CC BY
76
ИЗВЕСТНОЕ ИЗ ЖИЗНИ СПЕЦСЛУЖБ
А.А. ЗДАНОВИЧ
A.A. ZOANOVICH
РОЛЬ ОРГАНОВ ВОЕННОЙ КОНТРРАЗВЕДКИ «СМЕРШ» В ОБЕСПЕЧЕНИИ ПОДГОТОВКИ СОВЕТСКИХ ВОЙСК К ОПЕРАЦИЯМ В ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ
THE ROLE OF MILITARY COUNTER-INTELLIGENCE SMERSH AGENCY IN PREPARING SOVIET TROOPS FOR OPERATIONS
IN EAST PRUSSIA
Сведения об авторе. Зданович Александр Александрович — профессор Академии военных наук, генерал-лейтенант запаса, доктор исторических наук (Москва. E-mail" [email protected]).
Аннотация. В статье раскрывается деятельность органов военной контрразведки «Смерш» входе подготовки советских войск к операциям в Восточной Пруссии.
Ключевые слова: органы -Смерш»; операции советской разведки и контрразведки; Г/мбинненская операция; Восточно-Прусская операция.
Information about author. Aleksandr Zdanovich — Professor of the Academy of Military Sciences, Lieutenant-General ( res.), D. Sc. (Hist.) (Moscow. E-mail: milhistmagazin@mail. ru).
Summary. The paper highlights We work of military counter-intelligence SMERSH (acronym of SMERt SHpionam. DEATH TO SPIES) agencies in the course of preparing Soviet troops for operations in East Prussia.
Keywords: SMERSH agencies: operations by Soviet intelligence and counterintelligence; Gumbinnen Operation; East Prussia operation.
б операциях войск Красной армии в Восточной Пруссии существует немало исследований, о них рассказывается в мемуарах военачальников и политических работников. В одном из последних (по времени появления)исследований,опубликованных в фундаментальном многотомном труде «Великая Отечественная война 1941—1945 годов», Восточно-Прусской операции уделено более 30 страниц. Благодаря «альбомному» формату издания, увеличивающему объём помещённого текста, и наличию достаточно большого количества фотоиллюстраций перед читателем предстаёт чёткая картина происходивших событий.
Не развитых по разным причинам сюжетных линий исследования операций в Восточной Пруссии практически не имеется. За одним исключением. С учётом решения Главной редакционной комиссии фундаментального труда подготовить отдельный (шестой) том под названием «Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны»1 авторы
сюжетов о Гумбинненской и Восточно-Прусской операциях (впрочем, как и о других операциях) не раскрывали роль советских органов госбезопасности.
Отсутствие же исследования любого компонента обеспечения боевых действий наших войск, включая и контрразведывательное, не только обедняет, но иногда и искажает общее представление о подготовке и проведении операций, в данном случае в Восточной Пруссии.
К сожалению, при написании своих материалов авторы шестого тома были ограничены в объёме текстов. Это явилось одной из причин того, что контрразведывательному обеспечению именно операций в Восточной Пруссии не нашлось места.
В данной статье предпринята попытка до некоторой степени наверстать упущенную возможность, используя в том числе и рассекреченные материалы ведомственных архивов Федеральной службы безопасности России и Министерства обороны РФ,
Начнём с общих положений. На этапе подготовки операции
военные контрразведчики не могли не учитывать следующие особенности оперативной и военно-политической обстановки на театре будущих боевых действий в Германии; 1) Восточная Пруссия — это цитадель германского милитаризма с соответствующим духовным настроем населения; 2) сложившийся с дореволюционных времён жёсткий контрразведывательный режим на территории Пруссии, опиравшийся на достаточно выраженную склонность местных жителей к сообщениям в полицию обо всём подозрительном, резко сокращал возможности развёртывания зафронтовой работы аппаратов «Смерш» 2-го и 3-го Белорусских фронтов; 3) отсутствие (в отличие от оккупированной советской территории) каких-либо подпольных и партизанских структур, способных заранее собрать и передать армейским чекистам пусть и отрывочную, но дающую основание для проведения разыскной работы информацию; 4) не следовало ожидать поступления необходимых сведений и от Первого управления Народного
Z8
Nil 3 - 2020 * поении-ИСТОРИЧЕСКИМ IKVPtttUI
комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР. Как известно, оно не имело своей агентуры ни в разведывательно-полицейских органах в Восточной Пруссии, ни на её территории вообще. Это касалось и Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии, разведорганов фронта и армий. Четвёртое (раз-аедывательно-диверсионное) управление НКГБ СССР не располагало своими спецотрядами для операций в Восточной Пруссии и не имело таких планов на ближайшую перспективу; 5} в освобождённых от оккупантов Белорусской и Литовской ССР, т.е. в тылу двух наших фронтов (3-го Белорусского и 1 -го Прибалтийского), воссоздавались органы НКГБ и НКВД, но они ещё были достаточно слабы, чтобы вести закордонную работу на землях Германии, Надеяться приходилось только на войсковые аппараты «Смерш» и разведывательные подразделения войск НКВД по охране тылов, задействованных в операциях фронтов и армий, В примыкавших к советской границе районах Восточной Пруссии не приходилось рассчитывать на использование возможностей оперативных аппаратов Литовского округа погранвойск,поскольку они начали функционировать только с 28 октября 1944 года, когда боевые действия в Восточной Пруссии уже шли2.
В тылах фронтов действовали националистические литовские группы и отряды «Армии Крайо-вой» («АК») (в западных районах Белоруссии}. На их счету было немало террористических актов а отношении офицеров и солдат Красной армии. Достаточно вспомнить, что одним из отрядов «АК» 24 августа 1944 года были убиты и сожжены несколько наших воинов. Среди них был и Герой Советского Союза подполковник А.И. Канарчик3. Агентурным путём сотрудники «Смерш« установили место дислокации террористов, и в ходе чекистско-войсковой операции все они были уничтожены.
В Литовской ССР действовала националистическая организа-
ция «Шаулю Саюнга»4. Она имела в своём составе достаточно много немецких пособников, участвовавших в карательных операциях, а также активно действовавших агентов разведывательных и полицейских органов оккупантов6. Отдельные националисты — члены организации проникли в ряды Красной армии в ходе мобилизации. Их предстояло выявить и изолировать.
В конце августа 1944 года отделом контрразведки 39-й армии через агентурные возможности была вскрыта и ликвидирована резидентура немецкой разведки. Как выяснилось в ходе следствия, все участники ре-зидентуры ранее участвовали в карательных акциях и перед приходом частей Красной армии прошли спецподготовку для ведения диверсионно-тер-рористической деятельности в нашем тылу. Предполагалось, что ими будут использоваться и националистически настроенные литовцы, мобилизуемые в нашу армию6.
В описанных условиях для повышения эффективности деятельности управлений контрразведки (УКР} «Смерш» 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов, а также отделов контрразведки нескольких армий
2-го Белорусского фронта, предназначенных для наступления в Восточной Пруссии, требовалось резко активизировать их взаимодействие. Известно,что в
3-й Белорусский фронт в разное время были включены 3, 21, 28, 33, 43, 48, 50 и 3-я воздушная армии. 1-й Прибалтийский фронт состоял из 2, 6 и 11-й гвардейской, 4-й ударной, 39,43, 51,61 и 5-й гвардейской танковой армий, а также 3-й воздушной. От 2-го Белорусского фронта Ставка ВГК приказала задействовать 3,48,2-ю ударную и 5-ю гвардейскую танковую армии. Деятельность этих фронтов предстояло координировать представителю Ставки ВГК — начальнику Генерального штаба РККА Маршалу Советского Союза A.M. Василевскому7.
Напрашивался важный организационный шаг: кто-то из руководителей Главного управ-
П.В. Зеленин
ления контрразведки (ГУКР) НКО «Смерш» должен был выступить по чекистской линии в роли, аналогичной представителю Ставки ВГК. Однако, и об этом следует сказать, такого решения к октябрю 1944 года не состоялось. Координирующую роль поручили помощнику начальника ГУКР НКО «Смерш». Занимавший эту должность генерал-майор К,П. Прохоренко, контролировавший деятельность белорусских фронтов с момента их создания, а посему хорошо знавший обстановку в зоне предстоявших операций,скончался в октябре 1944 года. Его заменил генерал-майор А.П. Мисюрев, прослуживший несколько лет в Белоруссии, включая и первый год войны®. Мисюрев хорошо знал начальника УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта П.В. Зеленина, поскольку он до начала войны занимал должность руководителя разведывательного и контрразведывательного отделов НКГБ Белорусской ССР. Они совместно провели не одну чекистскую операцию. Но помощник начальника ГУКР НКО «Смерш» должен был знать и то, что Зеленин ранее делал несколько больший акцент на вскрытие недостатков в жизнедеятельности войск, чем на выявление подрывной деятельности германской разведки. Особенно это проявлялось в декабре 1943 — апреле 1944 года. Тогда известный «борец за дисциплину» Л.З. Мехлис
&UЕЯИИ-ИСТОРИЧЕСКИЯ ЖЧРЛЯЛ • № 3 » 2020
Z9
являлся членом военного совета Западного фронта9, а Зеленин руководил на этом же фронте контрразведкой10.
8 период подготовки, а также в ходе наступательных операций контрразведчики 3-го Белорусского фронта много внимания уделяли борьбе с литовскими националистическими бандами, зачастую выполняя задачи только воссоздававшихся территориальных органов НКГБ и НКВД Литовской ССР. Только 12 октября 1944 года в соответствии с совместным приказом наркомов внутренних дел и госбезопасности СССР организация работы против антисоветского подполья в республике поручалась вновь назначенным руководителям спецслужб. Более тесному контакту с ними военных контрразведчиков помогало то, что НКВД Литвы возглавил И.М. Барташунас, служивший с 1940 по сентябрь 1944 года в особых отделах и органах «Смерш»11. Вся работа в указанном направлении, безусловно, способствовала предотвращению диверсионных актов, обеспечению безопасного функционирования тыловых объектов, включая базы хранения боеприпасов, оружия и горюче-смазочных материалов, тыловыхлиний проводной связи, а также районов базирования
авиации 1-й воздушной армии. Здесь у военных контрразведчиков имелись определённые успехи. Достаточно сказать, что ни одного диверсионного акта ни в период подготовки к наступлению, ни в ходе боёв допущено не было. Несколько фактов повреждения линий связи имели место на участке обороны 39-й армии, но их исполнитель вскоре был арестован военными контрразведчиками. Им оказался диверсант из числа обученных немецкими спецслужбами литовских националистов12.
С учётом сложившейся обстановки УКР «Смерш» обратилось в военный совет 3-го Белорусского фронта, и он 26 сентября 1944 года принял специальное постановление N° 00113 «О проведении чекистско-войсковых операций по сплошной проверке населённых пунктов и прочёске лесных массивов»'3. В результате только частями 4-й дивизии внутренних войск по охране тыла были задержаны, а после фильтрации сотрудниками «Смерш» арестованы 42 немецких пособника, 22 изменника Родине, 150 бандитов и 157 дезертиров, а также 1443 гражданских лица, уклонявшихся от мобилизации в Красную армию14.
Несколько иная картина оперативной, следственной и информационной работы наблюдалась в УКР «Смерш» 1-го Прибалтийского фронта. Управление военной контрразведки здесь возглавлял опытный чекист генерал-лейтенант Н.Г. Хан ни ков16. 8 одном из донесений в ГУКР НКО «Смерш» ещё до начала операций в Восточной Пруссии подводились итоги работы фронтовых чекистов за несколько месяцев. Речь в данном документе шла главным образом о выявлении и арестах агентуры германских спецслужб, членов разного рода антисоветских организаций и участников националистических банд в Латвии и Литве16. Во многом именно на материалах УКР «Смерш» 1-го Прибалтийского фронта основывались спецсообщения начальника военной контрразведки B.C. Абакумова в ГКО (Сталину, Молотову и Берии) осенью 1944 года17. Подчинённые
генерал-лейтенанта Ханникова, к примеру, одними из первых выявили деятельность германской диверсионной структуры «Ягд-фербанд Ост» в Прибалтике. С ней придётся бороться и в Восточной Пруссии.
К сожалению, органам контрразведки обоих фронтов не удалось внедриться в абвергруппы и разведшколы, подчинённые абверкоманде-103. Она обеспечивала (в плане разведки и проведения диверсионно-тер-рористической деятельности) группу немецких армий «Центр», противостоявшую 2-му и 3-му Белорусским и 1-му Прибалтийскому фронтам. Из ранее рассекреченных документов известно лишь о работе за-фронтовых агентов УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта «Го-рянова» и «Вестового». Они с 20 июня 1944 года выполняли задание военных контрразведчиков и добились проникновения в мельдекопф (передовой пункт) абвергруппы-113, условно именовавшейся «Hirsch», что в переводе означает «Олень». С осени 1944 года этот разведорган дислоцировался в местечках Шлезбург и Нойкирх, а затем в Пиллау (Восточная Пруссия). Работала абвергруппа против правого крыла фронта'8. 14 октября указанные выше агенты были переброшены в тыл фронта для сбора информации о подготовленных к наступлению наших войсках19. Через день они уже написали отчёт во 2-м отделе УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта и приложили к нему список известных им официальных сотрудников абвергруппы-113 и их агентуры с указанием их прошлой службы в Красной армии. Сразу добавим, что в ходе операций а Восточной Пруссии «Горянов» и «Вестовой» вполне успешно использовались в разыскной работе как агенты-опознаватели.
Своей информацией с коллегами из УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта поделились контрразведчики 28-й армии 1-го Белорусского фронта. Им удалось захватить в районе города Барановичи инструктора разведоргана при ставке гер-
Е.В. Алёшин
30
№3-2020 • НОСТШС ИСТОРИЧЕСКИМ ЖVPЦДЛ
мзнского командования на Восточном фронте зондерфюрера Э. Брониковского-Герасимовича. После первых допросов германского разведчика затребовали в Москву, поскольку его развёрнутые показания могли представлять ценность для сотрудников «Смерш» ряда фронтов, включая и те, что готовились наступать в Восточной Пруссии20. Не останавливаясь подробно на полученных от Брониковского сведениях, отметим лишь, что он дал много информации об аппаратах германских спецслужб в Восточной Пруссии, в т.ч. об аб-вергрупле-103 и проводившихся ею разведоперациях.
Коллеги из управления контрразведки «Смерш» 2-го Белорусского фронта также передали имевшуюся в их распоряжении информацию. В частности, они предоставили материалы за-фронтового агента «Феник», проникшего по заданию чекистов в абвергруппу-108 и вновь переброшенного германской разведкой в тыл Красной армии в сентябре 1944 года21.
Для качественной подготовки к оперативной работе при наступлении наших войск вышеназванного оказалось явно мало. Как было установлено уже после завершения Великой Отечественной войны, в полосе предполагавшегося наступления только 3-го Белорусского фронта и в его тылу разведывательно-подрывную работу проводили следующие структуры: абверко-манда-103 и ее абвергруппы -108, -109 и -113; абверкоманда-203 (диверсионная) и её абвергруппы -207, -208 и -209. Кроме того, активно действовали морская абверкоманда (166М), а также филиал «Ваффен СС Ягдфер-банд» — «Ягдфербанд Ост»22.
Масштаб разведывательно-подрывной работы германской разведки, в частности абвер-группы-103, достаточно объёмно представлен трофейными материалами, использованными кандидатом исторических наук В. Сойма в его монографии. Однако из-за отсутствия в Центральном архиве Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ) соответствующих материалов он огра-
ничился временем окончания советской стратегической наступательной операции «Багратион», т.е. августом 1944 года?3.
Таким образом, можно утверждать, что чекисты не имели достаточного количества исходных данных для качественного планирования своих мероприятий на начало Восточно-Прусской операции. Однако, и это следует подчеркнуть, контрразведка всегда, включая и годы войны, действует в условиях дефицита сведений о противнике, Своевременный переход к активным агентурно-оперативным мероприятиям позволяет сузить «тёмную информационную зону» за счёт новых сведений, добытых в ходе допросов арестованных агентов врага, материалов возвратившихся зафронтовых агентов. Ситуация, сложившаяся в период наступления войск 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов и армий, переданных из состава 2-го Белорусского фронта, подтверждает сделанный вывод.
Но организацией противодействия противнику в лице немецкой разведки и националистическому подполью в тылу наших войск военные контрразведчики не ограничивались. Важно было также своевременно предоставить командованию информацию о недостатках в боеготовности частей и соединений, упущениях в поддержании высокого уровня морально-политического состояния солдат и офицеров, в общем, обо всём, что могло отрицательно повлиять на успешное проведение наступательных операций.
Сохранившиеся в ЦАМО РФ материалы военных советов фронтов (армий), политических управлений и органов военной прокуратуры позволяют представить проблематику и объём информационной работы аппаратов «Смерш» за период подготовки и проведения Гум-бинненской и непосредственно Восточно-Прусской операций.
Понятно, что при подготовке наступления огромную роль играет выверенная информация военной разведки. Главное разведывательное управление Генштаба РККА и соответствую-
щие структуры фронтов делали все от них зависевшее. Требовалось по мере приближения к территории Германии усилить разведывательно-диверсионную деятельность и увеличить число забрасывавшихся в немецкий тыл разведгрупп. Это нашло своё отражение в приказе НКО по агентурной разведке № 0012". Однако, как отметил в своих воспоминаниях один из организаторов такой работы генерал-майор В.А. Никольский, из более чем 120 разведчиков и агентов уцелели всего с десяток человек25. Явно неудовлетворительные результаты были и у разведывательного отдела штаба 3-го Белорусского фронта. Согласно отчёту его начальника генерал-майора Е.В. Алёшина с августа 1944 по март 1945 года он подготовил и забросил в немецкий тыл 18 разведгрупп, из них 14 радиофицированных. Многие группы погибли, еще не приступив к выполнению заданий, только две вышли на связь, но не работали26. Предотвратить такую ситуацию могли бы военные контрразведчики из ГУКР НКО «Смерш» и УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта. На основе данных, полученных из Москвы, а также от агентуры в штабе фронта и непосредственно в разведотделе, военный совет был проинформирован о возможных и практически предсказуемых трагических последствиях для подготовленных разведгрупп в Восточной Пруссии. Однако желание командования иметь более полные сведения о противнике привело к игнорированию предупреждений чекистов. Вместе с тем военный совет реализовал один из блоков спецсообщения УКР «Смерш» и предпринял ряд практических мер. В частности, фронтовое командование требовало от подчинённых штабов ещё раз ознакомиться с решениями, принятыми на проведённых ещё в мае сборах начальников разведотделов армейских штабов и начальников разведки дивизий27. В период оперативной паузы в наступательных операциях военный совет 3-го Белорусского фронта рассмотрел ещё одно спецсообщение контрразведчиков и на
.ОЕ1Ш0-НГГПРМЧССПИЙ ЖЧРИПЯ * Н» Я - 2020
его основе издал приказ по войскам от 12 декабря 1944 года № 0189. В нём обращалось внимание командования армий и корпусов на отмеченный в чекистском докладе низкий уровень организации радиоперехватов сетей управления противника. Кроме того, УКР «Смерш» указало, что совершенно заброшен перехват телефонных переговоров немецких частей, хотя соответствующая аппаратура в армейских штабах имелась. Военный совет потребовал незамедлительно задействовать все возможности для получения информации о противнике, конкретно «проверить работу групп ближней разведки средствами связи и принять меры к устранению недочётов»30.
Оперативная плотность войск фронта при подготовке наступательных операций позволяла создать «режим непроницаемости» линии фронта для немецких агентов в ближний тыл и предотвращения перехода к врагу изменников Родине. Каждый предатель из числа военнослужащих обладал некоторой информацией о состоянии наших частей и предстоявших действиях, что, несомненно, позволяло германским разведорганам получать интересовавшие их сведения.
Выявлять изменников на ранней стадии их подготовительных
действий было задачей оперативных работников «Смерш» в полках и других воинских частях. Надо сказать, что с этим удалось достаточно успешно справиться. Судя по статотчётности военных прокуратур армий и фронта, с конца августа 1944 года и до окончания операций в Восточной Пруссии к противнику удалось перейти лишь нескольким десяткам солдат и сержантов. Подавляющее их большинство были мобилизованы на освобождённой территории Литвы и Молдавии29.
В плане содействия командованию и политорганам в поддержании необходимого уровня морально-психологической устойчивости войск контрразведчики много внимания уделяли выявлению факторов, отрицательно воздействовавших наличный состав воинских частей. Так, перед началом наступательных операций ряд армейских отделов контрразведки «Смерш» проинформировали военные советы о получившем достаточно широкое распространение слухе о якобы предстоявшей ещё до наступления демобилизации военнослужащих старших возрастов. Кроме этого, некоторые солдаты и сержанты высказывали нежелание участвовать в боях за пределами СССР Эти данные контрразведчики подтвердили материалами отделения военной цензуры30. Политические органы дивизий, корпусов и армий учли вышеуказанное, предприняли в связи с этим срочные меры воспитательного и агитационного характера. В своих воспоминаниях командовавший тогда 11 -й гвардейской армией генерал-полковник К.Н. Галицкий писал: «Добить раненого фашистского зверя в его собственной берлоге — вот основное направление массово-политической работы с личным составом, развернувшейся в армии»31. Негативные тенденции в настрое войск удалось своевременно пресечь.
Постоянно в поле зрения и командования, и военных контрразведчиков находились проблемы, связанные с новым пополнением. К сожалению, именно в среде вновь прибывших бойцов
в основном и происходили такие явления, как дезертирство и членовредительство. По этим составам преступлений поисково-предупредительную работу, а при наличии уже совершённого деяния следствие проводили не сотрудники военной прокуратуры, а органы «Смерш». А вот наказания за слабую воспитательную работу, низкую дисциплину в подразделениях и отсутствие уставного порядка, приводившие к дезертирству и членовредительству, получали командиры и политработники. Военные контрразведчики не раз выявляли факты, когда дезертиры зачислялись в боевые потери, а членовредители — в легко раненные. Вышестоящее военное руководство всегда и незамедлительно откликалось на соответствующую информацию аппаратов «Смерш», принимая меры к устранению вскрытых нарушений.
Здесь стоит привести ещё одну цитату из воспоминаний генерала Галицкого; «С 1 ноября 1944 года по 20 января 1945 года в армию прибыло около 20 тысяч человек маршевого пополнения, в том числе 40% составляли мобилизованные на освобождённой территории»33. Понятно, что Кузьма Никитович писал воспоминания почти 50 лет назад, в условиях строгой цензуры и редактирования текста в Главном политическом управлении СА и ВМФ. Полагаю, что именно из-за этого он дал исключительно хвалебные характеристики вновь прибывшим бойцам, хотя в реальности всё было не так просто.
И это пополнение для гвардейских частей! А что было в других? К примеру, согласно отчётному докладу военного трибунала 39-й армии в войска за несколько дней октября 1944 года поступили более 2000 новых бойцов. И сразу резко изменилась картина преступности. Если в сентябре за дезертирство были осуждены 35 человек, то за октябрь—ноябрь уже 80 военнослужащих. Что касается членовредительства, то соответственно 7 и 88 человек. В докладе подчёркнуто, что указанные преступления совершили
№3-2020 ■ И ОЕИНО-ИСТОРИЧЕСКИМ ЖУРНАЛ
НЁШ
Eg
в основном так называемые западники, т.е. мобилизованные а западных районах Украины и Белоруссии.
В армии 3-го Белорусского фронта были направлены мобилизованные не только в западных областях Украины и Белоруссии, но также в Молдавии и, что следует особо выделить, в освобождённых районах Латвийской и Литовской ССР, Именно среди этого контингента значительно выросло число дезертиров и членовредителей.Так, в декабре 1944 года только в 50-й армии из нового пополнения дезертировали 17 человек, из них 15 были латыши и литовцы. В январе следующего года дезертировали 18 человек, и все они прибыли по мобилизации из Латвии и Литвы33. Согласно спецсообщению в военный совет армии начальника отдела контрразведки «Смерш» подполковника В.П. Пестунова только в декабре 1944 года из нового пополнения, прибывшего в 39-ю армию, дезертировали 43 человека, и подавляющее большинство — это жители Литвы и Латвии34. Все они дезертировали с оружием и зачастую пополняли отряды «лесных братьев». Среди задержанных сотрудниками «Смерш» дезертиров было выявлено достаточно много бывших участников банд ОУН и прибалтийских националистических подпольных организаций, в том числе и тех, кто совершал террористические акты в отношении советских солдат и офицеров.
Имел место ещё один фактор, связанный с новым пополнением. К сожалению, командованию иногда приходилось направлять маршевые роты непосредственно в боевые порядки, а то и в бой. Большие потери личного состава в таких подразделениях заставили сотрудников «Смерш» провести расследование. Выяснилась печальная картина преступного бездействия руководства некоторых запасных дивизий. Вот один из примеров: с 18 по 20 октября 1944 года в 39-ю армию прибыли мобилизованные в освобождённых западных районах Украины и Белоруссии. Несмотря на то что (согласно препроводительным
документам) пополнение проходило подготовку в течение двух месяцев в 22-й отдельной учебной стрелковой дивизии Московского военного округа (МВО), бойцы плохо владели оружием. На запрос контрразведчиков их коллеги в Москве сообщили: боевых стрельб было всего 2 и каждый раз только по 3 патрона, а вся боевая подготовка проводилась 5—6 дней. Остальное время молодые солдаты работали на сенокосе, строительстве и т.д. Обо всём этом чекисты незамедлительно проинформировали военного прокурора армии, и он возбудил уголовное дело в отношении командования учебной дивизии МВО35.
Как видим, военные контрразведчики оказывали командованию разностороннюю помощь при подготовке наступательных операций в Восточной Пруссии. В результате оперативная, следственная и информационная работа органов «Смерш» обеспечила минимизацию воздействия на войска со стороны германских разведывательно-подрывных органов и националистического подполья, помогла вскрытию и незамедлительному устранению недостатков, способных негативно сказаться на успешном выполнении планов командования по разгрому войск противника на территории Восточной Пруссии.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Великая Отечественная война 1941—1945 годов и 12 т. Т. 6. М.: Кучкова поле, 2013.
■ Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф, 241. On, 2632. Д. 14. Л. 209,
3 Каиарчнк Александр Иванович i 1404 — 1944), подполковник. Командир92-гоотдельного моторизован ногопонтонно-мо-стового батальона. В июле 1944 г. удостоен звания Героя Совете кого Союза. Ранее был награжден орденами Богдана Хмельницкого 3-степени. Отечественной войны 1-й и 2-Й степеней, двумя орденами Красной Звезды, Похоронен в Гродненской обл.
4 Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной воЙне:сборникдокументов.Т. 5. Кн. 2. М.: Кучково поле, 2007. С. 306.
5 Трагедия Литвы; 1941 — 1944 годы: сборник архивных документов. М.: Европа, 2006. С. 186.
6 ЦАМО РФ. Ф. 394. Он. 9070. Д. 32. Л. 67-69.
' Осенью 1943 г, до начала операций в Восточной Пруссии A.M. Василевский
координировал деятельность 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов. См.: Василевский A.M. Дело всей жизни. Кн. 2. М,: Изд-во политической литературы, 1988. С. 176
* Дегтярёв А'., Катакиди Л. Смерш. (Энциклопедия спецслужб). М.: Яуза, 2009. С. 490.
® Рубцов Ю.В, Мехлис: тень вождя. М.: Вече, ЗОН. С. 283. Зеленин Павел Васильевич (1902—1965). В органах госбезопасности с 1920г. Контрразведку 3-го Белорусского фронта возглавил в апреле 1944 г.
В фондах ЦАМО РФ мной найдено несколько десятков спецсообщений УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта за период подготовки и проведения операций в Восточной Пруссии. Подавляювхеебольшинство из них касаются тех или иных аспектов морально-политического состояния войск, а не борьбы с подрывной деятельностью спецслужб противника.
11 Петров Н.В. Кто руководил органами госбезопасности 194!—1954; справочник. М.: Звенья, С. 181.
» ЦАМО РФ. Ф. 241. On. 2632. Д. 14. Л. 71-72.
11 Там же. Д. 23. Л. 77.
и Там же.
I Ханников Николай Георгиевич (1896— 1948). Генерал-лейтенант. В органах госбезопасности с 1919 г. Контрразведку 1-го Прибалтийского фронта возглавил, в октябре 1943 г.
" Центральный архив ФСБ (ЦАФСБ) России. Ф. 14. Он. 5. Д. 438. Л. 21-23.
" Органы государствен ной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 5. Кн. 2. С. 623-624.
18 Структура и деятельность органон германской разведки в годы Второй мировой войны. Симферополь, 2011. С. 1(17.
" Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 5. Кн. 2. С. 613.
10 ЦАФСБ. Ф. 14. Оп. 5, Л- 365. Л. 127. Докладная записка Сталину от начальника ГУКР НКО еСмерш» B.C. Абакумова.
г1 Архив УФСБ России по Омской обл. Ф 40. Оп.З. Д.167. Л. 232.
г: Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т.6, С. 138,
" Сойма В.М. Немецкая разведка от создания Германской империи до краха Третьего рейха. М.: Хере г Шкулев Па-блишинг, 2019. С. 130,
II Север А., КолпакидиА. ГРУ; уникальная энциклопедия. М.: Эксмо — Яуза, 2009. С.432.
î!Никольский В. Аквариум-2. M., 1997. С. 156.
м Пороете И- Немцы против немцев// Независимое поенное обозрение. 1998. № 8. 27 февраля.
* ЦАМО РФ. Ф. 24!. Oft. 2632. Д. 10. Л. 102-103.
Там же. Д. 11. Л. 47.
" Там же. Д. 7. Л. ¡0-12.
30 Там же. Ф. 405. On. 9783. Д. 147. Л, 80; 100.
31 Гадицкий К.Н. В боях за Восточную Пруссию: записки командующего 11-й гвардейской армией. M.î HavKa, 1970. С. 59.
и Там же. С, 211,
« ЦАМО РФ. Ф. 405, Оп. 9783. Д. 183. Л. 56.
" Там же. Ф. 394, Он. 9087. Д. 194. Л. 11.
55 Там же. Д. 32. Л. 322. ■
(ШЕЛ M В-ИСТОРИЧЕСКИ Я Ж VP ЛОЛ ♦ Nt 3 - 2020 J J
