CC BY
156
Страницы истории
РОЛЬ ГРАФА Е. Ф. КАНКРИНА В ФИНАНСОВОЙ НАУКЕ
А. А. АНИКЕЕВА, кандидат экономических наук, филиал Волгоградского государственного университета, Волжский гуманитарный институт
«Актуальный» в переводе с латинского означает действительный, настоящий. Что же может быть действительным и настоящим в исследовании роли Е. Ф. Канкрина в финансовой науке, кроме как актуальности исторических аспектов финансов вообще? На этот вопрос, наверное, лучше всего ответит издатель экономического труда Е. Ф. Канкрина: «Могут возразить: какая старина!... Но истины не стареют!... Идут века, — а дважды два — четыре, — отнюдь не пять. Сочинение же графа Канкрина представляет целую цепь нестареющих истин!.» [6, с. 11].
истины не стареют, но они забываются вместе с именами их авторов. В современной научной литературе нечасто можно встретить имя Е. Ф. Кан-крина, а если это происходит, то, как правило, в связи с его службой министром финансов [1; 2; 7], в том числе с осуществленной им денежной реформы [9]. Редко кого интересует Е. Ф. Канкрин не как министр, а как ученый-финансист и его вклад в финансовую науку.
Вместе с этим в современных «Финансах» период первой половины XIX в., т. е. время, когда он жил и занимался практической и научной финансовой деятельностью, представлен в следующих основных чертах. Во-первых, уже существовал термин «финансы», его ввел в обращение, как принято считать, С. Е. Десницкий (1740—1789). Во-вторых, опубликован ряд работ по финансовой тематике, т. е. было положено начало отечественной финансовой мысли. В-третьих, в 1802 г. в России было образовано министерство финансов, а с 1835 г. в русских университетах появился курс финансового права. Финансы как научное знание были частью политэкономии, а «первым в отечественной науке
разграничил финансы и финансовую науку профессор Московского университета Ф. В. Мильга-узен», и дается ссылка с указанием 1868 г. издания его лекций по финансовому праву [16, с. 51].
Итак, в современной отечественной финансовой истории период первой половины XIX в. представлен следующим образом: были слово «финансы», государственное учреждение, осуществляющее финансовую деятельность, в учебных заведениях преподавались финансовые дисциплины, развивалась русская научная финансовая мысль, но еще не было науки «Финансы».
Несомненно, что финансовые явления возникают раньше, чем финансовая наука, и в России время ее рождения обозначено 1868 годом. Но, возможно, этот временной разрыв в отечественной истории науки можно сократить, если не игнорировать роли Е. Ф. Канкрина на финансовом поприще? Поэтому задача, которая ставится перед нами, заключается в выявлении роли Е. Ф. Канкрина в становлении отечественной финансовой науки.
Егор Францевич Канкрин, граф (1774 — 1845) жил в эпоху больших общественно-научных свершений, о чем свидетельствуют перечисленные (далеко не все) имена классиков — его современников: Г. Гегель (1770 — 1831), А. Гумбольдт (1769 — 1859), Т. Мальтус (1766 — 1834), Дж. Милль (отец) (1773 —
1836), Д. Рикардо (1772 — 1823), Ф. Савиньи (1779 — 1861), С. де Сисмонди (1773 — 1842), М. М. Сперанский (1772 — 1839), Ж. Б. Сэй (1767 — 1832), Н. И. Тургенев (1789 — 1871), Ш. Фурье (1772 —
1837). такое научное сообщество дает понимание о существовании внешних предпосылок, предопределивших научно-практическую деятельность
Е. Ф. Канкрина. Но были и внутренние условия, к которым относим семейные отношения, и прежде всего влияние примера отца.
Служение обществу Е. Ф. Канкрина во многом схоже с деятельностью его отца Франц-Людвига Канкрина (1738—1816), который долгие годы соответствовал званию ученого и государственного деятеля, занимаясь одновременно наукой и практикой. Ф. -Л. Канкрин был профессором математики и служил камеральным советником в Германии. Затем «вследствие почетного вызова Екатерины II отправился в Россию» [6, с. IX], и с 1783 по 1813 г. с перерывами был директором старорусского соляного завода, а потом членом Горного совета, оставив по своей специальности большое количество трудов.
Родом Е. Ф. Канкрин из г. Ганау (близ Фран-кфурта-на-Майне). Образование получил в Германии, «где им изучались юридические и политические науки» [13, стб. 302]. Он получил степень доктора права [11, с. 271]. Это был, по некоторым данным, 1796 г. [14, с. 292], а по другим — 1797 г. [8, с. 447; 13, стб. 302].
Здесь подчеркнем, что в биографии Е. Ф. Канк-рина это разночтение не единственное — существует множество точно не установленных фактов и дат. но, что это — «белые пятна» в изложении жизни и деятельности этого человека или случайные ошибки авторов, излагающих биографию Е. Ф. Канкрина? Здесь не ставится задача все эти факты выявлять и представлять, но некоторые из них мы не сможем обойти для того, чтобы попытаться проявить интерес к творчеству Е. Ф. Канкрина, и для того, чтобы раскрыть его роль в создании отечественной и, в чем мы не сомневаемся, мировой финансовой науки.
Первый литературный опыт он приобрел, еще живя в Германии, написав в ранней молодости роман под названием «Dagobert» и книги по архитектуре [14, с. 292 — 294]. Далее было множество работ по разным сферам знаний, и даже романы. Но по финансам в России наиболее известны две работы Е. Ф. Канкрина.
В 1821 г. в Мюнхене выходит в свет работа на немецком языке «Weltreichtum, Nationalreichtum und Staatswirtschaft, oder Versuch neuer Ansichten der Politischen Oekonomie», которая на русском языке называлась и называется по-разному. Некоторые варианты названия этого сочинения, используемые разными авторами, в хронологическом порядке их издания выглядят следующим образом: «Всемирное богатство, народное богатство и государственное
хозяйство» (1864 г.) [3, с. 364], «Всесветное богатство, национальное богатство и государственная экономия» (1894 г.) [6, с. XII], «Мировое богатство, национальное богатство и государственное хозяйство» (2000 г.) [17, с. 141], «Всемирное богатство, национальное богатство и государственное хозяйство» (2000 г.) [7, с. 56]. Сравнивая между собой эти названия, задумываешься, что неоднозначный перевод заголовка сочинения есть повод усомниться в переводе всей работы Е. Ф. Канкрина и в правильном толковании и понимании его взглядов, в том числе взглядов на финансовую науку.
Одним из тех, кто оставил в памяти обзор научного творчества Е. Ф. Канкрина, был Н. Х. Бунге. Представим себе Н. Х. Бунге в 1864 г. Он уже ученый, профессор, но еще не вступил на дорогу активной практической деятельности, ведущей его к должности министра финансов (1881—1886).
совершенно очевиден высокий уровень образованности обоих, но качественно разный: практический Е. Ф. Канкрина и теоретический Н. Х. Бунге. В целом профессорский отзыв о практической деятельности положительный: «Имя графа Канкрина пользуется доселе большим уважением; время его управления считается золотым веком русских финансов» [3, с. 361]. Но не все так хорошо в оценке научной деятельности бывшего министра. По мнению Н. Х. Бунге, «оригинальный взгляд графа Канкрина на изучение экономических явлений» характеризовался тем, что он «черпал свои сведения по оставлении университета из своего ограниченного опыта и пренебрегал так называемою школьною ученостью, как негодною для практика, а вместе с нею и тем, что вырабатывалось жизнью и наукой в западной Европе. Научные сведения, приобретенные им в молодости, не пополнялись новыми фактами, кроме тех, которые представляло ему собственное непосредственное наблюдение...» [3, с. 362].
После таких замечаний, как пишет Н. Х. Бунге, «легко понять, в чем заключается интерес того, что напечатал граф Канкрин о бумажных деньгах», в мало чем отличающихся отделах работ «Всемирное богатство, народное богатство, государственное хозяйство» и «Экономия человеческих обществ и финансовое устройство», которые «представляют не ученые исследования государственного человека, богатого и своим, и чужим опытом, а скорее заметки умного, практического человека, плод непосредственного, но ограниченного наблюдения, с жесткими намеками на современных ему финансовых деятелей» [3, с. 364 — 365].
Работа «Экономия человеческих обществ и финансовое устройство», о которой упоминает Н. Х. Бунге, в оригинале называлась «Die Oekonomie der menschlichen Gesellschafen und das Finanzwesen»» [14, с. 293]. О месте и времени ее написания можно узнать по предисловию, подписанному так: «Граф Канкрин. Париж, в январе 1845 года» [6, с. XVIII]. Это последнее сочинение Е. Ф. Канкрина. Оно было впервые на русском языке в россии опубликовано в журнале «Библиотека для чтения» в 1846 г. под названием «Экономия человеческих обществ и состояние финансов». Как видно Н. Х. Бунге приводит иное, немного отличающееся, название. Но это отличие существенно, потому что слово «финансы» может трактоваться и как наука, и как феномен. У Н. Х. Бунге же словосочетанием «финансовое устройство» исключается из названия работы название финансовой науки — «финансия», которое заложено Е. Ф. Канкриным в оригинале, в немецком названии, а вместе с этим Н. Х. Бунге исключает и противопоставление, во-первых, практики и науки, во-вторых, — двух наук: политэкономии и финансов.
Если Н. Х. Бунге уже в названии подчеркивает прикладной характер работы, а затем и представляет ее как заметки практика, но не ученого, — это, по нашему мнению, непонимание, а точнее, искажение практического свойства. Иное искажение имеет теоретическое свойство. Оно происходит из иного названия той же работы Е. Ф. Канкрина, но которая была заново переведена и издана спустя полвека после ее написания, в 1894 г. под названием «Очерки политической экономии и финансии». Название содержит обозначение двух наук, и эти науки противопоставляются друг другу.
Одна работа, но два ее названия, несущих в себе две разные, практическую и теоретическую, смысловые нагрузки. Странным выглядит то, что профессор кафедры политической экономии и статистики Н. Х. Бунге не акцентировал на этом внимание, не заметил присутствия экономических наук в названии труда, а затем в самом труде Е. Ф. Канкрина. Возможно, произошедшее будет более понятным, если приведем в пример работу другого министра финансов — С. Ю. Витте.
Вообще, в деятельности Е. Ф. Канкрина, Н. Х. Бунге и С. Ю. Витте было много общего: все они, каждый в свое время, были российскими министрами финансов, писали об экономике и финансах и читали лекции по этим предметам царственным особам.
С. Ю. Витте написал и опубликовал свой труд под названием «Конспект лекций о народном и го-
сударственном хозяйстве.» [4]. Посмотрите лишь содержание этой книги и увидите, что она служит доказательством похожести по многим позициям работы Е. Ф. Канкрина и С. Ю. Витте. Работы похожи по их содержанию, но не по названию. С. Ю. Витте, называя работу о народном и государственном хозяйстве, пишет политэкономический труд. Подчеркнем, что в традициях отечественной экономической мысли в те времена было принято так называть политэкономию, а кроме этого, существовали и иные ее названия. Поэтому можно допустить, что Е. Ф. Канкрин под названием «экономия человеческих обществ» понимает политэкономию. Как бы то ни было, в этой работе речь шла и о науке, и о практике, и о политэкономии, и о финансах, как и в работе С. Ю. Витте. Принципиальное же различие между взглядами Е. Ф. Канкрина и С. Ю. Витте заключается в том, что «Финансы» как науку Е. Ф. Канкрин выделяет из политэкономии, а С. Ю. Витте ее видит в содержании политэкономии, а точнее, у С. Ю. Витте не наука, а научное знание о финансах составляет часть политэкономии. и поэтому, с позиции современной экономической теории можно сказать насколько опередил ученый-финансист Е. Ф. Канкрин своих последователей, что по прошествии десятилетий те не смогли рассмотреть новаторства в создании российской науки, названной им «Finanzwesen» и переведенной как «финансия».
Обе работы Е. Ф. Канкрина — «Weltreichtum, Nationalreichtum und Staatswirtschaft, oder Versuch neuer Ansichten der Politischen Oekonomie» и «Die Oekonomie der menschlichen Gesellschafen und das Finanzwesen» — в названиях своих несут название наук: в первой работе — это политэкономия, которая не нашла себе места в русском названии. Во второй — финансы, а возможно, и политэкономия, которая, как было сказано, и на примере С. Ю. Витте, политэкономия в то время могла носить название, которое использовал Е. Ф. Канкрин.
Сравнивая между собой эти работы Е. Ф. Кан-крина, написанные более чем с двадцатилетним разрывом, еще одна личность в отечественных финансах, профессор В. А. Лебедев, первый его труд назвал программой финансового управления, а второй — «послесловием, и как бы заветом умудренного опытом деятеля своим преемникам». Здесь же В. А. Лебедев отмечает, что Е. Ф. Канкрин приписывает работе 1821 г. «теоретическое значение, без какой-либо заметной пользы для практика. Но на деле вышло наоборот: в области теории сочинение это прошло малозамеченным и
встретило лишь неблагоприятные отзывы, на практике же оно оказалось действительно программою финансового управления своего автора» [8, с. 457]. Добавим к словам В. А. Лебедева следующее: не только теория, но и программа финансового управления Е. Ф. Канкрина не имела одобрения отечественных обществоведов по многим позициям. Доказательством этого служат работа Н. Х. Бунге, а также высказывание С. Муравьева о том, что «сочинения графа Канкрина не имеют большого ученого достоинства» [10, с. 91], критика со стороны М. М. Туган-Барановского [15, с. 78 — 79] и пр.
В названном В. А. Лебедевым послесловии, т. е. в работе «Die Oekonomie der menschlichen Gesellschafen und das Finanzwesen», Е. Ф. Канкрин не только в названии работы указывает на самостоятельность финансового знания, но прямо указывает на это в предисловии к книге, написанном им от третьего лица: «Пробывши... в течение двадцати одного года министром финансов в обширнейшей Империи, он имел много раз возможность на практике поверить эти положения и познакомиться с практическими изъятиями из правил этой теории. теперь. автор намерен воспроизвести, так сказать, из зеркала своей жизни то, что стало ему ясным из главных оснований науки и что, по его мнению, нужно ввести в область этой науки, чтобы привести ее в большую гармонию с действительною жизнью, не заботясь, согласны ли выводы его с современными научными положениями или отступают от них» [6, с. XVII].
Совершенно ясно, что Е. Ф. Канкрин не смешивает между собой финансовую науку и финансовую практику. Это им разделяется и это им проживается и осмысливается на протяжении долгих лет работы финансистом. Он постоянно имел возможность на практике убедиться, поверить и проверить, как практика вписывается в теорию, с какой правдоподобностью теория способна отражать финансовую действительность. Работая над книгой уже после отставки с поста министра финансов, он «из зеркала своей жизни» вытягивает, достает, ищет эти многочисленные сравнения примеров из практики с положениями теории, накопившиеся за долгие годы, и старается их нанизать на каркас представляемой им финансовой науки, заполнить ее структуру.
Здесь можно представить еще одно доказательство наличия финансовой науки в творчестве Е. Ф. Канкрина. Это применение научного метода в исследовании — метода индукции и дедукции. Министр финансов делает умозаключение от фактов
к финансовой теории, а ученый-финансист — обосновывает, подкрепляет фактами положения науки, причем делает это, с его же слов, не опасаясь авторитета науки, используя опыт, корректирует положения науки. Какой же Е. Ф. Канкрин консерватор, в чем его упрекали? Он реформатор науки!
Е.Ф. Канкрин понимал строгость научного знания, знал ее высокий статус относительно экономической мысли и свою работу он к науке не причислял, неоднократно это подчеркивая. Например, он советует своим читателям не относить его сочинение к ученым работам, она — лишь «выведенные из практики заметки» [6, с. XVIII]. Е. Ф. Канкрин пишет: «Предмет нашего сочинения вовсе не есть совершенно полное изложение финансовой науки, а практические обзоры главных ее составных частей» [6, с. 182]. В этих словах самого Е. Ф. Канкрина можно увидеть скромность этого человека, кода эти же слова звучат от Н. Х. Бунге, они становятся приговором его научной несостоятельности.
То, что Е. Ф. Канкрин имеет непосредственное отношение к созданию российской финансовой науки, в ее самостоятельности относительно политической экономии, нами обосновывается. Но не нам принадлежит первенство этой мысли. Ее высказал К. Г. Рау — известный немецкий экономист и статистик (1792 — 1870). В работе, состоящей из нескольких частей и издававшейся на протяжении нескольких лет — с 1826 по 1837 г., он писал, что наука о финансах рассматривается экономистами по-разному: как «особенная наука» и как «одна из трех частей политической экономии». К первой группе ученых К. Г. Рау относил гр. Канкрина [12, с. 15, 16]. Примечательно то, что уже в 40-х гг. XIX в. Е. Ф. Канкрин был известен в западноевропейской научной среде, причислен к финансистам-теоретикам в отличие от отечественных ученых, не признавших и до сих пор не признающих научного вклада Е. Ф. Канкрина в финансовую науку. Уже тогда он был известен как сторонник самостоятельности финансовой науки относительно политической экономии.
В заключение приведем такой случай из жизни Е. Ф. Канкрина. В начале 1844 г. Е. Ф. Канкрин опасно для жизни заболел, а, оправившись, стал проситься в отставку. «Государь присылал к нему несколько раз самых близких к себе лиц, приезжал сам, чтобы просить его остаться на службе, говоря, что ему нужно только имя его и иногда советы, а управлять уже министерством будут другие. «Нет, ваше величество,. под моим именем и без
того столько наделано глупостей, что мне совестно давать его долее на посрамление», — ответил Е. Ф. Канкрин и решительно просил отставки [5, с. 239]. В мае 1884 г. Е. Ф. Канкрин был уволен с должности министра с оставлением звания члена государственного совета. Правление министерством было поручено действительному статскому советнику Ф. П. Вронченко, а для обсуждения и разрешения важных финансовых вопросов учрежден особый комитет из трех человек. Великий князь Михаил Павлович прокомментировал это событие так: «Наконец-то удалось разменять Канкрина на мелочь». А один из членов комитета прибавил: «Да, по крайней мере, теперь будем знать настоящую ценность немца: в России он стоит двух русских и одного поляка» [5, с. 240].
Этот случай важен здесь для того, чтобы сказать: вклад Е. Ф. Канкрина, по мнению Н. Х. Бунге, в полной мере не осознан, еще менее известно нам его теоретическое финансовое наследие. Но если практическая деятельность в малой степени находит какое-то отражение в экономической мысли и эта деятельность дает представление о стоимости Е. Ф. Канкрина (стоит двух русских и одного поляка), то какова же ценность Е. Ф. Канкрина — неизвестного нам финансового теоретика?
Завершая изложение о научном финансовом наследии Е. Ф. Канкрина, нам становится очевидной наша неосведомленность об этом наследии, в котором представлены взгляды человека, положившего в России начало самостоятельности науки о финансах. Думается, что этой работой мы «омолодили» российскую финансовую науку как минимум на двадцать лет: Ф. В. Мильгаузен разграничил финансы и финансовую науку в 1868 г., а Е. Ф. Канкрин это сделал не позже 1845 г.
Литература
1. Басалаева Е. Налоги, частный бизнес и реформы Е. Ф. Канкрина: [Из истории финансов России] // Финансы. 2002. № 2. С. 71 — 72.
2. Белоусов Р. А Становление государственных финансов в России // Финансы. 1998. № 3. С. 60 — 62.
3. Бунге Н. Мысли графа Канкрина о бумажных деньгах // Русский вестник, 1864. № 11. С. 361 — 390.
4. Витте С. Ю. Конспект лекций о народном и государственном хозяйстве, читанных его императорскому Величеству Великому Князю Михаилу А. в 1900—1902 гг. С. -Пб., 1912. 568 с.
5. Гр. Е. Ф. Канкрин // Русская старина. 1879. Т. 26. С. 233—240.
6. Канкрин Е. Ф. Очерки политической экономии и финансии: В 3 ч. / Канкрин Е. Ф., гр. С. -Пб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1894. 322 с.
7. Коломиец А Г. Канкрин и стабилизация финансовой системы России // Финансы. 2000. № 7. С. 56 — 59.
8. Лебедев В. А Канкрин Егор // Русский биографический словарь. Ибак—Ключарев. Издан под наблюдением председателя Императорского русского исторического общества А. А. Половцова. С. -Пб.: тип Главного Управления Уделов, 1897. С. 447 — 463.
9. Левичева И. Н. Реформа Канкрина // Деньги и кредит. 1993. № 4. С. 71 — 77.
10. Муравьев С. Граф Канкрин и его финансовая система по отношению к нашему времени // Отечественные записки. 1865. Т. 161. № 7. С. 87 — 112.
11. Взгляды русского министра первой половины XIX столетия. Граф Канкрин и его путевые заметки, изд. Граф. Кейзерлингом... // Отечественные записки. 1866. Т. 164. № 1. С. 273 — 288.
12. Рау К. Г. Основные начала финансовой науки / Перевод с пятого немецкого издания. Т. 1 / Рау К. Г., проф. в Гейдельберге / Под ред. и с предисл.: А. Корсак. С. -Пб.: Тип. Майкова, 1867. [IV], 316, [2] с.
13. Свирщевский А Канкрин // Энциклопедический словарь Русского Библиографического института «Гранат». Т. 23.: Кабанель—Каутский / Под ред. Ю. С. Гамбарова, С. Н. Муромцева, К. А. Тимирязева. 7-е изд. М.: Ред. и экспедиция «Русский Библиографический ин-т «Гранат»», 1914. Стб. 302 — 305.
14. Судейкин Вл. Канкрин // Энциклопедический словарь. Т. XIV (27): Калака—Кардам / Под ред. К. К. Арсеньева и засл. проф. Ф. Ф. Петрушевского. С. -Пб.: Изд. Ф. А. Брокгауз (Лейпциг), И. А. Ефрон (СПб.), 1895. С. 292 — 294.
15. Туган-Барановский М.«Народники» крепостной эпохи. (Из истории русского общественного сознания) // Новое слово. 1897. Август. № 11. С. 49 - 85.
16. Финансы: Учебник для вузов / Под ред: М. В. Романовского, О. В. Врублевской, Б. М. Са-банти. М. : Юрайт, 2002. 504 с.
17. Юровский В. Е. Министр финансов Е. Ф. Канкрин // Вопросы истории. 2000. № 1. С. 140 - 145.
