CC BY
49
DOI 10.24411/2499-9679-2019-10505 УДК 821.133.1
Е. Г. Баранова https://orcid.org/0000-0002-1818-0260
Рецепция романа М. М. де Лафайет «Принцесса Клевская» во французской культуре XXI века
Целью статьи является исследование основных тенденций рецепции романа М. М. де Лафайет «Принцесса Клевская» в современной французской культуре на материале четырех произведений, вызвавших наибольший общественный резонанс и относящихся к различным видам искусства (литература, театр, кино). Показано, что активная художественная рецепция романа в последнее десятилетие обусловлена как политико-идеологической рецепцией, так и художественным потенциалом произведения (романная форма, благоприятствующая драматургической трансформации текста, его «звучащий» характер, множественность психологических мотивировок). Материал, привлекающийся к анализу, позволеют продемонстрировать широкий диапазон рецепции: от максимально близкого к тексту оригинала воссоздания романа в современном контексте до его травестирования.
Выявляется роль социокультурного контекста и формулируются новые смыслы, которые он позволяет открыть в «Принцессе Клевской». В оценке лежащего в основе сюжета любовного конфликта на первый план выходят не моральные категории долга и верности, а проблема свободы личности в конфликте между обществом и индивидом. Феминистское прочтение романа актуализирует уход Клевской от общества как эмансипацию героини. В дискуссии о национальной идентичности на фоне иммиграционного кризиса «Принцесса Клевская» служит источником вдохновения для художников, протестующих против «варварства» новой политической элиты и размывания французской идентичности и одновременно предстает как инструмент культурной интеграции иммигрантов через диалог с классическим наследием.
Ключевые слова: рецепция, культурный концепт, аналитический роман, М. М. де Лафайет, «Принцесса Клевская», идентичность, М. Дарьессек, феминизм, культурная интеграция.
E. G. Baranova
The reception of the novel «The Princess of Cleves» by M. M. de La Fayette in the French culture of the XXI century
The paper attempts to set up a reception analysis of «The Princess of Cleves» by M. M. de La Fayette in contemporary France on the example of four realizations that got the most response in France in their respective art field (literature, theater, and cinema). It is shown that over the past decade, the noticeable surge of interest in the novel has been determined by both political context and artistic potential of the La Fayette's masterpiece (dramatic elements in narration, the orality of the text, extreme psychological complexity). The interpretations vary from a travesty to a contemporary context reconstruction, which remains very close to the original text.
The main body of the paper contains arguments to prove the importance of the social and cultural context and gives the analysis of the new depths in «The Princess of Cleves» that this context makes it possible to reveal. Ethical consideration of the love conflict creating the plot is no longer based on the concepts of duty and faithfulness, but rather on the idea of personal freedom in a conflict between collective norms and individual feelings. The Princess' decision to leave the high society is also represented through the prism of feminist ideology as the heroine's emancipation. Another important focus of reception is the current discussion of the national identity triggered by the immigration crisis. «The Princess of Cleves» stands out as a source of inspiration for the artists remonstrating against the new «barbarian» political elite and the dissolution of the French identity. At the same time, it is represented as an effective tool of immigrants' cultural integration through a dialogue with the French cultural heritage.
Keywords: reception, cultural concept, novel of analysis, M. M. de La Fayette, The Princess of Cleves, identity, M. Darrieussecq, feminism, cultural integration.
Культура Франции литературоцентрична. Неслучайно высказывание немецкого филолога ЭР. Курциуса о том, что во французском нацио-
нальном самосознании «литература играет определяющую роль [...], и нация единодушно рассматривает литературу как символическое выра-
© Баранова Е. Г., 2019
жение своей судьбы [...]; во Франции всякая национальная идеология приходит из литературы и насквозь ей пронизана» [Цит. по 11] с завидной регулярностью цитируется в дискуссии о национальной идентичности, которая не утихает во французском обществе с начала XXI в. Одним из наиболее ярких моментов этой дискуссии оказалось общественное движение в поддержку романа М. М. де Лафайет «Принцесса Клевская», рецепция которого в современной культуре Франции является объектом исследования настоящей статьи.
Прежде всего, уточним, что ключевой термин «рецепция» понимается нами в рамках культурологического подхода - как восприятие текста культуры в определенном историческом, социальном и культурном контексте и создание на основе воспринятого собственного текста культуры. Данное понимание основано на утвержденном М. М. Бахтиным понятии диалога и конструктивных принципах рецептивной эстетики, изложенных в трудах Р. Ингардена, В. Изера и Х.-Р. Яусса. В рецептивной эстетике выделяют пассивную рецепцию (чтение литературного произведения, просмотр фильма или спектакля, и т. п.) и активную, два основных взаимосвязанных механизма которой - «пересоздание» («продуктивная» рецепция, предполагающая вхождение текста в творчество другого автора) и «воссоздание» («репродуктивная» рецепция или воспроизведение текста в той или иной форме) определяются дистанцией, отделяющей контекст создания и восприятия, «свое» и «чужое». Помимо художественной, выделяют другие виды рецепции, из которых для нашего исследования значима политико-идеологическая, а именно трансформация и / или инструментализация текста культуры в общественно-политических целях.
В 2007 г. премьер-министр и кандидат на пост президента Н. Саркози, говоря о необходимости реформы конкурса на административные должности, привел «Клевскую» в качестве примера произведения, включить знание которого в программу конкурса мог, по его мнению, только «садист или недоумок» [18] (здесь и далее перевод иноязычных источников наш - Е. Б.). Ремарка спровоцировала мощнейшую общественную реакцию: политика - редкое единодушие во Франции - осудили как правые, так и левые; в течение нескольких лет проводились публичные чтения романа; в 2009 г. посетители ежегодного Книжного салона расхватывали значки «Я читаю
„Принцессу Клевскую"«, а в Елисейский дворец были отправлены сотни экземпляров книги.
Политико-идеологическая рецепция повлекла за собой всплеск рецепции литературно-критической и художественной. Представляется интересным выделить и рассмотреть в настоящей статье основные тенденции художественного осмысления романа в современном социокультурном контексте. В качестве материала исследования выбраны примеры рецепции «Клевской», получившие наибольший резонанс во Франции и относящиеся к разным видам искусства: роман М. Даррьесек «Clèves» (2011), художественный фильм «La Belle Personne» (2008) К. Оноре, документальный фильм Р Содера «Nous, Princesse de Clèves» (2010) и театральная адаптация романа режиссером М. Монтайа (2016).
Чем объяснить, что всего одна реплика Саркози вызывает многолетнюю волну протеста и бурную художественную реакцию? Дело в том, что «Принцессу Клевскую» можно отнести к случаям, когда «художественный концепт становится концептом культуры» [1, с. 16]. Прежде чем характеризовать индивидуально-авторское видение «Клевской» современными авторами, необходимо сказать несколько слов о том, что обусловило особый статус этого произведения в национальном сознании.
С одной стороны, «Принцесса Клевская» является совершенным образцом литературы XVII столетия, который французы считают «золотым веком» своей культуры и истории. С другой стороны, классицистический шедевр де Лафайет обнаруживает необычайную «коммуникативную неопределенность» [2, с. 29], принципиальную открытость для интерпретации, так как в нем нет однозначной этической позиции, характерной для классицистической концепции человека.
Английский переводчик «Принцессы Клевской» Р Басс в предисловии к роману объясняет его амбивалентность контрастом между «рационалистичностью общей конструкции» (ясность языка, отстраненный тон повествования и классическая простота сюжета) и необычайной сложностью чувств персонажей: «это любовная история о побеге от любви, где главный герой является антигероем, а главная героиня - жертвой обстоятельств, чья жизнь разрушена страстью, но при этом она не перестает уверять нас, что полностью контролирует свою судьбу. Сюжет и язык просты настолько, что смысл затемняется и возникают вопросы - как о природе страсти, так и о природе власти» [6, с. 5].
Неоднозначность поступков героини, разрушающая романтические клише, предопределяет развитие европейской психологической прозы и создает то, что в рецептивной эстетике называется «пустыми местами» или «участками неопределенности» [2, с. 256], обеспечивающими интерпретационную вариативность текста. С момента публикации произведение вызывает бурную, периодически активизирующуюся полемику, многократно подвергается сюжетному и структурному переосмыслению, а каждая эпоха обнаруживает в нем новые смысловые пласты.
После ремарки Н. Саркози «Клевская» приобретает новое измерение, прочно включаясь в идеологическую парадигму. Писатели и режиссеры обращаются к роману, показывая его важность для современного общества и поднимая сквозь призму романа многие актуальные вопросы.
Реакция режиссера и сценариста фильма «La Belle Personne» («Прекрасная женщина», в российском прокате «Прекрасная смоковница») Кристофа Оноре характерна для интеллектуалов и художников, которые, расценивая политику Саркози как угрозу французскому культурному наследию, призвали, цитируя философа А. Финкелькро, к «сопротивлению цивилизации» «новой высокомерной и варварской» политической элите [16]. Чувствуя себя «задетым и подавленным невежеством [Саркози]» и видя в его позиции непонимание сути искусства [12], режиссер решил показать, что роман, написанный три века назад, способен волновать наших современников.
Для К. Оноре, который «может говорить лишь от своего лица» [13], подчеркнуть актуальность классического произведения возможно только личным прочтением. Отталкиваясь от знаменитой фразы де Лафайет «Никогда двор не видел такого количества прекрасных женщин и замечательной наружности мужчин...», он находит современную аналогию замкнутому, аристократическому, полному страстей миру романа, играя на полисемии слова «cour» (двор). Вместо королевского двора эпохи Генриха II, который сегодня является скорее абстракцией, действие перенесено на школьный двор. Герои - ученики лицея Мольера, расположенного в фешенебельном XVI округе Парижа.
Несмотря на то, что Оноре обозначил свое творение как «свободную вариацию» на тему «Клевской», фильм очень близок к оригиналу. Сохраняется система персонажей и сюжетная
основа: новая ученица Жюни (прототип - мадмуазель де Шартр) страстно влюбляется в учителя итальянского Немура (прототип - герцог Немур-ский), но завязывает роман с безразличным ей одноклассником Отто (прототип - Клевский). Распределение ролей учитель - ученица помогает автору создать некое моральное препятствие (учитель не должен вступать в связь с ученицей) любви Жюни и Немура в современном контексте, где неактуальны моральные нормы XVII в., которыми руководствуются герои романа.
Частичная модификация сюжетной структуры заключается в том, что в отличие от романа, где любовные интриги неотделимы от политических, в фильме политика остается за рамками сюжета. Для Оноре в «Принцессе Клевской» важно только то, что совпадает с моделью его собственного художественного мира - чувства героев и эстетическое совершенство текста, которое режиссер стремится передать кинематографическими средствами.
Тема «невозможной любви» - «такой французской, такой литературной, [...] такой близкой нам» [19] - соединяется в «La Belle Personne» с другой главной темой Оноре, который «всегда снимал фильмы и писал о юности и ее порывах» [14] - темой юности. Выбор лицеистов в качестве героев фильма объясняется не только тем, что мадмуазель де Шартр в начале романа тоже шестнадцать лет. По замыслу режиссера, именно современные подростки, «задумчивые и изящные», так непохожие на поколение школьников 80-х, олицетворяют для него новую аристократию и воплощают идеал красоты [24]. Таким образом, тема юности связывается с уже заложенной в названии «La Belle Personne» темой красоты. Совершенная красота текста де Лафайет воссоздается в фильме аудиовизуальными средствами. Утонченную красоту лиц юных актеров и старинных интерьеров лицея Мольера подчеркивает преобладание крупных планов и плавно скользящая, наплывающая камера - манера съемки, которую многие критики отметили как операторскую удачу.
Образность романа прочитывается и в философском плане. Главная этико-психологическая дилемма XVII столетия - «быть или казаться» [с м. 4, 20] - театрально развертывается в контексте лицея Мольера, открытые галереи и балконы которого напоминают зал театра. Первые кадры фильма - открывающиеся ворота лицея - аллюзия на раздвигающийся занавес, школьные звонки, как театральные, возвещают начало действия,
а герои соизмеряют все свои поступки с действующим в этом замкнутом пространстве социальным кодом. Как и при королевском дворе, каждый здесь одновременно играет роль и является зрителем.
После самоубийства Отто Жюни отказывает Немуру - как и ее романный прототип, девушка может удовлетвориться лишь беспредельной любовью и предпочитает остаться на пороге этой идеальной любви, чем пережить разочарование, когда чувства Немура к ней угаснут. Покой для нее важнее разрушающей душу страсти, дающей лишь видимость счастья. Таким образом, Жюни, как и Клевская, делает выбор в пользу «быть», а не «казаться», следуя собственной логике чувств, идущей вразрез с общепринятыми представлениями о любви и счастье. У зрителя, не знакомого с текстом-источником подобный финал может вызвать недоумение.
Именно так, судя по отзывам на фильм, он был воспринят российскими зрителями, упрекавшими фильм в отсутствии правдоподобия. Отметим, что рецепцию русскоязычной версии фильма затрудняет и крайне неудачный, как представляется, перевод названия. «Прекрасная смоковница», в отличие от оригинального названия, являющегося прямой аллюзией на «Принцессу Клевскую», создает абсолютно чужеродную произведению Оноре библейскую перспективу прочтения, чем окончательно запутывает зрителя. И, напротив, во Франции и Великобритании (где роман, в отличие от России, хорошо известен широкому читателю) фильм получил очень высокую зрительскую оценку.
Являясь гипертекстом по отношению к «Принцессе Клевской», фильм «La Belle Personne», сам выступает как гипотекст другой реплики в дискуссии вокруг романа - документального фильма «Nous, Princesses de Clèves» («Мы, принцессы Клевские»), отражающего принципиально иную, не менее распространенную реакцию.
Режиссер фильма Режи Содер (Régis Sauder) предлагает нам проследить, как в течение учебного года выпускники лицея из неблагополучного района Марселя читают и комментируют роман. Все подростки из иммигрантской среды, и, таким образом, рецепция осложняется не только дистанцией между современным читателем и произведением XVII в., но и языковым барьером.
Зоной, наиболее открытой для восприятия подростков, становится эмоциональный пласт романа. Постепенно на глазах зрителя школьни-
ки открывают для себя роман через общечеловеческие чувства, подробно и тонко описанные де Лафайет - любовь, ревность, сомнение, и т. д. Осмысляя текст в понятных им категориях (скажем, один из школьников проводит аналогию между сентиментальными сложностями героев романа и нюансами статусов Фейсбука), разыгрывая сцены из романа и примеряя затем фразы автора к своим чувствам, обсуждая связанные с «Клевской» произведения искусства (например, «La Belle Personne»), они делают его «своим».
Р. Содер полемизирует, с одной стороны, с Саркози, доказывая, что роман важен и нужен не только интеллектуальной элите и даже может быть эффективным способом культурной интеграции - для героев фильма «Принцесса Клевская» становится первой настоящей точкой соприкосновения с французским классическим наследием. В то же время, режиссер поднимает проблему того, в каких условиях эта интеграция возможна, показывая, что традиционный академический дискурс, принятый в школах и культурных учреждениях, в современном мультикультурном обществе может играть негативную роль, закрывая значительной части населения доступ к культуре.
Эта мысль наиболее явно выражена в эпизоде поездки в Париж, где лицеисты посещают Лувр и Национальную библиотеку. Когда учитель показывает портреты исторических персонажей-прототипов «Принцессы Клевской», многие подростки восхищаются красотой картин, но воспринимают их как ценности «чужой» культуры: как замечает одна ученица, на портретах изображены люди, которые делали рабами их предков. Языковой барьер делает невозможным и диалог с хранителем Национальной библиотеки -речь ученого, изобилующая деталями, относящимися к языку романа, непонятна этим подросткам с весьма ограниченным словарным запасом. В итоге попытка учителя расширить представление героев фильма о романе традиционными академическими методами приводит к созданию культурной дистанции, которую вначале школьникам удалось сократить благодаря непосредственному восприятию
художественного текста.
Другой социально-политический аспект рецепции романа связан в фильме с отражающей социальное расслоение общества трактовкой образа матери главной героини родителями некоторых учеников (им читают сцену, где
умирающая мадам де Шартр дает наставления главной героине). Ценности, которые она внушает дочери - целомудрие, добродетельность, признание приоритета мужчин - кажутся сегодня большинству читателей анахронизмом, и в литературной критике последних десятилетий преобладает негативная оценка модели воспитания мадам де Шартр, поскольку следование материнским советам приводит принцессу Клевскую к одиночеству и, в конечном итоге, скорой смерти. Однако родители, в соответствии с нормами характерного для иммигрантов из Северной и экваториальной Африки социокультурного окружения, единодушно оценивают героиню как образцово-показательную мать. Сочувствуя принцессе Клевской, они разделяют ее выбор, объясняя его именно верностью памяти нелюбимого мужа и видят актуальность романа в преподносимых им моральных уроках. Очевиден контраст с уже упоминавшимся фильмом «La Belle Personne», где из хитросплетения мотивировок героини выбрано стремление к идеальной любви, а добродетель полностью оставлена за кадром.
Если закрытые для диалога с Другим родители смотрят на чужую культуру исключительно через призму своей, то их дети, которые неоднократно выражают в фильме желание вырваться из рамок иммигрантской среды, постепенно начинают идентифицировать себя с героиней романа не только в «перебоях сердца», но и в желании освободиться от влияния среды - именно так, вполне в духе современной феминистской критики, речь о которой пойдет ниже, они трактуют уход Клевской от общества.
Так фильм Режи Содера вписывает «Принцессу Клевскую» в контекст одной из главных общественных дискуссий современной Франции - о национальной идентичности, о культурной изоляции иммигрантов и геттоизации образования - и показывает возможность преодоления интеграционных проблем через диалог с французским культурным наследием. Роман де Лафайет представлен режиссером прежде всего как этнолингвистический культурный концепт французского
национального мира, который участвует в образовании так называемой «политической нации» [3, с. 65], поскольку способствует формированию сверхэтнических общих ценностей.
Рецепция романа в постановке Магали Мон-тайа (Magali Montaya) в театре Théâtre de l'Echangeur также отражает социально-политический фон эпохи, но уже в совершенно другом ключе.
С одной стороны, модель актерского существования в спектакле задает феминистский код. Критики феминистского толка, активно интересующиеся романом в последние десятилетия (подробный обзор многочисленных исследований содержится, например, в работах Ф.-Р. Дюбуа [10] и Ж. Янкович [15]), видят значимость романа в эмансипации героини, которой удается «самоопределение в качестве свободной и независимой личности» [5]. Ее уход из высшего света чаще всего интерпретируется как преодоление власти социальных норм маскулинного общества и отрицание уз брака - Клевская отказывается «от мира масок . чтобы ее желания определялись не другими, а только ей самой» [21]. В этом же ключе сегодня часто раскрывается и личность автора - Мари Мадлен де Лафайет, как и другие прециозницы, представляет «женский авангард в эпоху появления женщин в литературе» [7].
В спектакле Théâtre de l'Echangeur все роли исполняют женщины, что М. Монтайа объясняет как политическими причинами (дать женщинам больше возможностей в театре, где они, как правило, находятся на вторых ролях) [25], так и художественными. Она услышала в тексте прежде всего «женскую исповедь» [17], которую актеры-мужчины не смогут прочувствовать. К тому же, по словам Монтайа, «тот факт, что женщины играют мужские роли, позволяет переходить от классического театра перевоплощений, где текст разыгрывается, к моментам чтения с более активным включением публики» [9].
Соединение классического театрального действия с моментами чтения мы можем связать с особым звучанием текста де Лафайет, которое было точно подмечено после читательских марафонов «Клевской» литературоведом М. Руссийон и охарактеризовано ей термином oralité (приблизительный русский эквивалент - «устное звучание»). Исследовательница объясняет неожиданный успех этих мероприятий тем, что роман «легче и приятнее слушать, чем читать» [23, с. 14].
Максимально реализуя «звучащий» потенциал романа, М. Монтайа сохраняет практически весь оригинальный текст «Клевской», за исключением реплик, вводящих прямую и косвенную речь и,
таким образом, создает новый театральный жанр - «спектакль-повествование», который длится восемь часов.
При всей сложности для восприятия, данный формат оказался востребован широким зрителем - уже более трех лет спектакль с большим успехом идет в различных театрах Франции. Анализ нескольких десятков критических отзывов показывает, что одним из главных достоинств спектакля для зрителей (наряду с актуализацией «вечного» любовного треугольника через феминистский код и неординарное пространственно-декорационное решение) стало погружение в язык романа - ясный, лаконичный и музыкальный. Определенная архаичность французского языка XVII в. - «забытое счастье сослагательного наклонения» [26] - также была отмечена как черта, привносящая «удовольствие от текста». На наш взгляд, такое безусловное зрительское одобрение не в последнюю очередь связано с движением в поддержку классического французского языка, заметно активизировавшемся с начала XXI в. на фоне уже упоминавшейся дискуссии о национальной идентичности и миграционного кризиса.
Рецепция «Принцессы Клевской» в творчестве Мари Дарьессек также во многом задана феминистским кодом, однако носит совершенно иной характер. Принимая активное участие в читательских марафонах во время «культурного сопротивления» Саркози, писательница определила в одном из интервью принцессу Клевскую как «героиню отказа» (heroïne du NON) [22] и пообещала, что ее «принцесса будет спать со всеми подряд».
И действительно, если героиня де Лафайет обретает себя, отказываясь от любви, то у школьницы Соланж, от лица которой ведется повествование в романе Дарьессек «Clèves» («Клев»), самоопределение, напротив, происходит через то, как понимали любовь многие французские подростки 1980-х - первое поколение, узнавшее о любви больше из порнофильмов, чем из литературы.
Помимо фабулы (ситуация любовного треугольника, отъезд героини в финале) у романов-антиподов немало общего. К. Ролла [22] в сравнительном исследовании произведений де Лафайет и Дарьессек выделяет такие типологические схождения, как жанр (роман воспитания), закрытый хронотоп (королевский двор и уездный городок) и экзистенциальное одиночество героини.
На наш взгляд, не менее важным является еще одно глубинное сходство, обусловившее актуальность рецептивного образа Дарьессек. В одном из интервью писательница определила суть своего художественного метода в том, чтобы «находить слова для того, что не описано, что еще не описано, что вызывает неловкость [...] Открывать в языке пути между тупиками обыденной речи и свободой намерения» [27, с. 159]. Траве-стируя «Принцессу Клевскую», открывшую для европейской прозы язык сложных душевных переживаний, современный автор впервые во французской литературе детально вербализует такие темы, как женская физиология и подростковая сексуальность.
В начале романа Соланж пытается понять выражения, связанные с новой для нее в тот момент темой секса, но словарь предлагает только медицинские термины, и героиня жалуется, что в книгах «нет слов, чтобы выразить все эти вещи» [8, с. 42]. По мере взросления она, значительно обогатив словарный запас, подробно описывает изменения, происходящие с ее телом, мысли и разговоры с подругами о сексе и первые сексуальные опыты. Повествование выдержано в той же ясной и точной аналитической манере, что и роман М.-М. де Лафайет, но тематика, сниженный разговорный язык, которым «все эти вещи» описываются в обыденной жизни и масса физиологических подробностей в сочетании с прямыми отсылками к роману-источнику спровоцировали активную читательскую полемику и сделали «Клев» полемическим феминистским вызовом многим закрепившимся в литературе гендерным стереотипам.
Проведенный анализ позволяет утверждать, что начало XXI века как в содержательном, так и в количественном отношении стало новым этапом рецепции «Принцессы Клевской» во Франции. Художественный потенциал произведения (драматическая аранжировка компонентов повествования, «звучащий» характер текста, множественность психологических мотивировок) позволил ему стать объектом рецепции в различных видах искусства. Диапазон рецепции широк и в значительной мере определяется социокультурным контекстом, позволяющим открыть в «Клевской» следующие новые смыслы. В муль-тикультурном обществе художники обращаются к роману как к концепту французской классической культуры, который может способствовать сохранению национальной идентичности и культурной интеграции иммигрантов. Выбор главной
героини трактуется с точки зрения ценностей современного общества - как реализация права личности на самоопределение, а образ Клевской, привлекая внимание последователей феминистских взглядов, становится символом свободной и независимой женщины.
Библиографический список
1. Володина, Н. В. Концепт в системе когнитивного литературоведения: опыт методологического подхода [Текст] / Н. В. Володина // Вестник РГГУ Серия «История. Филология. Культурология. Востоковедение». - 2018. - № 2-1(35). - С. 9-19.
2. Ингарден, Р. Исследования по эстетике. Перевод с польского А. Ермилова и Б. Федорова [Текст] / Р. Ингарден. - М. : Издательство Иностранной литературы, 1962. - 572 с.
3. Зусман, В. Г., Кирнозе, З. И. Национальная кон-цептосфера и политическая нация [Текст] / В. Г. Зусман, З. И. Кирнозе // Слово.ру: Балтийский акцент. - 2016. - № 2. - С. 64-72.
4. Казаков, Е. Ф. Душа человека XVII-XVIII веков (на материале европейского искусства) [Текст] / Е. Ф. Казаков // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. - 2016. -№ 35. - С. 34-42.
5. Arab, A. Le repos au détriment de l'amour - Étude de La Princesse de Clèves de Madame de La Fayette à la lumière du «désir triangulaire» de René Girard / A. Arab. - Lund University Publications, 2018. - URL: http://lup.lub.lu.se/luur/download?func=downloadFile&re cordOId=8963669&fileOId=8963670.
6. Buss, R. Introduction / R. Buss // Madame de Lafayette, The Princesse de Clèves, trans. Robin Buss. -London : Penguin Books Limited, 1992 - 182 p.
7. Combis, H. Cinq traits de la secrète Madame de La Fayette / H. Combis. - 22.03.2017. - URL: https://www.franceculture.fr/litterature/cinq-traits-de-la-secrete-madame-de-la-fayette.
8. Darrieussecq, M. Clèves / M. Darrieussecq. -Paris : P. O. L, 2011. - 352 p.
9. Delourme, V. La Princesse de Clèves, par amour du théâtre (Bagnolet, 93) / V. Delourme // Libération. Enlarge your Paris. - 17.03.2016. - URL: http://www.lechangeur.org/wp2/wp-content/uploads/2016/03/enlarge-your-paris.pdf.
10. Dubois, F.-R. Le féminisme de la Princesse de Clèves / F.-R. Dubois. - 15.10.2018. - URL: https://contagions.hypotheses.org/1286.
11. Finkielkraut, A. La charge d'Alain Finkielkraut contre «les fossoyeurs du grand héritage français» / A. Finkielkraut // Le Figaro, 26/01/2017. - URL : http://www.lefigaro.fr/vox/histoire/2017/01/25/31005-201 70125ARTFIG00282-la-charge-d-alain-finkielkraut-contre-les-fossoyeurs-du-grand-heritage-francais.php.
12. Gerstner, D. A., Nahmias, J. Christophe Honoré : a critical introduction / D. A. Gerstner, J. Nahmias. -Wayne State University Press, 2015. - 255 р.
13. Golhen, G. Christophe Honoré : «J'ai essayé d'être fidèle à mes émotions et au langage amoureux des années 90» [Электронный ресурс] / G. Golhen // Première, le 10/05/2018. - URL: http ://www.premiere.fr/Cinema/Christophe -Honore-J-ai-essaye-d-etre-fidele-a-mes-emotions-et-au-langage-amoureux-des-annees.
14. Guichard, L. Christophe Honoré : «Je revendique mon amateurisme» [Электронный ресурс] / L. Guichard // Télérama, 13/01/2019. - URL: https://www.telerama.fr/festival-de-cannes/2018/christophe-honore-je-revendique-mon-amateurisme,n5638512.php
15. Jankovic, Z. Une femme exceptionnelle peut-elle dire la vérité ? La Princesse de Clèves et le mensonge / Z. Jankovic. - Chameaux. Revue d'Etudes littéraires de l'Université Laval, Québec, 2018. - URL: https://revuechameaux.org/index.php/numeros/mensonge/ une-femme-extraordinaire-peut-elle-dire-la-verite-la-princesse-de-cleves-et-le-mensonge/.
16. L'Académie française rempart de la civilisation pour Alain Finkielkraut / L'Express, 25/01/2016. - URL: https://www.lexpress.fr/actualites/1/societe/alain-finkielkraut-l-academie-francaise-rempart-de-la-civilisation_1757007.html.
17. Méreuze, D. Le roman théâtral de la princesse de Clèves / D. Méreuze // La Croix, le 23/03/2016. - URL: https ://www. la-croix. com/Culture/Theatre/Le -roman-theatral-princesse-Cleves-2016-03-23-1200748626.
18. Portrait politique #1 : Nicolas Sarkozy «Travailler plus pour gagner plus». - 03.02.2017. - URL : http ://annakelsat. com/portrait-politique-1 -nicolas-sarkozy-travailler-plus-pour-gagner-plus/.
19. Pour les critiques du «Masque», Christophe Honoré revient à ce qu'il fait de mieux avec «Plaire, aimer et courir vite» // FranceInter, le mardi 29 mai 2018. -URL: https://www.franceinter.fr/cinema/plaire-aimer-et-courir-vite-de-christophe-honore-les-critiques-du-masque-et-la-plume.
20. Riggs, L. W. Paradoxes of Autonomy and Excep-tionalism in Molière and Madame de Lafayette / L. W. Riggs // Studi Francesi 183 (LXI / III), 2017. рp. 441-452. - URL: https://journals.openedition.org/studifrancesi/10112.
21. Rigoureau, S. « La Princesse de Clèves «, dossier pédagogique réalisé pour la MC2: Grenoble / S. Rigoureau. - Grenoble : MC2, janvier 2016. - 32 p. -URL: https://www.theatre-contemporain.net/images/upload/pdf/f-aa9-56b47592b1478.pdf.
22. Rolla, C. Clèves de Marie Darrieussecq : parcours de lecture et tentative(s) de définition(s) » / C. Rolla // Cahiers de Narratologie, 23/ 2012. - URL : http://journals.openedition.org/narratologie/6630.
23. Roussillon, M. La langue classique, une langue parlée? Dire La Princesse de Clèves au XXIe siècle / M. Roussillon. - Caen : Elseneur, Centre de recherche LASLAR/Presses Universitaires de Caen, 2018. - URL:
https://hal.archives-ouvertes.fr/hal-01664887v1/document.
24. Stemberger, M. Classical Cinema: Transmediat-ing La Princesse de Clèves / Romance Studies, Vol. 35, 2017 - Issue 4: Adaptation Part 2: Intertextual Transformations across Different Media. - URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/02639904. 2017.1413846.
25. Sirach M.-J. Et vive la Princesse de Clèves! / M.-J. Sirach // Humanité, 13/01/2019. - URL: https://www.humanite.fr/et-vive-la-princesse-de-cleves-601153.
26. Thibaudat, J.-P. Huit heures d'amour dans les bras et la langue de «La Princesse de Clèves» / J.-P. Thibaudaut // Médiapart, 10. mars 2016. - URL: https://blogs.mediapart.fr/jean-pierre-thibaudat/blog/080316/huit-heures-d-amour-dans-les-bras-et-la-langue-de-la-princesse-de-cleves
27. Trout, C. Marie Darrieussecq ou voir le monde à neuf / C. Trout. - Boston: Rodopi, 2016. Collection Monographique Rodopi en Littérature Française Contemporaine, Vol.: 56. - 210 p.
Reference List
1. Volodina, N. V Koncept v sisteme kognitivnogo literaturovedenija: opyt metodologicheskogo podhoda = Concept in cognitive literature: experience of methodological approach [Tekst] / N. V. Volodina // Vestnik RGGU. Serija «Istorija. Filologija. Kul'turologija. Vos-tokovedenie». - 2018. - № 2-1(35). - S. 9-19.
2. Ingarden, R. Issledovanija po jestetike. Perevod s pol'skogo A. Ermilova i B. Fedorova = Aesthetics studies. Translation from Polish by A. Ermilov and B. Fedorov [Tekst] / R. Ingarden. - M. : Izdatel'stvo Inostrannoj liter-atury, 1962. - 572 s.
3. Zusman, V G., Kirnoze, Z. I. Nacional'naja koncep-tosfera i politicheskaja nacija = National conceptosphere and political nation [Tekst] / V G. Zusman, Z. I. Kirnoze // Slovo.ru: Baltijskij akcent. - 2016. -№ 2. - S. 64-72.
4. Kazakov, E. F. Dusha cheloveka XVII-XVIII vekov (na materiale evropejskogo iskusstva) = Soul of the man of the XVII-XVIII centuries (on the material of European art) [Tekst] / E. F. Kazakov // Vestnik Kemerov-skogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv. -2016. - № 35. - S. 34-42.
5. Arab, A. Le repos au détriment de l'amour - Étude de La Princesse de Clèves de Madame de La Fayette à la lumière du «désir triangulaire» de René Girard / A. Arab. - Lund University Publications, 2018. - URL: http://lup.lub.lu.se/luur/download?func=downloadFile&re cord0Id=8963669&file0Id=8963670.
6. Buss, R. Introduction / R. Buss // Madame de Lafayette, The Princesse de Clèves, trans. Robin Buss. -London : Penguin Books Limited, 1992 - 182 p.
7. Combis, H. Cinq traits de la secrète Madame de La Fayette / H. Combis. - 22.03.2017. - URL:
https://www.franceculture.fr/litterature/cinq-traits-de-la-secrete-madame-de-la-fayette.
8. Darrieussecq, M. Clèves / M. Darrieussecq. -Paris : P. O. L, 2011. - 352 p.
9. Delourme, V. La Princesse de Clèves, par amour du théâtre (Bagnolet, 93) / V. Delourme // Libération. Enlarge your Paris. - 17.03.2016. - URL: http://www.lechangeur.org/wp2/wp-content/uploads/2016/03/enlarge-your-paris.pdf.
10. Dubois, F.-R. Le féminisme de la Princesse de Clèves / F.-R. Dubois. - 15.10.2018. - URL: https://contagions.hypotheses.org/1286.
11. Finkielkraut, A. La charge d'Alain Finkielkraut contre «les fossoyeurs du grand héritage français» / A. Finkielkraut // Le Figaro, 26/01/2017. - URL : http ://www.lefigaro .fr/vox/histoire/2017/01/25/31005-201 70125ARTFIG00282-la-charge-d-alain-finkielkraut-contre-les-fossoyeurs-du-grand-heritage-francais.php.
12. Gerstner, D. A., Nahmias, J. Christophe Honoré : a critical introduction / D. A. Gerstner, J. Nahmias. -Wayne State University Press, 2015. - 255 р.
13. Golhen, G. Christophe Honoré : «J'ai essayé d'être fidèle à mes émotions et au langage amoureux des années 90» [Электронный ресурс] / G. Golhen // Première, le 10/05/2018. - URL: http://www.premiere.fr/Cinema/Christophe-Honore-J-ai-essaye-d-etre-fidele-a-mes-emotions-et-au-langage-amoureux-des-annees.
14. Guichard, L. Christophe Honoré : «Je revendique mon amateurisme» [Электронный ресурс] / L. Guichard // Télérama, 13/01/2019. - URL: https://www.telerama.fr/festival-de-cannes/2018/christophe-honore-je-revendique-mon-amateurisme,n5638512.php
15. Jankovic, Z. Une femme exceptionnelle peut-elle dire la vérité ? La Princesse de Clèves et le mensonge / Z. Jankovic. - Chameaux. Revue d'Etudes littéraires de l'Université Laval, Québec, 2018. - URL: https://revuechameaux.org/index.php/numeros/mensonge/ une-femme-extraordinaire-peut-elle-dire-la-verite-la-princesse-de-cleves-et-le-mensonge/.
16. L'Académie française rempart de la civilisation pour Alain Finkielkraut / L'Express, 25/01/2016. - URL: https://www.lexpress.fr/actualites/1/societe/alain-finkielkraut-l-academie-francaise-rempart-de-la-civilisation_1757007.html.
17. Méreuze, D. Le roman théâtral de la princesse de Clèves / D. Méreuze // La Croix, le 23/03/2016. - URL: https ://www. la-croix. com/Culture/Theatre/Le -roman-theatral-princesse-Cleves-2016-03-23-1200748626.
18. Portrait politique #1 : Nicolas Sarkozy «Travailler plus pour gagner plus». - 03.02.2017. - URL : http ://annakelsat. com/portrait-politique-1 -nicolas-sarkozy-travailler-plus-pour-gagner-plus/.
19. Pour les critiques du «Masque», Christophe Honoré revient à ce qu'il fait de mieux avec «Plaire, aimer et courir vite» // FranceInter, le mardi 29 mai 2018. -URL: https://www.franceinter.fr/cinema/plaire-aimer-et-
courir-vite-de-christophe-honore-les-critiques-du-masque-et-la-plume.
20. Riggs, L. W. Paradoxes of Autonomy and Excep-tionalism in Molière and Madame de Lafayette / L. W. Riggs // Studi Francesi 183 (LXI / III), 2017. pp. 441-452. - URL: https://journals.openedition.org/studifrancesi/10112.
21. Rigoureau, S. « La Princesse de Clèves «, dossier pédagogique réalisé pour la MC2: Grenoble / S. Rigoureau. - Grenoble : MC2, janvier 2016. - 32 p. -URL: https://www.theatre-contemporain.net/images/upload/pdf/f-aa9-56b47592b1478.pdf.
22. Rolla, C. Clèves de Marie Darrieussecq : parcours de lecture et tentative(s) de définition(s) » / C. Rolla // Cahiers de Narratologie , 23/ 2012. - URL : http://journals.openedition.org/narratologie/6630.
23. Roussillon, M. La langue classique, une langue parlée? Dire La Princesse de Clèves au XXIe siècle / M. Roussillon. - Caen : Elseneur, Centre de recherche LASLAR/Presses Universitaires de Caen, 2018. - URL: https://hal.archives-ouvertes.fr/hal-01664887v1/document.
24. Stemberger, M. Classical Cinema: Transmediat-ing La Princesse de Clèves I Romance Studies, Vol. 35, 2017 - Issue 4: Adaptation Part 2: Intertextual Transformations across Different Media. - URL: https:IIwww.tandfonline.com/doi/íullI10.1080I02639904. 2017.1413846.
25. Sirach M.-J. Et vive la Princesse de Clèves! I M.-J. Sirach II Humanité, 13I01I2019. - URL: https:IIwww.humanite.frIet-vive-la-princesse-de-cleves-601153.
26. Thibaudat, J.-P. Huit heures d'amour dans les bras et la langue de «La Princesse de Clèves» I J.-P. Thibaudaut II Médiapart, 10. mars 2016. - URL: https :IIblogs.mediapart.frIj ean-pierre-thibaudatIblogI080316Ihuit-heures-d-amour-dans-les-bras-et-la-langue-de-la-princesse-de-cleves
27. Trout, C. Marie Darrieussecq ou voir le monde à neuf I C. Trout. - Boston: Rodopi, 2016. Collection Monographique Rodopi en Littérature Française Contemporaine, Vol.: 56. - 210 p.
Дата поступления статьи в редакцию: 18.05.2019 Дата принятия статьи к печати: 27.06.2019
