CC BY
11
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Научная статья
УДК 34
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-2-218-225
NIION: 2003-0059-2/22-250
MOSURED: 77/27-003-2022-02-449
Риск-ориентированная модель государственного контроля (надзора): взгляд дошкольных образовательных организаций (социологический опрос)
Светлана Евгеньевна Титор
Государственный университет управления, Москва, Россия, setitor@mail.ru
Аннотация. С начала реформирования системы контрольно-надзорной деятельности и последовательного внедрения риск-ориентированного подхода как базового принципа этого вида управленческой деятельности сфера образования стала одним из объектов активных изменений. Начиная с 2016 года в соответствии с рекомендациями Рособрнадзора региональные органы исполнительной власти, наделенные полномочиями регулирования вопросов в сфере образования, и органы местного самоуправления начали внедрения риск-ориентированной модели. В 2020-2021 годах принято ряд нормативно-правовых актов, регламентирующих новые подходы контроля (надзора) в сфере образования и не только. Основной целью реформирования контрольно-надзорной деятельности является снижение административной нагрузки на подконтрольные субъекты. В этой связи, интересно проанализировать, как сами образовательные организации относятся к нововведениям. Исследование проведено на примере дошкольных образовательных организаций.
Ключевые слова: образование, контроль (надзор), дошкольные образовательные организации, риск-ориентированный подход
Для цитирования: Титор С. Е Риск-ориентированная модель государственного контроля (надзора): взгляд дошкольных образовательных организаций (социологический опрос) // Вестник Московского университета МВД России. 2022. № 2. С. 218-225. https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-2-218-225.
Original article
Svetlana E. Titor
State University of Management, Moscow, Russia, setitor@mail.ru
Abstract. Since the beginning of the reform of the system of control and supervisory activities and the consistent introduction of a risk-based approach as the basic principle of this type of management activity, the field of education has become one of the objects of active changes. Since 2016, in accordance with the recommendations of Rosobrnadzor, regional executive authorities with the authority to regulate issues in the field of education and local governments have begun implementing a risk-based model. In 2020-2021, a number of regulatory legal acts were adopted regulating new approaches to control (supervision) in the field of education and not only. The main goal of reforming control and supervisory activities is to reduce the administrative burden on controlled entities. In this regard, it is interesting to analyze how educational organizations themselves relate to innovations. The study was conducted on the example of preschool educational organizations.
Keywords: education, control (supervision), preschool educational organizations, risk-oriented approach
For citation: Titor S. E. Risk-oriented model of state control (supervision): the view of preschool educational organizations (sociological survey). Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2022;(2):218-225. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2022-2-218-225.
Вопросы образования, в том числе дошкольного ния России и ее субъектов, и регламентируются Феде-образования, являются вопросами совместного веде- ральным законом от 29 декабря 2012 г. № 273-Ф3 «Об
Risk-oriented model of state control (supervision): the view of preschool educational organizations (sociological survey)
© Титор С. Е., 2022
JURISPRUDENCE
образовании в Российской Федерации» [1] (далее — Закон об образовании), решаются органами государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере образования, а также органами местного самоуправления муниципальных районов и городских округов и образовательной организацией.
Происходящие в последние годы процессы в различных сферах деятельности органов исполнительной власти и местного самоуправления, направленные на совершенствование контрольно-надзорной деятельности, не могут не влиять и на изменение отношений к этим процедурам в сфере образования и могут стать хорошим аналогом для разработки и реализации соответствующих моделей с учетом особенностей объектов социальной сферы.
По итогам заседания Государственного совета Российской Федерации 23 декабря 2015 года Правительству Российской Федерации совместно с органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации было поручено принять меры по снижению административной нагрузки на образовательные организации, в том числе, путем сокращения мероприятий по контролю (надзору) в сфере образования (подпункт «в» пункта 2 (абзац 2) перечня поручений Президента Российской Федерации от 2 января 2016 г. № Пр-15ГС) [2].
Федеральная служба по надзору в сфере образования и науки Российской Федерации (далее — Рособ-рнадзор) во исполнение указанного поручения Президента Российской Федерации разработала и направила рекомендации органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющим переданные полномочия Российской Федерации в сфере образования, по отбору образовательных организаций для включения в ежегодный план проведения плановых проверок (письмо от 29 августа 2016 г. № 02-343) [3]. Рекомендации включали первые элементы риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) в сфере образования.
На региональном и муниципальном уровне было начато внедрение элементов риск-ориентированного подхода организации государственного и муниципального контроля (надзора).
Как известно, риск-ориентированная модель, прежде всего, должны снизить административную нагрузку на подконтрольные субъекты. Опыт экспериментального внедрения риск-ориентированной модели позволяет провести анализ, как оно влияет на отношение контролируемых лиц к такой практике.
В рамках исследования проведен социологический опрос среди дошкольных образовательных организаций по вопросам их отношения к риск-ориентированной модели контрольно-надзорной деятельности.
В приняло участие 867 дошкольных образовательных организаций (респонденты — руководители образовательных организаций, заместители руководителей по учебно-методической работе) из следующих субъектов Российской Федерации: Республики Башкортостан, Липецкой области, Республики Татарстан, Тульской области, Ивановской области, Смоленской области, Новосибирской области, Брянской области, Московской области, Челябинской области, Чувашской Республики, Свердловской области, Оренбургской области, Курской области.
Результаты опроса показали следующее: Вопрос «Известно ли вам о риск-ориентированном подходе при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования? (да/нет)».
Ответ «да» дали 562 респондента, что составляет 65 %, ответ «нет», соответственно, 305 (35 %) (рис. 1).
Да нет
Рис. 1
Вопрос «Применяется ли риск-ориентированный подход при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации? (да/нет)».
Ответ «да» дали 447 респондентов, ответ «нет» — 420, составляет практически 50:50 (рис. 2).
Рис. 2
Вопрос «Применяется ли риск-ориентированный подход при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в отношении вашей образовательной организации? (да/нет)».
Положительно ответили 368 респондента, что составляет 42 %, ответ «нет» — 499 (58 %) (рис. 3).
Рис. 3
Вопрос «Продолжительность применения риск-ориентированного подхода при реализации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в отношении вашей образовательной организации (указывается год начала применения риск-ориентированного подхода при реализации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования).
Отсутствие четкого федерального нормативного правового регулирования применения риск-ориентированного подхода при реализации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования обусловило невозможность для дошкольных образовательных организаций точно определить момент начала применения указанной модели контрольно-надзорной деятельности на территории субъекта Российской Федерации.
Варианты ответов дошкольных образовательных организаций варьируются от 10 июля 2013 г. до 31 декабря 2024 г.
Вопрос «Какие категории риска выделяются при реализации риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации?».
Более 45 % респондентов затруднились ответить на этот вопрос.
Около 10 % дошкольных образовательных организаций от шести до трех категорий риска в соответствии с действующим законодательством (чрезвычайно высокий, высокий, значительный, средний, умеренный, низкий).
Среди ответов назывались такие риски:
• негативные последствия несоблюдение обязательств;
• внешние и внутренние, кадровые риски:
• невозможность уследить введение новых норм законов;
• федеральный государственный надзор в сфере образования; федеральный государственный контроль качества образования; лицензионный контроль в сфере образования; учредительный контроль в сфере образования; федеральный государственный пожарный надзор; федеральный государственный надзор за соблюдением трудового законодательства и
иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права; федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор;
• налоговые риски; риски социального страхования; трудовые риски; иные риски;
• наличие жалоб, обращений, обоснованных при рассмотрении в департаменте контроля и надзора в сфере образования, наличие вступившего в силу административного нарушения, неисполнение предписания в течении календарного года;
• внешние: политический, экономический, социально-культурный, научно-технический; внутренние: управленческий, ресурсный, профессиональный, личностный.
Незначительное количество респондентов определили три категории рисков, поделив образовательные организации по следующим категориям:
Первая группа, образовательные организации:
• показывающие стабильно низкие результаты на уровне среднерегионального, по итогам региональных мониторингов, исследований качества образования, государственных итоговых аттестаций, всероссийских проверочных работ;
• в деятельности которых ранее были выявлены нарушения законодательства Российской Федерации в сфере образования, включая грубые нарушения лицензионных требований;
• на деятельность которых неоднократно поступали жалобы и обращения.
Вторая группа, образовательные организации:
• показывающие стабильный уровень образовательных достижений обучающихся на уровне среднерегионального, по итогам региональных мониторингов, исследований качества образования, государственных итоговых аттестаций, всероссийских проверочных работ;
• в деятельности которых не было выявлено грубых нарушений лицензионных требований.
Третья группа, образовательные организации:
• показывающие стабильно высокий уровень образовательных достижений обучающихся на уровне среднерегионального, по итогам региональных мониторингов, исследований качества образования, государственных итоговых аттестаций, всероссийских проверочных работ;
• в деятельности которых не выявлены нарушения законодательства Российской Федерации в сфере образования по результатам ранее проведенных проверок;
• на деятельность которых не поступали обращения и жалобы граждан.
Для определения категории риска респонденты предложили использовать:
• данные, размещенные в региональных информационных системах об уровне образовательных достижений обучающихся (результаты региональных мониторингов качества образования, государственных итоговых аттестаций, всероссийских проверочных работ);
• данные, размещенные на официальных сайтах образовательных организаций об уровне квалификации педагогических работников, результатов аттестации и наличии курсов повышения квалификации;
• результаты ранее проводившихся проверок, в том числе наличие или отсутствие нарушений, количество составленных протоколов об административных правонарушения;
• исполнение предписаний, выданных по результатам плановых и внеплановых проверок;
• наличие или отсутствие обращений граждан по вопросам нарушения законодательства Российской Федерации в сфере образования;
• наличие сведений о нарушении законодательства Российской Федерации в сфере образования, поступивших от других органов государственного контроля (надзора), органов прокуратуры;
• наличие положительной динамики образовательных достижений обучающихся, в том числе по результатам региональных монито-рингов, исследований качества образования, государственных итоговых аттестаций, всероссийских проверочных работ.
При определении категории респонденты рекомендовали производить суммирование значений показателей, которые характерны для конкретного субъекта.
Вопрос «Перечень критериев для отнесения образовательных организаций к категориям риска при реализации риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации».
Более половины респондентов (50 %) не смогли ответить на этот вопрос. Анализ ответов на этот и предыдущий вопрос свидетельствует, что большинство респондентов не владеют в какой-либо части терминологической базой риск-ориентированного подхода при организации контрольно-надзорной деятельности, не могут понять содержание вопроса и дать ответ.
Респонденты называли следующие критерии рисков:
• критерии тяжести потенциально негативных последствий возможного несоблюдения обязательных требований;
• критерий вероятности несоблюдения обязательных требований;
• низкие показатели качества образования;
• уровень квалификации работников;
• мониторинг качества организации деятельности ДОУ;
• пожарная безопасность;
• негативные последствия возможного несоблюдения на объекте защиты;
• показатели аварийности и травматизма;
• наличие или отсутствие лицензии на право оказания образовательных услуг;
• наличие или отсутствие внутреннего подразделения, отслеживающего исполнение требований, наличие сертифицированных систем внутреннего контроля;
• наличие или отсутствие административных взысканий по нарушениям в сфере образования;
• своевременность исполнения предписаний органов контроля (надзора);
• наличие или отсутствие обоснованных обращений граждан по вопросам нарушений законодательства в сфере образования;
• наличие или отсутствие положительной динамики образовательных достижений, в т.ч. по результатам региональных мониторингов;
• добросовестность контролируемых лиц, которая оценивается по результатам реализации контролируемым лицом мероприятий по снижению риска причинения вреда и его предотвращению;
• наличие независимой оценки соблюдения обязательных требований.
Некоторые образовательные организации ответили, что определение критерием риска является компетенцией Правительства РФ.
Вопрос «Порядок отнесения образовательных организаций к категориям риска при реализации риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации».
Ответы на этот вопрос выявили ситуацию, схожую с ответами на предыдущий вопрос.
Отдельные респонденты назвали следующий порядок отнесения образовательных организаций к критериям риска:
• сбор, обработка, анализ и учет сведений об объекте контроля;
• определение индикаторов риска нарушений обязательных требований;
• орган государственного контроля (надзора) размещает соответствующую информацию об этих объектах на своем официальном сайте;
• по запросу контролируемого субъекта орган государственного контроля (надзора) в срок, не превышающий 15 рабочих дней с даты по-
ступления такого запроса, направляет им информацию о присвоении их деятельности категории риска.
Вопрос «К какой категории риска относится ваша образовательная организация?».
Ответы дошкольных образовательных организаций демонстрируют, что более 60-70 % респондентов не знают, к какой категории риска относится их образовательная организация и не могут дать ответ на указанный вопрос.
Вопрос «Какие значения критериев послужили основанием для отнесения вашей образовательной организации к соответствующей категории риска?».
Ответы дошкольных образовательных организаций демонстрируют, что более 60-70 % респондентов не знают о существовании критериев для отнесения к категориям риска и не могут дать ответ на указанный вопрос.
Вопрос «Учитывается ли реализация образовательной организацией дополнительных общеразвиваю-щих программ при применении риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации? (да/ нет, порядок учета)».
Положительно на данный вопрос ответили 367 респондентов (42 %), ответ «нет» 500 (58 %) (рис. 4).
Рис. 4
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций, несмотря на утвердительный ответ, не смогли представить сведения о порядке учета реализации образовательной организацией дополнительных общеразвивающих программ при применении риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования.
В числе показателей учета дошкольные образовательные организации отразили: 1) отсутствие жалоб со стороны заказчиков образовательных услуг; 2) результаты мониторинга реализации дополнительных общеразвивающих программ; 3) материально-техническое оснащение образовательной организации; 4) кадровый потенциал; 5) количество детей.
Вопрос «Какие критерии отнесения к категориям риска являются по вашему мнению избыточными?».
Содержательные ответы на данный вопрос отсутствуют.
Вопрос «Какие критерии отнесения к категориям риска являются по вашему мнению ошибочными?».
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций не смогли ответить на указанный вопрос. Содержательные ответы: 1) уровень воспитанности; 2) опасности физических нагрузок; 3) декларирование выполнения обязательных требований; 4) изменение численности персонала и воспитанников; 5) добросовестность контролируемых лиц; 6) единые требования к зданиям старого и нового типа.
Вопрос «Какие критерии отнесения к категории риска необходимо обязательно включить в перечень критериев?».
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций не смогли ответить на указанный вопрос. Содержательные ответы: 1) уровень заработных плат сотрудников образовательных организаций; 2) отток работников из образовательной организации; 3) востребованность образовательных услуг; 4) уровень квалификации педагогических работников.
Вопрос «Какие критерии отнесения к категории риска могли бы быть включены в перечень критериев?».
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций не смогли ответить на указанный вопрос.
Вопрос «Изменялась ли категория риска в отношении вашей образовательной организации в течение последних 5 лет? Если да, то с какой категории риска на какую и почему?».
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций не смогли ответить на указанный вопрос либо дали отрицательный ответ.
Вопрос «Направляются ли органами власти в вашу образовательную организацию нормативные правовые акты (приказы, положения и т.п.), регулирующие порядок применения риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации (да/нет). В случае отрицательного ответа просим указать источники информации, из которых образовательная организация узнает об изменениях в нормативном регулировании применения риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в субъекте Российской Федерации».
Положительно ответили 497 (57%) респондентов, «нет» сказали 370 (43 %) (рис. 5).
JURISPRUDENCE
Рис. 5
В числе источников информации дошкольные образовательные организации отмечают: 1) Интернет; 2) справочные правовые системы (Консультант Плюс, Гарант); 3) официальные порталы органов государственной власти субъектов Российской Федерации; 4) средства массовой информации.
Вопрос «Направляются ли органами власти в вашу образовательную организацию ненормативные документы (методические рекомендации, разъяснения, письма и т.п.), определяющие порядок применения риск-ориентированного при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в субъекте Российской Федерации? (да/нет)».
Ответы «да» и «нет» разделились поровну: да — 428, нет — 439 (рис. 6).
формация отсутствует, 10 баллов — представлена полная и ясная информация)».
Ответы респондентов сложились следующим образом (рис. 7):
1 балл — 235 (28 %);
2 балла — 48 (5 %);
3 балла — 66 (8 %);
4 балла — 46 (5 %);
5 баллов — 189 (22 %);
6 баллов — 30 (4 %);
7 баллов — 54 (5 %);
8 баллов — 52 (6 %);
9 баллов — 35 (4 %);
10 баллов — 113 (13 %).
Большее количество ответивших (68 %) определили крайне низкую и среднюю ясность и информированность внедрения риск-ориентированного подхода к контрольно-надзорной деятельности в сфере образования.
250 200 150 100 50
48 46
54 52
-36-■-—-35-
■
■
Рис. 6
Вопрос «Имеется ли в вашем субъекте Российской Федерации информационный портал (профильная страница на сайте, электронный ресурс и т.п.), посвященный вопросам применения риск-ориентированного подхода при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в субъекте Российской Федерации? Если имеется, просим указать электронный адрес».
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций не смогли ответить на указанный вопрос либо дали отрицательный ответ.
Вопрос «Оцените полноту и ясность представляемой органами власти информации, в том числе на информационном портале, по порядку применения риск-ориентированного при организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации (по шкале от 1 до 10 баллов, где 1 балл — ин-
1 балл 2 балла 3 балла 4 балла 5 6 7 8 9 10
баллов баллов баллов баллов баллов баллов
Рис. 7
Вопрос «Участвует ли ваша образовательная организация (иные образовательные организации) в обсуждении вопросов реализации риск-ориентированной модели организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации (да/нет, формы участия в обсуждении, результаты обсуждений)».
Ответы на этот вопрос показали крайне низкую активность образовательных организаций в обсуждении риск-ориентированного подхода к контрольно-надзорной деятельности: «да» сказали 156 (18%) респондента, 711 (82 %) (рис. 8).
Рис. 8
В числе отмеченных форм участия: 1) мастер-классы; 2) семинары; 3) анкетирование; 4) опросы; 5) конференции; 6) совещания; 7) круглые столы; 8) ве-бинары.
Вопрос «Какие санкции применялись к вашей образовательной организации (должностным лицам) в период реализации риск-ориентированного подхода организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации?».
Подавляющее большинство дошкольных образовательных организаций не смогли ответить на указанный вопрос либо дали отрицательный ответ. Содержательные ответы: 1) предписания; 2) штрафы; 3) предупреждение.
Вопрос «Изменились ли виды санкций, порядок их применения, частота использования, тяжесть и другие характеристики в сравнении с периодом до внедрения риск-ориентированного подхода организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации? (да/нет, основные изменения)».
Никаких изменений в порядке, частоте, тяжести применения санкций не увидели большинство респондентов: 775 (89 %) (рис. 9).
Рис. 9
Вопрос «Применяются ли органами власти поощрительные (стимулирующие) меры к образовательным организациям (должностным лицам), стабильно относящихся к категории низкого риска (переходящих в категорию низкого риска)? (да/нет, перечень поощрительных мер)».
Применение стимулирующих мер к добросовестным субъектам контроля отметили только 143 респондентов (16 %), большинство — 724 (84 %) ответили «нет» (рис. 10).
Рис. 10
В числе поощрительных мер: 1) стимулирующие выплаты; 2) благодарственные письма; 3) дипломы; 4)
грамоты; 5) премирование; 6) медали.
Вопрос «Проводятся ли органами власти профилактические мероприятия при осуществлении риск-ориентированного подхода к организации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в вашем субъекте Российской Федерации (да/нет, перечень мероприятий).
Большинство опрошенных не увидели применение профилактических мероприятий — 536 (62 %), «да» ответили 331 (38 %) (рис. 11).
Рис. 11
В числе мероприятий: 1) разъяснительные беседы; 2) консультации; 3) оперативные совещания; 4) предостережения; 5) внутренние проверки; 6) мониторинг; 7) семинары.
Вопрос «Преимущества перехода на риск-ориентированную модель при реализации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в субъекте Российской Федерации для вашей образовательной организации (есть/нет, перечень преимуществ)».
Большинство опрошенных не увидели никаких преимущество риск-ориентированной модели государственного контроля (надзора) — 618 (71 %), «да» ответили 249 (29 %) (рис. 12).
Рис. 12
В числе выделяемых преимуществ: 1) уменьшение числа проверок; 2) учет интересов образовательной организации; 3) увеличение периода между проверками.
Вопрос «Недостатки перехода на риск-ориентированную модель при реализации государственного контроля (надзора) и муниципального контроля в сфере образования в субъекте Российской Федерации для вашей образовательной организации (есть/нет, перечень недостатков)».
Но и недостатков в риск-ориентированной модели не увидели большинство — 728 (84 %) (рис. 13).
есть ■ нет
Рис. 13
В числе выделяемых недостатков: 1) отсутствие полной информированности; 2) внедрение новых форм; 3) отсутствие методических рекомендаций; 4) рост количества внеплановых проверок.
Результаты исследования и социологического опроса позволяют сделать выводы, что дошкольные образовательные организации слабо владеют информацией об особенностях применения риск-ориентированного подхода при организации контрольно-надзорной деятельности в регионе присутствия, наблюдаются коммуникационные и смысловые разрывы между органами государственной власти и контролируемыми лицами. Таким образом, внедрение риск-ориентированной модели организации контрольно-надзорной деятельности пока не дает своих результатов, а именно: контролируемые лица не увидели разницы между до и после внедрения новой модели контроля (надзора).
Список источников
1. Федеральный закон от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации. http://www.pravo.gov.ru.
2. Перечень поручений Президента Российской Федерации от 2 января 2016 г. № Пр-15ГС по итогам заседания Государственного совета
Российской Федерации 23 декабря 2015 г. http:// www.kremlin.ru/acts/assignments/orders/51143.
3. Письмо Рособрнадзора от 29.08.2016 № 02-343. «О направлении методических рекомендаций по отбору образовательных организаций для включения в ежегодный план проведения плановых проверок» (вместе с «Рекомендациями органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющим переданные полномочия Российской Федерации в сфере образования, по отбору образовательных организаций для включения в ежегодный план проведения плановых проверок»). https:// online.consultant.ru.
References
1. Federal Law № 273-FZ of December 29, 2012 «On Education in the Russian Federation». http:// www. pravo. gov. ru.
2. List of instructions of the President of the Russian Federation dated January 2, 2016 № Pr-15GS following the meeting of the State Council of the Russian Federation on December 23, 2015. http:// www.kremlin.ru/acts/assignments/orders/51143.
3. Letter of Rosobrnadzor dated 29.08.2016 № 02-343 «On the direction of methodological recommendations on the selection of educational organizations for inclusion in the annual plan of scheduled inspections» (together with «Recommendations to the executive authorities of the subjects of the Russian Federation exercising the delegated powers of the Russian Federation in the field of education, on the selection of educational organizations for inclusion in the annual plan of scheduled inspections»). https:// online.consultant.ru.
Информация об авторе С. Е. Титор — кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author S. E. Titor — Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 29.12.2021; одобрена после рецензирования 24.01.2022; принята к публикации 21.02.2022.
The article was submitted 29.12.2021; approved after reviewing 24.01.2022; accepted for publication 21.02.2022.
