CC BY
64
УДК 821.351.42:7.031
ББК 83.3 (2=Чеч.)
Д 40
Джамбекова Т.Б.
Джамбеков О.А. Роль чеченского фольклора в развитии героико-исторической темы в дилогии Ш. Окуева «Красные цветы на снегу»
(Рецензирована)
Аннотация:
В настоящей статье рассматривается роль фольклорных элементов, служащих для представления поэтической, эмоциональной, философской, социально-психологической информации о духовной и материальной культуре народа, в становлении и развитии героико-исторической темы в чеченской романистике. По мнению авторов статьи, эти этно-эстетические элементы активно участвуют «в самой художественной структуре произведения, в показе формирования национальных характеров, их нравственной психологии, в передаче местного колорита».
Ключевые слова: героико-историческая тема, духовная культура народа, лироэпические песни узамы, национальный колорит.
Dzhambekova T.B. Dzhambekov O.A. Role of the Chechen folklore in development of a heroism-historical theme in dilogia Sh. Оkuеvа «Red flowers on snow» Summary:
In the present article the role of folklore elements serving for representation of the poetic, emotional, philosophical, social - psychological information on spiritual and material culture of the people, in coming in to being and development of a heroism-historical theme in Chechen novelistic is considered(examined). In opinion of the article, these ethno-aesthetic elements actively participate «in the most art structure of product, in display of formation of national characters, their moral psychology, in transfer of local national features».
Key words: a heroism -historical theme, spiritual culture of the people, lyre- epos songs uzамs, national features.
Роман Саид-Бея Арсанова «Когда познаётся дружба» (1956) во многом определил развитие жанра романа в чеченской литературе. В конце 50-х - начале 60-х годов происходил процесс «восстановления» творческой деятельности чеченских писателей -С.-Б. Арсанова, М. Мамакаева, Х. Ошаева и др. После возвращения писателей из депортации в республике активизировалась издательская работа, была возобновлена деятельность ряда периодических изданий, усилился диалог культур, стало интенсивно развиваться сотрудничество с писателями Дагестана, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии, Адыгеи. Взаимодействие литератур положительно сказывалось на плодотворности художественно-эстетических исканий, усилились типологические связи в рамках единого литературного процесса.
Проблема типологических связей не входит в круг нашего исследования, однако мы обращаемся к ней в рамках поставленных вопросов, так как именно типологические связи во многом определяли тематическую и идейную направленность эпических произведений того времени в чеченской прозе. В работах В. Жирмунского, Ч. Гусейнова, Г. Ломидзе, М. Пархоменко, Ю. Суровцева и других нашло отражение достаточно
глубокое исследование взаимодействия и взаимовлияния литератур. В связи с изучением этой проблемы профессор У.М. Панеш указывает в своей монографии на то, что в 50-60-е годы в литературах Северного Кавказа «структурно-композиционные черты историкореволюционной и исторической прозы и особенности определяются во многом тем, что в её формах осуществлялись рождение и формирование самого жанра романа» [1: 160].
С этим тезисом нельзя не согласиться, так как жанр героико-исторического романа, в котором отразилась, говоря словами Н. Драгомирецкой, «печать переходных лет», стал активно развиваться не только в чеченской прозе, но и в прозе литератур всех народов Северного Кавказа. Примером служат произведения Х. Абукова «На берегах Зеленчука», М. Дышекова «Зарево», А. Кешокова «Род Шогемоковых», Х. Теунова «Заря над Тереком», Т. Керашева «Абрек», И. Машбаша «Тропы из ночи» и т.д.
Историко-революционная тема в этих и других произведениях осмысливалась масштабно, но, вместе с тем, их сюжетность не лишена схематизма. Очень точно определил своеобразие национальных литератур этого периода Н. Джусойты: «Даётся картина страданий горских народов от двойного насилия - местных социальных верхов и царского самодержавия. Народный протест в начале повествования носит, как правило, стихийный характер. Со временем, с помощью русских революционеров, попавших на Кавказ, ...происходит просвещение горских народных масс. Они организуются, поднимаются на защиту своих свобод и, в конечном счёте, побеждают. Повествование завершается благополучно» [2: 89].
Как видим, сюжет каждого романа выстраивается по определённой схеме, что в некоторой степени приводит к однообразию произведений и ограничивает писателей в реализации художественных возможностей.
Идейно-эстетический и композиционный «схематизм» произведений северокавказских авторов был определен своеобразием единого литературного процесса 50-х годов прошлого века. В этот период активно «преодолевалась бесконфликтность», получившая большое распространение во всех жанрах литературы и искусства. Героикоисторический роман в чеченской литературе оказался в их числе. Если у С.-Б. Арсанова в романе «Когда познаётся дружба» историко-революционная тематика раскрывается посредством глубокого взаимодействия художественного и устного народного творчества, то в произведениях других авторов эта связь уже находится на несколько другом уровне и более соответствует схематической модели, как, например, в романе Ш. Окуева «Красные цветы на снегу» (1978).
В этом романе Шима Окуев широко использует фольклорно-этнографический материал. Можно сказать, что большой пласт разножанрового фольклорного материала, введённого автором в повествование романа, служит для представления «поэтической, эмоциональной, философской, социально-психологической информации о духовной и материальной культуре народа». В данном случае мы можем утверждать, что «эти этно-эстетические элементы активно участвуют в самой художественной структуре произведения, в показе формирования национальных характеров, их нравственной психологии, в передаче местного колорита» [3: 233].
Включенные писателем в романную ткань фольклорные жанры значительно расширяют представления о жизни и быте народа, его мыслях и чаяниях. Опираясь на многовековой опыт народа, на его традиции, Ш. Окуев стремится к достижению «цельности лирического настроения динамики драматического переживания», глубины, широты, убедительности показа событий. Фольклоризм романа является важным средством воплощения идейно-эстетической сущности произведения, которое можно определить как всестороннее исследование картины народной жизни в контексте сложного исторического развития.
Название романа «Красные цветы на снегу» - развернутая метафора, символизирующая образ борьбы за новую жизнь после революции и отражающая любовь к «краю гор».
Лиро-эпические песни узамы в дилогии Ш. Окуева составляют отдельный пласт устного народного творчества, необходимый в произведении для воссоздания исторической картины судьбы чеченского народа, они раскрывают его внутренний мир и сознание, рассказывают о тяжелой судьбе и испытаниях, которые выпали на его долю. Из фольклорных песен выстраивается сюжетный фон, позволяющий углубить содержание произведения и осмыслить философски происходящее с точки зрения народной мудрости.
«1аба несколькими едва заметными движениями пальцев настроив дечиг-пондур, тихим голосом запел:
Масане к1орни ду (Сколько их «цыплят» (неоперившихся)
Кху Нана-Нохчийчохь, У Наны-Чечни,
Дех-ненах ва хьоьгуш, (Тоскующих) по отцу-матери,
Йиш-вешех ва хьоьгуш, (Тоскующих) по сестре-брату,
1ожаллин орцане Мечтающих о смерти
Хан йоцуш сатуьйсуш, Безвременной,
Еш йолчу г1елонна Терпеть насилие
Дан амал ва доцуш?.. Сил неимеющие...)»
[4: 84].
Независимо от изменения внутренних параметров содержания в илли неизменной всегда оставалась общая составляющая, направленная на воспевание мужества, храбрости, верности слову, нравственной чистоты, уважения к женщине, зовущая на борьбу с угнетателями и поработителями.
Г имн человеческому разуму, предотвращающему вражду между людьми, приносящему равноправие и свободу, стремление жить в мире и дружбе с другими народами, всегда звучал в произведениях, которые исполняли сказители («илланчи»).
В приведённых в дилогии Ш. Окуева чеченских лиро-эпических песнях, наряду с патриотически-пафосной составляющей и совершенно уникальными поэтическими качествами, на которые неоднократно указывали известные чеченские фольклористы (Я. Вагапов, И. Мунаев, и др.), следует выделить важнейшее ключевое концептуальное понятие, на основе которого выстраивается сюжет, композиция и идейное содержание -это свобода или смерть.
Героико-историческая песня всегда содержит намного больше, чем просто поверхностный смысл, в ней сконцентрирована сила и правда многих поколений чеченцев. Песни возникали сами по себе, из души, из внутреннего сознания героев, которые доказывали своими действиями суть чеченского национального самосознания, выраженную в следующих словах и подтверждающую сформулированный выше концептуальный тезис о свободе или смерти.
В образной системе романа Ш. Окуева сохраняется традиционный социальный подход, разделяющий персонажей по взглядам, убеждениям, действиям. Повествование сосредоточено вокруг сыновей Мелимат - Байсагура, Жали, Бети, Абы - и их единомышленников, которые противостоят местным представителям власти и духовенства. Конфликт намечается с самого начала и постепенно разворачивается, усиливая динамику повествования.
Писатель на страницах романа активно использует пейзажные зарисовки, в них он следует традициям устного народного творчества, с помощью эпитетов, метафор, олицетворений, сравнений создает образы ветра, дождя, солнца, звезд, облаков. Например: «Г1ийла б1аьргаш детта седарчий а хетало х1инца а набарна те1аш санна» [4: 89] - («Звезды, печально мигающие глазами, ещё как будто дремлют»); «Гучудоху стиглано шен дашо б1аьргаш» [4: 219] - («Небо показало свои золотые глаза»).
Описания природы через восприятие героев способствуют усилению психологизма романа. Так, в восприятии Абы природа прекрасна, он остро чувствует гармонию природы и дисгармонию жизни. Для достижения максимальной художественности и достоверности
одновременно писатель включает в речь героев диалектизмы, характерные для горцев, населявших горный Шатой. Наряду с этим, речь героев насыщена чеченскими пословицами, выражающими различные социальные, бытовые характеристики, наставления, поучения и т.д. Например: «Воьдуш йинарг чот яц, вог1уш йинарг бен» [4: 18] - («Не тот расчет, который в начале пути, а тот, который в его конце»); «Собаро лам баьккхина, сихалло са даьккхина» [4: 129] - («Терпение гору покорило, нетерпение душу вынуло»). Пословицы выступают в диалогической и монологической структуре героев, усиливая их содержательную направленность и эмоциональность.
Кроме того, писатель включает в речь персонажей благопожелания и проклятия, которые, как известно, используются в чеченских героико-исторических песнях илли в качестве «устойчивых формул» и отражают мировоззрение народа, бытовой уклад, религиозные верования. В романе благопожелания приводятся в качестве ответа на приветствие, поздравление, сочувствие. Часто используемое пожелание, например, «дуккха вехийла» («живи долго»), как правило, произносится в знак благодарности. Отдельные благопожелания усиливают эмоциональную сторону произведения и подчёркивают национальный колорит. Провожая невесту из родительского дома, чеченцы и сегодня говорят: «Ирс долчу х1усамехь дахар лолда-кха хьуна!» («Пусть жизнь твоя сложится в счастливой семье»).
Панорама благопожеланий включает в себя различные аспекты обращений, определённых многовековым укладом национальной жизни, повседневной целесообразностью. Как правило, мужчины более сдержанные, поэтому благопожелания чаще звучат в речи чеченских женщин, подчеркивая особенность женского характера.
Однако в романе используются и пожелания, где оговариваются какие-либо условия: «Дала шен доьзалах хьегош, шуьша санна, араваьккхина хьийзавойла шуна х1ара тешнабехк бинарг!» [4: 117] - («Пусть бог, лишив своей семьи, как Вас, мучает того, кто Вам эту подлость сделал!»). Проклятие, как правило, является ответом на зло. По народным представлениям, проклятие имеет магическую силу и оборачивается против того, кто проклинает. Герои романа Ш. Окуева проклятия произносят крайне редко по сравнению с благопожеланиями, что позволяет подчеркнуть их этические и моральные качества.
Романная форма дала возможность писателю широко, масштабно отразить народное творчество в контексте литературного произведения, создать целостную картину народного бытия. Включенный в роман «Красные цветы на снегу» фольклорный материал позволяет говорить о единой художественно-эстетической системе, в которой все компоненты подчинены общей идее.
Необходимо сказать, что развитие традиций устного народного творчества у Ш. Окуева «обусловлено идейно-эстетической необходимостью, возникшей в процессе художественного творчества писателя» [5: 89]. Автор использовал фольклорный материал как средство характеристики образов, что можно назвать одной из важных в художественном отношении функций устного народного творчества. «Поэтика социального анализа и осознанного историзма» служит мерилом идейно-художественной ценности романа Ш. Окуева «Красные цветы на снегу».
Осмысление исторической действительности в художественной интерпретации с использованием жанров и мотивов фольклора получило широкое распространение и в эпических произведениях 60-80-х годов ХХ века (А. Айдамиров, М. Ахмадов, М. Сулаев и другие), отражающих в полной мере сложную жизнь чеченского народа.
Примечания:
1. Панеш У.М. Типологические связи и формирование художественно-эстетического
единства адыгских литератур. Майкоп, 1990. 275 с.
2. Джусойты Н. Всё начинается с размышления // Вопросы литературы. 1976. № 5. С. 86-97.
3. Далгат У.Б. О фольклорно-этнографическом контексте литературного произведения // Роль фольклора в развитии литератур народов СССР. М., 1975. С. 229-238.
4. Окуев Ш. Красные цветы на снегу. Кн. 1. Грозный, 2008. 275 с.
5. Сучков Б. Исторические судьбы реализма. М., 1973. 349 с.
References
1. Panesh U.M. Tipological of communication (connection) and formation of art - aesthetic unity аdigsky of the literatures. Maikop, 1990. With. 160.
2. Dzhusoiti N. The all things begin with reflection // Questions of the literature. 1976. №
5. With. 89.
3. Dalgat U.B. About a folklore-ethnographic context of literary product // a Role of
folklore in development of the literatures of the peoples USSR. М., 1975. With. 233.
4. O^ev Sh. Red flowers on snow. B. 1. Grozny, 2008. With. 84.
5. Suchcov. Historical destiny of realism. М., 1973. With. 337.
