CC BY
147
© Шерпаев В. И., Целищев Н. Н., 2009
ШЕРПАЕВ Владимир Иванович
Доктор политических наук, доцент кафедры теории государства и права
Уральская государственная юридическая академия
620049, РФ, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21 Контактные телефоны: (343) 375-26-06, (902) 873-51-44 e-mail: v.sherpaev@gmail.com
ЦЕЛИщЕВ Николай Николаевич
Доктор философских наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ, директор Межвузовского Центра по проблемам гуманитарного и социально-экономического образования
Уральский государственный университет им. А. М. Горького
620083, РФ, г. Екатеринбург, ул. Ленина, 51 Контактные телефоны: (343) 350-75-57, (922) 103-98-20 e-mail: vzhc@mail.ru
Рецензия на книгу Г. А. Чупиной «Человек в мире смыслов»1
Ключевые слова: человеческое бытие; человек; образ жизни; социокультурный смысл; жизненный смысл; жизненный путь; свобода; духовный мир; личность; философская традиция; жизненный мир.
Аннотация. Рецензенты отмечают, что автором книги «Человек в мире смыслов» Г. А. Чупиной предпринята попытка исследовать проблему смысла в ее генотипе, жизненных и социокультурных основаниях. Данная проблема представляется в контексте диалога экзистенциальнофеноменологической и «деятельностной» философских традиций. Природа смысла анализируется во взаимосвязи с проблематикой «жизненного мира», «жизненного пути», «образа жизни» человека; подробно рассмотрена проблема типологии смыслов витальных, социетальных, идеальных - как этапов становления человеческой субъективности, самоопределения и самореализации личности в пространстве социума и культуры. Особое место в рецензируемой книге занимают вопросы динамики смысла, которые освещаются как в личностно-психологическом, так и в социокультурном аспектах.
Заслуживает всяческого одобрения тот факт, что у нас вновь стали появляться книги, посвященные проблематике человека. За период девяностых, «нулевых», годов эта тема практически выпала из поля зрения отечественной философии, и не потому ли, что в начатой реформе человеческий и, шире, культурно-гуманистический ее аспект по сути оказался в тени? Мало сделано в нашей философии и в плане теоретико-методологического анализа сопряженной с антропологической тематикой проблемы смысла. В последнее время в теории и на практике положение дел начинает меняться в лучшую сторону.
В советский период издавалось немало работ, посвященных логическим, семиотическим, культурологическим, психологическим и другим специально-научным аспектам смысла. Однако природа самого феномена, методологический смысл «смысла» постоянно «ускользали» из поля зрения исследователей. Более того, относительно перспектив теоретического синтеза проблемы значения-смысла авторы недоуменно
1 Чупина Г. А. Человек в мире смыслов. Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2009.
высказывались в том плане, что «непонятно вообще, на каком базисе и с помощью каких ... концептуальных средств возможно это осуществить»1.
В рецензируемой книге предпринята одна из первых попыток решить указанную задачу, заглянув «в генотип, жизненные и социально-культурные основания» (с. 257) дилеммы смысла-значения, которые упираются в проблему человеческого бытия. При этом автор изначально обозначает необходмость так или иначе включаться в обсуждение «разного рода упрощенных представлений и мифологем относительно природы человека, механизмов его взаимосвязи с социумом и культурой» (с. 6), которые накопились в отечественном обществоведении за минувшие десятилетия. Попытки их преодолеть, опираясь на зарубежные неклассические подходы к проблеме человека, были успешными лишь отчасти, поскольку возникали теоретические коллизии индивидуального - социального, жизненного - культурного, которые невозможно разрешить без ряда допущений классической философской традиции (с. 8). Отсюда вытекает общая установка данной монографии на конструктивный диалог классической деятельностной традиции с неклассическими подходами, прежде всего с экзистенциально-феноменологической концепцией относительно человека и его смыслового мира. И дело здесь не просто в отказе автора от «единственно правильной» и «регрессивной» методологии, но в его стремлении, преодолев известную односторонность той и другой теоретических альтернатив, обозначить новое проблемное поле - «между» ними (с.16).
В структурном отношении рецензируемая книга трехчастна, что обусловлено постановкой проблемы и логикой ее развертывания.
Перваяглава «Жизненный мир человека: феномен смысла» носит преимущественно методологический характер. Здесь выявляются два аспекта, существенные для понимания природы смысла, - экзистенциальный и социокультурный; с ними связаны соответствующая категориальная сетка и основные блоки анализа проблемы. Важнейшим в ряду исходных теоретических предметов, как показывает автор, является сформировавшееся в русле экзистенциально-феноменологической традиции понятие «жизненный мир» человека - та часть реальности, которая как бы «предшествует субъект-объ-ектному отношению» в его классическом понимании, ибо «субъект и условия его бытия здесь взаимопроникают друг в друга» (с. 21). В неклассической философии (Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, А. Шюц, Г. Гарфинкель и др.) жизненный мир - это пространство самоопределения и внутренней активности человека; в этом плане он изначально есть смысловой мир, который «конституирует» индивид в процессе опыта. Отталкиваясь от этих посылок, автор рецензируемой книги показывает, как эту тему можно углубить и развить в деятельностном контексте - в аспекте самореализации индивида во внешнем мире. Отсюда следует, что человеческое бытие не только автономно и безусловно, но и связано и обусловлено средой, внешними обстоятельствами; оно существует не только как сфера личностных смыслов, но и как пространство социокультурных значений, т. е. прошлых смыслов, которые приобрели интерсубъективную значимость. Сказанное подводит к выводу о двойной детерминации человеческой субъективности: со стороны собственной жизнедеятельности индивида и порождаемых ею жизненных смыслов и со стороны «обстоятельств», «контекста», которые он усваивает в качестве социокультурных смыслов-значений: идеалов, норм, традиций социума. Здесь же формулируется ряд методологически важных идей, касающихся природы смысла. В своих истоках он соотносится с внутренней интенцией бытия - повышением самоорганизации, достижением целостности; в смысле выражена мера совпадения человеческой сущности и существования; смысл есть «актуальная значимость», соотнесенная с моментом «здесь и теперь», и «значение - для - меня» - то, что ценно для самореализации (о-существления) субъективности (с. 24-32).
1 См., например: Петров В. В. Структуры значения (логический анализ). Новосибирск, 1979. С. 23.
3(25) 2009
Известия УрГЭУ ■* 245
Вторая глава «Типы смыслов», как следует из названия, посвящена вопросам смысловой типологии. Опираясь на структуру жизненного мира, обоснованную в главе 1, автор выделяет три блока символов; каждый из них развертывается в ряд типов соответственно главным жизненным проблемам, которые встают перед индивидом на каждом этапе его самоопределения и самореализации. Витальные смыслы, как полагает автор, связаны со спецификой человеческой телесности: индивидуально-органической, родоэтнической, социабельной. В этих смыслах выражается не только стремление жить и выжить, но и жить и выживать определенным образом, отличным от биологического, животного существования. Фундаментальными винтальными смыслами, по мнению автора, являются оппозиции «жизнь - смерть», «Я - не-Я», «Мы - Они», «Я - Другой (Ты)» и соответствущие им структуры: «общение - обособление», «свое - чужое», «эгоизм - альтруизм», которые образуют околоиндивидное смысловое поле человека. Социетальные смыслы обусловлены наиболее общими потребностями общественного индивида: «включиться во внешнее целое», «стать членом общности». По сути, это - устойчивые регуляторы человеческого поведения, диспозиции, определяющие деятельный выбор. В книге выделены два ряда социетальных смыслов: «богатство -власть - слава» и «свобода - справедливость - солидарность»; первые продиктованы ориентацией индивида «на себя», вторые - «на общность». Особый уровень смысловой типологии, по мнению автора книги, образуют идеальные смыслы; они порождены интенцией к прорыву стеснительных рамок наличного бытия и духовной устремленностью к бесконечному и беспредельному. Здесь развернуты два ряда идеальных смыслов: ценностно-смысловые абсолюты «истина - добро - красота» и экзистенциальные их аналоги «вера - надежда - любовь». В светском, культурном аспекте указанные смысловые универсалии выполняют роль предельных ориентиров человеческой деятельности; в религиозно-мистическом плане они обращены к сфере запредельного и задают соответствующую мировоззренческую позицию.
Третья глава «Динамика смысла» конкретизирует теоретическую схему автора путем разведения жизненно-смысловой и социокультурной детерминант и их внутреннего самодвижения. При этом жизненный смысл как проект бытия раскрывается через ряд антиномий-проблем: «смысл находится и не находится в бытии», «смысл есть и не есть цель бытия», «смысл не может быть понят ни в ретроспекции, ни в проспекции бытия», - которые эксплицируют его сущность как актуальной значимости, а содержание самого бытия - как поступания и иерархии смысловых миров. Что касается социокультурных смыслов, внешних программ жизнедеятельности человека, то они предстают в контексте темы образа жизни как способа воспроизводства исторически конкретного типа человека определенной цивилизационной эпохи. Отправным моментом для автора выступает схема общественного воспроизводства, намеченная в «Немецкой идеологии» и ряде других трудов теоретиков марксизма, а также идея осей цивилизационного развития, обоснованная К. Ясперсом и развитая современными, в том числе отечественными, исследователями.
Такова вкратце концепция рецензируемой работы. Что можно сказать по ее существу? Несомненно, заслуживает поддержки стремление автора развернуть теоретическую модель человека и его смыслового мира на основе нетрадиционной онтологии, с привлечением широкого круга аксеолого-праксеологических тем и проблем. В книге достаточно последовательно проводится мысль о том, что именно смысл выступает как одно из важных объяснительных понятий по отношению к бытию, взятому в определенных - инт-росубъективном и интерсубъективном - аспектах и что именно в контексте связи с бытием - жизненным миром человека проясняется природа самого смысла. Иначе говоря, доказано, что оба понятия взаимополагают и взаимообусловливают друг друга. Поэтому вполне обоснованным выглядит следующий вывод: человеческий мир - это не только мир целей и действий, но и мир смыслов и поступков. Идеи, которые в свое время вы-
сказывались С. Л. Рубинштейном, М. М. Бахтиным и другими авторами, в рецензируемой работе получили развернутую и убедительную конкретизацию. Предпринятый в книге Г. А. Чупиной анализ «онтологии субъективности» не только противопоставляет неклассические подходы и деятельностную объяснительную схему, но и показывает возможные точки их стыковки, а следовательно, их взаимодополняемость.
В связи с вышесказанным представляет теоретический интерес целый ряд развитых в данной работе понятий и схем: жизненный мир и его структура (оси интерсубъективности и проективности); типология смыслов и, прежде всего, центральная пара «жизненный и социокультурный смыслы» - «жизненный путь, образ жизни». В книге так или иначе освещается множество смежных тем и проблем, встающих перед индивидом в процессе его жизнедеятельности: проблема духовности и «единого», «целостного» смысла бытия; нравственного выбора, особенно в конфликтных ситуациях и жизненных кризисах; отношения к добру и злу, вере и надежде, успеху и счастью и др. Все они сопряжены рефлексивной устремленностью человека к постижению своего «Я», его отношений с «Другими» и поиску ответов на главные из «проклятых» вопросов бытия: «Какой я?», «Кто я?», «Зачем я?». Следует признать справедливой авторскую критику прошедшего периода отечественного философствования, когда этим темам не уделялось должного внимания.
Логика развертывания проблемы подвела автора к анализу динамики социокультурных смыслов современной цивилизации и тех исторических типов человека, которые она воспроизводит и сталкивает («традиционный» человек, «планетарная» личность), в особенности - к анализу противоречий и проблем в ценностно-смысловой сфере современной России. Обсуждение просчетов, в культурно-гуманистическом плане допущенных на первом этапе либеральной реформы, носит острый, но в целом, полагаем, справедливый характер.
Обобщая сказанное, отметим, что данная книга наглядно демонстрирует широкие возможности для дальнейших научных изысканий в той области, которую определяют как «философская антропология», долгое время находившуюся в тени других тем и проблем марксистско-ленинской философии, так что даже сам термин представлялся ненужным, чужеродным, связанным с иным философским опытом.
В то же время в рецензируемой работе встречаются некоторые неточности и досадные огрехи. Необходимая теоретическая основательность, заявленная, в частности, в главе 1, не везде «выдержана» в равной степени. Это касается и одного из центральных объяснительных понятий - «жизненный мир». Обозначив его методологическое пространство как сферу субъективности, толкуемой, впрочем, широко - как включающей и аспект интерсубъективности (глава 1), далее автор еще более расширяет его, распространяя на различные грани субъект-объектного отношения (с. 210-211); при этом внешняя детерминанта жизненного мира уже включает целый комплекс объективных условий и предпосылок (см., например, с. 222-230), которые, разумеется, могут быть осмыслены и в ценностно-целевом плане, но для этого необходимы соответствующие обоснования, которые порой отсутствуют.
Определенные вопросы вызывает и трактовка понятия «образ жизни» как «способ воспроизводства человека в определенных социально-культурных условиях, посредством которых реализуются его жизненные проекты и утверждается личностная индивидуальность» (с. 209). На с. 216 в структуре образа жизни автор выделяет два уровня: 1) уровень социокультурных программ и моделей; 2) уровень личностных проектов и стратегий. Второй далее конкретизируется как «стиль жизни личности». Между тем схема 4, названная «Структура образа жизни» (с. 211), не вполне соответствует этим рассуждениям, а скорее демонстрирует структуру общественного воспроизводства индивида всеми условиями его бытия; но и в этом случае нужна ее расшифровка. Думается, в последующем переиздании книги эти неточности будут устранены.
3(25)2009
Известия УрГЭУ < 247
Сказанное не отменяет того факта, что данная монография вносит заметный вклад в разработку актуальной философской темы. Рецензируемая книга - творческая работа, в которой проявляются и способность автора к анализу сложной проблемы, и его четкая идейно-нравственная позиция.
В заключение отметим, что книга Г. А. Чупиной, написанная ярким, образным языком и доступным стилем, может быть полезной не только специалистам, но и широкому кругу читателей, особенно молодых, решающих проблемы самореализации и интересующихся философскими проблемами человека.
