CC BY
117
Генерал А. А. Брусилов (очерки о выдающемся русском полководце) / под ред. С. Н. Базанова. Тула: Гриф и К, 2010. 400 с.
В 2010 г. в Центре военной истории России Института российской истории РАН в рамках научного проекта «Российский патриотизм: исторический опыт Х-ХХ вв.» была подготовлена книга очерков, посвященная деятельности выдающегося русского полководца А. А. Брусилова. Авторский коллектив под руководством доктора исторических наук С. Н. Базанова поставил перед собой грандиозную задачу — осветить все этапы жизненного пути национального героя России — от его происхождения и учебы в Пажеском корпусе до участия в Первой мировой войне, ставшей звездным часом прославленного военачальника.
Имя А. А. Брусилова широко известно не только в нашей стране. В этих условиях существовала реальная опасность того, что авторы коллективного исследования пойдут по пути повторения известных биографических сведений и в итоге представят читателю лубочный образ не знавшего поражений «генерала на белом коне». Забегая вперед, отметим — наши опасения не оправдались. Несмотря на то, что все авторы книги всерьез увлечены своим героем, они смогли во многом по-новому осветить этапы его по-истине блестящей военной карьеры.
Е. В. Пчелов в очерке, посвященном предкам и родственникам генерала, повествует о генеалогических корнях Брусиловых. При этом автором отмечается, что род Брусиловых был хотя и старинным, но не слишком знатным. Характеризуя герб Брусиловых, внесенный в седьмую часть «Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи», автор указывает на присутствующее в нем польское заимствование. Символика герба носит ярко выраженный военный характер (палатка и башни), свидетельствуя о том, что предки Брусилова находились на военной службе.
© М. В. Ходяков, рец., 2011
Несмотря на то, что первый представитель фамилии Брусиловых известен уже в конце XV в., по мнению Е. В. Пчелова, более или менее определенно о предках А. А. Брусилова можно говорить лишь с середины XVII в. Помимо военных среди Брусиловых в XIX в. были также и те, кто достиг существенных высот на гражданской службе, в частности, вице-губернаторы и губернаторы Полтавский, Виленский и Вологодский губерний. Остается лишь сожалеть о том, что составители книги не нашли возможности поместить на ее страницах герб Брусиловых, предлагая читателю лишь его описание.
В очерке Е. М. Болтуновой «Юность полководца: годы учебы в Пажеском корпусе» прослежены начальные шаги будущего генерала в системе военно-учебных заведений в конце 1860-х — начале 1870-х годов. Автор признает, что сведений о первых днях учебы 14-летнего А. Брусилова в Пажеском корпусе у нас нет. Едва ли не единственным источником при этом остаются воспоминания полководца. Но даже они не содержат никаких сведений об участии А. Брусилова в придворных церемониях, парадах и шествиях, автор очерка вслед за историком С. Н. Семановым справедливо отмечает, что в нашем распоряжении всего несколько строчек из воспоминаний Брусилова, которые могут пролить свет на внутренний мир Брусилова-подростка, который в возрасте 16-17 лет якобы переживал какую-то душевную невзгоду.
Не стремясь идеализировать показатели А. Брусилова в учебе, Е. М. Болтунова справедливо указывает на его ухудшающуюся успеваемость, которая в конечном итоге привела к провалу экзамена в пятом классе и угрозе остаться на второй год. Известно, что А. Брусилов взял годовой отпуск, уехал на Кавказ к дяде и тете, а через год вернулся в столицу и выдержал экзамен не только за пятый, но и за шестой классы. Об этом автор лаконично сообщает читателю. Только вот в чем заключались причины такой метаморфозы? Из данного очерка мы об этом так и не узнаем.
Очерк Е. В. Мезенцева повествует о начале офицерской карьеры 18-летнего А. А. Брусилова и его боевой деятельности в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Автор характеризует службу молодого офицера в 16-м драгунском Тверском полку, считавшимся одним из лучших в Кавказской армии. При оценке А. А. Брусиловым настроений офицеров и солдат на Кавказе, Е. В. Мезенцев не склонен опираться исключительно на воспоминания будущего генерала. А в них, между тем, говорится, что «целью большинства была именно самая война, во время которой жизнь течет беззаботно, широко и живо, денежное довольствие увеличивается, а вдобавок дают и награды, что для большинства было делом заманчивым и интересным». Автор очерка показывает, что на Кавказ помимо «искателей приключений» отправлялось немало людей, стремившихся искренне помочь балканским странам в борьбе с турками и не думавшим при этом о наградах.
Война с Турцией продемонстрировала полководческие задатки А. А. Брусилова. В очерке Е. В. Мезенцева подчеркивается, что в результате развития технических средств (в частности, скорострельного автоматического оружия) претерпела изменения и тактика ведения боя — отказ от наступления плотными колоннами позволял избежать чрезмерных потерь. В этих условиях А. А. Брусилов раньше других понял важность позиционных форм борьбы, новых приемов в использовании артиллерии, введения средств связи для оперативного управления войсками, правильной организации тыла. Все эти и многие другие навыки он с блеском использует в ходе сражений Первой мировой войны.
Особой страницей в биографии А. А. Брусилова стала его служба в Санкт-Петербурге — в Офицерской кавалерийской школе и 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Этим важным вехам его военной карьеры посвящен очерк А. П. Криворучко. Написанный с привлечением большого количества архивных материалов, очерк раскрывает структуру, цели и задачи Офицерской кавалерийской школы. В ней А. А. Брусилов с 1883 по 1906 гг. последовательно занимал должности адъютанта, учителя, старшего учителя верховой езды и выездки лошадей, помощника начальника инструкторского отдела, начальника отдела эскадронных и сотенных командиров, начальника драгунского отдела, помощника начальника (с 1898 г.) и начальника школы (1902-1906 гг.).
Характеризуя А. А. Брусилова-педагога, А. П. Криворучко отмечает его манеру преподавания, в которой удивительным образом сочетались требовательность с необычайной деликатностью в отношениях с подчиненными. Стремясь к тому, чтобы офицеры оставались в седле в самой сложной обстановке, А. А. Брусилов ввел упражнение под названием парфорсной охоты, суть которого состояла в имитации охоты за зверем (или в настоящей охоте за оленями с собаками) на особо сложных участках местности. Новый метод подготовки кавалеристов получил распространение во всей русской кавалерии, вплоть до ее высших командных кадров.
Как справедливо отмечено в очерке, назначение А. А. Брусилова в 1906 г. на должность начальника 2-й гвардейской кавалерийской дивизии, которую он возглавлял почти три года, стало повышением по службе. Не случайно в том же году он был произведен в генерал-лейтенанты. И на новом поприще А. А. Брусилов проявил себя как необычайно деятельный начальник. Много внимания он уделял внедрению среди своих подчиненных иного порядка ведения занятий, сократив время на обучение в манеже и увеличив его для полевой езды. Стрелковая подготовка, физическая культура, создание в каждом эскадроне групп лыжников, поддержание воинской дисциплины в части, развитие кругозора нижних чинов в форме чтений — в эти и во многие другие вопросы А. А. Брусилов старался вникать лично.
Смерть жены, сложные отношения с сыном Алексеем заставили генерала Брусилова покинуть ряды столичной гвардии и вернуться в армию. Высочайшим приказом от 5 января 1909 г. он был назначен командиром 14-го армейского корпуса, входившего в состав войск Варшавского военного округа. Очерк о службе генерала А. А. Брусилова в Варшавском и Киевском военных округах, так же, как и очерк о его пребывании в столице, обстоятельно и с большим знанием дела написан А. П. Криворучко. Автор, привлекая материалы РГВИА, характеризует напряженную обстановку в приграничном округе, приводя высказывания Брусилова о низкой тактической подготовке офицерского состава. А. П. Криворучко ярко показал, как посредством проведения военных игр и учений Брусилов пытался изменить дело подготовки офицеров, научить маневрировать войска, правильно применять артиллерию и кавалерию в бою, развивать организацию управления и связи, сторожевого
охранения, вести разведку, повышать боевую готовность воинских частей и т. д. При этом генерал не забывал и о солдатах — посещал казармы, интересовался тем, как бойцам готовят пищу.
В 1912 г. А. А. Брусилов получил повышение — он был назначен на должность помощника командующего войсками Варшавского военного округа. Однако дальнейшая работа генерала, направленная на рост боеспособности войск, не принесла результатов. Брусилов оказался во враждебном окружении — все важнейшие посты в высшей варшавской администрации принадлежали немцам, особые симпатии к которым, как известно, питали представители династии Романовых. Уже в 1913 г., спасаясь от всевозможных интриг и конфликтов, генерал от кавалерии Брусилов был вынужден просить о переводе на новое место службы. В Киевском военном округе Брусилов получил в командование 12-й армейский корпус.
Характеризуя рост военной карьеры Брусилова, автор очерка А. П. Криворучко отметил, что генерал был чужд карьеризма и интересы Родины ставил превыше всего. С этим утверждением нельзя не согласиться. Однако письма Брусилова жене свидетельствовали также и о том, что, несмотря на свои 60 лет, он не собирался ограничиваться достигнутым положением. Генерал был полон энергии, сил и надежд. Свои знания он намеревался применить «в более широком масштабе». Эту возможность он в полной мере смог реализовать в ходе начавшейся Первой мировой войны.
Деятельности Брусилова на фронтах Великой войны посвящен очерк А. В. Олейникова. В нем автор последовательно характеризует все перемещения известного к тому времени военачальника — от командующего 8-й армией ЮгоЗападного фронта в июле 1914 г. до Верховного главнокомандующего в мае 1917 г. Анализируя действия войск Юго-Западного фронта в 1916 г., автор указывает не только на успехи русских армий. Справедливо отмечая, что это наступление стало крупнейшим достижением русского военного искусства, открывшим новую форму прорыва позиционного фронта, А. В. Олейников, не пытаясь лакировать действительность, пишет и об ошибках генерала Брусилова. Так, в начале сентября им было принято решение об очередном наступлении, которое закончилось безрезультатно и принесло большие потери. Не приняв во внимание рекомендации Ставки и не считаясь с неблагополучно складывавшей-
ся стратегической обстановкой, генерал произвел новый удар в направлении Ковеля. В итоге «ковельский орешек» оказался не по зубам русской армии — сражение закончилось неудачно и наступление захлебнулось. За два месяца боев армии Брусилова потеряли 450 тыс. человек, а к концу октября 1916 г. их потери превысили уже миллион человек. Не случаен и тот факт, что часть военных специалистов считало более перспективным Владимир-Волынское направление, отмечая при этом, что перенос русских усилий на Ковель стал спасением для неприятеля. Правда, сам Брусилов полагал, что больше него в тот момент могли сделать лишь Юлий Цезарь или Наполеон.
Стремясь добиться перелома на фронтах, генерал Брусилов в 1917 г. выступил одним из организаторов ударных батальонов. Этой стороне его деятельности посвящен очерк С. Н. Базанова. Похоже, генерал действительно верил в возможность посредством создания ударных частей из фронтовиков-добровольцев, готовых умереть во имя победы над врагом, воодушевить армию, которая не желала воевать. И даже критическое отношение к этому начинанию со стороны Верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева не смогло умерить пыл Брусилова. Несколько позже он поддержит идею создания и женских ударных батальонов. По мнению С. Н. Базанова, на темпах роста добровольческого движения отразилась незаслуженная отставка Брусилова с поста Глаковерха в июле 1917 г. Представляется, однако, что к тому времени идея добровольчества в том виде, в котором она была предложена Брусиловым, была обречена. Разложение армии приобрело необратимый характер.
Попытку охарактеризовать роль генерала Брусилова в геополитике периода Первой мировой войны предпринял в своем очерке А. И. Степанов. По его мнению, значение геополитического фактора резко возрастает в периоды глобальных конфликтов. Автор полагает, что решающую роль в отстранении слабовольного и нерешительного Николая II от реальных рычагов государственной и военной власти сыграла «военная ложа», членом которой был Брусилов. Она будто бы и обеспечила победу военного заговора и свержение монархии (с. 256-257). Продолжая развитие популярной сегодня, но далеко не бесспорной версии об участии спецслужб западных стран в ослаблении России накануне победы Антанты в войне, А. И. Степанов убежден
в том, что у русских правящих кругов (монархических, думских, военных) «не было общности на основе национальных интересов страны». Об отказе Брусилова принять участие в установлении военной диктатуры и тем самым предотвратить сползание России в революционный хаос, автор очерка пишет с сожалением (с. 265).
При всей неоднозначности подобных утверждений с А. И. Степановым нельзя не согласиться в одном: в 1917 г. политический потенциал генерала Брусилова не был использован в полной мере. Причиной тому стали его высокая порядочность, глубокая религиозность и моральные ограничения.
В книге очерков о Брусилове также представлены материалы, в которых предпринят анализ биографий генерала, опубликованных на страницах многочисленных справочных изданий, а также в отечественной историографии. Петербургский историк А. В. Смолин, проделав большую работу, сделал, как нам представляется, верный вывод о том, что все публикации о выдающемся полководце оказались подвержены «идеологической пристрастности». В зависимости от времени, когда справочники, энциклопедии, очерки или книги о Брусилове выходили в свет, их авторы нередко либо замалчивали «неудобные» факты из жизни генерала, либо выпячивали те из них, которые соответствовали переживаемому моменту. Причем данная тенденция имела место как до революционных событий 1917 г., так и в советский период нашей истории.
А. В. Смолин в очередной раз обратил внимание читателей на то обстоятельство, что вторая часть воспоминаний, приписываемых Брусилову, требует серьезного источниковедческого анализа. Она содержит массу несоответствий ряда фактов и оценок, отраженных в мемуарах генерала и в документах. Нельзя не согласиться и с убежденностью А. В. Смолина в том, что лишь комплексный критический анализ уже опубликованных сведений о Брусилове, его воспоминаний, а также привлечение новых архивных данных позволят создать полноценные работы о полководце.
Самостоятельную ценность имеют опубликованные в книге «Приложения», которые открываются родословной росписью Брусиловых,
составленной не только по уже опубликованным материалам, но и на основании документов РГИА, ГА РФ, РГВИА, РГАВМФ.
Воспоминаний жены полководца Н. В. Же-лиховской, отложившиеся в фондах Русского Заграничного исторического архива в Праге (ныне хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации), повествуют о жизни семьи Брусиловых в советской России. Опубликованные в книге фрагменты воспоминаний, охватывающие период 1925-1926 гг., рисуют яркую картину быта страны в период нэпа. Они также расширяют наши представления о взаимоотношениях генерала А. А. Брусилова с советскими военачальниками той поры. В частности, Н. В. Желиховская живописует свое участие в деле спасения от смертной казни будущего героя гражданской войны Григория Котовско-го, осужденного за уголовные преступления. Г. И. Котовский, по ее словам, помнил и ценил это на протяжении всей своей жизни.
Мемуарные заметки генерала С. А. Сухомлина открывают читателю новые грани служебного облика А. А. Брусилова, сочетавшего неуживчивый характер, излишнюю строгость с глубокой преданностью своему долгу.
К сожалению, нужная и полезная книга оказалась не лишена досадных погрешностей. Так, в разделе об Офицерской кавалерийской школе (приложение 1, с. 91) будущий военный министр
В. А. Сухомлинов назван В. А. Сухомлиным. Под той же ошибочной фамилией он значится и на страницах другого очерка (с. 254). В комментариях (с. 372) неверно указаны даты жизни известного военачальника, Маршала Советского Союза А. И. Егорова (1885-1941), в действительности родившегося в 1883 г. и расстрелянного в 1939 г.
Приходится сожалеть и о том, что новая книга об этапах военной карьеры выдающегося русского полководца обрывается событиями 1917 г. Жизнь А. А. Брусилова в советской России, бесспорно, заслуживает самостоятельного научного исследования, которое, хочется верить, не заставит себя долго ждать.
М. В. Ходяков, д-р ист. наук, профессор
