CC BY
203
УДК 159.9
Вестник СПбГУ. Сер. 12. 2014. Вып. 3
О. И. Даниленко, О. И. Юревич
РЕСУРСЫ СОВЛАДАНИЯ У ЛИЦ С РАЗНЫМ УРОВНЕМ СУБЪЕКТИВНОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ
Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9
В исследовании, посвященном изучению личностных ресурсов совладания у лиц с разным уровнем субъективного благополучия (далее — СБ), приняли участие 108 человек от 17 до 27 лет. Использовались методики: «Шкала субъективного благополучия» Perrudet-Badoux, Mendelssohn, Chiche (адаптация М. В. Соколовой); «Методика исследования самоотношения» С. Р. Пантелеева; «Тест жизнестойкости» С. Мадди (адаптация Д. А. Леонтьева и Е. И. Рассказовой); «Стратегии совладающего поведения» Р. Лазаруса (адаптация СПб НИПНИ им. В. М. Бехтерева); «Индекс жизненного стиля» Г. Келлермана и Р. Плутчика (адаптация СПб НИПНИ им. В. М. Бехтерева); «Тест диспозиционного оптимизма» М. Шейер и Ч. Карвер (адаптация Т. О. Гордеевой и др.); «Тест на оптимизм» Л. М. Рудиной. Методы обработки данных: дисперсионный анализ, регрессионный анализ, структурное моделирование. Результаты структурного моделировании: подтверждено наличие фактора «Сила Я», в который вошел показатель СБ наряду с некоторыми другими (жизнестойкости, самоуверенности и др.). Фактор «Сила Я» влияет на другие факторы («Оптимизм», «Аутосимпатия» и др.). Регрессионный анализ показал: вовлеченность (показатель жизнестойкости) имеет наибольший вклад в СБ. В результате дисперсионного анализа обнаружено, что у лиц с более высоким уровнем СБ более выражены показатели жизнестойкости, самоотношения, оптимизма, «продуктивных» копинг-стратегий. Таким образом, выявлены различия в выраженности личностных ресурсов совладания у лиц с разным уровнем субъективного благополучия. Библиогр. 19 назв. Ил. 4. Табл. 3.
Ключевые слова: ресурсы совладания, субъективное благополучие, самоотношение, жизнестойкость, диспозиционный оптимизм, копинг-стратегии, защитные механизмы, регрессионный анализ, дисперсионный анализ, структурное моделирование.
COPING RESOURCES IN SUBJECTS WITH DIFFERENT LEVELS OF SUBJECTIVE WELL-BEING
O. I. Danilenko, O. I. Iurevich
St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St. Petersburg, 199034, Russian Federation
The study of personal coping resources in subjects with different levels of subjective well-being (SWB), had 108 subjects from 17 to 27 years. The following techniques were used: Scale of subjective well-being by Perrudel-Badoux et al. (adapted by Sokolova) and methodology of the study of the self-confidence of Pantileev; S. Muddy test of hardiness (adaptation by D. A. Leontiev and E. I. Rasskazova), R. Lazarus method of coping strategies (adapted at V. M. Bekhterev Institute) and methodology of index lifestyle Kellerman-Plutchik (adapted at V. M. Bekhterev Institute), M. Scheuer and C. Carver dispositional optimism test (adaptation by Gordeeva et al.), Rudina optimism test. Data processing methods: analysis of variance, regression analysis, structural modeling.The results of structural modeling: confirmed the presence of the factor "Power I", which included the indicator SWB with some other (vitality, self-confidence, etc.). Factor "Power I" effect on other factors (optimism, autosympathy, etc.). Regression analysis has shown that the involvement of a measure of hardiness has the greatest contribution to the SWB. As a result of analysis of variance revealed that individuals with higher levels of SWB have more pronounced indicators of hardiness, self-attitude, optimism, 'productive' coping strategies.Thus, the identified differences in the expression of personal coping resources in individuals with different levels of subjective well-being. Refs 19. Figs 4. Tables 3.
Keywords: coping resources, subjective well-being, self-confidence, hardiness, dispositional optimism, coping strategies, defense mechanism, regression analysis, dispersion analysis structured modeling.
Современное состояние проблемы
Проблема совладающего поведения является одной из наиболее актуальных в психологической науке. Это объясняется тем, что многие обстоятельства современной реальности становятся для ее участника источниками напряжения (стресса) в силу того, что нарушают сложившийся баланс между личностью и средой. Задача психологов состоит, в частности, в том, чтобы помогать людям осознавать, актуализировать и развивать свои адаптационные возможности для предотвращения и преодоления стресса. Этим обусловлен интерес ученых к проблеме психологических ресурсов как потенциалу для успешной адаптации человека к неблагоприятным жизненным событиям.
За последние десятилетия опубликовано немало работ, в которых представлена проблема совладающего поведения (Е. Р. Исаева, 2009; С. К. Нартова-Бочавер, 1997; Л. И. Анцыферова, 1994, 2006; Л. И. Вассерман, В. А. Абабков, Е. А. Трифонова, 2010; В. М. Ялтонский, Н. А. Сирота, 2008; Т. Л. Крюкова, 2004; Е. А. Сергиенко, 2008; R. S. Lazarus, 1966, 1991; R. S. Lazarus, S. Folkman, 1984; N. Haan, 1997; C. Aldwin, 1987, 1982, 1994 и мн. др.). Особое внимание исследователи обращают на индивидуальные различия, влияющие на переживание стресса. В том случае, когда эти различия рассматриваются как условия предотвращения и купирования стресса, они обозначаются как ресурсы совладания. Ресурсный подход к стрессу и совладанию активно разрабатывается в отечественой и зарубежной науке (В. А. Бодров, 2008; Л. И. Ан-цыферова, 2006; Куликов 2004; Н. Е. Водопьянова и Е. С. Старченкова, 2008; Н. А. Русина, 2008; Р. Хокки, П. Хамильтон, 1995; J. R. Freedy, S. E. Hobfoll, 1994; A. W. Gaillard, 1993 и др.). R. T. Wong [1] предложил модель, в которой показано, что ресурсы участвуют не только в реактивном, но и в проактивном совладании со стрессом, при этом в качестве ресурсов называются различные характеристики человека — психологические, интеллектуальные, духовные, социальные, физические, финансовые и др. Развернутую классификацию ресурсов совладания создал S. E. Hobfoll [2]. Заметим, что он в число личностных ресурсов включил не только личностные черты, но и навыки — социальные, профессиональные, лидерские.
Предметом нашего интереса являются личностные ресурсы совладания, которые мы, вслед за В. А. Бодровым, понимаем как черты и установки, полезные для регуляции поведения в различных стрессогенных ситуациях. В качестве наиболее значимых ресурсов В. А. Бодров называет самоконтроль, самооценку, чувство собственного достоинства, самоэффективность и др. [3, с. 213] (заметим, что В. А. Бодров использует слово «преодоление», которое употребляется в отечественной литературе как синонимичное слову «совладание» или кальке с английского языка «копинг»). Л. И. Анцыферова [4, с. 344-350], рассматривая личностные особенности, способствующие успешному совладанию, как особенно важные выделяет интернальность, отсутствие нерациональных убеждений, а также характеристику, описанную С. Кобаса и С. Мадди как «hardiness» (впоследствии ее название было переведено как «жизнестойкость») [5-7]. В последние годы под руководством Д. А. Леонтьева осуществляется исследование личностного потенциала как базовой индивидуальной характеристики, которая проявляется в способности личности осуществлять самодетерминацию, оказывая целенаправленное воздействие на мир, и сохранять устойчивость к воздействию внешних обстоятельств [8]. В каче-
стве составляющих личностного потенциала рассматриваются оптимизм, жизнестойкость, личностная автономия, самоэффективность, толерантность к неопределенности и другие характеристики. Очевидно, что так понимаемый личностный потенциал в сложных ситуациях становится ресурсом совладания, как и каждое из перечисленных свойств личности. В целом следует отметить достаточную согласованность в том, какие именно характеристики человека специалисты рассматривают в качестве предпосылок успешного совладания со стрессом. Помимо уже перечисленных личностных свойств в их число включаются умения и навыки, в том числе копинг-компетентность, позволяющая эффективно использовать ко-пинг-стратегии для преодоления стресса [9, с. 21, 34].
Одним из важнейших показателей успешности предотвращения и преодоления стресса является субъективное благополучие человека. Этот конструкт получил разработку в трудах E. Diener, где субъективное благополучие трактуется как интегральное психологическое образование, включающее оценку и отношение человека к своей жизни и самому себе и несущее в себе активное начало. Оно содержит когнитивный, эмоциональный и поведенческий компоненты и характеризуется субъективностью, позитивностью и глобальностью измерения [10, р. 2]. В оте-чественной науке проблема субъективного благополучия представлена в работах Р. М. Шамионо-ва [11], М. В. Соколовой [12], П. П. Фесенко [13], Л. В. Куликова [14] и др. Заметим, что в настоящее время предметом интереса психологов стало психологическое благополучие. При этом существует несогласованность в трактовке этих конструктов у разных авторов. Некоторые исследователи рассматривают субъективное благополучие как составляющую психологического, другие — психологическое благополучие как часть субъективного. В сфере нашего внимания находится именно субъективное благополучие, которое характеризуется ощущением удовлетворенности и выражает собственное отношение человека к своей личности, жизни и значимым в ней процессам [11]. При этом важно, что субъективное благополучие (или неблагополучие) конкретного человека складывается из частных оценок различных сторон жизни человека. Отдельные оценки сливаются в ощущение субъективного благополучия [14].
Существуют исследования, в которых выявлены связи между уровнем субъективного благополучия человека и некоторыми ресурсами совладания. Так, в диссертации А. Д. Тырсиковой показана связь между высоким уровнем субъективного благополучия и общей положительной самооценкой по методике «Личностный дифференциал» [15]. Г. Л. Пучкова в своем диссертационном исследовании, посвященном связи между субъективным благополучием и самоактуализацией личности, выявила различия в группах «благополучных» и «неблагополучных» по показателям: оптимизм, принятие себя и некоторым другим характеристикам [16]. В исследованиях зарубежных авторов было показано, что эмоциональные переживания и «чувства, связанные с самооценкой» влияют на принятие высоких или низких стандартов, представления о самоэффективности и некоторые другие показатели, образуя динамическую систему саморегуляции [17]. Однако следует отметить, что эмоциональные переживания, о которых идет речь в этих исследованиях, не равнозначны субъективному благополучию, изучаемому нами. Субъективное благополучие, в принятой нами трактовке возникает как следствие жизнедеятельности человека в более длительной временной перспективе, в отличие от эмоций, возникающих во время и после конкретной ситуации.
Таким образом, вопрос о том, какие характеристики способствуют переживанию человеком субъективного благополучия, требует дальнейшего изучения. При этом важно не только расширить список характеристик, рассматриваемых как ресурсы совладания, но выявить относительную величину «вклада», который каждая из них вносит в субъективное благополучие человека. Наконец, важно выявить направленность связей между этими характеристиками и субъективным благополучием. Можно ли утверждать, что субъективное благополучие определяется влиянием этих характеристик или оно само является фактором, влияющим на ресурсы совладания?
Наше исследование посвящено поиску ответов на эти вопросы. В качестве личностных ресурсов совладания мы рассматривали следующие характеристики человека: самоотношение, жизнестойкость, предпочитаемые копинг-стратегии, диспо-зиционный оптимизм, оптимизм как атрибутивный стиль. Кроме того, мы решили рассмотреть в качестве ресурса совладания защитные механизмы психики. Основанием для этого выбора стало признание психологами психологических защит как системы адаптивных реакций личности, способствующих предохранению психики от болезненных переживаний, хотя и создающих определенные препятствия для переработки психотравмирующего опыта (Ф. Е. Василюк, 1984; И. М. Никольская, Р. М. Грановская, 2001; Л. И. Вассерман, О. Ю. Щелкова, 2004; И. Н. Ветрова, 2008; Е. Р. Иваева, 2009; G. E. Vaillant, 1977; R. Plutchic, 1980 и др.).
Цель исследования: выявить различия в выраженности психологических характеристик, способствующих успешному совладанию у лиц с разным уровнем субъективного благополучия.
Задачи исследования: 1. Сравнить показатели само отношения, жизнестойкости, предпочитаемых копинг-стратегий, оптимизма, а также защитных механизмов у лиц с разным уровнем субъективного благополучия. 2. Определить относительную величину вклада различных личностных характеристик, рассматриваемых в качестве ресурсов совладания, в переживание субъективного благополучия личности. 3. Выявить направленность связей между показателями субъективного благополучия, жизнестойкости, самоотношения, оптимизма, оптимистического атрибутивного стиля и предпочитаемыми копинг-стратегиями.
Гипотезы исследования: 1. У лиц с более высоким уровнем субъективного благополучия наблюдаются более высокие показатели по большинству ресурсов совла-дания (жизнестойкости, позитивным характеристикам самоотношения, диспозици-онному оптимизму, оптимистическому атрибутивному стилю, относительно более конструктивным копинг-стратегиям). 2. Общий высокий уровень напряженности психологических защит препятствует субъективному благополучию, но при этом некоторые защитные механизмы могут выступать в качестве ресурсов совладания, обеспечивающих субъективное благополучие личности. 3. Наибольший вклад в переживание субъективного благополучия вносят конструктивные характеристики самоотношения (такие как самоуверенность, самоценность, самопринятие, самопривязанность) и показатели жизнестойкости (вовлеченность, контроль, принятие риска). 4. Существует система взаимосвязей и взаимовлияний между показателями субъективного благополучия и личностных ресурсов совладания.
Предмет исследования: выраженность ресурсов совладания у лиц с разным уровнем субъективного благополучия.
Объект исследования: показатели субъективного благополучия и ресурсов со-владания (жизнестойкость, самоотношение, оптимизм, оптимистический/пессимистический атрибутивный стиль, копинг-стратегии, защитные механизмы).
Выборка участников исследования. В исследовании приняли участие 108 человек в возрасте от 17 до 27 лет, студенты различных курсов и факультетов Санкт-Петербургского государственного университета путей сообщения, Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств и Санкт-Петербургского государственного университета, из них 60 женщин и 48 мужчин. Все испытуемые принимали участие в исследовании добровольно.
Методы эмпирического исследования. Для сбора эмпирических данных использовался метод опроса. Применялись психодиагностические методики:
1. «Шкала субъективного благополучия» (Perrudet-Badoux, Mendelssohn, Chiche в адаптации М. В. Соколовой).
2. «Методика исследования самоотношения» (МИС) С. Р. Пантилеева.
3. «Тест жизнестойкости» С. Мадди (адаптация Д. А. Леонтьева и Е. И. Рассказо-вой).
4. «Стратегии совладающего поведения» (ССП) Р. Лазаруса (адаптация СПб НИПНИ им. В. М. Бехтерева).
5. «Индекс жизненного стиля» (ИЖС) Г. Келлермана и Р. Плутчика (адаптация СПб НИПНИ им. В. М. Бехтерева).
6. «Тест диспозиционного оптимизма» М. Шейер и Ч. Карвер (адаптация Т. О. Гордеевой, О. А. Сычева, Е. Н. Осина).
7. «Тест на оптимизм» Л. М. Рудиной (адаптация опросника диагностики атрибутивного стиля М. Селигмана).
Методы статистической обработки полученных данных: дисперсионный анализ, регрессионный анализ и структурное моделирование. С помощью дисперсионного анализа рассматривалась величина показателей ресурсов совладания в зависимости от уровня субъективного благополучия, с помощью регрессионного анализа — относительный «вклад» каждого уникального показателя в субъективное благополучие, а с помощью структурного моделирования рассматривалось группирование личностных характеристик (рассматриваемых как ресурсы совладания) и субъективного благополучия в факторы, их однонаправленная структура взаимодействия (причинно-следственные связи) в оптимальной модели.
Процедура проведения исследования: в индивидуальной форме испытуемым выдавались бланки с методиками (в напечатанном или электронном виде), которые они самостоятельно заполняли и по мере готовности отдавали обратно (лично или отправляя по электронной почте). Для исследования данных при помощи дисперсионного анализа вся выборка делилась на 3 группы («неблагополучные», «средние» и «благополучные») в соответствии с уровнем субъективного благополучия по тридцатому (50,7 баллов) и семидесятому (68 баллов) процентилю. Из общей выборки (108 человек: 60 женщин, 48 мужчин) в группу «благополучные» вошли 32 человека (14 женщин и 18 мужчин), в группу «средние» — 45 человек (26 женщин и 19 мужчин), а в группу «неблагополучные» — 31 человек (20 женщин и 11 мужчин).
Результаты эмпирического исследования
Результаты дисперсионного анализа. В результате дисперсионного анализа ANOVA выявлено, что у «благополучной» группы лиц, по сравнению с «неблагополучной» и «средней», наблюдаются более высокие показатели по большинству ресурсов совладания. Показатели, где обнаружены статистически значимые различия, представлены в табл. 1.
Табпица 1. Результаты дисперсионного анализа
Показатели ресурсов совладания Уровень субъективного благополучия Значимость (р-уровень)
Высокий Средний Низкий
Самоотношение. Фактор I — самоуважение 6,86 5,96 5,29 0,000
Самоотношение. Фактор II — аутосимпатия 6,31 5,84 5,17 0,007
Самоотношение. Фактор III — внутренняя неустроенность 4,52 5,00 5,56 0,004
Жизнестойкость. Компонент 1 — вовлеченность 42,06 33,11 26,52 0,000
Жизнестойкость. Компонент 2 — контроль 35,53 28,16 23,13 0,000
Жизнестойкость. Компонент 3 — принятие ответственности 20,91 16,56 13,58 0,000
Оптимизм как атрибутивный стиль. 1 — постоянство (плохие события) 3,06 4,36 4,77 0,000
Оптимизм как атрибутивный стиль. 2 — постоянство (хорошие события) 3,81 3,02 2,33 0,009
Оптимизм как атрибутивный стиль. 3 — широта (плохие события) 2,97 3,98 4,93 0,000
Оптимизм как атрибутивный стиль. 5 — коэффициент надежды 6,03 8,33 9,70 0,000
Оптимизм как атрибутивный стиль. Итог — плохие события 12,03 14,09 14,90 0,006
Копинги. 5 — принятие ответственности 7,19 7,26 8,47 0,043
Копинги. 6 — бегство-избегание 10,28 11,76 14,33 0,000
Копинги. 7 — планирование решения проблем 14,22 11,74 12,00 0,002
Копинги. 8 — положительная переоценка 14,72 12,81 12,47 0,020
Защитные механизмы.1 — отрицание 55,76 44,37 29,37 0,042
Защитные механизмы. 3 — регрессия 25,00 48,90 60,38 0,000
Защитные механизмы. 6 — замещение 17,30 36,09 44,75 0,022
Общая напряженность защит 33,89 42,74 45,54 0,063
Ниже приведены гистограммы (рис. 1-3), иллюстрирующие наиболее интересные, на наш взгляд, различия в показателях ресурсов совладания в группах с разным уровнем субъективного благополучия.
100 _ I I I
Неблагополучные Средние Благополучные
Рис. 1. Данные дисперсионного анализа, на примере выявления значения жизнестойкости в зависимости от уровня субъективного благополучия.
Примечание: по оси абсцисс — уровни субъективного благополучия (группы: «неблагополучные», «средние», «благополучные»); по оси ординат — выраженность жизнестойкости. Полученные данные по группам: неблагополучные — 63,23; средние — 77,82; благополучные — 98,5.
I
Неблагополучные Средние Благополучные
Рис. 2. Данные дисперсионного анализа по «общей напряженности защит» в зависимости от уровня субъективного благополучия.
Примечание: по оси абсцисс — уровни субъективного благополучия (группы: «неблагополучные», «средние», «благополучные»); по оси ординат — выраженность «общей напряженности защит». Полученные данные по группам: неблагополучные — 45,54; средние — 42,74; благополучные — 33,89.
У «неблагополучных» показатели общей напряженности защит выше, чем у «средних» и «благополучных». Общую тенденцию нарушают показатели механизма «отрицание»: у более «благополучной» группы лиц обнаружены более высокие значения по данному механизму.
60
40
I I
Неблагополучные
Средние
Благополучные
Рис. 3. Данные дисперсионного анализа по защитному механизму «отрицание» в зависимости от уровня субъективного благополучия.
Примечание: по оси абсцисс — уровни субъективного благополучия (группы: «неблагополучные», «средние», «благополучные»); по оси ординат — выраженность механизма «отрицание». Полученные данные по группам: неблагополучные — 29,37; средние — 44,37; благополучные — 55,76.
Результаты регрессионного анализа. В результате регрессионного анализа выявились три уникальные переменные, вносящие наибольший «вклад» в показатель субъективного благополучия (табл. 2). Показатели «вовлеченность» и «принятие риска» (компоненты жизнестойкости), а также показатель «саморуководство» (компонент самоотношения) объясняют совместно почти 56% дисперсии субъективного благополучия, при этом наибольший вклад вносит именно «вовлеченность». Важно, что значение критерия Дурбин—Уотсона близко к двум, что дополнительно свидетельствует в пользу корректности данных.
Таблица 2. Результаты регрессионного анализа. Характеристики личностных ресурсов, объясняющие наибольшую долю дисперсии субъективного благополучия
Модель R-квадрат Дурбин—Уотсон
1. Вовлеченность (компонент жизнестойкости) ,527 1,891
2. Саморуководство (шкала самоотношения) ,546
3. Принятие риска (компонент жизнестойкости) ,559
Результаты структурного моделирования. Характеристики ресурсов совлада-ния распределились по пяти основным факторам, названными нами «Сила Я», «Саморегуляция», «Аутосимпатия», «Корректировка негативных переживаний» и «Оптимизм».
Итоговая 5-факторная модель достаточно хорошо работает, полученный уровень вероятности 0,1 выше минимально необходимых 0,05.
Показатель субъективного благополучия вошел в фактор «Сила Я», наряду с некоторыми другими характеристиками: всеми компонентами жизнестойкости (вовлеченность, контроль, принятие риска), диспозиционным оптимизмом, компонентом самоотношения — самоуверенность и другими. В табл. 3 представлены показатели, имеющие наибольший вес в этом факторе. Как мы видим, самый большой вес имеют диспозиционный оптимизм и все показатели жизнестойкости.
Табпица 3. Показатели, входящие в состав фактора «Сила Я». Standardized Regression Weights (стандартизованный регрессионный вес)
Фактор Показатели, вошедшие в состав фактора Estimate (оценка)
Диспозиционный оптимизм 0,93
Контроль (жизнестойкость) 0,93
Вовлеченность (жизнестойкость) 0,87
Принятие риска (жизнестойкость) 0,72
Сила Я Субъективное благополучие 0,69
Самоуверенность 0,64
Копинг «бегство-избегание» -0,60
Внутренняя конфликтность (фактор самоотношения) -0,50
Самообвинение (показатель самоотношения) -0,35
Фактор «Сила Я» влияет на все остальные факторы, причем на факторы «ау-тосимпатия», «саморегуляция» и «оптимизм» влияние положительное, а на фактор «корректировка негативных переживаний» влияние отрицательное (рис. 4).
АУТО СИМПАТИЯ
Л
Оптимизм как атрибутивный стиль
СИЛА Я
САМОРЕГУЛЯЦИЯ
V
у
КОРРЕКТИРОВКА НЕГАТИВНЫХ ПЕРЕЖИВАНИЙ
Рис. 4. Упрощенный вариант модели, полученной при помощи метода моделирования структурными уравнениями. Стрелки показывают направление влияний между факторами
Наиболее сильное влияние фактор «Сила Я» оказывает на характеристики, объединенные фактором «Саморегуляция». Этот фактор включает в себя следующие показатели: положительная переоценка, отраженное самоотношение и закрытость (с положительными весами) и конфронтативный копинг (с отрицательным весом).
Отрицательное влияние фактор «Сила Я» имеет на те характеристики, которые объединены фактором «Корректировка негативных переживаний», в который входят с наибольшими весами показатели: положительная переоценка, принятие ответственности, самоконтроль, поиск социальной поддержки (с положительными весами) и персонализация плохих событий (с отрицательным весом).
Фактор «Сила Я» положительно влияет на характеристики, объединенные в фактор «Оптимизм как атрибутивный стиль», который включает в себя показатели: постоянство хороших событий, широта хороших событий и персонализация хороших событий. Также фактор «Сила Я» положительно влияет на фактор «ауто-симпатия».
Обсуждение результатов эмпирического исследования. Данные дисперсионного анализа по большинству показателей оказались достаточно логичными и вполне предсказуемыми, в контексте наших предположений и проведенных ранее исследований по соотношению субъективного благополучия и отдельных ресурсов совладания [16] . У лиц с более высоким уровнем субъективного благополучия действительно наблюдаются более высокие показатели по большинству характеристик ресурсов совладания: компонентам жизнестойкости и общей жизнестойкости, показателям оптимистического атрибутивного стиля, положительным компонентам самоотношения, копингам «самоконтроль», «планирование решения проблем», «положительная переоценка». Наиболее любопытным оказался результат по защитным механизмам. Несмотря на то, что, как мы и предполагали, общая напряженность защит более выражена у субъективно «неблагополучной» группы (45,54 у «неблагополучной» по сравнению с 33,89 у «благополучной», различия на уровне р = 0,063), у «благополучной» группы выявились более высокие значения по защитному механизму «отрицание» (55,76 у «благополучной» и 29,37 у «неблагополучной», различия на уровне р = 0,042). Этот механизм проявляется в непризнании травмирующей
реальности, отрицании конфликтов, и, как показывают исследования, он эффективен в снижении физиологического и субъективного возбуждения перед лицом угрозы [18, с. 216], чем и можно объяснить его предпочтение людьми с относительно более высоким уровнем субъективного благополучия. Полученные данные свидетельствуют в пользу предположения о том, что некоторое искажение реальности может способствовать сохранению субъективного благополучия. Е. Р. Исаева [19] в своем исследовании копинг-поведения и психологической защиты личности в условиях здоровья и болезни выявила устойчивое сочетание между продуктивным копин-гом «планирование решения проблемы» и защитными механизмами «отрицание» и «компенсация». На начальном этапе восприятия проблемной ситуации частичное игнорирование («отрицание») негативной информации, вызывающей тревогу, усиливает стрессоустойчивость человека и помогает впоследствии конструктивному решению проблемы.
Достаточно неожиданным и наиболее важным результатом регрессионного анализа оказалось то, что именно компонент жизнестойкости «вовлеченность» объясняет самый большой процент (53%) изменчивости субъективного благополучия и тем самым оказывает на него наибольшее влияние. Получается, что чем больше человек находится «в контакте» с другими людьми и с жизнью, чем более он «вовлечен» во все происходящее (вне зависимости от сложности жизненных ситуаций), тем субъективно более благополучным он себя ощущает.
Благодаря использованию метода моделирования структурными уравнениями сформировалось более ясное понимание факторной структуры многих характеристик человека и направленности их влияний. Получены сведения о взаимосвязи этих характеристик внутри факторов. Выявленные взаимосвязи и сопоставление полученных нами данных с результатами исследований других авторов может стать предметом специального анализа. В рамках этой статьи нас интересуют связи показателя субъективного благополучия с этими характеристиками, которые мы рассматриваем как ресурсы совладания.
Субъективное благополучие оказалось одним из компонентов основного, наиболее сильного фактора, названного нами «Сила Я». Именно этот фактор оказывает влияние на все остальные факторы, объединяющие характеристики человека, которые мы рассматриваем как ресурсы совладания.
Включение показателей субъективного благополучия в этот фактор позволяет утверждать, что переживание субъективного благополучия обусловлено взаимовлиянием ряда характеристик личности и, прежде всего, диспозиционного оптимизма, показателей жизнестойкости, самоуверенности, не склонностью решать возникшие трудности посредством избегания и др. С другой стороны, совместно с этими характеристиками, субъективное благополучие оказывает влияние на другие личностные свойства, обеспечивающие способность человека справляться с жизненными трудностями.
К сожалению, полученные нами результаты структурного моделирования мы не имели возможности соотнести с данными других исследований ввиду того, что нам не удалось обнаружить опубликованных работ, где метод структурного моделирования применялся бы для исследования взаимосвязей субъективного благополучия и других характеристик человека.
Выводы
1. В результате дисперсионного анализа подтвердилась гипотеза о том, что у лиц с высоким уровнем субъективного благополучия наблюдаются более высокие показатели по большинству ресурсов совладания. Наиболее значимые различия обнаружены по показателям жизнестойкости (все компоненты), самоуважения, самоотношения (самоуважение, аутосимпатия), оптимизма как атрибутивного стиля, предпочтения копинг-стратегии «планирование решения проблемы». Напротив, у лиц с низким уровнем субъективного благополучия выше показатели самоотношения «внутренняя неустроенность», предпочтения копинг-стратегии «бегство-избегание» и использования защитного механизма «регрессия».
2. Подтвердилась гипотеза о наличии более выраженной общей напряженности психологических защит у субъективно «неблагополучной» группы лиц. Подтвердилась также гипотеза о возможной позитивной роли некоторых защитных механизмов в переживании субъективного благополучия: у лиц с высоким уровнем субъективного благополучия обнаружены более высокие показатели по выраженности защитного механизма «отрицание».
3. Подтвердилась гипотеза о том, что наибольший вклад в переживание субъективного благополучия вносят характеристики самоотношения и жизнестойкости. В результате регрессионного анализа было выявлено, что показатели «вовлеченность» и «принятие риска» (компоненты жизнестойкости), а также «саморуководство» (компонент самоотношения) объясняют совместно более половины дисперсии субъективного благополучия, при этом наибольший вклад вносит именно «вовлеченность».
4. Подтвердилась гипотеза о существовании взаимосвязей и взаимовлияний между показателями субъективного благополучия и характеристиками, рассматриваемыми нами в качестве личностных ресурсов совладания. Субъективное благополучие оказалось одним из компонентов фактора, который получил название «Сила Я». Этот фактор включает в себя также показатели диспозиционного оптимизма, компоненты жизнестойкости (вовлеченность, контроль, принятие риска), самоуверенность (компонент самоотношения) и др. Во взаимодействии с этими свойствами человека субъективное благополучие оказывает влияние на другие характеристики, обеспечивающие его адаптационный потенциал.
Литература
1. Wong P. T. Effective management of life stress: The resource-congruence model // Stress Medicine. 1993. Vol. 57. P. 349-357.
2. Hobfoll S. E. Stress, culture and community. New York: Plenum, 1998.
3. Бодров В. А. Психологический стресс: развитие и преодоление. М.: ПЕР СЭ, 2006. 528 с.
4. Анциферова Л. И. Развитие личности и проблемы геронтопсихологии. М.: Институт психологии РАН, 2004. 414 с.
5. Kobasa S. C. Stressfull life events, personality and health ibquiry into hardiness // Journal of Personality and Social Psychology. 1979. N 37 (1). P. 1-11.
6. Kobasa S. C., Maddi S. R., Kahn S. Hardibess and health: A prospective study // Journal of Personality and Social Psychology. 1982. N 42 (1). P. 168-177.
7. Леонтьев Д. А., Рассказова Е. И. Тест жизнестойкости. М.: Смысл, 2006. 63 с.
8. Леонтьев Д. А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному // Вопросы психологии. 2011. № 1. С. 12-41.
9. Вассерман Л. И., Абабков В. А., Трифонова Е. А. Совладание со стрессом. Теория и психодиагностика. СПб.: Речь, 2010. 192 с.
10. Diener E. Subjective well-being // Psychological Bulletin. 1984. Vol. 95.
11. Шамионов Р. М. Субъективное благополучие личности: психологическая картина и факторы. Саратов: Научная книга, 2008. 296 с.
12. Соколова М. В. Шкала субъективного благополучия. Ярославль: НПЦ Психодиагностика, 1996. 13 с. URL: http://www.gramota.net/materials/1/2010/3-1/37.html (дата обращения: 15.09.2013)
13. Фесенко П. П. Осмысленность жизни и психологическое благополучие личности: автореф. дис. ... канд. психол. наук. М., 2005. 24 с.
14. Куликов Л. В. Детерминанты удовлетворенности жизнью // Общество и политика / ред. В. Ю. Большаков. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2000. С. 476-510.
15. Тырсикова А. Д. Формирование стратегий психологической безопасности студентов вуза: дис. ... канд. псих. наук. Пятигорск, 2012. 199 с.
16. Пучкова Г.Л. Субъективное благополучие как фактор самоактуализации личности: дис. ... канд. псих. наук. Хабаровск, 2003. 163 с.
17. Carver C. S., Scheier M. F. On the self-regulation of behaviour. New York, 1998.
18. Холмс Д. С. Защитные механизмы // Психологическая энциклопедия. 2-е изд. / под ред. Р. Кор-сини, А. Ауэрбаха. СПб.: Питер, 2003. С. 215-218.
19. Исаева Е. Р. Копинг-поведение и психологическая защита личности в условиях здоровья и болезни. СПб.: Издательство СПбГМУ, 2009. 136 с.
Статья поступила в редакцию 24 марта 2014 г.
Контактная информация
Даниленко Ольга Ивановна — доктор культурологии, профессор; [email protected] Юревич Оксана Ивановна — аспирант; [email protected] Danilenko Olga I. — Doctor of Culturology, Professor; [email protected] Yurevich Oksana I. — post graduate student; [email protected]
