CC BY
6
DOI: 10.33693/2072-3164-2020-13-6-062-067
3.4. Регуляторные песочницы и их влияние на отрасль предпринимательского права Российской Федерации в контексте теоретических и практических аспектов правового эксперимента
©Бороздина Мария Сергеевна
Сочинский институт (филиал) РУДН, г.Сочи, Россия msl.sochi@gmail.com
Аннотация
Настоящее правовое исследование заключается в попытке проведения автором полномерного анализа ещё не вступившего в силу Федерального закона «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации», а также его законов- спутников, вводящих в правовую систему экспериментальные правовые режимы в лице регуляторных песочниц, с целью определения их влияния и значения на развитие отрасли отечественного предпринимательского права, его источников и их формата, и, в частности, на законодательство Российской Федерации о предпринимательской деятельности, а также на теоретические и практические позиции в связи с намеченными тенденциями законотворческой деятельности относительно феномена правового эксперимента в нашей стране.
В качестве выводов отмечается, что Федеральный закон «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации», а также те акты, которые обеспечивают исполнение тех целей, которые он в себе закладывает (законы-спутники и акты органов государственной власти, создание данными органами которых прямо делегируется настоящим федеральным законом) направлены не только на создание благоприятных условий для развития цифровых инноваций в Российской Федерации, но и наряду с этим на развитие отрасли отечественного предпринимательского права. Также отмечается, что подобное развитие обеспечивается и наделением в первую очередь Правительства РФ, а также ряда иных федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов РФ нормативно-правовыми полномочиями, что говорит нам в свою очередь о всё большем развитии в нашей стране концепции делегированного законотворчества, а также локализации и детализации правового регулирования по сферам экономической деятельности в зависимости от её специфики.
Ключевые слова: правовой эксперимент, экспериментальные правовые режимы; регуляторные песочницы; законы-спутники; цифровая эра; цифровые инновации; технологический бизнес; правовое регулирование, предпринимательское право.
Для цитирования:Бороздина М.С. Регуляторные песочницы и их влияние на отрасль предпринимательского права Российской Федерации в контексте теоретических и практических аспектов правового эксперимента //Пробелы в российском законодательстве. 2020. Т. 13. №6. С. 062-067. DOI: 10.33693/2072-3164-2020-13-6-062067
DOI: 10.33693/2072-3164-2020-13-6-062-067
Regulatory sandboxes and their impact on the business law industry of the Russian Federation in the context of theoretical and practical aspects of legal experiment
©Borozdina Maria Sergeevna
Sochi Institute (branch) of the RUDN, Sochi, Russia
msl.sochi@gmail.com
Abstract
This legal study is an attempt by the author to conduct a full analysis of the Federal Law «On experimental legal regimes in the field of digital innovation in the Russian Federation», which has not yet entered into force, as well as his satellite laws introducing into the legal system experimental legal regimes in the face of regulatory sandboxes, in order to determine their impact and
significance on the development of the industry of domestic business law, and, in particular, on the legislation of the Russian Federation on entrepreneurship.
As a conclusion, it is noted that the Federal Law "On Experimental Legal Regimes in the Field of Digital Innovations in the Russian Federation", as well as those acts that ensure the implementation of the objectives that it lays down (satellite laws and acts of state authorities, the creation of which is directly delegated by this federal law) are aimed not only at creating favorable conditions for the development of digital innovation in the Russian Federation, but also at developing the industry of domestic entrepreneurs. It is also noted that such development is also ensured by granting legal and regulatory powers, first of all, to the Government of the Russian Federation, as well as to a number of other federal executive bodies and executive bodies of the subjects of the Russian Federation, which in turn tells us about the increasing development of the concept of delegated lawmaking in our country, as well as localization and detailing of legal regulation in the spheres of economic activity depending on its specifics.
Keywords: legal experiment, experimental legal regimes; regulatory sandboxes; satellite laws; digital era; digital innovations; technological business; legal regulation, business law.
For citation: Borozdina M.S. Regulatory sandboxes and their impact on the business law industry of the Russian Federation in the context of theoretical and practical aspects of legal experiment // Gaps in Russian legislation. 2020. Vol. 13. №6. Pp. 062-067. (in Russ.). DOI: 10.33693/2072-3164-2020-13-6-062-067
Введение
Динамика социально-экономических условий и факторов требует постоянной и, порой, кардинальной корреляции нормативно-правового регулирования. В настоящее время наиболее существенным влиянием обладают такие факторы как цифровизация и информатизация, влекущие развитие и видоизменение государственного и управления и бизнес-процессов и ознаменовавшие собой наступления новой эры развития человечества - цифровой эры.
В таких условиях происходит существенное переосмысление юридических представлений о предпринимательстве и, соответственно, преобразование такой правовой отрасли, как предпринимательское право, а также формируются новые правоотношения в области хозяйственной деятельности субъектов предпринимательства посредством создания для них совершенно новых прав и обязанностей с ярко выраженным административно-правовым окрасом.
Кроме того, помимо переосмысления юридических представлений о предпринимательстве соответствующим образом меняется и законодательство о предпринимательской деятельности. И здесь заметен целый ряд тенденций.
Во-первых, это локализация правового регулирования по сферам экономической деятельности в зависимости от специфики.
Во-вторых, это развитие делегированного законодательства Правительства Российской Федерации.
И, наконец, в-третьих, это внедрение экспериментального правового режима (далее - ЭПР) - регулятор-ной песочницы, как особой разновидности правового эксперимента, тенденция, оказавшая своё существенное значение на все остальные.
Все указанные обстоятельства обосновывают актуальность и своевременность рассмотрения всех вышеупомянутых тенденций и того влияния, которое они оказывают на отечественную правовую систему и отрасль предпринимательского права в частности.
Правовой эксперимент: теория и практика
Высокую значимость такого феномена правовой материи, как правовой эксперимент, на современном этапе развития цивилизации сложно переоценить. Причиной этому выступает простой факт того, что правовой эксперимент позволяет наряду с нахождением эффективных механизмов правового регулирования для правовой системы также не допустить появления в ней тех
1 Заметим, что некоторые учёные в данном контексте производят отграничение категорий «правовой эксперимент» и «экспериментальный правовой режим». Так, к примеру, М.В. Залоило данный аспект рассматривает следующим образом: «Таким образом, если правовой эксперимент заключается в создании специальных норм права, действующих на определенной территории в течении определенного временного промежутка, то экспериментальный правовой режим заключается в установлении исключений из действующих правовых норм. Считаем данное суждение своего рода заблуждением, так как ситуации исключения из действующих правовых норм тех или иных сложившихся общественных отношений и социальных институтов, как видится, являются и подпадают
или иных дефектов и попросту неэффективных механизмов, что в свою очередь не может не повлиять положительным образом на качество нормативного материала, а следовательно и на жизнь государства и общества в целом.
Правовой эксперимент с той или иной периодичностью применяется в нашей стране еще с конца XIX в., а начиная с 1960-х годов XX века он получил своё научное обоснование [Тихомиров Ю.А., 2015: 83-85]. Так, в советской России данный опыт воспринимался в качестве рассматривался формы исполнительно-распорядительной деятельности государства, а в рамках российской правовой доктрины выступает в роли фактора совершенствования государственного управления.
При этом, стоит заметить, проведение правовых экспериментов как в прошлом веке так и в настоящее время осуществляется без должного на то сопровождения данных процессов со стороны научного сообщества, что, несомненно, сказывается на их результативности, причём несмотря на всю востребованность и необходимость такого сопровождения на современном этапе уже имеющийся своего рода «разрыв» между теоретическими соображениями в области применения правового эксперимента и практической стороной настоящего вопроса, проявляющейся прежде всего при отправлении правотворческих функций, имеет яркую тенденцию к своему увеличению.
В рамках правового эксперимента в контролируемых условиях происходит тестирование экспериментальных правовых норм, социально-правовых институтов или же ограниченного, а в некоторых случаях и полного, изъятия из действующих норм права тех или иных складывающиеся в рамках правового эксперимента общественных отношений (что, собственно, и проявляется в случае с ЭПР, ярким примером которого выступает феномен регуляторной песочницы1), с целью осуществления проверки или подтверждения конкретно заданной гипотезы об их эффективности, полезности и прежде всего экономической выгоды от их применения, а также выявления факультативных факторов, оказывающих существенное влияние на объективную реальность.
Правовая апробация экспериментального толка тех или иных решений созидателей права в современной России осуществляется, стоит признать, довольно активно, причём проводятся они в рамках более широкого массива социально-экономических условий и обстоятельств, нежели это было в период существования советского государства, чему, собственно, существует достаточно логичное объяснение и обоснование - это необходимость отечественного законотворца следовать всё возрастающей необходимости неуклонного
как с общелогической, так и общетеоретической под категорию правового эксперимента. Кроме того, помимо изъятия из норм Федеральным законом «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» предусматривается возможность формирования в рамках проведения эксперимента новых правил для определенного круга лиц, на определенное время и на определенной территории (если это применимо) взамен старым, а также введение механизма апробации новосозданного нормативного правового регулирования в рамках ЭПР с целью его оценки на предмет возможности воплощения в законодательство Российской Федерации, что лишь подтверждает высказанную нами позицию.
правового урегулирования всё новых и новых инновационных областей общественных отношений, приумножающихся в геометрической прогрессии с развитием в том числе цифровых технологий. Так, в условиях циф-ровизации мы можем заметить ярко выраженную тенденцию на устойчивое видоизменение явления правового эксперимента в применении ЭПР — регуляторных песочниц2.
Особенную значимость на сегодняшний день как с общетеоретических, так и с прикладных позиций имеет многоаспектная проблема по обеспечению эффективности экспериментов правового характера, среди которых на современном этапе мы можем выделить следующие: отсутствие чётко определённых критериев оценки эффективности и результативности правовых экспериментов; уникальный характер каждого отдельного правового эксперимента; отсутствие должного методического базиса для проведения подобного рода экспериментов; отсутствие должной проработанности вопросов, связанных с организацией и процедурными аспектами проведения правовых экспериментов, как следствие отсутствия общего нормативно-правового акта, положения которого были посвящены регламентированию конкретных процедурных аспектов; чрезмерно сильное участие (влияние) политических сил в процессах принятия решения о назначении правового эксперимента и подведения его итогов; нехватка научной проработанности всех вышеобозначенных вопросов.
Нельзя также не отметить и факт того, что в соответствии со своей природой правовые эксперименты позволяют нам помимо обеспечения эффективного правового регулирования осуществить движение вверх от эмпирической материи к раскрытию тех или иных государственно-правовых закономерностей. Так, правовые эксперименты также представляют собой в действительности хорошую грань или же форму проявления принципа научной обоснованности на «поле» правотворческой деятельности, а также в рамках процессов, направленные на управление обществом в целом.
Исходя из изложенного нами выше, мы можем констатировать, что правовой эксперимент в действительности является крайне важным и необходимым инструментом для каждой правовой системы, организуемый и используемый компетентным на то органом как результативный механизм, позволяющий добиться эффективного нормативно-правового регулирования с одновременным недопущением проникновения в правовую систему дефектов, приводящих к серьёзным негативным последствиям социально-экономического и не только характеров, а также выработать оптимальный механизм по осуществлению государственной политики и открывать путь инновациям, что, как представляется, имеет особую важность и даже необходимость при проведении модернизации различных элементов государственной и правовой систем каждого современного государства.
2 В начале 2019 г. Минэкономразвития подготовило обсуждаемый в настоящее время уже подписанный на сегодняшний день
Президентом проект закона от 31.07.2020 № 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации». ЭПР, согласно настоящему закону, устанавливается по определенным направлениям внедрения цифровых инноваций, таким, например, как: медицинская деятельность; финансовый рынок; транспорт; сельское хозяйство; строительство; предоставление государственных и муниципальных услуг и
Значение Федерального закона «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» для законодательства о предпринимательской деятельности
Основополагающей идеей Федерального закона от 31.07.2020 № 258- ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» (далее - ФЗ № 258-ФЗ) является созидание правовых условий и обстоятельств для формирования и внедрения инновационных цифровых продуктов и услуг в ускоренном формате (с использованием цифровых технологий, определяемых Правительством Российской Федерации3), что, безо всяких на то сомнений, будет играть немаловажную роль в развитии и поддержке целого ряда приоритетных отраслей экономики нашей страны.
Кроме того, одними из ожидаемых последствий, предполагаемыми законодателем после вступления ФЗ № 258-ФЗ и отражёнными им в пояснительной записке к законопроекту настоящего федерального закона, являются: формирование принципиально новых видов экономической деятельности, развитие конкуренции, увеличение прибыли от предпринимательской деятельности и одновременное снижение издержек предпринимательской деятельности.
Более того, можно предположить и следующие позитивные последствия для каждого отдельно взятого субъекта предпринимательской деятельности при его участии в регуляторной песочнице: позволит лучше наладить внутренние процессы деятельности; позволит воспользоваться более широким и сильным инвес-торским интересом к своим проектам, реализуемым в рамках регуляторной песочницы; позволит в реальных условиях производить тестирование спроса на свои продукты; позволит испробовать применение различных стратегий ценообразования, бизнес-моделей, а также пользоваться открытыми каналами связи с потребителями в том числе для получения от них обратной связи относительно перспективности той или иной разработанной технологии.
Таким образом мы можем отметить высокую значимость ФЗ № 258-ФЗ для предпринимателей, занимающихся цифровыми инновациями и желающих стать субъектами ЭПР. Однако какие же изменения и нововведения настоящий федеральный закон для них подготовил? Какие права и обязанности в рамках рассматриваемых нами отношений он для них образовал?
В первую очередь, введение ЭПР позволит хозяйствующим субъектам не применять отдельные предусмотренные обязательные требования действующего законодательства в течение определенного периода времени и по определённым направлениям разработки, апробации и внедрения цифровых инноваций,
осуществление государственного контроля (надзора) и муниципального контроля; торговля; промышленность и иные направления, установленные Правительством Российской Федерации.
3 Так, данный перечень был утверждён Постановлением Правительства РФ от 28.10.2020 № 1750 «Об утверждении перечня технологий, применяемых в рамках ЭПР в сфере цифровых инноваций» и оно так же, как и вступает в силу со дня вступления в силу ФЗ № 258-ФЗ, то есть с 28.01.2021.
что в свой черёд положительным образом поспособствует формированию благоприятных условий для разработки и внедрения данных инноваций, а также привлечению инвестиций в развитие предпринимательской деятельности в данной сфере.
В свою очередь касательно сроков действия ЭПР законодатель решил, что они не должны превышать трех лет. Исключением из этого императива может выступить лишь ситуация, если Правительство РФ решит продлить указанный срок ещё на один год.
Для участия в ЭПР хозяйствующим субъектом необходимо внести соответствующее инициативное предложение, включающее в себя полную информацию о предлагаемом специальном регулировании, о мерах по минимизации рисков причинения ущерба обороне и безопасности государства, вреда жизни, здоровью и имуществу человека либо имуществу компании, иным охраняемым федеральным законодательствам ценностям при проведении соответствующего эксперимента4.
При этом, компании и индивидуальные предприниматели, выступающие в роли инициаторов должны соответствовать ряду требований: не иметь недоимки по налогам, сборам, а также не иметь иные долговые платёжные обязательства, размер которых превышает 25 процентов балансовой стоимости активов, что определяется посредством анализа данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период; у индивидуального предпринимателя, лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, либо члена коллегиального исполнительного органа или совета директоров (наблюдательного совета) компании не должно быть судимости; компания не должна находится в процессе реорганизации (а индивидуальный предприниматель не должен в свою очередь находится в процессе прекращения свой деятельности), ликвидации, а также в её отношении не должно быть возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве); инициатор не может являться иностранным юридическим лицом, а также российским юридическим лицом, в уставном капитале которого существует доля участия иностранных юридических лиц, местом регистрации которых являются государства или территории, включенные в утверждаемый Минфином РФ перечень государств и территорий, предоставляющих льготный налоговый режим налогообложения и (или) не предусматривающих раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны) в отношении таких юридических лиц, в совокупности составляет 50 и более процентов5.
Также не представляется возможным не обратить внимание и на норму п. 3 ст. 19 ФЗ № 258-ФЗ, которая устанавливает, что вступление кого-либо лица в правоотношения с субъектом ЭПР при условии его информирования, означает согласие данного лица на применение к таким правоотношениям специального регулирования и признание данного лица участником ЭПР, под которым подразумевается субъект ЭПР, а также лицо, вступившее в правоотношения с данным субъектом в рамках указанного режима, о чём нам в свою очередь
4 Там же.
5 Там же.
6 Там же.
7 Согласно п. 5 ст. 2 ФЗ № 258-ФЗ под специальным регулирова-
нием понимается - нормативное правовое регулирование, отличающееся от общего регулирования и устанавливаемое в соответ-
говорят нормы п. 14 ст. 2 ФЗ № 258-ФЗ6. Исходя из изложенного нами могут быть выражены некоторые опасения, связанные с возможностью возникновения недопустимой ситуации, когда лица, не намеревавшиеся принимать участие в подобном правовом эксперименте, оказываются в него вовлеченными через контакт с его субъектами, среди которых, впрочем, могут быть и государственные органы, и органы местного самоуправления.
Несмотря на положение п. 2. ст. ФЗ № 258-ФЗ, предусматривающего необходимость совершения лицом, выразившим намерение вступить в правоотношения с субъектом ЭПР в рамках реализации ЭПР, должно быть проинформировано указанным субъектом о наличии и содержании ЭПР, в том числе об отличиях предусмотренного программой ЭПР специального регулирования7, применяющегося к указанным правоотношениям, от общего регулирования, способами, установленными программой ЭПР, которое может осуществляться различными способами вплоть до нанесения соответствующей информации на товары, производимые в рамках ЭПР и размещения ее перед въездами (проходами) на территорию действия ЭПР, перед входами в помещения, где происходит выполнение работ, оказание услуг в рамках указанного режима, о чём нам говорят нормы ст. 14, 19 ФЗ № 258-Фз, данный федеральный закон не предусматривает даже минимальной ответственности за невыполнение этих требований, что, соответственно, предоставляет широкий простор для недобросовестных лиц8.
Исходя из изложенного, мы можем заключить, что значение ФЗ № 258-ФЗ на законодательство о предпринимательской деятельности является высоким и добавляет значительное количество как прав, так и обязанностей для субъектов предпринимательской деятельности в рамках их участия в регуляторных песочницах.
Изменения в системе источников предпринимательского права
С созданием ФЗ № 258-ФЗ, а также его «законов-спутников» мы можем заметить ярко выраженную направленность отечественного законодателя на формирование всё более детализированного и всё более системного законодательства о предпринимательской деятельности и, в частности, это касается формата в рамках иерархического построения данного законодательства.
При таком формате мы можем наблюдать активное проявление такой парадигмы юридической техники, которая заключается в построении нормативно-правового регулирования посредством включения в систему источников той или иной отрасли права «базового закона» и его «законов-спутников», носящих системный характер, а также целого пласта детализирующих данное правовое регулирование ведомственных подзаконных актов.
Нельзя в данном контексте не обратить внимание и на уже озвученную нами тенденцию по детализации возникающих общественных отношений в рассматриваемой
ствии с настоящим Федеральным законом программой ЭПР в отношении его участников на определенной территории и на определенный срок, если иное не предусмотрено программой ЭПР.
8 Федеральный закон от 31.07.2020 N 258-ФЗ «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» // СЗ РФ. 2020. № 31 (часть I). ст. 5017.
сфере путём развития делегированного нормотворчества, осуществляющегося органами исполнительной власти (прежде всего Правительством РФ, которому вышеупомянутый федеральный закон прямо предоставляет право менять отдельные нормы права для ограниченного круга лиц, на определённое время или на определённой территории). Об этом, впрочем, нам говорит и разграничение в вышеупомянутом нами федеральном законе регулирования на общее и специальное.
Таким образом, мы можем заметить, что каждый вид источников регулируемых правоотношений имеют свойство к своему последующему расширению, что непосредственно свидетельствует о детализации возникающих в рамках экспериментальных правовых режимах общественных отношений с непосредственным участием федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов РФ. При этом, подобное наделение субъектов Российской Федерации в соответствии с п. 2 ст. 5 ФЗ № 258-ФЗ правом установления ЭПР на своей территории, как видится при его злокачественной реализации данными субъектами потенциально может способствовать сепаратизму и представляет угрозу территориальному единству РФ9.
Кроме того, исходя из этого факта мы можем также констатировать, что оценка эффективности и результативности подобного рода детализированного регулирования рассматриваемых нами общественных отношений будет производиться отдельно в связи с тем фактом, что подобное регулирование носит экспериментальный характер.
Выводы
Федеральный закон «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации», а также те акты, которые обеспечивают исполнение тех целей, которых он в себе закладывает (законы-спутники и акты органов государственной власти, создание данными органами которых прямо делегируется настоящим федеральным законом) направлены не только на создание благоприятных условий для развития цифровых инноваций в Российской Федерации, но и наряду с этим на развитие отрасли отечественного предпринимательского права, его источников и их формата, посредством создания новых правоотношений в рамках экспериментальных правовых режимов (регуляторных песочниц) как особой разновидности правового эксперимента и соответствующих прав и обязанностей для участников-хозяйствен-ных субъектов данных правоотношений в рассматриваемой сфере. Кроме того, подобное развитие обеспечивается и наделением в первую очередь Правительства РФ, а также ряда иных федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов РФ нормативно-правовыми полномочиями в области рассматриваемых нами в настоящей статье вопросов, что свидетельствует о тенденции в
Список литературы:
1. Залоило М. В. Фрагментация как современная тенденция развития правового пространства // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2020. № 1.С. 27-49.
законотворческой сфере вести всё более детализированное, системное и локализированное правовое регулирование по сферам экономической деятельности и в зависимости от специфики, складывающихся в рамках данных сфер общественных отношений, направленных на формирование и последующую реализацию новых продуктов и услуг в сферах применения цифровых инноваций.
Заключение
Проводимая на сегодняшний день активная политика государства по созданию соответствующих условий для повсеместного и полномерного развития цифровых технологий, проявляющаяся в тех вышеобозначенных нами тенденциях в самом начале, предполагает в действительности серьёзную трансформацию рассматриваемой нами сферы. В первую очередь, она предусматривает полномерное и качественное возрождение феномена правового эксперимента посредством внедрения Федеральным законом «Об экспериментальных правовых режимах в сфере цифровых инноваций в Российской Федерации» такой их всё набирающей по всему миру разновидности, формы, как экспериментальные правовые режимы в лице так называемых регуляторных песочниц. Они в свою очередь требуют своего особого, локализованного и системного правового регулирования по сферам экономической деятельности в зависимости от специфики, что прямо предусматривается вышеуказанным федеральным законом, закрепляющего ориентир на урегулирование ряда вопросов путём внесения в уже действующее законодательство РФ ряда изменений и дополнений, реализуемых в рамках законов-спутников, а также наделения ряда субъектов исполнительной власти в нашей стране правосозидательными функциями в рассматриваемых областях общественных отношений. В частности, необходимо предусмотреть внесение изменений в такие отрасли законодательства, затрагиваемые проектом или устанавливающие особые правовые режимы, как, например, налоговое законодательство, законодательство о финансовых рынках, об особых экономических зонах и других, при одновременной недопустимости ситуации жёсткой фрагментации нормативно-правового регулирования, приводящего к существенным по своим последствиям дефектам правового регулирования, заключающих прежде всего в его противоречивости и пробельности, что не может в свою очередь не оказать негативное влияние уровень и степень эффективности и качества действующего нормативного материала отечественной правовой системы, постепенно разрушая при этом тем самым его изнутри, приводя к нарушению единства правового и экономического пространства РФ, прав и свобод человека и гражданина, и, наконец, реализации лишь материальной заинтересованности достаточно узкого круга лиц, которые ради получения выгоды готовы подвергнуть риску все остальное общество и государство в целом.
References:
1. Zalilo, M.V. Fragmentation as a modern tendency of the legal space development (in Russian) // Pravo. Jour-nal of the Higher School of Economics. 2020. № 1.С. 27-49.
9 Там же.
2. Никитинский В. И. Значение эксперимента в нор-мо-творческой деятельности // Советское государство и право. -1967. - № 6. - С. 27-33.
3. Право: прогнозы и риски [Текст] = Law: forecasts and risks : монография / Ю. А. Тихомиров ; Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации. - Москва : ИнфРа-М, 2015. - 239 с.
4. Правовой эксперимент и совершенствование законодательства / ВНИИ сов. законодательства; [Под-гот. В. И. Никитинский и др.]; Под ред. В. И. Никитин-ского, И. С. Самощенко. - М. : Юрид. лит., 1988. - 301 с.
5. Сафаров, Р. А. Социальный эксперимент и проблемы государства и права / Р. А. Сафаров. — Текст: непосредственный // Советское государство и право. -1964. - № 10. - С. 14-22.
6. Тихомиров Ю.А. Право: прогнозы и риски. М.: ИНФРА-М, 2015. 240 с.
7. Фатьянов И. В. Правотворческий эксперимент в России как метод правового регулирования : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — Омск, 2015. -35 с.
8. Шемелин А. В., Путренко Е. В. Государственный эксперимент как фактор совершенствования государственного управления: международный опыт // Вест-ник ЗабГУ. - 2014. - № 5. - С. 141-147.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Бороздина Мария Сергеевна, канд. юрид. наук, доцент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Сочинского института (филиал) РУДН, Адвокат, партнер Адвокатского бюро Краснодарского края «Домащенко и партнеры». E-mail: msl.so-chi@gmail.com
2. Nikitinsky V. I. Value of experiment in normative activity (in Russian) // Soviet state and law. -1967. - № 6. -C. 27-33.
3. Law: forecasts and risks [Text] = Law: forecasts and risks : a monograph / Yu. A. Tikhomirov ; In-t of legislation and comparative jurisprudence under the Government of the Russian Federation. - Moscow : INFRA-M, 2015. -239 c.
4. Legal Experiment and Improvement of Legislation / All-Russian Scientific Research Institute of Legislation; [Pod-gotov. V. I. Nikitinsky et al.]; Ed. I. Nikitinsky, I. S. Sa-moshchenko. - Moscow: Yurid. lit., 1988. - 301 c.
5. Safarov, R. A. Social experiment and problems of state and law / R. A. Safarov. - Text: direct // Soviet state and law. - 1964. - № 10. - C. 14-22.
6. Tikhomirov Y.A. Law: prognoses and risks. M.: INFRA-M, 2015. - 240 c.
7. Fatianov I. V. Lawmaking Experiment in Russia as a Method of Legal Regulation: Author's Disc ... cand. jurist. of sciences. - Omsk, 2015. - 35 c.
8. Shemelin A. V., Putrenko E. V. State experiment as a factor of improvement of public administration: international experience // Vestnik ZabSU. - 2014. - № 5. - C. 141-147.
- 81,18%
ABOUT THE AUTHOR
Borozdina Maria Sergeevna, PhD (Law), Associate Professor of the Department of civil law and process of the Law faculty of the Sochi Institute (branch) of the RUDN, Lawyer, partner of the law office of the Krasnodar region «Domash-chenko and partners». E-mail: msl.sochi@ gmail.com
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»; оригинальность текста
