Рекомбинантный паратгормон (1-34) для лечения гипопаратиреоза у пациентки с аутоиммунным полигландулярным синдромом 1-го типа: первый опыт в России

Созаева Лейла Салиховна; Орлова Елизавета Михайловна; Карева Мария Андреевна; Свириденко Наталья Юрьевна; Молашенко Наталья Валерьевна; Кузьмин Анатолий Геннадьевич; Петеркова Валентина Александровна

Рекомбинантный паратгормон (1—34) для лечения гипопаратиреоза у пациентки с аутоиммунным полигландулярным синдромом 1-го типа: первый опыт в России

1ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр эндокринологии» Минздрава России, Москва, Россия; 2ФГАОУ ВО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский университет), Москва, Россия

Гипопаратиреоз является одним из основных проявлений аутоиммунного полигландулярного синдрома 1-го типа. Препаратами выбора для лечение гипопаратиреоза любой этиологии на сегодняшний день являются гидроксилированные препараты витамина D. Лечение препаратами витамина D позволяет нормализовать и поддерживать нормальный уровень кальция достаточно эффективно. Опыт применения рекомбинантного паратгормона для лечения гипопаратиреоза в мире очень ограничен, показания для его применения не определены. Однако в последнее время появляется все больше публикаций, в которых отражается опыт лечения паратгормоном пациентов с гипопаратиреозом.

При аутоиммунном полигландулярном синдроме 1-го типа ввиду многообразия его клинических проявлений заместительная терапия нередко приводит к трудностям в достижении компенсации. Часто развивается аутоиммунная энтеропатия, которая приводит к тяжелым нарушениям всасывания нутриентов и лекарственных средств в кишечнике и неэффективности заместительной терапии, что требует особого подхода и дополнительных рекомендаций по лечению этих пациентов с сочетанной патологией нескольких органов и систем. В данной статье описан первый в России опыт применения терипаратида в режиме помповой терапии у пациентки с гипопаратиреозом в рамках аутоиммунного полигландулярного синдрома тяжелого течения.

Ключевые слова: аутоиммунный полигландулярный синдром 1-го типа, гипопаратиреоз, мальабсобция, паратгормон, ПТГ1—34.

Treatment of hypoparathyroidism with the recombinant parathyroid hormone (1—34) in a female patient with type 1 autoimmune polyglandular syndrome: the first experience in the Russian Federation

Endocrinology Research Centre, Moscow, Russia; 2I.M. Sechenov First Moscow State Medical University, Moscow, Russia

Hypoparathyroidism is one of the major symptoms of type 1 autoimmune polyglandular syndrome. Currently, vitamin D preparations are the treatment of choice for hypoparathyroidism of any etiology. The treatment with these medications is quite effective to normalize and maintain calcium level. The world experience in application of the recombinant parathyroid hormone for the treatment of hypoparathyroidism is very limited and indications for its use are not determined. However, there are increasingly more publications reflecting the experience in treatment of patients with hypoparathyroidism with the parathyroid hormone. Type 1 autoimmune polyglandular syndrome is characterized by multiform clinical manifestations and for this reason it is often difficult to achieve compensation using replacement therapy. Autoimmune enteropathy often develops, which leads to severe malabsorption of nutrients and drugs in the intestine and inefficient replacement therapy, which necessitates a special approach and additional recommendations for the treatment of these patients with combined pathology of several organs and systems. This article describes the first Russian experience in the use of teriparatide pump therapy in a female patients with hypoparathyroidism as a part of severe autoimmune polyglandular syndrome.

Keywords: type 1 autoimmune polyglandular syndrome, hypoparathyroidism, malabsorption, parathyroid hormone, PTH1—34.

Аутоиммунный полигландулярный синдром 1-го типа (АПС 1-го типа) — редкое моногенное заболевание, характеризующееся тремя основными компонентами: хроническим кожно-слизистым кандидозом, гипопаратиреозом и первичной надпо-чечниковой недостаточностью, которые развиваются у большинства пациентов в детском возрасте. Также развивается аутоиммунное поражение других эндокринных (сахарный диабет, гипотиреоз, гипо-гонадизм) и неэндокринных органов (аутоиммунная энтеропатия с синдромом мальабсорбции, аутоиммунный гепатит, аутоиммунный интерстициаль-ный нефрит и др.), что зачастую осложняет лечение. В настоящий момент патогенетической терапии для

данного заболевания не разработано, а для лечения эндокринной недостаточности используется заместительная терапия [1].

Гипопаратиреоз является одним из основных компонентов АПС 1-го типа и развивается у 75— 80% пациентов [2]. Для лечения гипопаратиреоза препаратами выбора, в соответствии со всеми международными рекомендациями, являются гидрок-силированные препараты витамина D [3]. В настоящий момент препараты паратгормона не занимают ведущего места в лечении гипопаратиреоза любой этиологии по ряду причин (необходимость ежедневных инъекций, высокая стоимость лечения, возможное отрицательное влияние на костный метабо-

Licensee: CC BY-NC-ND Проблемы эндокринологии 2017;63(6):379-384 doi: 10.14341/probl2017636379-384 Problems of Endocrinology 2017;63(6):379-384

Манифестация компонентов АПС 1-го типа у пациентки

„ . Возраст манифестации, годы

Компонент заболевания

Хронический кожно-слизистый кандидоз 4

Первичная хроническая надпочечниковая

недостаточность 10

Гипопаратиреоз 10

Синдром мальабсорбции 20

Очаговая алопеция 20

Первичный гипогонадизм 21

Гипоплазия зубной эмали

Пигментный ретинит 26

лизм, повышение костной резорбции при постоянном использовании, а также возможность нормализации и поддержания нормального уровня кальция препаратами витамина D). Однако в последнее время появляется все больше публикаций, в которых отражается опыт лечения пациентов с гипопарати-реозом паратгормоном [4]. Особенно это актуально в тех случаях, когда лечение препаратами витамина D по каким-то причинам неэффективно или сопряжено со сложностями в подборе дозы. Одним из таких осложняющих факторов является синдром мальабсорбции, который встречается у 25% пациентов с АПС 1-го типа и служит причиной нарушения всасывания лекарственных препаратов из желудочно-кишечного тракта [5].

В данной статье представлен первый клинический опыт применения рекомбинантного 1—34 па-ратгормона (терипаратид) в России у пациентки с АПС 1-го типа и тяжелым синдромом мальабсорб-ции.

Описание случая

Пациентка N, 28 лет, наблюдалась в ЭНЦ МЗ РФ с 13 лет по поводу АПС 1-го типа, который был установлен на основании клинических признаков (сочетание хронической первичной надпочечнико-вой недостаточности, гипопаратиреоза и хронического кожно-слизистого кандидоза) (см. таблицу) и подтвержден результатами молекулярно-генетиче-ского исследования гена AIRE (выявлена гомозиготная мутация R257X). Пациентка от неродственного брака из монохориальной двойни, у сестры также установлен диагноз АПС 1-го типа.

У девочки в возрасте 4 лет впервые появились признаки грибкового поражения ногтей и кожи, но специального дополнительного обследования не проводилось. В возрасте 10 лет она была госпитализирована в состоянии криза надпочечниковой недостаточности (гипотония, боли в животе, гиперкали-

Терапия

Противогрибковые препараты (системная и местная терапия)

Гидрокортизон, флудрокортизон Альфакальцидол, кальцитриол, терипаратид, кальция глюконат Ферменты поджелудочной железы

Этинилэстрадиол+дезогестрел,

эстрадиол+дигидрогестерон, этинилэстрадиол+дросперинон

емия 6,9 ммоль/л, гипонатриемия 96 ммоль/л); в то же время была выявлена гипокальциемия (кальций общий 1,2 ммоль/л). Был заподозрен АПС 1-го типа и назначена терапия преднизолоном (10 мг/сут), флудрокортизоном (кортинефф, 0,025 мг/сут), хо-лекальциферолом (вигантол, 9000 Ед/сут) и препаратами кальция (450 мг/сут). В ЭНЦ девочка впервые поступила в возрасте 13 лет: помимо трех основных клинических компонентов АПС 1-го типа (хронический кожно-слизистый кандидоз, первичная надпочечниковая недостаточность и гипопаратире-оз), других проявлений заболевания на тот момент выявлено не было. Обнаружена осложненная катаракта, которая являлась следствием длительно существовавшей гипокальцемии. Отмечались признаки передозировки глюкокортикоидов [выраженная задержка роста — роста -4,36), матронизм, гипертрихоз на лице и спине, остеопороз поясничного отдела позвоночника (2-8СОге = -4,6)), выраженная гипокальциемия (0,6 ммоль/л) и гиперфосфатемия (3,61 ммоль/л)]. Девочка была переведена на ги-дроксилированные формы витамина Б (альфакальцидол, 2,25 мг/сут), преднизолон был заменен на гидрокортизон (кортеф) в заместительной дозе 10 мг/м2/сут.

Пациентка регулярно 1 раз в 6—12 мес проходила обследование в ЭНЦ. Кандидозная инфекция часто рецидивировала с поражением не только слизистой полости рта и ногтей, но и кожных покровов, что у пациентов с АПС 1-го типа встречается редко. Также был выявлен грибковый эзофагит. Девочка более 3 раз в год получала курсы системной противогрибковой терапии флуконазолом, а также местной противогрибковой терапии (разнообразные противогрибковые кремы, мази, лак). Для лечения кожи применялась также местная терапия глюко-кортикоидными мазями с хорошим эффектом.

В 21 год было впервые зафиксировано повышение печеночных ферментов: АЛТ до 158 ЕД/л, АСТ до 185,3 ЕД/л, ГГТП до 153 ЕД/л. Специфических

антител к антигенам печени выявлено не было. Однако, учитывая неоднократное повышение уровня трансаминаз, исключение вирусных гепатитов, а также наличие подтвержденного АПС 1-го типа, было заподозрено стертое течение аутоиммунного гепатита. В этом же возрасте на основании нарушения менструального цикла, повышения уровней ЛГ и ФСГ и снижения уровня эстрадиола пациентке был установлен диагноз «первичный гипогонадизм» и инициирована заместительная терапия половыми стероидами. С 20 лет у пациентки появились признаки очаговой алопеции. В возрасте 26 лет после хирургического лечения осложненной катаракты на левом глазу был обнаружен пигментный ретинит со значительной потерей зрения (до этого наличие катаракты не позволяло провести осмотр глазного дна и оценить состояние сетчатки). Также у пациентки имеется ги-попализия зубной эмали. В течение последних нескольких лет отмечается синусовая тахикардия (120— 130 уд/мин), генез которой остается неясным. Нарушений функции щитовидной железы выявлено не было. По поводу тахикардии назначена терапия р-блокаторами с положительным эффектом.

С 18 лет у пациентки появились жалобы на запоры, боли в животе, в связи с чем были проведены гастро- и колоноскопия и выявлены мегаколон, дискинезия желчевыводящих путей, антральный гастрит. Терапия слабительными средствами, ферментами поджелудочной железы, спазмолитиками, пробиотиками без значимого эффекта. Отмечалась тенденция к гипокальциемиям, что требовало повышения доз альфакальцидола. На фоне передозировки альфакальцидола (3,5 мкг) отмечалась гипер-кальциемия (кальций ионизированный 1,39 ммоль/л), с чем можно было связать обстипацию, но далее запоры сохранялись и на фоне нормокальциемии. В этом же возрасте у пациентки при КТ обнаружено обызвествление подкорковых ядер головного мозга (синдром Фара). С 20 лет появились жалобы на жидкий стул, вздутие живота, ухудшение самочувствия, слабость, парестезии в области лица. Жидкий стул сохранялся и при нормализации уровня кальция и не купировался большими дозами ферментов поджелудочной железы. Была проведена эзофагога-стродуоденоскопия с биопсией тонкой кишки и выявлена атрофия слизистой тонкой кишки, морфологическая картина субатрофии слизистой тонкой кишки. Уровень антител к глиадину соответствовал норме [4,19 МЕ/мл (1—12)], что также позволяло исключить целиакию.

Отмечалось снижение уровня кальция в крови, в связи с чем постепенно повышалась доза альфа-кальцидола и препаратов кальция, но без положительного эффекта. Попытка замены альфакальци-дола на кальцитриол — также без положительного эффекта. Потеря кальция с мочой была исключена на основании сниженной экскреции кальция на

фоне гипокальциемии. Объяснением неэффективности терапии препаратами витамина Б в высокой дозе было наличие синдрома мальабсорбциии, и плохого всасывания препаратов из кишечника. Симптомы мальабсорбции не купировались высокими дозами ферментов поджелудочной железы.

В возрасте 24 лет, в связи с невозможностью достижения нормокальциемии, часто повторяющимся судорожным синдромом (спастические судороги ног, рук и мимических мышц) на фоне очень высокой дозы альфакальцидола (20 мкг/сут), потребностью в частых внутривенных инфузиях препаратов кальция, было принято решение о пробном назначении генно-инженерного паратгормона (терипара-тида). На фоне введения терипаратида в стартовой дозе 20 мг/сут отмечалось повышение уровня кальция в первые несколько дней после начала терапии. На 18-й день у пациентки возникли сильные боли в костях, купируемые нестероидными противовоспалительными препаратами, но через 3 дня эти боли самостоятельно исчезли и не возобновлялись на протяжении всего периода наблюдения. Нормализация уровня кальция была достигнута при двукратном введении терипаратида в сутки (суммарная доза 40 мкг/сут). В дальнейшем для поддержания нормального уровня кальция в крови пациентке потребовалось три инъекции терипаратида (60—80 мкг/ сут). Тем не менее отмечались гипокальциемии в ранние утренние часы, что было связано с кратковременностью эффекта препарата. Доза терипаратида подбиралась эмпирически под контролем уровня ионизированного кальция в течение суток. В связи с этим было решено постоянно вводить препарат подкожно при помощи инсулиновой помпы. При этом удалось добиться постоянной нормокальциемии в течение суток (рис. 1, 2). Препараты альфакальцидо-лы были постепенно полностью отменены, и это не повлияло на уровень кальция. Эпизоды гипокальци-емий в течение последних 2 лет были связаны исключительно с уменьшением доз терипаратида (в связи с отсутствием препарата). На фоне нормокальциемии уровень кальциурии соответствовал норме [4,08— 5,8 ммоль/сут (2,8—8 ммоль/сут)].

Синдром мальабсорбции приводил к нарушению всасывания препаратов и электролитов из кишечника. Так, например, при лечении гипогонадиз-ма неоднократно проводилась замена препаратов половых стероидов, связанная с их неэффективностью (сохранение нерегулярного цикла, межменструальные кровотечения). Пациентка в разные периоды получала различные комбинации половых стероидов (этинилэстрадиол + дезогестрел, эстра-диол + дигидрогестерон, этинилэстрадиол + дро-спиринон). При применении одних и тех же доз глюко- и минералокортикоидов случались эпизоды как кризов надпочечниковой недостаточности, так и передозировки препаратов, проявляющейся арте-

Рис. 1. Уровень ионизированного кальция в крови у пациентки на фоне различной терапии.

Рис. 2. Концентрация ионизированного кальция в крови у пациентки в течение дня на терапии ПТГ 1—34 в виде инъекций (а) и на помпе (б).

риальной гипертензией, повышением массы тела, гипокалиемией.

В возрасте 27 лет возник эпизод тяжелой гипо-калиемии. При отмене минералокортикоидов в сочетании с инфузионной терапией препаратами калия (а в дальнейшем пероральной дотации препаратов калия) был восстановлен нормальный уровень калия крови, а затем вновь назначена терапия мине-ралокортикоидами. Эпизод гипокалиемии сопровождался повышением артериального давления, требовавшим назначения ингибиторов АПФ (энала-прил), что позволило заподозрить гипокалиемию, обусловленную передозировкой минералокортико-идов. Однако доза флудрокортизона была минимальной (0,025 мг/сут), а возобновление терапии в той же дозе не привело к повторной гипокалиемии. Мы предполагаем, что гипокалиемия была связана с синдромом мальабсорбции. На момент последнего наблюдения пациентка находится на терапии тери-паратидом в дозе 40 мкг/сут в режиме постоянного подкожного введения при помощи инсулиновой помпы, гидрокортизоном, флудрокортизоном, половыми стероидами (этинилэстрадиол и дроспири-нон), бисопрололом. Терапия гидрокортизоном и

флудрокортизоном требует частой коррекции. При проявлении признаков кандидоза пациентка получает терапию противогрибковыми препаратами. Состояние пациентки удовлетворительное, она работает, активно занимается спортом.

Обсуждение

АПС 1-го типа — редкое наследственное заболевание, характеризующееся аутоиммунным поражением ряда систем и органов. При этом заболевании наиболее часто встречаются три компонента: хронический кожно-слизистый кандидоз, гипопарати-реоз и первичная хроническая надпочечниковая недостаточность [1, 5]. Реже у пациентов с АПС 1-го типа могут наблюдаться аутоиммунный тиреоидит, аутоиммунный гепатит, аутоиммунная энтеропа-тия, гипогонадизм, алопеция, витилиго. Причиной заболевания является нарушение функции аутоиммунного регулятора, который кодируется геном AIRE. Этот белок контролирует развитие иммунологической толерантности к собственным аутоантиге-нам, а нарушение его функции приводит к распространенному аутоиммунному процессу. Течение за-

болевания варьирует; длительное время может проявляться лишь один его компонент или сразу развиваться множество компонентов [2, 5].

Наличие у пациента нескольких компонентов затрудняет терапию заболевания. Трудности в подборе терапии часто возникают у пациентов, имеющих синдром мальабсорбции из-за нарушения всасывания лекарственных препаратов из желудочно-кишечного тракта. Причиной мальабсорбции при АПС 1-го типа могут быть нарушение экзокринной функции поджелудочной железы и воспалительный процесс в стенке кишечника. Пациенты, имеющие синдром мальабсорбции, требуют более тщательного наблюдения для своевременной коррекции дозы глюко- и минерал окортикоидов, а также дозы ги-дроксилированных препаратов витамина D и кальция [5].

Наша пациентка страдала синдромом мальаб-сорбции в течение 10 лет, а в течение последних 6—8 лет у нее отмечалась резистентность к терапии препаратами альфакальцидола и кальцитриола. Учитывая клиническую картину мальабсорбции, макро- и микроскопическое подтверждение атрофии слизистой тонкого кишечника, флюктуации потребности в глюко- и минералокортикоидах, а также переменный эффект терапии половыми стероидами, мы предположили нарушение всасывания лекарственных средств в кишечнике, в том числе и препаратов витамина D. В связи с невозможностью достижения компенсации гипопаратиреоза максимальными дозами альфакальцидола (что требовало постоянных внутривенных введений кальция и снижало качество жизни пациентки) было принято решение о терапии генно-инженерным препаратом паратгормона. Нестабильный уровень кальция в крови в течение дня, связанный с пиками и падениями концентрации терипаратида при двукратном его подкожном введении, обусловил необходимость постоянного подкожного введения препарата при помощи инсулиновой помпы, что привело к постоянной нормализации уровня кальция в крови в течение суток.

Терапия гипопаратиреоза витамином D и препаратами кальция порой является затруднительной в связи со сложностями в подборе дозы препаратов. Ошибки могут приводить к гипокальциемии и ги-перфосфатурии или гиперкальциемии и гиперкаль-циурии, чреватой отложением фосфорно-кальцие-вых комплексов в мягких тканях, нефрокальцино-зом и хронической почечной недостаточностью [6, 7]. Это оправдывает попытку заместительной терапии паратгормоном.

В настоящий момент имеются две формы генно-инженерного паратгормона: ПТГ 1—34 и ПТГ 1—84. Укороченный ПТГ 1—34 (терипаратид) представляет собой наиболее активную часть человеческого паратгормона. Он зарегистрирован для терапии тя-

желых форм остеопороза. ПТГ 1—84 также одобрен для терапии гипопаратиреоза [3].

Опыт применения рекомбинантного паратгор-мона для лечения гипопаратиреоза пока ограничен, однако в литературе [4, 8—10] есть сообщения об успешном использовании соответствующих препаратов у небольших групп пациентов.

В токсикологических исследованиях на мышах был установлен риск развития остеосаркомы при применении ПТГ 1—34 и ПТГ 1—84. Хотя мышам вводили дозы препаратов, в несколько раз превышающие терапевтические, полностью исключить риск развития саркомы у человека нельзя [11]. Поэтому данные препараты не рекомендованы для применения в детском возрасте. Однако за 10-летний период использования ПТГ 1—34 и 6-летний — ПТГ 1—84 не было сообщений о развитии остеосар-комы у людей, применявших эти препараты [12].

В ряде работ [10, 13] сравнивали эффективность двукратного подкожного введения ПТГ 1—34 с его введением при помощи инсулиновой помпы. Было показано, что помповое введение препарата приводит к минимальным колебаниям уровня кальция крови. У нашей пациентки на фоне постоянного подкожного введения терипаратида при помощи помпы уровень кальция достиг нормальных значений, его колебания в течение дня были незначительными, что позволило полностью отказаться от терапии альфакальцидолом и значительно улучшило качество жизни пациентки.

Заключение

АПС 1-го типа является редким наследственным многокомпонентным заболеванием, одним из основных компонентов которого является гипопа-ратиреоз. Препаратами выбора для лечения гипо-паратиреоза являются гидроксилированные формы витамина D. Нередко на фоне этой терапии сложно достичь нормокальциемии без колебаний уровня кальция в сторону гипо- и гиперкальцие-мий. Особая сложность возникает при лечении пациентов с АПС 1-го типа, который характеризуется мальабсорбцией, затрудняющей всасывание препаратов из кишечника. В случае неэффективности препаратов витамина D для поддержания нормального уровня кальция в крови может быть рекомендована заместительная терапия генно-инженерным паратгормоном. Очевидны преимущества использования инсулиновых помп, позволяющих более физиологично имитировать секрецию парат-гомона и обеспечивать достижение нормокальцие-мии без значимых колебаний уровня кальция крови в течение дня.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Источник финансирования. Исследование выполнено на средства гранта Российского научного фонда № 17-75-30035

«Аутоиммунные эндокринопатии с полиорганными поражениями: геномные, постгеномные и метаболомные маркеры. Генетическое прогнозирование рисков, мониторинг, ранние предикторы, персонализированная коррекция и реабилитация».

Согласие пациента. Авторы получили письменное согласие пациента на публикацию своих медицинских данных в рамках данной статьи.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

ЛИТЕРАТУРАlREFERENCES

1. Perheentupa J. Autoimmune polyendocrinopathy-candidiasis-ectodermal dystrophy. J Clin Endocr Metab. 2006;91(8):2843-2850. doi: 10.1210/jc.2005-2611

2. Kisand K, Peterson P. Autoimmune polyendocrinopathy candidiasis ectodermal dystrophy: known and novel aspects of the syndrome. Ann NY AcadSci. 2011;1246(1):77-91.

doi: 10.1111/j.1749-6632.2011.06308.x

3. Brandi ML, Bilezikian JP, Shoback D, et al. Management of hypoparathyroidism: summary statement and guidelines. J Clin Endocr Metab. 2016;101(6):2273-2283. doi: 10.1210/jc.2015-3907

4. Liu XX, Zhu XY, Mei GH. Parathyroid hormone replacement therapy in hypoparathyroidism: A metaanalysis. Horm Metab Res. 2016;48(06):377-383. doi: 10.1055/s-0042-106970

5. Husebye ES, Perheentupa J, Rautemaa R, Kämpe O. Clinical manifestations and management of patients with autoimmune polyendocrine syndrome type I. J Intern Med. 2009;265(5):514-529. doi: 10.1111/j.1365-2796.2009.02090.x

6. Kim ES, Keating GM. Recombinant human parathyroid hormone (1—84): a review in hypoparathyroidism. Drugs. 2015;75(11):1293-1303. doi: 10.1007/s40265-015-0438-2

7. Horwitz MJ, Stewart AF. Hypoparathyroidism: is it time for replacement therapy? J Clin Endocr Metab. 2008;93(9):3307-3309. doi: 10.1210/jc.2008-1216

8. Skrumsager BK, Kiehr B, Pedersen PC, et al. Levormeloxifene: safety, pharmacodynamics and pharmacokinetics in healthy

postmenopausal women following single and multiple doses of a new selective oestrogen receptor modulator. Br J Clin Pharmacol. 2002;53(3):284-295. doi: 10.1046/j.0306-5251.2001.01181.x

9. Sikjaer T, Rejnmark L, Rolighed L, et al. The effect of adding PTH(1—84) to conventional treatment of hypoparathyroidism: A randomized, placebo-controlled study. J Bone Miner Res. 2011;26(10):2358-2370. doi: 10.1002/jbmr.470

10. Winer KK, Ko CW, Reynolds JC, et al. Long-term treatment of hypoparathyroidism: a randomized controlled study comparing parathyroid hormone-(1—34) versus calcitriol and calcium. J Clin Endocr Metab. 2003;88(9):4214-4220. doi: 10.1210/jc.2002-021736

11. Watanabe A, Yoneyama S, Nakajima M, et al. Osteosarcoma in Sprague—Dawley rats after long-term treatment with teripa-ratide [human parathyroid hormone (1—34)]. J Toxicol Sci. 2012;37(3):617-629. doi: 10.2131/jts.37.617

12. Capriani C, Irani D, Bilezikian JP. Safety of osteoanabolic therapy: A decade of experience. J Bone Miner Res. 2012;27(12):2419-2428. doi: 10.1002/jbmr.1800

13. Winer KK, Fulton KA, Albert PS, Cutler GB. Effects of pump versus Twice—Daily injection delivery of synthetic parathyroid hormone 1—34 in children with severe congenital hypoparathy-roidism. JPediatr. 2014;165(3):556-563.e551.

doi: 10.1016/j.jpeds.2014.04.060

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ:

Созаева Лейла Салиховна [Leila S. Sozaeva, MD]; адрес: Россия, 117036, Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 11 [address: 11 Dm. Ulyanova street, 117036 Moscow, Russia]; ORCID: http://orcid.org/0000-0002-5650-1440; eLibrary SPIN: 9983-5662; e-mail: [email protected] Орлова Елизавета Михайловна, к.м.н. [Elizaveta M. Orlova, MD, PhD]; ORCID: http://orcid.org/0000-0001-6196-5322; eLibrary SPIN: 5221-4235; e-mail: [email protected]

Карева Мария Андреевна, к.м.н. [Maria A. Kareva, MD]; ORCID: http://orcid.org/0000-0003-1320-6561; eLibrary SPIN: 5221-4235; e-mail: [email protected]

Молашенко Наталья Валерьевна, к.м.н. [Natalya V. Molashenko, MD]; ORCID: http://orcid.org/0000-0001-6265-1210; eLibrary SPIN: 5679-2808; e-mail: [email protected]

Свириденко Наталья Юрьевна, д.м.н. [Natalya Yu. Sviridenko, MD, PhD]; ORCID: http://orcid.org/0000-0002-8538-5354; eLibrary SPIN: 5889-6484; e-mail: [email protected]

Кузьмин Анатолий Геннадьевич, к.м.н. [Anatoly G. Kuzmin, MD, PhD]; ORCID: http://orcid.org/0000-0003-1387-8536; eLibrary SPIN: 7804-2128; e-mail: [email protected]

Петеркова Валентина Александровна, акад. РАН, д.м.н., проф. [Valentina A. Peterkova, MD, PhD, Professor]; ORCID: http://orcid.org/0000-0002-5507-4627; eLibrary SPIN: 4009-2463; e-mail: [email protected]

ИНФОРМАЦИЯ

Рукопись получена: 16.03.2017. Одобрена к публикации: 21.06.2017. КАК ЦИТИРОВАТЬ:

Созаева Л.С., Орлова Е.М., Карева М.А., Свириденко Н.Ю., Молашенко Н.В., Кузьмин А.Г., Петеркова В.А. Рекомбинантный парат-гормон (1—34) для лечения гипопаратиреоза у пациентки с аутоиммунным полигландулярным синдромом 1-го типа, первый опыт в России // Проблемы эндокринологии. — 2017. — Т. 63. — №6. — С. 379—384. doi: 10.14341/probl2017636379-384

TO CITE THIS ARTICLE:

Sozaeva LS, Orlova EM, Kareva MA, Sviridenko NYu, Molashenko NV, Kuzmin AN, Peterkova VA. Problems of Endocrinology. 2017;63(6):379-384. doi: 10.14341/probl2017636379-384

Treatment of hypoparathyroidism with the recombinant parathyroid hormone (1-34) in a female patient with type 1 autoimmune polyglandular syndrome: the first experience in the Russian Federation