CC BY
59
УДК 94(470.4)+281.93+314.15
Н.И. Бронников
РОЛЬ МИГРАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ В ПОЯВЛЕНИИ И РАСПРОСТРАНЕНИИ СТАРООБРЯДЧЕСТВА НА ТЕРРИТОРИИ ВЯТСКОЙ ГУБЕРНИИ В XVШ-XIX вв.
В статье дан краткий анализ истории появления старообрядческих обществ на территории Вятской губернии. Показана роль старообрядческой миграции в распространении древлеправославия. Особое внимание уделено территории «удмуртских уездов».
Ключевые слова: православие, старообрядчество, раскол, миграция, Вятская губерния.
Раскол, произошедший в русском православии в XVII в., имел глубокие последствия не только для церкви. Он вызвал разделение во всем обществе, стал основой многочисленных процессов в политической, экономической, культурной жизни. Созданные церковной реформой изменения прямо или опосредованно отразились на жизни людей, повлияли на развитие регионов и государства в целом. Вместе с тем, история церковного раскола, как и история старообрядчества, по настоящее время остаются темой во многих аспектах недостаточно изученной. В частности, к таковым сторонам проблематики можно отнести региональные особенности ранней истории старообрядчества: развитие его внутренней структуры, роль в общественной жизни, и отдельные стороны столь значительных процессов и явлений как старообрядческая миграция, предпринимательство, культура.
Много слабо освещенных исследователями аспектов имеет история старообрядчества Вятской губернии, в том числе и «удмуртских уездов», которым хочется уделить наиболее пристальное внимание. Так, сведения о появлении сторонников старой веры на её территории носят фрагментарный характер. Традиционно отмечается, что
возникновение старообрядчества на территории Вятской губернии, по всей видимости, можно отнести ко времени раскола в Русской Православной церкви. Проживавшее здесь православное население, как и в других регионах страны, могло не принять реформы патриарха Никона. Подтверждает данное предположение так же и то, что местное духовенство отнеслось к церковным реформам неоднозначно.
Епископ Вятский и Великопермский Александр первоначально не поддержал изменений в церкви. В 1663 г. им была направлена челобитная царю Алексею Михайловичу, в которой он осуждал исправления богослужебных книг, и лишь на соборе 1666 г. епископ принял церковную реформу. При этом в сочинении дьяка Федора Иванова, одного из апологетов старообрядчества, отмечается, что по прибытию в свою епархию епископ Александр по-новому не служил и сельским попам запрещал. В 1674 г. он оставил епископскую кафедру и удалился в монастырь. «Отрекся новозакония их, и остави епископию, отъиде в монастырь свой на Вычегду, и каяся до смерти о прелшем своем поползновении», - написал дьяк Федор Иванов [7, с. 256]. Следует заметить, что до своего ареста
Бронников Николай Иванович - аспирант Удмуртского института истории, языка и литературы УдмФИЦ УрО РАН (Ижевск), [email protected]
в 1666 г., в Вятке проживал другой известный защитник старой веры игумен Феоктист, откуда он вел активную переписку со сторонниками старообрядчества.
Ю.М. Ивонин отмечает: «Вполне возможно допустить мысль о том, что, если колебался глава епархии в вопросе о поддержке раскольников, то прочее духовенство, по крайней мере часть его, и рядовые верующие могли их и поддержать» [6, с. 108]. Данное мнение подтверждается уникальными документами, выявленными А.Т. Шашковым в Российском государственном архиве древних актов. В них сообщается о преследовании старообрядцев на Вятке в 1675 г., упоминаются две выявленные группы староверов, общей численностью 36 человек. Все они были подвергнуты увещеванию, но лишь часть отказалась от «старой веры». Упорствующих, по решению государя, было велено казнить. Всего же по выявленным документам, в 1675 г. в Хлынове было сожжено 14 староверов и еще двое умерли в ходе следствия [11].
Таким образом, известно, что церковный раскол затронул сообщество верующих Вятки еще во время его возникновения. Вместе с тем, последующие документальные известия о появлении старообрядцев на территории губернии относятся уже ко второй половине ХУШ в. Сведения о появлении общин старообрядцев представил в статье «О первоначальном появлении раскола в Вятской епархии» протоиерей И.Ф. Фармаковский [12]. По выявленным им в документах Вятской духовной консистории сведениям, первыми открыто проявили себя сторонники старой веры на территории Нолинского уезда в 1764 г. Они просили официально причислить их в старообрядчество и платить двойной налог. В 1779 г. схожим образом проявили себя сторонники старой веры в дворцовой слободе Кукарке.
Но указанные известия не относятся непосредственно к «удмуртским уездам». И.Ф. Фар-маковский в своей статье лишь отмечает, что с появлением Вятского наместничества в 1780 г. изменилась и территория Вятской епархии. К ней были присоединены 88 церковных приходов, включавших в том числе Яранск, Уржум, Малмыж, Сарапул, Елабугу и значительную часть будущих Глазовского и Нолинского уездов [9, с. 574]. В указанных приходах на тот момент проживало 910 человек, открыто исповедовавших старую веру и платящих двойной оклад. При этом в населен-
ных пунктах Глазовской и Сарапульской округ проживало 265 и 369 староверов соответственно [12, с. 108].
Таким образом, на территории Удмуртии старообрядцы официально проявили себя ранее 1780 г., но точных сведений, когда это произошло, к настоящему времени не выявлено. Самое раннее известие о появлении старообрядцев здесь относится к 1745 г. По данным миссионера, освещавшего историю появления старой веры в с. Перевозное, первым сторонником и распространителем древ-леправославия в приходе стал священник Семион, прибывший по реке Каме из Иргизских монастырей. К началу XIX в. в результате миссионерской деятельности старообрядческих наставников староверы проживали уже во множестве населенных пунктов Сарапульского уезда [1, л. 311].
В течение всего дореволюционного периода истории России численность старообрядцев на территории Вятской губернии постепенно возрастала. Так, вместо нескольких тысяч официально зарегистрированных в Вятской епархии 1780 г. староверов, в 1826 г. по статистике МВД их было уже 24 537 человек [4, с. 169], а в 1912 г. - 109 958 человек [10, с. 1]. Рассматривая статистику, можно прийти к выводу, что основу роста количества староверов составляло естественное увеличение численности населения, вместе с тем географическое распространение старой веры в значительной степени происходило благодаря миграционным процессам и деятельности старообрядческих наставников и священников.
Несмотря на то, что старообрядческая миграция являлась процессом длительным, проходила в несколько этапов и охватывала по настоящему значительные географические пространства, ее региональная составляющая до настоящего времени изучена недостаточно. Рассматривая материалы по ранней истории древлеправославия на территории Удмуртии, можно выдвинуть гипотезу о том, что миграционные потоки старообрядцев были в значительной степени схожи с направлениями миграции русских переселенцев. А.А. Безго-дов в исследовании истории старообрядчества в Прикамье, основываясь на трудах Архимандрита Палладия, высказывает точку зрения о том, что в северных районах Верхокамья в начале XVIII в. установилось влияние Выговской обители поморцев, а в южных районах такое влияние стали оказывать беглопоповцы [3].
Роль миграционных процессов в появлении и распространении старообрядчества...
Благодаря важной транспортной артерии -р. Каме, старообрядцы-поповцы, расселившиеся в Прикамье, оставались связаны в единоверцами проживавшими в Нижегородской и Казанской губерниях. В начале XIX в. местные староверы навещались священниками, присланными из Иргизских монастырей, которые на рубеже XVШ-XIX вв. являлись крупнейшим центром беглопоповства.
Важной особенностью Вятской губернии, способствующей миграции старообрядцев, стало развитие здесь заводской промышленности. Так, в начале XIX в. на Ижевский железоделательный завод для работы были присланы рекруты из Сибири, Пермской губернии и Уржумского уезда Вятской губернии, среди которых, по сообщениям старожилов, было много староверов [1, с. 309]. Часть из них осталась при заводе на постоянное жительство. В свою очередь, местные крестьяне так же направлялись на работы в другие губернии, а по возвращению приносили идеи старой веры. Священники, описывая появление староверов в приходе села Котловка Елабужского уезда, сообщают, что первоначально раскол здесь появился в 1820 г. Зимой в село пришел какой-то странник, везущий за собой на саночках большую книгу. Он остановился в доме Степана Петрова Токарева. Неизвестно, как долго странник пробыл в Котловке и кем был, но предполагается, что он был из местных жителей, возвращавшихся с работ на заводе. В результате его проповеди Степан Токарев уже в следующий год записался в старообрядчество, через год в старообрядчество перешла его жена. К 1830 г. в результате их проповеди количество старообрядцев в селе составило уже более 30 человек.
В XIX в. влияние миграционных процессов на распространение старообрядчества в Вятской губернии возросло. Множество семей старообрядцев переселялось внутри губернии из Нолинского, Уржумского, Орловского, Глазовского уездов на юго-восток в Сарапульский и Елабужский уезды. Наиболее часто переселения происходили в 1860-1870-х гг. При описании истории раскола в Елабужском уезде священник упоминает, что
в результате неурожаев местные жители не смогли более платить все подати и обрабатывать свои большие наделы. По этой причине они стали пускать на них русских переселенцев из центральной части губернии. Таким образом, в 1870 г. образовалась община старообрядцев белокриницкого согласия в приходе села Серсак Елабужского уезда, ее составили переселенцы из Глазовского и Нолин-ского уездов [1, л. 50, 50 об.]. Вятская духовная консистория пыталась через Палату государственных имуществ воспрепятствовать способствующим распространению старообрядчества переселениям, но так как они формально не нарушали какой-либо закон, переселения продолжались [2, л. 1-10].
Стоит отметить, что в это же время Вятская губерния отчасти послужила отправным пунктом для миграции старообрядцев на восток. С.А. Най-мушин в автобиографии «Моя жизнь в расколе» рассказывает о неудачной попытке его семьи перебраться на постоянное жительство в Сибирь из д. Наймушино Глазовского уезда [8, с. 214]. В книге С.А. Зеньковского опубликован рассказ старовера Прохора Григорьевича Мартюшева о переселении его семьи на Дальний Восток и далее в Китай, Гонконг, Бразилию, США, который начался именно из Вятской губернии [5, с. 643-649].
Таким образом, несмотря на то, что территория Вятской губернии не была конечной целью значительных миграционных потоков старообрядцев, влияние миграционных процессов на формирование карты расселения местных староверов оказалось довольно велико. Первые официальные известия о появлении старообрядческих обществ в XVIII в. содержат факты переселения старообрядцев и их деятельности по распространению древле-православия. В силу географического положения, а так же социальных, культурных и экономических особенностей развития Вятская губерния стала местом, где расселилась часть мигрировавших старообрядцев. Позднее, с ростом численности староверов, районы их компактного проживания послужили отправной точной для переселенцев, направившихся в западные уезды губернии и за ее пределы.
Список использованных источников и литературы
1. Центральный Государственный Архив Удмур- 2. Российский государственный исторический
тской Республики (ЦГА УР) Ф. 245. Оп. 1. Д. 4207. архив (РГИА) Ф. 515. Оп. 8. Д. 2282.
3. Безгодов А.А. «Путинская вера». Староверы часовенного согласия в Верхокамье к началу XXI в. [Электронный ресурс]. URL: http://www.borovskold. ru/content.php?id=134&page=lonuemcd_rus (дата обращения 20.05.2018).
4. Варадинов Н.В. История Министерства внутренних дел. Восьмая, дополнительная, книга. История распоряжений по расколу. СПб.: тип. М-ва внутр. дел, 1863. 656 с.
5. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество. Т. I-II. М.: Квадрига, 2009. 688 с.
6. Ивонин Ю.М. К вопросу о появлении старообрядчества на территории Вятской губернии // Вопросы истории и экономики / С.-х. ин-т. Ижевск, 1971. С. 107-114.
7. Материалы для истории раскола за первое время его существования: Т. 1-9 / Под ред. Н. Субботина. М.: Братство святого Петра Митрополита, Т. 6. Ч. 3. 1881. 334 с.
8. Наймушин С.А. Моя жизнь в расколе // Вятские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный. 1897. №5. С. 211-216.
9. Покровский И.М. Русские епархии в XVI-XIX вв., их открытие, состав и пределы. Т. 2. Казань, Центр. тип., 1913. 966 с.
10. Статистические сведения о старообрядцах к 1 января 1912 г. Издание департамента духовных дел МВД. Б.м., б.г. 25 с.
11. Шашков А.Т. Неизвестный документ 1675 г. о преследованиях старообрядцев на Вятке // Народная культура Урала в эпоху феодализма. Свердловск, 1991. С. 74-82.
12. Фармаковский И.Ф. О первоначальном появлении раскола в Вятской епархии // Вятские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный. 1868 г. № 5 С. 76-88; № 6. С. 91-108.
