CC BY
27
УДК 616.72-002-07-037
© О.В. Дегтярев, В.В. Дуйко, У.А. Сазыкина, 2012
О.В. Дегтярев1’2, В.В. Дуйко1, У.А. Сазыкина1
РОЛЬ БЕЛКОВ ОСТРОЙ ФАЗЫ В ПРОГНОЗИРОВАНИИ ЗАБОЛЕВАНИЙ С ДЕСТРУКТИВНЫМИ ИЗМЕНЕНИЯМИ КОСТНОЙ ТКАНИ
1ФГУ «НИИ по изучению лепры» Минздравсоцразвития России, г. Астрахань 2ГБОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия» Минздравсоцразвития России
В обзорной статье рассмотрена группа белков острой фазы воспаления: лактоферрин, неоптерин, альфа-2-макроглобулин, а также специфический белок остеокальцин, которые играют важную роль в различных метаболических процессах организма. Изменение их концентрации в различных биологических средах является показателем либо остроты, либо хронизации патологического процесса.
Ключевые слова: белки, лактоферрин, неоптерин, альфа-2-макроглобулин, остеокальцин.
O.V. Degtyarev, V.V. Duyko, U.A. Sazykina
THE ROLE OF ACUTE PHASE PROTEINS IN PATIENTS
IN PREDICTING DISEASE WITH DESTRUCTIVE CHANGES OF BONE TISSUE
The review article deals with a group of acute phase proteins of inflammation: lactoferrin, neopterin, alpha-2-macroglobulin, as well as specific protein osteocalcin, which play an important role in various metabolic processes of the body. The change of their concentration in various biological media is an indicator of either acute or chronic pathologic process.
Key words: proteins, lactoferrin, neopterin, alpha-2-macroglobulin, osteocalcin.
Изучение отдельных компонентов системы клеточной и гуморальной регуляции, формирующих неспецифическую реактивность организма в различные периоды патологического процесса, является необходимым условием для понимания механизмов, определяющих его эволюцию. Среди систем гуморального иммунитета, участвующих в формировании неспецифической реактивности, большое значение придается состоянию различных белковых систем крови, общей характеристикой которых являются их защитные функции, увеличение концентрации в сыворотке крови во время острой фазы воспалительных и деструктивных процессов. Этот феномен наряду с адаптационным синдромом и иммунитетом занимает существенное место в общей реактивности организма [16].
Поэтому для понимания механизмов неспецифической реактивности организма в различные периоды развития лепрозного процесса необходимо изучение состояния разных белковых систем крови.
Лепра - хроническое инфекционное заболевание человека, возбудителем которого является Mycobacterium leprae. Эта болезнь характеризуется длительным инкубационным периодом, затяжным течением, полиморфизмом клинических проявлений с преимущественным поражением кожных покровов, слизистых оболочек верхних дыхательных путей, периферической нервной системы, костномышечного аппарата и внутренних органов, склонностью к периодическим обострениям [1]. Изменения в костях, развивающиеся в результате нейротрофических нарушений, в той или иной степени определяются практически у всех больных лепрой. По данным В.В. Анохиной с соавторами (2008), патология верхних конечностей выявляется у 97 %, а нижних конечностей - 86 % от общего числа больных с инвалидностью, при этом наблюдается остеопороз с участками остеосклероза, что является начальным признаком трофических нарушений [1]. Встречаются и более значительные изменения, выявленные при рентгенологическом исследовании, когда на фоне выраженного остеопороза развивается концентрическая атрофия костей, а также остеолиз с выраженными пролиферативными изменениями в суставных концах проксимальных отделов, что способствует образованию патологических переломов, остеоартропатий, деформирующих артрозов, синостозов. Присоединение вторичной инфекции у больных лепрой часто приводит к остеомиелиту [3].
По частоте встречаемости физические нарушения верхних конечностей распределяются следующим образом: нарушение чувствительности - 100 %, ригидные суставы - 55,9 %, когтистая кисть
- 48,5 %, язвы и повреждения - 38,2 %, мутиляции легкой степени - 22,1 %, мутиляции тяжелой степени - 19,1 %, мутиляции максимальной степени - 2,9 %, свисающая кисть - 1,5 % случаев. Физиче-
ские нарушения нижних конечностей: нарушение чувствительности - 100 %, трофические язвы -73,3 %, согнутые и когтистые пальцы стопы - 55 %, мутиляции легкой степени - 33,3 %, контрактуры
- 31,7 %, мутиляции тяжелой степени - 30 %, свисающая стопа - 26,7 %, ампутация - 16,7 % случаев
[I]. Учитывая приведенные выше данные о физических нарушениях, можно сделать вывод о значительном ухудшении качества жизни пациентов с инвалидизирующими последствиями, поэтому исследование маркеров прогрессирования деструктивных изменений костной системы с целью ранней диагностики лепрозного процесса остается актуальной проблемой.
Особый интерес представляет изучение ряда белков острой фазы воспаления: лактоферрина, неоптерина, альфа-2-макроглобулина и специфического белка остеокальцина. В большинстве случаев указанные белки относятся к группе гликопротеидов и характеризуют не только острую фазу воспаления, но и активность деструктивных процессов [2].
Лактоферрин (ЛФ) является представителем семейства трансферринов. Он экспрессируется эпителиальными клетками внутренних желез млекопитающих, синтезируется и накапливается во вторичных гранулах нейтрофилов. Рецепторы лактоферрина обнаружены на мембранах моноцитов, лимфоцитов, нейтрофилов, эндотелия кишечника, мегакариоцитах, а также у некоторых бактерий
[II]. Средняя концентрация ЛФ в сыворотке крови здоровых людей составляет 120-300 нг/мл [18].
ЛФ обладает антибактериальной, антивирусной, противогрибковой, противовоспалительной, антиоксидантной и иммуномодулирующей активностью. Он оказывает влияние на микроорганизмы, выступая как хелатообразователь металла, связывая ионы железа в среде размножающихся бактерий, вирусов, грибов, играя роль эндогенного фактора защиты [18].
Первоначально ЛФ рассматривали как железосвязывающий белок молока, обладающий бакте-риостатическими свойствами. Однако в результате многих экспериментальных исследований и клинических наблюдений была определена его значимость во многих физиологических и биологических процессах организма, где одной из ведущих является способность ЛФ регулировать гомеостаз ионов железа при доставке к клеткам ретикулоэндотелиальной системы для кумуляции в виде ферритина. Отсюда следует, что при воспалении гипоферремия означает переход железа в ферритиновый пул, и если при этом отмечается значительное повышение концентрации ЛФ, то данный фактор расценивается как неблагоприятный прогностический признак, свидетельствующий об обширности повреждения при неполноценной реакции нейтрофилов. Этот феномен стал основой для определения ЛФ как белка острой фазы [11].
В настоящее время известно, что ЛФ опосредует реакции между поверхностным натяжением мембран клеток и силой их отталкивания между собой, тем самым способствует удержанию нейтро-филов в очаге воспаления и усиливает бактерицидное действие, катализируя выделение гидроксид-радикалов. Под влиянием бактериальных эндотоксинов и липополисахаридов происходит интенсивная дегрануляция нейтрофилов с выбросом ЛФ в плазму, в результате реализуется процесс агрегации нейтрофилов друг с другом и прилипание их к эндотелию сосудов в очаге воспаления, при этом концентрация данного белка вырастает в несколько раз. ЛФ защищает нейтрофилы от окислительного повреждения, ингибируя перекисное окисление липидов. Кроме того, он влияет на процессы гемостаза, с ним могут быть связаны некоторые нарушения тромбообразования при воспалительных заболеваниях и патологии нейтрофилов [18].
Также ЛФ может оказывать влияние на иммунные и воспалительные реакции по классическому пути, угнетая реакции, С3 и С5 компоненты комплемента с иммунными комплексами в степени, обратно пропорциональной насыщенности крови железом [18].
Соотношение между функциональной активностью нейтрофилов и концентрацией ЛФ в плазме крови является показателем воспалительных или деструктивных процессов при артритах различной природы. По данным как отечественных, так и зарубежных авторов, при реактивных артритах, возникающих в ответ на внесуставную инфекцию, выявлено усиление функциональной активности ней-трофилов с повышением уровня ЛФ крови, что свидетельствовало об активации неспецифических эффекторных механизмов [17]. В исследованиях, проведенных Т.Г. Даниловой (2004), у больных ревматоидным артритом (РА), псориатическим артритом и анкилозирующим спондилоартритом, имеет место другой тип реагирования в виде уменьшения ЛФ крови, наиболее выраженного при РА. Уровень ЛФ крови больных деформирующим остеоартрозом не отличается от нормы, что свидетельствует об устойчивости и достаточно сохранной координации реакции адаптации [4].
Однако в литературе чаще всего встречаются другие данные о том, что у больных ревматоидным артритом в период обострения уровень ЛФ повышается в 2-2,5 раза выше нормы, при этом его концентрация коррелирует со степенью активности воспалительного процесса. Можно предполо-
жить, что напряжение неспецифической защиты и развивающаяся функциональная неполноценность нейтрофилов приводит к их дегрануляции с последующей деградацией и выбросом ЛФ в плазму [15].
D. Muruganand с соавторами (2004) с помощью конкурентного иммуноферментного анализа (ELISA) провели исследование содержания уровня ЛФ в сыворотке больных лепрой. В качестве контроля использовали сыворотку от сопоставимого количества здоровых людей. Средний уровень ЛФ в сыворотке у здоровых лиц составил 0,277 мкг/мл, в то время как у больных лепрой он был вдвое выше. Кроме того, было доказано, что содержание ЛФ достоверно связано с возрастом и наличием деформаций верхних и нижних конечностей [25].
С клинической точки зрения, наиболее информативным лабораторным маркером активации клеточного иммунитета является концентрация неоптерина. Неоптерин — низкомолекулярное производное гуанозинтрифосфата, которое продуцируется моноцитами и макрофагами.
В настоящее время считают, что макрофаги являются не единственным источником неоптерина в организме. Дендритные клетки, образующиеся из моноцитов, также способны продуцировать неоптерин. В ответ на стимуляцию они увеличивают экскрецию птеридина в большей степени, чем макрофаги, и являются более чувствительными к действию интерферонов I типа [15]. Они стимулируют продукцию неоптерина и в клетках неиммунной системы: эндотелиальных, в клетках почечного эпителия, а также в фибробластах. Однако эта продукция значительно ниже, чем у макрофагов [16, 25].
В сыворотке взрослых здоровых людей концентрация неоптерина в среднем составляет 5,2 нМ/л, отмечаются небольшие колебания, связанные с возрастом, физиологическим состоянием, расовыми различиями [26].
Неоптерин может быть обнаружен в моче и плазме крови человека при различных патологиях, связанных с активацией клеточного иммунитета. Это обстоятельство сразу же привлекло внимание многих исследователей к неоптерину как к потенциальному маркеру для диагностики и мониторинга широкого спектра заболеваний. Имеются сведения о возможности мониторинга активности и прогнозирования развития инфекционного процесса, диагностики в период, предшествующий сероконверсии, контроля терапии при вирусных, паразитарных и внутриклеточных бактериальных инфекциях [17].
При патологических состояниях человека, связанных с активацией клеточного иммунитета, концентрация неоптерина в крови может увеличиваться на 2-3 порядка. Отмечается достоверное повышение уровня неоптерина у 69,8 % детей при воспалительных процессах ювенильного РА [13].
Н.В. Лысак и О.В. Бугрова (2008) в своих исследования показали, что наиболее часто дебют иммуновоспалительного процесса при РА сопровождается увеличением концентрации неоптерина в сыворотке крови. Это ассоциируется с утяжелением течения процесса, значительным антителообра-зованием и прогрессированием суставного поражения, подтвержденными рентгенологическими исследованиями [12]. Согласно литературным данным, закономерный рост фактора некроза опухоли в дебюте РА является важной причиной гиперпродукции неоптерина при этом заболевании, обеспечивающим костимуляторный сигнал для синтеза молекулы неоптерина [17, 21]. Все клинические характеристики суставного синдрома у больных с высокой концентрацией неоптерина свидетельствуют о тяжести течения. Отмеченный факт снижения уровня неоптерина по мере увеличения давности РА от 2 до 6-12 месяцев и высокое содержание неоптерина при минимальной давности болезни может иметь важное прогностическое значение [12].
Таким образом, определение в крови концентрации неоптерина имеет важное клиническое значение для оценки активности иммунопатологического процесса и прогноза заболевания на ранних стадиях аутоиммунного процесса с деструктивными изменениями костной системы.
В развитии как воспалительных, так и дистрофических процессов важную роль играют ингибиторы протеаз, в частности, альфа-2-макроглобулина (МГ).
МГ - это белок, который обнаружен во всех биологических жидкостях, синтезируется многими клетками [7, 8, 9]. Рецепторы к нему обнаружены не только на поверхности практически всех видов клеток, но и на внутренних мембранах клеточных органелл [20]. Высокая конформационная пластичность данного белка, а также наличие дополнительного гидрофобного сайта связывания позволяет МГ участвовать в разных, зачастую функционально противоположных иммунных реакциях [9]. Он является основным переносчиком многих белков, ферментов и цитокинов, а его различные конфор-мационные формы способны как стимулировать, так и тормозить процессы апоптоза [19]. Кроме того, именно МГ участвует в представлении большинства антигенов клетками иммунной системы.
Количество МГ в плазме практически здоровых взрослых людей колеблется от 1,5 до 4,2 г/л. Концентрация его у женщин примерно на 20 % выше, чем у мужчин. Он присутствует не только в плазме крови, но и в синовиальной, амниотической, спинномозговой жидкостях, лимфе, а также об-
наружен в субклеточных фракциях мембран и тромбоцитах. Синтез и секреция МГ осуществляется в основном гепатоцитами.
Важнейшей биологической функцией МГ является угнетение активности протеаз. В литературе встречаются сообщения о том, что альфа-2-макроглобулин обладает способностью присоединяться к белкам неферментативной природы, таким, как карбоксипептидаза А, аспартатаминотрансфераза, миелин, гистон [6].
МГ является одним из ингибиторов фибринолиза. В комплексе с ним плазмин менее активно расщепляет фибриноген и VIII фактор свертывания [8].
Значительна роль МГ в метаболизме соединительной ткани, где он контролирует процессы синтеза и расщепления основных ее компонентов: коллагена, эластина, протеогликанов и структурных гликопротеинов. Данный гликопротеин способен продуцировать В-лимфоциты (но не выделять их). На функциональную активность макрофагов и нейтрофилов МГ оказывает существенное влияние. Под его воздействием в данных клетках активизируется продукция и высвобождение различных медиаторов, что способствует миграции макрофагов и нейтрофилов к зоне воспаления. При системном характере воспаления МГ связывается с протеазами в микросреде клеточной поверхности лимфоцитов, сегментно-ядерных нейтрофильных гранулоцитов, макрофагов, образуя комплекс, который в дальнейшем удаляется из организма. Таким образом, он может выполнять защитную функцию [9].
Как известно, МГ в синовиальной жидкости здоровых людей отсутствует, но он связан с протеазами в полости сустава больных ревматическим остеоартрозом [10].
В.Н. Зорина, Н.А. Трофименко с соавторами (2006) исследовали концентрацию МГ и его комплексов с ^О в сыворотке крови пациентов с различной степенью активности РА, а также взаимосвязь с другими факторами гуморального иммунного ответа. В итоге по сравнению со здоровыми людьми обнаружено значительное повышение МГ-^О, ^О, ^М, ^А, С3, 1Ь-1Б, 1Ь-6, ревматоидный фактор класса ^М (РФ-^М) у больных РА третьей степени; МГ-^О, ^О, 1Ь-6 - у больных со второй и повышение только РФ-^М — первой степени активности. При этом общий уровень МГ при РА и реактивном артрите не изменяется, однако количество комплексов МГ с ^О возрастает с увеличением степени активности РА и не отличается от уровня здоровых при реактивном артрите [10].
У больных лепрой повышение МГ свидетельствует как об активности, так и о хронизации лепрозного процесса [5]. Это позволяет рекомендовать определение данного показателя как критерий эффективности проводимой терапии.
Одним из перспективных и интенсивно изучаемых маркеров образования кости является остеокальцин (Ок). Это неколлагеновый белок костной ткани, который синтезируется зрелыми остеобластами, одонтобластами и гипертрофированными хондроцитами [22, 24]. В настоящее время имеются данные, свидетельствующие, что уровень Ок является чувствительным и специфическим показателем поздней стадии дифференцировки остеобластов и имеет циркадный ритм [22]. Его концентрация ниже всего в полдень, затем она повышается и после полуночи достигает пика. В норме у детей количество Ок в плазме составляет 2,8-41,0 нг/мл, у мужчин - 3,0-13,0 нг/мл. У женщин наблюдается широкая вариация уровня данного белка: до менопаузы он составляет 0,4-8,2 нг/мл, во время менопаузы увеличивается в пределах от 1,5 до 11,0 нг/мл. В первые 6 месяцев беременности его концентрация снижается, а затем к моменту родов возвращается к норме [25].
Предполагается участие Ок в регуляции процесса резорбции. При его высоком уровне наблюдается значительная резорбция кости. Ок является показателем уровня костного метаболизма в целом, а также возможным прогностическим индикатором усиления заболевания костей. Более 90 % синтезируемого остеобластами Ок у молодых и около 70 % у зрелых людей включается в костный матрикс, а остальная часть попадает в кровоток. Эта доля Ок может меняться в зависимости от характера метаболических нарушений в кости [14]. Уровень Ок в сыворотке в период полового созревания коррелирует с ростом скелета и повышается при ряде заболеваний, которым свойственно увеличение скорости ремоделирования кости, - первичном и вторичном гиперпаратиреозе, гипертиреозе, болезни Педжета и акромегалии, остеомаляции, постменопаузальном остеопорозе, хронической почечной недостаточности. Напротив, он понижается при гипотиреозе, гипопаратиреозе, у пациентов, получающих кортикостероиды, и в ряде случаев при множественной миеломе и гиперкальциемии, обусловленной злокачественными опухолями. Сравнивая уровень Ок в сыворотке с результатами гистомор-фометрии гребня подвздошной кости и данными исследования кинетики кальция, мы установили, что при большинстве состояний, характеризующихся сопряженностью резорбции и синтеза костной ткани, он может считаться адекватным маркером скорости ремоделирования кости, а в ситуациях, когда резорбция и синтез костной ткани разобщены, - специфическим маркером костеобразования [22].
А. IsЫkawa с соавторами (2001) провели исследования содержания Ок в крови больных лепрой, имеющих остеопороз. В результате их работы выявлено значительное увеличение Ок в крови лепрозных больных с остеопорозом, чем больных без остеопороза [23].
В настоящее время считают, что Ок является индикатором метаболизма костной ткани, так как его концентрация в крови отражает активность остеобластов как результат нового синтеза, а не освобождение его при резорбции кости. Поэтому определение данного показателя становится актуальным для выявления остроты патологического процесса и дифференциальной диагностики заболеваний, связанных с поражением костей [23, 24].
Таким образом, группа белков острой фазы: лактоферрин, неоптерин, альфа-2-макроглобулин, а также специфический белок остеокальцин играют важную роль в различных метаболических процессах организма. Изменение их концентрации в различных биологических средах является показателем либо остроты, либо хронизации патологического процесса, что делает актуальным исследование их уровня у больных с заболеваниями костной системы.
Список литературы
1. Анохина, В. В. Инвалидизирующие последствия у больных лепрой / В. В. Анохина, Н. Г. Урляпова // мат-лы Международной научно-практической конференции, посвященной 60-летию института и 85-летию противолепрозной службы России (г. Астрахань, 16-17 октября 2008 г.). - Астрахань : ИД «Астраханский университет», 2008. - С. 92-99.
2. Архипенкова, А. А. Роль белков острой фазы воспаления при псориазе / А. А. Архипенкова,
B. М. Верещагина, Г. И. Суколин и др. // Российский журнал кожных и вененерических болезней. -2003.- № 3.- С. 23-25.
3. Войкова, О. И. Рентгенологические исследования костей у больных лепрой / О. И. Войкова,
Е. С. Балыбин // мат-лы Международной научно-практической конференции, посвященной 60-летию института и 85-летию противолепрозной службы России (г. Астрахань, 16-17 октября 2008 г.). - Астрахань : ИД «Астраханский университет», 2008. - С. 108-111.
4. Данилова, Т. Г. Сравнительная оценка лактоферрина крови при различных заболеваниях суставов / Т. Г. Данилова // Успехи современного естествознания. - 2004. - № 1. - С. 91-91.
5. Дегтярев, О. В. Связанный с беременностью альфа-2-макроглобулин как показатель хрони-зации специфического лепрозного процесса / О. В. Дегтярев // Вестник дерматологии - 2007. - № 1. -
C. 28-32.
6. Дубровин, С. М. Альфа-2-макроглобулин : современное состояние вопроса / С. М. Дубровин,
A. В. Муромцев, Л. И. Новикова // Клиническая лабораторная диагностика. - 2000. - № 6. - С. 3-7.
7. Зорин, Н. А. Роль белков семейства макроглобулинов в механизмах инфицирования / Н. А. Зорин, В. Н. Зорина // Журнал микробиологии. - 2004. - № 3. - С. 105-112.
8. Зорин, Н. А. Универсальный модулятор цитокинов альфа-2-макроглобулин / Н. А. Зорин,
B. Н. Зорина, Р. М. Зорина // Иммунология. - 2004. - № 5. - С. 302-304.
9. Зорин, Н. А. Роль альфа-2-макроглобулина при онкологических заболеваниях / Н. А. Зорин,
В. Н. Зорина, Р. М. Зорина // Вопросы онкологии. - 2004. - № 5. - С. 515-519.
10. Зорина, В. Н. Альфа-2-макроглобулин, его комплексы с ^О и некоторые факторы гуморального иммунитета при ревматоидном артрите / В. Н. Зорина, Н. А. Трофименко, С. В. Архипова и др. // Научно-практическая ревматология. - 2006. - № 1. - С. 22-27.
11. Лактионов, П. П. Разработка двухсайтного иммуноанализа с использованием поликлональных антител для определения концентрации лактоферрина в сыворотке крови человека / П. П. Лактионов, Н. А. Шевчук, В. А. Наумов и др. // Вопросы медицинской химии. - 1999. - № 2. - С. 7-9.
12. Лысак, Н. В. Неоптерин у больных на ранней стадии ревматоидного артрита / Н. В. Лысак, О. В. Бугрова // Научно-практическая ревматология. - 2008. - № 1. - С. 11-13.
13. Марушко, Т. В. Роль протозоидных циторинов в развитии хронического процесса при ювенильном ревматоидном артрите / Т. В. Марушко, Г. Ф. Гавриленко, В. В. Бережной, Г. Ф. Клубова // Украинский ревматологический журнал. - 2006. - № 1. - С. 33-37.
14. Минченко, Б. И. Биохимические показатели метаболических нарушений в костной ткани. Часть 2. Образование кости / Б. И. Минченко, Д. С. Беневоленский, Р. С. Тишенина // Клиническая лабораторная диагностика. - 1999. - № 4. - С. 11-17.
15. Пащенков, М. В. Основные свойства дендритных клеток / М. В. Пащенков, Б. В. Пинегин // Иммунология. - 2001. - № 4. - С. 7-16.
16. Серов, В. В. Воспаление : руководство для врачей / В. В. Серов, В. С. Пауков. - М. : Медицина, 1995. - 640 с.
17. Степанец, О. В. Растворимые рецепторы фактора некроза опухоли А 55 KDA (РФНО - 55 Р) при ревматоидном артрите, взаимосвязь с другими маркерами иммунологической активации (РИЛ-2РА, ИЛ-13, неоптерином) / О. В. Степанец, М. Б. Насонова, Н. В.Чичасова, Е. Л. Насонов // Научнопрактическая ревматология. - 2003. - № 2. - С. 95-95.
18. Трунов, А. Н. К вопросу о диагностической значимости лактоферрина / А. Н. Трунов, И. В. Кудрявцева // «Новости “Вектор-Бест”» : информационный бюллетень. - 2000. - № 2. - С. 5-7.
19. Baier, A. Apoptosis in rheumatoid arthritis / A. Baier, I. Meineckel, S. Gay, T. Pap // Curr. Opin. Rheumatol. - 2003. - Vol. 15. - Р. 274-279.
20. Birkenmeier, G. Targetting the proteinase inhibitor and immune modulatory function of human al-pha-2-macroglobulin / G. Birkenmeier // Mod. Asp. Immunobiol. - 2001. - Vol. 2. - Р. 32-36.
21. Feldman, M. Rheumatoid arthritis / M. Feldman, F. M. Brennar, R. N. Maini // Cell. - 1996. -Vol. 85. - Р. 307-310.
22. Garnero, P. Increased bone turnover in late postmenopausal women is a major determinant of osteoporosis / P. Garnero, E. Sornay-Rendu, M. Chapuy // Cell. - 1996. - Vol. 11. - P. 337-349.
23. Ishikawa, A. Osteoporosis, bone turnover and hypogonadism in elderly men with treated leprosy / A. Ishikawa, S. Ishikawa, M. Hirakawa // Lepr. Rev. - 2001. - Vol. 72. - P. 322-329.
24. Masters, P. W. Commercial assays for serum osteocalcin give clinically discordant results / P. W. Masters, R. G. Jones, D. A. Purves et al. // Clin. Chem. - 1994. - Vol. 40. - P. 358-363.
25. Muruganand, D. Ebenezer Daniel. Mycobacterium leprae infection and serum lactoferrin levels / D. Muruganand // Lepr. Rev. - 2004. - Vol. 75. - Р. 282-288.
26. Schennach, H. Factors influencing serum neopterin concentrations in a population of blood donors / H. Schennach, C. Murr, E. Gachter // Clin. Chem. - 2002. - Vol. 48. - P. 643-645.
Дегтярев Олег Владимирович, доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник ФГУ «НИИ по изучению лепры» Минздравсоцразвития России, доцент кафедры дерматовенерологии ГБОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия» Минздравсоцразвития России, Россия, 414000, г. Астрахань, ул. Бакинская, д. 121, тел.: (8512) 52-51-33, e-mail: agma@astranet.ru.
Дуйко Виктор Васильевич, кандидат медицинских наук, директор ФГУ «НИИ по изучению лепры» Минздравсоцразвития России ДА, Россия, 414000, г. Астрахань, проезд Н. Островского, д. 3, тел.: (8512) 33-1322, e-mail: niil@astmail.astranet.ru.
Сазыкина Ульяна Андреевна, аспирант ФГУ «НИИ по изучению лепры» Минздравсоцразвития России ДА, Россия,414000, г. Астрахань, проезд Н. Островского, д. 3, тел.: (8512) 33-13-22, e-mail:
niil@astmail.astranet.ru.
УДК 615.224
© В.Н. Кивва, И.В. Кладова, Д.Ш. Дубина, Н.А. Славская, Е.А. Иншина, 2012
В.Н. Кивва1, И.В. Кладова2, Д.Ш. Дубина1, Н.А. Славская3, Е.А. Иншина1
КАРДИОНЕВРОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРИМЕНЕНИЯ ИНГИБИТОРОВ АНГИОТЕНЗИН-ПРЕВРАЩАЮЩЕГО ФЕРМЕНТА. ВЗГЛЯД ФАРМАКОЛОГА
1ГБОУ ВПО «Астраханская государственная медицинская академия» Минздравсоцразвития России 2ГБОУ ВПО «Ростовский государственный медицинский университет» Минздравсоцразвития России 3МБУЗ «Городская больница № 1 им. Н.А. Семашко», г. Ростов-на-Дону
Обзор посвящен анализу фармакодинамических эффектов ингибиторов ангиотензин-превращающего фермента, позволяющих успешно применять данную группу препаратов в лечении и профилактике цереброваскулярных и гемодинамических расстройств у больных артериальной гипертензией.
Ключевые слова: ингибиторы ангиотензин-превращающего фермента, артериальная гипертензия, головной мозг, нарушения мозгового кровообращения.
