Ретроспективный анализ слов со знаком вопроса в офенских списках В. И. Даля: фонетические и нефонетические ошибки записи Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 811.1.3 ; 81' 37

Шаповал Виктор Васильевич

кандидат филологических наук, доцент Московский городской педагогический университет

liloro1@yandex.ru

РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ СЛОВ СО ЗНАКОМ ВОПРОСА

В ОФЕНСКИХ СПИСКАХ В.И. ДАЛЯ: ФОНЕТИЧЕСКИЕ И НЕФОНЕТИЧЕСКИЕ ОШИБКИ ЗАПИСИ

Анализ слов со знаком «?» в офенских списках, собранных В.И. Далем, интересен по ряду параметров: один из них - фонетические и нефонетические причины, приведшие к ошибкам в записи. Вопросительный знак - многозначный символ, но он всегда сигнализирует о каких-то колебаниях лексикографа. В офенско-русском словаре (из 3850 единиц, по нашим подсчетам) 133 слова даны с «?» перед ним. В русско-офенском словаре (ок. 5000 единиц) не менее 130-140 слов со знаком «?» после слова. Кроме того, встречаются и знаки сомнения публикатора. В 1-м словаре - 34раз при словах с «?» и 5раз при толкованиях. Во 2-м словаре - по-разному исправлено 48 слов, а без знака «?» еще 3раза. Иногда ошибки записи вызваны фонетическими причинами, хотя чаще это очитки: 1. Пропуски букв и другие опечатки. 2. Ошибки прочтения. 2.1. Смешение отдельных букв. 2.2. Смешение отдельных букв и групп букв с переразложением элементов между ними. 2.3. Перестановки отдельных букв и групп букв, не подтверждаемые фонетически. Вопросы, поставленные Далем или его помощниками, в ряде случаев могут быть сняты при опоре на более солидный фактический материал, накопившийся за последующие полтора столетия.

Ключевые слова: слово со знаком вопроса, офенский язык, списки В.И. Даля, ошибки в записи.

Автор этих строк уже писал о заглавных словах со знаком вопроса у В.И. Даля [10]. Слова со знаком вопроса в офенских списках В.И. Даля обратили на себя внимание и их публикатора В.Д. Бондалетова [1, с. 65]. Весьма ограниченно этот материал перешел и в «Толковый словарь живого великорусского языка»: «В тех случаях, когда у В.И. Даля не было полной уверенности в принадлежности слова арготической речи, он ставил при таких словах "помету" предположения, например: гоглиха - костром. (офенское?) "полушка" [4, т. I, с. 808]. <. .> Что касается слова гоглиха, то в нашей картотеке его нет. По-видимому, перед нами испорченное (при переписке) слово - из арготизма ломиха "полтина"» [1, с. 205-206]. То же слово, добавим, представлено и ином виде: «Гохлаха - полушка», «Полушка -Гохлаха (вл)» [1, с. 256, 407; 3, с. 26-27], ср. в Не-рехте «гохлиха, полушка» [8, с. 479].

Ниже будут показаны некоторые направления выборочной верификации сомнительных записей и описаний этих слов. Самое трудное при интерпретации смысла вопросительного знака - понять, что именно скрывается за ним и в итоге уточнить рамки многозначности символа, сигнализирующего о колебаниях лексикографа. В самом общем виде публикатор В.Д. Бондалетов описал эти рамки как указание на наличие «расхождений в акцентологическом, фонетическом (фонемном) облике арготизмов, их орфографии и графике, в словообразовании и грамматическом оформлении лекси-кографируемой лексике» [1, с. 99].

Решение этого вопроса, возможное далеко не всегда, может приблизить нас к лучшему пониманию причин невключения заметной части офенского материала в алфавит двух изданий «Толкового словаря» и отсутствия офенских словариков в приложении [1, с. 12, 5]. В общем виде эти при-

чины охарактеризованы В.Д. Бондалетовым [1, с. 99].

Эти знаки «?», разумеется, неудобны. Они захламляют материал, заставляют при работе с ним держать в памяти расплывчатые и громоздкие полуответы, но попытки принудительно снять вопрос, не обладая достаточными данными, во всех отношениях еще хуже, как и любая другая иллюзия определенности.

Ситуация с маркированными знаком «?» словами в двух источниках характеризуется следующими количественными параметрами. В офенско-рус-ском словаре [1, с. 240-350] (включающем около 3850 единиц, по нашим подсчетам) насчитывается 133 единицы, имеющие знак «?» перед словом. Таким образом, почти каждое тридцатое слово вызвало вопросы. В русско-офенском словаре [1, с. 351-439] (около 5000 единиц) насчитывается не менее 130-140 позиций, имеющих знак «(?)» после офенского слова. (В публикации не всегда можно разграничить знаки вопроса по их авторству, но, по всей вероятности, это старый слой читательских знаков, видимо, принадлежащих также или даже в первую очередь В.И. Далю.)

Кроме того, встречаются различные знаки сомнения и комментарии публикатора, который поясняет: «вводимый нами знак вопроса, подчеркнутый снизу, означает нашу неуверенность в прочтении слова» [1, с. 69]. В первом словаре краткий комментарий публикатора с инициалами (В.Б.) инкорпорирован в написание слова 21 раз (из них 6 раз при исправлении чтения слова с «?») и 5 раз при толковании. Кроме того, подчеркнутые уточнения без инициалов публикатора представлены с «?» еще 10 раз, а без подчеркивания еще 3 раза. Различия в оформлении знаков сомнения вызваны, видимо, стремлением к максимальной краткости этих дополнений.

© Шаповал В.В., 2015

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 3. 2015

157

Во втором словаре краткий комментарий публикатора с инициалами (В.Б.) представлен непосредственно в или же при написании офенского слова 9 раз (еще 9 раз без инициалов в [квадратных скобках]). Кроме того, подчеркнутые (явно) публикаторские уточнения прочтения рукописи представлены с «?» еще 30 раз, а без знака вопроса - еще 3 раза. В ряде случаев нами дополнительно рассматриваются и сходные случаи неопределенности описания слов, не помеченных знаком вопроса ни Далем, ни публикатором.

Таким образом, тексты рукописи и ее публикации являются не монологическими, а полифоническими, многослойными: насыщенными следами колебаний, раздумий и полемики. Надо сказать, что такой формат представления материала информативнее, чем чистая рукопись. При обращении к последней мы возвращаемся на стартовые позиции, а в публикации имеем опору на решения предшественников. То, что этот опыт не всегда приводит к единственному прочтения или трактовке, не должно обескураживать. Ни Даль, ни его последователи так и не смогли снять все эти вопросы. Наши шансы тоже невелики, поскольку каждое слово с «?» может претендовать на отдельное текстологическое эссе.

На фоне этих интерпретационных проблем стоит лишь упомянуть о незначительных различиях в оформлении помет в двух словарях: «(гал.<ичское>)» и «(гал)», «(вл.<адимирское>)» и «(вл)» и проч.

Представим результаты частичной интерпретации смысла этих вопросов с кратким обоснованием: А. Фонетические варианты. Некоторые различия в написании отражают, вероятно, реальные фонетические различия:

[а] - [э]: «? Онсяга - десять тысячъ рублей» [1, с. 297], «? Онсе'га - десять рублей» [Б, с. 297]. «Ку-луть, кулять - велеть» [1, с. 277]= (знак «=» после закрывающей квадратной скобки дополнительно указывает на то, что написание не изменилось и во втором издании; раскодировка «ять», визуально совпадающая иногда в публикации с у, подчеркивается). Думается, все-таки правдоподобнее чтение: *кулШть и *кулять (последнее может оказаться южнорусской формой со значением 'они велят', где стандартная для офенского замена начального слога приставкой ку-). Новое в русско-офенском словаре Даля (1855): «Пшеница - кундет(?ш)ница», «Кундетница (вл)» [1, с. 70, 414], правильно скорее с ш: «Кундяшникь (вл) - калашникъ» [1, с. 278].

[о] - 0: «? Колто'вка - баба» [1, с. 274], ср.: колотовка и колтовка 'злая сварливая женщина' и др. [9, вып. 14, с. 183, 195].

[ч'] - [ш']: «Шугаться - молиться» [1, с. 348], «Чугаться - кланяться, благодарить» [1, с. 340].

Б. Различные феномены в письменной форме представления источника связаны с тем, что про-

чтение рукописной фиксации малознакомого слова часто вызывает трудности и приводит к ошибочной идентификации как отдельных букв, так и их групп. Эти случаи заметно многочисленнее рассмотренных выше фонетических вариантов.

1. Пропуски букв и другие опечатки диагностируются спорадически, но для такого уникального материала говорить о полном их выявлении было бы крайне самонадеянно. Судя по знакам вопроса, пропуски букв предполагались в ряде случаев В.И. Далем и, позднее, В.Д. Бондалетовым: р: «Стема?, стрёма - три» [1, с. 326], правдоподобнее: *стрема; с: «? Кюсы, ка(?)осы - волосы» [1, с. 273] (в середине слова вопрос публикатора), ср. в условном языке Галича аксиос, у пензенских шерстобитов ксиос 'волос' [8, с. 440, 531] и проч.; т: «? Сефря - печь» [1, с. 321], ср.: степура, стеф-ра 'печь' [1, с. 326]; х: «? Петуро'мъ - пкшкомъ», «Пе'хтура - п~Шота» [1, с. 304, 305]. Также жгон-ское «Пухо'мь - пешком. 1961 Пехтуром. 1963 -» [1, с. 128], правильно с корнем пех-, как во 2-м изд.: п'Шомъ [2, с. 128].

Такие пропуски можно заметить и в некоторых словах без знаков вопроса (без возможности дифференцировать особенности рукописи и публикации): з: «Лауиться - браниться» [1, с. 280]=, *лаузить-ся (между ласый и лаузиться). Ср.: «Бранить -Лавазить, Лау'зить (вл) | Браниться - Лавазиться (вл)» [1, с. 354]; к: «Шавле<к>ш - далекш» [1, с. 340]=, шав- + (да)лёкш; о: «Врлышъ -пЪтухъ» [1, с. 251], *ворлышъ (между ворлышенокъ и ворыхан-ка).

Пропуск нескольких букв или части слова встречается, например, в составе толкования: в речи мазуриков (маз.): «Карманъ (маз.) - квартал» [1, с. 159], правдоподобнее: Карман - «квартальный надзиратель», «квартальный» [1, с. 152, 9], хотя возможна и метонимия. «? Нахере'жникь -перстень» [1, с. 291], вопрос поставлен при слове, но сомнение должно вызывать не его написание, а следующее, вероятно усеченное, толкование: «Коль ... Нахарежникь (вл)» [1, с. 380], - возникшее на месте слова нахирежник 'кольцо', ср.: «Нахирейникь, нахире'жникь - перстень» [1, с. 291], от «Херьга - рука», «Хирка ... - рука» [1, с. 336, 337], известный грецизм в офенском.

Пропуск пробела приводит к неправильному словоделению: «Сламудать (маз.) - откупаться», «Сламудать (маз)» [1, с. 161, 165, 169, 324, 397], похоже на выражение сламу дать 'откупиться'.

Сложнее опознать нарушение границ между толкуемым и толкованием. Так, в речи мазуриков: «Шатро'ва (маз.) - мельница, часть» [1, с. 162]. Трудно отрешиться от чувства, что слово «мельница» должно быть перед тире: шатрова мельница = полицейская часть.

2. Ошибки прочтения. Как указывает публикатор, словари представлены в писарских копиях,

«не везде четких и разборчивых» [1, с. 238]. Судя по рукописи жгонского словаря, использованного в оформлении обложки и представленного в публикации [1, с. 116-117], качество писарского почерка - профессиональное, но проблема заключается в том, что эта копия своей безупречной каллиграфией равнодушно маскирует весьма вероятные ошибки прочтения недоступного нам протографа.

Объяснение условных знаков, используемых ниже: примеры нейтрализации букв выстроены по алфавиту, при этом более вероятное, с нашей точки зрения, чтение выделено полужирным: а - и. 2.1. Смешение отдельных букв: а - и: «? Гримыхлето - решето» [1, с. 257], видимо, правдоподобнее: *гр[а]мыхлето, ср.: «Громыхле'то (?)» [1, с. 418];

«? Ловикъ - лошадь» [1, с. 281], в условных языках лучше документировано слово ловак: «ло-вак, лошадь» [8, с. 552].

а - и: «? Щага - щи», но: «Щи ... Щаги (?)» [1, с. 348, 437], скорее мн. щаги, как и щи. Наличие уменьшительных щец позволяет приписать восстанавливаемым по догадке щагам «увеличитель-ность»; см. ниже Карить.

в - к: см. ниже сакрамо (2.2). в - ь: «? Вырь(ьв? - В.Б.)асъ - морковь», «Вырвасъ (вл)» [1, с. 254, 385], *вырвасъ или, в примечании публикатора в скобках, *вырьвасъ.

г - с: «Вильси (ги? - В.Б.) - сопли» [1, с. 249], не исключено, что буквальное значение офенизма вильга - 'влага?', по морфемной структуре близко украинскому втьга 'вогшсть, волога / влажность' [5, с. 399], ср. также белорусское втьгаць 'макрата / влажность', втьгота 'адлга / оттепель' [11, с. 139140], польское wilgotny 'влажный' и проч.

г - ч: «? Обыч(г?)аться - одеваться» [1, с. 296], ср.: «ОдЬваться - Обыгаться (вл)» [1, с. 394], владимирское [9, вып. 2, с. 282];

д - л: «? Перепудщикъ (так. - В.Б. ) - перекуп-щикъ» [1, с. 303], вероятно: *перепул(ь)щик, поскольку: «Продавать ... Пропулять (вл)» [1, с. 412] и др.

е/с - ь: «? Фере(? - В.Б.)ка - перо», «Перо ... Фе'рска (?)» [1, с. 334, 401], может быть, *ферька? ш - ю: см. ниже ГалютЬе. к - н: офенское (1822 г.) «Блин - филан (должно быть: филак. - В.Б.)» [1, с. 16]; у мазуриков (по Далю): «канна - кабан (не кабак ли? - В.Б.)» [1, с. 25]; «? Карить - носить», «Шрать (?)» [1, с. 271, 391], суздальское «нарить, носить» [8, с. 573].

к - х: «? Шиктора - дЬвушка, красавица», «Шихтора (?)» [1, с. 342, 370] л - м: см. Бурмюха.

м - т: «? ГалютЬе - дальше» [1, с. 255, 365], «? ПогалютЬе - побольше» [1, с. 306], ср. «Гальмо (гал.) - много» [1, с. 255], правдоподобнее, видимо: *галёмЬе / *галшмЬе 'больше', ср. в ряде условных языков «галёмый, большой», «гальомый,

большой» и проч. [8, с. 473, 474]. Однако и вариант с т повторяется неоднократно.

м - ш: пропущенное в русско-офенском словаре Даля (1855): «Рыше'ха (кал<ужское>) - изба -Рышеха (гал<ичское> - это слово образовано от рымъ - дом и должно звучать Рымёха, но буква м рукописная при переписывании этих непонятных слов была принята за букву ш)» [1, с. 77]. Образцовое обоснование конъектуры.

п - т: жгонское «Лупуха - векша. 1961 - 1963 -» [1, с. 123]=, «Лепуха (должно быть: летуха. -В.Б.) - векша (белка)» [1, с. 115], ср.: «ВЬкша -Летуха (ш<ерстобиты>)» [1, с. 362], или *литуха, ср.: «Летяга (гал.) - бЬлка» [1, с. 281];

«? Препа - борода» [1, с. 311], ср. трепа 'борода' [1, с. 330] и др.

т - ш: «? Жирмать - двенадцать рублей», «маз» [1, с. 263, 366], ср.: тверское (в условных языках) «жирмас, двадцать» [8, с. 495], от тюркского числительного, ср. тат. егерме [йегерме] 'двадцать'.

Также без знаков вопроса (в рукописи и публикации):

а - и: новое в русско-офенском словаре Даля (1855): «Брань - лавазня (вл)», «Брань - Лавазка (вл), Лавазня (вл), Лаузка (вл)» [1, с. 69, 354], возможно, правильнее *лавизня и *лавизка, ср.: «суздальское» (офенское) лависка '(185) брань' [6, т. II, с. 173], во 2-м издании с опечаткой лависла [7, т. III, с. 3] (то есть 'ругань', а не чуждое офенскому понятие 'битва'), от лавизить, -ся, лаузить, -ся 'бранить, -ся' [1, с. 279]; см. ниже Визжбнъ; «Табосъ (гал.) -воръ» [1, с. 329]; правдоподобнее: *тибос, ср. там же: «Тиба, тибасъ (гал.) - воръ» [1, с. 329]; «Щавить - давать» [1, с. 349], правдоподобнее: «Давить -Щавить (вл)» [1, с. 365], ща- + (да)вить.

а - п: галичское «Саидонъ - пирог» [1, с. 45] (клавиатурная ошибка, «А» и «П» стоят рядом), ср. также: «Снидо'нъ - пирогъ» [1, с. 325], там же и спидонъ в том же значении.

б - г: новое в русско-офенском словаре Даля (1855): «Пять рублей - гежокъ (маз)» [1, с. 70], в речи мазуриков «пять рублей - Гежок» [1, с. 170], как и более правдоподобное: «Бежокъ (маз.) - пять рублей» [1, с. 158, 169], от тюркского числительного (например, татарское биш 'пять'); «Ты - госва (вл)», «Госва (вл)» [1, с. 70, 429], но: «Босва - ты» [1, с. 245].

б - о: «Визжбнъ - кнутъ» [1, с. 249] (ошибка распознания сканера), правильно: *визжонъ; во 2-м изд.: «Визжо'нъ - кнутъ» [2, с. 249], от визжать. Ср. вазман с исправлением публикатора: «Кнутъ -Вазманъ (Визжанъ ^с! - В.Ш.>) (вл)» [1, с. 379]. Последнее (Визжанъ) позволяет заподозрить и рас-кодировку английского а с акутом (а = б).

б - с: «Ско'бать - сбить» [1, с. 323]=, ср. далее: «Скосать сумарь - смолотить» [там же], а также: «Сбить - Ско'сать (вл)» [1, с. 419].

б - с: «Украсть ... Срусить (маз.)» [1, с. 430], правильно: срубить 'то же' [1, с. 161, 166, 325].

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 3. 2015

159

г - ч: «Атгурить - отрезать» [1, с. 241], «Отчурить (вл)» [1, с. 297].

е - с: «Ширетать - хвастать» (правдоподобнее *шир- + (хва)стать), ср. далее: «Шистать - хвастать, врать» [1, с. 344]; «Ширетикъ - пальчикъ» (правдоподобнее *ши- + (пе)рстик); «Ширеть - па-лецъ» (*ши- + (пе)рсть) [1, с. 344]. ж - м: см. выше Визжбнь. ж - т: «Железы (гал.) - в'Шы», «Те'лесы ... Те'резы (гал.) - вШсы», «Желе'зы (гал.) ... Торе'зы (гал.)» [1, с. 263, 329, 362], укр. терези 'весы'.

з - ч: новое в русско-офенском словаре Даля (1855): у мазуриков «Фрачникъ - барзукь (маз)» [1, с. 70, 432] - сомнительно, правдоподобнее *бар-чук: Барчукъ - «господин во фраке» [1, с. 152, 158, 166, 242], возможна (в порядке народной этимологии) смена внутренней формы на основе парони-мического сходства: «фрачникъ - Барсукь (маз.)» [1, с. 166, 242], «Борсукь (маз)» [1, с. 432].

к - п: офенское «Архiерей - протопас (вл)» [1, с. 66], точнее, видимо: «Протокасъ» [1, с. 66], ср.: «Попъ - ... Касъ (вл)» [1, с. 408], «Архiерей -протокасъ» [1, с. 351].

м - н: галичское (1820 и 1854) «Бурмюха -шуба» [1, с. 45], «Бурлёха - шуба» [1, с. 45, 246], «Бурлиха - шуба», «Бурмина - шуба», «Бурмиха -шуба» [1, с. 246, 437].

н - п: «Снидо'нъ - пирогъ» [1, с. 325], там же спидонъ 'то же'.

х - ъ: матрайское (1847) «Ворлыханх» [1, с. 60]; правильно с -ь, как во 2-м изд.: «Ворлыханъ» [2, с. 60], офенское «Ворлыханъ -пЪтухъ» [1, с. 251] (не исключена клавиатурная ошибка, «Х» и «Ъ» стоят рядом).

2.2. Смешение отдельных букв и групп букв с переразложением элементов между ними:

ги - ш: «Без(г?)иро'дный - безродный» [1, с. 243]=, скорее *без-ш-родный, с приставкой ш-, ср. ниже: швЪра 'вера' и др.

ол - а: «? Спанары - полмиры» [1, с. 325], *с пол нары?

ег - к: «? Щегло - стекло», Щегло' [1, с. 348, 424], скорее *шкло, ср. укр. шкло 'стекло'?

Также без знаков вопроса (в рукописи и публикации):

аш - енк: «Хазулаша - изба» [1, с. 336], вероятно, правдоподобнее: *хазулёнка (или *хазуленка) по типу избёнка, ср. хазъ 'дом' [там же].

(а - са, лю - мо, г - т: офенское «сало (амота)» [1, с. 34] «Сало ... Салюга(гал)» [1, с. 419, 319]=.

ве - ы: «Зындеха - штофъ, склянка» [1, с. 268] (между збрун и звендяльница), правильно: «Звенде'ха (вл)» [1, с. 437];

«Кольш - овесъ» [1, с. 274] (между колба и колесо), правильно: «Колвей (вл)» [1, с. 394].

ги - т: «Десять рублей ... Снетръ (маз)» [1, с. 367]= (с дополнительным неразличением еров), хотя без знака вопроса, но скорее - *снегирь, ср.: «?

СнШгирь (маз.) - десять рублей», под вероятным влиянием соседнего: «СнШтрить - смШнить» [1, с. 325].

ю - ю: «1охтать, юхтить - брать» [1, с. 271], лучше документировано: «Юхтить - взять» [1, с. 349].

й - съ: «Циглай - котъ», но: «Цигласка - кошка» [1, с. 338], возможно, правильнее *цигласъ.

лi - м: публикатор комментирует статью Ал. Успенского: «К не вполне ясному галичскому аллиан - язык дается владимирское йолман в том же значении» [1, с. 18]=, ср. также галичское: «Алманъ - языкь» [1, с. 43]. На месте сомнительного аллиан видится ошибочное в старой орфографии аллганъ, которое правильно читается алманъ.

лю - ызо: новое в русско-офенском словаре Даля (1855): «Шапка - камызо'ха (не комлюха ли? -В.Б.) (гал)» [1, с. 71].

лю - мо: «Шишлюха - штофъ» [1, с. 344, 437], «Шишмуха (гал.) - штофъ» [1, с. 345, 437], правдоподобнее *шишмоха. Ср. выше Бурмюха.

м - ск: жгонское «Попь - ... сакрамо (ш)» [1, с. 408]=. «Савраско - поп, священник. 1961 -. Савро'н. 1963 Савро'н» [1, с. 129], грецизм, от стаиро^ 'крест'?

2.3. Перестановки отдельных букв и групп букв, не подтверждаемые фонетически: «Чулки ... Настурахи (хары) (вл)» [1, с. 436]=. «Настухарникь - башмакъ, носокъ» [1, с. 291], от стухара 'нога' [1, с. 327].

Также без знаков вопроса: кс - ск: новое в русско-офенском словаре Даля (1855): «Ягоды -воско'рницы» [1, с. 71, 438]=, ср. более ясное с точки зрения производности: «Воксарницы - ягоды», от: «Вокса -л'Шъ», [1, с. 251].

Вопросы, поставленные Далем или его помощниками, в ряде случаев могут быть сняты при опоре на более солидный фактический материал, накопившийся за последующие полтора столетия. Обращает на себя внимание преобладание отмеченных знаком вопроса ошибок прочтения, вызванных визуальным сходством букв.

Библиографический список

1. Бондалетов В.Д. В.И. Даль и тайные языки в России. - М.: Флинта, 2004. - 454 с.

2. Бондалетов В.Д. В.И. Даль и тайные языки в России. - 2-е изд. - М.: Флинта, 2004. - 454 с.

3. Бондалетов В.Д. Арготизмы в словарях русского языка: учеб. пособие к спецкурсу. - Рязань: РГПИ им. С.А. Есенина, 1987. - 86 с.

4. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. - СПб.; М.: Т-во М.О. Вольф, 1904-1907.

5. Етимолопчний словник украшсько! мови. -Т. 1: А-Г. - Кшв: Наукова думка, 1982. - 632 с.

6. Паллас П.С. Сравнительные словари всех языков и наречий. - Ч. 1-2. - СПб.: Тип. Шнора, 1787-1789.

Парцелляция сочинительной связи (на материале романа В.Д. Дудинцева «Белые одежды»)

7. Паллас П.С. Сравнительный словарь всех языков и наречий, по азбучному порядку расположенный. - Ч. 1-4. - СПб.: Тип. Брейткопфа, 17901791.

8. Приёмышева М.Н. Тайные и условные языки в России XIX в. - Ч. 2. Приложения. - СПб.: Нестор-история, 2009. - 696 с.

9. - Словарь русских народных говоров. -Вып. 2. - М.; Л.: Наука, 1966. - 317 с.; Вып. 14. - Л.:

Наука, 1978. - 376 с.

10. Шаповал В.В. В.И. Даль и критика словарей: заглавное слово со знаком вопроса // Русский язык в научном освещении. - 2009. - № 1 (17). -С. 158-181.

11. Этымалапчны слоуник беларускай мовы. -Т. 2: В - Вяшчэль. - Мшск: Навука 1 тэхшка, 1980. -344 с.

УДК 811.161.1 ; 821.161.1.09"1917/1991"

Астафьева Ольга Александровна

кандидат филологических наук, доцент Московский государственный областной гуманитарный институт

olga.astafeva.71@mail.ru

Колоскова Татьяна Александровна

кандидат филологических наук, доцент Московский государственный областной гуманитарный институт

koloskova_tak@mail.ru

ПАРЦЕЛЛЯЦИЯ СОЧИНИТЕЛЬНОЙ СВЯЗИ (на материале романа В.Д. Дудинцева «Белые одежды»)

В статье рассматриваются особенности парцелляции сочинительной связи в романе В.Д. Дудинцева «Белые одежды». Парцеллирование главных и второстепенных членов предложения описано по нескольким критериям: по количественному признаку, по способам грамматического выражения, по семантике отношений между базовой частью и парцеллятами, по степени распространённости парцеллированной конструкции. Самым распространённым случаем парцелляции однородных членов в романе является расчленение сочинённых глагольных сказуемых. Семантические отношения между однородными парцеллятами-сказуемыми и базовой частью могут быть следующими: временными, резюмирующими, причинно-следственными. Внутри ряда однородных второстепенных членов были выявлены отношения пояснения, уточнения, включения, а также конкретизирующие и присоединительные отношения. Соединение парцеллированных однородных членов со своим аналогом в базовой части может происходить как с участием союзов, так и без них. Парцеллированные члены могут распространяться словоформами, причастными и деепричастными оборотами, придаточными частями.

Парцеллирование сложносочинённого предложения описано с точки зрения структуры и семантики. В сложносочинённом предложении между базовой частью и парцеллятом могут быть выделены следующие виды отношений: соотносительно-временные, причинно-следственные, противительно-сопоставительные, противительно-ограничительные, присоединительные.

Роман В.Д. Дудинцева «Белые одежды» является ярчайшим примером влияния естественной разговорной речи на речь письменную, отражением действующей в языке тенденции к аналитизму, к расчленённости.

Ключевые слова: парцелляция, парцеллированная конструкция, базовая часть, парцеллят, сочинительная связь, В.Д. Дудинцев, роман «Белые одежды».

Парцелляция - наиболее универсальное средство в адаптационной системе разговорной речи. Её универсализм определяется следующим рядом факторов: 1) почти полное отсутствие ограничений в её реализации; 2) разнообразие коммуникативных и стилистических функций; 3) обладание наиболее ярким признаком разговорного синтаксиса, определяемого его прерывистостью, противопоставленной син-тагматичности и развёрнутости книжного синтаксиса.

Парцелляцией в данной работе мы будем считать «.стилистический прием, заключающийся в расчленении единой синтаксической структуры -предложения - на несколько интонационно-смысловых единиц - фраз, для того чтобы усиливать изобразительность, передать авторское отношение, выделить ту или иную часть сообщения» [6, с. 509].

Учёные, занимающиеся проблемами парцелляции (например, Ю.В. Ванников [3], Е.А. Иванчико-ва [5], С.Е. Крючков [7], А.П. Сковородников [8]), едины в том, что парцеллированные конструкции обладают следующими признаками: 1) имеют двухкомпонентную структуру: базовую часть и парцеллят; 2) парцеллят структурно и семантически зависим от базовой части; 3) оба компонента разделены паузой при произнесении, а на письме -знаком точки; 4) порядок следования компонентов строго фиксирован: сначала базовая часть, потом парцеллят; 5) средства связи между компонентами могут находиться только в абсолютном начале пар-целлята и служат сигналом расчленения; 6) отчленённый элемент является носителем новой информации (ремы).

Роман В.Д. Дудинцева «Белые одежды» является ярчайшим примером влияния естественной разговорной речи на речь письменную, отражени-

© Астафьева О.А., Колоскова Т.А., 2015

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 3, 2015

161