CC BY
59
УДК 81'34
А.-М. В. Сапронова
аспирант кафедры фонетики английского языка факультета английского языка Московского государственного лингвистического университета; e-maiL: [email protected]
РОЛЬ ПРОСОДИЧЕСКИХ И НЕВЕРБАЛЬНЫХ СРЕДСТВ В ФОРМИРОВАНИИ ПРАГМАТИКИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ДИСКУРСА
Невербальное воздействие в информационную эпоху является предметом повышенного интереса для отечественных и зарубежных исследователей и рассматривается как неотъемлемая часть многих областей современной жизни. Политический дискурс, обладая высокой коммуникативной направленностью и ориентацией на массовую аудиторию, представляет собой особый вид речи. Материалом исследования послужили восемь телеинтервью с известными британскими политиками. Все интервью объединены общей темой - выход Британии из ЕС. Корпус исследования составил 200 синтагм, при изучении которых был использован комплексный метод, включающий аудиовизуальный и визуальный анализ невербального поведения политиков, а также инструментальный анализ. В том числе был проведен лексический анализ интервью, по результатам которого слова, маркированные просодически и невербально, были распределены по определенным темам. В ходе проведенного исследования было установлено, что значимые лексические единицы в пределах каждой синтагмы характеризуются наиболее высокими показателями ЧОТ; просодически маркированным словам в 100 % случаев сопутствуют акцентирующие жесты, самыми частотными из которых являются жесты рук, движения головы и тела; у женщин активно представлена мимика, особенно, движения бровей и округленные глаза; улыбка у мужчин и женщин в некоторых случаях подчеркивает идею самопрезентации, а в других - является попыткой скрыть истинные эмоции. Таким образом, взаимодействие просодических и невербальных средств в совокупности с лексической составляющей используется адресантом с целью проинформировать и убедить электорат; способствует формированию массового сознания; влияет на процесс принятия адресатом тех или иных решений; позволяет проследить смысловые доминанты в выступлениях политиков.
Ключевые слова: политический дискурс; мультимодальная лингвистика; частота основного тона (ЧОТ); акцентирующие жесты; лексическая составляющая; речевое поведение.
A.-M. V. Sapronova
Postgraduate Student,
Department of EngLish Phonetics, FacuLty of the EngLish Language, MSLU; e-maiL: [email protected]
THE ROLE OF PROSODIC AND NONVERBAL MEANS IN ORGANIZING THE PRAGMATICS OF POLITICAL DISCOURSE
The articLe aims at defining the Link between prosodic and nonverbal, characteristics of political discourse in conjunction with the LexicaL component of the utterance, anaLyzing their roLe in forming the pragmatics of political discourse, and defining the way poLiticians infLuence the potentiaL eLectorate. The topicaLity of the research is provided by the experiment carried out within the framework of muLtimodaL Linguistics, which is currentLy of great interest to researchers. The academic noveLty of the study Lies in the attempt to consider the pragmatics of poLiticaL discourse in terms of co-functioning of prosodic and nonverbaL means. The impact of nonverbaL communication during the information age is in the focus of schoLars as an essentiaL part of many areas of modern Life. PoLiticaL discourse, having a high communicative vaLue, is mainstream audience oriented. TV speeches and interviews with poLiticians are becoming increasingLy popuLar. United by one topic -Brexit, eight TV interviews with prominent British poLiticians constitute the materiaL of the research. The narrow corpus of the research comprises 200 sense-groups, the anaLysis of which incLuded a compLex method of audiovisuaL anaLysis, visuaL anaLysis of poLiticians' nonverbaL behavior, and instrumentaL anaLysis. A LexicaL anaLysis has aLso been carried out, as a resuLt of which the most significant LexicaL items have been distributed into certain topics. The obtained data has Led to the foLLowing concLusions: the most communicativeLy important LexicaL units are characterized by the highest fundamentaL frequency; prosodicaLLy marked words are in 100% of cases accompanied by accentuating gestures, the most frequent of which are hand gestures, head and body movements; femaLe poLiticians are more incLined to use accentuating head and hand gestures, maLe poLiticians tend to use head and body movements; femaLe poLiticians demonstrate vivid faciaL expressions, incLuding eyebrow movements and rounded eyes; smiLe in some instances emphasizes the idea of seLf presentation, in other occurrences it may demonstrate an attempt to conceaL true emotions. Thus, the compLex interpLay of prosodic and nonverbaL characteristics in conjunction with the LexicaL component is used by the addresser to inform, to persuade the eLectorate; it contributes to the formation of mass consciousness; infLuences the process of decision-making performed by the addressee; aLLows to trace the semantic dominants in interviews with poLiticians.
Key words: poLiticaL discourse; muLtimodaL Linguistics; fundamentaL frequency; accentuating gestures; LexicaL component; speech behavior.
Введение
Цель работы состоит в том, чтобы выявить взаимосвязь между просодическими и невербальными характеристиками политического дискурса в совокупности с лексической составляющей, проанализировать их роль в формировании прагматики высказывания и выявить
механизм воздействия политиков на аудиторию потенциальных избирателей.
Актуальность работы обусловлена тем, что исследование выполнено в рамках мультимодального направления, которое в настоящее время представляет большой интерес для лингвистов. Изучение просодических и невербальных средств в речевой коммуникации необходимо для понимания особенностей их взаимодействия и функционирования в контексте прагматического аспекта политического дискурса.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые предпринимается попытка рассмотреть прагматику политического дискурса в рамках совместного функционирования просодических и невербальных средств.
Взаимодействие просодии и невербалики является средством выделения лексической составляющей, а именно, выделяются слова, важные с точки зрения политиков. Остальные слова являются фоном, на котором единицы, маркированные просодически и невербально, приобретают особую значимость.
Теоретические предпосылки исследования
Невербальное воздействие в информационную эпоху является предметом повышенного интереса для отечественных и зарубежных исследователей и рассматривается как неотъемлемая часть многих областей современной жизни [Крейдлин 2005; Гласс 2014; Экман 2017; Bowden 2010; Ellsberg 2010].
Политический дискурс, обладая высокой коммуникативной направленностью и ориентацией на массовую аудиторию, представляет собой особый вид речи. Значительную роль в политической коммуникации играет фактор адресата. Важно, что на данном этапе большинство политиков редко встречаются со своими гражданами в ситуациях реального общения. Выступления на телевидении и интервью с политиками становятся всё более популярной и естественной частью жизни современного общества [Демьянков 2002; Филатова 2004; Шейгал 2000; Чудинов 2006; Демина 2012; Шевелёва 2015].
В последнее время широко применяется термин «политическая лингвистика». Эта дисциплина возникла на стыке политологии и лингвистики. Она становится самостоятельным направлением со своими предметом и объектом исследования, методологическим
аппаратом, научными школами (Екатеринбургской, Волгоградской, Санкт-Петербургской, Воронежской, Краснодарской). В 2007 г. на базе Уральского государственного педагогического университета был создан журнал «Политическая лингвистика».
Отдельного внимания заслуживает исследование представителей Московской школы, в котором рассматриваются концептуальные основания вариативности коммуникативных стратегий в русле политики. В их работе детальному анализу подвергаются такие понятия, как: «сила», «слабость», «агрессия», «уверенность», связанные с определенными просодическими маркерами речи [Дёмина, Шевелёва 2016].
Описывая приемы и способы воздействия и убеждения, авторы подчеркивают важность прагматического аспекта высказывания. Также изучаются характеристики речевого поведения политиков и риторические стратегии, которые помогают им добиваться своих целей [Агапова 2003; Филатова 2004; Дёмина 2012; Шевелёва 2015; Spector 2016].
Большая часть работ, посвященных политическому дискурсу, осуществляется в рамках лексикологии с применением методологии когнитивной лингвистики. Исследуются концепты, фреймы, политические метафоры, интернет-мемы, а также концептуальные пространства и семантические доминанты [Кубрякова 2005; Будаев 2010; Беляевская 2012; Гурова 2016; Канашина 2017].
Модально-эмоциональная сфера изучается в рамках кинесики, в частности, рассматриваются невербальные средства выражения таких положительных и отрицательных чувств, как: страх, тревога, доверие или недоверие, защищенность, уверенность, справедливость [Гласс 2014; Пиз 2017; Ekman 2003; Bowden 2010; Ellsberg 2010].
Материалом исследования послужили телеинтервью 2015— 2016 гг. с известными британскими политиками: Андреа Лед сом, Пенни Мордаунт, Тэрезой Мэй, Иветт Купер, Борисом Джонсоном, Дэвидом Кэмероном, Найджелом Фаражем и Заком Голдсмитом. Все интервью объединены общей темой - выход Британии из ЕС, предстоящий референдум и его возможные последствия.
Корпус исследования составил 200 синтагм, из которых было отобрано восемь примеров из интервью трех политиков. При анализе мы использовали комплексный метод, включавший аудиовизуальный и визуальный анализ невербального поведения политиков с применением компьютерных программ Final Cut (для сегментации
видеоряда) и VLC в формате медленного воспроизведения, инструментальный анализ с применением программы PRAAT (для сегментации звукоряда, выявления просодических показателей маркированных слов).
В том числе был проведен лексический анализ интервью всех политических деятелей, по результатам которого слова, маркированные просодически и невербально, были распределены по следующим темам:
• Brexit, экономические и торговые отношения с ЕС (leave, vote, pulling out, referendum).
• Внутренняя безопасность государства (intelligence, enforcement, police, security, border (controls), external (borders)). Вышеуказанные темы, в свою очередь, развиваются в подтемы:
- риск и последствия выхода из ЕС (risk, consequences, cost); перспективы и возможности выхода из ЕС (opportunities, chances);
- важность общности нации и призыв к совместным действиям (us, we, let's people, together);
- постоянство и непрерывность процесса обеспечения безопасности граждан (constantly, tirelessly, day (and night), day (in and day out)).
Развивая основную тему, политики часто используют модально-эмоциональные слова (enjoy, goodness, great, proud, terrible, absolutely, genuinely, profoundly, totally, wholeheartedly, should've), а также слова, выражающие их личную позицию (I (think), I believe, I'm (talking), disagree, my (message)).
Рассмотрим конкретные примеры.
Андреа Ледсом заявляет :
1. I've been running enormous teams, small teams, | being part of a huge
bank.||
В данном высказывании говорящий выделяет слова teams, имеющее значение «команды» и huge со значениями «огромный», «гигантский», «колоссальный» в таких словосочетаниях, как enormous teams и a huge bank (группы людей, работающих вместе в определенной области и выполняющие определенную работу) [Апресян 1994]. Их значимость, по сравнению с другими словами, определяется самыми
высокими показателями ЧОТ (240 Гц и 236 Гц) и акцентирующими жестами руки и головы.
Остальные слова во фразе - повторение слова teams и использование его синонима bank, а также прилагательные enormous и small, включенные в семантический ряд слова huge, имеют гораздо меньшие значения ЧОТ и не выделены невербально. На их фоне слова teams и huge звучат особенно весомо. Респондент подчеркивает свой большой опыт руководства людьми (teams), многочисленность (huge) возглавляемых ею команд и, соответственно, их статус.
Прагматической целью политика в этом случае является представить себя аудитории в наиболее выгодном свете, убедить потенциальных избирателей в том, что именно она, благодаря своему колоссальному опыту, способна занимать самые высокие посты в государстве и эффективно решать поставленные перед ней задачи.
2. And I genuinely believe, | profoundly believe in things. ||
В данном высказывании респондент выделяет наречие genuinely, имеющее такие значения, как «искренне», «неподдельно», «по-настоящему», «действительно», «честно», и наречие profoundly -«глубоко», «серьезно», «до глубины души» [Апресян 1994]. Оба слова характеризуются наиболее высокими показателями ЧОТ (261 Гц и 261 Гц) и акцентирующими жестами руки и головы, что придает им особую эмоциональность.
Наречия genuinely и profoundly свидетельствуют о том, что информант пытается продемонстрировать открытость в решении политических вопросов, теплоту, искреннюю, глубокую веру в людей.
3. I genuinely want to do some things for our country. ||
В представленном контексте слово genuinely просодически выделено максимальной ЧОТ, составляющей 237 Гц, а невербально - с помощью акцентирующих жестов рук и головы.
Используя наречие genuinely в сочетании с глаголом want, политик стремится убедить избирателей не только в своей правдивости, но и в искреннем стремлении работать на благо своей страны, желании сделать нечто большее для своего народа, готовности принимать предстоящие политические вызовы и находить пути решения важнейших внутренних и внешних государственных проблем.
4. Genuinely, | I believe the country needs to be led by someone | who
believes fervently and understands | the opportunities of leaving the EU.||
В приведенном высказывании наиболее высокими показателями ЧОТ характеризуются слова genuinely (347 Гц), needs (235 Гц), understands (278 Гц) и opportunities (220 Гц). Они также акцентируются движениями рук и головы.
Очередной повтор наречия genuinely, но в значении «в действительности» и в сочетании с глаголом need, означающим «необходимость», «нужду», имеет целью подчеркнуть потребность государства в руководителе, который «видит», «понимает», «осознает» перспективы выхода из ЕС.
Очевидно, что Ледсом видит себя лидером, способным выполнить все обещания, данные в ходе референдума, открывающего, по ее мнению, огромные возможности для развития страны. Будучи политологом по образованию, респондент грамотно использует средства и приемы политической риторики.
В контексте ситуации предвыборной кампании выделенные просодически и невербально наречия искренне, неподдельно, глубоко в сочетании с глаголами верю, хочу, нуждаться, последний из которых также маркирован просодически и невербально, образуют некий логический ряд, в котором прослеживается нарастание эмоционально-смысловой нагрузки: от веры к желанию, от желания к необходимости. Подобное усиление звука придает речи политика выразительность и экспрессивность, что способствует достижению основных прагматических целей - реализовать идею самопрезентации, эффективно войти в контакт с избирателями, добиться их расположения и сформировать общественное мнение по вопросу референдума.
Далее приведем высказывания из речи Терезы Мэй:
5. ... terrible brutal attacks that have taken place...||
В данной синтагме слово terrible, означающее «ужасный», «страшный», «внушающий ужас» , характеризуется максимальным значением ЧОТ (230 Гц) и акцентирующими движениями головы [Апресян 1994]. Оно использовано с целью дать эмоциональную оценку случившемуся. В контексте всего высказывания политик выражает соболезнования жертвам теракта в Париже. Апеллируя к чувствам
аудитории, информант стремится передать определенный эмоциональный настрой, затронуть нужную струну в массовом сознании.
6. We will be looking at the lessons to be learned. ||
Фразовый глагол look at определяется самым высоким показателем ЧОТ в данной синтагме - 205 Гц, имеет такие значения, как «рассматривать кого-то или что-то в качестве примера», «изучать», «исследовать», «обдумывать» [Апресян 1994]. Его употребление свидетельствует о необходимости провести глубокий и тщательный анализ ситуации и предоставить публике исчерпывающий отчет о проделанной работе.
Прагматической доминантой данного высказывания является обещание извлечь из происходящего урок, который поможет предотвратить террористическую угрозу в будущем.
Обратимся к речи Дэвида Кэмерона:
7. If we vote leave, | that will have economic consequences! ||
В свете предстоящего референдума по поводу выхода из ЕС политик заостряет внимание на слове leave (149 Гц), означающем «выходить», «покидать», и слове consequences (268 Гц) со значением «последствия» [Апресян 1994]. Информант сопровождает произнесение этих слов акцентирующими жестами руки и головы.
Кэмерон настаивает на том, что «выход» из Еврозоны будет иметь необратимые последствия, негативно скажется на экономике страны и, как следствие, повлияет на уровень жизни населения.
8. My message is very clear, | which is: don't risk it! ||
Данная фраза содержит две синтагмы. В первой синтагме притяжательное местоимение my определяется самым высоким значением ЧОТ (199 Гц) и акцентирующими движениями руки и головы, что демонстрирует желание коммуниканта донести до аудитории собственную позицию.
В следующей синтагме респондент использует форму повелительного наклонения как прямое обращение к британскому народу, как призыв не рисковать, не делать необратимо ошибочный шаг, выделяя глагол risk просодически (212 Гц) и невербально - акцентирующим движением головы.
9. Leaving the single market is a massive mistake. ||
В данном случае слово leaving со значением «выход» характеризуется наиболее высоким показателем ЧОТ (181 Гц) и акцентирующим жестом руки.
Анализируя вышесказанное, можно утверждать, что Кэмерон дает крайне негативную оценку Brexit. Такие риторические и стилистические приемы, как обращение и повтор ключевых слов leave, risk, consequences, выделенных просодически и невербально, способствуют реализации прагматической цели его речи - убедить электорат не голосовать за выход из ЕС.
Выводы
1. Слова, выделенные политиками просодически и невербально, подверглись лексическому анализу и были распределены по определенным темам, таким как экономические и торговые отношения с ЕС, внутренняя безопасность государства, риск и последствия выхода из ЕС и др.
2. Просодическим маркером выделенности является максимальная ЧОТ: коммуникативно значимые единицы в пределах каждой синтагмы характеризуются наиболее высокими показателями ЧОТ. Остальные слова в синтагме имеют гораздо меньшие показатели ЧОТ и не выделяются невербально. Они представляют собой фон, на котором слова, маркированные просодически, звучат особенно весомо и лучше воспринимаются зрительно с точки зрения невербалики.
3. Просодически маркированные слова во всех случаях сопровождаются жестами, самыми частотными из которых являются жесты рук, движения головы и тела.
4. Женщины-политики более склонны использовать акцентирующие движения рук и головы.
5. Мужчины более склонны использовать акцентирующие движения головы и тела, в частности, повороты корпуса.
6. Речь женщин чаще сопровождается мимикой лица, особенно движениями бровей (приподнятые или нахмуренные) и округлением глаз, которые являются дополнительным средством выделения слов с целью привлечь больше внимания к обсуждаемой теме.
7. Улыбка у мужчин и женщин в некоторых случаях подчеркивает идею самопрезентации, а в других - является попыткой скрыть истинные эмоции.
В заключение необходимо отметить, что механизм воздействия на аудиторию обусловлен совместным функционированием вербального и невербального каналов, благодаря которому значение слова предстает в комплексном аудиовизуальном образе, соотносящемся с личностным опытом человека, его актуальным состоянием или переживаниями.
В свою очередь, слова, одновременно маркированные просодически и невербально, обладают сильным персуазивным эффектом.
Таким образом, взаимодействие просодических и невербальных средств в совокупности с лексической составляющей:
- используется адресантом с целью проинформировать, убедить электорат;
- способствует формированию массового сознания;
- влияет на процесс принятия адресатом тех или иных решений;
- позволяет проследить смысловые доминанты в выступлениях политиков.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Агапова С. Г. Прагмалингвистический аспект английской диалогической
речи: дис. ... канд. филол. наук. Ростов-н/Д, 2003. 269 с. Апресян Ю. Д. Новый большой англо-русский словарь: в 3 т. М. : Русский
язык, 1993-1994. 2490 с. Беляевская Е. Г. Фрейм «Политик» в англоязычном биографическом дискурсе //
Политическая лингвистика. Екатеринбург. 2012. № 2 (40). C. 21-27. Будаев Э. В. Политическая метафорология: ракурсы сопоставительного анализа // Политическая лингвистика. Екатеринбург. 2010. № 1 (31). C. 9-23. Гласс Л. Все лгут. Как выявить обман по мимике и жестам. М. : Альпина нон-
фикшн, 2014. 142 с. Гурова Н. В. Интернет-мемы с образом В. В. Путина в испаноязычных СМИ. Речевое воздействие в политическом дискурсе: материалы Междунар. науч. конф.: сборник. Екатеринбург, 2016. C. 26-29. Демьянков В. З. Политический дискурс как предмет политологической филологии // Политическая наука. Политический дискурс: История и современные исследования. 2002. № 3. C. 32-43. Демина М. А. Фонопрагматическая обусловленность речи телеведущих информационных программ : дис. ... канд. филол. наук. М., 2012. 254 с. Демина М. А., ШевелёваЕ. О. Концептуальные основания вариативности просодических характеристик речи в англоязычном политическом дискурсе (на примере концепта «Power») // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2016. № 13 (752). С. 190-206.
Демина М. А., Шевелёва Е. О. Просодическая выделенность смысловых доминант «power» в дискурсе политических дебатов // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2017. № 9 (781). C. 27-39.
Канашина С. В. Интернет-мем и политика // Политическая лингвистика. Екатеринбург. 2017. № 1 (61). C. 69-74.
Крейдлин Г. Е. Мужчины и женщины в невербальной коммуникации. М. : Языки славянской культуры, 2005. 224 с.
Кубрякова Е. С. О термине «дискурс» и стоящей за ним структуре знания. Язык. Личность. М. : Языки славянской культуры, 2005. C. 23-33.
Пиз А. Новый язык телодвижений. М. : Э, 2017. 447 с.
Филатова Е. А. Лексико-стилистические и фонетические средства организации англоязычного политического дискурса: на материале речей британских и американских политиков: дис. ... канд. филол. наук. Иваново, 2004. 197 с.
Фрейдина Е. Л. Риторическая функция просодии: на материале британской академической публичной речи: дис. ... д-ра филол. наук. М., 2005. 407 с.
Чудинов А. П. Политическая лингвистика: учеб. пособие. М. : Флинта : Наука, 2006. 254 с.
Шевелёва Е. О. Семантические доминанты смыслового пространства «POWER» («СИЛА») в современном английском языке: дис. ... канд. филол. наук. М., 2015. 230 с.
Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса: дис. ... д-ра. филол. наук. Волгоград, 2000. 431 с.
Экман П. Психология лжи. Обмани меня, если сможешь. СПб. : Питер, 2017. C. 210-211.
Bowden M. Winning Body Language. N. Y. : The McGraw Hill Companies, 2010. 234 p.
Ekman P. Emotions Revealed. N. Y. : Henry Holt and Company, 2003. 320 p.
Ellsberg M. The Power of Eye Contact. N. Y. : HarperCollins Publishers Inc., 2010. 272 p.
Spector B. Discourse of Leadership: A Critical Appraisal. Cambridge : Cambridge University Press, 2016. 324 p.
