CC BY
850
1918
УДК 94(47+57) «1920»
Решение жилищно-бытовых вопросов на концессионных предприятиях Советской России в 1920-е гг.
О. В. Ерохина,
Московский педагогический государственный университет, г. Москва, Российская Федерация
Solution of housing issues at concession enterprises of Soviet Russia in the 1920s.
O. V. Erokhina,
Moscow State Pedagogical University, Moscow, the Russian Federation
Аннотация
В силу экономической необходимости на X съезде РКП(б) советской властью было принято решение о приглашении иностранных предпринимателей в страну на основе концессионных соглашений. В документе оговаривались не только условия работы концессионеров, но также права и обязанности рабочих. Однако надзор за обеспечением рабочих жильем, продовольствием, медицинским обслуживанием и созданием условий для отдыха осуществляли профсоюзы предприятий, с которыми концессионеры заключали коллективные договора. Профсоюзы следили за тем, чтобы администрация концессий выполняла взятые на себя обязательства. Правительственные инспекции посылались на концессию один-два раза в год. При желании улучшения жилищных условий на концессионеров оказывали давление посредством увеличения количества проверок до шести-восьми в год. В силу своих финансовых возможностей концессионеры строили новое жилье, столовые, бани, больницы, амбулатории. Кроме того, старались заниматься повышением культурного развития рабочих, организуя клубы, библиотеки и работу разнообразных кружков.
Abstract
Due to economic necessity, during the 10th Congress of the Russian Communist Party (Bolsheviks), the Soviet Government took a decision on inviting foreign entrepreneurs to the country following concession agreements. The documents specified both working conditions for the concessioners and the rights and obligations of the workers. However, the provision of workers with housing, food, medical care, and arrangement of recreational facilities was supervised by trade unions of the enterprises that had collective agreements with concessioners. Trade unions oversaw the concession administration's meeting its commitments. Government inspections were sent to concessions 1-2 times a year. If housing conditions' improvement was required, concessioners were brought pressure on by
2018
51
increasing inspections frequency up to 6-8 per year. Due to their financial possibilities, concessioners built new housings, canteens, Russian saunas, hospitals and outpatient clinics. Besides, they tried to improve the cultural level of workers by arranging clubs, libraries, and work of various project groups.
Ключевые слова
Иностранная концессия, жилищный вопрос, профсоюз, культурно-просветительная работа, предприниматель, рабочий.
Keywords
Foreign concession, housing issue, trade union, cultural and educational work, entrepreneur, worker.
Жилищный вопрос в России бы1л одним из волнующих на политической повестке дня страны независимо от эпохи: дореволюционной, советской или постсоветской. В различные исторические периоды эту проблему пытались разрешить всевозможными способами: устройство коммуналок в «буржуйских домах», за счет иностранных концессионеров, строительство панельных пятиэтажек во времена Н. С. Хрущева, массовое панельное строительство времен «застоя», строительство жилья экономкласса в настоящее время.
В дореволюционной России решением жилищного вопроса занимались частные предприниматели. Довольно распространенным явлением были дома: доходные, работные, трудолюбия. Российская империя занимала первое место в Европе по низкому уровню благоустройства и уплотненности жилища, а также антисанитарии. По статистике средняя обеспеченность жилой площадью в городах России в 1913 г. составляла 4,5 м2. Хотя фактическая была еще ниже1.
Накануне Первой мировой войны жилищный фонд городов России составлял 180 млн кв. м общей площади. На 80 % он состоял из одноэтажных деревянных и малоразмерных домов, находившихся в собственности граждан2.
После октября 1917 г. советской власти пришлось решать жилищную проблему в соответствии со своими программными документами. В проекте декрета СНК РСФСР от 23 ноября 1917 г. «Об отмене частной собственности на городские недвижимости»3 и декрете ВЦИК от 16 декабря 1917 г. «О запрещении сделок с недвижимостью»4 говорилось об изъятии из частного владения крупных капиталистических домов и строений и передаче их в ведение Советов. На основании декрета от 25 мая 1920 г. «О мерах правильного распределения жилищ среди трудящегося населения» изъятию подлежала вся жилая площадь сверх норм, установленных исполкомами местных Советов, как у граждан, так и у учреждений5.
Поэтому упор в основном делался на перераспределение и уплотнение уже существовавшего жилого фонда. В своих воспоминаниях поэтесса И. Одоевцева писала: «В Москве, на Басманной в квартире из шести комнат двадцать один жилец всех возрастов и всех полов живут в тесноте и в обиде: Эх, привольно мы живем -Как в гробах покойники: Мы с женой в комоде спим, Теща в рукомойнике»6.
Финский историк Т. Вихавайнен подчеркивал, XX в., обычно представляемый «эпохой потрясений и ложных решений, убийственных заблуждений и опрометчивых интриг», в то же время был периодом невиданных социальных перемен7.
52
1918
В переломные этапы обыденность превращалась в центр активного культурогене-за: именно в коллизиях бытовой неустроенности формировался образ будущего.
Перед руководством Советской России остро стоял вопрос восстановления промышленности и сельского хозяйства, разрушенных Первой мировой и гражданской войнами и интервенцией. Решить эту проблему собственными силами было невозможно. Поэтому на X съезде РКП(б) было принято постановление об использовании иностранных концессий8. В связи с этим предполагалось «отстаивание интересов рабочих... (улучшение их материально-бытового положения. - О. Е.)»9 «прежде всего работающих при концессионных предприятиях, а затем в несколько меньшей мере и других рабочих»10.
В концессионном договоре были прописаны обязанности и права концессионеров и рабочих, а также условия расторжения соглашения. Однако не всегда в нем говорилось об обеспечении рабочих жильем. Контроль за этим вопросом был возложен в основном на профсоюзы предприятий, с которыми концессионеры обязаны были подписывать коллективные договора после заключения контракта с советским правительством об открытии предприятия. Среди задач, стоявших перед профсоюзами, было и обеспечение рабочих качественным жильем в соответствии с законодательными нормами советского государства. Правительство делало ставку на улучшение положения пролетариата и поэтому хотело обеспечить его «лучшими жилищными условиями, лучшим питанием, разумными развлечениями»11.
В целях избежания с ними конфликта концессионеры вынуждены были тратить средства на решение жилищных и бытовых вопросов. Например, с 1922 по 1929 г. на лесных концессиях были увеличены жилые площади: в «Русанглолесе» в четыре раза (58 % всех инвестиций), а в «Русголландолесе» (52 %) и «Руснорвеголесе» в два раза (34 %)12.
Несмотря на усилия властей, обеспеченность жильем оставалась довольно низкой. Ситуацию осложняли ограничение в строительных материалах, недостаточное количество квалифицированных строителей и инженеров, а главное - незначительные финансовые ресурсы у государства и концессионера. Минимальные размеры жилой площади были определены в 6 куб. саженей на человека13. К 1927 г. они почти не увеличились. Согласно переписи 1926-1927 гг. 28 % промышленных рабочих имели 3 кв. м на одного человека14.
Следует отметить, что нормы жилья оговаривались индивидуально для каждого коллективного договора. Например, на концессии «Лена Голдфилдс» общая жилая площадь на одного проживающего составляла 5,57 кв. м15. На концессии «Тетюхе» в среднем на человека приходилось 1,85 кв. м: в общежитии - 3,2 кв. м жилой площади на человека, служащим и администрации концессии выделялось по 4,4 кв. м16. На сельскохозяйственной концессии «Маныч» по коллективному договору для постоянных рабочих и служащих выделялось не менее 20,23 кв. м на каждого члена семьи, а для холостых работников - 3-4 кв. м. При этом жилье подразделялось на следующие виды: квартиры для семейных рабочих и служащих, комнаты в общежитиях для одиноких рабочих (мужчин и женщин), бараки для временных рабочих, а также встречались и землянки.
Получив разрешение на концессионную деятельность, иностранные предприниматели ремонтировали дома, расположенные на территории концессии, и строили новое жилье исходя из своих финансовых возможностей. Заместитель управляющего Народным комиссариатом земледелия на юго-востоке России
2018
53
Карта продовольственных и лесных концессий в европейской России. Соколов Б. Н. Доклад российского торгово-промышленного и финансового союза «Советская концессия». - Париж, 1926. A map of food and timber concessions in European Russia. B. N. Sokolov. A report of the Russian Industrial, Commercial and Financial Union "Soviet Concession". - Paris, 1926.
54
1918
Н. С. Дмитриев в докладе по обследованию деятельности сельскохозяйственной концессии «Маныч» писал: «Концессионером отремонтированы старые дома и довольно деятельно производятся новые постройки»17. К тому же «все строения жилые и нежилые, а также и двор освещаются электричеством. жилые помещения просторны, светлы и со всеми удобствами»18.
В целях контроля за деятельностью концессий, а также проверок по выполнению условий коллективных договоров правительственные инспекции и различные комиссии не менее одного раза в год посещали концессионные предприятия (фактически значительно чаще). В своих отчетах они указывали не только на положительные факты деятельности, но и на недостатки.
Однако в зависимости от того, какая задача стояла перед комиссией, можно встретить совершенно противоречивые результаты проверок. Если одна комиссия писала положительный отзыв, то другая отрицательный. Это заметно по результатам проверок концессии «Друзаг». Если выше нами приведены положительные отзывы, то Постоянная комиссия по наблюдению за выполнением концессионного договора в акте проверки отметила совершенно противоположное: «Жилищные условия рабочих в неудовлетворительном состоянии (деревянные полы сгнили, нет вентиляции, отсутствуют баки с кипяченой водой, мыло выдается один раз в месяц, полотенец нет)»19.
Правительственная инспекция в ходе проверки концессии Ф. Круппа «Маныч» обратила внимание на то, что «оборудование концессии. необходимыми постройками идет крайне медленно. Жилых помещений для рабочих и хозяйственных служб недостаточно. Некоторые помещения, занятые рабочими для жилья, непригодны, ибо не удовлетворяют самым скромным санитарно-гигиеническим требованиям. Квартиры штатных служащих и рабочих отличаются относительным простором, чистотой и некоторыми достаточными удобствами»20.
Как правило, сотрудниками правления концессий и служащими были иностранцы. Численность иностранных специалистов на концессии зависела от профессиональных знаний и опыта, которых практически не было у советских работников. В договоре с концессией «Маныч» были прописаны следующие условия: «число иностранцев на службе у концессионера не должно превышать 75 % для служащих и 50 % для рабочих»21.
Приглашая иностранцев на работу, концессионер предлагал им улучшенные условия проживания в отличие от рабочих, которые были из числа русского населения. На сельскохозяйственной концессии «Друаг» условия проживания администрации и рабочих резко контрастировали друг с другом: «Сравнительно с рабочими, она (администрация) живет в очень хороших условиях: чистенькие, с деревянными полами комнаты, в окнах сетки от комаров, кровати завешаны густыми сетками от тех же комаров, чистое постельное белье и пр.»22.
Врач Северо-Кавказского краевого управления здравоохранения Каминик отмечал: «В то время как немцы имеют довольно благоустроенные жилые помещения, рабочие помещаются в строениях барачного типа . Барачные постройки не везде соответствуют всем необходимым требованиям санитарии и гигиены»23. Однако бывали и исключения, в основном для семейных рабочих, которые «большей частью квалифицированные, занимали помещения более или менее удовлет-
24
ворявшие жилищным нормам»24.
Если концессионер не имел возможности обеспечить жильем работников, то он мог им частично возмещать оплату коммунальных услуг, либо снимать или
2018
55
оплачивать жилье. Размеры оплаты регулировались постановлениями советских органов власти и обязательно согласовывались с профсоюзом. Под коммунальными услугами понималось предоставление квартиры, отопления, освещения, водоснабжения, бани, прачечной, хранилищ для продуктов питания в летнее время, а также очистка нечистот и дымовых труб, дезинфекция жилья «в борьбе с паразитами»25.
По сведениям рабочего комитета около 15 работников концессии «Маныч» вынуждены были снимать квартиры в ближайших селах. За коммунальные услуги концессионер платил им по 5 руб. в месяц26. Для холостых рабочих были предусмотрены общежития. Заведующий секретариатом Концессионного комитета Народного комиссариата земледелия А. Н. Морыгалов отмечал их удовлетворительное состояние: наличие умывальников, кипяченой воды, кроватей, электрического освещения и уборной. На концессии «Лена Голдфилдс» оплата коммунальных услуг производилась путем удержания сумм из заработной платы,
27
а за жилье казарменного типа плата не взималась .
Следует отметить, что такое положение было характерно не для всех концессионных предприятий. Так, на концессии «Тетюхе» «общежития холостяков переполнены до невозможности (особенно общежития восточных рабочих), уборка в помещениях общежитий производится ненормально: не моются совершенно полы, матрацы всем рабочим не выдаются, тумбочками не снабжены, часть семейных рабочих не имела квартир»28; а иногда в одной комнате с холостыми рабочими жили семейные, имевшие 15-16-летних дочерей29.
Численность рабочих на концессионных предприятиях менялась в зависимости от времени года. С начала посевного сезона и до сбора урожая она увеличивалась до тысячи человек, в то время как постоянных рабочих и служащих насчитывалось около 500.
По условиям коллективного договора концессионеры обязаны были обеспечивать сезонных рабочих жильем - общежитием или палатками. Однако из-за отсутствия общежития часть рабочих ночевала в сарае для скота «на сыром грязном полу, даже без соломы», часть размещалась в кукурузном амбаре, не приспособленном под жилье. В жалобах работниц концессии «Маныч» указывалось: «в полу большие щели, стены забраны редко камышом, во время ветра и пыли. в
30
сарае нет никакого спасения»30.
Полевые рабочие вместо брезентовых палаток жили в соломенных шалашах. При этом нередки были случаи, когда мужчины и женщины вынуждены были размещаться в общих шалашах. Такая ситуация была характерна для многих концессий. Так, на концессии «Друаг» «для сезонных рабочих помещения совершенно отсутствовали и они спали где попало»31.
Следует отметить, что иногда профсоюзы предъявляли достаточно завышенные требования к концессионерам или выдвигали заведомо невыполнимые условия. Управляющий концессией «Маныч» просил убедить профсоюз отказаться от требования по сооружению за счет концессионера следующих построек: жилых домов на 25 квартир для женатых (семейных. - Авт.) рабочих, больницы на 10 кроватей с квартирой для врача, яслей на 25 детей32. Свой отказ в решении этого вопроса он мотивировал тем, что материальное положение концессии довольно сложное.
Концессию «Друзаг» пытались обязать произвести капитальное строительство жилых помещений для рабочих за два месяца. Управляющий концессией
56
1918
Ф. Дитлов считал неприемлемыми такие сроки, которые были установлены инспектором Северо-Кавказского краевого отдела труда И. В. Сероштановым. К тому же для строительства требовалось 1,5 млн штук кирпича и другого строительного материала. В связи с этим он писал: «Пусть инспекция труда возьмет на себя труд снабдить нас стройматериалами и тогда предлагает произвести то или другое строительство»33.
К началу 30-х гг. XX в. ситуация в жилищной сфере почти не изменилась. Несмотря на предпринимаемые усилия со стороны правительства в обеспечении жильем рабочего класса и выделении на это во второй половине 1920-х гг. 900 млн рублей, жилья катастрофически не хватало и «не существовало дома, где бы несколько семей не делили одну кухню»34.
Кроме обеспечения жильем, концессионеры должны были снабжать рабочих питанием. В перечень предоставляемых продуктов входили: крупа, мука, сахар, соль, масло, чай, овощи, а иногда и мясо. При этом размеры продовольственных пайков устанавливались в зависимости от возраста членов семьи.
В коллективных договорах этот пункт не всегда был четко прописан. В соглашении с концессией «Маныч» было сказано: «Всем штатным, сезонным и временным рабочим могут отпускаться по их желанию, для личного потребления продукты питания, производящиеся концессией»35.
Несмотря на это, на концессии имелась столовая, и обеды стоили недорого -34 коп. Однако качество продуктов было неудовлетворительное. Комиссия, состоявшая из фельдшера, представителей охраны труда и администрации, не раз выявляла некачественное мясо. Отмечалось, что на рабочую кухню посылался только больной скот, который скоро должен был умереть36.
Такое же положение наблюдалось на концессии «Лена Голдфилдс»: «Продаваемое в лавках мясо, собственно, нельзя назвать и мясом, оно не годно к питанию. Мясо, которое продает нам концессия, обыкновенно обливают керосином, а мы здесь едим его. Администрация старается на каждом шагу урвать у рабочего - вместо фунта продает 3/4 и т. д.»37. И это несмотря на то, что в продовольственных лавках имелось хорошее мясо.
На концессии «Друзаг» также имелись столовые, в которых рабочие могли получить обед и ужин. Инспекция труда отмечала, что рабочим выплачивались премии, а иногда выдавалось и бесплатное питание38. Однако имелись случаи, когда вместо полноценного питания давали только хлеб и картофель.
На концессионных предприятиях проводилась также культурно-просветительная работа. На концессии «Маныч» согласно коллективному договору был построен клуб, в котором работали кружки: кройки и шитья, драматический, тракторный, стрелковый. Из Германии привезли разные музыкальные инструменты. Клуб вмещал 200 человек. Два-три раза в неделю показывали кино. Для всех желающих была оборудована передвижная изба-читальня39. Кроме того, имелась хорошая библиотека. Однако правительственная комиссия считала, что отбор литературы проводится довольно невнимательно, так как на полках стояли такие книги, как «Анна Каренина», «Исповедь» Л. Толстого и полное собрание стихотворений С. Есенина. Особое недовольство вызвали книги Л. Толстого, М. Горького, Д. Лондона, пользовавшиеся большим спросом у читателей. По мнению членов комиссии, подобная литература оказывала вредное влияние на сознание людей40.
2018
57
На одном из предприятий концессии «Мологолес» культурно-просветительная работа велась приглашенными специалистами. В клубе, «обставленном довольно хорошо», имелись библиотека, радиоприемник, выделялись средства на проведение культурно-массовых мероприятий. Концессия «Тетюхе» на свои средства финансировала содержание клуба, библиотеки, красного уголка, школы грамоты и отчисляла 0,5 % средств на проведение культработ41. Инспектор труда Казак отмечал на концессии «Маныч» наличие школы 1-й ступени, в которой обучалось 44 ученика. Предприятие взяло на себя полное обеспечение преподава-
42
телей, ремонт, отопление и освещение школы42.
Однако не везде организация досуга рабочих была на таком уровне. Например, на концессии «Лена Голдфилдс» культурная работа «совершенно подорвана. Ленинский клуб сгорел вследствие того, что в нем была устроена пивная. Совершенно прекращена выписка литературы. не снабжается кинофильмами, литературой и чем бы то ни было из материалов для культработы»43.
Деятельность клубов была ориентирована не только на русских рабочих, но и иностранных. Нередко культурно-просветительские мероприятия способствовали сплочению коллектива. Так, немецкий рабочий Гастроп с концессии «Шток» писал: «Когда мы вступили в союз, мы начали принимать участие в культработе. Благодаря этому русские увидели, что мы ни в коем случае не являемся защитниками интересов администрации. Положение значительно улучшилось. Сегодня между организованными немецкими и русскими рабочими царит самое друже-
44
ское отношение, чего прежде не замечалось»44.
У представителей государственных органов власти на этот счет было другое мнение. Заведующий отделом ЦК ВКП(б) Н. А. Богомолов считал, что проводимая на концессиях «культурно-просветительная работа не столько просвещает, сколько развлекает». Кроме того, «рабочие на концессионных предприятиях не чувствуют себя в своей тарелке»45.
С таким негативным отношением к себе концессионеры сталкивались как со стороны центральных, так и местных властей. Несмотря на многочисленные трудности (финансовые, ограничения строительного материала, недостаток технического персонала) они продолжали строительство культурно-бытовых помещений для рабочих и служащих концессий. Хотя оно и велось сравнительно медленными темпами. Вместе с тем, администрация концессий считала, что советские органы по охране труда предъявляют «непосильные для предприятий требования, в особенности в отношении строительства домов для рабочих»46. Однако умерить «аппетиты» контролирующих органов было сложно. Причины этого немецкий исследователь М. Спектатор видел в следующем: «Потребности рабочего профсоюза пробудились его социальным положением, как господствующим классом и вследствие этого его требования будут более жесткими»47.
Концессионеры в силу своих финансовых возможностей старались обеспечить относительно сносные бытовые условия концессионным рабочим. Ремонт и строительство новых домов по своим темпам значительно уступали насущным потребностям в жилье. Кроме того, обращалось внимание на повышение культурно-нравственного и образовательного уровня рабочих. Но наладить работу в этих направлениях концессионерам не удавалось из-за действий центральных и местных органов власти, которые с одной стороны шли на сотрудничество с ними, а с другой «их допускали для того, чтобы в конце концов радикальнейшим образом вытеснить, преодолеть и уничтожить их хозяйственно и социально»48. Вероятно,
58
1918
концессионеры это предвидели и поэтому особой заинтересованности в разрешении данных вопросов не проявляли.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Бронер Д. А. Современные проблемы жилищного хозяйства. - М., 1961. - С. 56.
2. Дмитриев Н. Жилищный вопрос: Два мира - два подхода. - М., 1973. - С. 71.
3. Декреты советской власти. Т. I. Октябрь 1917 - март 1918 г. - М.: Политиздат, 1957. -С. 137-138.
4. Там же. - С. 240.
5. Декреты советской власти. Т. VIII. Апрель-май, 1920 г. - М.: Политиздат, 1976. -С. 241-243.
6. Одоевцева И. На берегах Невы. - М., 1988. - С. 245-246.
7. Аебина Н. Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии: 1920-1930-е годы. - СПб., 1999. - С. 5.
8. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1917-1922. -М., 1983. - Т. 2. - С. 373-374.
9. Четвертый Всероссийский съезд профессиональных союзов (17-25 мая 1921 г.). - М.: РИО ВЦСПС, 1921. - Ч. 1. - С. 46.
10. Аенин В. И. Доклад о концессиях на заседании коммунистической фракции ВЦСПС от 11 апреля 1921 г. // Ленин В. И. Полн. собр. соч. - Т. 43. - С. 171.
11. Фрумкин Б. Вопросы зарплаты в производственных программах на 1926-1927 хоз. г. (В порядке постановки вопроса) // Вестник труда. - 1926. - № 7-8. - С. 83.
12. Парфенов А. Е. Иностранный капитал в советской лесной промышленности: условия
привлечения и результаты использования: дис____ канд. экон. наук. - Волгоград, 2007. -
С. 125, 126, 129.
13. Токунова Г. Ф. Строительная отрасль в периоды экономических кризисов XX века // Экономическое возрождение России. - 2010. - Т. 26. - № 4. - С. 126 (1 сажень равна 2,134 метра).
14. Haensel P. Die Wirtschaftspolitik Sowjetrussland. - Tübingen: Verlag, 1930. - P. 144.
15. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие на концессионных предприятиях СССР в годы НЭПа. - Волгоград, 2009. - С. 214.
16. Там же. - С. 223.
17. Российский государственный архив экономики (РГАЭ), ф. 478, оп. 2, д. 931, л. 2.
18. Там же, л. 268.
19. Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ), ф. 8350, оп. 1, д. 1678, л. 2.
20. РГАЭ, ф. 478, оп. 2, д. 1085, л. 52.
21. ГА РФ, ф. 8350, оп. 3, д. 12, л. 4.
22. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие... - С. 228.
23. ГА РФ, ф. 8350, оп. 1, д. 1763, л. 19.
24. РГАЭ, ф. 478, оп. 2, д. 1005, л. 181.
25. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие. - С. 215-216.
26. РГАЭ, ф. 478, оп. 2, д. 1162, л. 128.
27. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие. - С. 217.
28. ГА РФ, ф. 5459, д. 304, л. 81.
29. Там же, л. 152.
30. Там же, ф. 8350, оп. 1, д. 1675, л. 39.
31. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие. - С. 227.
2018
59
32. ГА РФ, ф. 8350, оп. 1, д. 1773, л. 33.
33. Государственный архив Ростовской области (ГАРО), ф. 3555, оп. 1, д. 69, л. 68 об.
34. Haensel P. Die Wirtschaftspolitik Sowjetrussland. - Tübingen: Verlag, 1930. - P. 143.
35. ГА РФ, ф. 8350, оп. 1, д. 1675, л. 38.
36. Там же.
37. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 17, оп. 85, д. 15, л. 161.
38. ГАРО, ф. 3555, оп. 1, д. 69, л. 4, 31 об.
39. Там же, д. 40, л. 17.
40. РГАЭ, ф. 478, оп. 2, д. 1229, л. 34-35.
41. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие. - С. 261.
42. ГАРО, ф. 3555, оп. 1, д. 40, л. 18.
43. ГА РФ, ф. 5459, оп. 9, д. 313, л. 218 об.
44. РГАСПИ, ф. 17, оп. 85, д. 15, л. 201.
45. Там же, л. 158.
46. Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие. - С. 234.
47. Spektator M. Der neue kurs in der Wirtschaftspolitik Sowjet-Russlands (Die Politik der Sowjet-Regierung und die Zukunft Russlands). - Berlin: Seehof, 1921. - P. 49.
48. Соколов Б. H. Доклад российского торгово-промышленного и финансового союза «Советская концессия». - Париж, 1926. - С. 3.
Список литературы
Бронер Д. А. Современные проблемы жилищного хозяйства. - М.: Высшая школа, 1961. - 264 с.
Дмитриев H. Жилищный вопрос: Два мира - два подхода. - М.: Моск. рабочий, 1973. - 71 с.
Аебина H. Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии: 1920-1930-е годы. - СПб.: Журнал «Нева» - ИД «Летний Сад», 1999. - 320 с.
Одоевцева И. На берегах Невы. - М.: Художественная литература, 1988. - 334 с. Парфенов А. Е. Иностранный капитал в советской лесной промышленности: условия
привлечения и результаты использования: дис____ канд. экон. наук. - Волгоград, 2007. -
174 с.
Токунова Г. Ф. Строительная отрасль в периоды экономических кризисов ХХ века // Экономическое возрождение России. - 2010. - Т. 26. - № 4. - С. 131-140.
Соколов Б. H. Доклад российского торгово-промышленного и финансового союза «Советская концессия». - Париж, 1926. - 6 с.
Фрумкин Б. Вопросы зарплаты в производственных программах на 1926/1927 хоз. г. (В порядке постановки вопроса) // Вестник труда. - 1926. - № 7-8. - C. 77-85.
Юдина Т. В. Советские рабочие и служащие на концессионных предприятиях СССР в годы НЭПа. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2009. - 444 с.
References
Broner D. L. Sovremennye problemy zhylishchnogo stroitelstva [Modern problems of housebuilding]. Moscow, Higher school publ., 1961, 264 p.
Dmitriev N. Zhylishchniy vopros: Dva mira - dvapodhoda [Housing issue: Two worlds, two approaches]. Moscow, Moscow worker publ., 1973, 71 p.
Lebina N. B. Povsednevnaya zhyzn sovetskogo goroda: normy i anomalii 1920s-1930s. [Everyday
60
1918
life of a Soviet city: standards and abnormalities in the 1920-1930s.]. Saint-Petersburg, Magazine "Neva" - Publishing house "Summer Garden" publ., 1999, 320 p.
Odoevtseva I. Na beregah Nevy [On the banks of the Neva river]. Moscow, Khudozhestvennaya Literatura publ., 1988, 334 p.
Parfenov A. E. Inostranniy kapital v sovetskoy lesnoy promyshlennosti: usloviya privlecheniya i rezultaty ispolzovaniya: dis.... kand. ekon. nauk [Foreign capital in the Soviet forest industry: raising and results of utilization; dis. Cand. Ec. Sc.]. Volgograd, 2007, 174 p.
Tokunova G. F. Stroitelnaya otrasl v periody ekonomicheskih krizisov XX veka [Construction industry during the economic crises of the 20th century]. IN: Economicheskoe vozrozhdenie of Rossii, 2010, vol. 26, no. 4, pp. 131-140.
Sokolov B. N. Doklad rossiyskogo torgovo-promyshlennogo i finansovogo soyuza "Sovetskaya kontsessiya" [Report of the Russian Trade, Industrial and Financial Union "Soviet concession"]. Paris, 1926, 6 p.
Frumkin B. Voprosy zarplaty v proizvodstvennyh programmah na 1926/27 hozaystvenniy god (v poryadke postanovki voprosa) [Salary issues in manufacturing programmes of 1926/27 economic year (subject to presentation)]. IN: Vesynik truda, 1926, no. 7-8, pp. 77-85.
Yudina T. V. Sovetskiye rabochiye i sluzhashchiye na kontsessionnyh predpriyatiyah SSSR v gody NEPa [Soviet workers and employees at concession enterprises of the USSR during NEP]. Volgograd, Publishing house of Volgograd State University, 2009, 444 p.
Haensel P. Soviet economic policy in Russia. Tübingen, Verlag von J. C. B. Mohr, 1930, 204 p. Spektator m. The new course of Soviet economic policy-Russia (the policy of the Soviet government and the future of Russia). Berlin, A. Seehof&Co, Verlag, 1921, 88 p.
Сведения об авторе
Ерохина Ольга Викторовна, доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры история России Московского педагогического университета, e-mail: erohina1@mail.ru.
About the author
Olga V. Erokhina, Doctor of Historical Sciences, Associate Professor, Professor at Department of Russian History of Moscow State Pedagogical University, e-mail: erohina1@mail.ru.
В редакцию статья поступила 26.03.2018, опубликована:
Ерохина О. Б. Решение жилищно-бытовых вопросов на концессионных предприятиях Советской России в 1920-е гг. // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2018. - № 2. - С. 50-60.
Submitted on 26.03.2018, published:
Erokhina O. V. Resheniye zhilishchno-bytovyh voprosov na kontsessionnyh predpriyatiyah Sovetskoy Rossii v 1920-e gg. [Solution of housing issues at concession enterprises of Soviet Russia in the 1920s.]. IN: Gasyrlar avazy - Eho vekov, 2018, no. 2, pp. 50-60.
