CC BY
64
Рекомендации Федеральной налоговой службы и Следственного комитета России по доказыванию умысла: предложения по доработке *
В.М. Зарипов руководитель аналитической службы юридической компании «Пепеляев Групп» (г. Москва)
Вадим Маратович Зарипов, [email protected]
Письмами Следственного комитета Российской Федерации от 3 июля 2017 года № 242/3-32-2017 и Федеральной налоговой службы от 13 июля 2017 года № ЕД-4-2/13650@ в следственные и налоговые органы направлены Методические рекомендации, касающиеся исследования и доказывания фактов умышленной неуплаты или неполной уплаты сумм налога (далее - Методические рекомендации, Рекомендации). Налоговым органам предложен алгоритм выявления фактов, свидетельствующих об умышленной неуплате налогов.
Проведенный автором настоящей статьи анализ документа с доктринальной и практической точек зрения выявляет его существенные недостатки и дает основания усомниться в правомерности множества его положений.
Соотношение уклонения от уплаты и неуплаты налогов
В пункте 1 Рекомендаций делается вывод о том, что обстоятельства, свидетельствующие об умысле налогоплательщика в отношении неуплаты налогов, являются общими как для налогового, так и для следственного органа. Это утверждение означает приравнивание налогового преступления к налоговому правонарушению, совершенному умышленно.
Между тем Уголовным кодексом Российской Федерации (далее - УК РФ) уголовная ответственность установлена за уклонение от уплаты налогов, а не за их неуплату. Следует различать эти правонарушения. Неуплата - это неисполнение обязанности уплатить налог, а уклонение от уплаты - намеренное введение налоговых органов в заблуждение относительно размера налоговых обязательств посредством неподачи деклараций или их подачи с заведомо ложными сведениями.
В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2006 года № 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» (далее - Постановление № 64) разъясняется, что под уклонением от уплаты налогов следует понимать умышленные деяния, направленные на их неуплату в крупном или особо крупном размере и повлекшие полное или частичное непоступление соответствующих налогов и сборов в бюджетную систему Российской Федерации.
На наш взгляд, это разъяснение ошибочно, так как отождествляет неуплату и уклонение, разграничивая их лишь по размеру неуплаченных сумм. Оно стало следствием неправильного понимания общественной опасности уклонения от уплаты
Первую публикацию материала статьи см. // Налоговед. 2017. № 10. С. 29-39.
*
налогов, ведь именно общественная опасность определяет цель и смысл уголовно-правовой защиты в отдельных сферах общественных отношений. Согласно пункту 1 Постановления № 64 общественная опасность уклонения от уплаты налогов, то есть умышленного невыполнения конституционной обязанности каждого платить законно установленные налоги, заключается в непоступлении денежных средств в бюджетную систему Российской Федерации.
Налоговое законодательство предусматривает возможность как добровольного (в соответствии с пунктом 1 статьи 45 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ) самостоятельного), так и принудительного порядка исполнения обязанности по уплате налога или сбора (п. 4 ст. 45 НК РФ). В этих условиях сама по себе неуплата налога в добровольном порядке не несет особой (повышенной) общественной опасности (криминальности), то есть не отвечает признакам преступления, предусмотренным пунктом 1 статьи 14 УК РФ. Непредставление в банк платежного поручения на уплату задекларированного налога (даже намеренное) уклонения не образует.
Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 27 мая 2003 года № 9-П отметил, что цель уклонения -избежать уплаты налога. Следовательно, уклонение - это не неуплата налога, а неправомерное поведение лица по созданию непреодолимых препятствий для осуществления налогового контроля; при этом лицо рассчитывает избежать не только добровольной, но и принудительной уплаты налога в ходе мероприятий налогового контроля. Повышенная степень общественной опасности этого нарушения заключается в активном, хотя и скрытом, противодействии налоговому контролю, направленному на обеспечение конституционной обязанности каждого платить законно установленные
налоги. Уклонение - это не просто неуплата налогов, а введение налоговых органов в заблуждение (другими словами, обман) относительно наличия налоговых обязательств для того, чтобы затруднить выявление недоимки и тем самым избежать уплаты налогов.
Можно сказать, что уклонение от уплаты налогов - это особый вид мошенничества. Законодательное определение мошенничества (примечание 1 к статье 158, статья 159 УК РФ) предполагает безвозмездное изъятие или обращение чужого имущества в пользу виновного. Несмотря на это, с доктринальной точки зрения сохранение своего имущества при наличии законной обязанности его отчуждения другому лицу обманным путем по своей природе сходно с мошенничеством.
Поскольку уклонение и неуплата не разграничены, дублируется работа налоговых и правоохранительных органов, правоохранительная работа подменяется контрольно-надзорной, и наоборот. Все это мешает обеспечить экономическую безопасность государства и отрицательно сказывается на бизнес-климате.
По закону 1 налоговые органы - это единая централизованная система контроля за соблюдением законодательства о налогах и сборах, за правильностью исчисления, полнотой и своевременностью уплаты (перечисления) в бюджетную систему России налогов и иных обязательных платежей.
У правоохранительных органов в отличие от налоговых значительно больше полномочий, включая негласные методы оперативно-розыскной деятельности. Однако органы правопорядка вместо того чтобы заниматься выявлением наиболее опасных видов неправомерного поведения, таких как сокрытие (неотражение в учете) выручки или заработной платы («черной бухгалтерии»), создание фирм-однодневок, выполняют работу, с которой успешно
См. пункт 1 статьи 30 НК РФ и статью 1 Закона Российской Федерации от 21 марта 1991 года № 943-1 «О налоговых органах Российской Федерации».
справляются налоговые органы. Следственные органы должны искать там, где «украли», а не там, где достаточно «светло» для налоговых проверок.
Неразграниченность уклонения и неуплаты в деятельности правоприменителя критически повлияла на суть и «дух» Методических рекомендаций. Это может привести к тому, что в ходе дальнейшего уголовного преследования доказанность умысла неуплаты налога будет приравниваться к умыслу уклонения от уплаты налога и «гарантированному» привлечению к уголовной ответственности.
На наш взгляд, необходимо инициировать подготовку нового постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации о налоговых преступлениях, в котором будут уточнены понятие «уклонение от уплаты налогов», его общественная опасность и соотношение с неуплатой. Помимо этого, должны быть освещены проблемы имущественной ответственности руководителей и владельцев бизнеса в отношении налоговых долгов компаний и другие накопившиеся вопросы.
Принципы виновной ответственности
В Методических рекомендациях разъясняется, что неуплата может быть результатом как виновных (умышленных или по неосторожности) деяний, так и действий без вины. При этом вопросы разграничения виновных и невиновных деяний освещены недостаточно.
Вина - это отношение лица к содеянному. Налоговые законы должны быть сформулированы таким образом, чтобы каждый точно знал, какие налоги, когда и в каком порядке он должен платить (п. 6 ст. 3 НК РФ). Неуплата налога вследствие неясности или противоречивости законодательства может свидетельствовать об отсутствии вины, так как лицо считается виновным, только если
оно могло осознавать, что налог подлежит уплате (п. 3 ст. 110 НК РФ).
Налоговым органам рекомендуется учитывать судебную практику, прямо отрицающую применение смягчающих обстоятельств одновременно с доказанным умыслом (п. 9 Рекомендаций). Этот тезис ошибочен, поскольку учет смягчающих обстоятельств призван обеспечить соразмерность, справедливость и адекватность ответственности последствиям деяния, степени вины и другим обстоятельствам, заслуживающим внимания и обеспечивающим индивидуализацию наказания 2. Тем более что смягчающие обстоятельства учитываются при привлечении к уголовной ответственности за преступления с умышленной формой вины.
Очевидно, что эти вопросы не составляют основного предмета Методических рекомендаций. В то же время переориентация государственной политики на более активное установление налоговыми органами умышленной формы вины должна быть сбалансирована подробными разъяснениями вопросов, касающихся наличия вины как таковой, учета смягчающих или исключающих вину обстоятельств и т. д. Для этого Федеральной налоговой службе (далее - ФНС Рос-сии)необходимо подготовить методические рекомендации общего характера с разъяснением, как учитывать вину лица при привлечении к налоговым правонарушениям.
Разграничение правонарушений и злоупотреблений
В описаниях признаков умысла и примерах недостаточно разграничиваются ситуации, когда оформляются операции или бизнес-процессы, не имевшие места в действительности (фиктивные, мнимые), и реально совершенные операции, отражение которых в первичных документах и учете не соответствует их экономическому содержанию (сути).
См., например, № 2-П.
постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 января 2016 года
Несоответствие формы содержанию, как правило, проверяется тестом приоритетной цели сделки, но речь об умысле не идет. Более того, во втором случае под вопросом и возможность квалификации деяний в качестве правонарушений, влекущих штрафную (карательную) ответственность.
В известном Решении от 21 февраля 2006 года по делу «Халифакса» [9] 3 Суд Европейского союза подчеркнул, что «последствием выявления злоупотребления должно стать не наложение штрафа (применение данной меры наказания требует наличия четкой и недвусмысленной законодательной базы), а возникновение обязательства по уплате соответствующей задолженности как результат выявления неуплаты». Другими словами, налоговые злоупотребления не являются правонарушениями, так как закон не нарушается. В связи с этим можно говорить лишь о такой восстановительной ответственности, как взыскание недоимки и пеней. Такие случаи ясно различаются в пунктах 1 и 2 статьи 54.1 НК РФ, что подтверждается письмом Федеральной налоговой службы от 1 6 августа 201 7 года № СА-4-7/16152@.
Необходимо переработать Рекомендации, чтобы разграничить фиктивные операции и операции, совершенные с приоритетной налоговой, а не коммерческой целью, поскольку во втором случае речь идет не о правонарушениях, а о злоупотреблениях правом. У этих видов деяний должны быть разные правовые последствия.
Дробление бизнеса - не всегда схема
Дробление бизнеса может быть не имитационным (лишь для целей налоговой экономии), а вполне реальным. Об этом свидетельствуют наличие деловой цели и достаточная самостоятельность новых участников.
Наличие деловой цели может подтверж-
даться, например, созданием новых направлений бизнеса или выводом непрофильных активов, а самостоятельность - фактической деятельностью руководства компаний, выполнением ими новых функций и самостоятельным принятием управленческих решений.
В Рекомендациях недостаточно внимания обращается на необходимость выяснения этих обстоятельств. Вследствие этого создается впечатление, что все случаи дробления имеют искусственный характер. В такой ситуации стоит вспомнить определение Конституционного Суда Российской Федерации от 4 июля 2017 года № 1440-0 и Особое мнение к нему судьи этого высшего судебного органа К.В. Арановского, в котором он предупреждает об опасности однозначной квалификации дробления бизнеса как налоговой схемы.
В некоторой мере ситуацию исправляет подготовленный ФНС России Обзор судебной практики по этому вопросу (см. [13]), однако текст Методических рекомендаций пока не изменился.
Соотношение подконтрольности и неосмотрительности
В пункте 1 Методических рекомендаций справедливо подчеркивается, что использование подставных лиц происходит, как правило, умышленно и задача налоговых и следственных органов - выявить это и доказать.
Например, между поставщиком и покупателем есть несколько посредников и один из них имеет явные и однозначные признаки фирмы-однодневки, в том числе не уплачивает налоги. Эта схема приведена на сайте ФНС России как один из способов ведения финансово-хозяйственной деятельности с высоким налоговым риском. В таких случаях налоговый орган должен установить принадлежность фирмы-однодневки по-
3 Подробнее см.: Лучкова Н. А. Налоговая оптимизация: новое решение Суда ЕС // Налоговед. 2006. № 5. С. 38-50.
ставщику или покупателю и доказать ее. Эту ситуацию характеризует пример 2, приведенный в пункте 4 Рекомендаций.
В то же время в пункте 8 Рекомендаций дается ошибочное и прямо противоречащее предыдущему разъяснение: «В части использования терминологии налоговым органам при доказывании умысла необходимо учитывать, что обычно используемые на практике слова «недобросовестность налогоплательщика» и «непроявление должной осмотрительности» по своей сути представляют собой нейтральные по смыслу и эмоциональной «нагрузке» описательные выражения для замены других, считающихся неуместными выражений, в частности умышленной неуплаты или неполной уплаты сумм налога (сбора) в результате занижения налоговой базы, иного неправильного исчисления налога (сбора) или других неправомерных действий (бездействия). Как правило, указанные словосочетания используются при использовании налогоплательщиками налоговых схем, имеющих видимость совокупности легальных действий, и фирм-однодневок (к деятельности которых налогоплательщик якобы непричастен). Вместе с тем использование указанных слов не коррелирует с задачей доказывания умышленности, более того, ей противоречит и может создать ложное представление о неосторожном или даже невиновном совершении налогового правонарушения».
Исходя из изложенного в пункте 1 Рекомендаций очевидно, что если реальный продавец создал фирму-однодневку или ряд таких фирм для занижения своей выручки и вывода прибыли и добавленной стоимости на них, то покупатель не имеет отношения к этим деяниям и в отношении него можно говорить именно о неосторожности (неосмотрительности). Таким образом, сначала необходимо установить, кем созданы фиктивные организации, кто их контролирует и кто получает налоговую выгоду, то есть является налоговым выгодоприобретателем, и только после этого
можно говорить об умышленной или неосторожной причастности к сделкам с участием фирм-однодневок.
К сожалению, сегодня налоговые органы практически не устанавливают налоговых бенефициаров схем с использованием таких фирм - невиновные наказаны, виновные вознаграждены.
Претензии налоговых органов к тому, что среди контрагентов оказались однодневки, наиболее распространены. В связи с этим в Рекомендациях надо четко разграничить случаи умысла и неосторожности в операциях с участием фиктивных организаций.
Недопустимость ужесточения наказания
Неоднозначен тезис и о том, что руководитель налогового органа вправе при вынесении решения по итогам проверки ужесточать меру ответственности (п. 3 Рекомендаций).
В постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 1 4 июля 2005 года № 9-П указано, что по смыслу статьи 100 НК РФ акт выездной налоговой проверки, в ходе которой обнаружено налоговое правонарушение, являясь итоговым актом налогового контроля, в то же время, поскольку в нем обосновывается факт правонарушения и наличие в деянии лица признаков состава правонарушения, указывается норма налогового законодательства, определяющая конкретный вид налогового правонарушения, диспозицию правонарушающего деяния и соответствующую санкцию, выступает и в качестве правоприменительного акта, которым, по существу, возбуждается преследование за совершение налогового правонарушения. Иными словами, начинается процесс привлечения к ответственности за совершение налогового правонарушения.
Решения Европейского суда по правам человека и Конституционного Суда Российской Федерации подтверждают, что каждый вправе знать, в чем он обвиняется, чтобы иметь возможность выдвигать дово-
ды в свою защиту. Поскольку вынесением решения по итогам налоговой проверки процесс привлечения к ответственности за совершение налогового правонарушения завершается, налогоплательщик вправе до вынесения решения знать, какое наказание ему грозит и исходя из этого строить свою административную защиту. Требуется уточнить Рекомендации и в этой части.
Другие замечания
В пункте 8 Рекомендаций указано, что изложение доказательств в акте налоговой проверки должно создавать устойчивое представление о том, что деяние налогоплательщика совершено не в результате тех или иных ошибок при ведении бухгалтерского или налогового учета, а в результате целенаправленных, осознанных действий налогоплательщика и его представителей. При этом налоговым органам целесообразно ориентироваться на стиль изложения, принятый при составлении обвинительных заключений в рамках уголовного процесса.
С таким подходом невозможно согласиться, поскольку умысел или иные значимые обстоятельства должны подтверждаться надлежащими доказательствами, словесная эквилибристика с целью создания антуража в таких вопросах совершенно неуместна.
В Рекомендациях даются ссылки на отдельные решения судов разных инстанций. Такие решения могут быть «случайными» и не свидетельствовать о сложившейся судебной практике. Между тем ссылки на подобные судебные решения в официальном разъяснении придают им практикообразу-щий характер, поэтому нежелательны без указания иных решений по таким категориям дел.
Методические рекомендации недостаточно структурированы, что может привести к многозначности и различному их пониманию на местах. Многие тезисы претенциозны и предвзяты, что не позволяет
обеспечить объективность оценок и рекомендаций.
Следует понимать, что Рекомендации будут использоваться в условиях недостаточной ясности по многим принципиальным вопросам юридической ответственности за нарушения налогового законодательства, что усугубляет отрицательные последствия ошибочно сформулированных тезисов. Полностью переработать текст и содержание Рекомендаций необходимо в том числе по этим причинам.
Выводы
Рассмотренные и многие другие недочеты Методических рекомендаций свидетельствуют о недостаточной проработке этого документа, что может привести к неоправданному усилению обвинительного уклона в деятельности налоговых и правоохранительных органов.
Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 31 марта 2015 года № 6-П в силу принципа ведомственной субординации территориальные налоговые органы обязаны в правоотношениях с налогоплательщиками руководствоваться исходящими от ФНС России разъяснениями норм налогового законодательства. Такие акты опосредованно, через правоприменительную деятельность должностных лиц налоговых органов, приобретают, по сути, обязательный характер и для неопределенного круга налогоплательщиков. С учетом этого указание в пункте 15 Методических рекомендаций на то, что они не содержат правовые нормы, не конкретизируют нормативные предписания и не являются нормативным правовым актом, не соответствует содержанию документа и не отражает его реальное правовое и фактическое значение.
Рекомендации де-факто имеют нормативный характер, то есть затрагивают права, свободы и законные интересы широкого круга граждан и организаций, причем существенно, вплоть до угрозы уголовного пре-
следования. Исходя из этого требуется их доработка, к которой необходимо привлечь широкий круг заинтересованных лиц, специалистов, деловых ассоциаций и ученых.
ЛИТЕРАТУРА И ИНФОРМАЦИОННЫЕ
ИСТОЧНИКИ
1. Письмо Следственного комитета Российской Федерации от 3 июля 2017 года № 242/3-32-2017. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
2.О направлении Методических рекомендаций по установлению в ходе налоговых и процессуальных проверок обстоятельств, свидетельствующих об умысле в действиях должностных лиц налогоплательщика, направленном на неуплату налогов (сборов) : письмо Федеральной налоговой службы от 13 июля 201 7 года № ЕД-4-2/13650@. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Уголовный кодекс Российской Федерации : Федеральный закон от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
4. О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2006 года № 64. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) : Федеральный закон от 31 июля 1998 года № 146-ФЗ. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
6. По делу о проверке конституционности положения статьи 1 99 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П.Н. Белецкого, Г.А. Никовой, Р.В. Рукавишникова, В.Л. Соколовского и Н.И. Таланова : постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2003 года № 9-П. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
7. О налоговых органах Российской Федерации : Закон Российской Федерации
от 21 марта 1991 года № 943-1. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
8. По делу о проверке конституционности подпункта «а» пункта 22 и пункта 24 статьи 5 Федерального закона от 28 июня 2014 года № 188-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам обязательного социального страхования» в связи с запросами Арбитражного суда города Москвы и Арбитражного суда Пензенской области : постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 января 2016 года № 2-П. Доступ из справочной правовой системы «Консуль-тантПлюс».
9. Halifax plc, Leeds Permanent Development Services Ltd, Country Wide Property Investments Ltd v. Commissioners of Customs and Excise (Case C-255/02).
10. Лучкова Н. А. Налоговая оптимизация: новое решение Суда ЕС // Налоговед. 2006. № 5.
11. О применении норм Федерального закона от 18.07.2017 N 163-Ф3 «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации» : письмо Федеральной налоговой службы от 16 августа 2017 года № СА-4-7/16152@. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
12. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бунеева Сергея Петровича на нарушение его конституционных прав положениями статей 146, 153, 154, 247-249 и 274 Налогового кодекса Российской Федерации : определение Конституционного Суда Российской Федерации от 4 июля 2017 года № 1440-О. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
13. Письмо Федеральной налоговой службы от 1 1 августа 201 7 года № СА-4-7/15895@. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
14. По делу о проверке конституционности пункта 1 части 4 статьи 2 Федерально-
го конституционного закона «О Верховном Суде Российской Федерации» и абзаца третьего подпункта 1 пункта 1 статьи 342 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой открытого акционерного общества «Газпром нефть» : постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 31 марта 2015 года № 6-П. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
15. По делу о проверке конституционности положений статьи 113 Налогового кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Г.А. Поляковой и запросом Федерального арбитражного суда Московского округа : постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2005 года № 9-П. Доступ из справочной правовой системы «КонсультантПлюс».
* * *
Продолжение. Начало на с. 63
лучшие показатели за все время измерения, - пояснил он. - Люди не должны тратить свое время на сбор справок. Мы должны оптимизировать эти процессы для них. Услуги должны быть простыми, удобными и незаметными, тогда мы сможем сказать, что достигли прогресса».
Константин Абрамов поднял тему о необходимости обратной связи от населения и рассказал о существующей системе социологических исследований на базе ВЦИОМ. «Современные системы обратной связи должны ставить перед собой такую задачу, как вовлечение людей в диалог с властью, а не просто получение статистических данных», - подчеркнул спикер.
Необходимость изучения потребностей и удовлетворенности населения оказанными услугами поддержал Алексей Херсонцев, руководитель Федеральной службы по аккредитации. При этом он отметил, что для повышения качества оказания услуг необходима не только система обратной связи, но и системное совершенствование процессов и наличие возможности эффективного управления ими с учетом полученного отклика. «Для оценки, безусловно, важно мнение людей, но сами потребители не смогут ответить на вопрос, что улучшит их настроение», - сказал Алексей Херсонцев.
О ключевом значении определения стратегических приоритетов для построения эффективной системы государственного управления высказались эксперты секции «Стратегическое планирование», в том числе Владимир Климанов, заведующий кафедрой государственного регулирования экономики РАНХиГС. Именно стратегия определяет приоритетные направления повышения благополучия граждан.
«Стратегия - это ключевой инструмент, который позволяет целенаправленно развиваться, когда идет консолидация для достижения целей с применением понятных инструментов развития», - отметил еще один сторонник этого подхода, председатель Правительства Республики Саха (Якутия) Евгений Чекин.
Олег Полумордвинов, глава Администрации МО «Город Астрахань», подчеркнул, что «стратегия нужна для создания комфортной среды жизни человека». Олег Билев, руководитель Центра проектного менеджмента РАНХиГС, также отметил, что в стратегическое планирование на различных уровнях должны вовлекаться все общественные институты.
Алексей Шипов, директор Центра управления изменениями РАНХиГС, отметил: «Процессы - это главное в нашем диалоге сегодня. От того, как организованы процессы, будет зависеть, как будет реализована стратегия, сможем ли мы привлечь лучшие кадры, выплатить им зарплату. Общество в большей степени сталкивается с процессами. И от того, как они реализованы, зависит уровень удовлетворенности граждан».
Ряд экспертов поддержал мнение о главенствующей роли совершенствования процессов в реформе системы государственного управления.
Михаил Хомич, заместитель председателя Правительства Республики Удмуртия, отметил, что достичь эффективности в реализации процессов можно, занимаясь ими регулярно и системно. Открытость системы государственного управления для граждан также должна иметь системную основу, отметил спикер и поделился успешным опытом коммуникаций с гражданами, упомянув открытость в соцсетях со стороны органов власти, практику «публичных обещаний» первых лиц республики.
Компетентность и мотивация конкретных людей, которые реализуют стратегию, работают в рамках процессов и непосредственно взаимодействуют с населением, являются определяющим фактором качества системы госуправления, считают эксперты, принимавшие участие в дискуссии в секции «Кадры».
Окончание на с. 104
