CC BY
48
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2019. № 4 (24). С. 59-68. УДК 94(47).081
DOI 10.24147/2312-1300.2019.4.59-68
С. В. Перекрестова
РЕОРГАНИЗАЦИЯ ПОЧТОВО-ТЕЛЕГРАФНОГО УПРАВЛЕНИЯ В РОССИИ В СЕРЕДИНЕ 1860-х - НАЧАЛЕ 1880-х гг.: НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ФОРМИРОВАНИЕ ОБЪЕДИНЁННОЙ СЛУЖБЫ СВЯЗИ
Рассматривается эволюция системы управления связью в Российской империи в середине 1860-х - начале 1880-х гг. Прослеживаются основные этапы реорганизации почтовой и телеграфной служб в этот период, прежде всего мероприятия по формированию в 1860-х гг. единой службы связи. Также освещаются события последовавшего затем периода временного отхода от попыток интегрировать курирование двух отраслей связи, связанные с ликвидацией Министерства почт и телеграфов в 1868 г. и с отказом от политики слияния почтовых и телеграфных учреждений в 1874 г. Кроме того, рассматривается вопрос о воссоздании и повторной ликвидации ведомства связи в 1880-1881 гг. Особое внимание уделяется выявлению целей, стоявших перед инициаторами почтово-телеграфной реформы, и анализу причин её неудачи.
Ключевые слова: Министерство почт и телеграфов; служба связи; почтово-телеграфная служба; почта; телеграф; Великие реформы.
S. V. Perekrestova
THE REORGANISATION OF POSTAL AND TELEGRAPH ADMINISTRATION IN RUSSIA IN THE MIDDLE OF THE 1860S - THE EARLY 1880S: THE UNFULFILLED FORMATION OF THE UNIFIED COMMUNICATIONS SERVICE
The paper explores the evolution of the Russian communications regulation system from the middle of the 1860s up to the early 1880s. It observes the main stages of reorganization of the postal and telegraph service during that period, with a special focus on formation of the united communications service during the middle of the 1860s. The next matter it deals with is the period of temporary suspension of trying to integrate the governmental management of the two means of communications. To be precise, it was formed by dissolution of the Ministry of Posts and Telegraphs in 1868 and abandoning the measures to join postal and telegraph offices in 1874. Thereafter the paper concerns such an aspect of the reform as repeated formation and liquidation of the Ministry of Posts and Telegraphs in 1880-1881. Special attention is devoted to identification and analyses of the purposes of the postal and telegraph reform and the reasons of its failure.
Keywords: Ministry of Posts and Telegraphs; communications service; postal and telegraph service; post; telegraph; Great reforms.
Проведение либеральных преобразований в России в эпоху Великих реформ 18601870-х гг., ускоренное экономическое развитие и нарастание темпов урбанизации требовали соответствовавшего уровня организации связи. В этот период была предпринята первая в истории страны попытка создания единой почтово-телеграфной службы.
© Перекрестова С. В., 2019
К началу 1860-х гг. в стране не существовало единой системы связи, способной оперативно и эффективно отвечать на вызовы эпохи. Управление почтой и телеграфами осуществляли два разных ведомства. Система государственного регулирования почтового дела прошла к тому времени довольно сложный путь. Первоначально развиваясь
в виде двух параллельных отраслей, обеспечивавшей гонцов средствами передвижения ямской гоньбы и зародившихся позже почтовых сообщений для связи с зарубежными государствами, почта была подведомственна Ямскому и Посольскому приказам и, далее, ликвидированной лишь в 1781 г. Ямской канцелярии и Коллегии иностранных дел соответственно. Несмотря на формирование в XVIII в. системы центральных и местных почтовых учреждений на регулярной основе не только для внешних, но и для внутренних сношений, почта, за исключением краткого периода самостоятельного функционирования, оставалась подчинённой ведомству иностранных дел до её передачи в Министерство внутренних дел в 1802 г [1, с. 1-4]. С 1819 г. вплоть до рассматриваемого момента её курировало функционировавшее на правах министерства Главное управление почт во главе с главноначальствующим над Почтовым департаментом [2, отд. паг., с. 262]. Основную массу действовавших на местах почтовых учреждений составляли губернские, областные и войсковые конторы, которым подчинялись уездные учреждения. Вдоль почтовых трактов размещались почтовые станции [3, с. 1-13, 25-27]. Первоначально возводившимися под руководством Военного министерства телеграфами с 1842 г. ведало Телеграфное управление Главного управления путей сообщения и публичных зданий [4]. Страна была разделена на 12 телеграфных отделений, в каждое из которых входили телеграфные линии и расположенные на них станции [5].
В конце 1850-х - начале 1860-х гг. главноначальствующим над Почтовым департаментом Ф. И. Прянишниковым и директором Телеграфного управления Л. И. Гергардом были разработаны проекты преобразований, призванных решить ряд стоявших перед их ведомствами проблем, которые будут рассмотрены ниже. Тогда речь, правда, ещё не шла об унификации управления связью, обоих чиновников занимали дела именно их служб.
Озабоченность Ф. И. Прянишникова вызывало, прежде всего, материальное обеспечение служащих. В конце 1850-х гг. почтовый персонал продолжал работать в соответствии с устаревшими штатными расписаниями 1830 г. [6, л. 8-18]. Однако требования их
пересмотра постоянно наталкивались на утверждение министров финансов, А. М. Кня-жевича и сменившего его М. X. Рейтерна, о том, что у государства на тот момент были более важные сферы для использования своих финансовых ресурсов [6, л. 28-28 об., 113 об.]. С отказом увеличить содержание служащих соседствовали указания на убыточность деятельности почтового ведомства [7, л. 148]. Что до телеграфов, то Л. И. Гер-гард сетовал на недостаточность полномочий его учреждения. Поскольку дела, нуждавшиеся в рассмотрении главноуправляющего путей сообщения и публичных зданий, восходили к нему через его Особенную канцелярию, а не через Телеграфное управление, они часто разрешались помимо последнего. Л. И. Гергард настаивал на переводе в его компетенцию всех вопросов, касавшихся телеграфии, и на придании Телеграфному управлению статуса департамента [8, л. 1-8, 17-22, 28-45, 69-78 об.]. В 1863 г. полномочия Телеграфного управления действительно были расширены [8, л. 48-49]. Однако составленные Л. И. Гергардом проекты Положения о Телеграфном департаменте и его штатов были ему возвращены в декабре 1864 г., поскольку потеряли свою актуальность - началось формирование объединённой службы связи [8, л. 92-104].
17 декабря 1864 г. Телеграфное управление было передано в Главное управление почт. Объяснялось это «единством назначения их», состоявшем в «передаче корреспонденции» [9]. 15 июня 1865 г. на основе таким образом расширенного почтового ведомства было образовано Министерство почт и телеграфов [10]. Его Учреждение было издано 17 мая 1866 г. Согласно этому документу, министерство возглавлял министр, в аппарат которого входили Совет министра и Почтовый и Телеграфный департаменты [11]. Историк М. С. Высоков полагает, что основная причина создания единого ведомства заключалась в амбициях главноначальствущего над Почтовым департаментом, пост которого к тому времени занял И. М. Толстой. Пользуясь хорошим отношением к себе императора, он добился повышения статуса своего учреждения [12, с. 8-9]. Вряд ли, однако, дело заключалось только в этом. Прежде всего, передача Телеграфного управления в почто-
вое ведомство стала не столько плодом радения за унификацию управления связью, сколько одной из мер по ограничению компетенции Главного управления путей сообщения и публичных зданий исключительно вопросами транспорта. Так, параллельно оно было освобождено от курирования строительства [13]. В любом случае, И. М. Толстой получил в дополнение к подчинённому ему Почтовому департаменту телеграфное подразделение с другим статусом. Более того, это произошло в разгар разработки мер по превращению последнего в департамент. И. М. Толстой подал в Государственный совет представление о повышении статуса телеграфного подразделения уже 17 июня 1865 г. [14, л. 3-5 об.]. Таким образом, подготовка учреждения Министерства почт и телеграфов и подготовка образования Телеграфного департамента в его составе велись одновременно. Скорее всего, И. М. Толстой, зная, что ему предстояло работать с двумя полноценными департаментами, счёл необходимым добиться придания своему ведомству статуса, отражавшего весь спектр его деятельности и пределы власти. Принятие такой точки зрения не означает отрицания возможной роли в этом процессе личных амбиций И. М. Толстого. Мы лишь не считаем возможным полностью сводить к ним мотивы, двигавшие авторами преобразования.
Формирование единого ведомства связи повлекло за собой меры по объединению его местных учреждений [15, л. 1-12 об.]. Было решено для начала, «для выяснения пользы», предпринять этот шаг только в 5 городах Лифляндской губернии: в Гольдингене, Га-зенпоте, Вольмаре, Валке и Иевве. Выбор объяснялся малыми объёмами корреспонденции, проходившей через их учреждения связи [15, л. 7; 16, л. 15-15 об.]. Результатов от данного эксперимента ждали вполне конкретных - сокращения расходов за счёт уменьшения количества арендованных зданий и снижения численности служащих [15, л. 4 об.-5; 17, л. 20-20 об.]. Относившееся к упомянутым 5 городам Временное положение об учреждении телеграфных станций при почтовых конторах было высочайше утверждено уже 13 июня 1865 г., то есть ещё до создания Министерства почт и телеграфов. Согласно этому Положению, руководство
переводившимися, по возможности, в одно здание почтовой конторой и телеграфной станцией должно было осуществлять одно лицо, причём оно должно было являться специалистом как в почтовом, так и телеграфном деле. К рядовым служащим это тоже относилось. Предусматривалось командирование телеграфиста в каждую из таких контор для обучения почтовых служащих телеграфному делу. Параллельно сам инструктор должен был учиться у них навыкам работы на почте. Собственно говоря, на этом объединение и заканчивалось. Денежную отчётность начальник должен был вести по почтовой и телеграфной частям раздельно, подчиняться он должен был в каждой из этих областей его деятельности губернскому почтмейстеру или начальнику телеграфного отделения соответственно. Даже оклад начальника типового, казалось бы, учреждения мог быть разным, поскольку за основу брался его прежний оклад, к которому прибавлялось 200 руб. [16, л. 551-553]. Оклады прочих служащих остались прежними. Получалось, что существование устаревших почтовых штатных расписаний параллельно с периодически обновлявшимися телеграфными вело к тому, что уровень материального обеспечения работников отныне интегрированной службы ощутимо различался. Поскольку в почтовых и телеграфных штатах этого периода отсутствовала привязка большинства должностей к классным чинам, сравнивать здесь можно только положение низших служащих, выполнявшими схожие функции. Оклад рассыльных депеш мог превышать таковой у почтальонов более чем в 1,5 раза, разрыв в окладах сторожей оказывался практически двукратным. Наконец, разница в материальном обеспечении начальников объединённых станций, если отбросить дополнительные 200 руб., могла проявляться в диапазоне от двух- до трёхкратной [18, с. 504-512; 19]. Таким образом, слияние почтовых и телеграфных учреждений предусматривалось чисто техническое. По-видимому, эксперимент должен был лишь прояснить вопрос, принесло ли бы такое объединение экономию и не замедлило ли бы доставку корреспонденции.
В любом случае, ведшееся на добровольных началах объединение почтовых
и телеграфных учреждений вышло за рамки первоначально выбранных 5 городов. Тем не менее, оно всё также велось на основании упоминавшегося выше Временного положения, изданного именно для них [16, л. 568568 об., 592-592 об.; 20, л. 52]. Параллельно обрабатывались ответы глав местных управлений почтовым и телеграфным делом на вопрос о том, насколько возможным им представлялось объединение учреждений связи в подведомственных им местностях. Самыми распространёнными причинами для их опасений были сложности с поиском подходящих помещений [16, л. 511-514, 608659]. Между тем, именно за счёт уменьшения количества зданий в основном и предполагалось получить сокращение расходов. Впрочем, процесс объединения контор и станций приостановили уже в январе 1867 г. Министерство почт и телеграфов стало предлагать главам местных учреждений связи повременить с проведением этих мер, чтобы прежде дождаться издания нового, всё также временного, но общероссийского Положения [21, л. 1, 2, 4]. В мае 1867 г. оно было наконец готово (правда, существовало оно пока лишь как составленный в Телеграфном департаменте черновик). На момент составления проекта было выбрано 56 городов, в которых могли появиться единые учреждения связи. Основным условием для объединения признавался небольшой объём работ телеграфной станции. Сохранился дифференцированный подход к определению размера окладов начальников станций. «Дух разделения» общероссийского Положения был настолько силен, что даже за аренду здания почтовая контора и телеграфная станция должны были платить «пропорционально занимаемой каждой частью пространству». Такая аренда «в складчину» была вполне посильной, поскольку пункты Временного положения 1865 г. о ведении начальником финансовой отчётности по почтовой и телеграфной частям раздельно перешли и в рассматриваемый проект [21, л. 14-28].
Как отмечалось выше, основной проблемой, с которой постоянно сталкивалось почтовое ведомство и до, и после начала формирования единой службы связи, была убыточность его деятельности. В рассматриваемый период разрабатывались различные
способы её решения [22, л. 84-91; 23, л. 1-3; 24, л. 38-39, 46-51]. Они, однако, не достигли успеха [25, с. 73], но 27 июня 1867 г. всё же был осуществлён пересмотр почтовых штатных расписаний. Уровень финансового обеспечения почтовых служащих был приближен к таковому по Телеграфному департаменту [18; 26; 27]. Впрочем, эта позитивная динамика практически не касалась низших служащих [28, л. 1-4].
Между тем, проект общероссийского Положения так и не был обсуждён в Почтовом департаменте, поскольку уже в 1868 г. Министерство почт и телеграфов было ликвидировано, а его департаменты были включены в состав Министерства внутренних дел [29]. Нам не удалось обнаружить в источниках какие-либо указания на причины ликвидации ведомства. С другой стороны, вплоть до 1868 г., министр почт и телеграфов оставался единственной объединяющей инстанцией. В составе ведомства не была образована канцелярия. Соответственно, его глава не был обеспечен техническим аппаратом, с помощью которого он мог бы проводить свои решения по координации деятельности департаментов в жизнь. Более того, у последних не было точек соприкосновения на местах, поскольку никаких мер по сближению вертикалей местного административного управления почтой и телеграфами, в отличие от слияния конкретных учреждений связи, не осуществлялось. Иными словами, сложившаяся ситуация едва ли позволяет говорить о формировании единой системы связи. В 1868 г. два практически самостоятельных департамента просто перевели из одного ведомства в другое. Тем не менее, это вредило почтово-телеграфному делу. На короткое время его курирование было сосредоточено в специальном самостоятельном учреждении, глава которого мог защищать его интересы перед монархом и финансовым и контрольным ведомствами. Теперь же связь стала лишь одной из забот чрезвычайно «разностороннего» Министерства внутренних дел. Что до поиска причин произошедшего, то, напомним, по мнению М. С. Высокова, Министерство почт и телеграфов было создано для И. М. Толстого, так что после смерти последнего в 1867 г. надобность в его ведомстве исчезла. Его новый глава А. Е. Тимашев,
вскоре назначенный министром внутренних дел, просто «прихватил» ведомство с собой [12, с. 8-9]. О важной роли желания монархов обеспечить должностью конкретного человека также пишет Д. И. Раскин, причём он считает, что этот фактор влиял на назначения практически всех глав ведомства связи вплоть до Л. С. Макова [30, с. 109-110] (о последнем в этом же ключе пишет М. С. Высо-ков [31, с. 3]). Подобные рассуждения нам представляются слишком односторонними. Как было показано выше, механизм реорганизации системы управления связью в середине 1860-х - первой половине 1870-х гг. был сложнее. Даже если само Министерство почт и телеграфов было создано исключительно для удовлетворения амбиций И. М. Толстого, то мероприятия по унификации почтово-телеграфной деятельности начались ещё до этого и подталкивались по большей части не политическими или личностными, а финансовыми мотивами.
В 1880 г. Министерство почт и телеграфов было восстановлено. Как известно, в связи с обострением политической обстановки в стране из-за покушений на жизнь Александра II 12 февраля 1880 г. была образована Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия под председательством М. Т. Лорис-Меликова [32]. 6 августа
1880 г. она была ликвидирована, М. Т. Ло-рис-Меликов был назначен министром внутренних дел. Поскольку ему было необходимо сосредоточиться на защите внутреннего порядка, выведение из-под его власти Почтового и Телеграфного департаментов должно было несколько разгрузить его [33]. С гибелью Александра II необходимость концентрации усилий М. Т. Лорис-Меликова исключительно на вопросах защиты монарха, в связи с их провалом, исчезла. 16 марта
1881 г. департаменты были возвращены в состав Министерства внутренних дел [34]. В краткий период повторного функционирования особого ведомства связи его возглавлял Л. С. Маков, который ранее занимал пост министра внутренних дел. Департамент духовных дел иностранных исповеданий, выведенный из состава Министерства внутренних дел одновременно с его почтовым и телеграфным подразделениями, возглавил тот же
Л. С. Маков. Данное обстоятельство делает более весомым утверждение упомянутых выше историков о высокой роли личностного фактора в этих пертурбациях. Однако, по нашему мнению, факт выведения некоторых подразделений из состава Министерства внутренних дел одновременно с сохранением руководства ими в руках их бывшего главы может говорить и о желании разгрузить М. Т. Лорис-Меликова, и о намерении «подсластить пилюлю» Л. С. Макову. Более того, эти версии не противоречат друг другу. Между тем, не совсем ясно, почему почтово-телеграфное ведомство было в очередной раз расформировано. Исчезновение необходимости концентрации усилий министра внутренних дел на решении сугубо охранительных задач необязательно автоматически приравнивается к появлению нужды в ликвидации воссозданного министерства связи. М. С. Высокое утверждает, что в данном случае Л. С. Макова подвела его близость к морганатической супруге почившего императора княгине Е. М. Юрьевской (Долгорукой), поскольку новый царь Александр III рьяно занялся избавлением от таких лиц [31, с. 3]. Повторимся, что подобные объяснения нам представляются слишком упрощёнными, тем более что можно было просто назначить кого-то другого вместо Л. С. Макова, а не ликвидировать его ведомство. Интересные наблюдения на этот счёт оставил занимавший в 1878-1883 гг. пост государственного секретаря Е. А. Перетц. В качестве причины повторной ликвидации ведомства он называл нежелание М. Т. Лорис-Меликова выпускать из рук перлюстрацию, входившую в сферу ведения министерства связи [35, с. 176-177]. Однако в таком случае неясно, почему М. Т. Лорис-Меликов озаботился этим вопросом уже после гибели Александра II и почему незадолго до того согласился с выведением Почтового и Телеграфного департаментов из своего ведения. Возможно, он понял своё упущение лишь после убийства царя и таким образом хотел расширить возможности для защиты нового императора. Однако, Департамент духовных дел иностранных исповеданий был возвращён в состав Министерства внутренних дел одновременно с занимавшимися связью подразделениями [34], что опасениями судьбу за перлю-
страции никак не обосновать. Наиболее вероятным объяснением перемен в статусе ведомства связи нам всё же представляется то, что в намерения властей в 1880 г. по-видимому входила исключительно разгрузка министра внутренних дел, но не расширение системы центральных государственных учреждений страны. Соответственно, исчезновение поводов к концентрации работы Министерства внутренних дел на вопросах защиты государственной безопасности повлекло за собой возвращение всех выделенных департаментов в его состав.
Несмотря на то, что Министерство почт и телеграфов было расформировано ещё в 1868 г., единые почтово-телеграфные станции продолжали свою работу, было даже открыто ещё несколько таких учреждений. Общероссийское Положение, правда, так и не было издано, и потому они создавались и работали по нормам Временного положения для 5 прибалтийских городов, но не слишком активно. Скорее наоборот: к лету 1874 г. их осталось всего 3 [36, л. 1 об.]. За всё время проведения этих мер учреждения были объединены лишь в 11 городах [37, л. 14]. Сворачивая данные мероприятия, главы Почтового и Телеграфного департаментов просто одобрили разъединение последних станций в 1874 г., не ликвидируя Временное положение для 5 городов [36, л. 1-2 об., 5-5 об., 10-11, 14-14 об.]. В тексте Почтового устава было сохранено внесённое ещё 1866 г. примечание, в котором оговаривалась необходимость перевода, по возможности, почтовых контор и телеграфных станций в одно помещение и соединения тех из них, через которые проходило относительно немного корреспонденции [38, с. 105].
Выявить причины того, что слияние почтовых контор и телеграфных станций приняло столь небольшие масштабы, оказывается проще, чем подоплёку перемен в статусе центрального ведомства. Наблюдения на этот счёт оставили представители телеграфной администрации в справках, составлявшихся в ходе разработки следующего этапа реорганизации системы управления связью в середине 1880-х гг. Основная вина в этих документах возлагалась на Почтовый департамент. Так, там не всегда консультировались со своими новыми коллегами, пре-
жде чем обратиться с ходатайствами о разделении станций, и вообще доставляли им много поводов для беспокойства. Здания почтовых контор, в которые были вынуждены переезжать телеграфные станции, оказывались неудобными [37, л. 12-14]. Телеграфисты в ходе реформы испытывали, по выражению авторов одной из справок, «нравственный гнёт». Переезжая в неподходящие помещения, телеграфные станции входили в напрасные расходы. Им приходилось платить и за аренду даже таких непригодных зданий, и за их ремонт, но всё равно в конечном итоге переезжать в арендованные ими отдельные помещения. Вносившуюся станциями долю арендной платы почтовые конторы использовали для найма квартир для своих служащих [37, л. 14; 39, л. 7 об.]. При этом почтовое руководство якобы было уверено в «выгодном» характере реформы [37, л. 14-19 об.].
Нарисованная в справках картина получилась, по нашему мнению, односторонней. В том, что начальники почтовых контор использовали полученные деньги для аренды квартир для своих служащих, нет ничего странного, поскольку речь шла об оплате телеграфными станциями именно тех помещений, которые ранее использовались в качестве квартир для почтовых служащих. Возмущение телеграфной «стороны» тем, что ей пришлось войти в напрасные траты, понятно, но в этом случае неясно, на основании чего телеграфные станции выдвигали претензии к качеству предоставленных им помещений. Выше упоминался опрос глав контор и станций касательно возможности слияния их учреждений. Если помещения почтовых контор оказывались непригодными, представителям телеграфной «стороны» об этом становилось известно заранее, что часто служило причиной отказа от участия в объединении с почтовыми учреждениями [16, л. 608-659; 39, л. 52 об.-53]. С утверждением же о том, что почтовые чины якобы были довольны преобразованием, плохо согласуется тот факт, что разделение некоторых учреждений инициировал именно Почтовый департамент. Между прочим, Телеграфный департамент направлял просьбы о разрешении разъединить станции и в обход Почтового департамента [38, л. 15-16 об.]. Далее, внимание авторов справок привлекал тот факт, что разделить ос-
тавшиеся к 1874 г. учреждения предложил именно директор Почтового департамента И. О. Велио. По их словам, он не в полной мере согласовал свои настояния с директором Телеграфного департамента К. К. Лю-дерсом [39, л. 7 об., 24 об., 43 об.]. Однако, во-первых, в тех случаях, когда Почтовый департамент находил соединение контор и станций неудобным, он всё же предварительно согласовывал свои действия с Телеграфным. Это касалось и последних 3 станций [36, л. 1-2 об., 10-11]. Во-вторых, в Телеграфном департаменте в своё время запросили мнение местного (рижского) телеграфного отделения, и от него пришёл аналогичный отзыв, т. е. причин сомневаться в разумности сохранения объединённых учреждений было достаточно не только у Почтового департамента [36, л. 3-5 об.]. Другой вопрос, что замедление хода корреспонденции было, как представляется, неизбежным, но временным. Однако оно являлось естественным поводом для беспокойства начальства объединённых станций. Наконец, на самом деле не только почтовые, но и телеграфные власти, как было показано выше, не являлись активными приверженцами мер по слиянию контор и станций.
Отдельный вопрос состоит в причинах того, что сама идея о проведении описанных мер оказалась столь непопулярной. Основания для такого отношения были, по нашему мнению, вполне весомые. Ранее мы писали о сложностях с обзаведением удобными помещениями и замедлении работы учреждений из-за загруженности их начальников. Также возникали проблемы с поиском кандидатов на должности последних. Найти компетентных людей было невозможно, потому что ни у профессионального почтового, ни у профессионального телеграфного чиновника опыта работы в новой для него «противоположной» сфере быть не могло [36, л. 1-1 об.]. Кроме того, при подборе будущих начальников учитывалось не только прохождение технического обучения, но и знание иностранных языков. Слабое владение ими не считалось критическим недостатком для кандидатов [20, л. 134-136, 138]. Зато их незнание начальниками вскоре послужило аргументом в пользу расформирования, по мере роста иностранной коррес-
понденции, некоторых слитых станций [39, л. 51 об.-52]. Свою роль, по нашему мнению, сыграло и то, что эксперимент ставился на малозначительных учреждениях. Они должны были заниматься проведением этих мер фактически самостоятельно, без постоянного руководства со стороны головных контор и станций. В конце концов само Временное положение для 5 остзейских городов 1865 г., как представляется, должно было скорее отталкивать, чем заинтересовывать служащих. Мы имеем в виду такие его требования, как необходимость проходить дополнительное обучение, исполнять дополнительные обязанности, а начальникам ещё и вести дополнительную отчётность, подчиняясь при этом сразу двум лицам, и всё без какого-либо материального стимулирования (это, правда, касалось только рядовых служащих). Не было ясно, какую пользу объединение должно было принести их работе. Инициаторы мер, однако, исходили из чисто финансовых соображений экономии на аренде зданий и сокращении численности служащих. Мы всё же уверены, что постепенное выстраивание вертикали почтово-телеграф-ных учреждений было логичным направлением реформирования управления связью -но до тех пор, пока центральное ведомство существовало. Иными словами, актуальность меры значительно снизилась после ликвидации Министерства почт и телеграфов. При анализе упомянутых выше справок сомнений не вызывает только одно: описанные в них перипетии продемонстрировали то, что без объединения центрального и местного управления связью слияние контор и станций не имело смысла. Впрочем, к этой мысли представители почтового и телеграфного центрального и местного управления пришли ещё до полного свёртывания преобразования [38, л. 21-25].
В 1874 г. также была реорганизована система местного телеграфного управления. Количество административно-территориальных единиц в управлении телеграфным делом, принявших форму телеграфных округов, было увеличено, их прежние границы были пересмотрены в соответствии с состоянием телеграфных линий в рамках их регионов [40]. Однако к формированию объеди-
нённой службы связи эта мера, конечно, не имела отношения.
Важно отметить, что преобразования управления связью в России соответствовали логике развития этой сферы в западных государствах, а то и опережали её. К примеру, в Великобритании телеграфные линии были выкуплены государством у частных компаний в 1870 г., тогда же было образовано самостоятельное почтово-телеграфное ведомство [41, р. 106; 42]. В Германии аналогичное учреждение было создано в 1876 г. [43, л. 1632; 44, с. 85]. В Австрии связь в 1872 г. была вверена специально созданному третьему отделу Министерства торговли. Тогда же было начато объединение почтовых и телеграфных станций. Во Франции разработкой мысли о необходимости данной меры занялись в 1873 г., однако унификация центрального управления связью началась лишь в 1877 г., причём в 1879 г. было сформировано и в 1887 г. ликвидировано Министерство почт и телеграфов [43, л. 32-34, 49 об.-57; 45, с. 681]. В конечном итоге было создано Министерство торговли, промышленности, почт и телеграфов [46, с. 460].
Таким образом, успехи реорганизации управления почтой и телеграфами в том виде, как она проводилась в середине 1860-х -начале 1880-х гг., оказались весьма скромными. Меры, направленные на сосредоточение руководства ими в специальном самостоятельном ведомстве, закончились передачей Почтового и Телеграфного департаментов в состав Министерства внутренних дел. Учитывая, что реформа начиналась с введения Телеграфного управления в состав самостоятельного Главного управления почт, её итог сложно назвать положительным. Позитивном моментом здесь является то, что руководство обеими отраслями оказалось по крайней мере сосредоточенным в одном ведомстве, правда, в рамках не зависящих друг от друга департаментов. Попыток объединения местных административных почтовых и телеграфных учреждений не предпринималось вовсе, а все немногочисленные подведомственные им «рабочие» учреждения, то есть почтово-телеграфные станции, были разъединены вскоре после их слияния. Иными словами, попытка создания объединённой службы связи в рассматриваемый период не
увенчалась успехом. Неудаче способствовало то, что толчком к началу этого преобразования послужили исключительно финансовые соображения сокращения расходов на связь. Оно и стало основной целью реформы, однако достигнуть его не удалось. Нужды самого почтово-телеграфного дела при разработке реформы не брались в расчёт. Более того, преобразование проводилось на разных уровнях управления связью с неодинаковой степенью интенсивности. Едва ли удивительно то, что с таким трудом шло слияние местных учреждений министерства, департаменты которого руководили двумя параллельными вертикалями местных властей и тем держали почтово-телеграфные станции в состоянии двойного подчинения.
В конечном итоге, первой попытке воплощения в целом удачной идеи создания объединённой почтово-телеграфной службы не хватило последовательности, убеждённости в её необходимости со стороны руководителей этой службы и внимания к интересам почтово-телеграфного дела, а не к вопросам экономии за его счёт.
ЛИТЕРАТУРА
1. Адрианов С. А., Соколов Н. И., Славин-ский Н. Е. Министерство внутренних дел. Исторический очерк. Приложение второе. Почта и телеграф в XIX столетии. - СПб. : Тип. М-ва внутренних дел, 1901. - 248, VIII с.
2. Учреждение Главного управления почт // Свод законов Российской империи. - Изд. 1857 г. - Т. I. - Кн. IV. - СПб., 1857. - Отд. паг. С. 262-273.
3. Устав почтовый // Свод законов Российской империи. - Изд. 1857 г. - Т. XII. - Ч. II. -СПб., 1857. - Отд. паг. С. 1-88.
4. Приложение к I продолжению Свода законов 1857 г., т. XII, ч. I, Устав о телеграфах // Статьи к XII тому Свода законов 1857 г. // Продолжение Свода законов Российской империи, изданного в 1857 г. По 12 мая 1858 г. - СПб., 1858. - Отд. паг. С. 23.
5. Высочайше утверждённый временный штат личного состава и окладов чинов телеграфных отделений, станций и других частей, взамен штата, высочайше утверждённого 5 января 1859 г. (34012) // Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). Собр. 2. Т. 35. Отд. 3. К № 35762.
6. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1289. Оп. 1. Д. 1380.
7. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2431.
8. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2022.
9. О передаче Телеграфного управления из ведомства Главного управления путей сообщения в ведение главноначальствующего над
Почтовым департаментом // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 39. Отд. 2. № 41591.
10. О присвоении главноначальствующему над Почтовым департаментом, управляющему и телеграфной частью, и главноуправляющему путями сообщения названий: первому - министра почт и телеграфов, а последнему - министра путей сообщения, и о именовании подведомственных им главных управлений министерствами: первого - почт и телеграфов, а последнего - путей сообщения // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 40. Отд. 1. № 42194.
11. Высочайше утверждённые Учреждения:
I) Министерства почт и телеграфов и
II) Управления телеграфными линиями // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 41. Отд. 1. № 43314.
12. Высокое М. С. Из истории государственного управления электросвязью в России // Электросвязь: История и современность. - 2006. -№ 3-4. - С. 2-11.
13. О преобразовании гражданской строительной и дорожной части // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 39. Отд. 2. № 41394.
14. РГИА. Ф. 1149. Оп. 6. Д. 38.
15. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2392.
16. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2262.
17. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2324.
18. Смета доходов и расходов Министерства почт и телеграфов по почтовому ведомству на 1866 г. // Сметы на 1866 г. - СПб., 1865. -С. 466-521.
19. Высочайше утверждённый временный штат телеграфных отделений, станций и других частей, содержания и ремонта телеграфных линий, проводов и аппаратов, взамен штата и ведомости, высочайше утверждённых 5 и 12 мая 1860 г. (35762) // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 37. Отд. 3. К № 38975.
20. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2186.
21. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2567.
22. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 1842.
23. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2150.
24. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 2854.
25. Отчёт начальника Главного управления почт и телеграфов за 1884-1887 гг. - СПб., 1888. -73 с.
26. Высочайше утверждённые, 27 июня 1867 г., штаты центральных и местных учреждений почтового ведомства // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 42. Отд. 2. К № 44773.
27. Высочайше утверждённый, 9 февраля 1872 г., нормальный штат телеграфных станций // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 47. Отд. 3. К № 50521.
28. РГИА. Ф. 565. Оп. 5. Д. 18580.
29. О причислении Министерства почт и телеграфов к Министерству внутренних дел // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 43. Отд. 1. № 45574.
30. Раскин Д. И. Состав и структура высших и центральных учреждений Российской империи в политике Временного правительства // Петербургский исторический журнал. - 2018. -№ 1. - С. 104-116.
31. Высокое М. С. Из истории государственного управления электросвязью в России. Управление электросвязью в период царствования Александра III // Электросвязь: История и современность. - 2007. - № 3. - С. 2-6.
32. Об учреждении в С.-Петербурге Верховной распорядительной комиссии по охранению государственного порядка и общественного спокойствия // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 54. Отд. 2. № 60492.
33. О закрытии Верховной распорядительной комиссии, упразднении III Отделения Собственной его императорского величества канцелярии и об учреждении Министерства почт и телеграфов // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 55. Отд. 1. № 61279.
34. О присоединении к Министерству внутренних дел Министерства почт и телеграфов и Департамента духовных дел иностранных исповеданий // ПСЗРИ. Собр. 3. Т. 1. № 20.
35. Перетц Е. А. Дневник (1880-1883). - М. : Из-дат. дом «Дело» РАНХиГС, 2018. - 512 с.
36. РГИА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 3808.
37. РГИА. Ф. 1289. Оп. 2. Д. 520.
38. Устав почтовый. (Продолжение 1876 года Свода зак., Тома XII, Части I) // Продолжение Свода законов Российской империи, изданного в 1857 году. По 1 января 1876 г. Ч. III. Статьи к XII-XV томам Свода. - СПб., 1876. -С. 99-118.
39. РГИА. Ф. 1289. Оп. 2. Д. 845.
40. Высочайше утверждённый, 25 мая / 6 июня 1874 г., временный штат местных административных телеграфных учреждений // ПСЗРИ. Собр. 2. Т. 49. Отд. 3. К № 53575.
41. Huurdeman A. A. The Worldwide History of Telecommunications. - Hoboken : John Wiley & Sons, Inc., 2003. - 638 p.
42. Тришатный С. Историческое развитие и современная организация почтовых сообщений в Великобритании // Почтово-телеграфный журнал. Отдел неофициальный. - 1892. -Март. - С. 286-306.
43. РГИА. Ф. 1289. Оп. 2. Д. 843.
44. Результат 25-летней деятельности государственного министра доктора Генриха фон Стефана в почтовом, телеграфном и телефонном деле // Почтово-телеграфный журнал. Отдел неофициальный. - 1896. - Янв. - С. 76-95.
45. Исторический очерк устройства почты во Франции // Почтово-телеграфный журнал. -1891. - Авг. - № 15. - С. 671-681.
46. Соколов Н. И. Устройство центрального поч-тово-телеграфного управления в важнейших государствах Западной Европы // Почтово-те-леграфный журнал. Отдел неофициальный. -1900. - Апр. - С. 460-501.
Информация о статье
Дата поступления 24 мая 2019 г.
Дата принятия в печать 5 ноября 2019 г.
Сведения об авторе
Перекрестова Софья Владимировна - аспирант Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, библиотекарь Библиотеки Российской Академии наук (Санкт-Петербург, Россия)
Адрес для корреспонденции: 199034, Россия, Санкт-Петербург, Биржевая линия В.О., 1 E-mail: perekrestova_sofya@mail.ru
Article info
Received May 24, 2019
Accepted
November 5, 2019 About the author
Sofia V. Perekrestova - postgraduate student of the Institute of History of the St. Petersburg State University, the librarian of the Library of the Russian Academy of Sciences (St. Petersburg, Russia)
Postal address: 1, Birzhevaya liniya V.O., St. Petersburg, 199034, Russia E-mail: perekrestova_sofya@mail.ru
Для цитирования
Перекрестова С. В. Реорганизация почтово-телеграфного управления в России в середине 1860-х - начале 1880-х гг.: несостоявшееся формирование объединённой службы связи // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2019. № 4 (24). С. 59-68. йО!: 10.24147/2312-1300.2019.4.59-68.
For citations
Perekrestova S.V. The Reorganisation of Postal and Telegraph Administration in Russia in the Middle of the 1860s - the Early 1880s: the Unfulfilled Formation of the Unified Communications Service. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2019, no. 4 (24), pp. 59-68. DOI: 10.24147/2312-1300.2019.4.59-68 (in Russian).
