CC BY
91Взгляд, размышления, точка зрения
УДК 343.91:351.74
Александр Анатольевич БЕЖЕНЦЕВ,
заместитель начальника кафедры административной деятельности органов внутренних дел Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент
adovd@mail.ru
РЕТРОСПЕКТИВА ПРОФИЛАКТИКИ ПРАВОНАРУШЕНИЙ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ: КИЕВСКАЯ РУСЬ, МОСКОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО, РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ
RETROSPECTIVE REVIEW OF JUVENILE DELINQUENCY PREVENTION: KIEVAN RUS', MUSCOVY, RUSSIAN EMPIRE
В статье в хронологической последовательности рассматривается историческое развитие системы профилактики правонарушений несовершеннолетних с Древней Руси до советского периода истории. Сделан вывод о том, что до правления Екатерины II единой концепции осознания сущности молодежных деликтов и надобности их отделения от преступности общего вида на территории нашего отечества не существовало. Со второй половины XVIII века был взят курс на гуманизацию уголовно-правовой политики применительно к преступности несовершеннолетних и на профилактическую деятельность как самое перспективное направление противодействия правонарушениям несовершеннолетних.
The historical development of the system of juvenile delinquency prevention is considered in the article in chronological order from Ancient Russia to the Soviet period of history. It was concluded that on the territory of our fatherland there was no common concept of awareness of the essence of youth delicts prior to the reign of Catherine II, and the need for their separation from crime in general did not exist. Since the second half of the 18th century, the course has been set for the humanization of criminal law policy in relation to juvenile delinquency and for preventive activity as the most promising direction in combating juvenile delinquency.
Ключевые слова: система противодействия преступности несовершеннолетних, преступления несовершеннолетних, возраст уголовной ответственности несовершеннолетних, система наказания несовершеннолетних, уголовные наказания для несовершеннолетних, исправительные наказания для несовершеннолетних, отбывание наказаний несовершеннолетними, профилактика безнадзорности несовершеннолетних, профилактика беспризорности несовершеннолетних.
Keywords: system of counteraction to juvenile delinquency, juvenile delinquency, age of criminal responsibility for juveniles, system of punishment for juveniles, criminal penalties for juveniles, correctional punishments for juveniles, serving sentences by juveniles, prevention of juvenile neglect, juvenile homelessness prevention.
Определение генезиса и эволюции государственной системы противодействия преступной и иной противоправной активности несовершеннолетних представляет актуальную исследовательскую тематику. Для вырабатывания новейшего целеустремленного и организованного характера административной деятельности всех органов и учреждений системы упреждения правонарушений не достигших совершеннолетия лиц
в современной России требуется качественное исследование накопленного опыта, что позволит лучше проанализировать их место, роль, общественно-правовую сущность и перспективы эволюции. То есть фактически мы говорим о реально существующей возможности определения позитивных и негативных сторон противодействия правонарушениям несовершеннолетних на различных этапах развития государства и дальнейшей импле-
1КЯ1 Вестник Сибирского юридического «1Ё5'* института МВД России
ментации наиболее прогрессивного опыта в современные общественные отношения, складывающиеся в указанной сфере. При этом считаем, что об исследовании исторических особенностей организации деятельности государства по противодействию правонарушениям несовершеннолетних следует говорить именно как о необходимости.
О важности исторических исследований института противодействия правонарушениям несовершеннолетних, особенностях деятельности органов государственной власти говорят и современные исследователи. К примеру В.В. Кирюхин справедливо отмечает, что «необходимость исторического познания правонарушений несовершеннолетних и борьбы с ними применительно к различным периодам российской истории обусловлена тем, что оно поможет оценить пройденный путь и более адекватно воспринять сегодняшнее состояние этой проблемы. За весьма длительный период в России накоплен огромный опыт, который имеет не только гносеологическую ценность, но и может быть полезен в современных условиях» [4, с. 84].
Следовательно, можем заявить об актуальности, необходимости и обязательности изучения особенностей исторического развития института противодействия противоправной активности молодых людей как способа, с одной стороны, не допускать исторических ошибок, а с другой - использовать и преумножать положительный исторический опыт наших предшественников в рассматриваемой области.
Говоря о начальном этапе зарождения исследуемого нами института необходимо отметить дуалистический подход к разрешению подобного вопроса. Так, если отмечать фактическое (в современном понимании -правоприменительное) появление данного института, следует сказать, что он стал наличествовать еще до принятия христианства на Руси. Так, во времена язычества на Руси существовал обычай, который наказывал заботиться о детях-сиротах всей славянской общиной.
Если же подходить к разрешению вопроса с правовой точки зрения, следует говорить о появлении института противодействия про-
тивоправной деятельности несовершеннолетних уже после принятия христианства нашим государством. При этом важно отметить, что уже на первоначальных этапах вопрос организации противодействия правонарушениям лиц, не достигших совершеннолетнего возраста, разрешался на общегосударственном законодательном уровне. Так, в первом общегосударственном источнике права Древнерусского государства «Русской Правде» фиксировался долг опекунов «печаловаться» о сиротах, то есть заботиться о воспитании несовершеннолетних сирот, осуществлять покровительство над теми детьми, кто «не дюжеся будут (не смогут - А.Б.) сами собою печаловаться» (ст. 99 Пространной редакции «Русской Правды», Троицкий список (вторая половина XIV века)). Законодательному закреплению корреспондировали также конкретные правоприменительные меры. Так, во время княжения Ярослава Мудрого в Новгороде было основано сиротское училище для подростков мужского пола для реализации помощи беспризорным, внебрачным, а также ребятам, лишенным попечения отца, матери, близких родственников. При этом данная мера была направлена прежде всего на то, чтобы «не допустить совершения данными категориями несовершеннолетних преступных и иных незаконных деяний» [3, с. 20]. То есть можем констатировать, что уже в период Древней Руси была осознана первичная детерминанта преступности несовершеннолетних - отсутствие должного воспитания, как правило, при физическом отсутствии непосредственных субъектов воспитания - родителей и близких ребенка.
В период правления Ивана IV Грозного достаточно существенное государственное внимание стало уделяться вопросам семьи и детям. Так, в частности, действовал «Домострой» - первый по своей природе сборник правил, рекомендаций и инструкций по большинству направлений жизнедеятельности народа и семьи, включая социальные, фамильные, хозяйственные и православные вопросы. И хотя данный сборник не носил статуса нормативно-правового акта, он оказывал весьма существенное влияние на жизнь всего общества того времени. По мнению
Взгляд, размышления, ЛЯ точка зрения «СЁ**
философа Т. В. Чумаковой, «Домострой» был нечто вроде бытовой Библии, которую были обязаны соблюдать русские люди все до единого, «занимая среднее положение между этикой и политикой, он по сути является философией человеческой жизни, занятой поиском духовных оснований повседневности» [14, с. 135]. Особое внимание сборник уделял именно положению детей в семье, он предписывал их поучать и воспитывать (в том числе при помощи физического воздействия: «Наказывай сына своего в юности его, и упокоит тебя в старости твоей, и придаст красоту душе твоей. И не ослабей, бия младенца: если жезлом накажешь его, не умрет, но здоровее будет, ибо ты, бия его по телу, душу его избавишь от смерти. ... Любя же сына своего, учащай ему раны - и потом о нем возвеселишься. Наказывай сына своего с юности и порадуешься за него в зрелости его, и среди злых им похвалишься, и позавидуют тебе враги твои» - зафиксировано в «Домострое» [5, с. 60]), девочек учить рукоделию, а мальчиков - каждый своему мастерству по потребностям. Дочерям с малолетства советуется накапливать приданое из тканей, облачений и посуды. Отцов и матерей требовалось почитать и во всем им послушаться, в противном случае детям угрожает отлучение от церкви.
Как видим, несмотря на условную нормативность, «Домострой» тем не менее содержал существенные санкции за непослушание детьми родителей. Анализируя данный период, считаем, что государством существенная часть ответственности за противодействие противоправным проявлениям со стороны несовершеннолетних в официальном порядке возлагалась на родителей. В связи с этим были «прописаны полномочия» родителей, а также ответственность детей за неисполнение требований родителей. Несмотря на некоторую противоречивость ряда формулировок, тем не менее нельзя не отметить, что определенные аспекты имели право на существование и в дальнейшем сказались на минимизации преступности и иной противоправной деятельности несовершеннолетних лиц.
Существенное развитие вопросов противодействия правонарушениям несовершенно-
летних имело место в XVII в., причем вектор подобного развития был уголовно-правовым. В ст. 79 Новоуказанных статей Сыскного приказа 1666 года говорилось: «аще семи лет отрок убиет кого. не повинен есть в смерти» [1, с. 8]. Исследуя данную норму, необходимо отметить несколько аспектов. Во-первых, возраст преступника впервые был введен в качестве признака, дифференцирующего уголовную ответственность за преступления. Во-вторых, дифференциация в данном случае имела чисто практический характер и заключала в себе конкретные обстоятельства освобождения от уголовной ответственности несовершеннолетнего отдельно взятого возраста. В-третьих, дифференциация носила сложный характер. Помимо обязательного требования о возрасте преступника дифференцирующим признаком был вид преступления, которое данное несовершеннолетнее лицо совершило. В качестве такового преступления выступало наиболее тяжкое -убийство.
Еще одним важнейшим аспектом, который наличествовал в указанный период, стало законодательное определение возрастных рамок несовершеннолетия. В частности, в главе X Соборного Уложения царя Алексея Михайловича 1649 года (ст. 185) упоминалось о том, «как поступать, когда малолетние, будучи позваны в суд, отзовутся, что "не умеют отвечать за себя"» [13, с. 132]. По данному правовому документу в пятнадцатилетнем возрасте завершалось малолетство, а в двадцать лет заканчивалось несовершеннолетие.
При Петре I преступлениям несовершеннолетних достаточное внимание не уделялось. Одно из немногих упоминаний о данном институте было реализовано в нормах Воинского устава 1716 года, где говорилось о необходимости применения телесных наказаний к «младенцам», совершившим воровство. [6, с. 378] Подобная норма вызывает определенные вопросы и недопонимание. Кого Петр I относил к младенцам? На сегодняшний день под данным термином следует понимать ребенка в период от самого рождения до первых лет жизни. Естественным образом данные лица не могли стать субъектом каких-либо преступлений. Иное утверждение будет
Вестник Сибирского юридического института МВД России
граничить с абсурдом и носить характер нонсенса. Тем не менее именно данный термин был использован законодателем того времени. Также не раскрывается, какие именно телесные наказания могли быть применены к несовершеннолетнему за совершение им преступления. В данном случае важна позиция законодателя относительно дифференциации ответственности несовершеннолетнего. Могли ли быть применены к нему такие же наказания, что и ко взрослым преступникам, или все же существовали некоторые ограничения в данном случае? К сожалению, законодатель периода правления Петра I не дал четких ответов на указанные вопросы.
Несмотря на всю скудность норм об ответственности за правонарушения несовершеннолетних, можем констатировать тот факт, что законодатель наметил путь дифференциации ответственности за совершение одних и тех же преступлений взрослыми и несовершеннолетними преступниками. Об этом, в частности, свидетельствует дальнейшее развитие института преступности несовершеннолетних и позиция законодателя по данному вопросу. Указом Сената от 23 августа 1742 года к молодым людям в возрасте до семнадцати лет применялись отличные от совершеннолетних преступников виды наказания. В частности, к подросткам не применялась смертная казнь, некоторые типы телесных наказаний; помимо этого за совершение определенных преступлений, не представляющих существенной опасности для социума, они освобождались от ответственности либо к ним применялось более мягкое наказание. [9, с. 591] Собственно, на данном этапе эволюции в российском законодательстве были заложены базовые принципы правоприменительной деятельности: законности, гуманизма, приоритета воспитательных, упреди-тельных мер над репрессивными, принцип неизбежности ответственности как главнейшая составляющая общей и частной превенции преступности, в том числе по отношению к не достигшим совершеннолетия лицам.
Важнейший вклад в формирование института противодействия правонарушениям несовершеннолетних внесла Екатерина II. При данной императрице впервые был высказан
тезис о необходимости осуществления превенции преступлений, как о превалирующем направлении противодействия преступности. Данный принцип распространялся абсолютно на все без исключения виды преступлений, в том числе и совершенные несовершеннолетними. Помимо этого впервые были приняты профильные нормативно-правовые акты относительно уголовной ответственности несовершеннолетних и особенностей уголовного судопроизводства в данных случаях. В Указе от 26 июня 1765 года «О производстве дел уголовных, учиненных несовершеннолетними, и о различии наказания по степени возраста преступников» был прописан непосредственный запрет на применение пыток к малолетним детям до десяти лет. [7, с. 174-175] Данные субъекты передавались для реализации наказания родителям или помещику.
Существенное внимание императрица также уделяла особенностям отбывания несовершеннолетними наказаний за совершенные ими уголовные преступления. Екатерина II прекрасно осознавала возможность неблаготворного влияния на несовершеннолетних исправительных учреждений общего вида, где помимо них содержались и взрослые преступники самых различных «мастей». Несовершеннолетние, подвергнутые подобному влиянию, выйдя из исправительного учреждения, как правило, не исправлялись, а, напротив, получали четкое представление о правильности намеченного ими преступного пути, а также несколько «ценных» советов относительно того, каким образом лучше организовывать свою преступную деятельность. В результате уровень рецидивной преступности несовершеннолетних резко возрастал.
В связи с этим императрицей были приняты ряд шагов по улучшению сложившейся ситуации. Изначально Наказом Екатерины II была введена норма, в соответствии с которой провозглашался принцип отделения взрослых заключенных от лишенных свободы несовершеннолетних. Далее было необходимо создание специализированных учреждений, в которых бы содержались несовершеннолетние заключенные. В городах Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, Саратове ыли
Взгляд, размышления, ЛЯ точка зрения «СЁ**
созданы специальные учреждения, где содержались несовершеннолетние правонарушители, а также дети заключенных. 8 апреля 1782 года Екатериной II утвержден «Устав благочиния, или полицейский» - законодательный акт, регулирующий правовой статус полицейских органов, их главные направления деятельности, задачи, функции, систему и структуру. По данному документу полиции была поручена функция по контролю за общественными организациями, в том числе за теми, где содержались (находились на попечении, воспитании или перевоспитании) молодые люди.
В начале XIX века в Российской Империи начал вырабатываться научный подход к исследованию проблемы превенции и пресечения правонарушений лиц, не достигших совершеннолетия. Реформирование российского социума, потребность трансформации законодательства вызвали прежде всего надобность в разработке правовых основ предотвращения правонарушений и перевоспитания лиц, не достигших совершеннолетия. Вместе с вопросами юридической, в первую очередь уголовной, ответственности и наказания подростков за совершенные противозаконные действия и бездействие активизировался поиск путей организации исправления и перевоспитания подростков-правонарушителей.
В 1819 году дела общественного призрения были переданы Министерству внутренних дел Российской Империи, в подчинении коего устанавливались следующие организации: лечебные, богадельни, воспитательные, работные и исправительные дома. В 1828 году Хозяйственным департаментом был поставлен вопрос перед министром о необходимости сокращения воспитательных домов вследствие значительной смертности детей, недостаточного материально-технического обеспечения, помещения в них без достаточного основания разнообразных категорий не достигших совершеннолетия лиц (солдатских, крестьянских, незаконнорожденных). Комитетом Министров было принято решение впредь не открывать новых заведений в губерниях и принимать в них исключительно несовершеннолетних, «поднятых полицией и
не имеющих родственников» [7]. При Комитете Санкт-Петербургского «Попечительного общества о тюрьмах» в 1843 году открылся «Приют для арестантских детей». [8] В 1855 году Общество попечительное о тюрьмах и комитет по разбору нищих были переданы в Министерство внутренних дел Российской Империи, а министр становился по должности президентом попечительского общества.
Кроме правоприменительных принимался и комплекс законодательных мер по оптимизации института противодействия подростковым правонарушениям. «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1845 года (издание 1885 года) фиксировало, что несовершеннолетние от семи до десяти лет не подвергались установленному в законах наказанию, а передавались родителям или положительно характеризующимся родственникам для исправления «на дому». Период детства, следовательно, определялся до десяти лет. Период отрочества (от десяти до семнадцати лет) предполагал замену наказания для молодых людей только при признании их обладающими вменяемостью, в ином случае применялось общее правило об уголовной безответственности за невменяемостью. Однако отроческий возраст, даже применительно к подросткам, признанным обладающими вменяемостью и «учинившим тяжкие злодеяния», требовал не только ослабления, но и замены обыкновенных карательных мер. Они не подлежали битью кнутом и публичному битью плетьми, а не достигшие социальной зрелости лица от десяти до четырнадцати лет - и каторжным работам.
Помимо отрочества законодателем было введено понятие юности, период которой определялся промежутком от семнадцати до двадцати одного года. При этом закон дифференцировал случаи присуждения подросткам-преступникам данного возраста и наказаний уголовных, и наказаний исправительных. Из наказаний уголовных к не достигшим совершеннолетия субъектам могла применяться смертная казнь, ссылка на поселение также применялась без видоизменений, бессрочная каторга заменялась срочной, а сроки каторги минимизировались на одну треть. Применительно к наказаниям исправительным Уложе-
ЛЯЬ Вестник Сибирского юридического «1Ё5'* института МВД России
ние о наказаниях уголовных и исправительных заменяло ссылку на житье или отдачу в арестантские отделения или рабочий дом отдачей в военную службу, а низкие наказания применялись без замены, но со ослаблением на одну или две степени. Сверх общих описанных выше правил об ответственности малолетних и несовершеннолетних Уложение имело определенные особые правила о смягчении их ответственности. Так, по ст. 143 наказание уменьшалось на одну или две степени, если лицо, не достигшее социальной зрелости, было вовлечено в преступление взрослым.
В 1876 году был подписан Устав «О предупреждении и пресечении преступлений» [11, с. 411], закрепивший обязанности по профилактике безнадзорности, беспризорности и упреждению правонарушений среди молодых людей за полицией и частично за руководителями учебных заведений, за педагогами, владельцами домов и дворниками. На полицию в ту эпоху возлагался достаточно значительный объем предупредительных функций, включая гласный и негласный контроль за подростками, склонными к совершению противозаконных деяний.
В конце XIX века тенденция гуманизации уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних продолжала сохраняться и стала приобретать повсеместный и перманентный характер, выразившийся, в частности, в принятии целого ряда нормативно-правовых актов в данном направлении [11, с. 451-458]:
1) Закон Российской Империи от 20 мая 1892 года «Об изменении постановлений, касающихся обращения в исправительные приюты и содержания в них малолетних преступников»;
2) Закон Российской Империи от 2 февраля 1893 года «О предоставлении исправительным приютам права заключения условия об отдаче выпускаемых воспитанников в наем или обучение»;
3) Закон Российской Империи от 8 февраля 1893 года «Об изменении порядка заключения и пересылки несовершеннолетних, состоящих под следствием и судом»;
4) Закон Российской Империи от 2 июня
1897 года «Об изменении форм и обрядов судопроизводства по делам о преступных деяниях малолетних и несовершеннолетних, а также законоположений об их наказуемости».
В совокупности указанные нормативно-правовые акты привели к следующим изменениям уголовной ответственности несовершеннолетних и института борьбы с правонарушениями не достигших совершеннолетнего возраста лиц. Во-первых, был введен запрет на применение ряда наказаний в отношении несовершеннолетних (пытки, смертная казнь, каторга). Во-вторых, был сохранен и несколько усовершенствован в части, касающейся правового изложения, запрет на поселение несовершеннолетних со взрослыми заключенными. В-третьих, были расширены возрастные рамки применения исправительных мер - подростки от десяти до четырнадцати лет и от четырнадцати до семнадцати лет могли быть отданы под надзор родителей и опекунов, помещены в приют и колонии для несовершеннолетних; возраст условной вменяемости был повышен до семнадцати лет.
Характеризуя позицию законодателя XIX века по вопросу уголовной ответственности и борьбы с правонарушениями несовершеннолетних, необходимо отметить двойственность последствий принятых им норм. Так, с одной стороны, принятые нормы были большим шагом в направлении всеобщей гуманизации уголовно-правовой политики, тенденции которой были намечены еще в XVIII веке, а в некоторых европейских государствах еще на более ранних периодах. Данная тенденция сохранила свое существование и по сей день. С другой стороны, статистические показатели преступности несовершеннолетних в тот период говорят о существенном росте противоправной деятельности лиц, не достигших совершеннолетия. Так, Е.Н. Тар-новский, проанализировав преступность несовершеннолетних в России и проследив ее состояние на протяжении двенадцати лет (с 1884 по 1895 годы), сделал вывод о том, что за указанный период она возросла вдвое по сравнению с преступностью взрослых. Так, количество лиц, не достигших совершеннолетия, осужденных как общими, так и мировыми судами (по так называемым «тюремным
Взгляд, размышления, точка зрения
делам», то есть влекущим для взрослых заключение в тюрьме), повысилось на 15%, тогда как количество взрослых, осужденных за этот период, увеличилось только на 7%. В общих судах несовершеннолетние до семнадцати лет (включительно) составляли 2,1% от всех осужденных, а в мировых - 5,5% (1890-1895 годы). [12, с. 37] К сожалению, безусловно правильные идеи законодателя того периода о гуманизации уголовного права, прежде всего в отношении несовершеннолетних, были восприняты неверным образом самими непосредственными объектами подобной гуманизации - несовершеннолетними лицами.
Причин тому, на наш взгляд, множество. Одной из важнейших следует называть обстановку, которая сложилась в семье в тот период развития государства. А.И. Зак, характеризуя детскую преступность в дореволюционной России и ее детерминанты, отмечал, что причины широкого распространения преступлений указанной категории кроются в «невыносимой семейной обстановке - ребенка или выгоняют из дома, или же ему там так плохо, что он сам убегает из него, предпочитая полуголодное скитание по городским трущобам тому теплу и сытости, которые ему может предоставить семейный очаг» [3, с. 118-119].
Исправить ситуацию в Российской Империи не представилось возможным, так как в
1917 году данное государство перестало существовать.
Подводя итог исследованию генезиса и эволюции института противодействия правонарушениям несовершеннолетних в период Российской Империи, сделаем следующие основные выводы.
Позиция законодателя вплоть до времен Екатерины II относительно вопроса профилактики правонарушений несовершеннолетних оставалась весьма неоднозначной. В этот период не было единой концепции понимания сущности правонарушений лиц, не достигших совершеннолетия, и необходимости ее отделения от преступности общего вида.
Более или менее устоявшаяся и единая концепция профилактики правонарушений несовершеннолетних появилась в годы правления Екатерины II, когда был взят курс, во-первых, на гуманизацию уголовно-правовой политики в отношении преступности несовершеннолетних, а во-вторых, на осуществление превенции как наиболее перспективного вектора противодействия правонарушениям несовершеннолетних. Тем не менее, несмотря на в целом положительность начатой в XVIII и продолженной в XIX веках политики в исследуемой сфере, уровень противоправных проявлений несовершеннолетних в рассматриваемый период возрос.
Библиографический список
1. Гуревич, С.А. Ответственность юных преступников по русскому законодательству / С.А. Гуревич // Дети-преступники : сборник статей / под ред. М.Н. Гернета. - М., 1912.
2. Дощицын, А.Н. Ретроспективный обзор нормативного правового регулирования профилактики и противодействия преступлениям несовершеннолетних в дореволюционной России / А.Н. Дощицын // История государства и права. - 2014. - № 11.
3. Зак, А.И. Характеристика детской преступности / А.И. Зак // Дети-преступники / под ред. М.Н. Гернета. - М., 1912.
Вестник Сибирского юридического института МВД России
4. Кирюхин, В.В. Административная деятельность полиции по профилактике правонарушений несовершеннолетних: теоретико-правовые основы и направления совершенствования : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.14 / В.В. Кирюхин. - М.: Академия управления МВД России, 2017.
5. Михайлов, А.В. К вопросу о редакциях «Домостроя», его составе и происхождении (в переводе на современный язык) / А.В. Михайлов. - СПб., 1889.
6. Полное собрание законов Российской империи. Т. V. 1713-1719 гг. - СПб.: Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, 1830.
7. Полное собрание законов Российской Империи. Собр. I. Т. XVII. - № 12.424.
8. Полное собрание законов Российской Империи. Собр. I. Т. ХХ. - № 143929.
9. Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. Т. XII. 1740-1743 гг. - СПб.: Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, 1830.
10. Полное собрание законов Российской Империи с 1649 года. Т. XVII. - СПб.: Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, 1830.
11. Российское законодательство X-XX веков. Законодательство периода расцвета абсолютизма. Т. 5. - М.: Юрид. лит., 1987.
12. Тарновский, Е.Н. Преступность несовершеннолетних в России / Е.Н. Тарновский. - М., 1899.
13. Чистяков, О.И. Российское законодательство X-XX веков. В 9 т. Т. 3. Акты Земских соборов / О.И. Чистяков. - М.: Юрид. лит., 1985.
14. Чумакова, Т.В. В человеческом жительстве мнози образы зрятся / Т.В, Чумакова // Образ человека в культуре Древней Руси. - СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001.
