CC BY
2Роль оговорок в договорной практике .
УДК 346.3
РОЛЬ ОГОВОРОК в ДОГОВОРНОЙ ПРАКТИКЕ
Соколова Людмила Ярославовна
Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии, старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин, e-mail: smolyanka72@mail.ru
Автор статьи обращается к актуальным вопросам использования оговорок как основания изменения договорных обязательств или их прекращения в обстоятельствах последних лет, анализируя практику ведения договорной работы в компаниях, исследуя результаты судебной практики последних лет. Кроме того, определяет тенденции трансформации правового содержания понятия «случайные» условия договора как основания изменения и прекращения договорных отношений, в том числе посредством одностороннего отказа от договора
Ключевые слова: форс-мажор; оговорка; конклю-дентные действия; «случайные» условия договора, эстоппель; вейвер; ретроактивная оговорка; ретроспективная оговорка; пролонгационная оговорка; санкционная оговорка; дополнительное соглашение; протокол разногласий
THE ROLE OF RESERVATIONS IN CONTRACTUAL PRACTICE
Sokolova Lyudmila Y.
Russian Customs Academy St.Petersburg branch named after Vladimir Bobkov, Senior Lecturer of the Department of Civil Law Disciplines, e-mail: smolyan-ka72@mail.ru
The author of the article addresses the topical issues of the use of reservations as a basis for changing contractual obligations or terminating them in the circumstances of recent years, analyzing the practice of conducting contractual work in companies, examining the results of judicial practice in recent years. In addition, it defines trends in the transformation of the legal content of the concept of «accidental» contract terms as grounds for changing and terminating contractual relations, including through unilateral withdrawal from the contract
Keywords: force majeure; reservation; conclusive actions; «accidental» terms of the contract; estoppel; waver; retroactive clause; retrospective clause; prolongation clause; sanctions clause; supplementary agreement; protocol of disagreement
Для цитирования: Соколова Л.Я. Роль оговорок в договорной практике // Учёные записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии.
2023. № 3 (87). С. 109-112.
События последних лет (COVID-19, санк-ционные меры недружественных стран) резко изменили практику применения оговорок не только в отечественной правовой системе гражданско-правовых договоров, но и в международном масштабе (ICC 2020). Сфера договорных отношений в последние годы претерпела серьезные изменения как в нормативно-правовом регулировании, так и в правоприменительной практике. Надо отметить, что применяемые судами нормы-новации Гражданского кодекса Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ГК РФ) [1], в том числе так называемые каучуковые нормы [2], привели на практике к включению в тексты гражданско-правовых договоров значительное количество оговорок, нивелирующих возможность контрагентов использовать предоставленные гражданским законодательствам полномочия в широком аспекте. В этом смысле видится необходимым остановиться на ряде оговорок, используемых в текстах заключаемых договоров, и определить их основания и практическую значимость.
Во-первых, следует остановиться на так называемой оговорке о форс-мажоре, ставшей
обязательным пунктом практически любого гражданско-правового договора сегодня, при этом стоит отметить, что форс-мажор и прекращение обязательств невозможностью исполнения (ст. 416 ГК РФ) следует разграничивать [3, с. 4]. Применение института непреодолимой силы касается исключительно предпринимательских отношений, критерии его применения четко определены: чрезвычайность и объективность, наличие причинно-следственной связи между обстоятельствами непреодолимой силы и фактом невозможности исполнения договорного обязательства. Кроме того, добросовестность стороны, применяющей факторы непреодолимой силы, опосредуется действиями, направленными на предотвращение/минимизацию убытков вследствие наступивших объективных обстоятельств. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» [4], в п. 8 детально раскрыл содержание характеристик форс-мажора.
Относительно рассматриваемой оговорки в соглашении сторон обращает на себя внима-
ние тотфакт, что содержание оговоркиофорс-мажоре значительно изменилось. Данный пункт договора тяготеет к детализации, в частности, можно увидеть не только конкретные обстоятельства, признаваемые сторонами договора как обстоятельства непреодолимой силы, но и способы/порядок извещения о наступлении такого обстоятельства, а также перечень документов, подтверждающих факт наступления данных обстоятельств, но и последствия/судьба договора во вновь сложившейся ситуации.
Во-вторых, можно констатировать появление в текстах договоров санкционной оговорки, которая подразумевает действие сторон в случае введения международных экономических ограничений и ответных мер. Такая оговорка, в первую очередь, предоставляет стороне возможность воспользоваться правом на односторонний отказ от договора даже в случае, если такой отказ не предусмотрен действующим законодательством. Как правило, данный пункт соглашения детализируется аналогично условиям о форс-мажоре, то есть указывается, что стороны подразумевают под санкцией, кто является инициатором ограничений, документы, необходимые для подтверждения данных обстоятельств, а также правовые последствия. Но в отличие от обстоятельств непреодолимой силы санк-ционная оговорка дает возможность прекратить договорные отношения, а не ожидать прекращения неблагоприятных обстоятельств, как при форс-мажоре. Существует практика, когда условия о форс-мажоре и вводе санкционных ограничений трактуются в договоре как равнозначные, но целесообразно согласиться с позицией В.М. Корякина и А.В. Павлова [5, с. 90], высказанной еще в 2017 г., заключающейся в том, что санкционная оговорка - самостоятельный элемент договора с участием иностранного контрагента, особенно в современных обстоятельствах. Кроме того, последствия признания форс-мажора и санкционных ограничений, как правило, различны.
В-третьих, приобретает популярность практика включения в текст договора условия об утрате силы всех предшествующих письменных/устных соглашений, переписки, переговоров, относящихся к предмету заключенного договора. Данное условие было известно отечественному договорному праву еще с 1992 г., когда было разработано Руководство по составлению договоров подряда на строительство в Российской Федерации, утвержденное Письмом Минстроя РФ от 10.06.1992 № БФ-558/15 «О Руководстве по составлению договоров подряда на строительство в Российской Федерации» [6], но с введением в действие ст. 434.1 ГК РФ, предусматривающей возможность регламентации преддоговорного процесса и применения мер ответственности самостоятельным соглашением о ведении переговоров, оговорка о нивелировании преддоговорного этапа приобретает практическую значимость. Судебная прак-
тика подтверждает действенность рассматриваемого условия договора при разрешении споров [7].
В-четвертых, противоречивая судебная практика [8] относительно возможности признания конклюдентных действий контрагента/потенциального контрагента исполнением договора повлекло тренд включения как в текст основного договора, так и в текст соглашения о ведении переговоров (ст. 434.1 ГК РФ) условий о недопустимости совершения таких действий и требований о заключении дополнительных соглашений при внесении любых изменений/дополнений в условия договорного обязательства. Конклюдентные действия состоят в полном или частичном выполнении условий, которые предложил контрагент. Лицо совершает конклюдентные действия, когда фактически исполняет то, что предложил контрагент, в срок, который установил контрагент, что по общему правилу означает заключение договора (п. 3 ст. 438 ГК РФ). Для заключения договора путём совершения конклюдентных действий выполнения всех условий оферты в полном объёме не требуется. Достаточно приступить к исполнению предложенного договора на условиях, указанных в оферте, и в установленный для её акцепта срок согласно п. 13 Постановления Пленума ВС РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений ГК РФ о заключении и толковании договора» [9]. В связи с появлением в текстах договоров оговорки о недопустимости совершения конклюдентных действий без предварительного согласования с контрагентом, суды подтверждают приоритет договорного условия над конклюдентными действиями лиц [10], что позволяет минимизировать договорные риски и в целом оценивать как положительную динамику разрешения споров, возникающих из договорных отношений.
В-пятых, учитывая реалии экономической ситуации и нормативные требования к процедуре согласования условий договора и порядку его заключения, практики договорной работы зачастую прибегают к так называемой ретроспективной или ретроактивной оговорке. На самом деле упоминание о такой возможности определения момента возникновения договорных отношений между сторонами есть в п. 2 ст. 425 ГК РФ, которая гласит, что контрагенты вправе указать в своем соглашении, что условия заключенного между ними договора распространяются, в том числе на их отношения до момента заключения договора. Такая оговорка важна и для последующих налоговых проверок, если фактическое исполнение договорных обязательств началось до момента подписания соглашения сторонами. Судами такая оговорка, при отсутствии прямо запрета, установленного законом, и при отсутствии возражения контрагента, воспринимается как имеющая место быть [11], [12]. Иными словами, как правило, если в договоре присутствует данная оговорка и дока-
Роль оговорок в договорной практике
заны фактически сложившиеся правовые отношения, соответствующие предмету соглашения между сторонами договора до его подписания, то условия договора будут иметь обратную силу.
В-шестых, для упрощения условий продления договорных отношений в будущем стороны заранее указывают в договоре пролонгационную оговорку. В отношении данного условия общие положения о договоре части первой ГК РФ не содержат специальных норм, хотя для отдельных разновидностей договорных конструкций предусмотрена так называемая автоматическая пролонгация по умолчанию, тем не менее есть и прямые запреты на пролонгацию действующих соглашений (п. 1 ст. 95 Федерального закона от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» [13]).
Немаловажным аспектом современной договорной работы является необходимость учета в условиях соглашений положений ГК РФ, введенных в гражданское законодательство сравнительно недавно и ведущих свое начало, прежде всего, из норм англо-саксонской правовой системы. Это касается норм ГК РФ о недопустимости противоречивого/переменчивого поведения (пп. 2,5 ст. 166, п. 2 ст. 431.1, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 450.1 ГК РФ) и возможности отказа от прав по гражданско-правовому договору субъектами предпринимательских отношений согласно п. 6 ст. 450.1 ГК РФ. Правило «эстоппель» предусмотрено и нормами Принципов международных коммерческих договоров [14], где ст. 1.8 также закреплена недопустимость такого поведения. Согласно «принципу» недопустимости противоречивого поведения сторона, допустившая такое поведение, теряет право на возражения [15, с. 1], а принятие исполнения по сделке или исполнение условий соглашения стороной на протяжении определенного периода является основанием для запрета ссылаться на недействительность сделки [16, с. 63]. Для конкретизации договорных отношений в текстах соглашений условие о добросовестности поведения сторон сделки встречается довольно часто. На практике правило добросовестности относится к так называемым каучуковым принципам, и добросовестность/недобросовестность поведения субъекта определяется судебными инстанциями. Таким образом, встречающиеся в тексте оговорки о добросовестности поведения практически не имеют значения. Относительно отказа от права по договору следует отметить, что в соглашении такую оговорку в момент заключения договора включать нецелесообразно. Такое право возникает при наступлении определенных отлагательных условий. А.Г. Карапетов уточняет: «При этом положения данной нормы не распространяются на право кредитора требовать исполнения обязательства» [17, с. 4]. Следовательно, оговороки «эстоппель» и «вейвер» в текстах договоров, несмотря на их популяр-
ность, практической значимости не несут.
Текущая ситуация заставляет участников предпринимательских отношений серьезнее подходить к условиям заключаемых сделок, в противном случае хозяйствующие субъекты не застрахованы от неблагоприятных последствий. Таким образом, следует констатировать, что в современной практике ведения договорной работы особое значение приобретают так называемые случайные условия гражданско-правовых соглашений [18, с. 52], которые становятся неотъемлемой составляющей современных договоров и призваны минимизировать возможные риски на всех этапах договорных отношений. Однако при этом необходимо помнить, что любые условия договора должны быть истолкованы таким образом, чтобы ни одна из сторон соглашения не могла извлечь преимущество из своего незаконного/ недобросовестного поведения.
Библиографический список:
1. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 № 54-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации от 5 декабря 1994 г. № 32 ст. 3301.
2. Покровский И.А. «Основные проблемы гражданского права» // Классика российского права. URL: https://civil.consultant.ru/elib/books/23/page_33.html (дата обращения: 05.09.23).
3. Вилкова Н.Г. Новое лицо форс-мажора XXI века: новые обстоятельства, новые последствия, новые рекомендации // Третейский суд, 2022, № 1. С. 9-14.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации, май 2016, № 5.
5. Корякин В.М., Павлов А.В. Санкционная оговорка в гражданско-правовых договорах // Право и государство: теория и практика, 2017. № 4 (148). С. 86-90.
6. Письмо Минстроя РФ от 10.06.1992 № БФ-558/15 «О Руководстве по составлению договоров подряда на строительство в Российской Федерации». URL: https://base.garant.ru/2320458.
7. Постановления Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.03.2022 по делу № А55-20815/ 2021, Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.02.2021 по делу № А56-61559/2020, решение АС г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 26.04.2021 по делу № А56-101870/2020. URL: https://e.law.ru/npd-doc?npmid=98&npid=68294781.
8. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 19.11.2019 № Ф09-8118/19 по делу №А60-3964/2019, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.10.2019 № 09АП-55674/ 2019 по делу №А40-35714/2019. URL: https://e.arbitr-praktika.ru/npd-doc?npmid=98&npid=4457486.
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 №49 «О некоторых вопросах примене-
ния общих положений ГК РФ о заключении и толковании договора» // ИПП «Гарант». URL: https://base. garant.ru/72139356/.
10. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 02.02.2023 по делу № А40-160268/ 2022. URL: https://e.law.ru/npd-doc?npmid=98&npid= 79549364.
11. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 09.09.2019 №Ф05-14897/2019 по делу № 40162646/2018. URL: https://www.consultant.ru/cons/ cgi/onlme.cgi?req=doc&base=AMS&n=330757#Y7QjYq T2bIrn7noq.
12. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 23.06.2020 № Ф01-10237/2020 по делу № А28-5234/2018. URL: https://www.consultant.ru/ cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=AVV&n=94031#ljmj YqTbid9FGcdF.
13. Федеральный закон от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» // Собрание законодательства Российской Федерации от 8 апреля 2013 г. № 14.
14. Принципы международных коммерческих договоров (принципы УНИДРУА). Документ разработан Международным институтом унификации частного права (УНИДРУА) в 1994 г. // «Закон». 1995. № 12.
15. Шайхутдинов Е.М. Понятие принципа «эстоппель» и его закрепление в гражданском праве РФ // СПС «Консультант Плюс». URL: https://www.consultant. ru/law/podborki/jestoppel_v_grazhdanskom_prave/.
16. Чарина Е.В. Эстоппель как механизм правовой защиты добросовестного лица в практике судов общей юрисдикции // Судья. № 9. 2020. С. 50-54.
17. Карапетов А.Г. Отказ от договора, одностороннее изменение его условий и отказ от договорного права по модели waiver: комментарии к ст. 450 и ст. 450.1 ГК. // Закон.ру. URL: https://zakon.ru/ blog/2015/10/12/otkaz_ot_dogovora_odnostoronnee_ izmenenij_ego_uslovij_i_otkaz_ot_dogovornyx_prav_ po_modeli_waiver_ko.
18. Савченко Е.Я. Содержание гражданско-правового договора // Вестник Уральского института экономики, управления и права. № 3, 2015. С. 49-53.
