CC BY
24
УДК 130.2
РОЛЬ ФИЛОСОФИИ В ДЕСТРУКЦИИ МИФОВ БУДУЩЕГО
Статья посвящена выявлению потенциала философской науки в деструкции мифов будущего. Такие мифы возникают с каждым новым витком развития обществ. Предлагается рассматривать мифы будущего как социокультурные феномены, которые не только не проясняют перспективу социальных изменений, но и существенно затрудняют восприятие будущего. Указанные мифы строятся не на основе исследуемых закономерностей и тенденций развития обществ в разные эпохи и служат не для связи времен и поколений, а существуют как феномены, искажающие социальную реальность. Акцент делается на преимуществах философии перед другими науками в деструкции мифов будущего. Отмечается, что методологические ресурсы философии позволяют более эффективно осуществлять такую деструкцию. В результате этого процесса реальность будущего предстает как отклик на такие тенденции общественного развития, которые берут свое начало в прошлом и настоящем.
Ключевые слова: будущее, мифы будущего, деструкция мифов, роль философии, социальные мифы, ожидания, осмысление мифов.
Е. А. Попов E. A. Popov
THE ROLE OF PHILOSOPHY IN THE DESTRUCTION OF MYTHS OF THE FUTURE
The article focuses on the potential of the philosophical science in the destruction of myths of the future. Such myths arise with every new step of the development of societies. It is proposed to consider the myths of the future as socio-cultural phenomena that do not clarify the future of social change and also significantly impede the perception of the future. These myths are not built on the basis of the researched patterns and trends in the development of societies at different times and do not serve for connection of times and generations, but exist as phenomena that distort social reality. The emphasis is on the advantages of philosophy over other sciences in the destruction of myths of the future. It is noted that the methodological resources of philosophy allows us to carry out such destruction more effectively. As a result of this process, the reality of the future is presented as a response to these trends of social development which begin in the past and present.
Keywords: future, myths of the future, destruction of myths, the role of philosophy, social myths, expectations, understanding of myths.
Всякое будущее неизбежно подвержено мифологизации или само порождает неиссякаемое множество различных мифов. Таков закон культуры, тенденция цивилизационного развития и, наконец, состояние общества. По этой причине возрастает роль социогуманитарного знания в исследовании будущего и тех мифов, возникновению которых оно способствовало. К слову сказать, понимание мифа настолько неоднозначно, что подчас возникают разного рода аберрации и даже спекуляции относительно его применения. Если исходить из онтологической убежденности, что в основе всего на земле лежит миф, то, таким образом, можно распространить его влияние практически на все сферы человеческого бытия. Очевидно, что для объяснения любой проблемы или какого-либо состояния объекта исследования в этом случае может потребоваться именно миф.
Исследование мифологии имеет давние традиции: проанализировано множество признаков мифа, предложены различные типологии и классификации мифов, любая из отраслей социогуманитарного знания так или иначе обращается к интерпретации мифов. Нам представляется необходимым выделить всего лишь две группы мифов, чтобы прояснить роль социологического знания в расподоблении мифов определенного вида. Итак, важно дифференцировать мифы культурные и социальные.
Первые соотносятся с культурой, составляют ее универсалии, обогащаются культурным материалом, существуют во все времена и у всех народов, передаются из поколения в поколение и т. д. Это так называемые «классические» мифы. Вторые имеют ситуативный характер, подчинены чьей-то воле, а значит, складываются чаще всего не
стихийно, а преднамеренно. Главное - они являются очень мощными регуляторами социального поведения и общественного развития. Вопрос здесь в том, почему это именно мифы, а не манипулятивные тактики или, скажем, «эрзацы», выдающие желаемое за действительное. По крайней мере миф отличает одно важное свойство - он порождает длительные последствия, противодействовать которым всегда довольно сложно, а в иных случаях и невозможно.
Мифы будущего трудно отнести к какой-либо из групп, не так просто приписать им какие-то центральные свойства, придать им культурные или социальные коннотации. Дело здесь не только в том, что само будущее, по сути, является мифом, проникнуть в который чрезвычайно сложно и даже иногда опасно, а скорее в том, что социогуманитарная наука пока все же не способна предложить четких методологических установок для изучения феномена будущего. Это, разумеется, не значит, что наука безучастна к такому объекту исследования. Естественные и технические науки, можно сказать, продвинулись в этом вопросе, вновь изобретая машину времени для того, чтобы связать воедино времена и в очередной раз продемонстрировать гений человека. Наверное, социогуманитарные науки могли бы оказаться на обочине этого процесса, но они не собираются уступать техническому, точному и естественнонаучному знанию.
Будущее символизирует движение вперед, поиск, динамику, т. е. те качества и свойства, которые необходимы пытливому уму исследователя. Нужно лишь определиться со стратегией исследовательского поведения. Как нам кажется, изучать будущее нужно таким образом, чтобы не создавать все новые и новые мифы, развенчивать которые пришлось
бы последующим поколениям, а нужно вести речь о будущем в преломлении устойчивых социокультурных тенденций, обнаружившихся уже сегодня, но способных привести к результату именно в будущем.
Будущее - это все же не объект для фантазий и романтизации, а феномен, который хотя и создает мифы, но проецирует их на настоящую и прошлую жизнь. Очевидно, что корни будущего - в прошлом и настоящем. С точки зрения Питирима Сорокина, «человечество похоже на белку, которая бегает в колесе, или на роту солдат, делающих «шаг на месте». Когда цикл пройден, человечество снова возвращается к исходному пункту и снова начинает тот же круг, который не раз уже проходило» [1, с. 16]. Исходя из этого, науки должны научиться связывать времена, не уповая на изобретение очередного варианта машины времени, а предлагая свой механизм возврата к исходному пункту. Именно так можно уловить цикличность времен и событий и сформулировать свое видение будущего. Однако и в этом случае деструкции мифов будущего не избежать.
Деструкция подразумевает разрушение. Это процесс радикальный, не предполагающий возврата в исходную точку. Если вести речь о деструкции мифов будущего, то должно быть объяснение, почему это необходимо сделать и какой механизм для этого будет более приспособленным и эффективным? Мифологизация будущего на самом деле не такая уж безобидная вещь, во всяком случае, она способна сформировать определенные стереотипы человеческой коллективной и индивидуальной жизнедеятельности, что приведет к усилению манипулятивных стратегий и тактик по отношению к личности и даже обществу. Очевидно, что мифы прошлого также отягощены этим и обладают свойством еще на протяжении довольно длительного времени руководить поведением людей, их реакциями на окружающую реальность. Отличие одних мифов от других заключается по крайней мере в том, что мифы будущего изживаются и приживаются быстрее, чем мифы прошлого. Однако это совершенно не означает, что первые, например, менее драматичны, нежели вторые, или же что мифы будущего могут создать у человека иллюзию («я верю в светлое будущее»), а мифы прошлого, напротив, избавить человека и общество от таких иллюзий. Помимо этого, мифы будущего появляются и фиксируются прежде всего в сознании индивида, а мифы прошлого все же являются отголосками исключительно социально окрашенных метаморфоз и трансформаций. Эти и иные различия имеют значение для выбора наиболее действенных механизмов деструкции любых мифов, но в данном случае имеются в виду мифы будущего.
Необходимость деструкции мифов будущего и выбор того или иного средства для этой цели определяется, как мы полагаем, следующими обстоятельствами: 1) указанная разновидность мифов порождает в человеке и в обществе недостижимые ожидания и формирует таким образом негативное отношение к настоящему или прошлому; 2) мифы будущего возникают спонтанно, часто безосновательно, внесистемно, т. е. не согласуются с какими-либо устойчивыми тенденциями, способными рационально объяснить возникновение такого рода мифологии; 3) мифы, о которых идет речь, могут подменить или даже заменить те или иные аспекты социализации человека, вынуждая его не всегда
оправданно ускорять привычный ход вещей. По-видимому, данные особенности рассматриваемых мифов определяют и выбор наиболее важного средства для их деструкции. Очевидно, что только научный путь будет наиболее действенным, а среди разных наук и знаний, в том числе и развивающихся на основе междисциплинарного взаимодействия, первенство должно быть отдано философии.
Философия уделяет будущему особое внимание. По мысли М. К. Горшкова, если, например, для современной социологической науки, ориентированной на эмпирическое начало, большое значение имеют «социальное предвидение, планирование и прогнозирование» [2, с. 14], то для философии это становится насущной необходимостью. Реализация таких возможностей помогает науке вглядываться в будущее, но для этого нужно уловить не столько конъюн-ктурность эпохи и общественного развития, сколько закономерности и тенденции, отражающие специфику бытия человека и общества в будущем. Об этом П. Штомпка, к примеру, говорил как о комплексном навыке ученого, считая, что ему необходимо «понимать глубокие, скрытые структурные и культурные ресурсы и сдержки, влияющие на социальную жизнь» (курсив мой. - Е. П.) [3, с. 64]. Но, скорее всего, любая научная дисциплина, в том числе и философия, столкнется в этом случае с серьезными проблемами, связанными с верифицируемостью полученных знаний о будущем. Здесь могут возобладать оценочные, а не научные суждения, и соответственно градус доверия к такого рода полученным данным будет существенно снижен. Однако соблазн заглянуть в будущее несомненно велик, и науки не могут преодолеть его настолько, чтобы вернуться к более рациональным вещам. Вместе с тем предпринимаемые в практических областях современной науки исследования будущего говорят о том, что его нужно «приблизить» к людям, и тогда оно станет более осязаемым и конкретизированным. Так, в работе некоторых исследователей восприятие будущего напрямую связывается с социальным самочувствием людей [4], и нетрудно заметить, что определенный дискурс научных изысканий по поводу будущего так или иначе затрагивает вопросы экономической детерминации будущего и будущности. На это обстоятельство, в частности, обращают внимание современные российские ученые [5; 6]. А Д. Белл в своей главной работе «Грядущее постиндустриальное общество» недвусмысленно говорит об экономоцентризме решающих социальных изменений, обусловленных «зависимостью людей от сложного характера экономических процессов» [7, с. 111]. Как видим, интерес к проблематике будущего явно присутствует в отечественной социогуманитарной науке и, помимо теоретизирования, также становится предметом прикладных исследований. Можно, по-видимому, утверждать, что исследователи научились улавливать самые сложные и противоречивые тенденции современного развития общественных отношений, чтобы на их основании прогнозировать и предвидеть будущее. Но при этом, как нам кажется, не всегда удается избежать мифологизации будущего, когда проблемы эпохи концентрируются в некой точке грядущих серьезных испытаний для человека и человечества. Иными словами, важно найти ответ на ключевой вопрос нашего столетия: а есть ли светлое будущее и как его достичь? Именно при отыскании
способов и возможностей увидеть такое светлое будущее рождаются самые неожиданные мифы. Их деструкцией или развенчанием и должны заняться философия и социология. Полагаем, что основным механизмом такого процесса должно стать приведение всех мифов к одному социокультурному «знаменателю».
Будущее порождает разные мифы, для которых одной из главных особенностей является выбор инструментов предвидения, отличных друг от друга и свидетельствующих об определенном методологическом ракурсе решения проблемы. В основе таких мифов - проблема, которая возникнет в будущем или которая берет свое начало в другом временном измерении, но пока остается неразрешимой на данном этапе развития человека и общества. Помимо этого, в мифе будущего должен содержаться инструмент или проект решения проблемы. Здесь важно подчеркнуть, что «и типы ментальности, и системы общественных институтов в совокупности реализуют закрепившиеся в истории (проверенные историей) пути осознавания и достижения коллективных целей, стоящих перед сообществами людей -нациями и государствами» [8, с. 6]. Пути осознавания мира и человека - это как раз способ, предлагаемый для решения проблемы. Представляется, что именно выбор такого способа может стать самым уязвимым звеном в деструкции мифов будущего, поскольку трудно предположить, не появится ли в скором времени в арсенале новых наук и знаний альтернативный прием или технология для более успешного разрешения обозначенной проблемы. К примеру, исследователь задается вопросом «Сможет ли Россия выжить без идеологии?» [9]. Конечно, для светлого будущего любому государству необходима национальная идея, главная цель которой - консолидация общества.
Суть мифа состоит в том, что предвидение будущего заключается в формулировке самой идеи, имеющей субъективную природу. Вариантов создания мифа множество, все будет зависеть от правильного и эффективного выбора. Но кто должен такой выбор сделать и на каком основании? Далее становится понятным, что «Президент РФ В. В. Путин наметил основное направление будущей идеологии российского государства... По сути, он призвал всех патриотов России сплотиться в деле укрепления России, в создании ее новой идеологии» [9, с. 20]. Деструкция мифа о будущем России на основе ее идеологии - вещь трудная сама по себе. Постулирование идеологических клише свойственно любому государству, однако кто возьмется утверждать правильность такого выбора? Очевидно, что Президент России взял ответственность на себя. Но для нас важным является вопрос «А что может предложить философия в деструкции мифа о светлом будущем страны на основе формулировки национальной идеи и создания в будущем «стойкой» идеологической платформы для развития государства?». Кстати, Россия, пожалуй, наиболее растиражированный объект для мифологизации. Очевидно, что более глобальное осмысление будущего, например, в рамках целого государства или даже Вселенной, востребовано хотя бы по причине масштаба предлагаемых прогнозов и перспектив. В свою очередь, это может свидетельствовать о прозорливости футуролога или предсказателя и даже обеспечить ему условный авторитет среди «прогнозистов».
Миф будущего состоит из обозначения проблемы и содержит предлагаемый инструмент для ее возможного преодоления. В любом случае такой миф - это не просто сомнение или же мнение по поводу какого-либо предвидимого обстоятельства или события, а система взвешенных оценок и предлагаемых обоснований для прогнозирования. Деструкция мифа будущего тогда будет определяться не ударом по теории будущего, по футурологии или «футурум» как совокупному знанию о будущности, а четким планом по развенчанию такого мифа. Конечно, не с целью поставить под сомнение тот или иной ракурс развития событий в отдаленном или близком будущем, а по причине преодоления фантазийности в таких представлениях о грядущем времени. «Грядущее» - ярчайший признак философского теоретизирования; в арсенале мыслителей были и Грядущий Хам (Д. С. Мережковский), и грядущий постиндустриализм (Д. Белл), и грядущая Тора в Талмуде, но дело философии - подвергнуть деструкции не эти предсказания будущего, основанные на анализе ценностей и мировоззрений, а те мифы, в которых будущее связывается с развитием общества или социальными метаморфозами, изменяющими образы мира. В то же время самодетерминированность общества, возможно, один из ярчайших мифов и настоящего, и будущего, однако философу не нужно отыскивать дополнительные ресурсы для осмысления будущего и не обязательно здесь необходима рецепция истории.
Пожалуй, наиболее часто возникает миф о перспективе развития того или иного объекта окружающей реальности. Перспектива представляет собой проекцию прошлого или настоящего в будущем. Должна быть определена такая линия или особенность развития событий сейчас, которая найдет свое продолжение в будущем, причем как в отдаленном, так и в недалеком. Что касается перспективы социальных изменений, то она может зависеть как от экономических и политических обстоятельств, так и от социокультурных. В работах гуманитариев, исследующих самый широкий круг актуальных проблем, повышенное внимание к перспективам трудно не заметить. Важно не замыкаться в некой мертвой точке знания, а идти вперед, создавая новое знание, но именно знание, а не миф.
Возвращаясь к тематике России в рассуждениях о будущем, подчеркнем вслед за М. Ю. Урновым тенденцию к виртуализации реальности [10]. «Перспективизация» России, как уже отмечалось, не удивительна. Миф будущего, в основе которого лежит разработка перспективы, выводит проблему исходя из переоценки прошлого или настоящего социального опыта. Инструментом для закрепления такого мифа в представлениях человека становится создание картины равновесного бытия тогда или сейчас и явно неустойчивого в будущем. При этом решение проблемы, которая может возникнуть в будущем, не предлагается. Что должна или может предпринять философия для деструкции мифа о перспективе? Должна быть разработана своего рода «методологическая платформа познания будущего развивающихся социальных объектов» [11]. С другой стороны, имеет смысл создать такую платформу на основе определения отношений не только, например, между обществом и человеком, что само по себе является хрестоматийным вектором методологи-
ческих исканий социогуманитарных наук, но и проникнуть в суть отношений между обществом, человеком и государством на основе их социокультурного единения. Если говорить о специфике деструкции мифа о перспективе, то она проявляется прежде всего в элиминации выраженного экономического, политического или какого-либо другого ракурса в определении перспективы развития или состояния и главное - в установлении приоритета социальных оценок будущего. Так, например, перспектива науки связывается с необходимостью увеличения материального обеспечения и увеличения расходов государства на финансирование в основном фундаментальных и практи-ко-ориентированных исследований. Речь не идет о сохранении приверженности науки классическим канонам и ценностям научности, о культуре научного труда, создается миф о науке, сверхмотивированной к повышению своей роли за счет получения прибыли и выгоды. Социология, рассматривая науку как социальный институт и обращая внимание на укореняющуюся тенденцию к экономоцен-тричному взгляду на науку и научность, имеет возможность для деструкции подобных мифов, возвращая науку в сферу взаимодействия общества, человека, государства и культуры. Но еще большей способностью деструкции мифов, конечно, обладает философия. Она выводит способ решения проблемы на мировоззренческий уровень и апеллирует к традиционным ценностям развития человека и общества, необходимым и для роста науки. Тем самым сохраняется важнейшая социокультурная специфика научной деятельности и в целом развития науки. Очевидно, что в этой связи и самой философии следует подумать о более решительном сохранении своей уникальности в контексте довольно мощной поступи междисциплинарности, которая располагает своего рода «методологической платформой» для создания разных мифов будущего. Подвергать такие феномены развенчиванию сложнее, эмпирические ресурсы философии должны совершенствоваться, обретать новейшие способы и приемы анализа реальности.
Среди мифов будущего не так уж редко встречаются и другие образования, к числу которых можно отнести мифы об ожиданиях людей, о больших и малых надеждах, о мечтах, о вере в будущее, о бесконечности представлений о том, что ждет человека и общество впереди. Все эти мифы очень своеобразны и требуют от философии прозорливости и сосредоточенности в процессе их деструкции. В основе каждого из подобных мифов лежит известный принцип выдавать желаемое за действительное, но это только в том случае, если речь идет о повседневности и тех делах и заботах, которые волнуют человека изо дня в день, из года в год. Так, например, человек мечтает о богатстве, способном значительно изменить его жизнь к лучшему, но быстро понимает, что такой ход вещей вряд ли реалистичен, однако от мечты сложно отказаться, поэтому взятый в банке большой кредит обеспечивает удовлетворение мечты. Но в данном случае очевидна и следующая за этим проблема, связанная с необходимостью возвращать долг. Эта ситуация, кроме прочего, создает миф о достижимости мечты или ожидания, а значит, мечту возможно инструментализировать, придать ей реальное воплощение. Но по своему характеру такой миф одновременно вызыва-
ет и «кредитное цунами»: люди находят не всегда должные способы для исполнения мечтаний, не думая о часто возникающей угрозе невыплат долга. Мифы об определенных мечтах в социальном разрезе лишь подчеркивают болезни общества. Роль философии в деструкции такой социально окрашенной мифологии заключается, разумеется, вовсе не в том, чтобы человек был лишен мечтаний, а скорее в разделении проблем неудовлетворенности от несбыточных мечтаний и надежд (психологический аспект) и социальных проблем, возникающих при реализации мечтаний на практике (философский аспект). Неслучайно поговорка «мечтать не вредно» прочно закрепилась в жизни человека - как только мечта означится как реальность, она может вызвать определенные сложности и для индивида, и для общества. Как отмечают некоторые исследователи, «затянувшийся характер негативных социальных процессов привел к распаду привычных социальных связей, множеству мелких конфликтов внутри человека и при общении с другими членами общества» [12, с. 101].
Как выход из замкнутого круга мифологизаций действительности часто используется приставка «пост», акцентирующая внимание на устремленности в будущее. Здесь уместно вспомнить социокультурные конструкты типа модернизма - постмодернизма, индустриализма - постиндустриализма и т. д. Можно, по-видимому, утверждать, что все они появились на свет в качестве демонстраций, с одной стороны, преемственности времен, с другой же - их отвержения. Теперь также нередко за каким-либо социальным явлением или процессом следует взгляд в будущее, обозначенный префиксом «пост», и почти всегда в этом присутствует ожидание будущего. В системе масштабных общественных связей и отношений создаются такие мифы будущего, которые сложно осмысливать и давать им оценку, но деструкция таких мифов все же необходима. Смысл такой деструкции состоит в преодолении мифологизации событий, вещей, обществ, социальной структуры и т. д. на основе установления определенных закономерностей в преемственности разных времен. Обычно исследователи подчеркивают некий ореол противоречивости эпох на сломе столетий и тысячелетий, как будто человек, общество, государство и культура дожидаются пороговой точки, чтобы запустить механизмы взрыва мировоззрений, новых теорий социального и политического развития, почти всегда усиливающих проявления конфликтов и катастроф. Мифы будущего чреваты такими же последствиями, и задача философии в их деструкции, направленной не на изменение мировоззрения людей, а на снижение социальной напряженности и предупреждение возможных непростых последствий создаваемых иллюзий.
1. Сорокин П. Существует ли нравственный прогресс человечества? // Журнал социологии и социальной антропологии. 2015. 18. № 2(78). С. 15-31. URL: http://jourssa. nj/sites/all/files/volumes/2015_2/Sorokin_2015_2.pdf (дата обращения: 28.06.2016).
2. Горшков М. К. Диалог российской социологии с обществом и властью (опыт прошлого, перспективы будущего) // Философские науки. 2011. № 4. С. 13-25.
3. Штомпка П. Формирование социологического воображения. Значение теории // Социологические исследования. 2005. № 10. С. 64-72.
4. Михайлова Л. И. Социальное самочувствие и восприятие будущего россиянами // Социологические исследования. 2010. № 3. С. 45-50.
5. Романовский Н. В. Будущее как проблема современной социологии // Социологические исследования. 2015. № 11. С. 13-22.
6. Бондаренко В. М. Новый взгляд на будущее России // Социологические исследования. 2010. № 12. С. 122-126.
7. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М.: Basic Books, 2001. 576 с.
8. Александров Ю. И., Кирдина С. Г. Типы ментальнос-ти и институциональные матрицы: мультидисциплинарный
подход // Социологические исследования. 2012. № 8. С. 312.
9. Соколова Р. И. Сможет ли Россия выжить без идеологии? // Философские науки. 2014. № 1. С. 20-30.
10. Урнов М. Ю. Россия: виртуальные и реальные политические перспективы // Общественные науки и современность. 2014. № 5. С. 114-129.
11. Селиванов А. И. Познание будущего развивающихся социальных объектов // Социологические исследования. 2015. № 4. С. 11-17.
12. Александровский Ю. А. Социальные катаклизмы и психическое здоровье // Социологические исследования. 2010. № 4. С. 99-104.
© Попов Е. А., 2016
