CC BY
50
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ПЕТРОЗАВОДСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА
№ 5 (158). С. 95-97 Филологические науки 2016
УДК 811.161
ИРИНА АЛЕКСЕЕВНА ИЗМЕСТЬЕВА
доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и литературы Гуманитарно-педагогического института, Тольяттинский государственный университет (Тольятти, Российская Федерация) 12-1гта@таИ ги
РИТМИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛЕТОПИСНОЙ ПОВЕСТИ «О УБЬЕНЬИ БОРИСОВЪ»
Рассматриваются ритмические особенности летописной повести «О убьеньи БорисовЪ», которые обусловлены жанрово-композиционным построением повести и идейно-содержательной стороной произведения. Ритмический рисунок определен тремя темами: событийной основой, нравоучениями и молитвенным напевом, которые переданы при помощи различных лексико-грамматических средств. Обращение к синтаксическому параллелизму и стилистической симметрии, однотипным грамматическим формам и звуковым совпадениям лексем позволяет создать грамматическую рифмовку текста, отразить мелодичный характер повествования. Следование канону и использование образных возможностей русской речи определяют языковые особенности складывающегося на Руси агиографического жанра.
Ключевые слова: ритм, синтаксический параллелизм, стилистическая симметрия, грамматическая рифма, звуковые совпадения, летописная повесть «О убьеньи Борисов^»
История русского летописания рассматривается с разных точек зрения в многочисленных специальных трудах А. А. Шахматова, В. В. Виноградова, Д. С. Лихачева, М. Д. Приселкова, И. Н. Данилевского, И. С. Улуханова и других ученых. Неодинаковая интерпретация фактического материала и различная методика его анализа приводят к тому, что вопросы изучения русских летописей продолжают оставаться актуальными для исследователей. Большой интерес представляет ритмическая организация развивающегося в древнерусской литературе агиографического жанра. В цикл произведений, посвященных судьбе Бориса и Глеба, входят летописная повесть «О убьеньи БорисовЪ» 1015 года, «Чтеше о житш и погубленш блаженную страстотръпицю Бориса и ГлЪба» и «Сказаше и страсть и похвала святюю мученику Бориса и Глеба». С опорой на труды по теории ритма М. Л. Гаспарова, М. М. Гришмана, В. М. Жирмунского, Б. В. Томашевского и других покажем, как древнерусская литературная традиция вырабатывает способы отражения мира, учитывая библейские приемы соотнесения действительности и ее литературного воплощения.
Сюжетно-образный строй повести «О убье-ньи БорисовЪ» (Лаврентьевская летопись, 6523 год) [3] обусловлен агиографическим характером текста, посвященного князьям-страстотерпцам, а идейно-композиционное построение повести определяет многоплановый ритмический рисунок. В произведении закономерно чередуются фрагменты трех типов: событийный ряд представлен четким динамичным ритмом с нарастающей напряженностью (преступный умысел, известие о готовящемся заговоре, убийство князей, убийство слуги, дальнейшая судьба убиенных [4]); замедленное повествование получают нравоучительные вставки и фрагмен-
ты, передающие оценку душевного состояния и поступков героев (Святополка, Бориса, Глеба, слуги Бориса); ритмически плавные части текста определены молитвенным напевом псалмов и заключительной похвалой в честь Бориса и Глеба.
Заданность ритма связана не только с сю-жетно-композиционной, смысловой стороной произведения, но и лексико-грамматическими средствами языка. Динамика сюжетной линии определена тем, что при описании череды событий используется прием синтаксического параллелизма (СвАтополкь же сЪде КыевЪ по юци сво-емь- и сьзва Кыяны и нача даяти имь имЪнье...; рЪша же кму дружина. юнь же реТ..; и приде Смоленьску- и поиде от Смоленьска яко зрЪемо-и ста на СмждинЬ в насадЪ... и др.). Отмечается грамматическая однотипность соседних синтаксических групп, в которых повтор слов передает быстрое развитие действия, лишенного эмоционального сопровождения, что позволяет передать фактическую сторону происходящего.
Этот прием применен и к фрагментам, передающим лирические отступления и поучения (Золь бо члвкь тщасА на злое не хужи есть бЪса- бЪси бо Ба"боятсА- а золь члвкь ни БабоитсА- ни члвкь са стыдить- бЪси бо крГа са боять Гна- а члвкь золь ни кр*га са боить). Причем фрагменты поучений приближаются по своей организации к библейской языковой традиции, когда в параллельных конструкциях с повторяющимся рядом слов возникает градация, углубляющая значение слов. Так, поучение о злом человеке с помощью параллелизмов рисует нравственные ориентиры, выстраивает положительную и отрицательную модель поведения.
Псалмопение и молитва блаженного Бориса также отражают библейскую ритмическую традицию, связанную с обращением к Богу (Ги оус-лыши, Ги .на та оуповах и спаси ма и .. .избави
© Изместьева И. А., 2016
96
И. А. Изместьева
ма, Ги .. .сподоби; и пакы... и пакы; яко стрЬлы ...яко азъ ...яко не юправдитсА ... яко погна ... яко послании .яко юбидоша), параллельные конструкции варьируют тему скорби и надежды, постепенно разъясняя и углубляя ее. Градуальный синонимический параллелизм сочетается с антитетическим параллелизмом, когда подчеркивается противопоставленность поведенческих установок (мнози въстають на ма ... язъ на раны готовъ).
Синтаксический параллелизм организован за счет использования однотипных грамматических форм (аориста, повелительного наклонения, неопределенной формы глагола): сЬде, съзва, нача, приде, ста; поиди, сади, не буди, буди; погубити, сложити, створити и др. Звуковые соответствия отражают внутреннюю грамматическую рифму (на-падоша, насунуша, прободоша, избиша, усЬкнуша, снАша, ствергоша, не юбрЬтоша; оувертЬвше, възложивше и под.), что также организует текст как единое ритмически оформленное произведение. В событийной части повести, подчеркивая смену происходящих событий, синтаксически однотипные конструкции вопросно-ответной формы позволяют передать диалогичность речи (рЬша же ему дружина ютнА... - юнъ же реТ..; ре^же Путьша с Вышегородьци... - юнъ же ре^имъ...).
Большая нагрузка в синтаксически параллельных конструкциях принадлежит повторяющимся частицам (и, же, бо и др.), которые выполняют текстообразующую функцию и, как подчеркивает В. В. Колесов, выступают как клитики, которые оттягивают на себя ударение с соседних полнозначных слов, «обеспечивая ритмическое единство формулы» [1: 626]. Событийный ряд связан с частицей же (СвАтополкъ же сЬде, юни же приимаху, Борису же възъвратившюсА съ вои, юнъ же ре11, Борисъ же стояше, Стополкъ же приде и др.). В. В. Колесов отмечает, что повторяющиеся частицы выступали в качестве своеобразной «скрепы» словоформ в устойчивой речевой формуле, «не претендуя при этом на существенность семантического или грамматического статуса» [1: 617]. Однако в разных фрагментах текста отмечается строго закономерное использование частиц: же преобладает в событийной части текста, выделяя поступки героев; частица бо функционирует в тех частях, в которых содержится оценка поведения и душевного состояния героев (и плакасА по юци велми- любимъ бо бЬ юцемь своимь паче всЬхъ; ю сАковыхъ бо Солом[он]ъ ре"^ скори суть пролити кровь бес правды- ти бо юбЬщаютсА крови-сбирають собЬ злая-сихъ путье суть скончавающи* беззаконье-нечестьемь бо свою дшю емлють; слышаша блжнаго Бориса поюща заоутреню бЬ бо ему вЬсть оуже яко хотАть по-губити и; бЬ бо се любимъ Борисомь; сици бо слоугы бЬси бывають, бЬси бо на злое посылаеми и др.). Повтор союза и (и помолившюсА ему воз-леже . и се нападоша . и насунуша . и про-бодоша) передает постепенное нарастание напряжения и развязку событий в повествовательной части текста. Вставки из псалмов и похвала не содержат таких повторяющихся средств ритмизации текста.
Промежуточные строки оценочной части повествования отличают плавность и замедленность, которые создаются за счет включения в текст причастий настоящего и прошедшего времени (и плакасА по юци велми- любимъ бо бЬ юцемь своимь паче всЬхъ и ста на ЛьтЬ пришедъ (Борис); Стополкъ же исполнивъсА безаконья- Каи-новъ смыслъ приимъ посылая к Борису глше; бЬ бо се любимъ Борисомь (Слуга)) и повторяющихся предложно-падежных форм (съ праведными, съ прркы и аплы, с лики, съ англы; оу брата своего Бориса- у цркве ста*' Василья; плачасА по юци-паче же по братЬ). Так, с помощью однотипных морфологических форм уточняются душевное состояние и детали поведения героев, передана нравственная сторона совершенных поступков.
В оценочной части отмечается явление стилистической симметрии, «когда об одном и том же в сходной синтаксической форме говорится дважды» [2: 418]. Лексический повтор антонимов в параллельных конструкциях семантически и ритмически усиливает противопоставление ангелов и бесов (бЬси бо на злое посылаеми- бывають англи на блгое посылаеми- англъ бо члвку зла не створАеть- но блгое мыслить ... хьяномъ помагають и заступають ... а бЬси на злое всегда ловАть...) В таком антитетическом параллелизме противопоставления связаны с основным содержанием повести и отвечают ее идейному замыслу.
Молитвенные фрагменты текста подготавливают трагический исход событий, выделяя главную мысль в ходе развития сюжета, которая затем обобщена в конце повести в виде похвалы князьям-страстотерпцам. Ритм молитвы Бориса определен обращением к Богу, повторами глагольных форм повелительного наклонения (Ги оуслыши, и не вниди, и избави мя, и мене сподоби прияти, и не сотвори кму), которые создают образ сильной личности, готовой к испытаниям. Молитвенный ритм обращения Глеба к Богу о себе и брате эмоциональный, неровный, текст содержит вопросительные предложения и предложения с условными конструкциями с союзом аще. Обращение имеет кольцевую композицию, повтор восклицания о готовности принять участь брата (луче бы ми умрети съ братомь- нежели жити на свЬтЬ семь) усилен определением (въ свЬтЬ семь прелестнЬмь), отсутствие частицы ли переводит завершающее восклицание из плана сомнений и вопросов о дальнейшей судьбе в план окончательно сделанного выбора (луче бо ми было с тобою жити- неже въ свЬтЬ семь прелестнЬм).
Заключительный фрагмент повести содержит похвалу братьям. Ритм задают девять анафорических восклицаний (радуйтасА, стрпца Хва.., радуйтасА, нбсная жителА.., радуйтасА, Борисе и ГлЬбе бомдрая и др.). В каждой части, соответствующей этим восклицаниям, используется грамматическая рифмовка: употребление форм двойственного числа настоящего времени глаголов (подаета, юбиходита, просвЬщаета, покорита, сподобита), аориста (явистасА, сподобистасА, наслЬдоваста), использование форм прилагательных (нбная жителА, едино-
Ритмические особенности летописной повести «О убьеньи Борисов^»
97
мысленая служителА, Борисе и Глебе-бомдрая, воды живоносныя, свЪтилника предобрая, заступника теплая, холюбивая стрпца и др.) и причастий (приходАщим, стражющимь, юзарАюща, ютгонАща, просвЪщающа, напаяюща, ицЪлАюща и др.), которые дают образную характеристику братьев, конкретизируют, разьясняют и развивают добродетельные качества, тем самым усиливают эмоциональное воздействие текста.
Ритмичность достигается также звуковыми совпадениями (жителА - служителА, единоюбразна - единодшьна, свЪтозарна - свЪтилЪ -свЪтилника - светоносная - свЪть - свЪтлЪи, свЪтилника - заступника - стртьника и др.) и однотипно построенными предложениями с причинно-следственной связью (используются союзы яко, яже: яже исцЪленье подаета.., яко потока. истЪкають, яко свЪтилЪ юзарАюща.., яко вса напаяюща ср^ца.).
В восклицаниях обнаруживается внутренний параллелизм по принципу хиазма, на который обратил внимание Р. О. Якобсон [5], - в одной части предложения прилагательные следуют за существительным, а в следующей части предшествуют ему, и наоборот: нбная жителА, единомыс-леная служителА - верста единоюбразна, стымь единодшьна; Борисе и Гл'Ьбе- бомдрая, воды живоносныя - вЪрным людемь на ицЪленье; [луча] светозарна, вЪрою неоуклоньною - лукаваго змия поправша и др. Такая повторяющаяся соотнесенность эпитетов делает похвалу ритмически уравно-
вешенной и плавной. Семантическое усиление текста создается за счет стилистической симметрии, при которой синонимические средства расширяют, уточняют мысль, придавая ей символическое значение: свЪтлЪи звЪздЪ заоутра вьсходАщии; вЪрою и любовью; единомысленая - единоюбразна - единодшьна; бомдрая - яко. воды живоносныя; луча светозарна и яко свЪтилЪ юзарАюща всю землю Русьскую; красны" всЪхь наслЪдоваста^ в нбЕнЬмь житьи славу и раискую пищу и свЪть разумныи красныя радости; каплАми кровными стыми- ючервивша багрАницю - земля бо [Руска] блгвисА ваю кровью; в мЬстЬхь златозарныхь в селЪхь нбныхь в славЪ неоувАдающеи и др. В целом похвала, отражая основные нравственные выводы, отличается богатством ритмического оформления.
Таким образом, летописная повесть «О убье-ньи Борисов^», отталкиваясь от бытующих агиографических традиций и следования канону на разных уровнях текста (идейно-композиционном, стилистическом и символическом), использует устойчивые лексико-грамматические средства языка. Ритмическая упорядоченность на основе параллелизма (на грамматическом, семантическом и фонемном уровнях) определена идейным замыслом, организует динамическое взаимодействие всех фрагментов текста и отражает не только мелодику русской речи, но и особенности языкового сознания древнерусского человека, в котором происходит борьба за нравственные христианские ценности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Колесов В. В. История русского языка. СПб.: Академия, 2005. 672 с.
2. Лихачев Д. С. Стилистическая симметрия в древнерусской литературе // Проблемы современной филологии: Сб. ст. к семидесятилетию академика В. В. Виноградова. М.: Наука, 1965. С. 418-422.
3. Полное собрание русских летописей: В 43 т. Т. I: Лаврентьевская летопись. М.: Языки русской культуры, 1997. С. 132-139.
4. Сочнева Н. А. Роль мотивов «Повестей о княжеских преступлениях» в композиции «Чтения о Борисе и Глебе»: к проблеме межжанровых взаимосвязей // Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 16 (307). Филология. Искусствоведение. Вып. 78. С 110-114.
5. Якобсон Р. Грамматический параллелизм и его русские аспекты // Якобсон Р. О. Работы по поэтике. М.: Прогресс, 1987. С. 99-132.
Izmest'eva I A., Togliatty State University (Togliatty, Russian Federation)
RHYTHMICAL FEATURES OF CHRONICLES "ON BORISOV'S MURDER"
Rhythmical features of the chronicles "On Borisov's Murder" are closely examined. The features in focus are characterized by the presence of several genres both in the structure of this narrative and in the ideologically substantial part of the composition. The rhythmical picture is defined by three themes: an event driven plot, preaching and prayer chants, which are conveyed with the help of multiple lexical grammatical means. References to syntactic parallelism and stylistic symmetry, grammatical forms of the same type, and lexemes identical in sounds helped to create the grammatical text rhyme and reflect the melodic mood of the narration. Devotion to canons and the use of the Russian language figurative potential define characteristics of the developing hagiografic genre of "Rus". Key words: rhythm, syntactic parallelism, stylistic symmetry, grammatical rhyme, sound matching, chronicles "About the killing of Borisov"
REFERENCES
1. Kolesov V. V. Istoriya russkogo yazyka [History ofthe Russian language]. St. Petersburg, Akademiya Publ., 2005. 672 p.
2. Likhachev D. S. Stylistic symmetry in ancient Russian literature [Stilisticheskaya simmetriya v drevnerusskoy literature]. Proble-my sovremennoy filologii: Sbornik statey k semidesyatiletiyu akademika V. V. Vinogradova. Moscow, Nauka Publ., 1965. P. 418-422.
3. Polnoe sobranie russkikh letopisey: V431. T. I: Lavrent'evskaya letopis' [Complete Collection of Russian Chronicles: In 43 vol. Vol. I: Laurentian Chronicle]. Moscow, Yazyki russkoy kul'tury Publ., 1997. P. 132-139.
4. Sochneva N. A. The role of the motives in "The novels of royal crimes" in the composition "The Tales about Boris and Gleb": on the problem of the inter genre relationship [Rol' motivov "Povestey o knyazheskikh prestupleniyakh" v kompozitsii "Chteniya o Borise i Glebe": k probleme mezhzhanrovykh vzaimosvyazey]. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya. Iskusstvovedenie [Chelyabinsk State University Herald. Philology. Arts]. 2013. № 16 (307). Issue 78. P. 110-114.
5. Yakobson R. Grammatical parallelism and its Russian aspects [Grammaticheskiy parallelizm i ego russkie aspekty]. Yakobson R. O. Rabotypopoetike. Moscow, Progress Publ., 1987. Р. 99-132.
Поступила в редакцию 22.03.2016
