CC BY
90
УДК 35.08
П. Д. Николаенко*
Роль В.П. Кочубея в учреждении и организации работы «Комитета 6 декабря 1826 г.»
Автор статьи подробно освещает участие В.П. Кочубея в организации работы «Комитета 6 декабря 1826 года», его проекты по реформированию аппарата власти.
Ключевые слова: Комитет 6 декабря, реформа, Государственный совет, Сенат, Комитет министров, местное управление.
P.D. Nikolaenko*VP. Kochubey’s role in establishment and the work organization «Committee on December, 6th, 1826».
The author of article in détail shines V.P. Kochubey’s participation in the work organization «Committee on December, 6th, 1826», its projects on reforming of the device of the power.
Keywords: Committee on december, 6th, reform, the State council, the Senate, Committee of ministers, local management.
В числе так называемых «келейных» комитетов (по выражению самого Николая Г), действовавших в первое десятилетие его царствования, определяющая роль в реформировании аппарата власти принадлежит «Комитету 6 декабря 1826 года». К его учреждению непосредственное отношение имел В.П. Кочубей, возвратившийся из-за границы весной 1826 г. Он был тепло принят двором, особенно Николаем I. Новый царь, вступивший на престол под залпы орудий на Сенатской площади и на первых порах пребывавший в трудном положении, нуждался в советах опытных администраторов, одним из которых был В.П. Кочубей.
Как известно, в отличие от старшего брата Александра, воспитанного Лагарпом в духе либеральных идей и преобразований, происходивших в передовых европейских странах, у Николая Павловича, воспитанного в духе строгой армейской дисциплины, отсутствовала внутренняя убежденность в необходимости коренных преобразований в России.
И лишь сведения, полученные Николаем Павловичем в ходе допросов декабристов, явились одним из побудительных мотивов реформ, начатых им сразу же по возвращению из Москвы после коронации. Но не только признания декабристов и неосуществленные планы Александра I заставили нового императора приступить к преобразованиям. Он был вынужден считаться с мнением передовой общественности, которое ждало реформ в стране. Бывший подчиненный министра МВД В.П. Кочубея, директор канцелярии III отделения М.Я. Фок в своих донесениях А.Х. Бенкендорфу, находившемуся в Москве в связи с коронацией Николая I, докладывал, насколько сильны в столице ожидания предстоящих реформ. М.Я. Фок писал в Москву: «Теперь или никогда самое время приступить к реформам в судебном и административном ведомствах ... этого ожидают с величайшим нетерпением» [1, с. 519].
Информация о настроениях столичной общественности окончательно убедила Николая I в необходимости приступить к поиску путей лучшего устройства и исправления «всех частей управления». Оставшиеся после смерти Александра I записки и проекты, по-видимому, заставили нового царя обратиться с просьбой к графу В.П. Кочубею ответить на вопрос, почему его венценосному брату не удалось осуществить задуманные реформы.
На предполагаемую нами просьбу нового императора граф В.П. Кочубей ответил «Запиской», составленной в сдержанных тонах, без открытого порицания бывшего самодержца перед нынешним. Но она (записка) любопытна тем, что ее автором является умный, наблюдательный современник, один из инициаторов александровских либеральных начинаний, активно стремившийся претворить их в жизнь. Эти обстоятельства с учетом положения в современной России могут вызвать особый интерес к записке, поэтому текст ее приведем дословно.
«Нет сомнения, — пишет автор, — что никогда ни один из государей не был преисполнен столь пламенных и честных намерений, направленных к благу подданных, как император Александр. Все его царствование служит самым наглядным тому доказательством. Он с самого начала понял, что в России все устроено лишь вчерне и что поэтому все это следует довершить или улучшить. Он понял, что для России, сделавшей в течение столетия громадные успехи в цивилизации и занявшей подобающее место среди других европейских государств, является существенная необходимость согласовать все ее учреждения с настоящим положением. Он сознавал, что учреждения, которые были хороши лет сто
* Николаенко, Петр Дмитриевич, доцент кафедры истории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат исторических наук, доцент, заслуженный работник высшей школы РФ. 198206, Россия, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. Тел. (812) 744-13-13.
* Nikolaenko, Peter Dmitrievich, associate professor of history of state and law university of St. Petersburg the Russian Interior Ministry, the candidate of historic, associate professor, honored worker of higher school of Russia. 198206, Russia, St. Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. Tel. (812) 744-13-13.
Статья поступилав редакцию 30 сентября 2011 года.
© Николаенко П.Д., 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (52) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (52) 2011
или пятьдесят тому назад, не могут годиться для государства, с каждым годом все более и более развивающегося и у которого имеются потребности, неизвестные отдаленному прежнему времени, и что поэтому настоятельно нужны существенные перемены в управлении и суде.
Этими истинами, несомненными для людей вполне беспристрастных, которые имели возможность видеть вблизи, в каком хаотическом состоянии находились разные части нашего государственного управления, был всецело проникнут и государь.
Поэтому он, не теряя времени, приступил к реформам. Но на деле вышло иначе. С одной стороны, следовавшие одна за другою войны помешали государю провести задуманные преобразования с должною последовательностью и с тем вниманием, которого они заслуживали.
С другой стороны, пошли в ход угрозы и интриги людей развращенных, покрытые, если можно так выразиться, позором, они опасались, что с упорядочением управления и суда могут открыться их бесчестные деяния, и они могут лишиться тех выгод, которыми они пользовались при существовавших ранее непорядках.
Поэтому предначертания государя, лишь начатые осуществлением, не получили должной устойчивости, а вследствие того злоупотребления размножились до чрезвычайности, и там, где должно было бы быть место мудрости, бескорыстию и справедливости, стали проявляться нелепости, корыстолюбие и несправедливость. Эти мрачные явления особенно обнаружились в эпоху, когда возгорелась война (1812 г.). Быть может, надеялись, что столь важное обстоятельство и сопряженное с ним замешательство помогут скрыть самые мерзкие и незаконные деяния; льстили себя надеждою, что за отъездом государя (к армии) безнаказанность станет легче, и вследствие этого позволяли себе самые вопиющие поступки. Воровство всякого рода установилось повсюду и производилось при этом так, что раскрытие преступления являлось почти совсем бесполезным: чины администрации и судебного ведомства действовали заодно; не было почти ни одного случая, чтобы преступление по должности было наказано; образовались громадные богатства насчет (за счет. — Лет.) казны и частных лиц, которых теснили и у которых вымогали деньги самым неслыханным образом» [2, с. 30—31].
Этими словами заканчивается содержание «Записки», извлеченной из личного архива В.П. Кочубея в Диканьке и опубликованной в январском номере журнала «Русская старина» за 1903 г. Записка подготовлена на французском языке без указания года и месяца ее написания. Перевод на русский язык осуществлен редакцией журнала. Но содержание записки позволяет достоверно утверждать, что она была составлена В.П. Кочубеем на имя Николая I до учреждения «Комитета 6 декабря 1826 года».
Как мы видим, «Записка» Кочубея послужила толчком к реформаторской деятельности Николая
I. Она указала основные направления предстоящих преобразований — «нужны существенные перемены в управлении и суде». Таким образом, «Записка» Кочубея и регулярные встречи Николая I с ее автором навели царя на мысль о необходимости учреждения Особого комитета, который мог бы вплотную заняться вопросами реформ.
В ноябре 1826 г. Николай I в ходе одной из встреч с графом Кочубеем поручил ему подготовить очередную записку, в которой следовало обосновать цели и задачи особого комитета, его права и обязанности, а также порядок его работы. Такая записка, получившая название «Докладная записка графа Кочубея о предметах занятий Комитета», после прочтения ее Николаем I была возвращена автору 30 ноября 1826 г. Из ее текста можно предположить, что идея учреждения особого комитета по вопросам реформ вызревала у Николая I постепенно, и получила окончательное обоснование в ходе бесед с Кочубеем, который затем по высочайшему повелению изложил ее суть в докладной записке. В ней граф писал, что, если он вник в мысль Вашего Императорского Величества в последний раз касательно предназначенного комитета мне изъясненную, то она состоит кратко в следующем. Вам угодно, чтобы комитет вошел в обозрение главных предметов управления и исследовал:
Во-первых, получили ли они свое предназначение;
Во-вторых, в чем их недостатки в изданных положениях;
В-третьих, по каким причинам не были введены эти положения;
В-четвертых, в чем они вообще не удобны, если их рассмотреть.
В общем, следует рассмотреть разные предположения или проекты, найденные в бумагах покойного Александра I. Кочубей предложил сначала рассмотреть вопросы о высших государственных органах управления — Комитете министров, Государственном совете, Сенате, затем — органах губернского управления. По мнению графа, цель комитета заключается в том, чтобы «уничтожить разные беспорядки, улучшить те части, кои требовать могут исправления, и всеми средствами стараться, чтобы меры, им предлагаемые, соответствовали благотворным видам Вашего Величества и утвердили в подданных Ваших чувства глубокой признательности ...».
Обосновывая порядок деятельности комитета и ведения им необходимой документации, Кочубей предложил составлять по рассматриваемым делам обстоятельные журналы. В них должны подробно излагаться все суждения комитета. Каждый журнал подносить государю-императору на просмотр и утверждение. И лишь кои будут утверждены — «заготовлять проекты исполнения».
Кроме того, по всем рассматриваемым делам должны предварительно составляться обстоятельные записки, включающие информацию об истории создания того или иного учреждения или положения, а также прилагаться все нужные справки [3, с. 17—20].
Докладная записка Кочубея о предметах занятий комитета получила высочайшее одобрение. Вместе с тем в собственноручной записке, врученной графу Кочубею 30 ноября 1826 г., Николай I в
лаконичной форме указал, что занятия комитета будут заключаться в следующем: «I) В пересмотре и разборе бумаг, найденных в кабинете покойного Государя Императора. II) В пересмотре нынешнего государственного управления. III) В изложении мнения: 1. что предполагалось, 2. что есть, 3. что кончить оставалось бы; IV) В изложении мысли, что ныне хорошо, чего оставить нельзя, и чем заменить; V) Как материалы к сему употребить: 1) то, что найдено в кабинете, 2) то, что Балашову поручено было, 3) то, что сами гг. члены предположат». Изложив программу деятельности комитета, Николай I обязал его председателя: «Еженедельно уведомлять меня при наших свиданиях об успехах дела, которое я почитаю из важнейших моих занятий и обязанностей. Успех, который опытом докажется, будет лучшая награда трудящимся, а мне душевное утешение» [3, с. 16].
Содержание записки его величества вызывает интерес тремя положениями: во-первых, требование еженедельно уведомлять государя императора о ходе дел комитета свидетельствует о том, насколько серьезно подходил Николай I к вопросу о проведении реформ; во-вторых, выражение «при наших свиданиях» говорит о том, что в ходе предварительных встреч вопрос о председателе в лице Кочубея и вероятных его членах был согласован заранее; в-третьих, успешную работу комитета государь счел нужным рассматривать как «лучшую награду трудящимся, а мне душевное утешение». Интересно, кого из подданных подразумевал император в слове «трудящихся». Это слово встречалось крайне редко или вовсе не употреблялось в официальных бумагах исследуемого периода. Если даже текст справки и готовил Сперанский (так утверждает В.А. Томсинов в своей книге «Сперанский [10, с. 383]), то император Николай I, переписывая ее собственноручно, оставляет слово «трудящимся». Что это значит? Игру слов или серьезные намерения по отношению к своему народу? Или же слово «трудящихся» относится к тем, кто будет трудиться в учреждаемом комитете?
Наконец, в день святого Николая 6 декабря 1826 г. последовал высочайший рескрипт на имя графа В.П. Кочубея об учреждении комитета: «Граф Виктор Павлович! Признав нужным сделать обстоятельное обозрение разных предположений, найденных в бумагах покойного Государя Императора, и, по связи оных со всеми почти важнейшими предметами управления, находя полезным обозреть настоящее положение всех частей управления, дабы из сих соображений вывести правила к лучшему их устройству и исправлению, Я положил все сие под собственным Моим ведением и руководством, поручить особому Комитету, членами коего под председательством Вашим назначаю: членов Государственного совета: генералов графа Толстого и Васильчикова, действительного тайного советника князя Голицына, генерала барона Дибича и тайного советника Сперанского, а производителем дел — статс-секретаря Блудова. Предметы сего Комитета и цели его Я лично Вам изъяснил и поручаю Вам сделать оные Комитету известными» [3, с. 15].
В честь Николина дня учрежденный комитет был назван «Комитетом 6 декабря 1826 года» и оказался наиболее значительным из всех секретных комитетов второй четверти ХИХ в. Лишь этому комитету вменялось в обязанность комплексно исследовать все части управления и определить меры «к лучшему их устройству и управлению». Возглавил комитет будущий председатель Государственного совета и Комитета министров (с 29 апреля 1827 года. — Лет.) опытный администратор, стремившийся к нововведениям, граф В.П. Кочубей. Членами комитета стали близкие двору высшие сановники, занимавшие в годы царствования Николая I ведущие государственные посты: генерал от инфантерии граф П.А. Толстой, впоследствии председатель департамента военных дел Государственного совета; генерал-адъютант И.В. Васильчиков, впоследствии граф и князь, с 1838 г. председатель Государственного совета; генерал-адъютант, начальник Главного штаба барон И.И. Дибич, впоследствии генерал-фельдмаршал и граф; действительный тайный советник, князь А.Н. Голицын; тайный советник М.М. Сперанский, потом действительный тайный советник и граф, с 1838 г. председатель департамента Законов Государственного совета.
Делопроизводителями комитета назначены были статс-секретарь Д.Н. Блудов, впоследствии министр внутренних дел, граф, председатель Комитета министров и Государственного совета; статс-секретарь Д.В. Дашков, впоследствии председатель департамента Законов Государственного совета, министр юстиции; с 1831 г. статский советник барон М. А. Корф, впоследствии председатель департамента Законов Государственного совета.
Комитет официально приступил к работе 8 декабря 1826 г. С поставленной императором Николаем Павловичем задачей Комитет 6 декабря в основном справился к апрелю 1830 г. В последующие два года комитет собирался лишь изредка. Последнее его заседание состоялось 9 марта 1832 г., хотя формально он никогда не закрывался.
За указанный период по нашим подсчетам состоялось 174 его заседания. Хотя исследователи при подсчете количества состоявшихся заседаний встречаются с определенными трудностями, т.к. протоколы некоторых заседаний не имеют своего номера, в некоторые дни проходило по 2—3 заседания. Поэтому в одних работах указано 173 заседания [4, с. 188], в других — всего 149 [5, с. 3].
Пиком активности комитета, исходя из количества его заседаний, явился 1827 г. Если в этом году состоялось 70 заседаний, то в 1828 г. — 42, 1829 г. — 33, 1830 г. — 16, 1831 г. — 4, 1832 г. — 3 заседания. Следовательно, в течение последних двух лет своей деятельности Комитет 6 декабря собирался всего 7 раз, в то время как только в декабре 1826 г. состоялось 6 его заседаний [3].
Учитывая, что деятельность Комитета 6 декабря получила свое достаточное отражение в исторической литературе [6; 7; 8], мы остановимся на выяснении той роли, которую в его работе сыграли В.П. Кочубей и М.М. Сперанский. Опубликованные документы Комитета 6 декабря убедительно подтверждают, что они были самыми деятельными его членами.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 4 (52) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 4 (52) 2011
М.М. Сперанский являлся главным исполнителем и редактором записок, предложений и проектов, рассматриваемых в комитете. Он представил ряд записок, в т.ч. «Историческое обозрение высших и низших государственных установлений», «О крепостных людях», «О порядке гражданской службы в губерниях» и др. При рассмотрении вопроса об исправлении устройства высших государственных установлений комитет в качестве руководства взял проекты учреждения Судебного и Правительствующего сенатов, подготовленные М.М. Сперанским в 1811 г. и одобренные Государственным советом, но не получившие тогда высочайшего утверждения.
Приступая к рассмотрению вопроса о реорганизации местного управления, комитет в основу закона положил проект «Губернского учреждения», подготовленный Сперанским по высочайшему повелению. В основном одобрив проект, комитет на нескольких своих заседаниях внес существенные изменения в губернское и уездное управления, не затронув лишь волостное.
При обсуждении проекта «Закона о состояниях» было высочайше повелено учредить комитет для рассмотрения предложений о прекращении личной продажи людей, членом которого в числе других был назначен М.М. Сперанский [3, с. 45, 50 и др.].
Следовательно, записки, планы и проекты М.М. Сперанского фактически явились основной документальной базой для всех рассматриваемых в Комитете 6 декабря вопросов и принятия соответствующих законодательных актов.
Если М.М. Сперанский выступал основной движущей силой комитета, то его председатель граф В.П. Кочубей — главным организатором и координатором деятельности. Он должен был еженедельно уведомлять императора Николая I об успехах дела, которое государь почитал своим важнейшим занятием и обязанностью [3, с. 16].
Граф В.П. Кочубей в качестве председателя был обязан держать в своих руках все нити управления и следить за ходом работы вверенного ему комитета. Исходя из высочайшего повеления на первом же заседании 8 декабря 1826 г., он довел до членов рескрипт, объявлявший состав комитета, цель и задачи, которые предстояло ему решать. Затем граф Кочубей определил порядок работы комитета, предложив собираться еженедельно по средам и, сверх того, когда положение дел будет настоятельно требовать, назначать дополнительные заседания. Вскоре предположения председателя подтвердились. На первых порах усиленный интерес государя к ходу дел в комитете заставил графа Кочубея уплотнить режим его работы. 6 марта 1827 года, по его предложению, для заседаний комитета кроме среды был установлен еще и понедельник каждой недели. Помимо того, по воскресениям члены должны собираться для чтения проектов и записок, внесенных в комитет по высочайшему повелению и подписанию журналов его заседаний [3, с. 79].
Столь напряженный график работы комитета, предложенный Кочубеем, соблюдался лишь в 1827 г. За девять месяцев этого года (с 18 мая по 31 августа комитет не собирался) состоялось 70 его заседаний (январь — 11, февраль — 5, март — 9, апрель — 12, май — 3, август — 1, сентябрь — 6, октябрь —
8, ноябрь — 9, декабрь — 6 заседаний). Комитет в полном составе провел в 1827 г. 64 заседания, на остальных шести присутствовало по 5 членов (отсутствовали по уважительной причине: И.В. Васильчиков — 2, И.И. Дибич — 3, П.А. Толстой — 1 раз). В 1828 г. комитет провел 42 заседания. Причем наиболее регулярно проходили его заседания в январе—апреле. В это время комитет собирался 32 раза. Затем в его работе наступил семимесячный перерыв (с 22 апреля по 21 ноября).
В 1829 г. комитет бездействовал около пяти месяцев. В первой половине года комитет провел 18 заседаний и с 16 октября по 29 декабря — 15. Низкую активность в работе комитета, по-видимому, можно объяснить продолжительной (почти три месяца) болезнью его председателя. К этому следует добавить и то, что проходившая в этот период война с Турцией отвлекала внимание Николая I от решения вопросов внутренней политики страны, в т.ч. от проведения реформы. Нам представляется, что к этому времени у государя императора заметно ослаб интерес и к работе Комитета 6 декабря. Например, на 13 журналах заседаний Комитета отсутствуют его пометы.
Военные действия против Турции внесли существенные коррективы в работу самого комитета. В 1830 г. относительно активная деятельность комитета продолжалась лишь до апреля (в январе-феврале собирался 13 раз, а в марте-апреле — всего 2 раза).
30 апреля 1830 г. на очередном заседании В.П. Кочубей с высочайшего позволения объявил о закрытии собраний «Комитета 6 декабря 1826 года» по случаю отсутствия в столице государя и нескольких членов комитета [3, с. 460].
Бесспорно, что граф В.П. Кочубей в комитете являлся главной фигурой. Он аккумулировал все поступавшие проекты, предложения, мнения, тщательно отбирая важное и отклоняя те бумаги, которые не несли в себе полезной информации. Председатель не выносил их на рассмотрение комитета, но при этом обязательно ставил в известность его членов.
Как известно, по каждому заседанию комитета делопроизводителем составлялся журнал, в который вносились все подробности суждений, различные мнения участников прений, возможные варианты решения рассматриваемых вопросов. Подготовленные журналы в обязательном порядке читали и подписывали все члены комитета, присутствующие в данное время в столице и только после этого лично председателем В.П. Кочубеем протоколы представлялись на рассмотрение государю императору.
По нашим подсчетам, из 174 состоявшихся заседаний на полях журналов 137 раз рукою графа В.П. Кочубея сделаны пометы, свидетельствующие о том, что они были просмотрены и одобрены
Николаем I. В большинстве случаев, соглашаясь с мнением членов комитета по обсуждаемым вопросам, император после ознакомления с содержанием журнала либо апробировал, т.е. одобрял, либо ограничивался лишь его чтением. Свое мнение государь высказывал председателю комитета в устной форме. В свою очередь, граф В.П. Кочубей на полях таких журналов оставлял собственноручные пометы: «Его Императорское Величество апробировал или читал, или ознакомился, или утвердил» и ставил дату, когда это состоялось. На некоторых журналах председатель записал краткие повеления государя. Так, на журнале заседания комитета от 4 мая 1827 г., на котором присутствовал генерал-адъютант А.Д. Балашов для личных объяснений по управлению вверенным ему округом, рукою В.П. Кочубея написано: «Его Императорское Величество высочайше опробовав журнал сей, повелеть изволил: “Заготовить немедленно рескрипт на имя генерала Балашова об уничтожении введенного им в губерниях, ему вверенных, на основании собственного его о сем предложении и с тем, чтобы чиновники, за упразднением новых мест, остаться имеющие, получали жалованье до определения их к другим местам”. В Царском Селе 8 июня 1827 года [3, с. 145].
Если же у государя в ходе чтения журнала возникали серьезные замечания или уточнения по обсуждаемым вопросам, то В.П. Кочубей записывал их на отдельных листах, которые затем прилагались к данному журналу. На очередном заседании они доводились до всех членов в целях корректировки содержания рассмотренных вопросов с учетом мнения государя. После этого окончательно исправленные документы вновь подносились на предварительное одобрение его величеством.
Пометы на журналах, сделанные рукой графа В.П. Кочубея, свидетельствуют о том, что за пятилетний период деятельности Комитета 6 декабря его председатель на замечания и повеления государя, возникавшие в ходе знакомства с проектами комитетских документов, собственноручно составил более двадцати пояснительных записок.
Кропотливо решая все организационные и процедурные вопросы, граф В.П. Кочубей, по сути дела, явился одним из главных авторов целого ряда проектов, касавшихся совершенствования системы государственного управления. В бумагах Комитета 6 декабря мы находим записки и письма, принадлежащие перу Виктора Павловича: «Записка о положении Империи и о мерах к прекращению беспорядков и введении лучшего устройства в разные отрасли, правительство составляющие», «Записка об учреждении министерств», «Докладная записка о дополнительном законе о состояниях», «Записка о связи между различными частями дополнительного закона о состояниях», «Записка о прекращении продажи людей без земли», «Записка о неудобствах принятия членами Государственного совета частных записок по тяжебным делам», «Письмо графа В.П. Кочубея на имя великого князя цесаревича Константина Павловича» и др.
Некоторые рекомендации и предложения, изложенные в бумагах графа В.П. Кочубея, получили свое развитие в проектах, принятых комитетом. В частности, в основу пересмотра существовавших «Положений» о высших органах государственной власти (Государственный совет, Сенат, Комитет министров) комитет положил принцип разделения властей, которые еще во второе десятилетие XIX в. активно проповедовал В.П. Кочубей. В «Записке.», составленной в декабре 1814 г., он писал о том, что «ныне имеем мы три установления, которые долженствовали бы быть совершенно отдельны, между тем, как они, однако ж, нередко занимаются предметами однородными: Государственный совет, Комитет министров и Правительствующий сенат. Доколе сие смешение существовать будет, злоупотребления и множество других неудобств не прекратятся» [9, с. 8].
При этом граф В.П. Кочубей считал вполне приемлемым осуществление принципа разделения трех ветвей власти в условиях самодержавия монарха, которое на долгое время свойственно России быть может [9, с. 7].
Эта записка графа В.П. Кочубея рассматривалась Комитетом 6 декабря 1826 г. на первых двух его заседаниях — 8 и 15 декабря [3, с. 5]. В журнале первого из упомянутых заседаний сказано, что записка сочинена графом В.П. Кочубеем в феврале того же года (т.е. в 1826 г.), представлена им по возвращении его в Россию на усмотрение государя императора и по высочайшей воле препровождена в комитет. Это явная ошибка. На самой записке указано время ее составления — декабрь 1814 г. Ее содержание, несомненно, доказывает, что она написана вскоре после окончания войны 1812 г. Нам представляется, что данная записка, подготовленная Кочубеем в конце 1814 г., по неизвестным причинам не попала в руки Александра I, а пролежала в бумагах графа до его возвращения в Россию весной 1826 г. Во время личных встреч с новым императором, обсуждая вопрос об учреждении особого комитета по разбору бумаг, найденных в кабинете покойного Александра I, граф В.П. Кочубей передал данную записку его величеству, которая по высочайшему повелению была зачитана на первых заседаниях Комитета 6 декабря.
По итогам ее прочтения было «положено принимать ее в уважение по мере как описанные в ней разные части управления будут доходить до суждений Комитета» [3, с. 5].
Знакомясь с содержанием вопросов, обсуждаемых в Комитете 6 декабря, можно без преувеличения утверждать, что в подготовленных им проектах рекомендации из «Записки .» графа В.П. Кочубея получили закрепление и дальнейшее развитие. Так, выступая за четкое разграничение функций высших государственных органов, Комитет 6 декабря предполагал Государственному совету оставить только совещательные функции, Судебному сенату вверить решения всех судебных дел и общий надзор за состоянием судебной части в империи, а дела управления, разделенные между Сенатом и Комитетом министров поручить особому Правительствующему сенату. При этом Комитет министров подлежал бы упразднению [3, с. 9].
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 4 (52) 2011
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России №9 4 (52) 2011
Кстати сказать, идея ликвидации Комитета министров тоже позаимствована из «Записки» В.П. Кочубея. Автор ее, рассматривая учреждение Комитета министров, упоминает о мнении, которое разными людьми высказывалось, а именно: «Почему бы, держась старинных установлений, не представить Первому Департаменту Правительствующего Сената той исполнительной власти, которая Комитету министров присвоена» [9, с. 10].
Рассматривая вопрос о реорганизации и дальнейшем совершенствовании деятельности министерств, комитет в своих проектах также прописал некоторые мысли из кочубеевской «Записки».
Например, комитет включил в свой проект предложение В.П. Кочубея о целесообразности объединения Министерства народного просвещения с Управлением духовных дел, что способствовало бы установлению единообразия в правилах нравственного воспитания. А оно, по мнению В.П. Кочубея «не может никогда лучше быть основано, как на религии» [9, с. 13].
Насколько в комитете был бесспорен авторитет графа В.П. Кочубея, свидетельствуют результаты обсуждения так называемого «опыта Балашова» по управлению округом, вверенным ему императором Александром I в ноябре 1819 года.
Комитет 6 декабря, руководствуясь высочайшим рескриптом на имя В.П. Кочубея о необходимости высказать свое мнение о результатах того, «что г. Балашову поручено было», вынужден был посвятить этому вопросу шесть своих заседаний. Изучив четыре записки А.Д. Балашова, а затем заслушав его личные объяснения, комитет признал, что было бы полезно восстановить во вверенных ему пяти губерниях порядок, существовавший до 1819 г. Николай I согласился с мнением комитета и 12 июня 1827 г. освободил А.Д. Балашова от занимаемой должности.
Отвергая нововведения А.Д. Балашова в местном управлении, Комитет 6 декабря во исполнение высочайшей воли однако заявил, что он непременно сосредоточит «все внимание свое на общее устройство губернского управления и на изыскание лучших средств к его исправлению ...» [3, с. 144].
Подготовленный М.М. Сперанским проект «Учреждения для управления губерний» с дополнениями и замечаниями, высказанными членами комитета, 17 декабря 1829 г. получил предварительное одобрение Николая I. Во всех официальных документах он стал именоваться проектом «Комитета 6 декабря».
Сохраняя весь состав местных учреждений в прежнем виде, Комитет 6 декабря рекомендовал вместо надзора генерал-губернатора и прокурора установить над их действиями надзор «коллегиальный, постоянный, на твердых правилах», имеющий средства не только вскрывать беспорядки и злоупотребления, но и прекращать их своевременно, держать чиновников в строгой дисциплине и виновных привлекать к суду. Проект закона предусматривал установление такого же независимого коллегиального надзора и за деятельностью судебного ведомства в губернии [3, с. 379—380].
Помимо разработки проектов реформирования центральных и местных органов управления, Комитет 6 декабря одобрил проект закона о состояниях, подготовленный В.П. Кочубеем и М.М. Сперанским. С высочайшего позволения данный проект закона о состояниях обсуждался в Государственном совете. Другие же проекты, касавшиеся реформирования центральных и местных органов власти, так и не поступили в Государственный совет. Император Николай I не решился на этот шаг, посчитав в это неспокойное время (революции в европейских странах, волнения в Польше и «холерные бунты» 1830— 1831 гг. в самой России) преждевременной коренную модернизацию страны.
Итак, Комитет 6 декабря не сумел вследствие сложившихся обстоятельств воплотить в жизнь намеченную программу преобразований. Однако выработанные им решения указали путь новым поколениям реформаторов по осуществлению капиталистической модернизации России в годы царствования Александра II.
Список литературы
1. Русская старина. — СПб.: типография В.С. Балашева, 1881. — Т. 32. — 1168 с.
2. Русская старина. — СПб.: типография Товарищества Общественная Польза, 1903. — Т. 113. — 767 с.
3. Русское историческое общество : сборник. — Т. 74: Журналы Комитета, учрежденного Высочайшим рескриптом 6 декабря 1826 года. — СПб.: Гос. Тип., 1891. — 502 с.
4. Ерошкин, Н. П. Крепостническое самодержавие и его политические институты (первая половина XIX века). - М.: Мысль, 1981. - 252 с.
5. Обозрение бумаг высочайше учрежденного 6 декабря 1826 года Особого Секретного Комитета. - СПб., 1889.
6. Кизеееттер, Л. Л. Исторические очерки. — М.: ОКТО, 1912. — 502 с.
7. Шепелее, Л. Е. Аппарат власти в России. Эпоха Александра I и Николая I. — СПб.: Искусство, 2007. — 464 с.
8. Князь В.П. Кочубей — первый министр внутренних дел России : монография. — СПб., 2009. — 780 с.
9. Записка графа В.П. Кочубея о положении Империи и о мерах к прекращению беспорядков и введения лучшего устройства в разные отрасли, правительство составляющие / / Сборник Императорского русского исторического общества. — СПб., 1894. — Т. 90.
10. Томсиное, В. Л. Сперанский. — М.: Молодая гвардия, 2006. — 451 с.
