CC BY
106
УДК 351.816(091)(571.54)
doi: 10.18097/1994-0866-2015-0-7-71-75
РОЛЬ БУРЯТ В РАЗВИТИИ ПОЧТОВОЙ СВЯЗИ (ЗАПАДНОЕ ЗАБАЙКАЛЬЕ, КОНЕЦ XVII-XIX вв.)
© Санжиева Татьяна Ефремовна
доктор исторических наук, профессор, кафедра истории Бурятии Бурятского государственного университета
Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 6 E-mail: [email protected]
В статье рассмотрены формы обслуживания почтовой связи в Западном Забайкалье бурятским населением. Управление этой повинностью шло через Степную контору, затем Степную думу, которые следили за организацией почтовой связи и выделяли работников на строительство и ремонт дорог. Уже в XVIII в. на территории Забайкалья была восстановлена монгольская «уртонная почта». На уртоны селили семьи бурят, которые занимались почтовыми перевозками, а также других грузов. Непосредственно в обслуживании почтовой связи были заняты хори-буряты, они строили и содержали почтовые станции, они занимались также строительством и ремонтом дорог. Остальным бурятским ведомствам поручалось только строительство и ремонт дорог на территории ведомства, а также крупных трактов в других местах, поскольку почтовая связь проходила через ведомство транзитом. Контроль за работой бурят осуществляли царская администрация и окружное полицейское управление. Статья посвящена участию бурят Хоринской, Баргузинской и Кударинской ведомств.
Ключевые слова: почтовая связь, Западное Забайкалье, буряты, «уртонная почта», почтовые дороги.
THE ROLE OF BURYATS IN THE DEVELOPMENT OF POSTAL SERVICES
(WEST TRANSBAIKALIA)
Tatiana E. Sanzhieva
DSc in History, Professor of the department of the history of Buryatia, Buryat State University 6 Ranzhurova St., Ulan-Ude, 670000 Russia E-mail: [email protected]
The article describes the forms of postal services in Western Transbaikalia conducted by the Buryat population. The management of this duty was held by the Steppe office, then the Steppe Duma, which controlled the postal services arrangement and provided workers for roads construction and maintenance. In the XVIII century the Mongolian «urtonnaya post» was restored in the territory of Transbaikalia. The Buryats families settled in urtons, so they were engaged in the maintenance of the post traffic, as well as of other loads. The Khori-Buryats were directly engaged in the postal services, they built and maintained postal stations, they were also engaged in the construction and repairs of roads. The rest of the Buryats were entrusted only the construction and repairs of roads in the department area, as well as of large tracts in other places, because the post services passed transit through the department area. The control over the Buryats' labor was performed by the imperial administration and county police department. The article is devoted to the participation of the Buryats from Khorinsky, Barguzinskaya and Kudarinskoy departments.
Keywords: postal services, Western Zabaikalia, Buryats, «urtonnaya post», post roads.
Управление на огромных просторах Сибири ставило перед государством вопрос о средствах коммуникации — почтовом сообщении. На дорогах приоритетными были почтовые отправления. От Верхнеудинска до Иркутска были две почтовые дороги. Первая — по озеру Байкал. «Только зимою по ней идет почта, а летом только обозы, проезжающие и колодничьи партии, переезжающие Байкал на купеческих судах или на казенных галиотах. 2-я — вокруг Байкала: кроме нескольких зимних месяцев обыкновенная дорога для почты. В позднюю осень, когда судоходство по озеру прекращается, до покрытия его льдом, проходят по сей дороге на санях и обозы с товарами для Кяхты» [2, с. 44].
Первыми почтовую функцию стали выполнять казаки и служилые люди, доставляя
циркуляры центральной власти воеводам на местах, они же сопровождали казенные грузы, позже конвоировали ссыльных и т. д. Поскольку их возможности из-за малочисленности гарнизона были ограниченными, то к обслуживанию почтовой связи стали привлекаться титульные народы. Перевозка почтовых грузов и обустройство почтовых дорог стали одной из повинностей для бурят.
Непосредственным обслуживанием почтовой связи занимались в основном хоринские буряты, поскольку буряты других групп кочевали вдали от основных почтовых дорог, они занимались только ремонтом трактов и проселочных дорог. Так, в наказе хоринским родам отмечалось, чтобы буряты занимались перевозкой казенных грузов в летнее время на телегах, зимою на санях. Тем не менее буряты традиционно перевозили кладь, навьючивая ее на животных. Конвоированием грузов занимались казаки [7].
Хори-буряты стали активно участвовать в развитии почтового дела (почтового транзита) с 1642 г., после того как они впервые заключили мирный трактат с полномочным чиновником Поярковым. По требованию российских властей хори-буряты в меру своих возможностей возили почту и осуществляли грузоперевозки, доставляя необходимые предметы для строительства крупных городов Албазин, Нерчинск и многочисленных острогов [1, с. 88].
С 1658 г. хоринские буряты были приписаны к Нерчинскому воеводскому управлению, платили ясак с каждых 160 душ по 20 копеек, а также участвовали в возведении острогов по Нерчинской дороге, помогали казакам и крестьянам в их обустройстве. Кроме того, они строили и ремонтировали Нерчинскую и проселочные дороги.
Примечателен тот исторический факт, что «в рассуждении почтового тракта к Нерчинску Сенат имел в виду полученное из рук гр. Владиславовича странное предположение Бурцова, комиссара Нерчинских заводов, и передать его на рассмотрение местного начальства... Всего ближе возложить бы почтовую гоньбу в том краю на 11 родов хоринских бурят, как уже испытанных в верности, в бытность гр. Владиславовича за Байкалом» [6, с. 271]. Это позволяет высказать предположение, что именно хоринским бурятам были доверены почтовые перевозки и обустройство Сибирского почтового тракта в Забайкалье.
К середине XVIII в., когда возник вопрос о создании единой почтовой службы на территории Забайкалья, стали вновь возрождаться уртонные станции монгольского типа. Заново создавались почтовые станции, на содержании которых имелись почтовые лошади, вводились подорожные грамоты и многое другое. Монгольское наследие «уртоны» не было уничтожено, они использовались для перевозки почты и должностных лиц вплоть до середины XIX в., там, где не было железных дорог. Уртоны существовали и на юге-востоке Европейской России, и в азиатской ее части [9, с. 39].
На всем протяжении центральных дорог Забайкалья создавались почтовые станции, которые находились в введении органов местного самоуправления, у бурят сначала степных контор, затем степных дум. При этом строительные работы велись местным населением. С течением времени почтовые функции станций подвергались изменениям. «На каждом из 15 постоянных уртонов от Верхнеудинска до Читинского острога держали в готовности, не получая от казны никакого вспомоществования, по одному почтовому дому, двору, повету, сараю, также по одному тюремному зданию с частоколом для содержания проезжавших осужденных, по 6 окованных железом тарантасов и саней» [1, с. 88].
После того как селенгинские казаки на территории Забайкалья были освобождены от сопровождения почтовых грузов [7, № 11978], хоринские роды стали нести новую дополнительную повинность — уртонную. С учреждением четырех шестисотенных полков из бурят для пограничных караулов по Верхнеудинскому округу они обеспечивали перевозку почты и должностных лиц на Сибирском почтовом тракте [3, с. 87].
С целью обеспечить охрану приграничных территорий с Китаем из бурятских родов Селенгинского, Хоринского, Агинского ведомств были созданы иррегулярные войска с вручением сине-голубых, красных знамен [8, с. 39]. «Его величество государь и император Петр II дал всемилостивейшей грамотой от 29 марта 1728 г. народу хоринских 11 родов Нерчинского
дистрикта звание сибирского пограничного иррегулярного войска и пожаловал 11 знамен» [1, с. 75]. Начало письменного делопроизводства среди хори-бурят относится к 1745 г., когда главный тайша Ринчин Шодоин привез одного русского писца и знатока монгольского языка [1, с. 69]. Они же обеспечивали охрану казенных грузов, отправляемых с Нерчинского завода, а также занимались сопровождением почтовых грузов. Возможно, это обстоятельство сыграло решающую роль в установлении почтового сообщения на землях расселения хори-бурят.
По всей линии Сибирского почтового тракта на территории Забайкалья с 1770 по 1870 г. хори-буряты ставили и красили придорожные верстовые столбы от Верхнеудинска до Читы, обновляли их, когда они приходили в ветхость. С 1875 г. стали ставить неокрашенные столбы [1, с. 88].
Хоринские роды несли различные повинности на Нерчинской и проселочных дорогах, они готовили для воинских нижних чинов и партий осужденных и переселенцев подводы, продовольствие, жилье и, кроме того, участвовали в перевозках грузов особого назначения, а именно пушек весом от 150 до 400 с лишним пудов, якорей и лебедок, перевозках легких грузов, различных мелких железных изделий, снарядов, пороха, свинца, также водки, муки, даже домашних пчел. С этой целью по Нерчинской дороге на одном уртоне содержалось от 125 до 200 лошадей с телегами и санями, подводчики с полным снаряжением и продовольствием. Все это обходилось весьма дорого, ежегодные расходы составляли 100 с лишним тысяч рублей. Сильно выросли расходы на продовольствие и подводы воинских частей, которые составляли около 70 тыс. рублей. Для того чтобы правительственные чиновники не испытывали задержек в пути, с самого начала было учреждено свыше 60 междворовых уртонов, на каждый из них были отправлены много лошадей, подводчики, телеги и сани с полным снаряжением. Ежегодно на это производились затраты в размере свыше 30 тыс. рублей [7, № 24803, № 24737]. Кроме того, до 1810 г. велась работа по строительству Нерчинской дороги и проселочных дорог, работы по их исправлению. Нерчинская дорога проходила по северной стороне Большого Еравнинского озера, по местности Ширингита к Еравнинскому острогу, оттуда к перевалу Конда, затем через Подволок на Яблоновом хребте к Читинскому острогу. Участвуя в этой работе, хоринское население заготовило «по той дороге гати и всякий другой лес». Была проведена работа, сопряженная с весьма большими расходами. Между тем Еравнинский острог был перенесен в Ухэр-нор, в результате этого прежние большие работы были за ненужностью брошены [6, с. 90].
С целью исправления нынешней дороги до Шинчила в 1811 г. был мобилизован состоятельный и работоспособный народ, который был поселен между Верхнеудинском и Читой. Через каждые 10 верст располагалась большая группа улусов с юртами и домашним скарбом, причем каждый улус был снабжен дойными коровами. Прокладывание этой дороги было сопряжено с крупными расходами. В этом же году разрешены «поселения с пособиями от правительства в Туруханском крае для усиления поселения зимовьев по р.Енисею и для перевозки почты и чиновников и по тракту от Якутска к Охотску, как на станциях, так и между ними, для большего удобства купечества и других проезжающих» [7, № 24803, № 24737].
В 1811-1812 гг. шли работы по восстановлению Кругоморского (Кругобайкальского) тракта. Но уже в 1819 г. обрубы во многих местах сгнили и упали, так что дорога самая «худшая и труднейшая» требовала вновь исправления или возобновления [2, с. 45]. «Не только вновь устроить ее, когда сгниют нынешние обрубы, но даже исправлять и поддерживать невозможно теми одними способами, которые преподаны уставом сухопутных сообщений в Сибири. Потребны к тому будут тысячи людей, лошадей и быков, и по необходимости надобно будет прибегнуть к наряду тункинских и селенгинских бурят, не отдохнувших еще от устроения сей дороги в 1811 году» [2, с. 47].
Кроме хори-бурят в обслуживании почтовой связи участвовали другие группы бурят. Поскольку они кочевали на периферии Западного Забайкалья, на их территории не было почтовых контор, то они занимались ремонтом потовых дорог и дорог, проходивших по их ведомствам. Для этого с населения собирались деньги и выделялись работоспособные мужчины.
В 1838 г. в Кударинском ведомстве на содержание почтовой и обывательской гоньбы, на отопление и освещение воинских помещений и на прочие земские повинности было собрано 4 534 р. 40 к. 4-мя кударинскими родами и 4 р. 28 к. ясашными оседлыми бурятами [5, с. 28]. Кударинские буряты занимались окраской верстовых столбов на Кругобайкальском тракте, поскольку кочевали ближе остальных бурят. На окраску 24 верстовых столбов в 1895 г. они собрали 30 р. [1, с. 124]
В Кударинском ведомстве почту получали через Кабанскую почтовую контору, для доставки конвертов использовались ямщики, содержащие междворовую гоньбу при Степной думе [5, с. 67]. Трактовых дорог в ведомстве не было, кударинские буряты занимались ремонтом участка дороги в Ильинской волости и на Байкале, а также Степнодворецкого и Посольского мостов. Эти мосты были разрушены во время наводнения 1869 г. и восстановлены кударинскими бурятами, на ремонт было собрано 3 350 р. [5, с. 67].
Буряты Кударинского ведомства должны были следить за почтовой дорогой от Кабанской станции с 9-й версты до села Степной Дворец. Содержание дороги было сложным из-за наличия гатей и большого количества мостов. Главный тайша Кударинской степной думы З. Хамаганов построил другую трактовую дорогу, более сухую и твердую. Новая дорога кроме удобства для проезда была короче на 2 версты [5, с. 48].
В Баргузинском ведомстве также не имелось почты. В обязанность баргузинских бурят входил ремонт дороги от Усть-Баргузинской станции до г. Баргузина длиной 49 верст. Кроме полотна дороги необходимо было содержать в порядке гати, мосты, перила [4, д. 44].
Почтовое сообщение в Баргузинском ведомстве носило транзитный характер. В течение 1867 г. отправкой сельской почты в Верхнеангарск были заняты 30 человек и 90 подвод [4].
Ремонт почтовых дорог был для бурят тяжелой повинностью. Помимо сбора денег привлекалось большое количество самых работоспособных мужчин, отвлекая их на длительный срок от ведения собственного хозяйства. В 1873 г. в Баргузинском ведомстве должны были выделить 200 человек с инструментами и лошадьми с таратайками и 10 сохами. На ремонт почтового тракта от г. Баргузина до г. Верхнеудинска направлялись 60 чел. под наблюдением заседателя думы Доржи Маркунова и родового старосты Иринцын Сотиева, а также 30 чел. для ремонта дороги от урочища Подхребет до Верхнеангарского селения. 30 чел. были направлены в Баргузинскую степь, начиная от Городской грани, ответственным был назначен родовой староста Ирдыней Степанов. В Предписании Баргузинского окружного полицейского управления о ремонте дорог ответственность по ремонту почтового тракта была возложена на заседателя думы Д. Маркунова и родового старосту И. Сотиева. В случае неудовлетворительного ремонта дороги исправление должно будет произведено за их счет [4. д, 1559, л. 16-17].
Работа на почтовых дорогах имела большое государственное значение, поэтому за ходом строительства внимательно следили должностные лица. Так, в 1894 г. буряты, занимавшиеся ремонтом почтовой дороги, самовольно ушли. За это старшина Баргузинского улуса Ирдыни Гынтуев был подвергнут аресту на 5 суток [4, д. 2370, л. 120].
Значение почтовых дорог в качестве средства связи в Сибири было крайне важным. Для этого был принят Устав путей сообщения, по которому в определенное время ставились местные жители для ремонта дорог.
«Бурятская почта» использовала тот же механизм работы «уртонной почты» монголов, но отличалась своим масштабом охвата территории, скоростью обмена информации. Особенностью «бурятской» почты был ее почтово-перевозочный, транзитный характер, поскольку на территории ведомств отсутствовали почтовые конторы.
Плохие дороги тормозили скорость почтового сообщения, становилось очевидным, что вопрос устройства дорог необходимо было решать на государственном уровне. Тем не менее эта обязанность была возложена на население в качестве повинности. Содержание почтовых станций также легло на плечи местных жителей. Буряты внесли большой вклад в развитие почтовой связи Забайкалья, их усилиями строились и ремонтировались дороги. Хоринские буряты, по территории кочевий которых проходил почтовый тракт, создали уртоны, перевозили почту.
Почтовая связь и особенно почтовые дороги были бы качественнее, если бы государство полностью взяло на себя их обслуживание.
Литература
1. Бурятские летописи. — Улан-Удэ, 1995.
2. Гегеймейстер Ю. А. Статистическое обозрение Сибири. — СПб., 1854. — Т. !!.
3. Геденштром М. М. Отрывок о Сибири. — СПб., 1830.
4. Государственный архив Республики Бурятия. — Ф. 7 (Баргузинская степная дума). Оп. 1
5. История Кударинской степной думы в документах Национального архива Республики Бурятия (1825-1903 гг.). — Улан-Удэ, 2010. — 248.
6. Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири. — СПб., 1886.
7. ПСЗРИ Собр. !. Т. ХУ!. 1763. 11387
8. Путешествие по Забайкалью государя императора Николая !! (1890-1891). // Путешествие на Восток. — Улан-Удэ, 1992. — 39 с.
9. Эрэнжэн Хара-Даван. Чингисхан как полководец и его наследие. Культурно-исторический очерк Монгольской империи Х!!-Х!У. — 2-е изд. — Элиста, 1991.
References
1. Buryatskiye letopisi - Buryat chronicles. Ulan-Ude, 1995.
2. Gegeymeyster Yu. A. Statisticheskoye obozreniye Sibiri [Statistical Review of Siberia]. Saint Petersburg, 1854. Vol. II.
3. Gedenshtrom M.M. Otryvok o Sibiri [The passage of Siberia]. Saint Petersburg, 1830.
4. The State Archives of the Republic of Buryatia. F. 7. Op. 1.
5. Istoriya Kudarinskoy stepnoy dumy v dokumentakh Natsionalnogo arkhiva Respubliki Buryatiya (1825—1903 gg.). Sb. dokumentov, perechen dokumentov [History Kudarinskoy steppe Duma in the documents of the National Archives of the Republic of Buryatia (1825—1903 gg.). Coll. documents, list of documents]. Ulan-Ude, 2010. 248 p.
6. Slovtsov P. A. Istoricheskoye obozreniye Sibiri [Historical review of Siberia]. Saint Petersburg, 1886.
7. Polny Svod zakonov Rossyskoy imperii (P.S.Z). [Full Code of Laws of the Russian Empire]. Sobr. I. Vol. XVI. 1763. No 11978; Sobr. III. 1811. No 24737
8. Puteshestviye po Zabaykalyu. Puteshestviye na Vostok Gosudarya imperatora Nikolaya II [Travel Transbaikalia. Journey to the East Emperor Nicholas II]. Ulan-Ude, 1992.
9. Erenzhen Khara-Davan. Chingis-khan kak polkovodets i ego naslediye. Kulturno-istorichesky ocherk Mongolskoy imperii XII—XIV [Genghis Khan as the commander and his legacy. Cultural and historical overview of the Mongolian Empire XII—XIV]. Izd. 2. Elista, 1991.
