CC BY
98
Социологические науки
Sociological Sciences
УДК 130.2
СКВОРЦОВ Дмитрий Евгеньевич,
аспирант
РОЛЬ ОБРАЗНОГО МЫШЛЕНИЯ В ПРОЦЕССАХ ОСМЫСЛЕНИЯ КУЛЬТУРЫ
Проведен анализ феномена образного мышления через сопоставление функционирования его составляющих - мышления и воображения. Исследованы функции образа как средства формирования культурных сред и идентичности человека. Для достижения этой цели рассмотрены специфические формы бытования образа в сознании, при которых он является единицей мыслительных практик. Эти формы -виды представления, такие как театр и теория, формирующие сознание человека. Культуру человек осмысляет через включенность в коммуникативные практики и через призму своего образного строя сознания, формирующего условия понимания и высказывания о себе. Благодаря деятельности образного мышления возникает дистанцированность человека от внешнего мира, что позволяет совершать объективирующие мыслительные практики, создающие человека как самостоятельное существо. Вместе с выявлением роли образа как средства проявления свободы человека в культуре обозначена и его ограничивающая роль. Она выражается в возможности ложных форм сознания: излишней увлеченности своей мыслью, замещения реального предмета вымышленным, ложного чувства истинности знания, а также мнимого совершенства мысли, закрывающего возможность дальнейшего познания и диалога. С другой стороны, ограничение личной свободы не всегда приводит к ложному сознанию, но означает и встраивание человека в культурную традицию посредством влияния на сознание образов прошлого.
Ключевые слова: образ, культура, мышление, антропология, эстетика.
DOI: 10.17748/2075-9908-2015-7-6/1 -204-206
SKVORTSOV Dmitry Eughenyevich,
Postgraduate
PART TAKEN BY THE IMAGINATIVE THINKING IN CULTURE PERCEIVING’ PROCEDURES
The paper presented examination of a phenomenon of imaginative (representational) thinking by means of comparison of functioning of its components, - the thinking and imagination. The study explored some functions of an image as a means for shaping the cultural media and personal identification. In achieving this purpose, the paper considered some specific shapes of image occurring to a human mind, at which the image being a cogitative unit. These shapes are the representation patterns, such as «the theater» and «the theory», those shaping a personal mind. A human being perceives culture with involvement into communicative practices and through the lenses of a personal imaginative framework of mind that shapes provisions for understanding and statements about oneself. Owing to operation of the imaginative (representational) thinking, a human being is capable of distancing himself from the outer world that enables his making the objectifying cogitative practices that create the person as an independent being. Identifying the part an image takes as a means of manifesting personal freedom at culture, the paper either specified its bounding part. The latter shows itself in the potential for producing erroneous shapes of mind as follows: an excessive fascination with an idea somebody produced, or replacing a real item with a fictional one, or an erroneous sense of being aware as true, and the thought pretending to be perfect that stops any opportunity to further cognition and dialogue. On the other hand, restricting personal freedom does not necessarily give rise to erroneous awareness, but it means either embedding a person into cultural tradition by means of the images of the past exerting influence on the mind.
Key words: image, culture, thinking/ thought, anthropology, aesthetics.
Для осмысления феномена образного мышления необходимо обратить внимание на две его составляющие - мышление и воображение. И если история мышления представляется в значительной степени проработанной, то гносеологическая роль воображения не столь очевидна.
Ключевая идея, которая лежит в основании сопоставления мышления и воображения, состоит в том, что образ определяется как чувственно воспринимаемый объект культуры, изменяющий сознание человека с помощью специфической организации его пространства. Центральное понятие здесь - представление. По Аристотелю, воображение (создающее представления) - это «своего рода мышление» [1, с. 442]. Идея визуальности мышления находит свое развитие в сопоставлении двух понятий, одно из которых относится к чувственности, а другое -к мышлению: «театр» и «теория». Выделяются гносеологический и артистический виды понимания термина «представление». К первому относится работа сознания с результатами восприятия - образами памяти и воображения, а ко второму - «перфоманс» актеров на сцене. Представление также имеет еще два смысла - как «образ» и «идея» и как «противопоставление», то есть «предмет». Есть общий смысл гносеологического и артистического понятий: «Зритель просто обязан как раз представлять в гносеологическом смысле - припоминать и воображать - ту реальность, в которой эти идеальные действия были бы наличными» [3, с. 63-64]. Театр, таким образом, оказывается «вынесенным» вовне сознанием. Понятие «теории» расширяет образ наблюдаемой сцены представления до всего мира, рождая и соответствующий образ жизни - «рюд иеырешод», который есть «совершенный способ человеческого бытия» [3, с. 102-ЮЗ].
Высказанные идеи позволяют проанализировать специфику образного мышления как способности оперировать с двойственной реальностью образа и понятия с помощью своего рода «сцены» в сознании. «Сцена» как топос сознания, в котором происходит образное мышление, создается соединением мысли и чувства. В синтезе участвуют как индивидуальные про-
- 204 -
ISSN 2075-9908 Историческая и социально-образовательная мысль. Том 7 №6 часть 1, 2015 Historical and social educational ideas Tom 7 #6 part 1, 2015_________________________
цессы в сознании человека, так и культурный контекст эпохи, задающей правила синтеза мыслей и чувств. Психологической характеристикой сцены представления является чувство комфорта, создаваемого оформленностью, «обжитостью» сцены мышления. Важно то, что чувство комфорта прямо связано с границами сцены (то есть метафоры сознания), а граница формирует разрешающую способность понимания. Понятийный анализ позволяет ограничить метафо-ризацию сознания через совершение абстрагирующих, «обнуляющих» образность практик. Это создает два полюса активности сознания в культурной среде.
Наиболее существенно характеризуют образное мышление эстетические образы, которые ценны для сознания сами по себе, а не только благодаря тому, что они отражают некоторую иную реальность. Воображение в искусстве может действовать в свободной игре, вне связи с внешними референтами. Понятие свободы существенно для определения образного мышления в связи с тем, что оно - наиболее характерная черта воображения. Однако в мышлении свобода связывается характером необходимости - логикой, формальными свойствами изучаемого предмета, целью и пр. Образ мысли представляет собой диалектику свободы и необходимости. С одной стороны, он имеет квазивещественный характер и поэтому создает своего рода вещественное измерение сознания, сопротивляющиеся формы в сознании, которые могут легко выти из-под контроля, как это происходит в эстетической захваченности или в болезненной одержимости словом, мелодией, картиной. Однако пластифицирующая способность образного мышления позволяет эти содержания превращать, вплоть до снятия образности в абстрагировании. Образное мышление от воображения отличается постоянным наличием субъекта, отдающего себе отчет в своей активности, в отличие от воображения, которое может объективироваться в сознании человека так, что у него на время субъектность исчезает.
Отсюда можно сделать вывод, что образное мышление - это способность связывания разума и чувственности, которая дает возможность идеям, содержащимся в памяти в свернутом виде, начать разворачиваться в силу их провокации со стороны специфического образа чувств - то есть обладающего свойством некоторого соответствия идее. Образное мышление тогда возможно благодаря симпатическим связям идей и образов, раскрываемых в процессе рассуждения. Мысль, благодаря образу, получает свойство жизненности, характерное для чувства, и свойство направленности на сверхчувственную истину, характерное для разума. Искусство производит символы, указывающие на нечто, до чего разум не может «дотянуться», однако оно каким-то образом содержится в разуме. Кант делает догадку о некоей неопределенной связи между идеями разума и «эстетическими идеями» воображения. Но хотя последние и могут провоцировать мышление, у воображения нет возможности определить мысль, то есть создать концепт, адекватный идее: «под эстетической идеей я понимаю такое представление воображения, которое заставляет напряженно думать без того, чтобы ему могла быть адекватна какая-либо определенная мысль, то есть понятие; поэтому язык никогда не может полностью выразить и сделать понятным это представление» [2, с. 187].
Образ остается идеальным всегда, в отличие от реализации понятия в слове или идеи в материи. Значит, образ есть содержание сознания par excellence, его природный материал. Оперирование образом как содержанием сознания, отличным от перцепций и концепций [4, с. 61], позволяет получить субъективный антропологический опыт, так как образное мышление может абстрагироваться от универсальности как чувственного мира, так и мира необходимости понятий. Безусловно, этот опыт остается опытом искусства или персональных переживаний, но он позволяет выявить антропологические характеристики человека как индивидуального существа. Феноменологически понятый образ знаменует дистанцию между сознанием и миром, что обеспечивает возможность мышления. Дистанция создает предмет, представление, объект, возможность движения. Поэтому образное мышление получает здесь новое обоснование: в способности воображения отрицать внешнюю реальность и создавать вместо нее собственные значения лежит возможность установления новых связей между образами и вещами, что и подразумевает процессуальность мышления. В таком случае, активность воображения предполагает свободу для мышления, а его пассивность означает захваченность реальностью и невозможность мысли. Сознание человека свободно настолько, насколько оно может «выдвинуться» за пределы реального мира в воображаемый мир мышления.
Впрочем, необходимо выделить и несколько ограничивающих мышление свойств образа, которые могут привести к полной невозможности мысли.
Образ в мышлении может выполнять функцию замещения одной вещи другой - подобно актеру на сцене. Если применительно к эстетическому переживанию образ есть ценный обман, то в философском познании возможна увлеченность ходом своей мысли, захваченность выводами, как это часто бывает в наукообразных популярных теориях об «инопланетном разуме», «мировом заговоре» и прочих измышлениях. Другая опасность образа состоит в том, что он способствует возникновению солипсистского сознания, порождающего воображаемое вместо
- 205 -
Социологические науки
Sociological Sciences
реального. Образ может стать настолько доминантным в мышлении, что его заключения будут совершаться из выдуманных, но влиятельных для сознания предпосылок. Творческий потенциал образного мышления может привести также к ситуации, когда в поисках ответа на заданный в мышлении вопрос воображение дает готовый образ, притягательный для человека по причинам, не зависимым от требований логики мысли. Образ в мышлении может также стать настолько объективированным, что начинает наделяться всеми возможными совершенствами. Это останавливает мышление, так как достигнутое эстетическое, логическое, этическое совершенство делает невозможным процесс вопрошания, поиска интерпретаций, диалог.
Но не всегда «сильный» образ останавливает мышление. Реальность психики не менее сложна, чем внешний для сознания мир. Так, в аналитической психологии К.-Г. Юнга широко исследуется влияние архетипов бессознательного на мышление. Здесь пересекаются индивидуальные процессы сознания со своими культурными и историческими основаниями. Логическому мышлению, согласно автору, противостоит интуитивное [5]. Первое принадлежит европейской культурной традиции и ориентировано на технические способы освоения мира, поэтому оно искусственное и требует усилий в освоении. Образное мышление - интровертивное, свойственное традиционным культурам Востока и направлено «внутрь» сознания. Оно более естественное, требует меньше напряжения и отличается тем, что мысль воспринимается, а не производится субъективно. Оно необходимо для художественного творчества, религии, мифологии. Таким образом, человек помещен в среду двух объективностей: внешнего мира, который он преобразовывает с помощью аналитического мышления, создавая мир культуры из мира природы, и внутреннего мира коллективного бессознательного, который представляет собой интериоризированную психически культуру прошлого опыта, реализуемую через работу образного мышления.
Подводя итог, заметим, что образ выступает, во-первых, фактором внутренней организации сознания, то есть создает условия развития индивидуального сознания; во-вторых, образ выполняет функцию соединения индивидуального сознания с другим сознанием через коммуникативные практики: теоретизирование, эстетическое восприятие, иные формы диалога, требующие понимания Другого как носителя своеобразно сконфигурированной «сцены» сознания, одновременно отличающейся от моей в силу индивидуальности, но и схожей из-за универсальности культурного опыта.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИМ СПИСОК
1. Аристотель. О душе. Сочинения: В 4 т. Т. 1. Ред. В.Ф. Асмус. - М.: Мысль, 1976. - 550 с.
2. Кант И. Критика способности суждения. Сочинения. В 8 т. Под общ. ред. А.В. Гулыги. - М.: Чоро, 1994. Т.5. -562 с.
3. Павленко А. Теория и театр. - СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2006. - 234 с.
4. СартрЖ.-П. Воображаемое. Феноменологическая психология воображения. Пер. с фр. М. Бекетовой. - СПб.: Наука, 2001. - 320 с.
5. Юнг К.-Г. Психология бессознательного. Пер. с нем. А.В. Кричевского. - М.: Канон, 1994. - 320 с.
REFERENCES
1. Aristotle. About the soul. [O dushe]. Works In 4 volumes Vol. 1. Ed. V.F. Asmus. Moscow: Mysl, 1976. 550 p.
2. Kant I. Critique of judgment. [Kritika sposobnosti suzhdenija]. Works In 8 vols Under the General editorship of A.V. Gulyy. Moscow: Choro, 1994. Vol. 5. 562 p.
3. Pavlenko A. Theory and theatre. [Teorija i teatr]. St. Petersburg: Publishing house of St. Petersburg University, 2006. 234 p.
4. Sartre J.-P. The Imaginary. Phenomenological psychology of the imagination. [Voobrazhaemoe. Fenomenolog-icheskaja psihologija voobrazhenija]. TRANS. with FR. M. Beketova. St. Petersburg: Nauka, 2001. 320 p.
5. Jung C.G. Psychology of the unconscious. [Psihologija bessoznatel'nogo]. TRANS. with it. A. V. Krichevsky. Moscow: Canon Press, 1994. 320 p.
Информация об авторе
Скворцов Дмитрий Евгеньевич, аспирант, «Волгоградский Государственный Университет», Волгоград, Россия [email protected]
Получена: 18.07.2015
Information about the author
Skvortsov Dmitry Eughenyevich, Postgraduate, «Volgograd State University», Volgograd city, Russia
[email protected] Received: 18.07.2015
206 -
