CC BY
42
Нестеров С.П. Таксономический анализ минусинской группы погребений с конем // Проблемы реконструкций в археологии. Новосибирск: Наука, 1985. С. 111-121.
Нестеров С.П. Стремена Южной Сибири // Методологические проблемы археологии Сибири. Новосибирск: Наука, 1988. С. 173-183.
Нестеров С.П. Конь в культах тюркоязычных племен Центральной Азии в эпоху средневековья. Новосибирск: Наука, 1990. 143 с.
Овчинникова Б.Б. К вопросу о захоронениях в подбоях в средневековой Туве // Этногенез и этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий. Омск: ОмГУ, 1983. С. 60-68.
Овчинникова Б.Б. Древнетюркские захоронения в подбоях в Центральной Туве // Древний и средневековый Восток. История, филология. М.: Наука, 1984. С. 215-223.
Овчинникова Б.Б. Тюркские древности Саяно-Алтая в VI-X вв. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1990. 223 с.
Ольховский B.C. Погребальная обрядность и социологические реконструкции // РА. 1995. №2. С. 85-98.
Савинов Д.Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. JL: Изд-во ЛГУ, 1984. 175 с.
Социальная структура ранних кочевников Евразии: Монография / Под ред. H.H. Крадина, A.A. Тишкина, A.B. Харинского. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2005. 312 с.
Тетерин Ю.В. Погребение знатного тюрка на среднем Енисее // Памятники культуры древних тюрок в Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: НГУ, 1999. С. 113-128.
Тишкин A.A., Горбунов В.В. Культурно-хронологические схемы изучения истории средневековых кочевников Алтая // Древности Алтая. Горно-Алтайск: Изд-во ГАГУ, 2002. №9. С. 82-91.
Тишкин A.A., Горбунов В.В. Комплекс археологических памятников в долине р. Бийке (Горный Алтай). Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005. 200 с.
Трифонов Ю.И. Древнетюркская археология Тувы // УЗ ТНИИЯЛИ. Кызыл, 1971. Вып. 15. С.112-122.
Трифонов Ю.И. Конструкции древнетюркских курганов Центральной Тувы // Первобытная археология Сибири. Л.: Наука, 1975. С. 185-193.
Худяков Ю.С. Кок-тюрки на Среднем Енисее // Новое в археологии Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1979. С. 194-206.
Худяков Ю.С. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1986. 268 с.
Худяков Ю.С. Древние тюрки на Енисее. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 2004. 152 с.
Худяков Ю.С. Особенности государственного устройства, военной и этносоциальной организации у кочевников Центральной Азии в период гегемонии сяньби и жужаней // Социогенез в Северной Азии. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2005. Ч. I. С. 349-355.
Научный руководитель - д. им., профессор A.A. Тишкин (АлтГУ)
А.Ю. Куклин, И.М. Бердников, М.С. Сизова, A.C. Пержакова
Иркутский государственный университет, Иркутск
РЕЗУЛЬТАТЫ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ТЕРРИТОРИИ ИРКУТСКОГО ОСТРОГА У ХРАМА СПАСА НЕРУКОТВОРНОГО ОБРАЗА
Иркутский острог и расположенное на его территории здание Спасской церкви находятся на правом берегу Ангары, недалеко от места впадения правого притока р. Ушаковки и напротив впадения ее левого притока р. Иркута. Считается, что Иркутский острог основан в 1661 г., хотя время и место основания Иркутска до сих пор являются дискуссионными. По некоторым данным, годом основания Иркутска сле-
дует считать 1652 г., когда на острове Дьячем отрядом казаков под командованием Якова (Ивана) Похабова было построено укрепленное зимовье, названное Иркуцким. И только позже было принято решение о строительстве на правом берегу Ангары острога (Кудрявцев Ф.А., Вендрих ГА., 1958). Со дня основания в 1661 г. на протяжении
XVII в. изменялись размеры деревянного Иркутского острога, он неоднократно перестраивался (Бубис И., 2001). Спасская церковь является вторым каменным зданием Иркутска, основное здание храма было построено в 1706-1710 гг., а в 1758-1762 гг. в западной части храма возведено здание колокольни.
Первые археологические работы по изучению территории Иркутского острога проводил А.М. Станиловский (1912), вероятно, в 1902 г. Им отмечены погребения вдоль ограды Спасской церкви, погребенные были захоронены в гробах в виде колод. В 1928 г. группой членов бывшего Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества под руководством профессора Иркутского госуниверситета (ИГУ) С.И. Лаптева были проведены раскопки на месте бывшего острога (Манас-сеин B.C., 1936; Лаптев С., 2001). На глубине 25-30 см был обнаружен фундамент провинциальной канцелярии, а также основания некоторых других построек. Раскопана и часть кладбища, находившегося по восточную сторону острога. Вдоль восточной стороны острога на глубине около 50 см были вскрыты нижние концы тыновой ограды Иркутского острога. В 1967 г. сотрудниками Иркутского краеведческого музея и ИГУ проводились раскопки возле Спасской церкви в связи с началом реставрационных работ (А.М. Георгиевский, Н.А. Савельев, В.В. Свинин и др.). По заданию автора проекта реставрации Г.Г. Оранской, по периметру церковного здания вдоль ее фасадов были выкопаны траншеи шириной 1 м, глубиной 80-90 см, которыми обнажен исходный цоколь. Траншеями вскрыты захоронения XVIII в.
В октябре 2007 г. силами сотрудников кафедры археологии, этнологии, истории древнего мира ИГУ проведено предварительное обследование территории объекта «Иркутский острог» около здания памятника истории и культуры XVIII в. церкви во имя Спаса Нерукотворного образа. На исследуемом участке заложены две траншеи и два шурфа площадью 40 кв. м. У восточного фасада церкви в траншее обнаружено 36 погребений и фрагмент разрушенной кирпичной стены. У северного и западного - остатки острожных конструкций. К ним относятся остатки тыновой стены в траншее у северного фасада, имеющей отношение к острогу и являющейся, вероятно, стеной самой крепости, датировать которые пока не представляется возможным в силу плохой сохранности бревен. Также в шурфах у западного фасада зафиксированы деревянные конструкции из бревен. Последние располагались на дне ям, заполненных обломками кирпичей и залитых известковым раствором. В отличие от остатков тына эти конструкции хорошо сохранились и, по предварительным данным, полученным с помощью дендрохронологического анализа, их можно отнести к 1-й половине 50-х гг.
XVIII в. Вероятнее всего, они являются частью деревянных элементов фундамента здания колокольни, пристроенной к основному зданию церкви в 1758 г.
В декабре-апреле 2007-2008 гг. на данном объекте проводились широкомасштабные спасательные работы, благодаря которым была получена возможность составления более полной картины. Несмотря на то, что большая часть нового материала еще находится в стадии обработки и изучения, уже можно подвести некоторые итоги раскопок.
Первоначально работы велись у восточной (алтарной) части церкви, где во время осенних работ и были обнаружены погребения. Далее были вскрыты площади у южного и северного фасадов. Вскрытие производилось по пикетам размерами 5x5 м. Общая площадь составила 330 кв. м. По геоморфологическим характеристикам изучаемая территория располагается на террасовидной поверхности с относительными отметками 5-7 м от уреза р. Ангары (Воробьева Г.А., Бердникова Н.Е., 2003). Возраст догородской толщи отложений: финал сартанского времени - голоцен (sr3 4- Н1) - от 14-12 тыс. л.н. до 1661 г. Рыхлые отложения были вскрыты на глубину от 1,8 до 2,5 м, включая кровлю галечника (Бердникова Н.Е., Воробьева Г.А., 2007). Культурный слой XVII-XVIII вв. перекрывает современная гравийная засыпка. Более поздние культурные слои не сохранились.
Зафиксировано 356 погребений конца XVII - 1-й половины XVIII в., из которых две трети составляют детские захоронения. Детские захоронения производились в колодах различной формы (трапециевидной, прямоугольной и ладьевидной), а взрослые и подростковые - в гробах прямоугольной и трапециевидной формы. Классификация внут-римогильных сооружений здесь дается нами в соответствии с разработками известного исследователя русских погребальных традиций Т.Д. Пановой (2004, с. 70-73). Основная часть погребенных располагалась у восточной и южной стены церкви, у северной стены обнаружены единичные погребения. Ориентация погребенных головой на запад соответствует православному обряду, исключение составляют два детских погребения, которые ориентированы по линии Ю—С. Большая часть захоронений имеет неплохую сохранность, хотя встречаются погребения, в которых отсутствует средняя часть скелета.
У восточного фасада церкви вскрыты остатки городской каменной стены, которая, возможно, находится на месте деревянной стены острога 1693 г., что обозначено на старых планах Иркутска. Предположительно стена возведена в 1717 г. и разделяет кладбище на две части: внутреннюю (острожную) и внешнюю (вне острога). В пределах острожной части плотность погребений меньше, чем во внешней. Погребения здесь находились на глубине 1,3-1,5 м от дневной поверхности. Уровень закладки ям удалось проследить, так как верхние слои не были нарушены поздними захоронениями и реставрационными работами. Погребенные на этом участки имеют обычную ориентацию запад-восток с небольшими отклонениями, что, по-видимому, связано с сезонными колебаниями. Отдельно стоит отметить погребение в кирпичной гробнице. Погребенный мужчина захоронен в гробу, который был обложен кирпичом. Фрагменты верхней одежды плохо сохранились. Хорошую сохранность имеют 24 позолоченные пуговицы и кожаные сапоги с накладками, шитыми узором из золотых нитей. Приведенные характеристики свидетельствуют о высоком статусе погребенного. Кроме того, медный (?) нательный крест, обнаруженный в погребении, имеет очень интересную форму - это распятие, обрамленное рамкой в форме сердца. Датировать представленную часть кладбища сложно, однако наблюдения, сделанные на данном этапе исследований, позволяют предположить, что эти захоронения более ранние, конца XVII- начала XVIII вв., и, возможно, имеют отношение к кладбищу старой деревянной Спасской церкви, которая находилась неподалеку.
На других участках - у восточного фасада церкви с внешней стороны кирпичной стены и у южного фасада - погребения ориентированы параллельно зданию церкви, находились на небольшой глубине, обычно до метра, за редким исключением. Здесь
же отмечаются ярусные и коллективные захоронения: женщины с детьми в одной могиле или даже в одном гробу, совместные погребения детей в одной могильной яме. В данном случае имеет место достаточно большая плотность погребений. О времени существования указанной части кладбища можно говорить с определенной точностью. Прежде всего полезную информацию предоставляют монеты, всего 20 шт. Эти медные монеты достоинством деньга (12 шт.) и полушка (8 шт.), все, кроме одной, обнаружены в погребениях. Такие монеты чеканились в России с 1730 по 1754 г. (Рылов П.П., Собо-лин В.П., 1994). В одном из взрослых погребений, на крышке которого медной металлической лентой был выложен восьмиконечный крест, у плеча умершего обнаружена небольшая - около 5 см в диаметре - чаша китайского фарфора, которую удалось датировать, благодаря надписи китайскими иероглифами на дне. Эта чаша тонкой работы периода Юн Чжен (1722-1736 гг.), времени правления третьего императора Дай Цин-ской династии, при котором китайское искусство и, прежде всего производство фарфора, переживало очередной подъем. Представленный материал только подтверждает данные, полученные из письменных источников. Первоначально Спасская церковь являлась соборной и лишь в 1739 г. по инициативе епископа Иркутского Иннокентия (Иоанна) 11 Неруновича она была определена из соборной в приходскую (Мартос А., 1827). И начало погребальной практики на приходском Спасском кладбище можно связать именно с этим годом. Официально проводить захоронения на Спасском приходском кладбище прекратили в 1762 г. после выхода указа о запрете погребать у Спасской церкви и о погребении жителей Спасского прихода у Троице-Сергиевой (Крестовоздви-женской) церкви, построенной в середине XVIII в. (ГАИО. Ф. 276. Оп. 2. Д. 1. JI. 105). Принимая во внимание вышеперечисленные факты, можно с достаточной уверенностью определить временной отрезок существования данной части кладбища с 1739 по 1762 г., а говорить о более поздних захоронениях на этом участке нет оснований.
В большей части погребений обнаружены кресты-тельники, разнообразных форм и размеров (231 шт.), изготовленные из разных материалов: медных сплавов, олова, серебра, золота и даже дерева. Большинство крестов имеют довольно неплохую сохранность с хорошо читаемым рельефом и рисунком и пригодны для последующей реставрации.
Кроме уже указанных выше предметов, сопутствующий инвентарь представлен украшениями: кольцами, серьгами, подвесками. В некоторых погребениях сохранились элементы одежды, головных уборов, лент с кружевным каркасом из золотых или серебряных нитей, пуговицы, остатки кожаной обуви с фрагментами подошвы, берестяными вставками, хорошо сохранившимися деревянными каблучками и металлическими пряжками. Надгробных плит не найдено, что, возможно, объясняется уничтожением большей их части в 1-й половине XVIII в. по приказу наместника Архимандрита Синесия. «...Иркутской городской Спасской церкви священникам Гавриилу и Иоанну Стефановым... по получении сего повелевается вам священникам имеющиеся около оной церкви над погребенными мертвыми телесами сверху каменья к сем принадлежательно будет исправить и привесть с землею в равенство, чтоб нисколько оные той земли не превозвышали, дабы оттого как пешеидущему тако и едущему на телегах народу никакого препятствия произойти не могло. Писано мая 18 день 1771 года» (ГАИО. Ф. 276. Оп. 2. Д.1. Л. 123).
Кроме упомянутого, у южного фасада церкви зафиксированы остатки деревянных опор галереи, построенной в 1769 г., фрагменты крыльца и часть фундамента - лист-
венничное бревно около 70 см в диаметре, уходящее под здание колокольни. Обнаружены фрагменты кирпичных кладок, на некоторых кирпичах сохранились клейма. Функциональное назначение последних конструкций неизвестно. У южной стены колокольни вскрыты остатки фундамента, состоящего из вертикально поставленных песчаных плит, пространство между которыми забутовано крупным галечником, сверху конструкция засыпана битым кирпичом и залита известковым раствором. Необходимо отметить, помимо прочего, что в результате работ обнаружены свидетельства догород-ского освоения данной территории. На восточной стороне в толще финальноплейстоценовых отложений в песчаной линзе найден призматический микронуклеус, также была зафиксирована яма в почвенном горизонте В (средний голоцен), где находился проксимальный фрагмент призматической кремневой пластины.
В заключение хотелось бы отметить уникальность материалов, полученных в ходе раскопок, и несомненную полезность фактов, добытых с помощью археологических методов для изучения Иркутского острога и истории Иркутска и Сибири в целом. Интерес к истории освоения Сибири со стороны археологов в последнее время возрастает и это обусловлено, в первую очередь, довольно недостаточной изученностью этого периода. Письменные источники зачастую дают противоречивую информацию, подтвердить или опровергнуть которую можно с помощью методик, применяемых в ходе археологических и междисциплинарных исследований. Дополнительные данные по особенностям погребальной православной практики, а также по уточнению хронологии захоронений можно будет получить после завершения антропологических исследований, обработки погребальных комплексов, инвентаря, одежды и внушительной коллекции нательных крестов с привлечением письменных источников. Работы по исследованию археологического объекта «Иркутский острог» продолжаются. Решаются вопросы о музеефикации деревянных конструкций острога, перезахоронении погребенных одного из первых кладбищ Иркутска и создании мемориала.
Библиографический список
Бубис Н. Возникновение и основные этапы развития Иркутска // Земля Иркутская. 2001. №15. С. 2-7.
Бердникова И.Е., Воробьева Г.А. Новый этап исследований на территории Иркутского острога // Проблемы археологии, этнографии, антропологииСибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2007. С. 202-206.
Воробьева Г.А., Бердникова Н.Е. Реконструкции природных и культурных событий на территории Иркутска: Научно-методические разработки междисциплинарных исследований городского культурного слоя. Иркутск: Изд-во ИрГТУ, 2003. 90 с.
Кудрявцев Ф.А., Вендрих Г.А. Иркутск: Очерки по истории города. Иркутск: Иркут, кн. изд-во, 1958. 515 с.
Лаптев С. К материалам по истории Иркутска // Земля Иркутская. 2001. №16. С. 13-17.
Манассеин B.C. Иркутский острог: историко-археологический очерк // Известия Общества изучения Восточно-Сибирского края. Иркутск, 1936. Т. 1. С. 6-25.
Мартос А. Письма о Восточной Сибири. М., 1827. 291 с.
Рылов И.И, Соболин В.И. Монеты России и СССР: Каталог. М.: ПРУФ, 1994. 320 с.
Станиловский А.М. О раскопках близ Спасской церкви в Иркутске // Труды ВСОРГО. 1912. №7. С. 178-181.
Панова Т.Д. Царство смерти. Погребальный обряд средневековой Руси XI-XVI вв. М.: Радуница, 2004. 184 с.
Научный руководитель - с.н.с. Н.Е Бердникова (ИГУ)
