CC BY
0
ИЗ ИСТОРИИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ FROM THE HISTORY OF THE GREAT PATRIOTIC WAR
Научная статья
УДК 94(47.638).084.8
DOI 10.18522/2072-0181-2024-117-31-38
РОЛЬ САНИТАРНЫХ СЛУЖБ КРАСНОЙ АРМИИ В НЕДОПУЩЕНИИ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ЧУМЫ И ТУЛЯРЕМИИ В ВОЙСКАХ В ПЕРИОД БИТВЫ ЗА КАВКАЗ (1942-1943 гг.)
И. В. Карташев
THE ROLE OF THE RED ARMY SANITARY SERVICES IN PREVENTING THE SPREAD OF THE PLAGUE AND TULAREMIA IN THE TROOPS DURING THE BATTLE FOR THE CAUCASUS
(1942-1943)
I.V. Kartashev
Как отмечают специалисты, большинство из 15 эпидемий чумы, зарегистрированных в XIX в. на территории России, наблюдалось в южных регионах - на Кавказе, Черноморском побережье, в Бессарабии, Астраханской губернии. Во многих случаях они носили заносной характер, фиксируясь на начальном этапе в портовых городах. В значительной степени возникновение и распространение эпидемий объяснялось наличием энзоотических очагов чумы в перечисленных регионах страны.
Как правило, вспышки заболевания не принимали широкого распространения и относительно быстро купировались в результате осуществления противоэпидемических мероприятий. Исключение составляли эпидемии чумы на Кавказе. Это было связано с военными действиями в регионе, специфическими социально-бытовыми условиями, в том числе недостаточным уровнем развития системы оказания медицинской помощи населению. Для борьбы с эпидеми-
Карташев Игорь Владимирович - кандидат исторических наук, ведущий специалист центра изучения истории медицины с музейным комплексом научно-инновационного объединения Ставропольского государственного медицинского университета, 355017, г. Ставрополь, ул. Мира, 310, e-mail: kartashev_iv@mail.ru, тел. 8(8652)353072.
ями применялись строгие карантины [1]. В итоге их введения районы Северного Кавказа и Закавказья фактически оказывались отрезанными от остальной страны.
Последние крупные эпидемии чумы отмечались на Кавказе во время боевых действий в 1838-1843 гг. Они затрагивали как гражданское население, так и военных. У местных жителей болезнь зачастую протекала легче, чем у солдат, прибывших из других районов России. Достаточно высокой была смертность, составлявшая от 50 до 80 %. Так, в 1841 г. на Кавказе из 1536 заболевших умерли 758 человек. После 1843 г. до конца XIX в. вспышки чумы в регионе были достаточно редким явлением [2, с. 380-385].
Крупная вспышка чумы была зафиксирована в 1917 г. на Кавказском фронте во время Первой мировой войны. Большинство заболевших находилось в турецком городе Трапезунд, занятом русской армией. Несмотря на благоприятные условия для распространения - позднее распознавание болезни, отсутствие карантина,
Igor Kartashev - Stavropol State Medical University, 310 Mira Street, Stavropol, 355017, e-mail: kartashev_iv @mail.ru, tel. +7(8652)353072.
перемещение больших масс людей в тыловые районы в условиях развала фронта, отсутствие медицинского контроля - эпидемии чумы на территории России не произошло [3, с. 428-442].
Туляремия была впервые зафиксирована на Северном Кавказе в конце 1930-х гг. Первоначально ее называли «чумоподобным заболеванием грызунов», или «малой чумой», считая, что она наблюдается исключительно у животных. Однако во время Великой Отечественной войны вспышки туляремии среди населения были отмечены во многих районах СССР, а Япония в 1940-1945 гг. проводила испытания, направленные на использование вызывавшей ее бактерии в качестве биологического оружия.
Целью настоящей статьи выявление роли санитарных служб Красной Армии по недопущению распространения чумы и туляремии в войсках в период битвы за Кавказ (1942-1943 гг.) в ходе Великой Отечественной войны. К задачам работы относятся изучение сведений о заболеваемости личного состава подразделений Красной Армии особо опасными инфекциями в период битвы за Кавказ, анализ мероприятий по недопущению массового распространения этих заболеваний, оценка степени их своевременности, полноты и успешности. Комплексно подходя к исследованию заявленной проблематики, автор придерживается принципов историзма и научной объективности. Работа построена на анализе опубликованных и неопубликованных документов из фондов федеральных и региональных архивов, материалов периодической печати, свидетельств непосредственных участников событий, результатов предыдущих научных исследований как в области истории, так и в области медицины, использование которых способствует достижению намеченной цели.
Несмотря на наличие большого числа научных работ, посвященных исследованию хода боевых действий [4; 5], а также отдельных работ, связанных с изучением деятельности медицинских служб Красной Армии в период битвы за Кавказ [6], рассматриваемой проблеме не было уделено пристального внимания со стороны специалистов. Наряду с научной актуальностью, связанной с необходимостью восполнить пробел в историческом знании, следует подчеркнуть практическую актуальность данного исследования. В складывающейся военно-политической обстановке его результаты призваны способствовать принятию решений в области военной медицины и сфере организации охраны здоровья гражданского населения нашей страны.
Чума - острая инфекционная болезнь, проявляющаяся тяжелой интоксикацией, поражением кожи, лимфатических узлов, легких и других органов. Основными источниками и резервуарами возбудителей чумы являются животные, прежде всего грызуны, а переносчиками возбудителя инфекции - блохи и вши. К числу природных очагов чумы, наряду с многими другими территориями, относится и Кавказ. В прошлом заболевание являлось высококонтагиозным и высоколетальным. Риск его распространения зависел от многих факторов, в том числе состояния здравоохранения и ветеринарной службы, мобильности противоэпидемической службы, материального и санитарно-гигиенического уровня жизни населения, миграционных процессов [7].
Как отмечал Ефим Иванович Смирнов, занимавший в период Великой Отечественной войны должность начальника Главного военно-санитарного управления (ГВСУ) Красной Армии, в условиях отступления советских войск летом 1942 г. на Юго-Западном и Северо-Кавказском направлениях, эвакуации предприятий, госпиталей и населения, санитарное состояние в регионе резко ухудшилось [8, с. 245]. В связи с возникновением вспышек чумы в предвоенные годы (в 1932-1933 гг. - на Северном Кавказе, в 1937 г. - в Сталинградской области, в 1939 г. -в Москве и Подмосковье), а также других опасных заболеваний, например, холеры, в период войны, требовалось срочно принять меры по недопущению возникновения и распространения инфекционных заболеваний в войсках.
В соответствии с директивными указаниями Военно-санитарного управления (ВСУ) Южного фронта от 21 апреля и 1 мая 1942 г. начальникам санитарных отделов фронта предписывалось разработать оперативный план противоэпидемических мероприятий. План предполагал создание системы срочного и точного оповещения руководства по каждому случаю подозрительного заболевания, обеспечение немедленной изоляции больных, определение контактных групп в их окружении с введением карантина и проведением анализов.
Для выезда на место заболевания организовывались армейские эпидбригады в составе врачей: инфекциониста, бактериолога, эпидемиолога и дезинфектора-инструктора. В случае выявления чумы или холеры широкие исследовательские работы проводились силами сотрудников подвижной лаборатории и базового отделения санитарно-эпидемиологического отряда (СЭО). Подозрительных больных помещали в
инфекционный госпиталь (ИГ) или инфекционное отделение полевого подвижного госпиталя (ППГ). Особое внимание уделялось подготовке медицинского состава, участвовавшего в проведении профилактических и противоэпидемических мероприятий на уровне войсковых частей и соединений, медперсонала ИГ и ППГ, осуществлявшего госпитализацию и наблюдение за больными, а также специального противоэпидемического состава СЭО армии и обмывочно-де-зинфекционной роты армии [9, с. 58-63].
Сложная в санитарно-эпидемиологическом отношении обстановка обострилась в августе 1942 г. во время захвата врагом Северного Кавказа. Так, только в период с 23 по 28 августа 1942 г. в Махачкалинском гарнизоне были зафиксированы четыре случая заболевания холерой, подтвержденные клиническим и бактериологическим образом, а также 11 подозрительных случаев. Большинство из первых заболевших прибыли в Махачкалу из Астрахани [10]. В результате распространения холеры к 10 октября 1942 г. в Дагестанской АССР количество заболевших достигло 317 человек, умерших - 89, в числе которых были и военнослужащие [11].
В этой связи на уровне армий Закавказского фронта были разработаны планы санэпид-мероприятий по профилактике чумы. Утвержденный 17 сентября 1942 г. план мероприятий по 44-й армии, наряду с организацией борьбы с грызунами, неукоснительным соблюдением и контролем санитарно-гигиенических норм, предполагал 100%-ный охват военнослужащих прививками против чумы. Ряд мероприятий, в частности, ежедневную санэпидразведку, предписывалось проводить путем ежедневной связи и координации с местными органами здравоохранения [9, с. 64-66].
Прививание осуществлялось с помощью отечественной вакцины, разработка которой началась еще предвоенные годы. Важный вклад в ее создание внесли исследования М.П. Покровской, работавшей в Ставропольской противочумной станции. При испытании вакцины добровольно заразились чумой несколько научных работников, один из которых - заместитель директора Саратовского института микробиологии и эпидемиологии «Микроб» А.Л. Берлин, автор изданного в 1941 г. «Краткого руководства по борьбе с чумой», - скончался. Работы по подготовке вакцины для серийного производства были завершены в первый год войны сотрудниками Научно-исследовательского института эпидемиологии и гигиены (НИИЭГ) Красной Армии.
В первую очередь ею были привиты сотрудники ИГ и ППГ [8, с. 240].
Прививание личного состава войск Закавказского фронта сухой живой вакциной «НИИЭГ» началось 1 ноября 1942 г. После вакцинации сотрудников противоэпидемических учреждений были последовательно привиты военнослужащие запасных частей фронта и армий, вновь формируемых частей и соединений, а затем -вторых эшелонов действующих войск. Личный состав первых эшелонов действующих войск прививался по мере вывода их в резерв. Прививки проводились в соответствии с подробной инструкцией, утвержденной начальником ГВСУ, под руководством специально выделенного врачебного персонала. В красноармейских книжках делались соответствующие отметки, а при отсутствии книжек выдавались справки о вакцинации. Отчеты о проведении прививания от чумы дважды - 15 и 30 ноября 1942 г. - направлялись на имя начальника ВСУ фронта.
Жизнь подтвердила своевременность начатых мероприятий. В ноябре 1942 г. были зафиксированы случаи заболевания людей чумой на участке Астрахань - Гурьев (в настоящее время - Атырау), а также возникновение эпизоотии чумы среди грызунов на Северном Кавказе [12]. Появление больных в районе Астрахани, как и в случае с холерой, угрожало распространением чумы на территории Северного Кавказа и Закавказья. Именно из Астрахани по железной дороге и через Каспийское море прибывали в регион составы и транспорты с людьми, техникой, оборудованием, продуктами и т.д. Вспышки опасных инфекционных заболеваний могли оказать значительное влияние на характер и ход боевых действий в период битвы за Кавказ.
До конца осени 1942 г. вакцинацию против чумы полностью прошел личный состав войск Сталинградского, Южного, Закавказского и ряда других фронтов. Наряду с этим, но не ранее 10 дней после иммунизации против чумы, в войсках осуществлялась вакцинация против других заболеваний, в частности, против брюшного тифа и столбняка [9, с. 73-78]. В дальнейшем находившиеся на Кавказе войска вакцинировались против чумы ежегодно [8, с. 262].
Осенью 1942 г. в регионе началось и распространение туляремии. Основным источником инфекции для человека являлись больные животные - крысы, мыши, суслики и др. Их размножение во время войны зачастую происходило в тех районах, где в полях сохранялся неубранный урожай. Вторичным источником инфекции яв-
лялись внешние объекты, в которых длительное время сохранял жизнеспособность возбудитель туляремии - прежде всего пищевые продукты и вода. Заболевший туляремией человек на многие месяцы выбывал из строя.
На Северном Кавказе в рассматриваемый период времени ситуация осложнялась тем, что значительная часть региона была захвачена германскими войсками. Оккупанты не озаботились своевременным проведением необходимых са-нитарно-противоэпидемических мероприятий. Указания, предписывавшие обеспечить принятие профилактических мер, работу санпропускников, наблюдение за санитарным состоянием населения, незамедлительное информирование властей в случае возникновения заразных болезней, были направлены на места лишь через 1-1,5 месяца после захвата Кубани [13] и Ставрополья [14]. Сеть санитарно-эпидемиологических станций и лабораторий фактически прекратила функционирование [15, с. 42], борьба с грызунами не осуществлялась. В сложившихся условиях распространение ряда заболеваний, в том числе туляремии, на энзоотичных по ним территориях было практически неизбежно.
Тем не менее, как показало исследование, вспышек чумы и туляремии в войсках Красной Армии в ходе оборонительного этапа битвы за Кавказ (25 июля - 31 декабря 1942 г.) удалось избежать. На уровне фронтов, армий, частей и соединений были приняты планы профилактических мероприятий, выделены необходимые ресурсы, проведена вакцинация от ряда заболеваний, усилена работа, направленная на соблюдение и контроль санитарных норм. Заболевания носили единичный характер, не образуя эпидемических цепочек и не имея значимого характера. Свою роль сыграло и то, что на данном этапе контакты личного состава с населением, как правило, были минимальны.
Подчеркнем, что подобных результатов удавалось добиться далеко не всегда. Так, эпидемия туляремии среди населения Ростовской, Сталинградской и Ворошиловградской областей, распространившаяся осенью и зимой 1941-1942 гг., охватила и войска Южного и Юго-Западного фронтов. Вспышка туляремии в войсках находившегося в обороне Западного фронта, вспыхнувшая в 1942 г., продолжалась до апреля 1943 г. [8, с. 257].
Более сложные задачи стояли перед санитарными службами в ходе наступательного этапа битвы за Кавказ, начавшегося 1 января 1943 г. Миграция больших контингентов военнослу-
жащих, их контакт с населением, советскими и немецкими военнопленными, происходившие в условиях освобождения региона войсками Красной Армии, способствовали увеличению риска распространения инфекционных заболеваний. В этой связи ВСУ Закавказского фронта, учитывая накопленный в предыдущие периоды опыт, разработало планы и приступило к реализации мероприятий по борьбе с различными инфекционными заболеваниями в войсках.
Оперативный план по борьбе с чумой, утвержденный 21 января 1943 г., представлял собой всеобъемлющий порядок действий ВСУ фронта, санитарных отделов групп войск, армий, санитарных служб войсковых частей, направленный на профилактику и лечение заболевания. Документом определялись сроки и порядок проведения мероприятий, их подробное содержание и материальное обеспечение, а также перечень последующих мер. Подозрительные на чуму заболевания выявлялись как среди личного состава, так и среди населения освобожденных районов. Работы проводились во взаимодействии с местными органами здравоохранения, с привлечением сотрудников и ресурсов противочумных, противотуляремийных и других специализированных станций и лабораторий. Это позволяло ускорить диагностику заболевания и начать лечение на более ранней стадии [9, с. 378-379].
Строгим образом была налажена изоляция подозрительных больных. В отдельный изолятор помещались лица, непосредственно контактировавшие с больным, а в воинской части, в которой он служил, организовывался карантинный лагерь. Для каждого из изоляторов (для больных и контактировавших с ними лиц) и карантинного лагеря предусматривался свой состав медицинских работников, отдельный транспорт, имущество и т.д. Медицинский состав изоляторов и лагеря, в свою очередь, сам подвергался режиму изоляции или карантина. В случае подтверждения подозрительного характера заболевания осуществлялось дополнительное выявление контактных групп, находившихся в одном помещении с больным, соприкасавшихся с его вещами, контактировавших с его окружением [9, с. 379-381].
При наличии в месте расположения части инфекционной больницы, инфекционного госпиталя, противочумного учреждения изоляторы организовывались на их базе. Для доставки специалистов-чумологов использовался авиационный или автомобильный транспорт армии. Санитарные службы частей и соединений были
обеспечены спецодеждой, аптечками, дезсред-ствами для личной профилактики. В санитарно-эпидемиологической лаборатории (СЭЛ) № 307 Закавказского фронта находился неприкосновенный запас хорошо зарекомендовавшей себя вакцины «НИИЭГ» в количестве 2000 доз. В случае подозрения на заболевание чумой в подразделении осуществлялись проверка охвата прививания и проведение дополнительной вакцинации [9, с. 384-401].
В обязательном порядке принимались меры по борьбе с грызунами. Были проведены работы по защите мест хранения продуктов от мышей и крыс, регулярно осуществлялись уборка прилегающих территорий от мусора и дезинфекция мест общего пользования. Одновременно производилось уничтожение грызунов механическим способом с использованием капканов и ловушек, а также химическими средствами с помощью добавления различных ядов в приманки, обработки поверхностей специальными веществами, газации помещений.
На Ставрополье в проведении работ по борьбе с эпидемиологическими заболеваниями активно участвовали сотрудники краевой противочумной станции. После освобождения края от оккупантов станция и 8 оборудованных пунктов, располагавшихся в районных центрах в эндемичном чумном очаге (Дивное, Ипато-во, Петровское, Летняя Ставка, Благодарное) и на границе эндемичной зоны (Александровское, Буденновск, Арзгир) [16], возобновили свою деятельность. Как отмечают специалисты, эпидемий чумы на Северном Кавказе в период войны и после ее окончания допущено не было [17, с. 614]. Во многом благодаря активной совместной работе санитарных служб Красной Армии и органов охраны здоровья населения возникновение вспышки чумы в регионе в период битвы за Кавказ, для которой, как показал анализ, имелись основания, удалось предотвратить.
Рассматривая заболеваемость туляремией, стоит отметить ее мощную вспышку в Сталинградской области в 1942-1943 гг. В общей сложности туляремия охватила 26 районов, поразив 43 439 человек, в том числе 4342 военнослужащих. Усилиями военных и гражданских медиков вспышку заболевания со временем удалось погасить. Для этого, в частности, в Сталинградской и Астраханской областях были развернуты 20 специализированных лабораторий, а с фронта отозваны сотрудники, ранее работавшие в местных противочумных учреждениях [18, с. 167].
На Северном Кавказе ситуация складывалась лучшим образом, однако в ряде случаев были зафиксированы заболевания туляремией среди населения. Риск ее распространения возник еще на завершающем этапе оккупации, в связи с чем в ноябре-декабре 1942 г. оккупантами были даны указания о борьбе с туляремией в Ессентуках [19], а в станице Горячеводской, пригороде Пятигорска, открылись туляремийная станция и лаборатория [20].
Однако по факту после освобождения Ставропольского края вспышки туляремии среди населения были отмечены в Благодарнен-ском, Петровском, Солдато-Александровском и Туркменском районах [21, с. 287]. Всего в 1943 г. в крае зарегистрировано 2333 заболевших [22, с. 57]. В Краснодарском крае количество районов, в которых отмечались заболевания туляремией, в 1943 г. возросло до 39, в то время как в 1941 г. их было всего 18 [23], общее количество больных за 1943 г. составило 3118 человек [24, с. 37]. Увеличение количества заболеваний туляремией отмечалось и в Кабардино-Балкарии: если в 1941 г. их было зафиксировано 96, то в 1943 г. - 462 [25, с. 53].
Обращая внимание на неблагоприятную обстановку, связанную с распространением туляремии в различных районах Северного Кавказа, отметим тот факт, что вспышки заболевания в меньшей степени коснулись частей и соединений Закавказского, Северо-Кавказского, Южного фронтов и Черноморского флота в период освобождения региона от немецко-фашистских захватчиков в 1943 г. ГВСУ, ВСУ фронтов, санитарные службы армий, частей и соединений использовали имевшиеся к тому времени навыки борьбы с туляремией среди военнослужащих и гражданского населения в мирное и военное время. Сказывался и недавний опыт по недопущению возникновения в войсках эпидемий чумы и холеры.
Профилактика и борьба с туляремией в войсках осуществлялась по двум основным направлениям - путем истребления грызунов и защиты продуктов и воды от заражения грызунами. Четко составленные планы проведения работ, обеспечение всем необходимым для их реализации, в том числе информационно-методическими материалами, контроль проводимых мероприятий обеспечили выполнение поставленных задач [9, с. 141-157].
Широко привлекались к реализации намеченных планов по борьбе с эпидемическими заболеваниями местные органы здравоохране-
ния. Об эффективности их работы можно судить по следующей информации. В сентябре 1943 г. начальник Ставропольской краевой противочумной станции В. Е. Тифлов отчитался в край-здравотдел о выполнении санитарно-профилак-тических мероприятий по энзоотическим районам края с перевыполнением годового плана на 650,01%; дератизации - на 725; обработки в поле сусликов и мышевидных - на 103; обследовании степени зараженности грызунами - на 279 % [26].
Высокую оценку деятельности санитарных служб Красной Армии по организации противоэпидемической защиты войск в период войны дал Е.И. Смирнов. Признавая случаи единичных заболеваний военнослужащих особо опасными инфекциями, он отмечал, что впервые в истории крупных военных конфликтов войска действующей армии не служили источником заражения и распространения эпидемических заболеваний среди населения. Напротив, наряду с решением основных задач, советские военные врачи внесли немалый вклад в дело организации медицинского обслуживания жителей подвергшихся вражеской оккупации и прифронтовых районов [8, с. 262].
В полной мере это относится и к советским медикам - участникам битвы за Кавказ. Многие из них были отмечены высокими государственными наградами. В феврале 1943 г. ордена Красного Знамени был удостоен начальник ВСУ Закавказского фронта, бригадный врач Л.М. Мойжес [27], погибший в авиакатастрофе в марте 1943 г. Медалью «За отвагу» был награжден начальник противочумного отделения СЭЛ-308, военврач 2 ранга В.С. Грикуров, медалью «За боевые заслуги» - чумолог СЭЛ-308, военврач 2 ранга Н.Е. Баранович. Входившие в состав противоэпидемического штаба очага, созданного в ходе реализации плана мероприятий Закавказского фронта по борьбе с чумой, офицеры - чумолог, военврач 2 ранга В.В. Шунаев, начмед ЭГ-367, военврач 1 ранга П.К. Мачуль-ский, эпидемиолог, военврач 2 ранга Г.Х. Каци-тадзе, эпидемиолог СЭЛ-307, военврач 3 ранга М.А. Арутюнов, зоолог СЭЛ-307, интендант 3 ранга С.Р. Калита были награждены орденами и медалями. Позднее, в феврале 1945 г., подполковник медицинской службы Вениамин Васильевич Шунаев был удостоен высшей государственной награды - Ордена Ленина [28]. В июне 1949 г. орденом Ленина был награжден подполковник медицинской службы Петр Куприянович Мачульский [29].
Таким образом, анализ теоретических работ по заявленной проблеме, введение в научный оборот новых архивных документов дает возможность сделать вывод о том, что Главному военно-санитарному управлению, санитарным службам фронтов, армий, частей и соединений Красной Армии, принимавших участие в боевых действиях в период битвы за Кавказ, удалось предотвратить массовое распространение в войсках таких опасных инфекционных болезней, как чума и туляремия. Заболевания ими военнослужащих в течение всего периода сражений на Северном Кавказе (июль 1942 г. - октябрь 1943 г.) носили единичный характер, не приводя к возникновению крупных вспышек инфекций. Принятые профилактические меры носили комплексный характер, использовали достижения отечественной науки того периода, осуществлялись своевременно и в полном объеме. Работы по предотвращению распространения чумы и туляремии производились в тесном взаимодействии с местными органами здравоохранения и были направлены как на предотвращение эпидемий в войсках, так и среди гражданского населения. Признавая большой вклад сотрудников специализированных медицинских учреждений по борьбе с особо опасными инфекциями в дело противоэпидемической работы в частях и соединениях Красной Армии, отметим и уникальный опыт, накопленный военными медиками в ходе организации медицинского обслуживания гражданского населения региона. Во многом благодаря самоотверженности военных и гражданских медицинских работников удалось не допустить масштабных эпидемий в войсках и среди жителей региона как во время боевых действий на Кавказе, так и в последующий период.
ЛИТЕРАТУРА
1. Васильев К.Г., Сегал А.Е. История эпидемий в России (Материалы и очерки). М.: Медгиз, 1960. 398 с. С. 226-229.
2. Супотницкий М.В., Супотницкая Н.С. Очерки истории чумы: в 2 кн. Кн. 1: Чума добактерио-логического периода. М.: Вузовская книга, 2006. 468 с.
3. Супотницкий М.В., Супотницкая Н.С. Очерки истории чумы: в 2 кн. Кн. 2: Чума бактериологического периода. М.: Вузовская книга, 2006. 696 с.
4. Гречко А.А. Битва за Кавказ. М.: Воениздат, 1967. 424 с.
5. Януш С. В. Красная Армия в сражениях за Кавказ (1942-1943 гг.). М.: Илекса, 2020. 780 с.
6. Карташев А.В. Становление медицинской службы Закавказского фронта в период Битвы за Кавказ // Труды по истории медицины: альманах РОИМ. Вып. 4. М.: ООО «Лакуэр Принт», 2019. С. 217-226.
7. Большая Медицинская Энциклопедия. 3-е изд. в 30 т. Т. 27. М.: Советская энциклопедия, 1986. 576 с. С. 346-348.
8. Смирнов Е.И. Война и военная медицина. 19391945 годы. М.: Медицина, 1979. 524 с.
9. Сборник архивных документов по медицинскому обеспечению войск Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Вып. 2. Л.: Воен.-мед. музей МО СССР, 1960. 404 с.
10. Архив военно-медицинских документов. Ф. 17. Оп. 12078. Д. 2. Л. 71-72.
11. Адамов А.К., Ломов Ю.М., Малеев В.В. и др. Хо-лера в СССР в период VII пандемии. М.: Медицина, 2000. 470 с. С. 19-21.
12. Осмаев М.К. Деятельность санитарно-противоэ-пидемиологических служб в Чечено-Ингушской АССР в годы Великой Отечественной войны // Манускрипт. 2018 № 10. С. 41-45.
13. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). Ф. Р-418. Оп. 1. Д. 15. Л. 57.
14. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). Ф. Р-1059. Оп. 1. Д. 8. Л. 11-11об.
15. Шкляр Б.М. Последствия фашистской оккупации в Ставропольском крае в области здравоохранения // Гигиена и санитария. 1944. № 4-5. С. 38-43.
16. ГАСК. Ф. Р-2770. Оп. 3. Д. 13. Л. 1.
17. Котенев Е.С., Дубянский В.М, Волынкина А.С., Зайцев А.А., Куличенко А.Н., Кравцова С.Л. История эпидемий чумы на Северном Кавказе и современный эпидемический потенциал природных очагов чумы // Медицинский вестник Северного Кавказа. 2016. Т. 11. № 4. С. 613-616.
18. Епифанов А.Е., Красноженова Е.Е. Организация и проведение санитарно-эпидемиологических мероприятий в Сталинграде и отдельных районах Сталинградской области (1942-1943 гг.) // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 4: История. Регионоведение. Международные отношения. 2023. Т. 28. № 1. С. 162-174.
19. ГАСК. Ф. Р-1053. Оп. 1. Д. 116. Л. 14, 39.
20. Здравоохранение. Хроника // Пятигорское эхо. 1942. 8 декабря. С. 4.
21. Ставрополье: правда военных лет. Великая Отечественная война в документах и исследованиях. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2005. 608 с.
22. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.Н., Водопьянов А. С., Пичурина Н.Л. Динамика туляремии в Южном федеральном округе: Ставропольский край и Карачаево-Черкесская республика (история вопроса) // Научная мысль Кавказа. 2007. № 1. С. 54-61.
23. ГАКК. Ф. Р-687. Оп. 1. Д. 31. Л. 57.
24. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.Н., Водопьянов А. С., Костюковский В.М. Особенности проявления
туляремии в Южном федеральном округе: Краснодарский край и республика Адыгея (история вопроса) // Научная мысль Кавказа. 2007. № 3. С. 37-43.
25. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.Н., Водопьянов А.С. Туляремия в Южном федеральном округе: республики Северного Кавказа (история вопроса) // Научная мысль Кавказа. 2008. № 2. С. 47-56.
26. Санитарно-эпидемическая служба Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Официальный сайт ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Ставропольском крае». [Электронный ресурс]. URL: https:// fbuz26.ru.
27. Центральный архив Министерства Обороны (ЦАМО). Ф. 33. Оп. 682525. Д. 20. Л. 152.
28. ЦАМО. Картотека награждений. Шк. 99. Ящ. 24.
29. ЦАМО. Картотека награждений. Шк. 56а. Ящ. 8.
REFERENCES
1. Vasiliev K.G., Segal A.E. History of epidemics in Russia (Materials and essays). Moscow: Medgiz Publishing House, 1960. 398 p. Р. 226-229.
2. Supotnitsky M.V., Supotnitskaya N.S. Essays on the history of the plague: In 2 books. Book 1: Plague of the prebacteriological period. Moscow: University book, 2006. 468 p.
3. Supotnitsky M.V., Supotnitskaya N.S. Essays on the history of the plague: In 2 books. Book 2: Plague of the bacteriological period. Moscow, University book, 2006. 696 p.
4. Grechko A.A. Battle for the Caucasus. Moscow: Military Publishers, 1967. 424 p.
5. Yanush S. V The Red Army in the battles for the Caucasus (1942-1943). Moscow: Ilexa, 2020. 780 p.
6. Kartashev A.V. The formation of the medical service of the Transcaucasian Front during the Battle of the Caucasus. Proceedings on the history of medicine: RSMHalmanac. Vol. 4. Moscow: Lakuer Print, 2019. Р. 217-226.
7. Great Medical Encyclopedia. 3rd ed. in 30 vol. Vol. 27. Moscow: Soviet Encyclopedia Publishing House, 1986. 576 p. Р. 346-348.
8. Smirnov E.I. War and military medicine. 1939-1945. Moscow: Medicine Publishing House, 1979. 524 p.
9. Collection of archival documents on medical support for troops of the Soviet Army in the Great Patriotic War of1941-1945. Vol. 2. Leningrad: Military Medical Museum of the USSR Ministry of Defense Publishers, 1960. 404 p.
10. Archive of military medical documents of the Russian Ministry of Defense. F. 17. Inv. 12078. Case 2. Sh. 71-72.
11. Adamov A.K., Lomov Y.M., Maleev V.V et al. Cholera in the USSR during the VIIpandemic. Moscow: Medicine Publishing House, 2000, 470 p. P. 19-21.
12. Osmaev M.K. Activities of sanitary and anti-epi-demiologic services in the Chechen-Ingush ASSR
during the Great Patriotic War. Manuscript. 2018. No. 10. P. 41-45.
13. State Archive of the Krasnodar Region. F. R-418. Inv. 1. Case 15. Sh. 57.
14. State archive of the Stavropol Region. F. R-1059. Inv. 1. Case 8. Sh. 11-11 Rev.
15. Shklyar B.M. Consequences of the fascist occupation in the Stavropol Territory in the field of healthcare. Hygiene and sanitation. 1944. No. 4-5. P. 38-43.
16. State archive of the Stavropol Region. f. R-2770. Inv. 3. Case 13. Sh. 1.
17. Kotenev E.S., Dubyansky V.M., Volynkina A.S. et al. History of plague epidemics in the North Caucasus and modern epidemic potential of natural plague foci. Medical Bulletin of the North Caucasus. 2016. Vol. 11. No. 4. P. 613-616.
18. Epifanov A.E., Krasnozhenova E.E. Organization and implementation of sanitary and epidemiological measures in Stalingrad and certain areas of the Stalingrad region (1942-1943). Bulletin of Volgograd State University. Episode 4: History. Regional studies. International relationships. 2023. Vol. 28. No. 1. P. 162-174.
19. State archive of the Stavropol Region. F. R-1053. Inv. 1. Case 116. Sh. 14, 39.
20. Pyatigorsk echo. 1942. Dec. 8. P. 4.
21. Stavropol region: the truth of the war years. The Great Patriotic War in documents and research. Stavropol: Stavropol State University Publishing House, 2005. 608 p.
22. Arutyunov Y.I.,Mishankin B.N., Vodopyanov A.S., Pi-churina N.L. Dynamics of tularemia in the Southern Federal District: Stavropol Territory and Karachay-
Cherkess Republic (history of the issue). Naucnaa mysl' Kavkaza. 2007. No. 1. P. 54-61.
23. State Archive of the Krasnodar Region. F. R-687. Inv. 1. Case 31. Sh. 57.
24. Arutyunov Y.I., Mishankin B.N., Vodopyanov A.S., Kostyukovsky V.M. Features of the manifestation of tularemia in the Southern Federal District: Krasnodar Territory and the Republic of Adygea (history of the issue). Naucnaa mysl' Kavkaza/ 2007. No. 3. P. 37-43.
25. Arutyunov Y.I., Mishankin B.N., Vodopyanov A.S. Tularemia in the Southern Federal District: the republics of the North Caucasus (history of the issue). Naucnaa mysl' Kavkaza. 2008. No. 2. P. 47-56.
26. Sanitary and Epidemiological Service of the Stavropol Territory during the Great Patriotic War of 1941-1945. Official website of the FBHI «Center for Hygiene and Epidemiology in the Stavropol Territory». Available at: https:// fbuz26.ru.
27. Central Archive of the Ministry of Defense. F. 33. Inv. 682525. Case 20. Sh. 152.
28. Central Archive of the Ministry of Defense. Awards card, Cabinet 99. Drawer 24.
29. Central Archive of the Ministry of Defense. Awards card. Cabinet 56а. Drawer 8.
Статья поступила в редакцию 04.03.2024;
одобрена после рецензирования 12.03.2024; принята к публикации 18.03.2024.
The article was submitted 04.03.2024;
approved after reviewing 12.03.2024; accepted for
publication 18.03.2024.
