CC BY
41
живается раскол (Р. Алтынбаев и др.), следствием которого стало изгнание из РТ оппозиционной части элиты. Первая половина 2000-х годов характеризовалась латентным противостоянием между республиканским руководством и администрацией Казани, в основе которого лежал конфликт интересов группы, возглавляемой К. Исхаковым, и групп, возглавляемых Р. Миннихановым и Р. Муратовым. Успех группы К. Исхакова на муниципальных выборах в октябре 2005 г. стал предпосылкой и ее исчезновения. К концу 2005 г. единство региональной элиты было восстановлено (путем устранения и частичной интеграции группы К. Исхакова), а вместе с ним пришла и стабильность, являющаяся, по-видимому, главным лозунгом татарстанской элиты в наше время. Тенденция к омоложению и обновлению региональной элиты Татарстана сохраняется, что ярко проявилось в назначении новым Президентом Республики Татарстан Р. Минниханова.
«Политэкс: Политическая экспертиза», СПб., 2010 г., т. 6, № 2, с. 41-57.
Е. Бурла,
публицист
РЕЛИГИОЗНАЯ СИТУАЦИЯ В СОВРЕМЕННОЙ АДЫГЕЕ
Если рассматривать Северный Кавказ как своеобразную границу между Европой и Азией, между христианской и исламской цивилизациями, то Республика Адыгея предстанет в качестве некоего форпоста на этой границе. При этом сложность религиозной обстановки в Адыгее сочетается с относительно спокойным характером политической ситуации. Хотя особенности современной религиозной жизни в данной республике нельзя назвать характерными для всех северокавказских республик, ни тем более для других регионов Российской Федерации, изучение этих особенностей принципиально важно в поиске факторов укрепления единства России, в уяснении степени возможности этнической, религиозной или иной консолидации подобной полиэтнической общности.
Задачи настоящего исследования видятся следующим образом: проследить общие и особенные тенденции в религиозной жизни Адыгеи, выявить истоки своеобразия религиозного процесса, рассмотреть проблему межконфессиональных отношений, уяснить уровень толерантности в обществе. Что касается использован-
ных источников, то преобладают оригинальные полевые материалы автора, собранные в ходе этнографической экспедиции в Адыгею в октябре 2009 г. Кроме того, интересным подспорьем являются материалы Государственного архива Российской Федерации.
Говоря об особенностях религиозной жизни Адыгеи как северокавказской республики, нельзя не обратить внимания на ее географическое положение, или, точнее, на расположение ее границ. Полная включенность Адыгеи в Краснодарский край, отсутствие границ с какой-либо другой республикой Северного Кавказа в совокупности с безусловной причудливостью очертаний ее границ, вырезавшихся советскими ножницами, руководимыми особыми представлениями о деле объединения народов, на протяжении всего времени существования этого субъекта не могли не сказаться на сложившемся национальном и религиозном соотношении в республике.
Представляется возможным изобразить национальное соотношение, по данным на 2008 г, в виде следующей таблицы.
Таблица
Национальное соотношение
Народ Численность в 2008 г., тыс. человек
Русские 275,2
Адыгейцы 114,2
Армяне 15
Украинцы 8,9
Курды 4
Татары 3,6
Турки 3,6
Цыгане 2
Кроме того, в Адыгее проживают народы с численностью от 1000 до 200 человек: белорусы, греки, азербайджанцы, немцы, чеченцы. При этом особый интерес представляет наличие среди местного населения новых миграционных групп, а именно чеченцев, переселенных в Адыгею и преимущественно в Майкоп, столицу республики, в 1999 г. в количестве 4000-5000 человек, и косовских адыгов (200 человек), которым перед началом конфликта, в 1998 г., было предложено поселиться в специально для них построенном ауле Мафехабле, в настоящее время до конца не заселенном.
Что касается религиозного соотношения, то в этом вопросе «табличный» подход представляется далеко не достаточным, поскольку для религиозной жизни современной Адыгеи характерны сложность и разнообразие. Общий уровень религиозности населения на Северном Кавказе в целом выше, чем в других российских регионах, что во многом связано с преобладанием сельского, традиционно более религиозного населения над городским. На 31 декабря 2008 г. зарегистрировано 89 религиозных организаций, 28 из которых расположены на территории г. Майкопа.
Доминирующую роль в Адыгее играет православие, претендующее на неформальный статус «главной» конфессии. Северокавказские епархии Русской православной церкви (РПЦ), включая образованную в 1994 г. Майкопскую и Адыгейскую епархию, являются одними из самых крупных в составе РПЦ. Так, сейчас в Майкопской и Адыгейской епархии зарегистрирован 51 приход, в то время как в составе сибирских и дальневосточных епархий -10-20 приходов. Но, к сожалению, для православных, равно как и для мусульман, характерно следование принципу «один народ -одна вера», при котором «исторически православная» или «исторически мусульманская» часть населения автоматически закрепляется за епархиями или духовными управлениями соответственно.
Хотя по оценкам самой епархии около 70% русскоязычного населения относят себя к православным, из которых, впрочем, только 10-12% знакомы с православной догматикой, местная власть считает основной религией республики ислам. Обращает на себя внимание в этой связи кадровая политика Адыгеи: около 70% руководящих постов занимают люди коренной национальности. Первая мечеть в республике была построена в ауле Тахтамукай только в 1994 г., а за последующие 15 лет появилось еще 38 мечетей. При общей численности населения Адыгеи в 440 тыс. человек количество мусульман считается равным 150 тыс., что составляет увеличение в сто раз по сравнению с 1994 г. В Майкопе, по словам муфтия Духовного управления мусульман Республики Адыгея и Краснодарского края Нурбия Емижа, проживают 600-800 мусульман; при этом соборная мечеть Майкопа была построена и открыта только в 2005 г. Хотя мусульманские общины аулов сравнительно немногочисленны, по 20-40 человек, подобные сведения заставляют оценивать современное положение ислама как религии, переживающей «второе рождение», как заново рождающейся религии.
Важную роль в таком исламском возрождении играют репатрианты из стран Ближнего Востока, прежде всего из Сирии и
Турции. Как правило, для них характерно сохранение сильных этнических традиций в сочетании с довольно высокой степенью религиозного самосознания. Интересно, что, в отличие от ближневосточных адыгов, сами адыгейцы не признают за религией доминирующего положения. В настоящее время среди коренного населения распространено мнение о том, что в жизни адыгов первостепенна роль именно адыгагъэ, т. е. традиционных ценностей, и адыгэ хабзэ, комплекса традиций, обычаев и верований, которые предположительно являются более древними, чем религии, элементы которых они в себя вобрали.
У жителей республики отмечается следующая позиция: в регионе существуют две основные конфессии - православие и ислам, и несколько традиционных, включая Армянскую апостольскую церковь и иудаизм, от каждой из которых в Майкопе зарегистрировано по одной организации. Все многообразие иных религиозных организаций объединяется в сознании абсолютно всех информантов, исключая, естественно, самих представителей иных конфессий, под понятием «секты». Так, к «сектам» причисляются как все существующие в Адыгее протестантские церкви, так и новые религиозные учения (представлены Свидетелями Иеговы), и старообрядцы.
Следует отметить, что Северный Кавказ, наряду с территориями современных Украины и Прибалтики, представляет собой один из традиционных центров распространения протестантизма в Российской империи и в СССР. Церковь евангельских христиан-баптистов в Майкопе гордится своей уже более чем столетней историей. При этом православие, хотя и распространившееся на территории Адыгеи в 1У-У вв., в силу исторических причин твердо встало на свои позиции только во второй половине XIX в., а ислам, пережив период господства в ХУ-Х1Х вв., лишь сейчас рождается заново. Если учесть значительность количества протестантов в Адыгее и внушительность их истории, то в положительном свете предстанет тот факт, что ни православные, ни исламские лидеры не могли вспомнить ни одного случая серьезных конфликтов с протестантами.
При общем безразличии властей к православию (одним из свидетельств этого служит фундамент Успенского собора в Майкопе: заложенная более десяти лет назад, церковь так и остается недостроенной) в их действиях наблюдаются тенденции к ограничению деятельности нетрадиционных конфессий. Так, пресвитеров и пастырей евангельских христиан-баптистов регулярно вызывают
в местные органы Федеральной службы безопасности, а адыгейские власти предлагают внести в п. 1 ст. 17 Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» новый абзац, запрещающий «пропаганду и распространение религиозной литературы... в детских и школьных учреждениях, посредством частных посещений семей». Среди населения также распространена резко негативная оценка деятельности «сектантов», наиболее известными из которых являются Свидетели Иеговы, за которыми следуют баптисты и адвентисты.
Кажется, именно на почве общей борьбы с «сектантами» строятся особые отношения православной церкви с властью. На этом же основании складываются и те «очень хорошие и теплые отношения» между мусульманским и православным лидерами Адыгеи. На этом, т. е. перед лицом общей опасности, пока основывается их дружба. Очевидно отсутствие материальных и интеллектуальных средств у РПЦ для противостояния усилению позиций других религиозных конфессий.
Подводя общий итог, можно констатировать относительную стабильность религиозной жизни Адыгеи. Кроме столицы республики существует целый ряд населенных пунктов, в которых одновременно зарегистрированы две-три общины различных религиозных организаций. Примерами тому служат г. Адыгейск, ст. Гиагинская, с. Красногвардейское, аулы Тахтамукай, Коше-хабль, Понежукай, Хакуринохабль. В заключение можно сделать несколько прогнозов наиболее общего характера в отношении развития религиозной ситуации в Адыгее:
1. По-видимому, потенциал РПЦ в регионе в значительной мере уже реализован и не следует ожидать резкого увеличения численности приходов и воскресных школ. Укрепления своих позиций Церковь постарается добиться преимущественно путем сотрудничества с властью.
2. Резервы исламской инфраструктуры еще далеко не исчерпаны. Пополнение общин будет происходить в основном за счет молодежи.
3. Между тем отношения руководства РПЦ и мусульманских общин будут дружественными до тех пор, пока их объединяет общая опасность в виде развития деятельности других конфессий и пока не побеждает точка зрения более радикально мыслящего духовенства.
«Этнические традиции перед вызовами глобализации в условиях кризиса», М., 2010 г., с. 71-76.
