CC BY
35
щий 39 (из подготовленных 180) карт, отражающих основной, наиболее типичный и яркий материал по фонетическим, морфологическим, лексическим особенностям поволжских говоров. Проблемы, связанные с публикацией карт, привели Л.И. Баранникову к идее создания нового типа диалектологического атласа -цифрового (в котором лингвогеографический материал подается с помощью набора индексов - специальных знаков, присвоенных всем вариантам картографируемых явлений).
Научные интересы Л.И. Баранниковой были разносторонними: диалектология, теория и история языка, терминология и лексикология, проблемы интерференции разных языков и их типология, вопросы структуры и функционирования языков. В ее работах исследуются сущность языка и речи, закономерности варьирования языковых и речевых единиц, взаимодействие языковых систем и подсистем, взаимовлияние языка и общества в различные исторические периоды. Л. И. Баранникова заложила теоретические основы изучения переселенческих русских народных говоров.
Человек щедрой души, Л.И. Баранникова активно работала с аспирантами, докторантами, к ней могли обратиться за консультацией преподаватели других вузов и получить соответствующие рекомендации. Являясь главой саратовской лингвистической школы, Л.И. Баранникова играла объединяющую роль во всем лингвистическом Поволжье. Многие преподаватели лингвистических кафедр Волгоградского государственного педагогического университета так или иначе были связаны с Лидией Ивановной: это и многолетняя работа над Атласом говоров Среднего и Нижнего Поволжья, это и обращение за консультацией при написании диссертаций. И никогда никому Л.И. Баранникова не отказывала в помощи. Под руководством Лидии Ивановны подготовлены и успешно защищены 70 кандидатских и 10 докторских диссертаций.
Л.И. Баранникова - автор более 160 работ, в том числе известного учебника «Введение в языкознание», допущенного Министерством высшего и среднего специального образования РСФСР в качестве учебного пособия для филологических факультетов (1973 г.), «Сборника упражнений по русской диалектологии» (в соавторстве с В.Д. Бондалетовым), допущенного Министерством просвещения СССР
в качестве учебного пособия для студентов педагогических вузов (1980 г.), научный редактор более 50 сборников и монографий. Под редакцией Л. И. Баранниковой издавалось несколько серий известных межвузовских сборников: «Язык и общество», «Проблемы развития языка», «Говоры территорий позднего заселения», «Современные процессы в русских народных говорах».
Лидия Ивановна Баранникова - человек энциклопедических знаний, разносторонний учёный и педагог, влюблённый в филологию, страстно преданный науке, благородный, скромный, мудрый и бесконечно добрый человек.
Н.А. КРАСАВСКИй (Волгоград)
рецензия на монографию с.Г. воркАчёвА «правды ищи: идея справедливости в русской лингвокультуре». (волгоград : Парадигма, 2009. 190 с.)
В самом конце 1980-х годов в отечественной лингвистике наметилась тенденция антропоцентрического подхода к изучению языка (Ю.Н. Караулов, В.И. Посто-валова, Б.А. Серебренников и др.), окончательно оформившаяся в 1990-е годы в качестве таких научных направлений, как линг-вокультурология, лингвоконцептология и аксиологическая лингвистика (С.Г. Воркачёв,
В.И. Карасик, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов и др.). Этот период в истории отечественной лингвистики характеризуется четко выраженным отказом филологов от имманентной, замкнутой на себе языковой парадигмы и активным расширением объекта филологических притязаний до уровня известной триады «язык -сознание - культура». Смена филологических приоритетов, явившаяся следствием «лингвокультурологического переворота» в России, привела к необходимости поиска соответствующего категориального аппарата. Его базисным термином стал, как известно, концепт, выигравший конкуренцию у претендующих на статус термина лингво-культуремы и логоэпистемы.
© Красавский Н.А., 2010
За истекшие два десятилетия наша наука пополнилась значительным количеством исследовательских работ различного жанра, авторы которых выявили и описали многочисленные концепты. Вышли в свет научные труды, обобщающие результаты деятельности лингвокультурологов и лингвоконцеп-тологов (Н.Ф. Алефиренко, Н.Н. Болдырев, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, В.В. Красных, И.А. Стернин и др.), уточняющие понятийнотерминологический аппарат и методику эффективного описания материала с лингвоконцептологических позиций.
Издание рецензируемой монографии мы оцениваем как еще один вклад известного российского ученого в развитие лингвоконцепто-логии, поскольку в книге, во-первых, предлагается новый термин «лингвокультурологическая идея», дается развернутое обоснование целесообразности его использования; во-вторых, образцово показана технология работы с языковым и энциклопедическим материалом; в-третьих, глубоко и многоаспектно интерпретируется феномен справедливости, маркированный в русской лингвокультуре.
В монографии читателю предлагается обзор основных трудов научных школ (лингвокогнитивных и лингвоконцептологических) с авторским комментарием, рассматриваются различные подходы к толкованию концепта как базисной единицы лингвокультуроло-гии, указывается типология концептов, намечены перспективы развития этой науки. С.Г. Воркачёв достаточно подробно и скрупулезно прослеживает траекторию становления и употребления термина концепт в российской лингвистике: концепт > культурный концепт > лингвоконцепт. Хорошо известны в среде ученых многолетние дискуссии о том, является ли оязыковление концепта его обязательным признаком. По мнению автора монографии, как мы понимаем, следует употреблять термин лингвоконцепт. Сама по себе форма слова снимает остроту дискуссии. С.Г. Воркачев, опираясь на результаты своих трудов и работы других концептологов, называет признаки лингво-концепта, т.е. те признаки, которые отличают его от концепта-понятия (с. 11 - 12): 1) внутренняя расчлененность лингвоконцепта как следствие многомерности его семантического состава (в качестве нелингвоконцепта приводятся операторы неклассических модальных логик «желание» и «безразличие», «приобретающие статус лингвоконцепта лишь с “погружением” в культуру, где они перевоплощаются в “страсть” и “равнодушие” соответствен-
но» (с. 11); 2) переживаемость (способность, к примеру, делать духовную жизнь человека более интенсивной, меняя ее ритм при попадании в фокус мысли); 3) семантическая плотность, т.е. репрезентация синонимами, тематическими рядами и полями, фольклором, сино-нимизированными символами; 4) ориентированность на план выражения - «включенность имени концепта в ассоциативные парадигматические и синтагматические связи, сложившиеся в лексической системе языка» (с. 12).
Не менее дискуссионным в когнитивной науке считается вопрос о структуре концепта (С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, З.Д. Попова, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов и др.). Судя по многочисленным публикациям, в особенности диссертационного жанра, многие исследователи придерживаются концепции В.И. Карасика, предлагающего выделять в концепте понятийную, образную и ценностную стороны. С.Г. Воркачев солидаризуется с
B.И. Карасиком. При этом, однако, С.Г. Вор-качев считает необходимым выделять и зна-чимостную сторону концепта. Она определяется «местом, которое занимает имя концепта в языковой системе» (с. 13). Здесь, по сути, как мы думаем, речь идет об уточнении «ценностного» статуса лингвоконцепта.
В книге указывается на имеющую сегодня место дробную типологию концептов, что, по мнению С.Г. Воркачева, не решает кардинально проблемы «’’смазывания” специфики термина “концепт”» (с. 21). Автором высказывается предложение о необходимости введения нового термина в понятийный аппарат современной лингвоконцептологии - лингвокультурологическая идея. Это предложение аргументируется тем, что концепты как ментальные сущности различаются объемом их содержания, степенью абстрактности. При этом
C.Г. Воркачев указывает на попытки ученых ввести специальные термины (гиперконцепт, суперконцепт), которые включают в себя «целые смысловые группы», состоящие из ряда концептов (с. 20). Автор приводит ряд аргументов о целесообразности введения «идеи» в понятийный аппарат лингвоконцептологии: «Уместность этого имени в знаковой функции подтверждается как данными лексикографических источников, отражающих “наивную” семиотику носителей языка, так и представлениями об идее в истории философии» (с. 23). Опираясь на словари русского языка, С.Г. Вор-качев выявляет семантические характеристики этого слова: мировоззренческая направленность, семантическая сложность, аксиологич-
ность, теоретичность, универсальность и синтетичность. Последние два признака зафиксированы и в истории философии. «Идея включает в себя сознание цели и отражение своего предмета в форме идеала: не только таким, каким он есть, но и каким он должен быть, давая ему, тем самым, оценку» (с. 24). Трудно не согласиться с суждением ученого о том, что введение термина «лингвокультурологическая идея» «явится еще одним шагом в направлении «синтезации» категориального аппарата лингвоконцептологии» (Там же).
Автор предлагает читателю на материале научного и религиозного дискурсов всесторонний концептологический анализ одной из ключевых идей российского социума - справедливости. Обращение С.Г. Воркачева к многочисленным текстам этих дискурсов позволяет выявить тесную корреляцию справедливости с такими феноменами, как месть, благодарность, милосердие. «От мести и благодарности справедливость отличается универсализмом и мерностью, а от милосердия - рассудочностью и формализмом», - заключает
С.Г. Воркачев (с. 78).
Использование различных методов анализа позволяет автору рассмотреть идею справедливости в диахронии русской лингвокуль-туры. Хотелось бы в особенности отметить целесообразность и эффективность применения метода этимологического анализа и метода со-четаемостного анализа лексем, обозначающих справедливость и правду в русском языке. Диахроническое исследование любых концептов, как известно, обнажает сам механизм формирования того или иного когнитивного образования, выражаясь языком метафоры, - его первые шаги в вербально-когнитивном поле культуры.
Сопоставление данных паремиологиче-ского фонда и опроса информантов выявляет, с одной стороны, темпорально-константные признаки концепта «справедливость», с другой - и некоторые изменения в его содержании. Теряют актуальность «мифопоэтические и религиозные представления о воздаянии», им на смену приходит социально-правовое понимание справедливости, «эгалитарный (“всем поровну”) и меритократический (“каждому по заслугам”) принципы справедливости дополнились принципом врожденных прав человека» (с. 171).
Читатель найдет, кроме названных нами, много других интересных и тонких наблюде-
ний С.Г. Воркачева. Рецензируемая монография относится к числу научных трудов, авторы которых посредством разноаспектного анализа языка с лингвокультурологических позиций значительно расширяют наши знания о средствах и способах формирования национальных концептосфер. Работа С.Г. Воркаче-ва вносит большой вклад в лингвоконцептоло-гию, в целом в лингвокультурологию, уточняя их категориальный аппарат, намечая их дальнейшие перспективы исследования. Сердечно поздравляем С.Г. Воркачева с изданием книги «Правды ищи: идея справедливости в русской лингвокультуре» и ждем от известного ученого новых работ.
А.Х. ГОЛЬДЕНБЕРГ (Волгоград)
семья и человек в народной волшебной сказке
(краюшкина Т.В. мир семейных отношений в русских народных волшебных сказках. Бладивосток: дальнаука, 2005; она же. Мотивы тела и телесных состояний человека в русских народных волшебных сказках Сибири и Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука, 2009).
Современная фольклористика пополнилась двумя содержательными монографиями Т. В. Краюшкиной, построенными на материале русских народных волшебных сказок Сибири и Дальнего Востока. Первая книга посвящена специфике семейных отношений в сказке. Это комплексное научное исследование, в котором указанная тема впервые рассмотрена во всем многообразии ее аспектов. Главное внимание автор монографии уделил анализу исторических корней форм семейных отношений, которые представлены в мире волшебной сказки, и связанных с ними сюжетов и образов.
Результатом такого анализа стало выявление в русских сказочных сюжетах отголосков практически всех исторических стадий и форм брачных отношений: промискуитета, кровнородственной, пуналуальной, парной, патриар-
© Гольденберг А.Х., 2010
