CC BY
32
УДК 811.161.1'06+81'37+81'23+81'27 А. Э. Левицкий
доктор филологических наук, профессор кафедры лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации факультета иностранных языков и регионо-ведения МГУ им. М. В. Ломоносова; e-mail: [email protected]
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ СОБЫТИЯ И ПРОБЛЕМА КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ ИНФОРМАЦИИ
Статья посвящена раскрытию проблем концептуализации информации, бытующей в сознании членов определенного социума. Исследование направлено на установление концептуальных сфер, которые ассоциируются в сознании респондентов с печальным событием - аварией на ЧАЭС. Для достижения вышеназванной цели проведен независимый ассоциативный эксперимент. Респонденты - 51 русскоговорящий гражданин Украины - ответили на вопрос об ассоциациях, возникающих в связи с Чернобылем. Результаты эксперимента в форме вербальных репрезентаций позволили выделить ряд концептуальных сфер, пересечение которых дало возможность структурировать полученную информацию в форме концепта, имеющего кластерную природу. Полученные вербальные данные были классифицированы согласно их семантике по следующим концептуальным сферам: СОБЫТИЙНАЯ ИНФОРМАЦИЯ; ПОСЛЕДСТВИЯ, включая ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ И ПРИРОДНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ; ВРЕД ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ; БОРЬБА С ПОСЛЕДСТВИЯМИ АВАРИИ; ВОСПРИЯТИЕ АВАРИИ; НЕПРЯМЫЕ АССОЦИАЦИИ; ОПТИМИЗМ. Результаты исследования позволили выявить зависимость конфигурации концептосфер от гендерного, возрастного аспектов и территории проживания информантов. Представители различных социальных групп показали единство в плане негативной оценки трагедии, произошедшей на ЧАЭС в апреле 1986 г. Анализ языковых единиц, маркирующих данное печальное событие, доказывает его значимую роль в жизни людей, живущих как в непосредственной близости от места аварии, так и тех, кто находится далеко от него. Событийная информация выступает основой для концептуальных сфер, отражающих ассоциативную составляющую восприятия трагедии на ЧАЭС.
Ключевые слова: концептуализация; концепт; концептуальная сфера; гендерный аспект; возрастной аспект; место проживания; ассоциативный эксперимент; событийная информация.
Levitsky A. E.
Doctor of Philology, Professor, Department of Linguistics, Translation and Intercultural Communication, Faculty of Foreign Languages and Area Studies, MSU; e-mail: [email protected]
EVENT REPRESENTATION AS THE CASE OF INFORMATION CONCEPTUALIZATION
The article triggers the problem of information conceptualization within the consciousness of members of a certain ethno-social community. The research is aimed at specifying conceptual spheres associated in the informants' minds of with a sad event - the accident at the Chernobyl Nuclear Power Station (ChNPS). For reaching this goal a free associative experiment has been carried out. 51 informants native in Russian citizens of Ukraine answered the question on their associations related to Chernobyl. Results of this experiment presented in the form of the verbal manifestations allowed the author to single out a set of conceptual spheres, the interaction of which made it possible to structuralize the information obtained in the form of a concept with a cluster nature. The verbal data obtained have been classified into the following conceptual spheres with respect to their semantics: EVENTUAL INFORMATION; AFTERMATH including ECOLOGY and NATURE; HUMAN and ANIMAL HEALTH; COMBATING THE AFTERMATH; PERCEPTION of THE ACCIDENT; INDIRECT ASSOCIATIONS; OPTIMISM. The research allowed the author to find the link between the configuration of the conceptual spheres with gender, age and the territory the informants resided. Representatives of all social and territorial groups displayed their unity as for the negative evaluation of the tragedy at the ChNPS in April 1986. The linguistic analyses of the informants' answers dealing with the sad event prove its significant role in the lives of those who reside near Chernobyl as well as people who live far from it. The eventual information proves to be the ground of the other conceptual spheres that reflect the associative element of the perception of the calamity at the ChNPS.
Key words: conceptualization; concept; conceptual sphere; gender aspect; age aspect; residence; free associative experiment; eventual information.
Исследование концептов, начавшееся в конце прошлого века, отразило особенность теоретического языкознания того времени, а именно «ярко выраженный интерес к металингвистическим построениям и, в частности, к созданию такого аппарата терминов и понятий, которые помогли бы адекватно отразить» его историю и ситуацию, сложившуюся на тот момент [12, с. 155], а также заложить основы новых подходов к изучению языка. Концепт и стал одним из ключевых терминов когнитивно-дискурсивной парадигмы, а его лингвистический анализ вошел в ряд «выбираемых методик и конкретных процедур» [там же, с. 169], моделей формализации, приемов и способов постижения соотношения языка и мышления. Именно концепт, рассматриваемый Е. С. Кубряковой [11, с. 90-93] как служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего
сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [11, с. 90], дал возможность представить когнитивную деятельность индивида сквозь призму ее результатов, отраженных в процессах вербализации внеязыковых данных и последующей коммуникативно-деятельностной активности. Заложенный в представленном выше определении ракурс изучения концептов как ментальных репрезентаций, с одной стороны, и основы вербализации процесса познания мира, - с другой, позволил расширить и углубить антропоцентрический подход в языкознании 1990-х гг. [14], в частности говорить, по меткому выражению В. В. Колесова [7], о «языке в ментальности и о ментальности в языке». Таким образом, язык стал рассматриваться «как пространство мысли и как дом духа» [16, с. 30].
Выделение концептов и их лингвистический анализ проводятся в соответствии с четырьмя принципиальными установками когнитивно-дискурсивной парадигмы: антропоцентризма, экспансионизма, функционализма и экспланаторности [12]. Названные выше принципы одновременно могут рассматриваться и как основные черты методики анализа данных системы языка как элементов деятельности индивида, используемых для отражения его этнокультурных, социальных, индивидуально-психологических, в том числе познавательных особенностей. Язык, таким образом, выступает вербальной составляющей как сознания, так и коммуникации, т. е. реализации мыслительной деятельности в процессе передачи ее продуктов другим членам социума. Поэтому нельзя не согласиться с Е. С. Кубряковой [там же], отмечавшей интегральный характер когнитивно-дискурсивной парадигмы знания - «функциональной по своей направленности, конструктивной по своему духу». Концептуальный анализ языка [10], концептуализация мира в языке [8], а также подходы к рассмотрению концептуального пространства языка [9] послужили отправными пунктами современного подхода к рассмотрению концептов в русле когнитивно-дискурсивной парадигмы. Безусловно, лингвоконцептология на сегодняшний день еще далека от того, чтобы признать ее исчерпавшей свои теоретические, методологические, процедурные и эвристические ресурсы. Ей еще предстоит испытать развитие и совершенствование подходов и методов,
структуры и терминосистемы, но мы вправе констатировать, что этап становления успешно пройден, хотя и не без трудностей, вызванных различиями трактовок и интерпретаций отдельных понятий.
Палитра перспективных исследований концептов включает в себя и подход к анализу с позиций лингвосемиотики; языка как системно-структурного образования; их роли в композиционно-смысловой структуре текста и дискурса; отражении этнических, гендерных, возрастных, статусных, психологических особенностей передачи информации индивидами как внутри своих социумов и культур, так и в процессе взаимодействия с представителями иных социальных и культурных групп. Именно опыт рассмотрения социальных и территориальных особенностей вербализации отдельно взятого концепта позволяет раскрыть взаимодействие достижений психолингвистических студий [1-4; 13] с научным поиском в сферах лингвокультуро-логии и когнитивной лингвистики, в частности, лингвоконцептологии [18]. Вместе с тем подобный симбиоз открывает простор для полевых исследований в области концептуализации информации о мире, в котором мы живем, с последующей ее вербализацией. Исследование концепта ЧЕРНОБЫЛЬ, выполненное по данным опроса информантов, как раз и представляет попытку анализа подобного взаимодействия.
Предлагаемое исследование имеет своей целью установление структуры концепта ЧЕРНОБЫЛЬ на основании ассоциаций, имеющихся в сознании респондентов - граждан Украины, говорящих на русском языке. Для достижения вышеназванной цели был проведен свободный ассоциативный эксперимент, в результате которого выявлены вербализаторы рассмотренного концепта. Опрошенным был задан вопрос: «Какие ассоциации возникают в вашем сознании в связи с Чернобылем?».
Респонденты (51 человек) были поделены на группы ^ и М; А и В; С и D) согласно следующим признакам: ГЕНДЕР (36 женщин р] и 15 мужчин [М]); ВОЗРАСТ (37 чел., родившиеся до аварии [А]; 14 информантов, рожденные после катастрофы [В]); МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА (для опрошенных, которые родились после 1986 г.: 14, проживающих вблизи Чернобыля, в Киевской, Житомирской и Черниговской областях [С]; 23 чел. - из других областей Украины Р]).
Основу проведения данного исследования составили работы о связи языка и мышления [2; 17; 21]; психологические теории о значении слова [21-24; 29]; ассоциативного анализа [26; 28]; ассоциативного
значения лексических единиц [24]. Проведенный ассоциативный анализ основывается на взаимосвязи вербальных ассоциаций с мышлением индивида [20], методике и методологии независимого ассоциативного анализа [19], с учетом социальных аспектов выявленных ассоциаций [там же]. Для интерпретации полученных данных использовались теория концептуализации [25; 27], а также наработки в сфере современной лингвоконцептологии [5; 6; 9].
Полученные результаты помогли воссоздать структуру концепта ЧЕРНОБЫЛЬ. При этом под концептом, следом за Е. С. Кубряковой, понимаем оперативную содержательную единицу памяти, ментального лексикона, концептуальной системы, отраженной в человеческой психике и сознании [11, с. 90]. Безусловно, что данный концепт, как и другие, имеет информационную природу и представлен рядом ментальных репрезентаций [там же, с. 91]. В этой связи, проведенное исследование дает возможность раскрыть действие процесса концептуализации, т. е. одного из важнейших процессов познавательной деятельности человека, «заключающейся в осмыслении поступающей к нему информации и приводящей к образованию концептов, концептуальных структур и всей концептуальной системы в мозгу (психике) человека» [там же, с. 93]. Отметим также роль хранения, обработки и передачи информации как составляющих формирования и существования концепта в определенном этносоциуме. Более того, «сквозной» характер структурации знаний из неких минимальных концептуальных единиц представляет собой пример работы механизма умозаключения, «получения выводных данных (инференций) и других логических операций» [там же, с. 93]. Именно поэтому данные проведенного психолингвистического эксперимента наглядно показали действие и результат процесса концептуализации информации об аварии на ЧАЭС, ее последствиях для человека и всего живого, а также их устранения. Ответы информантов, а точнее их результаты в форме вербальных репрезентаций, позволили нам выделить ряд концептуальных сфер, пересечение которых и дало ключ к структурации полученной информации в форме концепта, имеющего кластерную природу. Полученные от респондентов вербальные данные были классифицированы согласно их семантике по следующим концептуальным сферам.
I. СОБЫТИЙНАЯ ИНФОРМАЦИЯ - напрямую соотносится с ПРОШЛЫМ, т. е. самой аварией, местом, временем и конкретными
людьми, и показывает важность данного печального события для информантов.
1.1. МИКРОУРОВНЕВАЯ - имеет прямую связь с аварией, выражая суть события: катастрофа, взрыв, АЭС,реактор, пожар, дым, облако, энергия, луч, авария;
1.2. МАКРОУРОВНЕВАЯ - определяет время, место и вовлеченных в те события людей: Полесье, СССР, Украина, Киев, демонстрация, Первое Мая, апрель 1986 года, весна, Горбачев, перестройка, пожарные, военные.
II. ПОСЛЕДСТВИЯ - относящееся к НАСТОЯЩЕМУ и БУДУЩЕМУ, осознание последствий катастрофы.
2.1. СОЦИАЛЬНЫЙ АСПЕКТ: опасность, зона отчуждения, эвакуация, переселенцы, переезд, мертвые города, пустые улицы, вымирание, пенсионеры, дети Чернобыля, кладбища, профилактика, льготы, безразличие, замалчивание, экстремальный туризм.
2.2. ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ И ПРИРОДНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ: экология, проблемы окружающей среды, загрязнение, заражение, радиация, радиоактивность, излучение, осадки, йод, цезий, стронций, климат, грибы, нереально большие фрукты и овощи, красный лес.
2.3. ВРЕД ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ: здоровье, воздействие, жертва, инвалидность, заболевание, мутация, болезнь, рак, инвалиды, зубы, больные дети, аборты, новорожденные уродцы, лысый ежик.
2.4. БОРЬБА С ПОСЛЕДСТВИЯМИ АВАРИИ: саркофаг, ликвидаторы, последствия, дозиметр, счетчик Гейгера, причины, исследование, дезактивация, целесообразность.
III. ВОСПРИЯТИЕ АВАРИИ - размышления по поводу аварии, ее оценка, прямые ассоциации (Чернобыль - это...): смерть, трагедия, катастрофа, страх, опасность, боль, конец, Хиросима, Фукуси-ма, отчаяние, тупик, позор, слезы, разрушение, риск, пустыня, страдания, упадок, зло.
IV. НЕПРЯМЫЕ АССОЦИАЦИИ - эмоционально-образное восприятие аварии, то, что напоминает о ней (Чернобыль ассоциируется с...): черный цвет, темнота, сосны, лоси, дорога, поезд, родители, церковь, игра С.Т.А.Л.К.Е.Р., осень, братья Стругацкие, наука, проклятие князя Игоря, кара языческих богов, серый цвет, холод, плач, физика, школа, туман, детство.
V. ОПТИМИЗМ - относится к БУДУЩЕМУ, положительная сторона борьбы с последствиями: героизм, долг, поддержка, смелость, благодарность, друзья, будущие поколения, оптимизм, надежда, вера, Библия, конец советской эпохи, конец иллюзиям, начало, мир, строительство, возрождение.
Наиболее часто используемые реакции: радиация - 35, смерть - 24, катастрофа - 19, реактор - 16, взрыв - 15, страх - 15, АЭС - 14, река Припять - 13, заражение - 13, болезнь - 12, трагедия - 12, зона отчуждения - 11, отчаяние - 11, бедствие - 10, зона - 10, эвакуация - 10, заброшенность - 9.
Гендерные отличия
Анализ выявленных гендерных отличий в вербальных реакциях респондентов представлен в таблице 1.
Таблица 1
Гендерные отличия
Параметры Ассоциации (в %) Реакции (в%)
Группа F Группа M Группа F Группа M
Общая информация 19,5 24,33 21,74 30,34
Последствия 45,5 45,19 38,26 35,95
Восприятие 21 21,66 14,78 15,73
Оптимизм 8,5 5,08 7,83 6,18
Непрямые ассоциации 5,5 3,74 17,39 11,8
Всего 100 100 100 100
Активность в группе F (36 чел.) насчитывает 5,5 ассоциаций и 10,39 реакций на человека. Активность в группе М (15 чел.) насчитывает 7,7 ассоциаций и 11,87 реакций на человека. В группе F и в группе М наиболее продуктивными являются ассоциации с последствиями аварии (45,5 % и 38,26 % соответственно) и реакции на последствия (45,19 0% и 35,95 0% соответственно). Наименее продуктивными в обеих группах выступают оптимистические ассоциации.
Следующие различия проявляются в распределении других ассоциаций. Так, ассоциации по восприятию занимают вторую позицию в группе F и третье место в группе М. Информационные ассоциации находятся на третьей позиции в группе F и на четвертой в группе М. Ассоциации, связанные с реальностью и оптимизмом, занимают четвертую и пятую позиции в группе Е Ассоциации, связанные
с реальностью, находятся на пятом месте в группе М. Непрямые ассоциации занимают вторую позицию в группе М.
Результаты эксперимента показывают, что и женщины, и мужчины наибольшее внимание уделяют последствиям аварии, хотя у женщин насчитывается большее количество реакций и ассоциаций, связанных с Чернобылем. Обе группы выделяют социальные аспекты аварии. Женщины и мужчины верят, что все было сделано для борьбы с ее последствиями. Более того, респонденты ссылаются на информацию масс-медиа, а не на научные источники. Женщины-респонденты более эмоциональны и креативны. Их больше волнуют эмоциональное восприятие и непрямые ассоциации, тогда как мужчин интересует общая информация об аварии.
Реакции, полученные в обеих группах, таковы: катастрофа, АЭС, реактор, пожар, дым, атом, облако; река Припять, полынь, СССР, Украина, 1986 год, весна, Полесье, пожарные; радиация, загрязнение, болезнь, саркофаг, мутация, зона отчуждения; смерть, трагедия, страх, опасность, отчаяние; долг, смелость; черный, темный.
Реакции, полученные только в группе F: взрыв, пламя, энергия, луч, халатность; Первое мая, апрель 1986 года, Киев, демонстрация, военные, аэропорт; неправда, радиоактивность, счетчик Гейгера; катастрофа, боль; героизм, икона; яйцо, церковь, родители.
Реакции, полученные только группе М : Горбачев, перестройка, вертолеты; покинутая земля, ликвидация, обман; риск, упадок, зло; памятник, Библия; осень, наука, холодный, серый.
Возрастные отличия
В ходе исследования были выявлены возрастные отличия в ответах респондентов, представленных в таблице 2.
Таблица 2
Возрастные отличия
Параметры Ассоциации (в %) Реакции (в %)
Группа A Группа B Группа A Группа B
Общая информация 24,5 16,54 31,72 18,09
Последствия 34,3 48,12 35,95 42,53
Восприятие 20,3 18,04 19,34 28,51
Оптимизм 8,7 10,53 5,44 6,8
Непрямые ассоциации 12,2 6,77 7,55 4,07
Всего 100 100 100 100
Анализ данных показывает, что в группе А наиболее продуктивными являются ассоциации, связанные с последствиями аварии (34,3 %). Наименее продуктивными выступают оптимистические ассоциации, составляющие всего 8,7 %. Между ними располагаются общая информация (24,5 о%), восприятие аварии (20,3 %) и непрямые ассоциации (12,2 %).
Ассоциации в группе В располагаются следующим образом: наиболее продуктивными, также как и в группе А, выступают ассоциации, связанные с последствиями аварии (48,12 %), а наименее продуктивны - непрямые ассоциации (6,77 %), что подтверждает различия в отношении информантов из разных возрастных групп. Между ними располагаются восприятие аварии (18,04 %), общая информация (16,54%) и оптимистические ассоциации (10,5 %). Также обнаружены количественные различия в оптимистических, информационных и непрямых ассоциациях, которые занимают разные места в рейтинге анализируемых групп. Количество опрошенных информантов имеет коэффициент 37:14 (2.6:1).
Результаты эксперимента подтверждают существование различий среди людей, которые были свидетелями этой катастрофы, и более молодого поколения. Для людей старше 26 лет слова, ассоциирующиеся с Чернобылем, отражают действительность (катастрофа, АЭС,реактор, атом); дают представление о времени и месте аварии (река Припять, весна, Первое мая, 1986 год, Полесье, Горбачев, перестройка); концентрируются на экологических последствиях этого трагического события для природы, мира животных, здоровья человека и общества (радиация, загрязнение, мутация, болезнь, саркофаг, зона отчуждения, покинутая земля, последствия, рак, ликвидация, ликвидаторы, чернобыльцы, новорожденные уродцы); раскрывают восприятие аварии в форме негативны оценок (трагедия, смерть, катастрофа, одиночество, застой, позор, слезы, Хиросима); демонстрируют эмоциональный аспект ассоциаций (страх, отчаяние, обман, неправда, неизвестность, страдания); оставляют место для оптимизма и восхищения героическими поступками (герои, героизм, памятник) и даже содержат непрямые ассоциации (черный, темный, темнота, осень).
Респонденты, которые родились после аварии, концентрируют свое внимание на ее последствиях (радиация, эвакуация, покинутая земля, зона отчуждения, болезнь, рак, загрязнение, разрушение, экскурсии, мутанты,радиоактивность), имея в виду реальность (взрыв,
реактор, катастрофа, АЭС, ликвидатор, огонь, дым, халатность), и на информации о времени и обстановке (река Припять, СССР, Украина, 1986 год); отражают эмоции в форме оценки происшедшего (смерть, опасность, пустота, катастрофа, беда, страх, трагедия). В то же время, у них мало оптимизма и непрямых ассоциаций. Их негативные ассоциации хотя и несущественно, но все же отличаются от реакций свидетелей событий. Этот факт свидетельствует о единении современного украинского общества в восприятии той трагедии.
Реакции, полученные в обеих группах: катастрофа, реактор, АЭС, взрыв, огонь; река Припять, полынь, 1986 год; радиация, загрязнение, зона, болезнь, саркофаг; страх, трагедия, смерть, отчаяние; обязательства, смелость; черный, темный.
Реакции, полученные только в группе А: атом, дым, пламя, облако; Первое мая, Горбачев, перестройка; мутация, ликвидация, последствия; конец, обман, тупик, позор; героизм, памятник; осень, родители, церковь, голые деревья, наука, плач, серый, холодный.
Реакции, полученные только в группе В: радио, халатность, милиционеры; город, Полесье, весна; неправда, радиоактивность, покинутая земля; пустота, одиночество, боль; друзья, благодарность, мир; сосны, лоси, поезд.
Территориальные отличия
Ответы людей, проживающих на севере Украины, были сгруппированы в группу С. Ответы респондентов из других регионов составили группу D и представлены в таблице 3.
Таблица 3
Различия по месту жительства
Параметры Ассоциации (в %) Реакции (в %)
Группа С Группа D Группа С Группа D
Общая информация 24,86 30 26,61 29,47
Последствия 37,14 42 28,44 38,65
Восприятие 27,62 20,66 22,94 15,94
Оптимизм 3,81 2,67 9,17 7,25
Непрямые ассоциации 12,2 4,67 12,84 8,69
Всего 100 100 100 100
Активность в группе С насчитывает 7,5 ассоциаций и 10,71 реакций на человека.
Активность в группе D насчитывает 4,74 ассоциаций и 9 реакций на человека.
Наиболее многочисленными в группе С и в группе D являются ассоциации, связанные с последствиями аварии (37,14 % и 28,44 % соответственно) и реакции (42 % и 38,65 % соответственно). Наименее многочисленными в группе С и в группе D являются оптимистические ассоциации (3,81 % и 9,17 % соответственно) и реакции (2,67 % и 7,25 % соответственно).
Остальные ассоциации в анализируемых группах распределяются по параметру восприятия и занимают вторую позицию в группе С и третью в группе D, тогда как общая информация находится на третьем месте в группе С и второе в группе D, за ней следуют в обеих группах непрямые ассоциации.
Респонденты, живущие на востоке, юге и западе Украины, концентрируют свое внимание на последствиях аварии и общей информации, тогда как опрошенные, проживающие вблизи места катастрофы (Киевская, Житомирская и Черниговская области), более эмоциональны, оптимистичны и более сконцентрированы на непрямых ассоциациях. Обе группы осознают трагическую реальность и негативно оценивают аварию.
Реакции, полученные в обеих группах: катастрофа, реактор, АЭС, взрыв, атом; река Припять, 1986 год, полынь, Полесье; радиация, загрязнение, болезнь, зона; смерть, трагедия, страх.
Реакции, полученные только в группе С: энергия, луч; Первое мая, демонстрация; пожарные, фильм; Звезда Апокалипсиса, уничтожение, бедствие; долг, начало; детство, Лина Костенко.
Реакции, полученные только в группе D: огонь, защита; ликвидация, разрушение; слезы, угроза, опасность; герои, возрождение; черный, темный, туман, физика, школа, разлука.
Последствия аварии на ЧАЭС сквозь призму ассоциативного эксперимента
Концептосфера ПОСЛЕДСТВИЯ АВАРИИ как наиболее многочисленная позволила выделить четыре сегмента (СОЦИАЛЬНЫЙ ФАКТОР, ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ И ПРИРОДНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ, ВРЕД ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ, БОРЬБА С ПОСЛЕДСТВИЯМИ АВАРИИ). Данные приведены в таблице 4.
Таблица 4
Различия по борьбе с последствиями
ПАРАМЕТРЫ ПОЛ ВОЗРАСТ МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА
Ассоциации (в %) Реакции (в %) Ассоциации (В %) Реакции (в %) Ассоциации (в %) Реакции (в %)
Р М Р м А В А В С Б С Б
Социальный фактор 45,6 43,6 35,5 45,2 47,9 50,5 30,7 50,5 31,6 27,9 36,7 43,0
Экология / природа 20,0 25,6 29,5 27,4 22,4 23,4 30,7 25,8 26,3 46,5 14,3 31,4
Здоровье человека / животные 24,4 20,5 23,5 16,1 24,2 23,4 22,1 20,6 23,7 14,0 28,6 11,4
Борьба с последствиями 10,0 10,3 11,5 11,3 16,5 3,1 16,5 3,1 18,4 11,6 20,4 14,2
Всего 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100 100
В группе А данные распределяются от наиболее часто встречающихся ассоциаций с социальными факторами (37,9 %) до наименее популярной борьбы с последствиями аварии (15,5 %). Большинство реакций информантов находятся в колонках под названием «Экология / природа» и «Социальный фактор», тогда как наименьшее их количество представлено в колонке «Борьба с последствиями». Активность в группе А составляет 1,57 ассоциаций и 3,43 реакции на человека.
В группе В ассоциации с социальными факторами и реакции на них представляют наиболее многочисленную группу (30,7 0% и 50,5 0% соответственно), а наименее представленными являются ассоциации и реакции, относящиеся к борьбе с последствиями аварии (16,5 % и 3,1 % соответственно). Активность в группе составляет 4,57 ассоциации и 6,93 реакций на человека.
Социальные ассоциации являются наиболее многочисленными в группах F, М и С. Ассоциации с экологией наиболее характерны для группы D. Наименьшее количество ассоциаций выявлено в группах F, М, С, D и касаются борьбы с последствиями аварии.
Активность в группе F - 2,5 ассоциаций и 4,6 реакций на человека; в группе М -2,6 ассоциаций и 4,1 реакций на человека; в группе С - 2,7 ассоциаций и 3,5 реакций на человека; в группе D - 1,9 ассоциаций и 3,04 реакций на человека.
Социальный фактор является важным показателем для всех групп респондентов. Несколько меньше внимания уделено экологии, природе, здоровью человека и животных, которые также пострадали от аварии. Последнее место занимают последствия аварии, что свидетельствует о том, что и через 26 лет после катастрофы люди верят тем, кто организовал борьбу с последствиями Чернобыльской катастрофы.
Выводы
Концепт ЧЕРНОБЫЛЬ, согласно опросу информантов, представляет собой кластерное образование, состоящее из ряда концептосфер, взаимодействующих между собой и отражающих разные ипостаси концентрации внимания граждан средствами русского языка. Представители различных социальных групп показали единство в плане негативной оценки трагедии, произошедшей на ЧАЭС в апреле 1986 г. Вместе с тем отмечен интерес к аварии, ее причинам и последствиям для человечества, флоры и фауны. Наличие событийной информации
о трагедии позволило сделать вывод о важности для информантов системы пространственно-временных координат, в рамках которых произошло несчастье. Именно эта система и послужила каркасом для оценки рассматриваемого события, отразилась в последующих концептуальных сферах.
Итак, представленный информантами ассоциативный ряд позволил очертить структуру концепта ЧЕРНОБЫЛЬ и основные концептуальные сферы, его формирующие, как кластеры, взаимодействие которых и позволяет раскрыть проблему концептуализации информации. Представленные респондентами вербальные репрезентации помогли также выделить фрагмент концептуальной и языковой картин мира и доказать важное место концепта ЧЕРНОБЫЛЬ в нем как события, явившегося трагедией для народа. Наличие же выявленных ген-дерных, возрастных и территориальных особенностей подтверждает присущие им языковые и социальные отличия, которые, в целом, не являются сущностными для структуры таких общественно значимых концептов, к которым относится ЧЕРНОБЫЛЬ.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Василевич А. П. Исследование лексики в психолингвистическом эксперимента. - М. : Наука, 1987. - 141 с.
2. Выготский Л. С. Мышление и речь. - М. : Лабиринт, 1996. - 416 с.
3. Глухов В. П. Основы психолингвистики. - М. : АСТ : Астрель, 2005. - 351 с.
4. Горелов И. Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. - М. : Лабиринт, 1997. - 224 с.
5. Ирисханова О. К. Концептуальный анализ и процессы дефокусирования // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования / отв. ред. Е. С. Кубрякова. - М. ; Калуга : ИП Кошелев А. Б., 2007. -С. 69-80.
6. Карасик В. И. Этноспецифические концепты // Иная ментальность. - М. : Гнозис, 2005. - С. 8-101.
7. Колесов В. В. Язык и ментальность. - СПб. : Петербургское Востоковедение, 2004. - 240 с.
8. Когнитивные исследования языка // Концептуализация мира в языке : Коллективная монография / гл. ред. сер. Е. С. Кубрякова ; отв. ред. вып. Н. Н. Болдырев. - Вып. IV. - М. : Ин-т языкознания РАН ; Тамбов : Издат. дом ТГУ им. Г. Р. Державина, 2009. - 460 с.
9. Концептуальное пространство языка: сб. науч. тр. Посвящается юбилею проф. Н. Н. Болдырева / под ред. Е. С. Кубряковой. - Тамбов : Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2005. - 492 с.
10. Концептуальный анализ языка: современные направления исследования: сб. науч. тр. / отв. ред. Е. С. Кубрякова. - М. ; Калуга : ИП Кошелев А. Б., 2007. - 276 с.
11. ККСТ = Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е. С. Куб-ряковой. - М. : Моск. гос. ун-та, 1996. - 245 с.
12. Кубрякова Е. С. Эволюция лингвистических идей во второй половине ХХ века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца ХХ века. -М. : Ин-т языкознания РАН, 1995. - С. 144-238.
13. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. - М. : Смысл, 1997. - 287 с.
14. Манерко Л. А., Новодранова В. Ф. Концептуальная и когнитивная карта как методологический аппарат когнитивно-коммуникативного термино-ведения // Когнитивные исследования языка. - Вып. Х1Х. Когнитивное варьирование в языковой интерпретации мира / гл. ред. сер. и отв. ред. вып. Н. Н. Болдырев. - М. : Ин-т языкознания РАН; Тамбов : Издат. дом ТГУ им. Г. Р. Державина, 2014. - С. 275-287.
15. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира / под ред. Б. А. Серебренникова. - М. : Наука, 1988. - 212 с.
16. Степанов Ю. С. Изменчивый образ языка в науке ХХ века // Язык и наука конца 20 века / под ред. Ю. С. Степанова. - М. : Ин-т языкознания РАН, 1995. - С. 7-34.
17. Потебня О. О. Думка i мова // Дискурс. Антолопя свиово! лггературно-критично! думки XX ст. / За ред. М. Зубрицько!. - Львiв : Лггопис, 2001. -С. 34-55.
18. Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты: сб. ст. / под общ. ред. Н. В. Уфимцевой. - М. ; Барнаул : Изд-во Алт. ун-та, 2004. - 344 с.
19. Cramer Ph. Word Association. - N.Y ; London : Academic Press, 1968. - 163 p.
20. Davis W. A. Meaning, Expression and Thought. - Cambridge : Cambridge University Press, 2003. - 654 p.
21. Fodor J. The Language of Thought. - N. Y. : Crowell, 1975. - 472 p.
22. Garman M. Psycholinguistics. - Cambridge : Cambridge University Press, 1990. - 556 p.
23. Garnham A. Psycholinguistics: Central topics. - London : Routledge. 1985. -422 p.
24. GlucksbergS., Danks J. H. Experimental Psycholinguistics. An Introduction. -Hillsdale ; NJ. : Lawrence Erlbaum Associates, 1975. - 233 p.
25. Jackendoff R. Patterns in the Mind, Language and Human Nature. - N. Y. : Basic Books, 1994. - 239 p.
26. Kess J. F. Psycholinguistics. - Amsterdam : John Benjamins B.V., 1992. - 401 p.
27. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things: What Categories Reveal About the Mind. - Chicago : University of Chicago Press, 1987. - 614 p.
28. Prideaux G. D. Psycholinguistics. The experimental study of language. -London : Routledge, 1984. - 63 p.
29. Rosch E. Principles of Categorization // Cognition & Categorization / J. Cotton & R. Klatzky (Eds.). - Hillsdale ; N J. : Lawrence Erlbaum Associates, 1978. - P. 1-48.
