CC BY
102
Солдатова Дарья Николаевна — преподаватель кафедры германских языков ФГКВОУ ВПО «Военный университет» Министерства обороны Российской федерации, г. Москва.
111033, г. Москва, Волочаевская ул., д. 3/4. тел.: 8-916-834-21-66. e-mail: [email protected]
Роль категории количества в семантико-грамматическом взаимодействии имен и глаголов
В лингвистике существует широкое и узкое понимание категории количества. При узком понимании под категорией количества понимается грамматическая категория числа, при широком же понимании — противопоставление единичности и множественности, которое выражается не только морфологическими формами, но и синтаксически, в результате содействия именных и глагольных компонентов предложения.
Категория счетного количества прежде всего принадлежит именной системе. Кроме словоизменительной категории числа, количественность выражается: во-первых, числительными (лексемами), специальной частью речи, ориентированной на передачу количественных смыслов; во-вторых, кванторными местоимениями (уточняющими семантику имен), в-третьих, предложно-падежными формами (синтаксемами).
Связь количественности с именной семантикой отмечена в специальном томе, подготовленном представителями Санкт-Петербургской грамматической школы («Качественность. Количественность» [15]), в котором авторы отвечают на следующие вопросы: почему имя представляет наибольшие возможности для выражения количественных смыслов, как соотносятся количественные значения с семантикой существительного и различных его типов, какова специфика существительных, лишенных способности последовательно передавать такие значения? [15, с. 183].
Но все же большая часть исследований именной категории количества посвящена ее формальному выражению - морфологической категории числа. Характерно, что при этом основное внимание уделяется не самому числу, а тем случаям, когда числовая форма приобретает дополнительные значения (см. работы А. М. Пешковского, В. В. Виноградова, А. А. Зализняка, И. И. Ревзина, Г. А. Меновщикова, А. Н. Полянского, О. Н. Ляшевской и мн. др.).
При исследовании категории количества в глаголе изучается кратность — как с точки зрения временного следования, так и с точки зрения количества участников, выполняющих одно и то же действие (см. работы В. В. Виноградова, Ю. С. Маслова, А. В. Исаченко, А. В. Бондарко, В. С. Храковского,
А. Б. Шлуинского и мн. др.).
До сих пор категория количества рассматривалась на уровне лексемы и/или словоформы. Соответственно необходимо рассмотреть выражение категории количества и на уровне синтаксиса — исследовать семантическое взаимодействие частей речи и форм слов в рамках синтаксических конструкций.
В данной статье словоформа рассматривается как трехмерная единица — синтаксема. Понятие синтаксемы было введено Г. А. Золотовой в качестве минимальной семантико-синтаксической единицы, выступающей как носитель элементарного смысла и как компонент более сложных синтаксических сочетаний и обладающей набором функций. Различают свободные (самостоятельное, изолированное употребление единицы), обусловленные (употребление единицы в качестве компонента предложения) и связанные синтаксемы (присловное употребление единицы в качестве компонента словосочетания) [5, с. 4]. Г. А. Золотова рассматривает, в основном, падежные или предложно-падежные формы. Вклад категории числа в семантику синтаксемы не были предметом исследования Г. А. Золотовой.
При взаимодействии именных и глагольных синтаксем категория количества, в свою очередь, вступает во взаимодействие и с другими семантическими компонентами, образующими смысл предложения, что и является объектом внимания в настоящей статье.
В первую очередь речь идет о семантическом классе параметрических предикатов, которые требуют соединения с количественными именными группами. К этому классу предикатов относятся такие глаголы количественной характеристики, как весить, вмещать, достигать, длиться, занимать, насчитывать, обходиться, отстоять, продолжаться, простираться, составлять, стоить, тянуться, умещать; глаголов, выражающие количественные отношения (замедлить, опуститься, подняться, повысить, снизить, увеличиться, уменьшиться, ускорить и т. д.); и отношения части и целого (состоять, равняться, содержать; складывать, собирать, слагать, составлять). Указанные глаголы сочетаются с именными синтаксемами, означающие количество или меру:
1) Род. беспредложный со значением количественной характеристики предмета,
процесса (достигать тысячи человек, содержать много неточностей); 2) Дат. беспредложный с количественным значением (равняться третьей части);
2) в+Вин. со значением количественного показателя меры изменения признака (снизиться в несколько раз, возрасти в шесть раз); 3) на+Вин. со значением количественной разницы между действиями (подняться на метр, увеличить на девять лет); 4) партитивная синтаксема из+Род (собирать из листочков, состоять из ряда операций); 5) синтаксема по+Дат. с дистрибутивным значением (составлять по одной, складывать по крупицам).
При этом в конструкциях со значением количественной характеристики совокупности предметов или измеряемого признака эти глаголы десемантизированы и корреллируют с безглагольным обозначением количества: Население страны достигло двадцати миллионов человек — Население страны около двадцати миллионов человек; Команда насчитывает десять человек — В команде десять человек. А в конструкциях со значением количественной характеристики динамики процесса глаголы в меньшей степени десемантизированы, поскольку значение включает не столько идею количества, сколько именно количественное изменение, хотя в некоторых случаях корреляция с безглагольным обозначением количества относительно возможна (ср. скачок на 5 пунктов).
Второй пример взаимодействия имен и глаголов в сфере количественности связан с особой группой глаголов, в семантике которых заключена идея количества. Как правило, количественность здесь связана со зрительным восприятием. Это так называемые verba pluralia tantum — предикаты со значением 'собираться в каком-то месте': валом валить, кишеть, кучиться, толпиться, грудиться, скапливаться, группироваться в каком-то месте, сгрудиться, слетаться, скучиваться, сползаться и т. д. Внутренняя глагольная плюральность выражает множественность самого действия, т. е. значение многократного и поочередного действия, совершенного всеми или многими субъектами, поэтому чаще всего субъект при них стоит во мн. ч. (ср., согласно данным Корпуса русского языка: сгрудиться pl — 336 вхождений, sg — 102 вхождения; кучиться pl —
1858 вхождений, sg — 905 вхождений; группироваться pl — 284 вхождения, sg — 118 вхождений; слетаться pl — 381 вхождение, sg — 65 вхождений; сползаться pl — 40 вхождений, sg — 8 вхождений и т. п.). Единственное число объясняется несколькими случаями: 1) в роли субъекта выступает собирательное
существительное или существительное, означающее некую совокупность (люд
кишмя кишит; народ валом валил); 2) в качестве подлежащего выступает вещественное существительное, которое в принципе к идее множества нейтрально и, как правило, во мн. ч. не употребляется (пух слетелся со всех углов); 3) ед. ч. существительного отражает не реальное положение дел, а имеет дополнительное значение — единственное «экземплифицирующее (партикуляризующее)» или единственное «собирательное» («обобщенно-собирательное») (стервятник
слетается на чужую беду); 4) в роли подлежащего выступает локативная валентность, а субъект действия ставится, как правило, в Т. п. (зала публикой кишит).
Следующий пример — глаголы с приставками, привносящими значение количественности. К таким приставкам относятся вы-, за-, из-, на-, об-, пере-, по-, с, у- [14]. Приставки вы-, за-, из-, на-, об-, с-, у- привносят количественный оттенок полноты, накопления, достижения некоего результата или уничтожения действием, при этом охват действия — ряд объектов или сложный, множественный объект: напилить, нарвать, настрелять, накупить, напридумывать; обстирывать (всех), обзванивать (всех), обколоть (все пальцы), оббегать, облазить (все углы), облететь, объехать; сносить (все платья), сглодать (все кости), выболеть (все хвори), выбродить (все дороги), выглодать (все кости); исписать (все чернила), исстрелять (все патроны), излазить, исползать (все кусты), истратить (все запасы).
Эти глаголы сочетаются со синтаксемой Род. беспредложный с количественной характеристикой или Вин. беспредложный, при этом существительные, имеющие противопоставление по числу, стоят во мн. ч.: напилить дров, нарвать цветов, набрать газет, напридумывать / насочинять / навыдумывать историй, излазить все кусты на даче, обшить всех членов семьи, облететь все страны и т. д.
В сочетании с постфиксом -ся эти приставки привносят значение совершения действия в достаточной степени или избытке (интенсивно или долго), чтобы «дойти до состояния удовлетворения или пресыщения» [14]: набегаться (вдоволь,
много/долго бегать), наиграться, накричаться, належаться, выбегаться, выболтаться, выговориться, выездиться, вылежаться, изболеться, изголодаться, обнюхаться, обреветься, облопаться, объедаться и т. д. Те глаголы, что образованы от переходных глаголов, сочетаются с синтаксемой Род. беспредложный количественный, при этом существительные, имеющими корреляцию по числу, будут во мн. ч.: наесться конфет, наглотаться таблеток,
облопаться пироженых, объесться сосисок. В ряде случаев эти глаголы сочетаются также с синтаксемой Твор. беспредложный объектно-количественного значения, выраженной существительными во мн. ч. (при наличие корреляции по числу): наесться / объесться пельменями, надышаться / обнюхаться парами, объедаться котлетами / сосисками.
Приставки за- и у- привносят количественный оттенок полноты: засыпать, усыпать, завалить, загромоздить, забросать, заставить и др. Эти глаголы сочетаются с синтаксемой Твор. беспредложный объектно-количественного значения, выраженной существительным во мн. ч.: завалить досками/письмами, засыпать обломками, загромоздить коробками/горшками, заставить ящиками/книгами, усыпать цветами/иголками и др.
Приставки пере- и по- дополнительно к значению достижения результата привносят значение действия, распространяющегося на ряд объектов или исходящее от ряда субъектов. Приставка пере-, присоединяясь к переходным глаголам, в том числе глаголам движения и глаголам, подразумевающим внутренний объект (например, болеть/хворать болезнью, занять долг), имеет значение поочередного охвата действием нескольких объектов: перебить,
переделать, переглотать (все или многое), переломать, перенумеровать, перепробовать (все угощения), перебудить, перелечить, перезанять (у всех), перезаразить (всех) и т. д. Соответственно, эти глаголы сочетаются с синтаксемой Вин.беспредложный, выраженной существительным во мн. ч. Когда же п р и с т ав ка п е р е - п р и с о е д и н я е т с я к н е п е р е хо д н ы м гл аго л ам , она привносит значение действия, исходящего от нескольких субъектов: перемереть, перегаснуть (поочередно, о всем или о многом),
перебывать (все перебывали у него в гостях), перешдать и т. д. Также переходный глагол пробовать с приставкой пере- может означать действие, совершенное всеми или многими субъектами: все перепробовали это угощение. Часто количественное значение усиливается кванторной лексемой весь (все, всё).
Глаголы, образованные с помощью приставки пере-, постфикса -ся и а) суффиксами -uвa-/-вa-/-a- (так называемого многократно-дистрибутивновзаимного способа действия) и б) суффиксом -ну- (уменьшительно-смягчительного действия) означают складывающееся из многих актов (а) или одноактное и ослабленное действие (б), осуществляемое несколькими субъектами: переговариваться, пересмеиваться, перестреливаться, переглядываться, перемигиваться, перекликаться, перемигнуться, перешепнуться и т. д. При
отсутствии взаимного субъекта, выраженного синтаксемой с+Твор., предполагается множественный субъект в качестве подлежащего, при этом частотно употребление именно множественного субъекта: пересмеиваться — 12 вхождений, р1 — 90 вхождений; перестреливаться — 13 вхождений, р1 — 31 вхождение; переглядываться — 86 вхождений, р1 — 613 вхождений; перемигнуться — 29 вхождений, р1 — 55 вхождений; перешепнуться — 6 вхождений, р1 — 14 вхождений.
Приставка по-, присоединяясь к переходным глаголам, имеет значение охвата действием нескольких объектов или поочередного распространения действия на ряд объектов: повытолкать, повыбить, пооткрывать, повыспрашивать,
повытаскивать и др. Когда же она присоединяется к непереходным глаголам, то имеет значение многократного и поочередного действия, совершенного всеми или многими субъектами: повянуть, попадать, померзнуть, повскакивать,
повыпрыгнуть, поохрипнуть и т. д. Значение, направленное на ряд или многие объекты часто подчеркивается словами типа всех и всё: всех порубили, покидали, покусали; всё поснимали, поделали, пошили, повыкидывали, повытаскивали.
Приставка по- может усиливать значение других количественных приставок: понаварить, понакупить, понарассказать, позаставить, пооблазить, поисстрелять, поисколоть, попеределать, поперебудить, поперебывать и т. д.
Поскольку приставки пере- и по- могут обозначать действие, направленное поочередно на объекты, то глаголы с этими приставками могут сочетаться с синтаксемами, имеющими дистрибутивно-множественное значение: по+Дат.
(порубить по одному, попадать / перепробовать по яблоку, повыспросить по крупицам), на+Вин. (покидать на каждого, пошить на всех, на четверых), по+Вин. (повымереть по пять человек, повыбить по сто тысяч деревьев).
Глаголы, обозначающие разделение предмета на части или уничтожение, привнесенное приставками раз- и из-: измельчить, искромсать, разорвать, рассыпаться, разделять, разослать (в разные места), разломать, разбросать, расклеить (объявления), раскрошить, распилить, раздернуть и т. д. Эти глаголы предполагают сочетание с существительным во мн. ч. (синтаксемы Вин. беспредложный, в+Вин., на+Вин.): изорвать в клочки, разбить в щепки,
рассыпаться в брызги / на куски, разделяться на касты и др.
Присоединяясь к непереходным глаголам, приставка раз- в сочетании с постфиксом -ся привносит значение направиться в разные стороны, распространиться, разъединиться с помощью действия, названного мотивирующим
глаголом: разбежаться, разбрестись, разлететься, разойтись (уйти в разные стороны), разъехаться (в разные места), расступиться и т. д. Эти глаголы предполагают множественный субъект.
Другой пример взаимодействия имени и глагола — взаимодействие числа существительного и вида глагола. Этим вопросом довольно активно занимается Ханс Роберт Мелиг, который исследовал совместимость несовершенного вида в процессуальной функции с дополнением, обозначающим ограниченное количество [9]. Он показывает, что употребление процессуального НСВ не допускает интерпретации, так как существительное с квантитативным показателем маркирует ситуацию как ситуацию с совокупным объектом, ср.: <Где Игорь? — На кухне.> Он ест два банана, которые я ему дал. Когда я вошел, Игорь сидел за столом и пил две чашки чая. В данный момент Игорь ест полкило бананов, которые я ему купил.
Х. Р. Мелиг рассматривает также невозможность употребления НСВ в процессуальной функции, когда так называемые АСхуйу-глаголы типа спать, работать, обозначающие гомогенную деятельность, ограничены
пространственными или временными выражениями меры, поскольку субъект не может спать два часа одновременно, а только последовательно, один час за другим: <Тихо!> — *Дедушка спит два часа. *Япришел, когда дедушка спал два часа.
Употребление НСВ не всегда недопустимо в процессуальной функции с квантитативным объектом, поэтому Х. Р. Мелиг пытается определить условия процессуальной интерпретации. Он берет два примера Маша ест 100 г мяса / Маша варит 100 г мяса. Во втором случае количество мяса дано с самого начала процесса, если происходит качественное изменение, то оно происходит одновременно со всем объемом мяса. Кроме того, в кастрюле весь объем мяса помещается целиком сразу. В первом же случае 100 г мяса уместить во рту целиком невозможно. Более того, мы имеем дело с изменением состояния, но уже объема объекта, следовательно, съеденное количество мяса можно определить лишь по завершении ситуации. Однако при процессуальном употреблении НСВ ситуация представлена как еще происходящая в фокусной точке, то есть она вводится еще до своего возможного рассмотрения.
Однако, о чем и пишет Х. Р. Мелиг, существуют контексты, в которых обсуждаемые примеры можно трактовать таким образом, что объекты вовлечены в описываемую ситуацию постепенно, одни за другим, так что дополнение является накопительным. Это контексты с притяжательным местоимением свой при
дополнении, обозначающим ограниченное количество. Например: <Где Игорь? — На кухне.> Он пьет свои две чашки чая. Одну он уже выпил.
Данное местоимение указывает на то, что обозначаемая ситуация повторяется более или менее регулярно, и по этой причине объем / количество объектов является известным уже в фокусной точке.
Знание количества объектов не означает то, что ситуация должна происходить или происходит регулярно. Количество участников, обозначенных накопительным дополнением, может быть сообщено в предтексте: Когда я вошел, Игорь переводил те два письма, которые он получил из посольства.
Итак, Х. Р. Мелиг пишет [9, с. 160], что в именных группах, которые обладают конкретно-референтным статусом определенности, числительные и показатели меры являются не кванторами, а частью описания, и тем самым — предикаторами. В таких именных группах, как те два письма квантификации подвергаются не два или три объекта, входящие в большую группу, а задействуется уже изначально известное количество. И НСВ в своей процессуальной функции может относиться к совокупности всех перечисленных ситуаций в целом, то есть к сумме всех ситуаций.
В результате, Х. Р. Мелиг формулирует правило: «В предикации с
накопительным дополнением, обозначающим ограниченное количество объектов, употребление НСВ в процессуальной функции допускается только в том случае, если их количество / объем известны из предтекста или из самой ситуации» [9, с. 161]. Лишь одно небольшое замечание к правилу: квантификатор должен быть таким, чтобы ограниченное количество не понималось как накопитель. Пример Маша варит 5 кг мяса. Если в кастрюлю могут поместиться одновременно 5 кг мяса, тогда дополнение не будет накопителем.
Еще одним примером взаимодействия имен и глаголов в сфере количества является конструкция типа постричься в монахи, пойти в солдаты, ходить в гости. В этих конструкциях глагол управляет не только особым падежом, но и числом существительного, ср.: нельзя сказать *постричься в монаха, *пойти в солдата, *ходить в гостя. Можно выделить несколько групп глаголов, управляющих этой формой существительного: 1) пойти, перейти, выдвинуться и др.; 2) выбрать, разжаловать, звать и др.; 3) идти, прийти, пойти, ходить (в гости); 4) играть (в казаки-разбойники).
А. А. Зализняк [4, с. 50-51] выделяет два решения: 1) словоформа солдаты в этих конструкциях признается принадлежащей лексеме солдат, отсюда необходимо
признать либо наличие особого падежа — «включительного», либо особую функцию И. п. (употребление после предлога в); 2) признаются две разные лексемы: солдат (одуш.), где форма мн.ч — солдаты — обозначает дискретную множественность и солдаты (неодуш., pluralia tantum) обозначает собирательную множественность, в этом случает не будет выделяться особый падеж, а будет признано, что здесь форма В. п. или И. п.
Эти же конструкции рассматривали Дин С. Ворт [3] и Б. А. Успенский [16]. Дин С. Ворт полагает, что в данной конструкции солдаты и монахи обозначают не множество солдат, монахов, а род деятельности «солдатство» или «монашество» [3, с. 10]. Б. А. Успенский, возражая ему, пишет, что существительное во мн. ч. имеет референтом не вид деятельности как таковой, а общую совокупность лиц, объединенных по данному признаку, т. е. речь идет о принадлежности к некоему целому (социальной группе) [16, с. 28].
По-видимому, значимо и то, и другое, поскольку важно, что это не просто принадлежность к группе, но и то, что это качественное изменение состояния, некий переход: человек наделяется функциями и характеристиками, пусть и присущими целому. Предлагать себя в президенты — президент может быть только один, однако невозможно сказать *предлагать себя в президента (ср. аналогичный пример взять кого-то в жены). То, что человек наделяется функциями и характеристиками, пусть и присущими целому, доказывает неспособность этих конструкций включать в себя определение к существительному в В. п.: *взять в верные жены, *взять в грамотные корректоры, *пойти в бравые солдаты1.
Наконец, имена и глаголы взаимодействуют в рамках количественной конструкции:: книг здесь три, яблок было два, дочерей у него три. Другим примером количественной конструкции являются предложения, где Род. беспредложный количественный выступает в роли субъекта: По синему морю клубится туман,/ Слетается воронов боле (А. К. Толстой); Ну нарвались на чумовых. Таких на рынке кишмя кишит (С. Данилюк), Нашло гостей со всех волостей ; Что-то, граждане, воров нынче развелось (Зощенко); Всех офицеров скакало семнадцать человек (Л. Толстой). Эти примеры показательны тем, что количественное значение выражает именно синтаксема Род.беспредложный, глагол
1 Однако Б. А. Успенский полагает, что это лишь доказывает, что внутри общей совокупности солдат составляющие компоненты (солдаты) не противопоставляются друг другу, представляя собой качественно однородный материал [16, с. 30].
2 Этот и следующие примеры взяты из [5, с. 28-29].
при этом достаточно десемантизирован и приближен к бытийным, употреблен в 3 л. ед. ч., либо в ср. р., а числительное не управляет формой ед. ч. Р. п. существительного. Эти «рассогласовательные» формы служат маркером того, что в теме либо 1) нечленимая, недискретная множественность либо 2) некоторая часть из множества, тогда в реме указывается конкретное количество, составляющее эту часть.
Итак, взаимодействие между глагольными и именными категориями в сфере количества может происходить на разных уровнях: между абстрактным значением семантического типа предиката и именной синтаксемой (формой числа и падежа существительного), между лексической семантикой глагола и граммемой (число существительного), между морфемой (приставкой и суффиксом) и граммемой (число существительного), наконец между именной синтаксемой и синтаксической конструкцией в целом (при активном взаимодействии с тема-рематическим членением). Таким образом, идея количества может быть привязана 1) к именной синтаксеме и связана с числом существительного, при этом ее значение обусловлено именно конструкцией (это возможно при максимально абстрактном значении глагола) или 2) к глагольной синтаксеме, тогда значение именной синтаксемы связано с семантикой глагола (в этом случае значение глагола конкретное, вещественное), и глагольная лексема управляет числом существительного.
Литература
1. Бондарко 1995 - Бондарко А. В. Семантика глагольного вида в русском языке. Frankfurt-a-Main, 1995.
2. Виноградов В. В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 1975.
3. Ворт Дин С. Второй винительный в современном русском литературном языке // «Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е. А. Земской». М., 1998.
4. Зализняк А. А. «Русское именное словоизменение» с приложением избранных работ по современному русскому языку и общему языкознанию. М., 2002.
5. Золотова Г. А. Синтаксический словарь: Репертуар элементарных
единиц русского синтаксиса. Изд. 2-е, исправленное. М., 2001.
6. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Братислава, 1954-60.
7. Ляшевская О. Н. Семантика русского числа. - М., 2004.
8. Маслов Ю. С. Вид и лексическое значение глагола в современном русском литературном языке // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз., 1948.
9. Мелиг Х. Р. Совместимость несовершенновго вида в процессуальной
функции с дополнением, обозначающим ограниченное количество // Humanoria:
Lingua Russica. Труды по русской и славянской филологии. Лингвистика XI. Язык в функционально-прагматическом аспекте. Тарту, 2008.
10. Меновщиков Г. А. Способы выражения единичности и множественности в языках различного типа // Вопросы языкознания, 1970. №1
11. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 2001.
12. Полянский А. Н. План содержания категории количества в русском языке // Филологические науки. М.: Высшая школа, 1984. №1.
13. Ревзин И. И. Так называемое «немаркированное множественное число» в русском языке // Вопросы языкознания, 1969. №3.
14. Русская грамматика. Т. 1. М., 1980.
15. Теория функциональной грамматики. Качественность. Количественность. СПб, 1996.
16. Успенский Б. А. Часть и целое в русской грамматике. М., 2004.
17. Храковский В. С. Взаимодействие грамматических категорий глагола (Опыт анализа) // Вопросы языкознания, 1990.
18. Шлуинский А. Б. Типология предикатной множественности: количественные аспектуальные значения. Дис. канд. филол. наук. М., 2005.
