CC BY
109
через корреляционные зависимости, существенно выше, чем карт, основанных на математических моделях. Этот факт, безусловно, повышает значимость исследований, связанных с изучением особенностей накопления ТМ покровообразующими видами мхов.
Список литературы
1. Aarhus Protocol // http://www. unece. org/env/lrtap/pops_h1.htm
2. Ильин И., Травников О., Аас В., Уггеруд Х. Тяжелые металлы: Трансграничное загрязнение окружающей среды: Информационный отчет ЕМЕР. 2/2003.
3. Rtihling A. Atmospheric heavy metal deposition in Europe — estimations based on moss analysis / Nordic Council of Ministers. Copenhagen: Nord, 1994.9.
4. Rtihling A., Steinnes E. atmospheric heavy metal deposition in Europe 1995 — 1996. Nord Environment. Nord 1998:15.
5. Berg T., Steinnes E. Use of mosses (Hylocomium splendens and Pleurozium schre-beri) as biomonitors of heavy metal deposition: from relative to absolute deposition values // Environmental Pollution. 1997 Vol. 98. №. 1. P. 61 — 71.
6. Berg T., Royset O., Steinnes E. Moss (Hylocomium splendens) used as biomonitor
of atmospheric trace element deposition: estimation of uptake efficiencies
//Atmospheric Environment. Vol. 29. 1995. № 3. P. 353 — 360.
7. Gjengedal E., Steinnes E. Uptake of metal ions in moss from artificial precipitation // Environmental Monitoring and Assess. № 14. P. 77 — 87.
8. Berg T., Hjellbrekke A., Ruhling A. et al. Absolute deposition maps of heavy metals for the Nordic countries based on moss surveys. Tema Nord 2003:505 / Nordic Council of Ministers. Copenhagen, 2003.
9. Королева Ю.В. Биоиндикация атмосферных выпадений тяжелых металлов в Калининградской области (по мхам): Автореф. дис. ... канд. геогр. наук. Калининград, 2004.
10. Atmospheric Supply of Nitrogen, Lead, Cadmium, Mercury and Lindane to the Baltic Sea in the period 1996 — 2000 //http://www.emep.int/helcom2002/index.html
Об авторе
Ю.В. Королева — канд. геогр. наук, доц., РГУ.
34
УДК 502.34
Е.В. Салихова
РЕТРОСПЕКТИВА ФОРМИРОВАНИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО КАРКАСА КАЛИНИНГРАДА (СИСТЕМА ОЗЕЛЕНЕНИЯ)
Обсуждаются этапы формирования и экологическая направленность системы озеленения Калининграда.
Ecological directions of a system of gardening in Kaliningrad and stages of its formation are considered.
Предметом многих специальных исследований являются проблемы, связанные с обогащением ландшафтно-архитектурных композиций городов и формированием их эколого-градостроительного каркаса с
целью создания здоровой среды жизни горожан и повышения уровня устойчивости городских ландшафтных систем [1 — 9].
Во избежание конфликтных ситуаций в градостроительной сфере поиски путей совершенствования экологически оптимальной городской среды и городского природопользования пересекаются и, безусловно, являются актуальными вопросами устойчивости урбоэкосистем. Тем не менее в настоящее время из-за отсутствия интеграции между экологическими, градостроительными и административными подходами к планированию городов, планировочная структура многих городов России не отвечает требованиям сохранения устойчивого развития и эстетической функции городской среды [8]. Одним из условий устойчивого развития и основным компонентом, определяющим качество урбоэкосистемы, является растительный покров - своеобразный репер, который наравне с городскими сооружениями определяет лицо города, специфику его ландшафта и по состоянию которого оценивается эффективность построения ландшафтной структуры.
Современные градостроительные нормативы направлены на обеспечение урбоэкосистемы экологически обоснованными соотношениями урбанизированных и открытых (озелененных и обводненных) пространств, обеспечивающих комфортность среды, и ориентированы на выполнение городскими озелененными территориями гигиенических, эстетических и экологических функций. Упомянутые функции позволяют растительному покрову являться одной из важнейших составляющих природного каркаса урбоэкосистемы, который, по В.В. Владимирову [3], должен быть хорошо представлен в центре города, связан с загородными зелеными территориями, должен представлять собой сеть экологических осей с центрами экологической активности в виде крупных зеленых зон и проникать во все наиболее значительные структурные звенья города, т. е. в его различные по выполняемым функциям ландшафты (селитебные, промышленные, транспортно-селитебные).
Системой озеленения, удовлетворяющей всем современным требованиям устойчивого развития городской среды и современным градостроительным нормативам в отношении озелененных территорий, обладал Кёнигсберг, ландшафтно-планировочные решения которого тесно связаны с динамикой исторического развития, характерной для многих европейских городов.
Важнейшим фактором, влиявшим на планировку средневековых городов, были войны и связанная с ними необходимость сократить оборонительный периметр стен. Стремление к экономии территории определяло микрогеографию этих городов-крепостей, их крайне низкое благоустройство и неудовлетворительное санитарное состояние. С середины XVII в. по мере развития капитализма начинается стремительная индустриализация городов, обрастающих поясами промышленных предместий, увеличивается концентрация населения, усиливается загрязнение среды. К началу XX в. социальные контрасты и скученность застройки в городах Европы (в том числе и в Кенигсберге) достигли нетерпимых размеров, центры городов задыхались от концентрации деловых, финансовых, торговых учреждений, сосредото-
ченных в пределах небольших территорий, где чудовищно росла стоимость земли, что еще больше побуждало уплотнять застройку, пренебрегая открытыми и озелененными: пространствами.
В 20-е гг. XX в. известный архитектор Корбюзье писал: «Непрерывно возрастающая анархия городов оскорбительно... задевает наше чувство собственного достоинства».
В конце XIX — начале XX в. большой популярностью как альтернатива условиям жизни в промышленных городах пользовалась градостроительная идея «городов-садов». Несмотря на многообразие новых принципов и идей градостроительства, появившихся в XX в., Калининград унаследовал ландшафтно-планировочные особенности именно этого дезурбанистического проекта. Смена подходов к застройке и перепланировке города в перспективе представляется неизбежной, но «...уважение к минувшему — вот черта, отличающая образованность от дикости» (А.С. Пушкин).
Уничтожение ценных исторических «пластов» городской среды, ее исторического своеобразия — это непоправимое покушение на красоту города: отсутствие природы и исторических пространств в образе городского ландшафта делает его скучным и безликим. Стремительное сокращение зеленых зон Калининграда, сто лет назад объединенных в современную до сих пор систему озеленения, загрязнение водных объектов и изменение гидрологического режима, т. е. разрушение экологического каркаса города, теснота застройки, осуществляющаяся за счет водно-озелененных пространств, — это слабые звенья градостроительной новации в Калининграде XXI в., оставляющей без внимания экологические последствия подобной хозяйственной деятельности.
До 2006 г. ландшафтная архитектура города, в частности система озеленения, отличалась экологически и эстетически продуманными, уцелевшими в огне войны прекрасными озелененными пространствами, общественнодоступными и придомовыми, вписанными в структуру городских кварталов.
Литературные источники указывают, что исторический центр города был озеленен небольшими скверами и цветниками, зеленые пространства разнообразны; пространство города было охвачено экологически обоснованной сетью локальных и протяженных зеленых территорий, соединяющихся с загородными открытыми пространствами [10; 12].
Значительная часть озелененных территорий города формировалась в конце XIX — начале и первой трети XX в., однако основой линейно-пространственных зеленых зон часто являлись более ранние по времени формирования: небольшие сады, площади, старые кладбища, утратившие свое оборонное значение и частично уже озелененные земляные валы вокруг Внутреннего города, озелененные берега каналов и зеленые зоны предместий, в начале XX в. вошедших в городскую черту.
В 30-е гг. XX в. система озеленения городской черты Кенигсберга представляла собой совокупность различных вариантов зеленых пространств — скверов, садов, крупных и небольших общественных парков, придомовых озелененных территорий, аллей, променадов, озелененных спортплощадок и городских площадей, водно-зеленых бассей-
нов, а на окраинах города сформировалось зеленое кольцо садово-огородных участков и цветников.
Внутренний город — исторический центр Кенигсберга — до начала XX в. ограниченный сооружениями оборонительного вала, к этому времени располагал локальными, в основном небольшими зелеными территориями общественного пользования различных исторических периодов, вкрапленными в городскую застройку: озелененные небольшие площади возле общественных зданий и кирх, скверы, цветники, Ботанический сад университета и Народный сад. Некоторые из этих зеленых пространств имели ценный зеленый фонд (редкие иноземные растения) и регулярный парадный стиль. Широкий ассортимент интродуцентов из Северной Америки, Китая, Японии и других стран использовали для озеленения скверов и площадей. Стилевыми особенностями барокко отличались Парадная площадь перед зданием университета, Мюнц-платц, площадь и променад с южной стороны Королевского замка. В основном же «садам» Внутреннего города в начале XX в. был присущ английский парковый стиль, который впоследствии распространился и на все остальные озелененные территории, сформированные вне оборонительного вала. Английским стилем отличались Ботанический сад университета, променад Замкового пруда, Народный сад, прогулочная зона Философской дамбы, сады на местах бывших кладбищ и озелененные площади возле кирх.
Обзор зеленых пространств исторического центра города, занимавших не более 30 га, убедительно свидетельствует, что, несмотря на максимально выраженную в последней трети XIX в. тенденцию к озеленению городской плотно застроенной территории, старый город внутри оборонительного вала к началу XX в. трудно было назвать зеленым — только пять из одиннадцати зеленых объектов относятся к периоду до начала XX в.
Пригороды, интенсивно включавшиеся с 1906 г. в городскую черту, значительно увеличили площади озелененных пространств Кёнигсберга за счет уже имеющихся на их территориях придомовых садов и палисадов, старых и новых общественных парков и целого ряда небольших новых озелененных городских площадей и скверов.
В 1908 г. в городе насчитывалось лишь 82 га парков и скверов, 19,5 га променадов на земляных насыпях оборонительного вала, 20 га зеленых зон на Хаммертайх (сейчас — безымянный пруд на ручье Воздушном), на Фюрстентайх (пруд Нескучный) и на Ландграбен (канал Питьевой), а также 23 га спортплощадок и озелененных площадей города. В последующие годы площади озелененных пространств неуклонно увеличивались. Общая площадь общественно-доступных садово-парковых зон к 1928 г. составляла 630,37 га, спустя десятилетие — 787,2 га, площадь парков включала более 200 га, на каждого жителя приходилось 24 м2 открытой, незастроенной, озелененной и обводненной территории. Перечень озелененных территорий общественного пользования, расположенных в новых районах Кенигсберга, вне оборонительного вала, к 1935 г. включал 35 наименований, из которых 11 — это парки (общая площадь — 220,3 га), 24 — скверы, озелененные городские площади и спортплощадки.
В 20-е — 30-е гг. XX столетия отдельные парки, скверы, озелененные площади среди кварталов старого и нового разросшегося города по проекту директора садов и парков Кёнигсберга Э. Шнайдера стали объединять между собой, используя для этой цели озелененные пространства вдоль многочисленных каналов, старых крепостных рвов и глубоких оврагов, которых немало присутствовало в городском ландшафте. Эти элементы рельефа — крутые откосы, глубокие лощины были заведомо непригодны для застройки, но предназначенные для прогулок, террасированные, благоустроенные и озелененные, с местами для отдыха, скамьями, дорожками, лестничными сходами, небольшими фонтанами, торговыми точками, они представляли собой прекрасные места для тихого отдыха и транзитного перемещения по городу под кронами пышных деревьев. «Своими простыми ландшафтами и естественной зеленью они пленяют горожанина, вызывают радость от созерцания прелестного пейзажа, сулят тихие уголки для пожилых людей и отдыхающих семей с детьми, заменяя горожанину прелесть сельского бытия... позволяют горожанам часами наблюдать ручьи, пруды, зеленые поляны, широкие изумрудные склоны, живописные перспективы и, выбирая для прогулки по зеленым зонам различные маршруты, гулять по городу таким образом, что не нужно будет глотать уличную пыль и слушать звон трамваев.» [13]. В Кенигсберге сложилась совершенно своеобразная система озеленения, основой для которой стали отдельные открытые озелененные или водно-озелененные пространства, различные по площади и находящиеся внутри плотной городской застройки, а объединяющими звеньями служили длинные озелененные променады, сформированные на неудобных для застройки местах. В первой трети прошлого века в городе хорошо просматривались около восьми линейно-пространственных комплексов, протянувшихся в северном, северо-западном, западном, северо-восточном и южном направлении в полном соответствии с теорией зеленых клиньев и коридоров.
Важнейший интегральный показатель привлекательности городской среды — это ее своеобразие, и каждый исторический город обладает индивидуальностью. Одной из неповторимых особенностей ландшафтной архитектуры и экологической среды Калининграда являлась его историческая система озеленения, искусство единения архитектурной и природной среды. К началу XXI в. (по состоянию на 25 марта 2003 г.) площадь парков Калининграда составляла лишь 101,3 га, площадь скверов и садов — 69,8 га, площадь ухоженных зеленых насаждений, которые по их состоянию можно отнести к местам общественного пользования, — 118,9 га, защитнодекоративные насаждения занимают 181,5 га, следовательно, на одного жителя современного города приходится 6,8 м2 «насаждений общего пользования», что в три раза меньше нормативного озеленения городских территорий, предусматриваемого СН и П 2.07.01—89 — 21 м2 [11].
Невозможно вернуть прошлое, но необходимо пытаться сохранить то ценное, что накоплено опытом градостроительства, в том числе разнообразие пространств и своеобразие ландшафта города, который в течение XX в. назывался «городом в зелени» и «городом-садом». Следует понимать, что отдельные, замкнутые тесной застройкой зеленые территории выполняют в структуре городского ландшафта в лучшем случае лишь эстетические функции. Экологическая роль в формировании устойчивого разви-
38
тия урбоэкосистемы отводится целостной системе озеленения, которой Калининград может лишиться из-за отсутствия экологически обоснованной стратегии развития его территории.
Список литературы
1. Бобков И.В. Тенденции развития городов Московской области и некоторые проблемы регулирования роста Москвы / / Известия АН СССР. Сер. геогр. 1986. № 5. С. 52-61.
2. Владимиров В.В., Микулина Е.М., Яргина З.М. Город и ландшафт. М.: Мысль, 1986.
3. Владимиров В. В. Расселение и экология. М., 1996.
4. Городская среда. Дизайн. Архитектура: Сб. науч. тр. М.:ВНИИТАГ, 1990.
5. Город-экосистема / Э.А. Лихачева, Д.А. Тимофеев, М.П. Жидков и др. М.: ИГРАН, 1996.
6. Данилов-Данильян В.И., Горшков В.Г., Арский Ю.М. Окружающая среда между прошлым и будущим: Мир и Россия. М., 1994.
7. Кочуров Б.И. Геоэкология: экодиагностика и эколого-хозяйственный баланс территории. Смоленск: Изд-во СГУ, 1999.
8. Курбатова А.С. Ландшафтно-экологический анализ формирования градостроительных структур. М.; Смоленск: Маджента, 2004.
9. Леггерт Р. Города и экология. М.: Стройиздат, 1987.
10. Салахов В.Т. Опорный план исторических зеленых пространств. М1:10000: Рукописный материал Управления архитектуры и градостроительства мэрии Калининграда. 1999.
11. СН и П 2.07.01 — 89. Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений. Госстрой СССР. М.: ЦИТПГосстроя СССР, 1989.
12. Gause F. Die Geschichte der Stadt Konigsberg in Preusen. Koln; Weimar; Wien: Bohlau, 1996. B. 3.
13. Konigsberg Pr. Reisebucher von Anno dazumal: Reprint von 1927, 1938 und 1942. Leer; Rautenberg, 1991.
Об авторе
Е.В. Салихова — канд. биол. наук, доц., РГУ им. И. Канта.
39
УДК 57. 034
Д.О. Хабузова
О РИТМИКЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СОБЫТИЙ НА ТЕРРИТОРИИ КАЛИНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ
Рассматривается ритмичность как общий принцип организации различных природных процессов. Указаны различия категорий сходных явлений: периодичности, цикличности и ритмичности. Обсуждается ритмика проявлений чрезвычайных событий, произошедших на территории региона с 1193 по 2005 г.
The rhythm as a general principle for the organization of some natural processes is considered. There are periodicity, cyclicity and rhythmicity. Ex-
