумать и не придавать значения различным слухам. Они рождаются от душевных колебаний, а чтобы изжить эти колебания, эмиграция должна быть крепкой и единой»4. Янагита призывал русскую эмиграцию исполнить свой дог по «строительству» Маньчжоу-Го, быть единой и верной Японской военной миссии и

3

Генерал Г. Янагита о себе и о российской эмиграции // Рубеж (Харбин). 1941. № 12 (6584). С. 6-8.

Генерал Г. Янагита о себе...

Главному бюро по делам российской эмиграции (далее ГБРЭМ) в Маньчжурии.

8 июня 1941 г. в Харбине произошло важное мероприятие - открытие памятника борцам с Коминтерном. Памятник был посвящен белогвардейцам и Михаилу Натарову, павшему в боях с Красной Армии в ходе номоноханского инцидента в августе 1939 г. В открытии памятника принимали участие официальные лица, которые играли важную роль в русской эмиграции. Это и начальник ГБРЭМ генерал кавалерии В. А. Кислицин, и подполковник Гурген Наголян - представитель воинского соединения армии Маньчжу-Ди-Го отряда «Асано», где служили русские эмигранты. С речью выступил начальник Японской военной миссии генерал Янагита Гэндзо.

Янагита, в частности, заявил: «Мир оказался в настоящий момент в полосе неопределенности и внезапных перемен. Европейская война в своем неизбежном расширении охватила Ближний Восток. Но в Восточной Азии, через расцвет и рост Ниппон и Маньчжу-Ди-Го, неуклонно приближается к заветной цели дело установления новой, справедливой системы межгосударственных отношений»5.

Таким образом, в речи затрагиваются важнейшие международные события. Уже второй год идет мировая война, которую Янагита называет «Европейской». В своей речи генерал особый упор делает на роль Японии и Маньчжоу-Го в деле создания нового порядка в Восточной Азии. В продолжение своей мысли Янагита отмечает, что, «быть может, мы и запоздали в выполнении нашего святого долга перед погибшими», но, тем не менее, никогда не поздно почтить память погибших, поскольку это событие «освещает значение создания Маньчжу-Ди-Го и пропагандирует великую идею хакко ичи-у - мир под одной крышей» . В этой паназиатской идеологии особо отмечалась главенствующая роль Японии при «новом порядке».

Генерал продолжал: «Теперь, через десять лет после основания Маньчжурской империи, на несокрушимом фундаменте покоится ее правовой порядок, растет хозяйство и крепнет государственная мощь. Одновременно с этим несравнимо поднялся и международный авторитет Империи среди других держав мира. В этом поразительном успехе, за столь короткий промежуток времени, немалую роль сыграли и российские эмигранты, нередко жертвовавшие своими жизнями для прогресса Азии и устроения жизни на справедливых принципах Ван-Дао (совершенного правителя. - Е. Я.) и дружественного единения наций...»7.

Незадолго до нападения Германии на Советский Союз в Маньчжурии состоялся съезд руководителей русской эмиграции, который проходил

5 Открытие памятника борцам с коминтерном // Луч Азии (Харбин). 1941. N° 6 (82). С.

29-3(2.

7 Там же.

Открытие памятника. С. 29-32.

в Ямато-отеле. Вступительную речь произнес начальник ГБРЭМ генерал В. А. Кислицин. Он подчеркнул исключительно благожелательное отношение к российской эмиграции японского военного командования. Далее выступил генерал Янагита, который отметил необходимость сплочения русской эмиграции вокруг руководящего эмигрантского органа - Главного бюро. Янагита закончил речь такими словами: «В последнее время темные элементы распространяют различные безосновательные и ложные слухи, но нужно твердо помнить, что политика Маньчжу-Ди-Го, в соответствии с основной идеей маньчжурской государственности, не изменится никогда»8. Это последнее заявления было обусловлено подписанием договора о ненападении между СССР и Японией, что вызвало волну недовольства и разочарования среди русской непримиримой эмиграции, ставившей своей конечной целью свержение коммунистического режима. Ситуация стала еще более запутанной после начала войны Германии против СССР, в которой Япония не участвовала. Тем не менее, японское командование обнадеживало русских эмигрантов, что Советский Союз остается главным врагом, рано или поздно война между Японией и СССР произойдет, и в этой войне эмиграция должна будет сыграть свою роль.

В связи с этим велась работа с руководством ГБРЭМа, а также с казачьей эмиграцией. Так, 15 октября 1941 г. прошел казачий съезд в Хайларе. На нем присутствовал генерал А. П. Бакшеев (доверенное лицо атамана Семенова), а также начальник ЯВМ в Хайларе генерал Сугинами. Генерал Бакшеев говорил про начавшееся «крушение демократизма в мире и гибель коммунизма на нашей Родине России». Он заявил: «Порабощенные народы России хотят видеть в этом знамении Всевышнего - новый строй новой национальной России. Эти неожиданные мировые события... диктуют быть готовыми к любой жертвенности, а потому необходимо еще больше возвысить дух, закалить тело для подвигов, для борьбы с поработителями. Внутренние и внешние условия как никогда способствуют этому успеху борьбы».

Генерал Сугинами заявил: «Все ваши помыслы и энергия должны быть направлены к созданию самой твердой спайки среди эмиграции, к проявлению строгой лояльности к народам страны, где вы живете, и к активной борьбе с общим врагом - коммунизмом во всех проявлениях» .

27 ноября 1941 г. в Харбинском железнодорожном собрании прошел Бал российских дружинников. Там присутствовали представители ЯВМ во главе с генералом Янагитой. Бал должен был послужить укреплению русско-японской дружбы, готовности русских дружинников защищать «новый порядок» и выполнять трудовую повинность .

9 Там же. С. 33.

^азачий съезд в Хайларе //Луч Азии (Харбин). 1941. N° 10 (86). С. 33.

Аргус. Смотр молодежи Харбина. Бал русских дружинников // Рубеж (Харбин). № 10 (724). С. 18.

Первоначально японское командование готовило русскую эмиграцию к войне против Советского Союза, но теперь главным врагом оказались США и Великобритания. После нападения на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 г. для Японии началась война, получившая официальное название «Великой Восточно-Азиатской войны». ЯВМ в Харбине и ее филиалам предписывалось разъяснять новые цели русской эмиграции, но не забывались и старые.

По инициативе ЯВМ 21 июля 1942 г. в отеле «Нью-Харбин» прошло совещание по вопросам воспитания русской молодежи Маньчжоу-Го. С речами выступили Янагита Гэндзо и начальник ГБРЭМ В. А. Кисли-цин. Янагита в своей речи акцентировал внимание на правильном воспитании молодежи, которая должна всемерно поддерживать Японию и Маньчжоу-Го. Он, в частности, отмечал: «В связи с быстротемпным развитием мировых событий имеет исключительно важный характер воспитание молодежи на принципах обновления духа». Далее генерал отметил, что большую роль в воспитании молодежи играет введение военного обучения в российских эмигрантских школах, а также проведение летнего военного лагеря, «в котором российская эмигрантская молодежь получила военную предварительную подготовку, показав блестящие успехи, что меня очень порадовало». В своей «инструктивной речи» генерал Янагита пытался связать мировые события и ту роль, которую должна играть российская молодежь, живущая в Маньчжурии. В своем выступлении перед эмигрантским руководством Янагита также говорил: «В настоящее время в Восточной Азии Ниппонской империей ведется борьба за построение нового, светлого порядка, дающая исключительный, небывалый в истории результат... Российские эмигранты должны быть участниками ведущейся священной борьбы, и помнить, что участвуя в борьбе, они тем самым делают большой шаг вперед для достижения своей национальной цели... Российская молодежь, родившаяся для созидательной работы в такой исторический и критический момент, должна в будущем принять участие как святая сила будущей, великой созидательной войны». Обращаясь к руководству ГБРЭМ, Янагита заявил: «Я прошу вас, когда вы приступите к воспитанию молодежи, стойте на передовой линии работы и показывайте первый пример, для того чтобы молодежь была трудолюбивой, честной, храброй, а также исполняющей полученные задания и хорошо понимающей современное международное положение, не поддающейся провокации третьих государств, не поступающей легкомысленно, обладающей крепким антикоммунистическим духом и жертвенным характером».

В ответной речи генерал В. А. Кислицин декларировал: «Мы, старшее поколение эмиграции, желаем видеть нашу молодежь воспитанной в национальном духе, в духе преданности идеалам Святой Православной Руси, в духе сознания священного долга - борьбы с коминтерном и его союзниками - англосаксами, с которыми доблестные армии и флот

Великого Императорского Ниппон ведут героическую борьбу за торжество нового, светлого порядка в мире»11.

В марте 1943 г. новым начальником ЯВМ стал генерал-майор Дои Акио, который продолжил политику своего предшественника. 16 марта 1943 г. на харбинский вокзал прибыл поезд с Дои. Ему была устроена торжественная встреча. В этот же день Дои вместе с высшими чинами ЯВМ принял начальника ГБРЭМ В. А. Кислицина. Начальник ЯВМ, обращаясь к начальнику ГБРЭМ, дал ему следующие указания: «Мне известно, что вы, как глава российской эмиграции в Маньчжурской империи и Квантунской области хорошо понимали цели нашей армии, стремились к объединению всех российских эмигрантов и постепенно достигли в этом отношении успехов. Этим фактом я чрезвычайно доволен. Безусловно, в направлении руководства нашей армии российской эмиграцией не предстоит никаких изменений. Поэтому, точно выполняя мои приказы, относитесь ко мне так, как вы относились к прежнему начальнику Военной миссии и храня доверие к Ниппонской Императорской армии. Повышайте антикоммунистический дух. Стремитесь к полному объединению всей эмиграции вокруг Бюро. Сохраняйте простоту в жизни и твердость. И также я искренне желаю, чтобы вы являлись примером образцового руководителя в антикоммунистической борьбе».

В ответном слове В. А. Кислицин заявил: «Возглавляемая мною российская эмиграция считает себя целиком в распоряжении Императорского военного командования и всегда готова выполнить свой долг благодарности перед ним. Главное Бюро по делам российских эмигрантов руководит деятельностью эмигрантов по указаниям Императорской военной миссии в Харбине, строго выполняя все ее распоряжения»12.

Основные же установки относительно российской эмиграции Дои Акио сделал 26 марта 1943 г., выступая перед журналистами. Он заявил: «Я надеюсь, что все российские эмигранты будут еще более укреплять тесную, объединенную работу вокруг Главного бюро и еще более активно содействовать важным задачам в деле устройства нового порядка на Востоке Азии и в непрестанной борьбе с коминтерном... Задачей российских эмигрантов в данных условиях является сохранение ясной, неколеблющейся и ответственной позиции, чтобы не поддаваться различным провокаторским обращениям, прекращать в корне всякие вздорные слухи, сокрушать все попытки темного англо-саксонского вмешательства и довести до победного конца борьбу против коминтерна» .

11 Великие цели перед российской эмигрантской молодежью и ответственные задачи ее воспитания // Голос эмигрантов (Харбин). 26 июля 1942. № 31 (219). С. 7.

Начальник Ниппонской Императорской военной миссии генерал-майор А. Дои прибыл в Харбин // Луч Азии (Харбин). 1943. № 3 (103). С. 57.

Слово начальника Ниппонской военной миссии генерал-майора А. Дои // Друг полиции (Харбин). 1943. № 5 (63). С. 1-2.

Однако в ходе войны все больше внимания в обращениях к русской эмиграции в Маньчжурии уделялось «Великой Восточно-Азиатской войне», исчезают упоминания про грядущую войну с Советским Союзом. Так, в начале 1944 г. в новогоднем обращении к русской эмиграции Дои заявил: «Российские эмигранты, принадлежащие к семье народов Маньчжу-Ди-Го, должны также участвовать в этой величественной Священной войне, проводя основной принцип - делить вместе с Ниппон и Маньчжу-Ди-Го и радость и горе, и жизнь и смерть»14.

К этому времени вся жизнь русских эмигрантов была милитаризована. Еще в конце 1943 г. стали создаваться Русские воинские отряды армии Маньчжу-Ди-Го (РВО) по примеру отряда «Асано». В создании РВО активное участие приняла Японская военная миссия. Согласно указаниям Квантунской армии, сотрудники ЯВМ должны были участвовать в подготовке, наборе и в делах резерва РВО. Особенный упор делался на то, что ЯВМ должна поддерживать моральный дух бойцов .

Для поддержания морального духа новобранцев в РВО были проведены отрядные праздники: 6 мая (день Св. Великомученика Георгия Победоносца) 1944 г. и 22 мая (день Св. Николая Чудотворца). На этих мероприятиях присутствовал представитель ЯВМ подполковник Ма-эда, который зачитал обращение Дои Акио, который не смог присутствовать лично. В тексте речи снова звучали упоминания про «Великую Восточно-Азиатскую войну». Дои призывал еще больше «проникнуться духом жизни и смерти вместе с Ниппонской и Маньчжурской империями», крепить железную спайку, повышать военные знания, равняться на командира. Его речь дополнил новый начальник ГБРЭМ, генерал Л.Ф. Власьевский: «Переживаемое время характеризуется борьбой -упорной, настойчивой и жестокой. Смысл этой борьбы вам ясен и понятен. Здесь, на востоке, она ведется Ниппонской империей во имя справедливости, за новую светлую, радостную и свободную жизнь - за новый порядок. Она ведется против гнета и жестокой эксплуатации, с носителями и проводниками мирового зла - англосаксами. Она ведется за полнокровную национальную жизнь народов, против коммунизма и его разлагающего влияния. Ведущаяся восточноазиатская война таит большие возможности для нас, российских эмигрантов, открывая перед нами светлые желанные горизонты». Таким образом, главным врагом

14

К решительной победе над врагом. Новогоднее заявление начальника Императорской военной миссии А. Дои // Луч Азии (Харбин). 1944. № 1 (112). С. 1.

Основные указания разведотдела Квантунской армии об увольнении из белоэмигрантских воинских частей в Маньчжурии. 10 января 1944 г. // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. V. Кн. 1. Вперед на Запад (1 января - 30 июня 1944 г.), М.: Кучково поле, 2007. С. 593-594.

стали англосаксы, а уже затем говорилось о необходимости борьбы с

16

коммунистическим режимом .

В последний раз Дои Акио появился перед эмигрантами 25 января 1945 года на медицинском осмотре юношей, призываемых в РВО. Начальник ЯВМ ознакомился с ходом работы комиссии, вместе с полковником Асано Макото и подполковником Г. Х. Наголяном задал вопросы новобранцам о целях «Великой Восточно-Азиатской войны». Как сообщала эмигрантская пресса, он остался доволен ответами. В конце своего недолгого пребывания он высказал пожелание новобранцам успешно служить в русских воинских отрядах17. В феврале 1945 г. Дои Акио был переведен на должность начальника штаба 13-й армии в Шанхае. На посту начальника Японской военной миссии в Харбине его сменил генерал-майор Акикуса Сюн .

Акикуса никаких публичных заявлений уже не делал. Более того: всякая пропагандистская деятельность фактически была свернута. В июле были распущены и РВО. Все это способствовало активизации просоветских настроений среди эмиграции и провалу пропаганды и идеологических установок ЯВМ.

16 Торжества в Сунгарийском и Ханьдаохэцзском Российских воинских отрядах армии Мань7гжу-Ди-Го // Луч Азии (Харбин). 1944. № 6 (117). С. 58-59.

Российская эмигрантская молодежь - под воинские знамена // Луч Азии (Харбин). 194518№ 3(129). 1945. С. 18-20.

Справка 2-го отделения 1-отдела УНКШБ по Хабаровскому краю на начальника японской военной миссии в Харбине генерал-майора Акикусу Шун // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 6. Победа. М.: Кучково поле, 2015. С. 219.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.