CC BY
15
Заинтересованный разговор о том, как усовершенствовать отношения в сфере интеллектуальной собственности для привлечения венчурных инвестиций, состоялся в ходе панельной дискуссии, организованной в рамках программы «Белорусский фонд публичной политики» Белорусского института стратегических исследований.
В мероприятии приняли участие эксперты в этой области, представители государственных и частных структур, научных и учебных организаций, а также другие заинтересованные лица. Специалисты ответили на актуальные вопросы аудитории, высветив наиболее узкие места отечественного законодательства, проблемы, препятствующие введению ОИС в гражданский оборот, а также обозначив пути выхода из создавшейся ситуации. Предлагаем вниманию читателей фрагменты дискуссии.
о
X X
5
X
Дарья Фирсова: Уважаемые эксперты, предваряя дискуссию, давайте обратимся к рассмотрению базового вопроса: влияет ли в принципе уровень развития национальной правовой базы в данной сфере на объем венчурных инвестиций в стране?
Сергей Лосев: Для ответа на этот вопрос следует обратиться к нормам недавно принятого Закона «О государственной инновационной политике и инновационной деятельности в Республике Беларусь». В нем не только дается определение инновации, но для этого используется еще одно клю-
чевое понятие - «новшество», под которым понимается результат интеллектуальной деятельности (новое знание, техническое или иное решение, экспериментальный или опытный образец и др.), обладающий признаками новизны по сравнению с существующими аналогами, практической применимости, способный принести положительный экономический или иной полезный эффект при создании на его основе инноваций. Тем самым признак инновационности товара связан с новизной результата интеллектуальной деятельности, воплощенного в этом товаре. Для того чтобы новое решение, новая идея могли выступить в качестве конкурентного преимущества, необходимо исключить возможность их заимствования другими участниками рынка. Поэтому новшества должны защищаться эффективно действующей системой охраны интеллектуальной собственности, без которой венчурное инвестирование становится бессмысленным.
По моему мнению, уровень развития отечественного законодательства в области права интеллектуальной собственности соответствует международным стандартам, в частности требованиям заключенного в рамках Всемирной торговой организации Соглашения по торговым аспектам права интеллектуальной собственности (Соглашения ТРИПС). Беларусь участвует в большинстве международных договоров, формирующих глобальную систему охраны интеллектуальной собственности, а ее законодательство приведено в соответствие с нормами этих договоров.
Дарья Ландо: Инвесторы часто оценивают законодательство того или иного государства с точки зрения возможности защитить свои позиции на конкретном рынке. Нужно отметить, что наша страна, иногда в ущерб своим интересам, максимально следует международным стандартам в сфере охраны ОИС. Подтверждением данного факта являются результаты работы над проектом Программы развития ООН «Содей-
ствие Правительству Республики Беларусь при вступлении в ВТО через усиление экспертного и институционального потенциала», в ходе которой дана оценка соответствия национального законодательства нормам базовых соглашений ВТО в области правового регулирования интеллектуальной собственности. Однако какими бы совершенными ни были нормативные правовые акты, инвестора всегда будет интересовать предсказуемость правоприменения. В этой связи, конечно, хотелось бы иметь больше находящихся в открытом доступе обзоров судебной практики, судебных решений по спорам, вытекающим из применения законодательства, регулирующего имущественные и личные неимущественные отношения, возникающие в связи с созданием, правовой охраной и использованием объектов интеллектуальной собственности, постановлений Пленума Верховного Суда Республики Беларусь.
Галина Майсейчик: Я не
совсем согласна с точкой зрения экспертов о том, что в Беларуси система прав в области ИС соответствует мировому уровню. Это справедливо только в отношении охраны ОИС, а вот в части их коммерциализации существуют большие проблемы. Законодательство развитых стран направлено не только на усиление режима правовой охраны объектов интеллектуальной собственности, но и на упрощение его процедур, а также на либерализацию отношений в области использования результатов, полученных за счет бюджетных средств. Согласно законодательству нашей республики государство является единственным собственником таких разработок, тогда как их создатели, авторы идей, работающие в научных учреждениях, как и сами эти учреждения, лишены имущественных прав на результаты НИОКР. Разрушена административная система, мобилизирующая усилия на внедрение научного продукта, и
в его коммерциализации сегодня не заинтересован никто: ни государство, ни научные организации, ни их работники.
Сергей Лосев: Действительно, главной проблемой является не уровень правовой охраны, а действующие нормы, определяющие принадлежность прав на разработки, созданные с использованием государственных средств. Основополагающим нормативным актом в данном вопросе является Указ Президента Республики Беларусь от 31.08.2009 г. №432 «О некоторых вопросах приобретения имущественных прав на результаты научно-технической деятельности и распоряжения этими правами». Закрепление прав за государством и государственным заказчиком в ряде случаев вызывает сомнения, поскольку усложняет путь для внедрения полученных новшеств в производстве. Для права промышленной собственности негативные последствия норм Указа №432 еще более очевидны, поскольку предлагаемая норма приводит к тому, что охраноспособные результаты научно-технической деятельности не получают патентной охраны в связи с тем, что госзаказчики не патентуют их. Что же касается принятия решения о передаче прав на результаты лицу, способному осуществить их практическое использование, то продолжительность процедуры приводит к утрате приоритета и, как следствие, невозможности получения патентной защиты в дальнейшем.
Елена Боровская: Упомянутый Указ №432 тормозит расширение рынка ИС еще и потому, что коммерческое предприятие может получить права на результаты работ только в том случае, если оно предоставило не менее 50% общего объема финансирования или является субъектом инновационной инфраструктуры или малого предпринимательства, осуществляющим инновационную деятельность. Таким образом, вложив в разработку 49%
Дарья Фирсова,
руководитель проекта, аспирант кафедры международного частного и европейского права БГУ
Сергей Лосев,
доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин факультета права БГЭУ, кандидат юридических наук
Дарья Ландо,
доцент кафедры гражданского права юридического факультета БГУ, кандидат юридических наук, доцент
Галина Майсейчик,
советник
Национального банка Республики Беларусь, кандидат
экономических наук
Елена Боровская,
доцент
экономического факультета БГУ, кандидат
экономических наук, доцент, оценщик ОИС
суммы, негосударственная организация, при желании стать ее владельцем, должна выкупить ее у правообладателя. Причем стоимость, по которой данная НИОКР может быть продана, определяется с учетом предоставленных сумм бюджетного финансирования. Понятно, что такой подход «отбрасывает» коммерциализацию научных продуктов назад.
Дарья Фирсова: Здесь следует учитывать, что венчурное инвестирование, как правило, и предполагает коммерциализацию ОИС. Если недостатки права интеллектуальной собственности в Беларуси препятствуют этому процессу, то, естественно, они негативно сказываются и на притоке венчурных инвестиций. И раз уж мы коснулись этого вопроса, как, по вашему мнению, следует усовершенствовать регулирование отношений между государственными структурами, участвующими в финансировании и выполнении НИОКР, и негосударственными организациями, заинтересованными в использовании полученных результатов?
Елена Боровская: Необходимо как минимум возвратить принцип долевого распределения прав или позволить таким организациям выкупать права на разработки по минимальной стоимости, то есть по сумме предоставленного ими финансирования.
Сергей Лосев: В настоящее время готовится проект нового указа, который должен в значительной степени либерализовать регулирование в данной области, заменив презумпцию принадлежности прав на результаты научно-технической деятельности государству презумпцией их принадлежности разработчику, если таковым является резидент Республики Беларусь. Знакомство с документом позволяет говорить о том, что, несмотря на заметное изменение в подходах, сущностная проблема остается по-прежнему нерешенной. В проекте, как и в
о
X X
5
X
о
X X
5
X
действующем Указе №432, речь идет о принадлежности неких абстрактных имущественных прав. Общая правильная идея о необходимости коммерциализации научных разработок, созданных с привлечением бюджетных средств, в нормах проекта не подкрепляется конкретным механизмом обеспечения их правовой охраны с определением лица, ответственного за ее получение. Как следствие, принятие общего решения о закреплении «имущественных прав» на результаты научно-технической деятельности может привести к тому, что участники отношений, регулируемых указом, не будут предпринимать конкретных действий, необходимых для возникновения прав интеллектуальной собственности. На практике схема выглядит следующим образом. Государственный бюджет предусматривает выделение значительных средств на науку преимущественно по программному принципу. Организация, выполняющая исследование, заинтересована в получении финансирования, но не всегда имеет возможность заниматься вопросами юридической защиты полученных результатов и их внедрением в производство. Поэтому в эту схему изначально должны быть интегрированы коммерческие структуры, заинтересованные в использовании создаваемых результатов для производства инновационной продукции.
Дарья Фирсова: Но ведь, помимо создания условий для коммерциализации ОИС, необходимо также способствовать появлению результатов научной деятельности, способных перерасти в инновационную продукцию?
Галина Майсейчик: Нужно стимулировать изобретательскую активность работников путем внедрения механизма вознаграждений, принятого в США. Согласно этому механизму глава агентства или лаборатории, занимающийся лицензированием, должен выплачивать автору каждый год 2 тыс.
долл. и не менее 15% от последующих поступлений. Остальные доходы могут использоваться на реинвестирование в исследования и разработки. В случае, когда сумма лицензионных платежей превышает 5% годового бюджета лаборатории, излишки средств поступают в федеральный бюджет. Сумма превышения делится между агентством и казначейством в пропорции 25:75. Таким образом, сначала свою долю получает автор, потом НИИ, где он работает, затем - государство. При высоких доходах доля последнего оказывается наиболее значительной. Этот механизм снижает вероятность конфликта интересов и стимулирует авторов не скрывать свои изобретения и не искать теневых путей их реализации.
Как показывает зарубежный опыт, в распределении доходов от реализации ИС выделяются два подхода: ведомства, финансирующие науку, устанавливают фиксированные нормы распределения роялти для государственных НИИ и университетов; вышестоящие организации создают «рамочные» правила, а нижестоящие сами определяют конкретные пропорции и суммы платежей. Таким образом, формируется многосторонняя система заинтересованности заказчиков, разработчиков и предприятий в создании объектов ИС и их скором коммерческом использовании.
Дарья Фирсова: Допустим, используя терминологию Указа №432, перспективный результат научно-технической деятельности все же получен, и обладатель прав на него заинтересован в коммерциализации. Самое время для обладателя задуматься о правовой охране такого результата. С какими сложностями и недостатками белорусского законодательства ему предстоит столкнуться на этом пути?
Галина Майсейчик: Процедура экспертизы и защиты заявок на патенты, товарные знаки и иные объекты интеллектуальной
собственности является громоздкой, забюрократизированной и дорогостоящей. Стоимость оформления международного патента (РСТ) составляет 2-3 тыс. долл., что несоразмерно в соотношении со средней заработной платой в республике. Тогда как бюджетные механизмы субсидирования заявителей и патентных ведомств, принятые в развитых странах, в Беларуси практически отсутствуют. Не обеспечивается в должной мере патентная защита и продвижение новых технологий - информационно-коммуникационных, нано- и биотехнологий и др. В частности, отсутствует правовая охрана и лицензирование компьютерных программ, баз данных и бизнес-методов на основе Интернета. В то время как международное законодательство признает патентоспособность программных продуктов и на практике широко использует патенты на них, наша страна продолжает жестко следовать принципам ст. 2 Бернской конвенции и ст. 52 (2) ЕПК, которые не распространяют патентную защиту на компьютерные программы и базы данных. Они, согласно законодательным актам Республики Беларусь, являются объектами авторского права, а не промышленной собственности. Такое положение дел, на наш взгляд, несколько ущемляет роль информационно-коммуникационных и биотехнологий в современном производстве и не соответствует законодательству и правоприменительной практике развитых государств. В итоге, имея солидный задел в нано-, био- и информационно-коммуникационных технологиях, Беларусь не входит даже в двадцатку лучших стран по патентам в данных отраслях (согласно статистике ОЭСР и ВОИС). Соответственно, теряются доходых от возможной продажи лицензий на их использование на внешних рынках, а также от проникновения на внутренний рынок аналогичных технологий и продуктов, поскольку на нем нет механизмов их защиты.
Сергей Лосев: В республике сформирована национальная система правовой охраны объектов промышленной собственности, однако практика свидетельствует о необходимости ее дальнейшего совершенствования. Помимо концептуального вопроса о круге объектов изобретения, в том числе о патентной охране компьютерных программ и результатов генной инженерии, есть и ряд других проблем. Благодаря информационным технологиям можно подать заявку на получение патента в электронной форме и опубликовать ее на интернет-сайте патентного ведомства. Такая возможность должна быть прямо предусмотрена в законодательстве. Требуют дальнейшего упрощения процедуры обжалования решений патентного органа, в том числе сокращение срока рассмотрения Апелляционным советом возражений против выдачи патента, а также предоставление заявителю возможности сразу обращаться в суд. А вот решение существующей проблемы длительного срока рассмотрения заявки на получение патента на изобретение следует искать не в отказе от патентной экспертизы и переходе к явочной системе выдачи патентов, а в увеличении количества экспертов и лучшем их оснащении техникой и информационными ресурсами.
Дарья Ландо: На мой взгляд, эффективность патентной политики в контексте привлечения инвестиций обеспечивается, в первую очередь, в рамках конкретной организации. Инвестор самостоятельно или с помощью патентного поверенного Республики Беларусь должен убедиться, что выявлены именно те объекты интеллектуальной собственности, охрана и защита прав на которые обеспечат впоследствии получение прибыли. Далее необходимо из всего спектра способов охраны грамотно выбрать те, которые способны максимально полно и эффективно защитить конкретный объект. При приобретении у третьего лица исключительных
прав, например, на изобретение следует провести его проверку на патентную чистоту. И, наконец, нужно обеспечить должную защиту приобретенных прав. Отмечу, что с 19 марта 2012 г. в судебной коллегии по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь в качестве представителей могут выступать патентные поверенные.
Елена Боровская: Мой личный опыт оценщика ОИС показывает, что многие предприятия предпочитают содержать принадлежащие им разработки в режиме коммерческой тайны. Хотя это не панацея от возможных проблем, и с точки зрения обеспечения монополии на рынке, возможно, патентная защита лучше. Однако одно из двух должно обязательно присутствовать - иначе предприятие не сможет защитить себя от конкурентов.
Дарья Фирсова: Следующим важным шагом при привлечении венчурных инвестиций является заключение договора с инвестором. Достаточно ли, на ваш взгляд, развиты договорные отношения в области интеллектуальной собственности для привлечения венчурных инвестиций в Беларусь? Каковы основные проблемы и перспективы их дальнейшего развития?
Дарья Ландо: Отечественное законодательство содержит нормы о договорах, которые позволяют осуществить уступку исключительных прав на ОИС или передать право на его использование с помощью простой (неисключительной), исключительной лицензии и других видов лицензий, допускаемых законодательными актами. Если в лицензионном договоре не предусмотрено иное, лицензия предполагается простой (неисключительной).
В Беларуси реализация исключительных прав на товарные знаки и знаки обслуживания, зарегистрированные по процедуре Мадридского соглашения о меж-
дународнои регистрации знаков и/или Протокола к Мадридскому соглашению, путем заключения договора предполагает обращение за регистрацией лицензионных договоров и договоров уступки прав в Международное бюро ВОИС. Предлагаемая к заполнению в отношении лицензионного договора форма ММ13 содержит 3 основных вида лицензий: exclusive, sole, non-exclusive license. Соотношение приведенных классификаций - национальной и международной - показывает, что подход к определению неисключительной лицензии является единым.
Важно отметить, что сохранение за лицензиаром права на использование товарного знака в части, не передаваемой лицензиату, делает белорусскую исключительную лицензию шире, чем ее аналог в традиционном зарубежном понимании, когда лицензиар сохраняет только титул правообладателя. Она в некоторой степени близка к иностранной sole license, при которой лицензиар сохраняет право самостоятельно использовать товарный знак, но вместе с тем занимает промежуточное положение между традиционной exclusive и sole license. Такие различные подходы могут повлечь некорректное заполнение формы ММ13 и ошибочное установление объема предоставляемых лицензиату прав.
В странах дальнего зарубежья достаточно часто заключается договор франчайзинга. Широкому распространению этого договора у нас мешают следующие обстоятельства. Согласно ст. 910 Гражданского кодекса Республики Беларусь по договору комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинга) правообладатель обязуется предоставить пользователю за вознаграждение на определенный срок либо без его указания комплекс исключительных прав, включающий право использования фирменного наименования правообладателя и нераскрытой информации, в том числе секретов производства (ноу-хау), а
о
X X
5
X
о
X X
5
X
также других объектов интеллектуальной собственности (товарного знака, знака обслуживания и т.п.). Для иностранных компаний центральным элементом франчайзинга выступает, как правило, не фирменное наименование, а товарный знак. Следовательно, не всякий договор франчайзинга, который подписан с иностранным партнером в соответствии с законодательством какого-либо иностранного государства, подлежит регистрации в патентном органе. К сожалению, нерешенным остается вопрос о правовых последствиях отсутствия регистрации договора франчайзинга. В силу п. 1.3 постановления Совета Министров Республики Беларусь №346 от 21.03.2009 г. они считаются недействительными в случаях, предусмотренных законодательными актами. Такие нормы о последствиях нерегистрации договора франчайзинга отсутствуют.
Елена Боровская: В Беларуси крайне низкая культура договорных отношений в области ОИС и результатов НИОКР. Почему-то передать право их использования по лицензионному договору является непреодолимым психологическим препятствием для многих руководителей. Они предпочитают многократно «переделывать» одну и ту же разработку по договору на выполнение НИОКР, чем оформить вполне цивилизованную лицензию. О тройственных и более сторонних договорах речь практически не идет. И в этой связи и управленцам, и ученым необходимо повышать свой уровень владения основами правовых отношений в интеллектуальной сфере.
Дарья Фирсова: Говоря о совершенствовании договорных отношений с венчурным инвестором, нельзя обойти вниманием положение части 3 ст. 29 Закона «О хозяйственных обществах», согласно которой его уставный фонд не может быть сформирован полностью за счет неденежного вклада в виде имущественных прав.
При этом объем последних не может быть более 50% уставного фонда хозяйственного общества. В отечественной доктрине гражданского права не раз обращалось внимание, что в настоящее время такого ограничения в отношении прав интеллектуальной собственности быть не должно и что его наличие препятствует коммерциализации ОИС. Поддерживаете ли вы такую точку зрения?
Елена Боровская: Считаю эту норму вполне обоснованной. Представители частных структур со мной не согласятся, так как многие расценивают ее как препятствие на пути организации бизнеса. Тем не менее как экономист и как предприниматель с достаточно большим стажем могу сказать, что ни одно предприятие не может начать работу с нуля. Ему обязательно нужен стартовый капитал, которым и является имущество, внесенное в качестве вклада в уставный фонд. Кроме того, его стопроцентное формирование имущественными правами на ОИС лишает компанию оборотного капитала, который так необходим именно в начале деятельности.
Дарья Ландо: Полагаю, что вносить предлагаемые изменения нецелесообразно. Выделение такой классической функции уставного фонда, как обеспечение материальной основы хозяйственной деятельности, утрачивает свое практическое значение. Согласно п. 7 Положения о государственной регистрации субъектов хозяйствования, утвержденного Декретом №1 от 16.01.2009 г., коммерческие организации по общему правилу самостоятельно определяют размер уставных фондов. Правда, есть исключения. Например, его минимальное значение определено для акционерных обществ и, что важно в контексте нашей темы, коммерческих организаций с иностранными инвестициями. Но я не вижу проблемы в существующем пороге, установленном для неденежного вклада в уставный фонд. В силу п. 1 ст. 52 Граж-
данского кодекса Республики Беларусь коммерческие организации отвечают по своим обязательствам всем своим имуществом, и не важно, за счет какого вида вклада сформирован уставный фонд. Проблема возникает, если независимая оценка стоимости неденежного вклада в уставный фонд произведена неверно или есть основания ставить под сомнение результаты экспертизы достоверности оценки стоимости такого вклада.
Галина Майсейчик: Такие ограничения обусловлены низкой ликвидностью нематериальных активов, невозможностью выполнения долговых обязательств в случае банкротства и других форс-мажорных обстоятельств. Кроме того, ввиду отсутствия в республике кредитов под залог нематериальных активов, их высокий удельный вес будет отрицательно сказываться на кредитоспособности предприятия. Вместе с тем для ранней стадии развития организации, прежде всего венчурной, такое ограничение становится серьезным тормозом. Оно препятствует привлечению иностранных инвестиций в форме передовых технологий и лицензий на их использование, которые являются неденежным вкладом в виде неимущественных прав. Таким образом, консервируется технологическая отсталость и культивируются инвестиции в морально и физически изношенные машины и оборудование, которые в последнее время часто вносятся в качестве вкладов в уставные фонды совместных и иностранных предприятий.
Дарья Фирсова: Хотелось бы немного подробнее остановиться на вопросе кредитования под залог прав на объекты интеллектуальной собственности как инструменте развития инновационного предпринимательства в Беларуси. Не секрет, что этот механизм стал популярен уже не только в развитых странах, но и в Китае, Индии, Сингапуре. Есть ли у него перспективы в Беларуси?
Дарья Ландо: К такой процедуре у нас относятся настороженно. Даже патентный орган Республики Беларусь в 2010 г. отказался от регистрации договоров залога имущественных прав на охраняемые изобретения, полезные модели, промышленные образцы, сорта растений, топологии интегральных микросхем и товарные знаки. Кроме того, право на ОИС может быть предметом залога только в течение срока его действия. С позиции банков особую значимость приобретает вопрос оценки исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности и возможность реального удовлетворения интересов банков в случае неисполнения основного обязательства.
Елена Боровская: Кредитование под залог прав на ОИС в нашей стране как инструмент развития инновационного предпринимательства сможет осуществиться нескоро. Причин много: это и недостаточный уровень белорусских разработок, которые применимы в основном только на отечественных предприятиях; и практически абсолютная неликвидность даже конкурентоспособной научной продукции в силу того, что продать ее никто не может, потому что не знает, как это сделать; и недоверие банков к столь непонятным и непривычным для них объектам и др.
Галина Майсейчик: Национальный банк начал работать над подготовкой данного кредитного продукта. Вообще, развитие и широкое использование технологий кредитования принципиально нового класса ставит банковское и бизнес-сообщество, а также и госорганы перед лицом ряда важных инфраструктурных проблем. От их решения будут зависеть скорость и масштабность продвижения страны в направлении создания новых конкурентоспособных секторов экономики и самой экономики нового типа, основанной на более широком использовании знаний в качестве фактора производ-
ства. Данная инновационная модель финансирования предполагает реализацию ряда институциональных и инфраструктурных условий, без которых она не может осуществиться. Это наличие набора методов оценки интеллектуальных или нематериальных активов, используемых в международной практике и признанных мировым сообществом; формирование специализированных институтов по коммерциализации прав ИС; создание соответствующей биржевой инфраструктуры, обеспечивающей их превращение в реально работающий ликвидный рыночный актив; развитие залогового права и др.
Дарья Фирсова: И в завершение хотелось бы затронуть проблему учета и оценки прав на объекты интеллектуальной собственности. Анализ зарубежной литературы по вопросу венчурного инвестирования показывает, что эти проблемы вызывают большое количество споров и сложностей даже там, где венчурное инвестирование хорошо развито. Что можно сказать о совершенствовании учета и оценки прав на ОИС в Беларуси?
Дарья Ландо: Совершенствование правового регулирования в этой сфере необходимо в любом государстве. Однако учет и оценка не могут заменить, например, изобретательский уровень изобретения, которое имеет таковой в том случае, если оно для специалиста явным образом не следует из уровня техники. Отмечу, что Республика Беларусь по собственной инициативе изъяла из уровня техники сведения о заявке на выдачу патента на изобретение в части формулы изобретения, которая в соответствии с требованиями законодательства должна публиковаться по истечении 18 месяцев с даты подачи заявки.
Сергей Лосев: Необходимо скорейшее решение проблемы временной правовой охраны заявленных изобретений, искусствен-
но созданной тенденциозным решением патентного органа не публиковать их. Мотивируя свое решение стремлением сохранить «секретность» подаваемых заявок, отечественный патентный орган добился обратного результата. Отсутствие информации о формулах изобретений, заявленных в нашей стране, автоматически исключает эти технические решения из числа сведений об уровне техники, учитываемого зарубежными патентными ведомствами при выдаче патентов другим заявителям.
Елена Боровская: Если в вопросе имеется в виду ведение учета по Международным стандартам финансовой отчетности, а также проведение оценки стоимости неденежного вклада в уставный фонд по Международным стандартам оценки, то Беларусь вплотную к ним приближена. Наше законодательство изначально разрабатывалось на их основе. Поэтому при наличии спорных вопросов в любой стране наша оценка будет признана. Другое дело, что выполнить ее или провести экспертизу стоимости на территории республики может только наш оценщик. Но такое правило существует во многих государствах. Ведение учета и составление годового финансового отчета по Международным стандартам финансовой отчетности обязаны делать любые юридические лица, имеющие в своем уставном фонде иностранный капитал. А поскольку основными венчурными инвесторами белорусы хотят видеть нерезидентов республики, то и здесь проблемы нет. У предприятий с полным белорусским капиталом в такой отчетности нет необходимости.
Совершенствовать нужно любую методологическую и методическую базу. Но этот процесс постоянно идет в Беларуси: жизнь, в том числе и предпринимательская, постоянно изменяется - и вслед за этим изменяется и наше законодательство.
ИринаЕМЕЛЬЯНОВИЧ
о
X X
5
X
