CC BY
47
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2019, Том 28, Экспресс-выпуск 1766: 2074-2076
Роль птиц в энзоотии чумы
А.В.Холин, Д.Б.Вержуцкий
Второе издание. Первая публикация в 2018*
Чумная инфекция, причинившая человечеству за всю его историю несравнимый ни с какими другими бедствиями ущерб, живёт и процветает в естественных биоценозах многих стран мира. Её существование полностью связано с освоением узкой экологической ниши — па-разитированием в кишечном тракте определённой группы кровососущих членистоногих — блох. Среди теплокровных животных основную роль в сохранении возбудителя чумы в природных биотопах играют виды мелких млекопитающих, имеющие развитые норовые системы, обеспечивающие успешную жизнедеятельность и накопление высоких плотностей блох. Значение птиц в энзоотии чумы рассматривалось многими исследователями, но единого мнения по этой проблеме до настоящего времени не выработано.
Птицы являются наиболее подвижной частью биоты и, естественно, их возможная роль в распространении возбудителя чумы с давних пор привлекала внимание специалистов-чумологов (Тер-Вартанов и др. 1954; Пейсахис и др. 1969; Шевченко, Каймашников, Андреева 1969). С другой стороны, совместное использование убежищ мелкими млекопитающими и птицами-норниками обеспечивает значительный уровень паразитарных контактов между этими группами животных, что позволяет предполагать и вероятность инфицирования самих птиц с развитием заболевания, бактериемией и передачей заразного начала интактным блохам (Пейсахис и др. 1970; Бибиков и др. 1972).
Пернатые хищники оказывают значительное влияние на условия циркуляции возбудителя чумы в природных очагах этой инфекции. Хищные птицы проявляют себя, в первую очередь, как ограничители численности наиболее массовых видов мелких млекопитающих, как правило — основных носителей чумы. Это сказывается на активности эпизоотий, уменьшая степень контактов между заболевшими и здоровыми зверьками. Изымая из популяции и утилизируя больных животных, они также препятствуют и широкому распространению возбудителя (Ралль 1965). Помимо прочего, хищные пернатые являются одним из важных факторов, препятствующих межпопуляционным обменам у мелких млекопитающих, легко истребляя животных, появившихся в «буферной» зоне и оказавшихся на незнакомой территории с
* Холин А.В., Вержуцкий Д.Б. 2018. Роль птиц в энзоотии чумы II Современные проблемы орнитологии Сибири и Центральной Азии: материалы 6-й международ. орнитол. конф. Иркутск: 243-247.
отсутствием подходящих убежищ (Вержуцкий 2006). В периоды активизации эпизоотий, как правило, хищные птицы ведут относительно стационарный образ жизни, не перемещаясь на большие расстояния. В связи с такими особенностями экологии нельзя рассматривать эту группу пернатых как имеющую значение в дальнем перемещении возбудителя. На локальных участках, несомненно, могут происходить и происходят переносы на небольшие расстояния (до своего гнезда или к удобному месту кормления) как в виде добытых больных зверьков или найденных трупов, так и их инфицированных чумой эктопаразитов.
Большее значение в энзоотии чумы, вероятно, имеют норовые виды птиц, в первую очередь, каменки. В мире известно около 20 видов этих птиц, связанных с открытыми пространствами (Панов 1999). Исследования многих авторов показывают, что каменка-плясунья Oenanthe isabellina является практически облигатным обитателем нор грызунов во многих регионах Евразии. Совместное использование норовых систем обеспечивает интенсивный обмен эктопаразитами, свойственными птицам и млекопитающим. В Тувинском природном очаге чумы 91.2% блох, найденных в 20 гнёздах каменки-плясуньи, относились к её специфичным паразитам, остальные были представлены блохами суслика и пищух, среди которых отмечены Citellophilus tesquorum, Fron-topsylla elatoides, Frontopsylla hetera, Neopsylla mana, Ctenophyllus hir-ticrus, Amphalius runatus и др. В Казахстане показано, что, кроме присущих каменкам специфичных видов блох, в период весеннего пролёта на них часто обнаруживаются и блохи грызунов (Бурделов, Касенова 2001). Блохи грызунов многих видов способны длительное время питаться кровью каменок. Каменки-плясуньи болеют чумой с развитием бактериемии (Пейсахис и др. 1969). Приводятся сведения о спорадическом обнаружении инфицированных чумой каменок-плясуний, собранных с них блох или наличии антител к чумному микробу в крови этих птиц в Волго-Уральском, Кызылкумском, Мангышлакском, Гиссарском очагах (Бурделов, Касенова 2001).
Блохи каменок неоднократно находились заражёнными чумой в Тувинском природном очаге. Так, за все время с начала обнаружения этого очага (1964-2018 годы) в нём было изолировано 1693 штамма возбудителя, из них 15 (0.9%) выделено от блох каменки-плясуньи (11 от F. frontalis baikal и 4 от C. styx avicitelli). В Алтайском горном очаге эти специфичные блохи птиц систематически обнаруживаются на мелких млекопитающих и во входах их нор. За всё время мониторинга очага от блох, паразитирующих на каменках, изолировано 11 культур, что составляет 0.56% от всего числа выделенных в очаге штаммов чумного микроба. В Монголии (Сайлюгемский очаг) в 1976 году отловлена серопозитивная на чуму каменка-плясунья. В 1978 году от трупа птенца каменки-плясуньи выделена культура Yersinia pestis в сомоне Саг-
сай Баян-Улгийского аймака Монголии. Предполагается, что появление чумного микроба основного подвида в Алтайском горном очаге произошло благодаря дальнему заносу (на 240 км) с мигрирующими каменками-плясуньями из Делуун-сомона Баян-Ульгийского аймака Монголии (Балахонов и др. 2013).
Стоит отметить, что в недавно опубликованной работе о роли каменки-плясуньи в чумных эпизоотиях (Попов и др. 2007) высказывается мнение, что определяющим фактором в сохранении возбудителя в природе является персистенция чумного микроба в гельминтах блох, что, во-первых, не подкреплено сколько-нибудь существенными полевыми наблюдениями, а во-вторых, слабо связано с темой публикации.
Таким образом, значение птиц в энзоотии чумы можно определить как достаточно существенное, но определяющей роли в поддержании эпизоотического процесса пернатые хищники или норовые каменки, безусловно, не играют.
Литератур а
Балахонов С.В., Корзун В.М., Вержуцкий Д.Б., Михайлов Е.П. и др. 2013. Первый случай выделения Yersinia pestis subsp. pestis в Алтайском горном природном очаге чумы. Сообщение 2. Вероятные пути и механизмы заноса возбудителя чумы основного подвида на территорию очага // Проблемы особо опасных инфекций 2: 5-10. Бибиков Д.И., Стогов И.И., Пейсахис Л.АП., Фадеев С.Г. и др. 1972. Каменка-плясунья — вероятный компонент в природных очагах чумы // Проблемы особо опасных инфекций 1 (23): 100-107. Бурделов A.C., Касенова А.К. 2001. Контакты каменки-плясуньи и её специфических блох с возбудителем чумы (обзор) // Карантинные и зооноз. инфекции в Казахстане 4: 17-19.
Вержуцкий Д.Б. 2006. Межпопуляционные связи у длиннохвостого суслика в Юго-Западной Туве // Бюл. МОИП. Отд. биол. 111, 5: 52-59. Панов Е.Н. 1999. Каменки Палеарктики. М.: 1-342.
Пейсахис Л.А., Стогов И.И., Степанов В.М. 1969. Птицы как возможный источник
заражения грызунов возбудителем чумы // Зоол. журн. 43, 9: 1374-1378. Пейсахис Л.А., Стогов И.И., Степанов В.М., Бибиков Д.И. 1970. Экспериментальное исследование чумы у каменки-плясуньи (Oenanthe isabellina) в связи с её вероятным значением в природной очаговости этой болезни // Зоол. журн. 49, 11: 1691-1696. Попов Н.В., Слудский А.А., Завьялов Е.В., Удовиков А.И. и др. 2007. Оценка возможной роли каменки-плясуньи (Oenanthe isabellina) и других птиц в механизме энзоотии чумы // Поволж. экол. журн. 3: 215-226. Ралль Ю.М. 1965. Природная очаговость и эпизоотология чумы. М.: 1-363. Тер-Вартанов В.Н., Гусев В.М., Бакеев Н.Н., Лабунец Н.Ф. и др. 1954. К вопросу о
переносе птицами эктопаразитов млекопитающих // Зоол. журн. 33, 5: 1116-1125. Шевченко В.Л., Каймашников В.М., Андреева Т.К. 1969. О механизме сохранения природной очаговости чумы в Волго-Уральских песках // Зоол. журн. 48, 2: 270-283.
