CC BY
168
Веденеев Дмитрий Валерьевич, д-р ист. наук, профессор кафедры гуманитарных наук (Национальная академия руководящих кадров культуры и искусств) 02092, Киев, ул. Алма-Атинская, 39 А, кв. 187 2аз1ауа67@1.иа
«Решительный враг Ватикана и унии». Спецслужбы и протопресвитер Гавриил Костельник в контексте создания предпосылок к ликвидации унии в Западной Украине
В статье на основе малоизвестных или впервые использованных документов советских органов госбезопасности рассматривается процесс изучения оперативными средствами органов НКВД-НКГБ известного религиозного деятеля, богослова и публициста, священника Украинской Греко-Католической церкви (УГКЦ) Гавриила Костельника с целью привлечения его к организации ликвидации Брестской церковной унии 1596 г., роспуска УКГЦ и ее слияния с Русской Православной Церковью. Автор анализирует основные этапы стратегии советской власти и спецслужбы, направленной на ликвидацию УГКЦ в контексте политики советизации западноукраинского региона. Через призму агентурно-оперативных и информационных материалов спецслужбы освещаются противоречивые религиозные и общественно-политические взгляды, мировоззрение доктора Костельника, приведшие его на пост председателя Инициативной группы (май 1945 — март 1946 г.) по организации воссоединения греко-католиков и Православной Церкви. Изучаются формы и методы деятельности советской спецслужбы в религиозной сфере, специфика вынужденного взаимодействия главы Инициативной группы с органами госбезопасности — ведущего инструмента тогдашней политики государственного атеизма, затрагиваются социально-психологические черты личности отца Гавриила, его попытки вести своеобразную, но безрезультатную «игру» с атеистической властью. Рассматриваются обстоятельства трагической гибели, основные версии покушения на священника, реакция на его деятельность современников-галичан.
В 2016 г. исполнилось 70 лет знаменательному событию церковной истории — Львовскому церковному собору 8—10 марта 1946 г., который оформил ликвидацию Брестской унии 1596 г. и воссоединение с православием Украинской Греко-Католической церкви (УГКЦ). Процесс объединения церквей неразрывно связан с деятельностью священнослужителя и богослова Гавриила Тео-доровича Костельника. Личность этого пастыря в настоящее время оказалась в центре исследований и общественных дискуссий, связанных с Собором 1946 г., который во взаимодействии с властями и епископатом Русской Церкви готовила
(1939-1944 гг.)
Д. В. Веденеев
«Инициативная группа» во главе с протоиереем (впоследствии протопресвитером) Г. Костельником.
Существует солидная историография драматического процесса ликвидации унии, исследования ведут как российские1, так и украинские историки2.
При этом одним из исследовательских приоритетов обоснованно выступает религиозно-организационная деятельность отца Гавриила и возглавляемой им Инициативной группы, оценка мотивации и личной роли богослова в тех неоднозначно трактуемых событиях. Среди научных работ есть как непосредственно изучающие «феномен» Костельника, так и обобщающие труды по истории ликвидации унии, где отцу Гавриилу отводится надлежащее место.
Немало работ украинских авторов последних лет посвящено научно-философским взглядам, богословской и публицистической деятельности протопресвитера Гавриила Костельника3. Предметом исследования становятся также дискуссионные аспекты мировоззрения и биографии священника, например
1 Русская Православная Церковь в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.: Сборник документов. М., 2009; Религиозные организации в СССР: накануне и в первые годы Великой Отечественной войны (1938—1943 гг.) // Отечественные архивы. 1995. № 2. С. 37—67; Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944—1953. Документы российских архивов. М., 2009; Власть и церковь в СССР и странах Восточной Европы. 1939—1958: Дискуссионные аспекты. М., 2003; Волокитина Т., Мурашко Г., Носкова А. Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40-50-х годов ХХ века: Очерки истории. М., 2008; Одинцов М. Униаты и советская власть (Встреча в Москве. Декабрь 1944 г.) // Отечественные архивы. 1994. № 3. С. 56-71; Его же: Русская Православная Церковь накануне и в эпоху сталинского социализма. 1917-1953 гг. М., 2014.; Петрушко В. К предполагаемой беати-фикации униатского митрополита Андрея (Шептицкого) // Ежегодная Богословская конференция ПСТБИ: Материалы. М., 1999. С. 374-380; Цыпин В., прот. Львовский Собор 1946 г. и его последствия // Ежегодная Богословская конференция ПСТБИ: Материалы. М., 1998. С. 261-267; Шкаровский М. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 2000; Чумаченко Т. Государство, православная церковь, верующие. 1941-1961 гг. М., 1999 и др.
2 Хресною дорогою. Функцюнування i спробилжвщаци Укра!нсько! Греко-Католицько! Церкви в умовах СРСР у 1939-1941 та 1944-1946 роках. З. документа i матер1ал1в. Льв1в, 2006; Лжвщащя УГКЦ (1939-1946): Документи радянських оргашв державно! безпеки. Киев, 2006. Т. 1-2.; АндрухiвI. Полггика радянсько! влади у сферi релш! та конфесшне життя на Прикарпатл в 40-80-х роках ХХ столитя. 1вано-Франювськ. 2006; Войналович В. Партшно--державна политика щодо релш! та релшйних шституцш в Укра!ш 1940-1960-х роив: полиолопчний дискурс. Киев, 2005; Кашуба М., Мгрчук I. Гаврил Костельник // Берестейська уня (1569-1996). Статп 1 матер1али. Льв1в, 1996. С. 210-214; Ленцик В. Нарис ютори Укра!нсько! Церкви. Львiв, 2003; Марчук В. Укра!нська Греко-Католицька Церква. 1сторичний нарис. 1вано-Франювськ, 2001; Никодим (Руснак), митр. Жиле Священномученика Протопресвитера Гаврила Костельника // Вiра и Розум. Харюв, 2000. № 1. С. 285-288; Пащенко В. Греко-католики в Укра!ш: в!д 40-х роив ХХ столитя до наших дшв. Полтава, 2002; Сергшчук В. Нескорена церква: под-вижництво греко-католиюв у боротьбi за вiру i державу. Киев, 2001; Стоцький Я. Держава 1 релшя в захщних областях Укра!ни: конфесшш трансформаций в контекст! державно! полиики 1944-1946 рр. Киев, 2008; Уткт О. Льв1вський церковний собор 1946 р. в контекст! тогочас-них полгтичних реалш // Укра!нський юторичний журнал. 1998. № 5. С. 99-110; Ярема Р., свящ. Львовский Церковный Собор 1946 года в свете торжества Православия в Западной Украине. Киев, 2012 и др.
3 См., например: Костельник Г. и^гароззе: Вибрат твори. Ужгород, 2008; Кашуба М., Мiрчук I. Гаврил Костельник: фшософсью погляди. Дрогобич, 2002; Вежель Л. Фшософсько-естетична та журналютська д1яльшсть Гаврила Костельника у рут духовних процешв Укра!ни
его отношение к идеологии национализма и политические контакты с Организацией украинских националистов (ОУН)4. Из современных российских исследований солидной источниковой базой и добросовестностью освещения межцерковных и церковно-государственных аспектов процесса ликвидации унии отличается работа специалиста по истории межконфессиональных отношений в УССР периода Второй мировой войны и послевоенных лет А. В. Вишиванюк (ПСТГУ)5. Некоторые авторы, в частности Л. Бабенко и Н. Сердюк6, исследуют малоизученный вопрос — подготовку советскими спецслужбами Г. Костельни-ка к миссии организатора и руководителя инициативной группы по подготовке воссоединения греко-католиков Галиции с Русской Церковью.
В историографии процесса ликвидации унии особое место отводится выяснению весомой роли органов госбезопасности в ее обеспечении, что вполне закономерно с учетом статуса спецслужбы как основного инструмента государственно-церковных отношений в то время, экстремального и форсированного характера ликвидации УГКЦ на фоне ожесточенного вооруженного противоборства советских силовых структур с антисоветским повстанческо-подпольным движением, во многом поддерживаемым клиром УГКЦ.
В силу этого, говоря об актуальности постановки проблемы статьи, подчеркнем, что просопографический анализ персоналии протопресвитера Г. Костель-ника позволяет не только всесторонне понять его роль в масштабном событии церковной истории, но и изучить механизм использования спецслужб как орудия политики советского государства в религиозной сфере. Думается, что углубленное изучение упомянутых аспектов церковно-государственных отношений открывает дополнительные возможности для лучшего научного понимания инструментария богоборческой политики властей и особенностей реагирования на нее религиозных общин, механизма обеспечения реализации государственных актов в религиозной сфере, исследования репрессивной политики сталинизма как таковой, дальнейшего изучения истории Церкви и религиозной персонали-стики.
К тому же стоит учесть, что оперативные источники (агенты, осведомители) спецслужбы, вынужденно (как правило) работавшие по «освещению» этой неординарной личности, длительное время и близко знали протопресвитера Г. Костельника, нередко сами являлись священнослужителями, имели высокий
першо! половини ХХ ст. Киев, 2003; Гавриш Костельник на тлi доби: пошук ютини: зб. наук. праць. Вип.8/ ЛНУ iм. 1вана Франка. Львiв; Ужгород, 2007.
4 См., например: Пагiря О. Гаврил Костельник та ОУН: проблема стосунюв (1941— 1948 рр.) // 3 архвiв ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2009. № 2. С. 387—416; Веденеев Д. Пули для благочинного // Украинский фронт в войнах спецслужб. Киев, 2008. С. 373—379.
5 Вишиванюк А. К вопросу о роли иерархии и духовенства Русской Православной Церкви в кампании ликвидации Украинской греко-католической церкви в 1945—1949 гг. // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви. 2012. Вып. 3 (46). С. 56—68.
6 Бабенко Л. «Вжити необхщних агентурно-оперативних заходiв...». Спецслужби у справ1 .ткидацц Украшсько! греко-католицько! церкви (1939—1941 р.) // 1стс^я релги в Украшг Львiв, 2006. Кн. 1. С. 154—161; Сердюк Н. Украшська греко-католицька церква та радянсью ор-гани державно! безпеки (1939—1941 рр.) // Украшознавство. Календар-щорiчник. Киев, 2003. С. 153—156.
образовательный уровень или занимались интеллектуальным трудом, хорошо ориентировались в религиозных вопросах. Поэтому их сообщения являются ценным историческим источником, хотя и требуют тщательного анализа и сопоставления с другими сведениями.
В данной статье мы сосредоточимся на периоде конца 1939-1944 г., т. е. хронологическом отрезке негласного изучения органами госбезопасности Г. Ко-стельника и целенаправленного воздействия на него, что закладывало предпосылки непосредственного вовлечения священника в процесс ликвидации УГКЦ с возведением на пост председателя Инициативной группы по подготовке слияния украинского униатства с Русской Православной Церковью.
При написании статьи автор опирался на малоизвестные или (преимущественно) не введенные в научный оборот документы органов НКВД-НКГБ-МГБ Украинской ССР. Исследование этих материалов тем более интересно в свете уничтожения (согласно приказу КГБ УССР № 00150 в 1990 г.) огромного массива документов бывшего 5-го Управления КГБ УССР. Среди утраченных ценных исторических источников оказались и такие продуктивные для исследователей материалы, как литерные дела 2-го Управления МГБ УССР «Греко-католическое духовенство» и «Греко-католики» (1946-1947), 28 томов дела на «бывшее униатское духовенство» (1950-1965), несколько многотомных оперативных дел на духовенство Украинской Греко-Католической и Римо-Католической Церквей (1947-1973) и др.
Гавриил Теодорович Костельник родился в 1886 г. в будущей Югославии (земля Воеводина), где проживало немало выходцев из Украины. Отец его был греко-католическим (униатским) священником. Сама же эта церковь пользовалась большим авторитетом у жителей Западной Украины. По сути это была духовная и мировоззренческая отдушина во времена имперского владычества Австро-Венгрии и правления шовинистического режима Пилсудского, составная часть национальной и региональной самоидентификации, орудие противостояния насильственной полонизации и полному окатоличиванию.
К тому времени на уровне обыденного сознания вряд ли осознавались острые перипетии, реальные причины и сложный исторический контекст навязывания Брестской церковной унии 1596 г. Речью Посполитой восточнославянскому населению земель бывшей Киевской Руси. Важно учитывать, что в Галиции, города и «братства» которой в ХУ11 столетии являлись энергичными защитниками православия и где в Х1Х в. сформировалось заметное «москвофильское» течение в идейно-духовной и культурно-образовательной жизни, Австро-Венгрия административными и карательно-репрессивными методами, государственной поддержкой этноконструктивистских процессов создания новой украинской идентичности практически нивелировала возможности возрождения православия. Австрийское руководство фактически маргинализировало толерантные по отношению к киево-русскому наследию, России, православию значительные круги греко-католического клира и мирян.
Будущий протопресвитер окончил Загребскую униатскую духовную семинарию, богословский факультет Загребского университета, с 1907 по 1911 г. учился на богословском факультете Львовского университета. Закономерно, что
в 1913 г. столь образованный богослов защитил докторскую диссертацию по философии во Фрибурском университете в Швейцарии. Окончательно вернувшись во Львов, он принял священный сан, до конца жизни служил в Преображенском храме, одновременно преподавал Закон Божий. В 1920—1930 гг. — профессор, с 1923 г. — декан богословского факультета Львовской духовной семинарии, при которой по его инициативе было открыто Украинское научное богословское общество. Костельник быстро заслужил репутацию церковного диссидента, всерьез увлекшись изучением проблемы соотношения латинского и византийского (восточного, греческого) богослужебных обрядов, причем стал приверженцем последнего.
такая позиция привела к освобождению его от должности главного редактора газеты «Нива» (где он публиковал «еретические» по отношению к Ватикану статьи), пришлось оставить и семинарскую кафедру, благо ценивший его митрополит Андрей Шептицкий назначил ученого пастыря проповедником в кафедральный собор святого Юра (святого Георгия Победоносца). Все 1930-е гг. отец Гавриил провел в исследованиях проблемы симбиоза православия и католицизма, проявляя симпатии к православию. Он пришел, в частности, к выводу о неканоничности, искусственности «новообразований», «уний второго тысячелетия». К 1939 г. подобные взгляды распространились и среди части галицкого униатского духовенства, образовавшей группу по созданию независимой от Ватикана «Украинской народной церкви» во главе с братом предстоятеля УГКЦ — архимандритом Климентием Шептицким.
Одаренный богослов выступал с трудами по философии, логике, геометрии. Он находил время и для активной общественной деятельности: в течение 10 лет редактировал национал-патриотическую газету «Нива», издававшуюся до 1939 г.
интересные воспоминания о личности отца Гавриила довоенного периода оставил известный львовский историк профессор Ярослав Дашкевич (1926— 2010). Костельник, преподававший ему в гимназии, по словам историка, легко впадал в гнев, отличался неуравновешенностью. «Улыбка, радость или доброта никогда не отражались на его суровом лице», — писал Дашкевич. Единственной возможностью избежать нудного морализаторства «пана-отца» было перевести разговор на милых учителю «духов» и «стигматиков»7, прежде всего относительно Насти Волошин, о которой отец Гавриил мог говорить часами, забывая о нормативном материале.
По мнению Я. Дашкевича, выступая в 1945 г. инициатором создания «инициативной группы», Г. Костельник вряд ли пошел на это под давлением НКГБ, будучи лично человеком отважным — «идея мученичества за веру не была ему чуждой». В православие, как убежден Я. Дашкевич, отец Гавриил переходил це-
7 Г. Костельник старался создать своеобразный культ вокруг «стигматички» Анастасии (Насти) Волошин (1911—1994), экзальтированной сельской девушки, помещенной в монастырь ордена Василианок во Львове, страдавшей фурункулезом, что проявлялось и в виде кровоточащих, болезненных язв, которые выдавали за «раны», «подобные» имевшимся на теле распятого Христа. Отец Гавриил считал ее «пророчицей», его увлечение А. Волошин вызывало критическое или ироничное отношение со стороны современников, считавших, что Г. Костельник хорошо заработал на «стигматичке» (посвятил ей три книги и многочисленные публикации).
ликом сознательно, «не считая это изменой, а возвращением в лоно Восточной Церкви». С юности он впитывал в сознание «наивное простонародное москво-фильство, несмотря на безусловно искренний украинский патриотизм». Выступал однозначным сторонником восточного традиционализма в межконфессиональных конфликтах.
«Г. Костельник, — считал его бывший ученик, — был глубоко верующим человеком, однако веру эту — возможно, и в соответствии с философским неотомизмом, который он признавал своим мировоззрением — моделировал согласно своим мистическим убеждениям о персонально великом и высоком посланни-честве... Он был человеком, очарованным Востоком, реальным возрождением Святой Руси в Украине». У отца Гавриила «вера в миссию, которую ему нужно совершить, объединяя Церковь с Востоком, не была средством шантажа, однако той навязчивой и маниакальной (учитывая амбициозность и психопатологич-ность этой личности) идеей, которую ему дали возможность реализовать». Присутствовал и гуманистический мотив спасения греко-католического духовенства от преследований власти8.
С приходом советской власти на земли Западной Украины (и переносом туда политики государственного атеизма) Украинская Греко-Католическая Церковь переживала сложные времена. Органы НКВД тщательно собирали сведения о пресвитере, его влиянии на религиозную и общественную обстановку в регионе, частично вошедшие в архивное дело «Материалы на Костельника (1940— 1947 гг.)». 31 декабря 1939 г. начальник контрразведывательного отдела Управления госбезопасности (УГБ) Управления НКВД (УНКВД) по Львовской области П. Дроздецкий утвердил открытие агентурного дела № 7 «Ходячие» на группу из митрополита Андрея Шептицкого, 13 духовных особ Греко-Католической Церкви, которые ведут «антисоветскую деятельность, используя при этом религию». Проходил по делу и Г. Костельник.
Начался целенаправленный сбор агентурных материалов. Бывший депутат Сейма Польши Владимир Целевич, находясь под стражей, подготовил доклад «О деятельности церковников на Западной Украине» (март 1940 г.)9. В рубрике доклада «Некоторые влиятельные священники» Г. Костельник характеризуется как «человек очень способный, хороший оратор и публицист. большой враг западного направления греко-католической церкви». Целевич писал о протопресвитере Гаврииле: «Враждебно настроен по отношению к папе и вообще к католицизму, но об этом он рассказывает только в частных беседах. Думаю, что Костельник возглавил бы работу, направленную на независимость греко-католической церкви от Ватикана»10.
В рубрике «Противопапские настроения среди галицких украинцев» В. Це-левич подчеркнул, что отец Гавриил является «среди униатских священников
8Дашкевич Я. Постата: Нариси про дiячiв юторц, поливки, культури. Львiв, 2007. С. 621629.
9 Отраслевой государственный архив Службы безопасности Украины (ОГА СБУ). Ф. 65. Д. 9113. Т. 11. Л. 142-230. Доклад был направлен в контрразведывательные отделы УГБ НКВД УССР и Белорусской ССР.
10 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т.11. Л. 162.
решительным врагом Ватикана и унии», ведет активную публицистическую работу против политики Ватикана и латинизации Греко-Католической Церкви под лозунгом «Прочь от Ватикана» и способен возглавить движение по расколу единства УГКЦ. Отметим, что автор записки дал понять чекистам, что сама униатская Церковь занимает особое духовное и социокультурное место в жизни населения Западной Украины: «По традиции греко-католическая церковь является национальной церковью галицийских украинцев в том понятии, что только украинцы принадлежат к этой церкви и что изменение вероисповедания равносильно изменению национальности». По словам Целевича, в то время как польская власть дискриминирует греко-католиков, А. Шептицкий ведет сложную политику, с одной стороны, желая подчинить Православную Церковь Ватикану, а с другой — намереваясь «стать патриархом церкви на Востоке»11.
Значимые для контрразведки сведения об убеждениях пресвитера Г. Ко-стельника сообщил агент «Щель» (профессор Львовского университета), доверительно общавшийся с Гавриилом Теодоровичем. На явках в марте 1940 г. источник сообщил: Костельник «самый просвещенный и самый прогрессивный» представитель духовенства Львова, «был ярым поклонником идеи культурного и политического соединения бывшей Западной Украины с Россией». Это, продолжал источник, «самая крупная личность среди священников собора святого Юра <...>, ученый теолог, защищавший с давних времен теорию разрыва с Римом с целью сближения с восточной церковью. Это экспансивный, очень энергичный и самый образованный священник Западной Украины, способный к резким переходам и переменам».
На вопрос «Щели», доволен ли он приходом Красной армии, отец Гавриил ответил: «Как священник не могу быть доволен — церковь делают частным лицом, но как член общества я должен сознавать, что это громадное историческое событие <...> Для меня коммунизм — тоже религия». При этом священник самостоятельно изучал историю партии большевиков, труды Ленина и Сталина — «чтобы дать себе отчет в новой действительности». Костельник, подытоживал «Щель», «единственный думающий серьезно над современным положением для духовенства, чтобы найти из него выход»12.
Параллельно с планами использования Г. Костельника спецслужба предполагала мобилизовать на создание внутреннего оппозиционного течения среди греко-католиков ряд священников, которые еще до 1914 г. находились на так называемых москвофильских позициях и были резко негативно настроены против Ватикана и руководства УГКЦ во главе с А. Шептицким. Некоторые из упомянутых пастырей еще до войны оказались привлеченными к негласному сотрудничеству с НКВД. В частности, сами чекисты выделяли агента-священника «Неспалова» «очень враждебно настроенного против митрополита Шептицкого» (считавшего его «предателем украинского народа», выдававшего москвофилов на расправу Австро-Венгрии и Польше) и ведшего активную борьбу за отрыв от Ватикана и переход в православие. Конфидент «Поликарп» в 1914—1917 гг. состоял узником австрийского концлагеря «Талергоф» и выступал за воссоединение
11 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 11. Л. 142, 149.
12 Там же. Ф. 3. Оп. 145. Д. 7. Т. 1. Л. 2-4; Ф. 65. Д. 9113. Т. 12. Л. 18.
с Русской Церковью. Негативно относились к Ватикану агенты «Харлампий», «Зирка», «Павлов» и другие. «Неспалову», «Поликарпу» и «Павлову» органы НКВД поручили создание группы священников, способных открыто выступить против предстоятеля УГКЦ и за воссоединение с православием. В рамках исполнения этого плана ими было написано соответствующее письмо священникам-униатам Львовской области13. Однако, как представляется, вариант создания группы инициаторов воссоединения с Русской Церковью из сельских священников преклонного возраста, не имевших веса в консервативной среде клира УГКЦ, вряд ли имел перспективу. Иные возможности открывала авторитетная и разносторонняя личность Г. Костельника, попавшего в поле зрения НКВД сразу после вхождения земель Западной Украины в СССР в сентябре 1939 г.
17 февраля 1940 г. нарком внутренних дел СССР Л. Берия подписал указания № 2/3866 по активизации агентурно-оперативной работы «по церковной контрреволюции». В связи с этим начальником контрразведывательного отдела ГУГБ НКВД СССР П. Федотовым были отданы соответствующие распоряжения украинским чекистам. В частности, по линии разработки УГКЦ планировалось приобрести агентуру из близкого окружения А. Шептицкого (среди лиц, изучавшихся на предмет вербовки, Г. Костельник стоял третьим в списке), принять меры к усилению разногласий между митрополитом и другими архиереями, создать агентурные позиции в монастырях и религиозных общинах греко-католиков14.
23 мая 1940 г. для лучшего изучения взглядов Костельника была организована встреча между ним и сотрудником 2-го отдела УГБ УНКВД К. Бриккером. Сама встреча проводилась в ЗАГСе под предлогом изъятия метрических книг у храмов Львова. Бриккер в отчете высоко отозвался об авторитетности Костель-ника в духовных кругах, его эрудиции, знании иностранных языков. Оперработник поставил Костельнику вопрос о существовании во Львовской епархии «течения среди духовенства об отходе от унии и создании Украинской церкви». Насторожившийся отец Гавриил поинтересовался местом работы собеседника. Узнав, что тот из НКВД, заявил, что не согласен с церковной политикой Папы Римского, и «первый поднял вопрос об отходе от Унии и создании самостоятельной Украинской Церкви». Эту линию, по мнению пресвитера, поддерживало большинство священников епархии, однако ей оказывал сопротивление глава Станиславской епархии епископ Хомышин. Сам А. Шептицкий скорее был не против, не препятствовал развитию этого течения среди клира, однако виду не подавал, опасаясь гнева Ватикана.
Освобождение Западной Украины от поляков, подчеркнул Костельник, это «великое историческое событие», однако клир недоволен положением Церкви в СССР. Он подверг критике издание атеистической литературы в СССР, отметив, что Маркс, как один человек, это еще не наука. В заключение священник категорически заявил: «Если вы хотите сделать из меня своего агента, то из этого ничего не выйдет, лучше умру, не буду с вами работать». Оперработник по результатам беседы предложил собрать дополнительные материалы и завербовать Костельника «для разложения церковников». Дроздецкий, в свою очередь, рас-
13 ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 1. Л. 24-26.
14 Там же. Ф. 65. Д. 9113. Т. 11. Л. 251.
смотрев рапорт Бриккера, распорядился собрать более полный «компроматери-ал», после чего решить вопрос о возможной вербовке.
Определившись с планами оперативного использования Г. Костельника, контрразведка УГБ УНКВД по Львовской обл. 29 мая 1940 г. обратилась в УГБ НКВД УССР с просьбой направить им полученные из Москвы «компрометирующие материалы» на священника, поскольку «он нами намечен на вербовку в качестве агента». 7 июня киевские чекисты отослали во Львов соответствующие документы «на попа Костельника»15.
Между тем агентурная разработка отца Гавриила продолжалась. Подосланному к нему перспективному агенту «Литератору»16 богослов заявил, видя в нем единомышленника: большевики не смогли победить религию, надо вести разъяснительную работу. Однако он посоветовал молодому человеку не увлекаться действиями во избежание разгрома. Кроме того, Костельник говорил: «Такое насилие большевиков долго продолжаться не будет», «Восток даст веру, а Запад культуру, на этой основе расцветет цивилизация будущего».
В сентябре—октябре 1940 г. высказывания священника стали еще более радикальными. Большевики, говорил он «Литератору», надругались над религией. Финская война показала, что «их хваленая армия никуда не годится, ничего, немец им еще покажет». В Академии наук в Москве, возмущался отец Гавриил, сидят «одни жиды и москали», в СССР все стоит на насилии и обмане. Костельник предрекал скорое наступление лучших времен и столкновение с Германией. «Большевизм уничтожил веру, — говорил отец Гавриил. — Вы, молодежь, наша надежда»17.
Сам «Литератор» дал следующий отзыв о пресвитере: «Человек образованный, видный "теоретик" среди попов. Все попы его уважают, кроме Слепого. Творец "новой" философской системы (утонченный идеализм с крайне материалистическими отделениями, чего он не замечает). Кажется, и сам верит в свою "философию". Общепризнанный специалист по "чудесам". Пользуется громадной популярностью среди националистической интеллигенции. Каждое воскресенье произносит проповеди на философские темы. В проповедях Бог фигурирует на вторых ролях. На первый план выступает "природа"»18.
Агент «Писня», имевшая многочисленные знакомства в кругах священнослужителей УГКЦ, доносила в августе—сентябре 1940 г., что проповеди Костельника в соборе св. Юра скорее напоминают «смелую лекцию, направленную против большевизма»19.
В ноябре 1940 г. нарком внутренних дел УССР И. Серов утвердил очередной «Оперативный план по агентурному делу "Ходячие"». Существенное значе-
15 ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 145. Д. 7. Т. 1. Л. 5—13, 129.
16 По легенде — сын репрессированного, студент-философ из Киевского госуниверситета, прибывший во Львов для сбора материала к дипломной работе, получения духовного образования. Добился знакомства с А. Шептицким, лично опекавшим агента, занимавшимся его катехизацией, религиозным воспитанием в интересах дальнейшего использования на Восточной Украине (Там же. Ф. 65. Д. 9113. Т. 12. Л. 218. 223; Т. 15. Л. 35, 52, 127).
17 Там же. Т. 12. Л. 210—218.
18 Там же. Т. 15. Л. 123.
19 Там же. Д. 7. Т. 1. Л. 18—22.
ние придавалось инспирированию отделения от А. Шептицкого «лиц, стоящих на позициях откола от римского папы и отхода от Ватикана», использованию «Костельника как идеолога противопапского движения»20. К 1941 г. в советских спецслужбах выкристаллизовались основные концептуальные положения поэтапного решения «униатского вопроса» в СССР, доложенных наркомом внутренних дел Л. Берией И. Сталину 11 января 1941 г.
Утвержденный тогда же главой НКВД СССР «План агентурно-оперативных мероприятий по греко-католической (униатской) церкви в западных областях УССР»21 возлагал на органы госбезопасности внесение раскола между «сторонниками западного и восточного обрядов», дискредитацию иерархов УГКЦ «путем обнародования фактов их бытового разложения». Для понимания последующей политики по отношению к греко-католической конфессии и тактики оперативной работы советской спецслужбы на этом направлении ключевыми являлись следующие установки:
- организация в среде верующих-униатов управляемого течения «за отрыв от Ватикана» и создание «независимой украинской церкви»;
- достижение изоляции предстоятеля УГКЦ митрополита А. Шептицкого и епископата от основной массы верующих как предпосылки воссоединения униатов с РПЦ;
- создание позиций влияния и контроля за средой греко-католической конфессии путем устранения прежних руководителей и замены их «надежными агентами» НКВД.
Документ нацеливал чекистов на циничные, грубые методы достижения целей. Так, любвеобильная «Писня» должна была инсценировать попытку ее «изнасилования» И. Слепым, осуждение которого «расчистило» бы дорогу на место предстоятеля УГКЦ агенту НКВД «Философу».
В упомянутом документе серьезные надежды возлагались на оперативное использование Г. Костельника как организатора движения за отделение Греко-Католической Церкви от Ватикана (предполагалось шантажировать его судьбой сына). Планировалось, что священнику будет выдвинуто предложение о сотрудничестве и дана гарантия, что сын его будет освобожден, если он «честно» будет работать с органами безопасности». Вербовку Костельника поручали лично начальнику Львовского УНКВД В. Сергиенко и начальнику контрразведывательного отдела Баранову. Патриарший Экзарх Украины, митрополит Волынский и Луцкий Николай (Ярушевич, проходивший в документе как «Православный»), должен был поддержать Г. Костельника, а также инициативу «снизу» ряда приходов УГКЦ Львова и Тернопольской области за воссоединение с Русской Православной Церковью22.
Несмотря на «нездоровые» политические настроения «объекта», 29 января 1941 г. начальник Львовского УНКВД ст. майор ГБ В. Сергиенко (будущий глава НКВД УССР) утвердил «План проведения вербовки священника Костель-ника Гавриила». Предусматривался арест сына Костельника Богдана, который
20 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 12. Л. 252-257.
21 См. копию документа: Там же.
22 Там же. Л. 8, 212.
должны были провести чекисты в милицейской форме, с проведением обыска и изъятием семейных ценностей. В случае, если Г. Костельник начнет хлопотать об освобождении, отвезти его в Управление НКВД и предложить сотрудничество под гарантии свободы Богдана. 22 февраля 1941 г. В. Сергиенко доложил в Киев, что Богдан Костельник «подработан и арестован» как участник нелегальной антисоветской молодежной организации, разведчик и инструктор по военному делу. При обыске у него изъяли уставы Красной армии, книгу Муссолини «Доктрина фашизма», националистическую литературу.
Тем временем сотрудники НКВД старались «неформально» получить от Г. Костельника консультативную помощь, одновременно втягивая его в негласное сотрудничество. 3 февраля 1941 г., будучи принят для передачи вещей сыну, отец Гавриил согласился поделиться соображениями по истории и современному состоянию Греко-Католической Церкви, одновременно всячески уклоняясь от «организационной» работы по ее расколу23. Он отказывался от сближения с НКГБ, провалились две попытки его вербовки. Если сын виноват, твердил Костельник, пусть его судят, но он никаких обязательств на себя брать не будет. Богдана Костельника расстреляли без суда 25 июня 1941 г. при «чистке» тюрем.
Сам же Костельник на беседе в УНКВД 3 февраля 1941 г. подчеркнул, что долгие годы вел борьбу, направленную на разрыв с Ватиканом и создание Украинской автокефальной Церкви. На вопрос, не мог ли бы он лично возглавить автокефальный процесс, Костельник уклончиво заявил, что влияние унии на украинцев-галичан велико, она в их сознании олицетворяет не только религиозные, но и национальные чувства. Кроме того, у него натянутые отношения с А. Шептицким, И. Слепым и их окружением. Костельнику предложили подготовить план «мероприятий по созданию украинской автокефальной православной церкви». Отмечалось, что священник боится встреч в НКВД, публикации подготовленных им записок. Пока жив Шептицкий, бессмысленно заниматься ликвидацией унии 24.
По просьбе чекистов 10 февраля 1941 г. богослов написал от руки (на украинском языке) «тайный реферат» на тему «Возможно ли превращение униатской церкви в Западной Украине в автокефальную православную церковь»25. В частности, автор не видел смысла в трансформациях Церкви в условиях господства политики государственного атеизма: если бы в такой ситуации «какой-либо украинский священник решился бы явно выступить с призывом превратить западноукраинскую униатскую церковь в автокефальную, то остался бы буквально одиноким, его считали бы или сумасшедшим, или мерзавцем, который ради собственного интереса принялся разрушать церковь». Сама подобная идея «преждевременна и нереальна», галичане много пережили за свою историю и не склонны к нововведениям26.
Продолжалась и линия на использование группы священников-москвофилов старой генерации. Планировалось поручить источникам «Зирке», «Степанови-
23 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 12. Т. 15. Л. 150.
24 Там же. Ф. 3. Оп. 145. Д. 7. Т. 1. Л. 50—55.
25 Там же. Л. 39—41 об.
26 Там же Ф. 65. Д. С-9113. Т. 15. Л. 135.
чу», «Харлампию» и другим вызвать в епархиях УГКЦ антагонизм между приходскими священниками и епархиальными архиереями (противниками сближения с РПЦ)27.
В годы оккупации Г. Костельник находился во Львове, участвуя в подписании ряда документов, призванных засвидетельствовать лояльность галиц-кой интеллигенции и клира УГКЦ гитлеровскому рейху. 6 июля 1941 г. вместе с иерархами УГКЦ он подписал обращение в поддержку акта провозглашения независимости Украинской державы деятелями ОУН С. Бандеры. Вошел в Совет сеньоров и до ноября 1941 г. был членом президиума Украинской национальной рады28. Принимал участие в создании в 1943 г. (по инициативе структур ОУН Андрея Мельника) 14-й дивизии войск СС «Галиция». Кроме того, как сообщил сам Г. Костельник агенту «Вишнякову», в 1942 г. как доверенное лицо митрополита Андрея и «для сохранения украинского народа» он «мирил» две враждующие фракции ОУН — бандеровцев и мельниковцев, развернувших взаимное истребление29.
Существуют и показания начальника одного из отделов СД и полиции безопасности в Галичине — Герберта-Эрнста Кнорра, гауптштурмфюрера СС. На допросе 16 января 1948 г. в МГБ УССР Кнорр показал, что во второй половине 1943 г., после ряда поражений вермахта на фронтах и усиления антинемецких настроений в Западной Украине, было решено использовать для влияния на общественное сознание всевозможных кликуш и «пророков». С этой целью был вызван Г. Костельник. Кнорр обязал его «обеспечить исключительно пронемецкие пророчества» стигматиков, той же Насти Волошин. Эсэсовец выразил надежду, что Костельник будет сообщать и иные сведения, на что пресвитер согласился, и числился, по словам Кнорра, агентом СД. Он сообщил в СД о трех наиболее влиятельных стигматиках, и в дальнейшем (как сообщала агентура СД) те давали «нужные пророчества». Впоследствии Костельник подготовил еще 7-8 донесений о настроениях во Львове.
30 января 1948 г. во Львове состоялся допрос отца Гавриила заместителем министра госбезопасности УССР Поперекой и очная ставка Костельника с Кнорром. Протопресвитер признал свою виновность в том, что участвовал в период оккупации в Совете сеньоров, Украинском национальном комитете, в создании дивизии «Галиция», куда он направил сыновей на службу. Каялся в публикации «резко антисоветских статей». Чекисты вновь составили план вербовки уже именитого протопресвитера30.
Таким образом, в послевоенный период наличие у органов госбезопасности сведений, которые трактовались как сотрудничество с оккупантами и могли повлечь процессуальные последствия, существенно повышало зависимость священника от властей и ограничивало свободу его «маневра» в церковно-государственных отношениях, в реализации курса на ликвидацию УГКЦ.
27 ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 145. Д. 7. Т. 1. Л. 60.
28 Пагiря О. Гаврил Костельник та ОУН: проблема стосунюв (1941-1948 рр.) // З архв1в ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2009. № 2. С. 390-391.
29 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 20. Л. 30 об.
30 Там же. Ф. 3. Оп. 145. Д. 7. Т. 2. Л. 166-197.
Возобновление оперативных мероприятий по католикам восточного обряда привело к реанимации 25 октября 1944 г. агентурно-оперативных мероприятий по делу «Ходячие» и разработки Г. Костельника. 1 ноября 1944 г. митрополит Андрей Шептицкий скончался, его престол наследовал митрополит Иосиф Слепой, занимавший категорически отрицательную позицию в вопросе воссоединения с православием.
Отец Гавриил играл ведущую «аналитическую» роль в делегации греко-католиков, выехавших 19 декабря 1944 г. в Москву. О его реальных настроениях можно узнать из донесений конфидента «Вишнякова» (профессора-юриста), сопровождавшего членов делегации в экскурсии по Киеву. Отец Гавриил возмущался преследованием Церкви, изъятием ценностей из храмов, возлагая основную вину за это на евреев, которые «за это понесли заслуженную кару». По словам священнослужителя, «это проявление высшей справедливости». В СССР, продолжал гость из Львова, «всеобщая нищета», нет частной инициативы, «советская экономика порочна в корне». «Кругом москали и жиды», сокрущался Костельник, которого «Вишняков» характеризовал как «наиболее антисоветски настроенного» члена делегации. В Москве же пресвитер собирался «ставить вопрос» об открытии крупных парафий УГКЦ в Киеве, Харькове и других больших городах Востока Украины31.
26 декабря 1944 г. делегация греко-католиков во главе с братом А. Шептиц-кого архимандритом Климентием (так называемым греко-католическим экзархом апостольского экзархата России) встретилась в здании НКГБ на Лубянке с председателем Совета по делам религиозных культов при СНК СССР Садовским и руководителями профильных подразделений спецслужбы32.
Г. Костельник, используя заготовленные тезисы, взялся от имени «передовых кругов украинской интеллигенции западных областей» ознакомить высокопоставленных визави с ситуацией в регионе: «Народ Западной Украины встретил вторичный приход Советской власти без энтузиазма... Галичане в течение долгих веков находились под воздействием западной культуры, по своему укладу и политическому мировоззрению значительно отличаются от украинцев восточных областей. Отсюда понятны и их предубеждения относительно Советской власти, а также сила бандеровского движения». В регион, по его мнению, прибывали для советизации «неопытные люди, не умеющие строить свои отношения с местным населением». Население Западной Украины имело неверное представление о жизни в СССР, а местная интеллигенция долго ориентировалась на Германию, связывая с ней надежды на восстановление Украинского государства. Члены
31 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 16. Л. 79—83; Упомянутая делегация УГКЦ доставила в Москву два приветственных письма И. Сталину и пожертование греко-католиков в фонд обороны в размере 100 тыс. руб.
32 Под легендой «армейских генералов-политработников» с гостями-униатами встретились начальник контрразведки НКГБ СССР генерал-лейтенант Федотов («Иванов»), начальник Главка по борьбе с бандитизмом НКВД СССР генерал-лейтенант Леонтьев («Лебедев») и прекрасный знаток проблем Галиции, шеф 4 Управления НКГБ (зафронтовая разведывательно-диверсионная работа) генерал-лейтенант Судоплатов («Сергеев») (Г. Костельник восторженно рассказывал: «Он украинский язык знает лучше меня!»)(Там же. Т. 19. Л. 327, 349).
делегации пообещали, что «греко-католическая церковь будет вести борьбу с УПА путем разъяснения и проповеди», «переговоров о ликвидации бандитских формирований»33.
Впрочем, обещания «урезонить» антисоветских повстанцев вскоре оказались дезавуированными руководством УГКЦ, о чем, в частности, шла речь в обзоре НКГБ УССР от 18 декабря 1945 г., составленном по показаниям арестованных иерархов этой конфессии. Интересно, однако, что в доверительной беседе со «старым националистом», опытным агентом «82»34, Г. Костельник заметил, что русские относились к ним без вражды. Подходя реалистично, заметил пресвитер, «украинцы только в рамках Советского Союза могут развить свою государственность», а из галицкой молодежи получились бы «неплохие большевики», знай они советскую действительность не понаслышке35.
С марта 1945 г. И. Сталин (на фоне окончательного осознания политическим руководством СССР антисоветской и прогитлеровской позиции Ватика-на36) санкционировал кампанию по ликвидации Греко-Католической Церкви, в которой власть усматривала опасного конкурента насаждаемой официальной идеологии, «агентуру Ватикана». Активная помощь униатов движению ОУН и УПА также не была для сталинских спецслужб секретом. Результатом многочисленных бесед, увещеваний и давления на Г. Костельника со стороны специализировавшихся на «церковной линии» чекистов (действовавших под прикрытием должностей в аппарате государственно-церковных отношений37) и квалифицированной агентуры стало создание 28 мая 1945 г. «Центральной инициативной группы» по содействию воссоединения конфессий во главе с самим Г. Костель-ником.
Подводя итоги оперативных мероприятий по агентурному делу «Финиш» (роспуск УГКЦ), МГБ УССР составило докладную записку «О ликвидации
33 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 19. Л. 317-322.
34 В. Хомяк, уроженец Галиции, бывший офицер Сечевых стрельцов, в 1933-1935 гг. нелегально действовавший в окружении лидера ОУН Е. Коновальца и внедрившего в зарубежные круги ОУН разведчика П. Судоплатова. В 1944-1945 гг. — заместитель наркома легкой промышленности УССР, агент 4 Управления НКГБ УССР. Сыграл заметную роль в освещении поведения Г. Костельника и верхушки УГКЦ в период подготовки ликвидации унии.
35 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 19. Л. 325.
36 См. подробнее: Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. документов и материалов. М., 1988. Т. IV. С. 383-384, 729; Т. V. С. 955958; Антонов В. В годы военного лихолетья. Деятельность советской внешней разведки в период Великой Отечественной войны // Независимое военное обозрение. 2015. 31 июля; Васильева О. Ватикан в горниле войны // Наука и религия. 1995. № 6. С. 14-15; Великая Отечественная война 1941-1945 годов. Т. 6: Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М., 2013. С. 221-222.
37 Прежде всего начальника Оперативной группы НКГБ УССР в Западной Украине полковника С. Карина-Даниленко (1898-1985), ведущего организатора изощренных мероприятий ОГПУ против Церкви в 1920-х — начале 1930-х гг. Г. Костельник знал чекиста как «Да-ниленко», руководящего сотрудника Совета по делам религии при СНК УССР, оценивал его как «интеллигентного, разумно мыслящего человека». Интересна и оценка роли С. Карина митрополитом И. Слепым — «он все и ничего» (см.: Веденеев Д. Инспиратор церковных расколов 1920-х — начала 1930-х гг. на Украине (страницы биографии чекиста Сергея Карина-Даниленко) // Петербургский исторический журнал. 2015. № 2.С. 208-220).
греко-католической униатской церкви в западных областях УССР»38. Обращалось внимание на важность создания «движения» по воссоединению с РПЦ, «Центральной инициативной группы» по объединению УГКЦ и РПЦ во главе с Г. Костельником — «авторитетным и влиятельным лицом среди духовенства и верующих, а также украинской интеллигенции». Группа обратилась с декларацией в правительство УССР, прося санкции на деятельность, заявив о выходе из-под юрисдикции Папской курии и желании воссоединиться с православными.
Далее последовало обращение Инициативной группы (ИГ) к духовенству и верующим с призывом оказаться от унии как от «исторической измены украинскому народу» и вернуться к «прадедовской вере, в лоно матери русской православной церкви». Г. Костельник провел 36 совещаний с духовенством Западных областей, из других членов ИГ — декан А. Пельвецкий провел 30 совещаний в Станиславской области, в Дрогобычской области вел агитацию за воссоединение декан М. Мельник. Кроме того, в «процесе разворота деятельности» ИГ Г. Костельник издал книгу «Догматические основы папства», весьма способствовавшую дискредитации Ватикана перед духовенством и верующими, богословскому обоснованию отказа от унии.
Параллельно разворачивалась работа органов НКГБ по созданию агентурно-осведомительного аппарата для работы в среде униатского духовенства, а также по выявлению агентуры немецкой и других иностранных разведок и проведению репрессий против членов ОУН и сторонников унии, препятствующих воссоединению Церквей. К марту 1946 г. УНКГБ Западных областей УССР имели по линии работы против УГКЦ 279 агентов (включая трех членов ИГ) и 475 осведомителей. Кроме того, 287 человек были арестованы. Среди них было 5 архиереев, 182 священника, 11 настоятелей монастырей и 23 монаха Греко-Католической Церкви.
В результате агитации членов Инициативной группы и параллельных мероприятий НКГБ к 5 марта 1946 г. желание воссоединиться с Русской Правосланой Церковью высказали 871 благочинный и священник из 1167, обслуживающих 1805 приходов. С декабря 1945 г. началась подготовка церковного собора по воссоединению.
Наконец, Львовский церковный собор 8—10 марта 1946 г., собравший 216 делегатов-священников и 19 мирян, оформил ликвидацию унии 1596 года и воссоединение греко-католиков с Православной Церковью. Во Львовском кафедральном соборе святого Юра огласили, что идею поддержали 997 священников из 1270 (78%). В основном докладе Г. Костельник изложил историю унии, насчитывающей 350 лет, и обосновал необходимость объединения. Постановление собора о ликвидации унии утвердили Экзарх Украины митрополит Киевский и Галицкий Иоанн и предстоятель Русской Православной Церкви.
Оценивая как «выдающуюся» личную роль Гавриила Костельника в ликвидации унии, глава МГБ УССР С. Савченко в докладной записке Н. Хрущеву (16 марта 1946 г.) писал: «Будучи по своим убеждениям человеком безусловно антисоветским, но в области церковной — безусловно противником Рима, Костельник искренне стал на путь реальной церковной политики <...> Втягиваясь
38 ОГА СБУ. Ф. 16. Электронная копия № 0566-0560.
постепенно в дело воссоединения греко-католиков с православными, сперва осторожно, а затем войдя в свою стихию — бурно и лелея мечту войти в историю выдающейся личностью, а мы эту мечту, как один из воздействующих стимулов, всячески в нем возбуждали, Костельник проводил намеченные мероприятия вплоть до окончания собора, активно и с увлечением». Однако органы госбезопасности «продолжали изучать его возможный нежелательный путь»39.
«Объединительная» деятельность Костельника не могла не вызвать острой реакции верхушки украинского националистического движения и лидеров подполья ОУН в Западной Украине, а также Ватикана и иерархов «непримиримой» части УГКЦ. 20 сентября 1948 г., около 10 ч. 20 мин., после богослужения в Преображенской церкви, благочинный г. Львова Г. Костельник возвращался домой. На улице Краковской, метрах в 10—12 от подъезда дома № 1740, к нему приблизился молодой человек лет 20—23 и дважды выстрелил из пистолета ТТ. Жертва скончалась на месте от ранений в голову. Террорист бросился бежать, при попытке его задержать был тяжело ранен рабочий Д. Беневьяк. Когда погоня настигла убийцу, он сунул ствол себе под подбородок41. Как показала судмедэкспертиза, убийца страдал хронической гонореей — Служба безопасности ОУН нередко подбирала «смертников» в том числе и из этой категории.
К 19 октября 1948 г. официальная версия МГБ УССР о личности убийцы, по сути, была окончательно «утверждена»: террористом выступил Василий Пань-кив («Яворенко», «Яремко», 1923 г. рождения, сын крестьянина-середняка, бывший полицай и нелегал ОУН с 1944 г.), а само покушение готовила «специальная группа бандитов». Шла речь и о главной причине убийства — «активная работа по воссоединению греко-католической церкви с русской православной церковью», проводившаяся отцом Гавриилом42.
Сотрудники МГБ сходились на том, что непосредственным инициатором и организатором ликвидации протопресвитера Г. Костельника выступил руководитель Львовского краевого провода ОУН Зиновий Тершаковец («Федор», сын униатского священника). «Федор» характеризовался контрразведчиками как «один их опытнейших конспираторов националистического подполья и отъявленных террористов» (лишь на территории Львовщины в 1947—1948 г. боевиками подполья убито 853 партийно-советских работника и активиста)43.
Исследованные автором документы органов госбезопасности свидетельствуют, что фигура Г. Костельника в довоенный период и до весны 1945 г. (подготовительный этап на пути к ликвидации унии в Западной Украине) рассматривалась в качестве ключевого организатора расслоения клира УГКЦ, создания группы по агитации за переход униатов в православие. Внимание спецслужбы, получавшей высокоинформативные агентурные материалы, привлекали принципиальное неприятие пресвитером диктата Ватикана, разработка им научной
39 ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 27. Л. 344.
40 В литературе распространено ошибочное, эмоционально окрашенное утверждение о гибели Костельника на ступенях Преображенской церкви.
41 ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 145. Д. 8. Т. 1. Л. 11-14.
42 Там же. Л. 144-151, 155-160.
43 Г. Тершаковец застрелился 4 ноября 1948 г. при попытке задержания оперативно-войсковой группой (ОГА СБУ. Ф. 16. Оп. 22. Д. 3.Т. 26. Л. 259-260).
критики унии 1596 г. и ее последствий, определенные элементы традиционного русофильства, высокий авторитет среди епископата и клира, национально-сознательной интеллигенции, солидный богословский багаж, публицистический талант, присущий жителям Галиции (оторванной от восточнославянского массива Руси еще в середине Х1У в.) конформизм и социальная мимикрия.
С учетом критичного или негативного восприятия новой власти священнослужителями и интеллигенцией (с их форсированной советизацией и притеснениями религии, стремлением унифицировать социокультурную среду) в но-воприсоединенной, цивилизационно специфической Западной Украине, Г. Ко-стельник становился практически безальтернативной кандидатурой на пост главы «неформального» органа по организации перехода в православие. Тот же И. Слепой отверг подобные предложения в обмен на высокий пост в иерархии Русской Церкви, а подвергнутые преследованиям за симпатии к православию и России священники старшего поколения по ряду причин не могли выполнить сложную миссию воздействия на выбор основной массы униатского клира.
По сути, к 1941 г. у контрразведки сложилось устойчивое понимание приоритетной роли о. Гавриила в закрепленной на уровне планов НКВД СССР стратегии ликвидации УГКЦ посредством создания «внутренней оппозиции». В послевоенный период работа с Костельником оперработников и агентуры стала куда более «тонкой», психологически изощренной, а начавшиеся аресты епископата УГКЦ, груз объяснимых антикоммунистических и пронемецких поступков прозрачно давали понять возможные варианты жизненного пути. С другой стороны, контрразведчики мастерски использовали крайнюю амбициозность, тщеславие и нескрываемое желание Костельника «войти в историю». От них не укрылось и постепенное разложение личности священника (нараставшее пристрастие к алкоголю, несоблюдение постов, желание «продвинуть» идею о возможности епископской хиротонии женатых пастырей), к чему, конечно же, вели потеря сына, скрытый страх перед арестом и вынужденное подавление истинных взглядов, необходимость в конечном счете действовать по сценарию спецслужбы, до того учинившей невиданный физический погром православия. Со временем он узнал и о приговоре националистического подполья.
Документы НКВД-НКГБ свидетельствуют, что в действительности протопресвитер Г. Костельник вынашивал собственные планы, основанные на отрыве УГКЦ от Папской курии и дальнейшем создании на ее основе неподчиненной Москве некой «украинской церкви» (независимой или автономной), достижении личного высокого положения в этом новообразовании. При этом он проявлял твердость в отстаивании своей формальной независимости от госбезопасности и наивно стремился вести «собственный курс». Чекисты имели все основания полагать, что в глубине души лидер Инициативной группы не приемлет политику советской власти, охвачен распространенными в регионе на уровне обыденного сознания идеями национализма и этническими фобиями. Период 1939—1944 гг. позволил спецслужбам тщательно изучить Г. Костельника, завязать с ним деловые контакты, определить его весомую функциональную роль перед «решающим наступлением» на унию.
С полувекового исторического расстояния оценка деятельности отца Гавриила прозвучала в послании Патриарха Московского и всея Руси Алексия II участникам конференции «Протопресвитер Гавриил Костельник и его роль в возрождении Православия на Галичине», которая проходила во Львове 20 сентября 1998 г.: «На долю отца Гавриила и его единомышленников выпала исключительная по своей трагической сложности судьба, многие обстоятельства их жизни определялись далекой от общепризнанных норм внутренней политикой авторитарной атеистической власти нашей страны, включая и отношение его государства к Церкви. Это и послужило к определенному искажению органического по сути процесса, завершению которого и был посвящен Львовский Церковный Собор»44.
Ключевые слова: греко-католичество, православие, контрразведка, украинский национализм, политические репрессии, Ватикан.
Список литературы
Андрух1в I. Политика радянсько! влади у сфер1 релш! та конфесшне життя на Прикарпатт
в 40-80-х роках ХХ столитя. 1вано-Франивськ, 2006. Бабенко Л. «Вжити необхщних агентурно-оперативних заход1в...». Спецслужби у справ1 лшвщацп Укра!нсько! греко-католицько! церкви (1939-1941 р.) // 1стор1я релгп в УкраЫ. Льв1в, 2006. Кн.1. С. 154-161. Веденеев Д. Инспиратор церковных расколов 1920-х — начала 1930-х гг. на Украине (страницы биографии чекиста Сергея Карина-Даниленко) // Петербургский исторический журнал. 2015. № 2. С. 208-220. Веденеев Д. Пули для благочинного // Украинский фронт в войнах спецслужб. Киев, 2008. С. 373-379.
Вишиванюк А. К вопросу о роли иерархии и духовенства Русской Православной Церкви в кампании ликвидации Украинской греко-католической церкви в 1945-1949 гг. // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви. 2012. Вып. 3 (46). С. 56-68.
Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944-1953: Документы российских архивов. М., 2009. Т. 1: 1944-1948.
Власть и церковь в СССР и странах Восточной Европы. 1939-1958: Дискуссионные аспекты. М., 2003.
Войналович В. Партшно-державна политика щодо релш! та релшйних шституцш в Укра!н1
1940-1960-х роив: полгтолопчний дискурс. Киев, 2005. Волокитина Т., Мурашко Г., Носкова А. Москва и Восточная Европа. Власть и церковь в период общественных трансформаций 40-50-х годов ХХ века: Очерки истории. М., 2008.
Дашкевич Я. Постатк Нариси про д1яч1в юторп, политики, культури. Льв1в, 2007. Кашуба М., М1рчук I. Гаврил Костельник // Берестейська ушя (1569-1996): Статл 1
матер1али. Льв1в, 1996. С. 210-214. Ленцик В. Нарис юторп Укра1нсько1 Церкви. Льв1в, 2003.
Л1квщащя УГКЦ (1939-1946): Документи радянських оргашв державно! безпеки. Киев, 2006. Т. 1-2.
44 Цит. по: Ярема Р., прот. Львовский Церковный Собор 1946 года в свете торжества Православия в Западной Украине. Киев, 2012. С. 173.
Марчук В. Украшська Греко-Католицька Церква. 1сторичний нарис. 1вано-Франивськ, 2001.
Никодим (Руснак), митр. Жиле Священномученика Протопресвитера Гаврила Костель-
ника // Biра и Розум. Харкiв. 2000. №1. С. 285—288. Одинцов М. Русская православная церковь накануне и в эпоху сталинского социализма. 1917—1953 гг. М., 2014.
Одинцов М. Униаты и советская власть: Встреча в Москве. Декабрь 1944 г. // Отечественные архивы. 1994. № 3. С. 56—71. Пагiря О. Гаври!л Костельник та ОУН: проблема стосунив (1941—1948 рр.) // 3 архвiв
ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2009. № 2. С. 387—416. Пащенко В. Греко-католики в Украшк вщ 40-х роив ХХ столгття до наших дшв. Полтава, 2002.
Петрушко В. К предполагаемой беатификации униатского митрополита Андрея (Шеп-тицкого) // Ежегодная Богословская конференция ПСТБИ: Материалы. М., 1999. С. 374—380.
Сергшчук В. Нескорена церква: подвижництво греко-католиив у боротьбi за вiру i державу. Киев, 2001.
Сердюк Н. Украшська греко-католицька церква та радянсьи органи державно! безпеки
(1939—1941 рр.) // Укра!нознавство. Календар-щорiчник. Киев. 2003. Стоцький Я. Держава i релшя в захщних областях Укра!ни: конфесшш трансформаций в
контекст державно! полижи 1944—1946 рр. Киев, 2008. Уткт О. Льв1вський церковний собор 1946 р. в контексп тогочасних полгтичних реалш //
Укра!нський юторичний журнал. 1998. № 5. С. 99—110. Хресною дорогою. Функцюнування i спробил1кв1дац1! Укра!нсько! Греко-Католицько! Церкви в умовах СРСР у 1939—1941 та 1944—1946 роках: З.докуменив i матер1ал1в. Льв1в: Мiсiонер, 2006.
Цыпин В., прот. Львовский Собор 1946 г. и его последствия // Ежегодная Богословская
конференция ПСТБИ: Материалы. М., 1998. С. 261—267. Чумаченко Т. Государство, православная церковь, верующие. 1941—1961 гг. М., 1999. Шкаровский М. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 2000. Ярема Р., свящ. Львовский Церковный Собор 1946 года в свете торжества Православия. Киев, 2012.
St. Tikhon's University Review.
Series II: History. Russian Church History.
2017. Vol. 79. P. 85-105
Vedeneev Dmytriy, Doctor of Sciences in History, professor, professor of the humanitarian Sciences chair, National Academy of Managerial Staff of Culture and Arts (Ukraine) 01015, Kyev, Alma-Atinskaya str., 39 A, 187 [email protected]
"Great Enemy of the Vatican and of the Church Union". Secret Services and Presbyter Gabriel Kostel'nyk in the Context of Creating the Background for the Liquidation of the Church Union in the Western Ukraine (1939—1944)
This article deals with the investigation by NKVD-NKGB of the prominent religious figure, theologian and essay writer, priest of the Ukrainian Greek-Catholic Church Gabriel Kostel'nyk; the aim of this investigation was to involve him in organising the liquidation of Brest Church Union of the year 1596, the dissolution of Ukrainian Greek-Catholic Church and its merger with the Russian Orthodox Church. The study draws on little-known or firstly employed documents of Soviet state security institutions. The article analyses main stages in the strategy of Soviet authorities aimed at the liquidation of the Ukrainian Greek-Catholic Church in the context of Sovietification of the Western Ukraine. Using various documents of security services, the article describes contradictory religious, social and political views as well as the world outlook of Dr. Kostel'nyk that had led him to the position of the Head of the Workgroup (May 1945 — March 1946) for organising the integration of Greek Catholics into the Orthodox Church. The article also studies forms and methods of the Soviet security service in the sphere of religion, the specificity of forced interaction of the Head of the Workgroup with state security services (which in those days were the key instrument of the policy of state atheism), addresses social and psychological features of Father Gabriel's personality, his attempts to play a peculiar but fruitless "game" with atheistic authorities. Finally, the article looks into the circumstances surrounding the tragic death of the priest, main versions of the assassination attempt, the response to his activity from his contemporaries.
Keywords: Greek Catholicism, Orthodoxy, counterintelligence, Ukrainian nationalism, political repressions, Vatican.
D. Vedeneev
Д. В. Веденеев. «Решительный враг Ватикана и унии»...
References
Andruchiv I., Politiuka radyanskouy vlady u sferi religiy ta confesiyne zuttya na Prukar-patti v 40-80-ch rokach XXstolittyua, Ivano-Frankivsk, 2006.
Babenko L., "«Vzutu neobchidnuch agenturno-operatuvnuch zachodiv 3axogiB...». Spezs-luzbu y spravi likvidazii Ukrainskoy Greko-Catolutsheskoy Cherkvi (1939-1941 rr.)", in: Istoruya religii v Ukraini, 1, Lviv, 2006.
Hresnoy dorogoy. Funktsionuvannya i sprobu licvidaziu Ukrainskoy Greko-Catolutsheskoy Cherkvi v umovach SSSR u 1939-1941 ta 1944-1946 rokach. Z dokumentiv I mate-rialiv, Lviv, 2006.
Chumachenko T., Gosudarstvo, pravoslavnyua cherkov, veruychuye. 1941-1961 gg., Moscow, 1999.
Dashkevich Y., Postati: Narusy pro diuychiv is-toriy, polituki, cultury, Lviv, 2007.
Kachubuy M., Mirchuyk I., Berestyuskya uniya (1569-1996), 1996, 210-214.
Lenzuyk V., Narus istoriy Ukrainskoy Cherkvi, Lviv, 2003.
Licvidaziuy UGCC (1939-1946). Dokuymenty radiyanskich organiv dergavnoyu bezpeky, Kiyev, 2006.
Marcthuk V., Ukrainskay Greko-Catolutshes-kay Cherkov. Istoruchnyuy narus, Ivano-Frankivsk, 2001.
Nikodim (Rusnak), mitr., "Zhitie sviyaschenno-muchenika protopresvitera Gavriila Kostel-nika", in: Vira i Rozum, 1, 2000, 277-284.
Odintsov M., "Uniati I sovetskaya vlast: vstre-cha v Moskve. Dekabr 1944", in: Otechest-vennye archvy, 3, 1994, 56-71.
Odintsov M., Russkya pravoslavnyua cherkov nakanyni i v epochy stalinskogo sozializma. 1917-1953gg., Moscow, 2014.
Pagiruy O., "Gavriil Kostelnik ta OUN: problema stosunkiv (1941-1948)", in: Z archiviv VUCHK-GPU-NKVD-KGB, 2, 2009, 387416.
Pashenko V., Greko-katoliki v Ukraine: vid 40-ch rokivXXstolittuy do nashich dniv, Poltava, 2002.
Petrushko V., "K predpolagaemoy beatifikatsii uniatskogo mitropolita Andreya Sheptitsko-go", in: Ezegodnya Bogoslovskya conferenziya PSTBI. Materialu, 1999, 374-380.
Serduyk N., "Ukrainskf Greko-Catolutsheskf Cherkva ta raduyanski organy gergavnoy bezpeky (1939-1941 rr.)", in: Ukrainoz-navstvo. Kalendar-chorichnuyk, Kiyev, 2003.
Sergyuchuk V., Neskorena cherkva:podvznuyzt-vo greko-catolukov u borotbi za viry i derzavy, Kiyev, 2001.
Shkarovski M., Russkya Pravoslavnyua Cherkov pri Staline IChrushove, Moscow, 2000.
Stoyzkiy Y., Derzava i religiuy v zachidnyuch oblaystyach Ukrainuy confesiyuni trans-formaziuy v kontecsty derzavnoy polituyki 1944-1946rr., Kiyev, 2008.
Tsipin, prot., "Lvovski sobor 1946 I ego pos-ledstviya", in: Ezegodnya Bogoslovskya conferenziya PSTBI. Materialu, 1998, 261-267.
Utkin O., "Lvovski tserkovni sobor 1946 v kontekste togochasnih politichnih realii", in: Ukrainskuy istoruznuy zurnal, 5, 1998, 99-110.
Vedeneyev D., Peterburgskuy istoruchnuy gur-nal, 2, 208-220.
Vedeneyev D., Puluy dlya blagochinnogo. Ukraiskuy front v vouynach spezsluzb, Kiyev, 2008.
Vlast i Cherkov v SSSR i stranch Vostochnoy Ev-rope, 1939-1958, (Duskussionnyut aspektu), Moscow, 2003.
Vlast i Cherkov v Vostochnoy Evrope, 19441953, Dokymenty rossiyskich arkchivov, Moscow, 1: 1944-1948, 2009
Volokitina T., Murachko G., Noskova A., Moskva i Vostochnuya Evropa. Vlast i Cherkov v period obchstvennuych transformazyu 40-50-ch godov XX veka: Ocherkyu istoriy, Moscow, 2008.
Voyunalovuch V., Partiuyno-derzavna poli-tika chodo religiyu ta religiyunuch instyuziy v Ukrainy 1940-1960-ch rokiv: politologich-nyu duskurs, Kiyev, 2005.
Vishivanuk A., "K voprosu o roli ierahii I duhovenstva Russkoi Pravoslavnoy Tserkvi v kampanii likvidatsii Ukrainskoy greko-katolicheskoy tserkvi", in: Vestnik PSTGII: Istoriya. Istoriya Russkouy Pravoslavnouy Cherkvi, 3, 2012, 56-68.
Yarema R., svuych., Lvivskuy Tserkovnuy Sobor 1946goda v svete torzestva Pravoslaviuy v Za-padnoy Ukraine, Kiyev, 2012.
