CC BY
191
УДК 94(=512.31)+33
doi: 10.18097/1994-0866-2015-0-7-119-124
НОМАДНОЕ ХОЗЯЙСТВО У БУРЯТ XVIII — НАЧАЛЕ XX в. © Санданов Юрий Борисович
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Бурятии Бурятского государственного университета
Россия, 670000, г. Улан-Удэ, Ранжурова, 6 E-mail: sanny1959@mail.ru
В статье рассматриваются традиционные формы хозяйствования бурятского населения Восточной Сибири, изменения, происходящие после вхождения Бурятии в состав Российского государства. Прослеживается трансформация форм и методов ведения скотоводческого хозяйства на протяжении XVIII-XIX вв. вплоть до начала ХХ в. Автор исследует и анализирует важнейший процесс перехода от чисто кочевого образа жизни бурятского населения к полукочевым и оседлым способам ведения крестьянского хозяйства. В статье приводятся природно-климатические условия сельскохозяйственного производства, их различия между разными регионами Бурятии, которые определяли размещение отдельных отраслей аграрного производства, а также характер производства. В работе значительное внимание уделено негативным факторам, оказывавшим отрицательное влияние на скотоводство коренного населения региона, а также новым более современным способам ведения хозяйства, которые появились и получили развитие на протяжении рассматриваемого периода.
Ключевые слова: скотоводство, коневодство, овцеводство, буряты, Западная Бурятия, Забайкалье, циклические перекочевки, полукочевой и оседлый образ жизни.
NOMADIC ECONOMY OF BURYATS IN THE 18th — EARLY 20th CENT.
Yuri B. Sandanov
PhD in History, A/Professor of the department of the history of Buryatia, Buryat State University 6 Ranzhurova St., Ulan-Ude, 670000 Russia
In the article the traditional forms of economic activity of the Buryat population in the Eastern Siberia are considered, the changes that take place in it after Buryatia joined the Russian state. The transformation of forms and methods of conducting cattle-breeding is traced for the XVIII — XIX centuries through the early twentieth century. The author researches and analyzes the most important process of transition from the pure nomadic mode of life of the Buryat population to semi-nomadic and settled ways of conducting farming. In the article the natural and climatic conditions of agricultural production are presented, their varieties in different regions of Buryatia that have determined the location of some branches of agrarian production and also the nature of the production. In the work the considerable attention is paid to negative factors that have negatively influenced on the cattle-breeding of the indigenous population of the region and also the article is focused on the new more modern ways of conducting economic activity that have arisen and developed for the considered period.
Keywords: cattle-breeding, nomadic economy, Buryats, Western Buryatia, Transbaikalia, cyclic migrations, mowing, hay meadows, utugi, natural economy, and semi-nomadic and settled mode of life, horse breeding, sheep breeding, indigenous population, market.
После присоединения Бурятии к России во всех областях жизни коренного населения происходят огромные изменения, коснувшиеся буквально всех и каждого. В этот период Россия проводит активную политику колонизации, хозяйственного освоения региона, идет массовое переселение русского крестьянства. Уже во второй половине XVIII в. коренное население края — буряты и эвенки — составляло меньшинство, а к концу XIX в. их доля в общей численности населения Иркутской губернии и Забайкальского края составляла около одной трети. Естественно, что эти процессы оказали колоссальное влияние на духовную и материальную культуру бурят. Происходят изменения и в области ведения скотоводческого хозяйства.
Кочевое скотоводство у бурят в XVIII в. продолжало оставаться ведущей отраслью хозяйства и носило экстенсивный характер. Формы и методы ведения скотоводческого хозяйства в
начале исследуемого времени не претерпели существенных изменений, поскольку возможности экстенсивного способа производства еще не были исчерпаны. Кочевое скотоводство давало человеку самое необходимое — мясо и молоко, одежду и жилище. Буряты разводили лошадей, крупный рогатый скот, овец, коз и верблюдов. Наиболее ценными породами скота считались овцы и лошади, которые составляли большую часть поголовья скота. Широкое распространение среди бурят получило коневодство. «Коневодство есть главная отрасль их хозяйства, — писал Георги, — и пользуется с их стороны необыкновенной любовью... Мясо лошадей есть величайший для бурят лакомый кусок; молоко дает напиток, вино, сыр; кожа — одежду, мех; кости — стрелы, навоз — отопление, волоса из хвостов и гривы — все необходимые веревки и бечеву» [1, с. 43]. Буряты гордились своими скакунами, очень любили верховую езду, состязания и славились как отменные наездники.
Овцеводство в большей степени было распространено среди хоринских и селегинских бурят. Оно давало мясо, шерсть, из которой изготавливали главным образом войлок, из овчин шили шубы. Очень ценной продукцией овцеводства являлась мерлушка — шкура ягненка.
Крупный рогатый скот разводили для получения мяса, молока, шкур. Быки использовались как для перевозки различных грузов, особенно тяжестей, так и для езды верхом. У бурят пища из молока занимала особое место. Разведение верблюдов в рассматриваемый период было незначительным, особенно к западу от Байкала, их использовали в основном для езды и перевозки грузов, также для получения шерсти, мяса и т. д.
Мы уже отмечали выше, что скотоводство носило в основном кочевой характер. Ранее амплитуда перекочевок у бурят была достаточно значительной, и они совершались на значительные расстояния, даже Байкал не являлся серьезным препятствием. Кочевья некоторых родов находились как с восточной, так и с западной стороны Байкала. Ясачная ведомость Селенгинского острога за 1720 г. сообщает об уплате ясака 44 иркутскими и верхоленскими ясачными людьми, «потому что обретаются за Байкалом морем близ Селенгинску» [2, с. 167]. В 1682 г. группа иркутских казаков сообщала, что «нерчинские братские люди кочуют мимо Удинска от Байкала моря вверх по обе стороны Селенги реки на Чирамскую и на Иволгинскую и на Оронгойскую степи по все годы [2, с. 168]. Однако после подписания Нерчинского договора и Буринского трактата и проведения границы между Монголией и Китаем, с одной стороны, и Россией — с другой, возникновения русских острогов, деревень и заимок происходит ограничение перекочевок бурят со скотом. В это время у них распространяется циклическая форма кочевания, заключавшаяся в регулярных перекочевках, связанных со временем года: зимник — летник — осенник — весенник или только зимник — летник. Количество перекочевок, как правило, зависело от численности скота, наиболее обеспеченные скотоводы кочевали чаще, чем малообеспеченные. Подобная форма ведения скотоводческого хозяйства наиболее полно отвечала требованиям времени и соответствовала суровым природно-климатическим условиям Бурятии. Расположение скотоводческих, скотоводческо-земледельческих зон, способы и методы ведения скотоводческого хозяйства в этот период полностью зависели от естественной среды обитания человека и не являлись результатом каких-то национальных или религиозных традиций коренных народов региона. Доказательством является тот факт, что русское и казачье население, проживавшее в степной зоне, также вело не земледельческое, а скотоводческое хозяйство, причем по бурятскому типу.
Местные бурятские породы скота были идеально приспособлены к суровым условиям кочевого хозяйства, а это в сочетании с наличием обширных пастбищ давало положительный результат.
Об ограничении перекочевок у бурят свидетельствует распространение в Западной Бурятии наряду с войлочными юртами, приспособленными к частому кочеванию, деревянных, главным образом в зимниках. В XVIII в. западные буряты под влиянием русского крестьянства начинают строить в зимниках избы и амбары, некоторые другие хозяйственные постройки. Понемногу зимник становится центром хозяйственной жизни населения, а летник приобретает вспомогательный, подсобный характер.
Исследователи и путешественники того периода отмечали, что по обеспеченности скотом предбайкальские буряты уступали забайкальским.
«По богатству, то есть по количеству скота, — писал Гмелин, — балаганские буряты далеко уступают бурятам, живущим за Байкалом» [1, с. 40]. Объясняется это как различием природно-климатических условий, так и тем, что среди западных бурят земледелие получило довольно широкое распространение уже в XVIII в. В Забайкалье наиболее обеспеченными скотом считались буряты хоринских родов. На втором месте по количеству скота находились селенгинские буряты, а меньше всего скота имели кударинские и баргузинские буряты. Необходимо сказать, что в рассматриваемый период забайкальские буряты являлись чистыми скотоводами, никаких следов пашенного хозяйства у них не обнаружено.
В это время у забайкальских бурят существовали как таборная, так и циклическая формы кочевания. Перекочевки не носили хаотического характера, каждый род имел свой строго определенный район для кочевки. Внутри этих районов многие скотоводы Забайкалья перемещались при таборной форме кочевания почти каждый месяц. Таборная форма перекочевок была особенно распространена среди селенгинских бурятских и монгольских родов.
В XVIII в. бурятские хозяйства продолжают успешно заниматься сенокошением. То, что сенокошение существовало у бурят еще до присоединения к России, совершенно очевидно. Об этом свидетельствует собственная терминология монгольского происхождения и архивные документы. Так, например, в 1689 г., как сообщают источники, буряты хонгодорского рода во время нападения на бурят готольского рода уничтожали скот последних и жгли принадлежащее им сено. А в 1697 г. между русскими крестьянами и бурятами возник конфликт из-за сенокосных угодий, буряты накосили на спорном участке земли более 400 копен сена. Также сохранились многочисленные жалобы забайкальских бурят на притеснения со стороны русских крестьян и казаков, выражавшихся в захвате покосов и других сенокосных угодий [2, с. 171]. Также известно, что буряты в этот период достаточно широко применяли орошение и удобрение своих покосов. Существовала так называемая утужная система сенокошения. В XVIII в., особенно по второй половине, сенокошение было распространено повсеместно, как среди предбайкальских, так и среди забайкальских бурят. Утуги — это особые сенокосные угодья, которые огораживались, очищались от естественного мусора, удобрялись и орошались. Особенно большое значение орошение имело в засушливых условиях Забайкальской области.
На общее состояние бурятского скотоводства в XVIII в. оказывали неблагоприятное воздействие следующие факторы: различные заболевания скота, эпизоотия, гололедица, нападения диких животных, бескормица и т. д. Однако в целом можно сделать вывод о том, что бурятское скотоводство в этот отрезок времени развивалось достаточно успешно, по-прежнему являлось ведущей отраслью хозяйства у бурятского населения.
В конце XVIII — первой половине XIX в. в России идет процесс разложения феодально-крепостнической системы и роста в его недрах капиталистических отношений. Эти процессы, несмотря на отсутствие помещичьего землевладения и крепостного права, были характерны и для сибирской деревни. В Бурятии так же, как и по всей Сибири, идет процесс формирования и роста рынков сбыта сельскохозяйственной продукции, складывается рынок наемной рабочей силы, растет численность городского населения, усиливается промышленный потенциал региона, значительно возрастает переселенческий поток и т. д. В таких условиях идет процесс социально-экономического развития Иркутской губернии и Забайкальского края. В это время скотоводство по-прежнему остается одной из ведущих отраслей хозяйства бурятского населения, однако во второй половине века в скотоводстве происходят значительные изменения. В XIX в. начинает складываться сельскохозяйственная специализация отдельных районов, поэтому в Предбайкалье и в Забайкалье уровень развития скотоводства довольно сильно различался. Так^ке состояние скотоводства, формы и методы ведения такого хозяйства в начале и в конце столетия были различны.
В первой половине XIX в. скотоводство по-прежнему носило кочевой, экстенсивный характер. Формы и методы ведения скотоводческого хозяйства не претерпели существенных изменений. Содержание скота в бурятских хозяйствах сводилось к следующему: весной весь скот буряты пасли на лугах и утугах, а с началом лета, примерно в конце мая — начале июня скот перегонялся на летние пастбища, которые были расположены в отдалении от зимников. Подобные перекочевки производились в основном всем улусом вместе, причем брали с собой только самые необходимые вещи, остальное же имущество оставалось в зимниках. Летники представляли собой деревянные или войлочные юрты, иногда даже жилые дома и различные хозяйственные постройки для содержания скота. Скот до окончания сенокосных работ находился на летних пастбищах, после чего он снова перегонялся в зимники, где до поздней осени кормился на уже выкошенных летом утугах и сенокосных лугах, а после окончания хлебной страды и на полях. Зимой почти весь скот, кроме табуна лошадей, если такой имелся, переводился на полустойловое содержание. Лошади всю зиму находились на подножном корму. Так, буряты Селенгинского и Верхнеудинского округов давали крупному рогатому скоту и овцам сена два раза в день в наиболее суровый зимний период, в остальное же время применялась так называемая «тебеневка» — зимняя пастьба скота по ветошам. Довольно часто, особенно в малоснежные зимы, на подножном корму содержался и весь гулевой скот — яловой и нерабочий. Надо отметить, что буряты Забайкальской области использовали «тебеневку» значительно шире, чем буряты, проживавшие в пределах Иркутской губернии. В Восточном Забайкалье этот прием был развит еще значительнее, чем в западной части области. В целом содержание скота в течение всей зимы на подножном корму в Забайкальской области применялось повсеместно, где были для этого условия. Как и в предыдущем периоде, кочевки в основном совершались по давно сложившемуся маршруту: зимник — летник, иногда осенник — весенник.
Количество перекочевок в основном зависело от богатства собственника, от численности скота. Во второй половине века размеры перекочевок сокращаются, постепенно идет переход к полуоседлому и оседлому образу жизни. Особенно быстро этот процесс происходил в Иркутской губернии. И. А. Асалханов в своей работе «Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири во второй половине XIX в.» очень убедительно показал, почему в Западной Бурятии земледелие довольно быстро выдвинулось на первые роли. Значительная часть бурятского населения начинает культивировать хлебопашество, а скотоводство отходит на второй план. Изменяется видовой состав стада. Верблюдоводство у западных бурят в этот период исчезает практически полностью, значительно сокращаются размеры коневодства и особенно овцеводства. Развивается стойловое содержание скота, возрастает роль и значение сенокошения.
Совсем другая картина складывается в Забайкальской области. Скотоводство имело огромное значение в жизни населения области. По уровню обеспеченности скотом в расчете на душу населения Забайкалье занимало одно из первых мест в Российской империи. Если взять количество населения края в 1897 г. — 654 656 человек и количество скота — 3 569 701 голов скота, то получится, что в среднем на каждого человека в Забайкальской области приходилось 5,4 головы скота. В конце прошлого века в Забайкалье на сто душ населения приходилось 49 десятин посева и 520 голов скота, что было значительно выше, чем в других районах Сибири и в целом по стране. Например, в 1898 г. в соседней Иркутской губернии на сто человек было 67 десятин посева и всего 198 голов скота. И даже в Акмолинской области, населенной в основном казахами, эти показатели были значительно меньше: соответственно 11 десятин и 328 голов скота [3, с. 57]. Приведенные выше данные о состоянии скотоводства, взятые из уже опубликованных источников, подтверждаются архивными материалами. Например, в 1893 г. в Забайкальской области насчитывалось 3 232 824 головы скота, а население составляло 599 096 человек. То есть на одного человека в среднем приходилось 5,3 головы скота, что доказывает правильность сделанного ранее вывода. Если же выделить из общего количества сельского населения Забайкалья бурятов, которые и были основными скотоводами области, то получится, что у русских крестьян на одного человека приходилось в среднем 1,7 головы скота, у казаков — 3,8 и у бурят — 7,7.
Таким образом, на основе приведенных данных мы можем отметить, что Забайкальская область занимала одно из первых мест по количеству скота на душу населения как в Сибири, так и в России в целом. Среди сельского населения области первое место по обеспеченности скотом занимали буряты. Так, в 1909 г. бурятам принадлежало 1 460 599 голов скота, а русским крестьянам — 575 934 головы. Как видно, по видовому составу стада крестьяне опережали бурят только по количеству свиней, по остальным же категориям скота буряты были значительно лучше обеспечены. Так, например, крупного рогатого скота у бурят насчитывалось 448 321, а у русских крестьян — 186 783 головы, мелкого скота — 674 163 и 172 682 (овец) соответственно, лошадей — 224 804 и 136 010 соответственно и т. д. Особенно значительно превосходили буряты русских крестьян по количеству скота в Читинском, Селенгинском и Баргузинском округах. Например, в Читинском округе коренное население имело в своем распоряжении 721 870 голов скота, а русское население всего — 197 492. В Селенгинском округе буряты владели 261 356 головами скота, а русские крестьяне — 64 267. Верблюдов же бурятское население имело в своем пользовании в 20 раз больше, чем русское население. Но в этих материалах отсутствуют данные о скотоводстве казачества. Если сравнить соотношение количества скота у бурят, казаков и крестьян в 1915 г., то получиться, что русские крестьяне области имели в своем распоряжении 145 675 лошадей, 244 894 головы крупного рогатого скота, 167 702 головы мелкого рогатого скота. Казаки в своих хозяйствах держали 214 898 лошадей, 329 185 голов крупного рогатого скота, 413 570 голов мелкого скота, 2 119 верблюдов и 94 оленя. Буряты имели 221 669 лошадей, 629 929 голов крупного рогатого скота, 705 903 мелкого скота, 8 991 верблюда и 2 118 оленей [4, с. 41].
Среди бурят Забайкальской области особенно выделялись буряты Агинского ведомства, которые в исследуемый период являлись чистыми скотоводами, так как 141,5 десятины зерновых и 32,5 десятины картофеля на все ведомство — это еще не земледелие. Всего в Агинском ведомстве числилось 38 584 человека, а имели в своих хозяйствах они 835 176 голов скота, т. е. на одну душу населения приходилось в среднем около 21,7 голов скота [5, с. 306]. А если учесть, что в среднем семья состояла из пяти человек, то мы получим, что буряты Агинского ведомства имели в среднем на одно хозяйство более ста голов скота. В целом же в 1917 г., например, буряты Забайкалья держали в своих хозяйствах 51,1 % всего поголовья скота области [5, с. 348].
В XIX в. в Бурятии значительно возрастает роль сенокошения. Это было связано с частичным переходом бурят на полукочевое и стойловое содержание скота и особенно с развитием рынков сбыта сельскохозяйственной продукции. Буряты, обладавшие значительными сенокосными угодьями, были основными поставщиками кормов в регионе. Например, в Балаганском ведомстве в 1803 г. было заготовлено 186 980 копен сена, в 1832 г. — уже 370 тыс. копен сена, а в 1887 г. — более 700 тыс. копен сена. Значительное развитие получило утужное сенокошение. В целом у бурят сено, заготовленное на утугах, составляло не менее 1/5 части от общего сбора. А в некоторых ведомствах, например, в Тункинском и Аларском, утужное сено составляло более 70 % общих сборов. В республиканском архиве сохранились данные Селенгинской степной думы о том, что в 1886 г. на территории думы орошалось 9 044 десятины земли, из которых 6 944,5 десятины являлись сенокосными угодьями. В пределах Хоринского ведомства на участке от Верхнеудинска до Онохойской почтовой станции существовало 13 оросительных канав общей протяженностью в 38,5 версты; по левой стороне р. Уда — 5 канав общей длиной в 3,5 версты; на участке от Онохойской до Курбинской почтовой станции — 22 канавы длиной общей сложностью в 75,5 версты; по берегам р. Курдун — 17 канав в 69 верст, на р. Хилок — 32 канавы протяженностью в 65 верст.
Всего же в перечисленных районах Хоринского ведомства существовало 89 канав длиной в 252 версты и благодаря этой огромной оросительной системе поливалось 9 096 десятин пашни, утугов и поливных сенокосных угодий. Здесь надо заметить, что приведенные сведения, скорее всего не полные, т. к. охватывают далеко не все районы Хоринского ведомства, а ведь буряты этого ведомства проживали еще и в долинах рек Курбы, Витима, Кижинги, в районе Еравнинских озер и там наверняка также существовали подобные оросительные системы [3, с. 41].
Во второй половине XIX в. значительно возрастает товарность скотоводства. Бурятские хозяйства под влиянием рынка все больше втягиваются в товарно-денежные отношения. Постоянно растущие рынки сбыта сельхозпродукции положительно влияли на развитие скотоводства в целом, на размещение его отдельных отраслей, на видовой состав стада. Так, например, в результате роста рыночного спроса увеличивается поголовье крупного рогатого скота. Его численность составляет в скотоводческих хозяйствах не менее половины стада. Буряты были крупнейшими производителями товарной продукции скотоводства. Забайкальские скотоводы полностью покрывали не только внутренние потребности области, но и поставляли свою продукцию в соседние регионы.
Как и в предыдущие периоды, на развитие скотоводства Бурятии отрицательно сказывались различные заболевания скота, бескормица и т. д. Например, в 1882 г. дикие животные задрали 4 873 головы скота, а в 1898 г. только в Забайкалье от инфекционных заболеваний пало 82 370 голов скота. Ветеринарная служба была развита недостаточно. В Иркутской губернии в конце XIX в. на территорию площадью более чем 42 тысячи квадратных верст приходился один ветеринарный врач. Еще хуже положение с ветеринарной службой было в Забайкалье. В 1898 г. на всю область было всего 13 врачей, причем 8 из них были командированными по линии Министерства внутренних дел [3, с. 211].
В целом на протяжении всего XIX в. скотоводство у бурят успешно развивалось и являлось одной из главных отраслей хозяйства. Регион занимал ведущее место в Российской империи по количеству скота в расчете на душу населения. Вплоть до 1895 г. шел и абсолютный рост поголовья скота, и его увеличение в расчете на душу населения.
Литература
1. Санжиев Г. Л., Санжиева Е. Г. Бурятия. История. (ХУ11-ХУ111 вв.). — Улан-Удэ, 1998. — С. 43
2. Залкинд Е. М. Присоединение Бурятии к России. — Улан-Удэ, 1958.
3. Асалханов И. А. Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири во второй половине XIX века. — Улан-Удэ, 1963.
4. Санданов Ю. Б. Сельское хозяйство Забайкальской области в конце XIX — начале XX в. — Улан-Удэ, 2008.
5. Труды Агинской экспедиции. — Чита, 1911.
References
1. Sanzhiyev G.L., Sanzhiyeva Ye.G. Бурятия. История. (XVII — XVIII вв.) [Buryatia. History. (XVII -
XVIII centuries.)]. Ulan-Ude. 1998. P. 43
2. Zalkind Ye.M. Prisoyedineniye Buryatii k Rossii [Accession of Buryatia to Russia]. Ulan-Ude.1958.
3. Asalkhanov I.A. Sotsialno-ekonomicheskoye razvitiye Yugo-Vostochnoy Sibiri vo vtoroy polovine
XIX veka [Socio-economic development of southeastern Siberia in the second half of the nineteenth century]. Ulan-Ude. 1963.
4. Sandanov Yu.B. Selskoye khozyaystvo Zabaykalskoy oblasti v kontse XIX — nachale XX h v. [Agriculture Trans-Baikal region in the late XIX - early XX century]. Ulan-Ude. 2008.
5. Trudy Aginskoy ekspeditsii [Proceedings of the Aga expedition]. Chita. 1911.
