CC BY
41
СОЦИОЛОГИЯ
УДК 316.74:2
DOI 10.21685/2072-3016-2018-3-10
М. Э. Елютина, Е. И. Уфимцева
РЕСУРСНЫЕ ОСОБЕННОСТИ РЕЛИГИОЗНОЙ СОЦИАЛИЗАЦИИ: ПОКОЛЕНЧЕСКИЙ ПОДХОД (ПО МАТЕРИАЛАМ
СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ СОВЕТСКОГО И ПОСТСОВЕТСКОГО ПЕРИОДОВ)
Аннотация.
Актуальность и цели. Эвристический потенциал поколенческого подхода к религиозной социализации далеко не исчерпан. Он дает возможность изучить риски диссонанса, а также формы солидарности разных поколений, что определенным образом дополняет представление о религиозной социализации. Целью данной статьи является определение ресурсных особенностей религиозной социализации с позиции поколенческого подхода.
Материалы и методы. В работе используется вторичный анализ данных массовых социологических опросов населения СССР 1960-1980 гг., посвященных изучению характера, степени и факторов религиозности советских граждан, а также вторичный анализ данных качественных исследований 19902000-х гг., описывающих особенности религиозной социализации россиян в советский период.
Результаты. В ходе исследования были выявлены ресурсные особенности религиозной социализации последнего досоветского поколения (1900-1917 гг. рождения) и первого советского поколения (1920-1940 гг. рождения) россиян; рассмотрены стратегии использования государственных, семейных ресурсов, возможностей молодежных и детских объединений в процессе религиозной социализации советских поколений.
Выводы. Как показали результаты исследования, в советском обществе произошла локализации ранней религиозной социализации внутри семьи. Основным субъектом религиозной социализации в советском обществе стало поколение россиян, рожденных в дореволюционный период. Религиозной социализации советских граждан была присуща внутриличностная, внутрисемейная, межинституциональная амбивалетность, стратегии преодоления которой стали социокультурным капиталом для религиозной социализации последующих поколений россиян.
Ключевые слова: религиозная социализация, формирование религиозной идентичности, поколенческий подход, поколения российского общества, советское общество.
© 2018 Елютина М. Э., Уфимцева Е. И. Данная статья доступна по условиям всемирной лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License (http://creativecommons.org/licenses/by/4.0/), которая дает разрешение на неограниченное использование, копирование на любые носители при условии указания авторства, источника и ссылки на лицензию Creative Commons, а также изменений, если таковые имеют место.
M. E. Elyutina, E. I. Ufimtseva
GENERATIONAL FEATURES OF RELIGIOUS SOCIALISATION (SOCIOLOGICAL STUDIES OF SOVIET AND POST-SOVIET PERIODS)
Abstract.
Background. The heuristic potential of the generational approach to religious socialization is far from exhausted. It provides an opportunity to study the risks of dissonance, as well as forms of solidarity of different generations, which in some way complements the idea of religious socialization. The purpose of this article is to determine the resource features of religious socialization from the perspective of generational approach.
Materials and methods. The paper uses a secondary analysis of the data of mass sociological surveys of the USSR population of 1960-1980, devoted to the study of the nature, degree and factors of religiosity of Soviet citizens, as well as a secondary analysis of the data of qualitative studies of the 1990-2000-ies, describing the features of religious socialization of Russians in the Soviet period.
Results. The study identified the resource features of religious socialization of the last pre-Soviet generation (1900-1917 years of birth) and the first Soviet generation (1920-1940 years of birth) of Russians; considered the strategy of the use of state, family resources, opportunities of youth and children's associations in the process of religious socialization of the Soviet generations.
Conclusions. According to the results of the study, in the Soviet society there was a localization of early religious socialization within the family. The main subject of religious socialization in Soviet society was the generation of Russians born in the pre-revolutionary period. Religious socialization of Soviet citizens was inherent in intrapersonal, intra-family, inter-institutional ambivalence, coping strategies which have become socio-cultural capital for the religious socialization of successive generations of Russians.
Key words: religious socialization, formation of religious identity, generational approach, generations of Russian society, Soviet society.
Вопросы религиозной социализации представляются особенно важными в условиях мирного сосуществования как приверженцев различных вероисповеданий, так и верующих и неверующих в рамках одного государства. В современном социологическом дискурсе сложились следующие значения концепта религиозной социализации:
- как особый тип отношений, складывающийся между субъектом и объектом религиозной социализации, сопряженный с усвоением религиозных ценностей и норм поведения [1, c. 16];
- как специфический религиозный опыт, связанный с выполнением соответствующих обязанностей [2, c. 210];
- как особая деятельность, происходящая в определенном конфессиональном и социокультурном контексте [3];
- как процесс религиозного воспитания [4, c. 81];
- как механизм интеграции социума и легитимации власти [5, c. 30].
Само определение религиозной социализации остается дискуссионным.
В. Г. Безрогов справедливо указывает на границы понятий, зависящие, по его мнению, от конфессиональной специфики. Он предлагает понимать под ре-
лигиозной социализацией в самом общем смысле процесс становления верующего, происходящий в определенном конфессиональном и социокультурном контексте [3]. Применительно к данному исследованию мы будем анализировать религиозную социализацию в терминах институциальных условий и факторов, при которых осуществляется процесс формирования религиозных мировоззренческих ценностей, включающих как когнитивный, так и эмоциональный компоненты, и религиозных поведенческих модусов.
Религиозная социализация - это всегда взаимодействие субъекта с объективной ситуацией, с процессами меморации. И как таковая она может быть разнообразной - как сознательной, желанной, так и насильственной, вынужденной, а также может быть игнорируемой. Сама вера темпоральна, существует во времени, следовательно, связана с определенным социально-историческим контекстом. На наш взгляд, сущность религиозной социализации можно раскрыть только через рассмотрение неразрывной связи и взаимодействия внешних и внутренних факторов, которые определяют ресурсные возможности каждого поколения и в конечном счете его религиозную идентичность. Применение поколенческого подхода в изучении феномена религиозной социализации можно обосновать следующими моментами. Содержание религиозной социализации не создается субъектами социализации, а транслируется от одного поколения к другому. Каждое последующее поколение наследует от предыдущих поколений модель религиозной идентичности. Вместе с тем растянутое во времени изменение мировоззрения путем поэтапного усвоения религиозных норм и ценностей чувствительно к макросоци-альным институциональным изменениям, опережающим процесс формирования ценностей. Эти изменения способствуют или препятствуют религиозной социализации личности. Поэтому религиозный капитал может передаваться через поколение, может передаваться фрагментарно, может не передаваться вообще, может передаваться от младшего к старшему поколению. Иначе говоря, формируются особые конфигурации религиозной социализации каждого поколения, обусловленные вовлечением в этот процесс определенных институтов и практик, включением определенных исторических и социальных образцов в его осмысление, механизмами трансляции религиозного опыта. Поколенческий подход, кроме того, позволяет фиксировать динамику религиозности в контексте социализации, ресоциализации, десо-циализации.
В данной статье мы предполагаем выделить ресурсные особенности религиозной социализации последнего досоветского поколения, время рождения которого приходится на 1900-1917 гг., первого советского поколения, время рождения которого приходится на 1920-1940 гг. Данные поколения были выделены на основании периодизаций поколений, используемых в работах В. В. Семеновой [6, 7].
Нас интересуют те прикладные исследования советского периода, в которых рефлексируется тот факт, что даже отрицание чуждых ценностей все равно означает их принятие в качестве смыслового репера в системе мировоззрения. Советские исследователи, уделявшие большое внимание изучению процесса формирования религиозной личности, указывали, что процесс религиозной социализации происходит под влиянием психологических и со-
циальных микро- и макрофакторов. В качестве микросоциальных факторов религиозной социализации исследователи выделяют: влияние семьи, влияние ближайшего социального окружения (родственники, соседи, друзья), влияние религиозного проповедника (священника), влияние членов религиозной общины. К макросоциальным факторам религиозной социализации относят: влияние института религиозного образования и воспитания, влияние религиозных СМИ, государственную политику в религиозной сфере, религиозность общества, религиозно организованный повседневный быт. Вместе с определением социальных факторов религиозной социализации исследователи отмечают важность личностного выбора человека в процессе оценки и признания им влияния тех или иных факторов в качестве смыслоопределяющих. Таким образом, социальные особенности религиозной социализации личности, с одной стороны, определяются особенностями влияния микро- и макро-социальных факторов, с другой стороны - ее личным выбором.
Проблема религиозной социализации личности в условиях советского общества пока мало изучена, однако является значимой в аспекте понимания многих социально-религиозных явлений и процессов, в том числе социально опасных и дисфункциональных (религиозный экстремизм и фундаментализм), наблюдаемых в современном российском обществе, наибольший сегмент которого составляют поколения людей, чья первичная и вторичная социализация проходили в условиях советского общества.
Анализ источников, в той или иной степени освещающих различные аспекты религиозной социализации в советском российском обществе, позволяет систематизировать имеющиеся результаты социологических исследований как советского периода, так и современного и выделить особенности ранней религиозной социализации личности (религиозная социализация в детском возрасте) в этом обществе.
Локализация ранней религиозной социализации советских граждан внутри семьи
Смена общественной формации и политического режима в России после революции 1917 г. привела к трансформации отношений между государственной властью и религиозными организациями. Уже на самых ранних этапах своего политического утверждения новая государственная власть начала целенаправленную борьбу с религией, с религиозными организациями и прежде всего с Русской православной церковью. Традиционная система институтов религиозной и православной социализации в российском обществе, включавшая институт духовного и религиозного образования, институт религиозной общины, церковно организованный повседневный быт, институт церковной благотворительности и социального служения, институт религиозных и церковных СМИ, была разрушена. В этих условиях единственным институтом, который мог осуществлять религиозную социализацию юных поколений, оставалась семья.
Значимость семьи в религиозном воспитании советских граждан осознавалась и советской властью, и идеологами атеизма, а также подтверждалась результатами многочисленных социологических исследований, которые стали активно проводиться с 1960-х гг. Так, по результатам социологических
опросов 1967 г., проводимых среди населения Пензенской области, было подтверждено, что во многом религиозность части сельского населения Пензенской области определялась сохранением в семьях религиозных традиций и религиозным воспитанием. Воспитание в семье как причину религиозности назвали в поселке Лунино 51,2 % верующих и колеблющихся, в колхозе «Вперед к коммунизму» - 30,5 %, в колхозе «Искра» - 14,2 % [8, с. 86]. Сообразно результатам опроса, проведенного В. С. Соловьевым в Марийской АССР в середине 1970-х гг., 78,5 % всех отцов опрошенных верующих и 85,7 % всех матерей были религиозными [9, с. 83].
Исключительность роли семьи в процессе религиозной социализации советских граждан, проявляемая в результатах социологических исследований 1960-1980 гг., послужила основанием для научного утверждения социологов советского периода, что в досоциалистических формациях семейное воспитание было важным, но не основным каналом религиозной социализации. Как утверждали исследователи, наибольшее значение по сравнению с семьей имел аппарат государственного принуждения, в том числе официальная церковь. Только в условиях социалистического общества, по мнению советских социологов, основным каналом воспроизводства религиозного сознания стало религиозное воспитание в семьях верующих: «В условиях социалистической России семья - главная субъективная причина, способствующая воспроизводству религии» [10, с. 65].
Вместе с тем результаты социологических исследований демонстрировали постепенное уменьшение доли семей, в которых осуществлялось религиозное воспитание. Так, один из основных российских социологов религии советского периода Л. Н. Ульянов в начале 1970-х гг. отмечал, что наиболее важной из всех причин, приведших опрошенных им респондентов к религии, было религиозное воспитание в семье, однако со временем этот путь воспроизводства религиозности все более сужался [11, с. 167]. Результаты проводимых им исследований в Пензенской области указывали на сокращение воспроизводства религиозности поколений, родившихся и выросших после Октябрьской революции. М. Ф. Калашников в конце 1970-х гг. указывал, что процесс прогрессирующей секуляризации населения в СССР проявился в значительном уменьшении доли семей, в которых осуществлялось религиозное воспитание детей [12, с. 50].
Таким образом, после революционных событий 1917 г. вследствие разрушения сложившейся в России к началу XX в. системы институтов религиозной социализации произошла локализация ранней религиозной социализации советских граждан внутри семьи. Российская семья, не являясь собственно религиозным институтом, но выступая структурным элементом системы религиозной социализации традиционного общества, каковым было дореволюционное российское общество, на начальном этапе деструктуризации этой системы некоторое время сохраняла за собой функцию религиозной социализации юного поколения. Однако в течение последующих 70 лет в условиях общественной секуляризации доля семей, в которых сохранялось религиозное воспитание новых поколений, постепенно сокращалась. К началу 1980-х гг. в массе своей советские семьи стали нерелигиозными и утратили функцию религиозного воспитания.
Поколение XIX в. - основной субъект ранней религиозной социализации в советском обществе
Результаты советских социологических исследований семейного фактора формирования религиозности свидетельствовали, что главными участниками в передаче религиозного опыта детям было прародительское поколение. А. Г. Петрова в своей работе 1950-х гг. обращает внимание на особую «религиозную опасность» для юного поколения советских граждан со стороны прародительского поколения. Именно бабушки, по ее мнению, требовали от внуков, чтобы они молились Богу, водили их в церковь, заставляли поститься, исповедоваться и причащаться, формировали у них представление о «загробной жизни». А. Г. Петрова отмечала, что родители, «отдав на откуп» воспитание своих детей бабушкам и дедушкам, не догадывались, что те их религиозно воспитывают: «Инженер одного из заводов рассказывает о своем "открытии": он обнаружил, что его дочь, ученица 5-го класса, верит в бога. Причиной этому оказалось влияние бабушки подруги, у которой девочка часто бывала дома. Бабушка подруги и осуществляла религиозное воспитание» [13, с. 34]. М. Г. Писманик во второй половине 1970-х гг., рассуждая над тем, кто и что именно определяет духовную атмосферу в религиозной семье и способствует усвоению человеком религиозных догм, указывал на старшее поколение: «Через воспитание, через контроль за поведением близких пожилые верующие воздействуют на поведение многих членов своей семьи. Так создается атмосфера, затрудняющая влияние атеистической пропаганды. Атмосфера духовной близости, теплоты, дружбы порождает порочную связь внутри семьи и определяет отрицательное отношение к "чужим" взглядам и мнениям» [14, с. 53].
Первостепенное значение прародительского поколения в религиозном воспитании советских поколений граждан подтверждают также результаты современных социологических исследований. В исследовании В. Г. Безрого-ва, посвященном религиозной социализации детей в советской и постсоветской России, отмечается, что первостепенная роль в религиозном воспитании юных советских граждан принадлежала бабушкам. По мнению автора, некоторые респонденты, участвующие в исследовании, объясняли свою безрели-гиозность отсутствием дедушек и бабушек, тем, что они росли только с папами и мамами [15, с. 152]. Несмотря на то, что В. Г. Безрогов в своей работе не уточняет, к какому именно историческому поколению принадлежали упоминаемые прародители, тем не менее из контекста его исследования очевидно, что речь идет о поколении, рожденном в период от 1860 до 1900 г. (разумеется, что границы этого поколения условны). Результаты исследования В. В. Семеновой, посвященного выявлению роли культурного семейного капитала в межпоколенном аспекте, по нашему мнению, косвенно подтверждают эти выводы. «Бабушки» следующего поколения, рожденные в период с 1900-1915 гг., как отмечает исследователь, в большинстве случаев не были верующими [6]. Своим внукам они старались передать основные нравственные нормы и ценности, являющиеся составной частью религиозного воспитания. Таким образом, следующее поколение «бабушек» советского общества, для которого была характерна иная религиозная идентичность в сравнении с предыдущим поколением, участвуя в воспитательном процессе своих
внуков, передавало своим внукам, как правило, уже не собственно религиозный капитал, а его часть - нравственный компонент: «учили добру и десяти заповедям».
То, что именно конкретное историческое поколение - поколение россиян XIX в. - было основным субъектом ранней религиозной социализации советских граждан, с нашей точки зрения, также подтверждают данные упомянутых нами выше советских социологических исследований 1970-1980-х гг., указывающих на постепенное снижение доли числа советских семей, в которых осуществлялось религиозное воспитание. Уменьшение числа семей, в которых осуществлялось религиозное воспитание, к началу 1980-х гг., как нам представляется, связано в первую очередь с тем, что поколение россиян XIX в. к этому времени фактически сошло с исторической сцены.
Очевидно, что после революционных событий 1917 г. ранняя религиозная социализация юных граждан советского общества, о которой свидетельствовали результаты опросов советского периода, как правило, осуществлялась в расширенных семьях, включавших прародительское поколение - поколение россиян XIX в., и в массе ограничилась рамками жизни этого поколения.
Внутриличностная, внутрисемейная, межинституциональная религиозная амбивалетность как особенность религиозной социализации в советском обществе
Если представители старшего прародительского поколения - поколения россиян XIX в. - в большинстве своем были убежденными верующими, то поколение их детей, рожденных в 1900-1917 гг., характеризует противоречивое отношение к религии, обусловленное макросоциальными факторами их социализации в целом и религиозной социализации в частности. Культурная противоречивость поколения 1900-1917 гг., по мнению В. В. Семеновой, объясняется тем, что оно входило во взрослую социальную жизнь в первые послереволюционные десятилетия [6]. С одной стороны, в рамках первичной социализации оно унаследовало определенные черты русской дореволюционной культуры (в том числе ее религиозный компонент); с другой стороны, в процессе вторичной социализации оно освоило культуру новых слоев советской России. Как подчеркивает исследователь, именно в рамках внутри-поколенного развития данного поколения произошел разрыв двух культур и, как следствие, прервалась связь в межпоколенной трансмиссии социального опыта до- и послереволюционной России. Культурный капитал, который был сформирован данным поколением и передавался последующим поколениям, имел противоречивое содержание.
Культурная противоречивость поколения 1900-1917 гг., с нашей точки зрения, в первую очередь проявлялась в отношении его представителей к религиозной вере, которое можно проиллюстрировать цитатами из интервью, взятыми в рамках качественного исследования особенностей религиозной социализации, осуществленного В. Г. Безроговым. Респондент 1929 г. рождения так реконструирует отношение к религиозной вере своих родителей: «Родители мои были не очень набожны, хотя икона висела в углу с лампадкой. Отец вообще был атеист. Мы были все крещеные, но кресты не носили и Богу не молились» [15, с. 144]. Респондентка 1949 г. рождения отмечает:
«Родители мои были неверующими. Папа работал на заводе, мама - фельдшером в больнице. Я выросла с бабушкой, она была очень верующая. <...>Мой папа был коммунист, но бабушке верить не запрещал. Помню, что кухня была епархией бабушки. Там стояла икона. Пост перед Пасхой соблюдала только бабушка, нас она не заставляла» [15, с. 151]. Исследование В. В. Семеновой, несмотря на то что оно касалось аспекта религиозной социализации только отчасти, показало, что, по мнению внуков 1960-х гг. рождения, поколение их дедушек и бабушек 1900-1915 гг. рождения в большинстве случаев не было верующим, но вместе с тем оно старалось передать основные нравственные нормы и ценности, являющиеся составной частью религиозного воспитания. Дедушки и бабушки, рожденные в 1900-1917 гг., не верили в Бога, но передавали своим внукам основные ценности, содержащиеся в «десяти заповедях» на примере своих жизненных поступков и ошибок.
Религиозная амбивалентность поколения россиян 1900-1917 гг. рождения, по нашему мнению, стала результатом их вынужденной ресоциализации в условиях нового, атеистически ориентированного государства и общества. Отрочество и юность этого поколения (период вторичной социализации) совпали с первой активной фазой реализации новой советской властью государственной программы по атеизации российского населения. Начало этому процессу было положено в 1922 г., когда при Политбюро ЦК РКП(б)-ВКП(б) была создана антирелигиозная комиссия, а в 1925 г. образовано всесоюзное антирелигиозное общество «Союз безбожников» (с 1929 г. «Союз воинствующих безбожников»). Именно в это время в борьбу с религией и пропаганду атеизма активно включаются молодежные, детские, образовательные учреждения, средства массовой информации. Созданная 29 октября 1918 г. молодежная коммунистическая организация «Российский коммунистический союз молодежи» (РКСМ) стала основным проводником атеистических идей в юношеской и детской среде. На комсомольские кадры была возложена миссия по проведению антирелигиозных кампаний, антирелигиозных диспутов и лекций, организации антирелигиозных праздников. Образованная в 1922 г. Всесоюзная пионерская организация имела, в том числе, цель воспитания нового поколения безбожников. Пионеры принимали самое активное участие в антирелигиозной пропаганде: создавали «уголки безбожника», где вывешивали транспаранты, плакаты, стенгазеты с антирелигиозными лозунгами, устраивали вечера, концерты, театральные представления (например, «Колька в плену»), устраивали «красные елки», организовывали антирелигиозные лектории и кружки. Результаты исследования С. П. Синельникова свидетельствуют, что со второй половины 1920-х гг. атеистическая пропаганда заняла центральное место в образовательном плане советских школ. Учитель призывался к выявлению антирелигиозного элемента в народных сказках, пословицах и поговорках о боге, черте, попах и монахах [16]. Организация внешкольной работы предполагала включение антирелигиозных мероприятий, таких как антирождественские кампании, «красные елки», пропагандирующие безбожие театральные постановки.
Объективно возникшее противоречие между, с одной стороны, религиозными установками родителей (прародителей), религиозным воспитанием в детстве и, с другой стороны, атеистической идеологией нового советского
государства, пропагандируемой и поддерживаемой новыми советскими институтами образования, СМИ, молодежными и детскими объединениями, по нашему мнению, стало основанием для возникновения внутриличностного конфликта, конфликта религиозной идентичности поколения россиян 19001917 гг. Советские и современные социологические исследования подтверждают наличие такого конфликта. Исследователь советского периода А. Г. Петрова указывала на тот факт, что семья осложняет работу образовательных учреждений по коммунистическому воспитанию, и ребенок в школе осваивает одну систему социальных норм, а в семье - другую: «О таком разладе с грустью пишет ученица 4-го класса одной сельской школы: "В школе нас убеждают, и мы сами сознаем, что всякие рассказы о Боге - это выдумка. Но дома мы опять должны подчиняться своим (религиозным) родителям. Они начинают рассказывать свои божественные рассказы, которые так влияют на мою детскую голову, что это невозможно. Я опять начинаю забывать рассказы учителя и слушать мать". А другая ученица, тоже дочь религиозных родителей, говорит так: «Когда бываю в школе - в бога не верю, приду домой - опять начинаю верить» [13, с. 32]. О том, что атеистическая пропаганда и общественное воспитание провоцировали внутренний конфликт в душе ребенка, чья семья была верующей, пишет современный исследователь Ю. В. Макарова. Она отмечает, что у пионера происходил слом внутренних установок: с одной стороны, коллектив отряда, борющийся с любым проявлением религиозности в своих рядах, с другой - семья, родители, которые воспитывали ребенка в вере [17, с. 357].
Как указывают результаты советских и современных социологических исследований, выбор стратегии выхода из внутриличностного конфликта, конфликта религиозной идентичности осуществлялся поколением россиян 1900-1917 гг. по-разному. Были семьи, в которых прародители пользовались авторитетом, в том числе в вопросах веры. По замечанию М. Г. Писманика, «при опросах лица, совершившие крещение своих детей, часто мотивируют этот шаг нежеланием "обидеть стариков". Этим же часто оправдывают наличие в доме икон» [14, с. 53]. В других семьях взрослые дети отказывались от единомыслия со старшим верующим поколением, отстраняли их от воспитания внуков и даже запрещали общаться с ними. К механизмам внутрисемейного сопротивления религиозной социализации поколения внуков можно отнести следующие: критику авторитета старших поколений, запрет или ограничение общения между верующими членами семьи и детьми, «запрет на коммуникацию» о вере, изъятие религиозной темы из повседневного внутрисемейного общения, запрет на разговоры о Боге и церкви, запрет или ограничение иметь в доме атрибуты веры (иконы, лампады, кресты), религиозную литературу, забвение дореволюционной истории семьи, предков, родовых корней.
В одном из интервью эта мысль наглядно продемонстрирована: «В детстве я просто... просто верила в Бога. Вот, конечно, в моей семье никто этого не знал, а обсуждать эту тему было неприличным, тем более отчим работал в органах... в НКВД. Это было просто преступление... в то время... вот. Ну, также в классе, в школе это все осуждалось» [15, с. 149]. Некоторые представители поколения 1900-1917 гг., выбравшие атеистическую
идентичность, вели активную антирелигиозную пропаганду внутри семьи. М. Ф. Нехорошков описывает один случай подобного антирелигиозного влияния: «Сын - убежденный атеист - часто навещал мать и настойчиво убеждал ее в том, что Бога не существует... И мать однажды в передний угол повесила портрет В. И. Ленина. Она сказала: "Он научил тебя быть таким сыном, каких не имеют мои набожные соседи. Пусть же будет почетное место в моей избе ему - человеку, а не богу..."» [18, с. 45].
Результаты анализируемых нами социологических исследований позволяют выделить как минимум две стратегии выхода поколения россиян 1900-1917 гг. рождения из религиозного межинституционального и личностного конфликтов, который возник в период их ресоциализации в условиях нового, атеистически ориентированного политического режима. Первая стратегия поведения характеризуется склонностью уступать, с одной стороны, требованиям религиозных родителей (прародителей) в вопросах воспроизводства религиозности, с другой стороны, идеологическим требованиям безбожной власти. Вторая модель характеризуется переносом внутриличностно-го мировоззренческого конфликта в пространство семьи, переформатирование его во внутрисемейный конфликт с религиозными родственниками. Соответственно, ранняя религиозная социализация последующих поколений советских граждан в значительной степени обусловлена сделанным их родителями выбора в пользу сохранения межинституциональной религиозной ам-бивалетности (ограничения религиозных практик пространством семьи); воспроизводства внутрисемейной религиозной амбивалентности (ограничение религиозных практик пространством индивидуальной религиозности прародительского поколения); атеистически ориентированного образа жизни как в частной, так и в публичной сферах.
***
Религиозная социализация осуществляется под влиянием таких инсти-туциальных условий и факторов, как характер государственной идеологии, модель взаимодействия между государством и религиозными организациями, роль образовательных учреждений и детских/молодежных объединений в процессе религиозного воспитания личности, характер и степень религиозности семьи, внутрисемейные стратегии межпоколенческого взаимодействия. Изменения макросоциальных институциальных условий корректируют траекторию религиозной социализации целых поколений, определяя ресурсные особенности их религиозной социализации. Анализ результатов советских и постсоветских исследований, связанных с изучением характера, степени и факторов религиозности советских граждан последнего досоветского поколения (1900-1917 гг. рождения), первого советского поколения (1920-1940 гг. рождения), позволяет выделить некоторые ресурсные особенности религиозной социализации этих поколений, а именно: локализацию ранней религиозной социализации советских граждан внутри семьи; сохранение за прародительским поколением - последним поколением XIX в. - роли основного агента религиозной социализации; амбивалетность процесса и результатов религиозной социализации. Данные особенности являются социокультурным капиталом для религиозной социализации последующих поколений российских граждан.
Библиографический список
1. Склярова, Т. В. Религиозная социализация: проблемы и направления исследования / Т. В. Склярова // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Сер. IV, Педагогика. Психология. - 2009. - Вып. 4. (15). -С. 7-17.
2. Фолиева, Т. А. Религиозная социализация: понятия и проблемы / Т. А. Фолие-ва // Известия Иркутского государственного университета. Сер.: Политология. Религиоведение. - 2012. - № 2 (9). - Ч. 1. - С. 205-212.
3. Безрогов, В. Г. Социальное пространство личности. Религиозная социализация и осуществление права на веру в межпоколенных отношениях: XX век и перспектива / В. Г. Безрогов // Развитие личности. - 2002. - № 4. - URL: http:// rl-online.ru/articles/4-02/206.html
4. Пруцкова, Е. В. Религиозная социализация: проблемы концептуализации и соотнесение микро- и макроуровней анализа / Е. В. Пруцкова // Социология религии в обществе Позднего Модерна : сб. ст. по материалам IV Междунар. науч. конф. (г. Белгород, 12 сентября 2014 г.) / отв. ред. С. Д. Лебедев ; Белгородский государственный национальный исследовательский ун-т. - Белгород : ИД «Белгород», 2014. - С. 80-88.
5. Фолиева, Т. А. Проблема религиозной социализации в российской и польской науке / Т. А. Фолиева // Rocznik Instytutu Polsko-Rosyjskiego. - 2013. - № 1 (4). -C. 25-39.
6. Семенова, В. В. Бабушки: семейные и социальные функции прародительского поколения / В. В. Семенова // Судьбы людей: Россия XX век. Биографии семей как объект социологического исследования. - М. : ИСРАН, 1996. - С. 326-354. -URL: http://www.a-z.ru/women/texts/sem1r.htm#:)
7. Семенова, В. В. Современные концепции и эмпирические подходы к понятию «поколение» в социологии / В. В. Семенова // Отцы и дети: Поколенческий анализ современной России / сост. Ю. Левада, Т. Шанин. - М. : Новое литературное обозрение, 2005. - С. 80-107.
8. Плечов, Г. Н. Объективные условия изживания религиозности / Г. Н. Плечов // К обществу, свободному от религии (Процесс секуляризации в условиях социалистического общества) / отв. ред. П. К. Курочкин. - М. : Мысль, 1970. - С. 65-99.
9. Соловьев, В. С. Атеизм и формирование нового человека / В. С. Соловьев. -Йошкар-Ола : Марийское книжное изд-во, 1979. - 167 с.
10. Дулуман, Е. К. Современный верующий : социально-психологический очерк / Е. К. Дулуман, Б. А. Лобовик, В. К. Танчер. - М. : Политиздат, 1970. - 176 с.
11. Ульянов, Л. Н. Изменение характера религиозности / Л. Н. Ульянов // К обществу, свободному от религии (Процесс секуляризации в условиях социалистического общества) / отв. ред. П. К. Курочкин. - М. : Мысль, 1970. - С. 160-188.
12. Калашников, М. Ф. Молодое поколение и религия: опыт конкретно-социального и социально-психологического исследования / М. Ф. Калашников ; науч. ред. д-р филос. наук, проф. А. В. Щеглов ; Пермский государственный педагогический ин-т. - Пермь : Книжное изд-во, 1977. - 312 с.
13. Петрова, А. Г. Семья и религия / А. Г. Петрова. - Л. : [б. и.], 1957. - 38 с.
14. Писманик, М. Г. Личность и религия / М. Г. Писманик. - М. : Наука, 1976. -152 с.
15. Безрогов, В. Г. Между Сталиным и Христом: религиозная социализация детей в советской и постсоветской России / В. Г. Безрогов // Антропологический форум. -2006. - № 4. - С. 130-162.
16. Синельников, С. П. Антирелигиозные основы воспитания в советской школе в 1920-е гг. / С. П. Синельников. - URL: http://www.religare.ru/2_77858.html
17. Макарова, Ю. В. Антирелигиозное воспитание пионеров в 1920-х гг. в СССР / Ю. В. Макарова // Преподаватель XXI век. - 2015. - № 3. - С. 353-358.
18. Нехорошков, М. Ф. Семья и религия / М. Ф. Нехорошков. - Йошкар-Ола : Марийское книжное изд-во, 1967. - 62 с.
References
1. Sklyarova T. V. Vestnik Pravoslavnogo Svyato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universi-teta. Ser. IV, Pedagogika. Psikhologiya [Bulletin of Orthodox Svyato-Tikhonovskiy University of Humanities. Series IV, Pedagogy. Psychology]. 2009, iss. 4. (15), pp. 7-17.
2. Folieva T. A. Izvestiya Irkutskogo gosudarstvennogo universiteta. Ser.: Politologiya. Religiovedenie [Proceedings of Irkutsk State University. Series: Political science. Religious studies]. 2012, no. 2 (9), part 1, pp. 205-212.
3. Bezrogov V. G. Razvitie lichnosti [Development of personality]. 2002, no. 4. Available at: http://rl-online.ru/articles/4-02/206.html
4. Prutskova E. V. Sotsiologiya religii v obshchestve Pozdnego Moderna: sb. st. po mate-rialam IV Mezhdunar. nauch. konf. (g. Belgorod, 12 sentyabrya 2014 g.) [Religious sociology in the Late Modern society: proceedings of IV International scientific conference (Belgorod, September 12th, 2014)]; Belgorod State University. Belgorod: ID «Belgorod», 2014, pp. 80-88.
5. Folieva T. A. Rocznik Instytutu Polsko-Rosyjskiego [Bulletin of Polish-Russian Institute]. 2013, no. 1 (4), pp. 25-39.
6. Semenova V. V. Sud'by lyudey: Rossiya XX vek. Biografii semey kak ob"ekt sotsiologi-cheskogo issledovaniya [People's fates: Russia in the XX century. Biographies of families as objects of sociological research]. Moscow: ISRAN, 1996, pp. 326-354. Available at: http://www.a-z.ru/women/texts/sem1r.htm#:)
7. Semenova V. V. Ottsy i deti: Pokolencheskiy analiz sovremennoy Rossii [Fathers and sons: generational analysis of modern Russia]. Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie, 2005, pp. 80-107.
8. Plechov G. N. K obshchestvu, svobodnomu ot religii (Protsess sekulyarizatsii v uslo-viyakh sotsialisticheskogo obshchestva) [Towards a society free of religion (Secularization in the socialistic society)]. Moscow: Mysl', 1970, pp. 65-99.
9. Solov'ev V. S. Ateizm i formirovanie novogo cheloveka [Atheism and formation of a new human]. Yoshkar-Ola: Mariyskoe knizhnoe izd-vo, 1979, 167 p.
10. Duluman E. K., Lobovik B. A., Tancher V. K. Sovremennyy veruyushchiy: sotsial'no-psikhologicheskiy ocherk [Modern religious people: a sociopsychological essay]. Moscow: Politizdat, 1970, 176 p.
11. Ul'yanov L. N. K obshchestvu, svobodnomu ot religii (Protsess sekulyarizatsii v uslo-viyakh sotsialisticheskogo obshchestva) [Towards a society free of religion (Secularization in the socialistic society)]. Moscow: Mysl', 1970, pp. 160-188.
12. Kalashnikov M. F. Molodoe pokolenie i religiya: opyt konkretno-sotsial'nogo i sot-sial'no-psikhologicheskogo issledovaniya [Young generation and religion: the experience of specific-social and sociopsychological research]. Perm State Humanitarian-Pedagogical University. Perm: Knizhnoe izd-vo, 1977, 312 p.
13. Petrova A. G. Sem'ya i religiya [Family and religion]. Leningrad: [b. i.], 1957, 38 p.
14. Pismanik M. G. Lichnost' i religiya [Personality and religion]. Moscow: Nauka, 1976, 152 p.
15. Bezrogov V. G. Antropologicheskiy forum [Anthropological forum]. 2006, no. 4, pp. 130-162.
16. Sinel'nikov S. P. Antireligioznye osnovy vospitaniya v sovetskoy shkole v 1920-e gg. [Antireligious foundations of education at the soviet school in 1920s]. Available at: http://www.religare.ru/2_77858.html
17. Makarova Yu. V. Prepodavatel' XXI vek [The teacher, the XXI century]. 2015, no. 3, pp. 353-358.
18. Nekhoroshkov M. F. Sem'ya i religiya [Family and religion]. Yoshkar-Ola: Mariyskoe knizhnoe izd-vo, 1967, 62 p.
Елютина Марина Эдуардовна доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой социологии социальной работы, Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского (Россия, г. Саратов, ул. Большая Казачья, 120, корпус 7)
E-mail: [email protected]
Elyutina Marina Eduardovna Doctor of sociological sciences, professor, head of sub-department of sociology of social work, Saratov State University (building 7, 120 Bolshya Kazachya street, Saratov, Russia)
Уфимцева Екатерина Игоревна
кандидат социологических наук, доцент, кафедра социологии социальной работы, Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского (Россия, г. Саратов, ул. Большая Казачья, 120, корпус 7)
E-mail: [email protected]
Ufimtseva Ekaterina Igorevna Candidate of sociological sciences, associate professor, sub-department of sociology of social work, Saratov State University (building 7, 120 Bolshya Kazachya street, Saratov, Russia)
УДК 316.74:2 Елютина, М. Э.
Ресурсные особенности религиозной социализации: поколенческий подход (по материалам социологических исследований советского и постсоветского периодов) / М. Э. Елютина, Е. И. Уфимцева // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. -2018. - № 3 (47). - С. 86-98. - DOI 10.21685/2072-3016-2018-3-10.
