CC BY
99
К.В. КУЗНЕЦОВ
аспирант Сибирской академии права, экономики и управления, г. Иркутск e-mail: mag-li@mail.ru
РОЛЬ ПРАВОВЫХ ОГРАНИЧЕНИЙ В СИСТЕМЕ РОССИЙСКОГО ПУБЛИЧНОГО ПРАВА
Рассматриваются правовые ограничения как императивные предписания, представляющие собой формально выраженные в нормативно-правовых актах конкретные условия, сдерживающие злоупотребление правами и свободами, их роль в системе национального законодательства.
Ключевые слова: правовые ограничения; конституционно-правовые ограничения; административно-правовые ограничения; процессуальные ограничения; валютно-правовые ограничения; публичное право.
УДК 340.1 ББК 67.0
K.V. KUZNETSOV
post-graduate student, Siberian Academy of Law, Economics and Management, Irkutsk e-mail: mag-li@mail.ru
ROLE OF LEGAL RESTRICTIONS IN SYSTEM OF RUSSIAN PUBLIC LAW
The article deals with legal restrictions as imperative prescriptions representing particular conditions, formally expressed in regulatory legal acts, constraining the abuse of the rights and freedoms and the role of legal restrictions in the national legal system.
Keywords: legal restrictions; constitutional and legal restrictions; administrative-legal restrictions; procedural restrictions; currency-legal restrictions; public law.
В российской системе законодательства превалирует общедозволительный тип правового регулирования, правовая формула которого основана на четко сформулированных запретах и ограничениях. Именно поэтому для российской правовой системы характерна аксиома: «все, что не запрещено законом, разрешено». Исходя из этого, роль правовых ограничений в российском законодательстве очень сложно преувеличить. Именно поэтому теоретическое исследование правовых ограничений в целях совершенствования национальной правовой системы всегда будет актуально.
Правовое ограничение как самое универсальное средство правового регулирования используется буквально в каждой отрасли российского законодательства. Но особую роль оно играет в императивных отраслях публичного права, таких как конституцион-
ное право, административное право, процессуальное право, уголовное право и др. Для более полного теоретического осмысления понятия правовых ограничений необходимо проследить, как данный элемент правового регулирования работает в этих отраслях публичного права.
Фундамент российского законодательства — Конституция Российской Федерации, принятая 12 декабря 1993 г., в ст. 2 закрепляет приоритет личных прав и свобод человека. Обязанностью государства является соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина, недопущение злоупотребления правами и свободами, а средством выполнения этой задачи и выступают правовые ограничения.
Основным положением Конституции РФ, закрепляющим необходимость наличия правовых ограничений, является ч. 3 ст. 17,
© К.В. Кузнецов, 2012
в которой сказано, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. По сути, это правило является самым главным конституционно-правовым ограничением. Более широко обосновывается необходимость законодательного закрепления правовых ограничений в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, в которой говорится, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. При этом Конституцией РФ предусмотрена возможность ограничения прав и свобод в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя (ч. 1 ст. 56). Но данные нормы сами по себе уже не являются конкретными правовыми ограничениями.
Большинство исследований в области ограничения конституционных прав посвящено рассмотрению лишь общих формулировок Конституции РФ, на основе которых многие авторы пытаются определить их пределы и объем. Так, например, Д.Ш. Пирбудаго-ва отмечает, что ограничения не должны нарушать принцип равенства субъектов права [3, с. 4]. А A.B. Смирнов считает, что ограничения допустимы лишь на основе принципа эквивалентной компенсации, т.е. путем встречного предоставления лицу некоего функционально равновеликого блага, что единственно может обеспечить справедливость и соразмерность подобного ограничения [4, с. 15]. Но их мнения, как и мнения многих, совпадают в том, что ограничения могут быть и неправовыми, т.е. нарушающими конституционную свободу граждан.
B самой Конституции РФ немного четко определенных правовых ограничений, например, ч. 5 ст. 13, предусматривающая запрет на создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства,
создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни, или ч. 2 ст. 29, в которой говорится, что при свободе слова не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. В большинстве случаях Конституция РФ в своих статьях отсылает нас либо к конкретным правовым актам, как в случае со ст. 56, либо просто к федеральному законодательству в целом, например, ч. 3 ст. 55. В этой связи справедливо отметить, что пределы ограничения конституционных прав — это в первую очередь закрепленные в федеральном законодательстве конкретные правовые ограничения.
Таким образом, Конституция РФ закрепляет необходимость законодательного ограничения прав и свобод, которое реализуется установлением конкретных правовых ограничений в каждом институте конституционного права и других отраслей через федеральные законы. Так, например, ограничением конституционного права быть избранным являются положения чч. 4-6 ст. 3 Федерального закона «О выборах Президента Российской Федерации» от 10 января 2003 г. № 19-ФЗ, которые сами по себе в отдельности выступают правовыми ограничениями.
Правовое регулирование отрасли административного права в сфере государственного управления складывается из противоположной формулы общеразрешительного типа, которая гласит: «...разрешено только то, что разрешено законом». Но осуществляющая на протяжении многих лет в Российской Федерации административная реформа устанавливает все более жесткие правовые ограничения в данной отрасли права. Президент РФ не первый год ставит одной из первостепенных задач государства борьбу с коррупцией. Как отмечает
А.В. Куракин, правовые ограничения имеют важное значение в административно-правовом механизме противодействия коррупции [1, с. 25].
В настоящее время правовые ограничения в административном праве призваны оптимизировать деятельность органов государственного управления. Так, например, ст. 17 Федерального закона «О го-
сударственной гражданской службе Российской Федерации» от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ предусматривает запреты и ограничения осуществления предпринимательской и коммерческой деятельности лицами, находящимися на государственной гражданской службе, а ст. 16 данного закона предусматривает конкретные ограничения для лиц, желающих поступить на государственную гражданскую службу. Более подробно эти ограничения раскрываются и в специальных нормативных актах, регулирующих разные виды государственной службы, например ст. 7 и 7.1 Федерального закона «О службе в таможенных органах Российской Федерации» от 21 июля 1997 г. № 114-ФЗ и ст. 29 Федерального закона «О полиции» от 7 февраля 201 1 г. № З-ФЗ.
Следует также отметить, что правовые ограничения составляют основу пресечения административных правонарушений. В этой сфере отдельные виды административных наказаний, приведенные в гл. 3 Кодекса Российской Федерации «Об административных правонарушениях», выступают конкретными правовыми ограничениями. В частности, это лишение специального права, административный арест, дисквалификация и административное приостановление деятельности. Особенность административно-правовых ограничений в первую очередь заключается в том, что они носят персонифицированный характер, т.е. применяются к конкретному лицу и на определенный срок. Именно об этом пишет А.В. Малько, соглашаясь с
В.И. Новоселовым [2, с. 87].
По этой же схеме определяется роль правовых ограничений в уголовном праве. Так, в качестве специфических правовых ограничений могут рассматриваться все наказания, предусмотренные гл. 9 Уголовного кодекса Российской Федерации. Именно термин «ограничение» лежит в основе определения понятия «наказание». Согласно ст. 43 Уголовного кодекса РФ наказание применяется к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в лишении или ограничении прав и свобод этого лица. Как и в любой другой отрасли права, правовые ограничения в уголовном праве призваны восстанавливать социальную справедливость и препятствовать совершению правонарушений.
В процессуальном праве ограничения гораздо шире и касаются разных субъектов — участников процесса. Так, например, ограничения, касающиеся судей, содержатся в ст. 16, 17 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также в ст. 21 и 22 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. К правовым ограничениям, касающимся сторон судебного процесса, можно отнести такие статьи, как 125, 134, 140 Гражданского процессуального кодекса РФ, ст. 91, 128, 129 Арбитражного процессуального кодекса РФ и т.п. Судопроизводство — это строго регламентированный процесс на уровне закона, в котором четко распределен статус каждого участника данного процесса. Поэтому правовые ограничения позволяют сохранять регламент судебного процесса на должном уровне и обеспечивать свершение правосудия для поддержания, как это уже было замечено ранее, социальной справедливости.
Столь широкое использование правовых ограничений обусловлено не только правовой формулой общедозволительного типа регулирования, но и природой самого публичного права. Традиционно в правовой науке термин «публичное право» трактуют как совокупность отраслей права, которые регулируют отношения, обеспечивающие общий, публичный интерес. При этом под публичным интересом понимается признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит условием и гарантией ее существования и развития [5, с. 31]. Таким образом, обеспечение и защита публичного интереса является одной из важных задач государства, так как это составляет основу его взаимодействия с обществом, в том числе и в сфере управления общественными делами. Правовые ограничения в свою очередь как средство реализации данной задачи выступают в качестве своеобразного противовеса всеобъемлющей конституционной свободы.
Проанализировав правовые ограничения в основных отраслях публичного права, следует отметить, что они всегда выражены в конкретных условиях, которые устанавливают четкие границы поведения субъекта права.
Таким образом, исходя из изложенного, можно предположить, что правовые ограничения — это предписания, представляющие собой формально выраженные в норма-
тивно-правовых актах конкретные условия, сдерживающие злоупотребление правами и свободами в целях поддержания социальной справедливости и правопорядка.
Список использованной литературы
1. Куракин А.В. Административные запреты и ограничения как средство противодействия коррупции в системе государственной службы // Административное и муниципальное право. 2008. № 1. С. 25—35.
2. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. 2-е изд. М., 2004.
3. Пирбудагова Д.Ш. К вопросу о конституционных пределах ограничения основных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации // Юридический мир. 2009. № 12. С. 4—19.
4. Смирнов А.В. К вопросу о критериях ограничения конституционных прав и свобод: принцип компенсации // Журнал конституционного правосудия. 2010. № 1. С. 15—22.
5. Тихомиров Ю.А. Публичное право: учеб. М., 1995.
Referenses
1. Kurakin A.V. Administrativnye zaprety i ogranicheniya kak sredstvo protivodeistviya korruptsii v sisteme gosudarstvennoi sluzhby // Administrativnoe i munitsipal'noe pravo. 2008. № 1. S. 25—35.
2. Mal'ko A.V. Stimuly i ogranicheniya v prave. 2-e izd. M., 2004.
3. Pirbudagova D.Sh. K voprosu o konstitutsionnykh predelakh ogranicheniya osnovnykh prav i svobod cheloveka i grazhdanina v Rossiiskoi Federatsii // Yuridicheskii mir. 2009. № 12. S. 4—19.
4. Smirnov A.V. K voprosu o kriteriyakh ogranicheniya konstitutsionnykh prav i svobod: printsip kompensatsii // Zhurnal konstitutsionnogo pravosudiya. 2010. № 1. S. 15—22.
5. Tikhomirov Yu.A. Publichnoe pravo: ucheb. M., 1995.
